Глава 23
– А теперь, – прогундосили из телика, – необходимо стать черной крысой в животе розового бегемота. Данная поза мгновенно обучит вас китайскому языку и разгладит левую морщину на правой ягодице.
Ощущая себя Алисой в Стране идиотов, я уставилась на мерцающий экран телевизора, на котором красовался улыбающийся во весь рот молодой атлет с рельефными мышцами. Парень явно проводит целые сутки в тренажерном зале, соблюдает режим дня, и у него строго сбалансированный рацион питания. А еще он извел на себя ведро детского крема и сейчас блестит под лучами софитов, словно покрытый лаком комод. Интересно, почему стриптизеры и манекенщики полагают, будто извозюканное жиром тело весьма сексуально? Лично у меня моментально возникает желание протянуть красавцу губку и гель для душа. Ну скажите, вам хочется обнимать в постели существо, на ощупь напоминающее блинчик? Ладно, это сравнение не очень удачное, пусть будет сундук, облитый растительным маслом, самым лучшим, гипоаллергенным, без запаха. Но все равно я убегу прочь. И мне кажется, что парень, старательно натирающий тело, делает это не для того, чтобы превратиться в объект, на который, простите за глупый каламбур, как мухи на клейкую бумагу, станут липнуть девушки. Скорей всего ему нравится собственное изображение в зеркале, он принадлежит к семейству павлинов.
Тем временем качок весьма ловко встал на руки и согнул тело набок.
– Интересно! – ажитированно воскликнул полковник. – А это от чего?
– Он же сказал, – напомнила я, – от морщин на попе. Ты заинтересован в их устранении?
Александр Михайлович засопел.
– Только не вздумай повторять его ужимки, – предостерегла я, – память они тебе точно не вернут.
В ту же секунду в комнате раздался смех.
– Это моя спальня, – возмутился полковник, – что хочу, то и делаю! Вломилась и еще хохочет…
– Тут впору плакать. Я думала, ты веселишься, потому что понял собственную глупость, – вздохнула я.
– Хм, мы говорим, а оно ржет… – растерянно отметил Александр Михайлович.
– Звук идет из телевизора! – поняла я. – Странное сопровождение для программы, посвященной здоровью.
– И последняя поза, – засверкал слишком белыми и большими зубами тренер по йоге, – называется она «синий орел, выхватывающий деньги у простодушных козлов».
Вновь послышалось хихиканье. Камера отъехала чуть в сторону, и на экране появился бессменный ведущий программы КВН Александр Масляков.
– Мы увидели вариант москвичей, – как всегда, серьезно сказал он, – теперь ждем решение жюри.
Я шлепнулась на диван и постаралась сохранить невозмутимое выражение лица. Полковник заморгал.
– Это кто?
– Не узнаешь? – спросила я, пытаясь скрыть за кашлем рвущийся наружу смех. – Человек-КВН, автор любимой народом программы, уникальная личность. Обычно развлекательные шоу живут пару лет, а КВН держится на экране не одно десятилетие и по-прежнему на первом месте в рейтинге.
– Но при чем здесь йога?
Я уткнулась лицом в подушку и простонала:
– Ой, не могу! Участники конкурса издевались над модными методиками лечения. Следовало об этом раньше догадаться, по названию идиотских поз, которые принимал парень.
– Я пытался повторить действия клоуна? – побагровел Дегтярев.
– Да, – прошептала я, – ты копировал фигуры… прости…
Сдерживаться более не было сил.
– Некогда мне твои глупости слушать! – обозлился полковник. – Я зашел на секунду, надеть спортивный костюм. Небось у Тёмы в доме без моего наблюдения черт-те что творится. Когда придешь в себя и перестанешь изображать мешок со смехом, приходи на стройку. Увидишь, что мы придумали.
Я кивнула, толстяк порысил к двери. На пороге он обернулся и сказал:
– Никому не скажу, как ты налетела на меня, мирно смотревшего телик. Надо же было взять такое в голову: я копирую идиота, который кривляется на сцене! Я просто почесался, а ты невесть что возомнила.
– Я пойду с тобой, – немедленно откликнулась я.
– Ладно, – кивнул Александр Михайлович. – Только оставь дома колющие и режущие предметы. Еще я бы тебе посоветовал попить легкое успокаивающее и проконсультироваться у врача по поводу галлюцинаций.
Я не стала спорить с полковником, это всегда было пустым делом. Отлично знаю толстяка и понимаю, что он не способен признаться: «Ну и свалял я дурака! Принял участника шоу за целителя».
В конце концов, Александр Михайлович не виноват, ведь на экране часто показывают странных людей с дикими советами по здоровью. Недавно я попала на какую-то программу, во время которой старушка, облаченная в черное, готовила в студии лекарство, как она выразилась, «от всего». Основным ингредиентом панацеи было хозяйственное мыло, разведенное в керосине. Очень надеюсь, что редактор сего продвинутого шоу, представивший сумасшедшую бабку многомиллионной аудитории, сам ежедневно употребляет внутрь и снаружи данное средство и теперь добирается от своего дома до Останкина без машины, потому что у него появилась реактивная тяга.
– Кстати, – неожиданно спросил Дегтярев, – ты купила мне лекарство? «Кома мао»! Давно прошу!
– Нет, извини, забыла, – вздохнула я, решив не напоминать толстяку про им же потерянный пакет со снадобьями.
– Так у кого тут проблемы с памятью? – ядовито спросил полковник. – И разреши еще раз напомнить тебе про загадку! Собака ищет наркотики, сидит около таможенника и обнюхивает чемодан. Пассажир по имени Сергей возьми да и скажи двортерьеру одно короткое слово. На мой взгляд, парень решил глупо пошутить, но его задержали и впаяли ему пятнадцать суток за то, что помешал псу работать и оскорбил его при исполнении служебных обязанностей. Можешь назвать это слово?
– Нет, – призналась я. – Всю голову сломала!
– Ну и у кого беда с мозгами? – прищурился Дегтярев.
Дальнейший путь до дома Тёмы мы проделали молча.
– Муся, ремонт – это такой прикол! – заорала Машка, когда мы с полковником вошли в здание.
– У нас чистовая отделка, – поправил Корундов.
– Красим! – запрыгала Маня. – Гляди! Сюда, в гостиную!
Я вошла в большую комнату и удивленно воскликнула:
– Все стены разные!
– В этом-то и фишка, – пустился в объяснения Корундов. – Юг, запад, восток, север. Красное, желтое, розовое, синее. Понятно?
– Не совсем, – призналась я, – думаю, будет не очень комфортно находиться в таком интерьере, слишком резкий переход от цвета к цвету, нет полутонов. И потом, разве стены не надо подготовить к покраске? Конечно, я не специалист, но точно помню, что в нашем особняке их сначала штукатурили, потом зачищали и…
– Это вчерашний день, – отмахнулся Дегтярев, – теперь новые материалы. Вот, смотри, на банке написано: «Можно покрывать любые поверхности». Маня, не стой статуей Давида, работай!
Девочка кивнула и принялась возить по кирпичам валиком, который был прикреплен к длинной палке.
Я чихнула. Из Маруси не получится «статуя Давида», в крайнем случае она может изобразить Афродиту или Афину – ведь Давид был мужчиной. Но глупое сравнение не самая большая ошибка полковника! То, что творит бригада «отделочников» под его руководством…
– Очень хорошо, что я придумал поехать в «Кастораму», – продолжал Дегтярев. – Мы купили все необходимое в одном месте по нормальной цене. А кто-то настаивал на походе по рынкам!
Полковник в своем репертуаре. Бесполезно напоминать ему, что это была моя идея, в то время как он упорно рвался на стройряды.
– Удивительно, – вещал толстяк, – сколько теперь разнообразных материалов продается!
– Одних обоев сотни рулонов, – подала голос молчавшая до сих пор Таисия. – Помнится, когда мои родители собрались сделать ремонт, им пришлось неделю в очереди у магазина провести, отмечались в списках.
– И красок таких не было! – подхватил Андрей.
Я взяла банку и начала внимательно изучать этикетку.
– Если и дальше мы будем продвигаться такими темпами, – ликовал Дегтярев, – то к приезду Тёмы все закончим. Паркет прибить плевое дело, его можно листами купить, уже собранным.
– Тёме понравится, – подхватила Машка.
– Навряд ли, – охладила я их пыл. – Смотрите, то, что вы наносите на стену, стекает вниз каплями.
– Ну, – протянула Таисия, – так получается! Иначе не держится.
– Вот потому следовало обратиться к специалистам, – не успокаивалась я. – В любом деле есть свои тонкости, о которых дилетанты не осведомлены. Нельзя все знать!
– Дашенька, – ласково пропел Андрей, – вы не в курсе. Мы выбрали особый вид покраски – венецианский.
– Это с потеками? – ехидно поинтересовалась я.
– Верно, – абсолютно серьезно подтвердил художник. – Венецианская отделка имитирует потертости, трещины, проплешины.
– Скорей всего, ее придумали неумелые строители, чтобы скрыть собственные огрехи, – не выдержала я. – У вас получилась не стена, а кошмар! Жуть черная!
– Где вы увидели черный цвет? – испугался Корундов. – Мы не покупали ничего депрессивного, только яркие, жизнеутверждающие тона. Наша концепция оформления данной комнаты проста: жизнь продолжается, хозяин оптимист, в его доме нет места унынию и печали.
– Роскошная идея, – согласилась я, – но вот исполнение подкачало.
– Тебе не нравится? – расстроилась Маня.
– Извини, нет.
– Ой, Дашулечка, – кинулась ко мне Тася, – ты не расстраивайся, это легко переделать, главное, не нервничай. Мы, естественно, сделаем так, чтобы тебе пришлось по вкусу.
Мягкая рука Таисии легла на мое плечо, отчего-то мне сразу захотелось спать.
– Ты просто не обладаешь художественным вкусом! – рявкнул Дегтярев.
Мне стало обидно.
– Вовсе нет. Только я считаю, что каждым делом должен заниматься специалист. Не зря народ повторяет вслед за дедушкой Крыловым присказку про сапожника и пирожника.
– Экая ерунда! – вспылил Дегтярев. – Что тут сложного? Окунул валик в ведро и крась! Если с подобной работой справляется гастарбайтер с трехклассным образованием, то мы, люди с дипломами, легко выполним отделку!
– Высшее образование – это хорошо, но ведь там не учат грунтовать стены, – снова кинулась я в атаку.
– И почему ты постоянно вмешиваешься не в свое дело? – ядовито поинтересовался полковник. – Показывают тебе ремонт – похвали! Не нравится – уходи!
Тася покрепче обняла меня, и я испытала к Волковой чувство глубокой благодарности. Она добрая женщина, ей явно не хочется оказаться в центре скандала. В принципе, Александр Михайлович прав: если сама не участвуешь в процессе, не надо вмешиваться и учить других, пусть они получат то, что хотели. Метод естественных последствий, самая лучшая методика воспитания. Слышали о ней? Работает она просто, эффективность сто процентов. Поясню на элементарном примере.
Сын-подросток собрался в мороз идти на улицу без шапки. Мать говорит ему:
– Обязательно прикрой голову, иначе отморозишь уши.
– Мне жарко, – не соглашается недоросль.
– Обязательно прикрой голову, – повторяет родительница.
И что слышит в ответ? Все то же. Разговор продлится долго, в конце концов подросток заорет, швырнет несчастную ушанку на пол и начнет топтать ее ногами. Мамаша зарыдает, пойдет за валокордином и подумает, что ребенок ненавидит ее, вырос хамом и так далее. Каков же результат затеянного ею скандала (да, да, ссору затеяла заботливая мамочка, требуя нацепить шапку, это надо знать четко)? Что имеем в сухом остатке? Родительницу с сердечным приступом, горькими размышлениями о воспитании и ребенка с испорченным настроением, с твердой уверенностью, что предки «отстойные жабы». Кстати, дитятко все равно отправится гулять без головного убора.
А следовало применить метод естественных последствий. Увидели, как чадо выруливает на мороз в плавках и снаряжении для подводной охоты, абсолютно спокойно ему скажите:
– Ты, наверное, не посмотрел на градусник, на улице дикий холод. Лучше бы оделся потеплее. И в ластах на льду скользко.
– Знаю, не маленький! – огрызается «деточка».
– Конечно, – соглашаетесь вы, – ты уже взрослый и сам способен за себя отвечать. Мое дело предупредить!
После этого заявления вы спокойно запираете дверь за сыночком, который отправился прогуляться по декабрьским улицам в маске для плавания, и идете пить чай с баранками. Если к утру у Митрофана появятся температура, кашель и насморк, это будут естественные последствия принятого им самим решения. В следующий раз парень натянет валенки и ушанку без вашего совета. Человек должен научиться нести ответственность за свои поступки, иначе вы до глубокой старости будете с ним лаяться по пустякам.
Этот метод работает всегда.
– Великолепно обойдемся сами, – злился Дегтярев, – без советчиков! Верно, ребята?
Маша сделала вид, что не слышит его вопроса, Андрей сосредоточенно измерял линейкой расстояние между окнами, Тася нежно гладила меня по плечу. С одной стороны, присутствующие не хотели меня обидеть, с другой – не желали портить отношения с полковником. Один Хучик безоговорочно принял сторону хозяйки: мопс новым манером, боком, подошел к банкам с краской и принялся яростно лаять. Через пару секунд к нему присоединилась вся стая. Даже старушка Черри приняла участие в общей забаве, хотя обычно она не ходит на демонстрации.
– Вот, – рассердился Дегтярев, – даже псы хотят сказать: «Дарья, краска отличная».
– Краска-то, может, и отличная, – кивнула я, – только жаль, что собаки не умеют читать, а то бы заявили другое: «Чудесное покрытие для чугуна и стали, а горе-маляры наносят его на стену!»
Маня схватила одно ведерко.
– Ой, и правда! Тут написано: «Применять только для металлических поверхностей, можно наносить по ржавчине».
– И кто это купил? – заревел полковник.
– Ты, – прозвучал хор голосов. – Сам привез тележку с банками к кассе.
Полковник покраснел.
– Эй, Хучик, Бандюша, Снапун, Черричка, Жюли! – ласково защебетала я. – Домой, песики, нам пора спать!
– Пожалуй, я тоже пойду, – робко сказала Маня.
– Александр Михайлович, – кинулась к полковнику Тася, – не переживайте, ей-богу, ничего страшного! В хозяйстве пригодится! Завтра съездим в «Кастораму» и купим необходимое.
– Забор все равно надо красить, – подал голос Корундов. – Он как раз металлический, с ржавчиной. Краска не пропадет!
Дегтярев начал медленно бледнеть.
– А я и приобретал эмаль для изгороди! – выпалил он. – Зачем вы ее на стены мазать стали?
