Наступил день прилета на Ном. С самого утра Алан пребывал в напряжении: казалось, в его теле туго натянуты каждая мышца, каждый нерв. Друзья тоже были «на взводе»: Айзук за завтраком нервно барабанила пальцами по столу, Дайо успел шепнуть, что постарается не отходить от Хадкора.

После обеда Алан заметил, что первый пилот проявляет явные признаки беспокойства. Он то и дело подходил к иллюминатору и недоуменно вглядывался вдаль. Наконец, пробормотав: «Ничего не понимаю», и, бросив Алану: «Сейчас вернусь», вышел из рубки.

Дайо сидел вместе с Хадкором в его кабинете, под предлогом неотложной необходимости обсуждения «прогнозов развития вергийско-атонских дипломатических отношений с учетом перспективы скорого установления вергийского контроля над всей территорией Декстры», когда в дверь постучали, и после разрешения Хадкора в кабинет вбежал господин Вурхон – в состоянии полнейшей ажитации.

– Господин Хадкор! Господин Хадкор! – пилот почти задыхался. – Я не понимаю, что происходит, но мне кажется… Что мы приближаемся к Ному! Мы летим не на Декстру… Я пятнадцать лет водил пассажирские лайнеры по маршруту Верга – Ном, и все близлежащие к Ному звездные системы знаю, как свои пять пальцев… Мне знакома здесь каждая планета, каждый астероид! Так вот, через два с половиной часа мы прибудем на Ном!

Хадкор, бледнея, медленно поднялся из кресла.

– Как такое может быть?

– Наверное, второй пилот все же что-то сделал с навигатором. Он ведь атонец! Похоже, обманул нас с координатами!

Синие глаза вергийского «принца» начали постепенно темнеть от ярости.

– Вы вооружены, господин Вурхон? – спросил он пилота.

– Да, всегда со мной, – тот хлопнул по карману.

– Тогда возвращайтесь в рубку, парализуйте атонца и поворачивайте корабль. Координаты Вы теперь знаете.

– Слушаюсь, – пилот выскочил за дверь.

Хадкор включил свой космофон и вызвал на связь начальника отряда. Дайо осторожно, плавно стал продвигаться к выходу.

– Зирлам, подожди, ты мне понадобишься, – жестом остановил его Хадкор и по космофону обратился к командиру: – Собирайте солдат, вооружайте их и направляйтесь к моей каюте. Зирлам, ты куда? – воскликнул он, увидев, что Дайо все-таки уходит.

– Я ненадолго, – Дайо скомкано улыбнулся и торопливо исчез за дверью, схватившись за космофон.

Алан сидел в своем пилотском кресле и контролировал режимы полета, когда космофон на его воротнике требовательно, вызывающе засигналил. Дайо не говорил, он кричал:

– Алан, вергийский пилот обо всем догадался! Он был у Хадкора, и тот приказал ему парализовать тебя! Он сейчас бежит в рубку! Закрывай дверь, Алан! Скорей закрывай дверь!

Он вскочил и обернулся к двери, но было уже поздно: на выходе возник господин Вурхон. Тогда Алан молниеносно присел…

И вовремя: Вурхон выстрелил навскидку два раза. Пули попали в бортовой компьютер.

– Механическое и химическое воздействие, – мягким, ласковым голосом провозгласил «мозговой центр» звездолета. – Аварийная остановка. Приступаю к анализу повреждений.

«Ураган» встал. Господин Вурхон, потрясенно глядя на разбитые панели, от неожиданности замешкался; этих нескольких секунд Алану хватило, чтобы в два прыжка оказаться рядом с ним и ударить по руке…

Пистолет отлетел в сторону; Алан бросился следом, но Вурхон схватил землянина, намереваясь отшвырнуть подальше. Однако Алан, в свою очередь, вцепился в вергийца, не подпуская к оружию.

Завязалась борьба; оба, не устояв на ногах, упали на пол. Господин Вурхон был старше, крупнее и намного тяжелее; зато Алан – юрче и проворнее. К тому же уроки самообороны, обязательные в спортивной программе Эйринской Космической Академии, не пропали даром – он изловчился и изо всех сил стукнул противника ребром ладони в определенную точку между шейными позвонками.

Вергиец обмяк, руки его обессилено разжались. Освобожденный Алан поднялся, схватил пистолет за дуло и рукояткой нанес первому пилоту аккуратный, легкий удар по голове. Тот потерял сознание.

Алан положил оружие в карман и запер дверь на замок. Затем подтащил тело вергийца к пилотскому креслу, водрузил на него, откатил в дальний угол рубки и там, связав руки и ноги, крепко примотал господина Вурхона к сиденью. Напоследок заклеил ему рот.

Теперь можно было заняться кораблем. Он вернулся на свое место и вызвал компьютер на отчет.

– Анализ повреждений закончен?

– Анализ повреждений закончен, – утвердительно откликнулся «мозг». – Сломаны автопилот и метеороидная защита.

Алан почувствовал, как холодеют руки. Сломан автопилот – значит, придется браться за штурвал и сажать «Ураган» на Ном вручную. Метеороидная защита – еще хуже: теперь избежать смертельно опасного столкновения с космическими телами будет возможно лишь, лавируя и уворачиваясь…

– Просмотри мне путь до Нома, – велел он.

– Ожидаются: семь планет, одиннадцать астероидов, две кометы и метеороидный пояс.

– Пояс можно обогнуть?

– Невозможно. Пояс имеет форму замкнутой окружности с центром на уже пройденном участке траектории корабля.

Компьютер смоделировал на экране картинку: «Ураган» – внутри метеороидного круга, Ном – за его пределами. Чтобы достичь пункта назначения, придется проходить сквозь поток…

– Время полета в поясе?

– Один час семнадцать минут.

– А если попробовать сверху или снизу?

– Возможно. В этом случае продолжительность пути до планеты Ном увеличивается до восемнадцати часов.

Алан с досадой покачал головой: при таких условиях, когда их миссия разоблачена, когда в рубку вот-вот ворвутся вооруженные солдаты Хадкора, счет идет на минуты, какие уж тут восемнадцать часов. А это значит, что в его руках, то есть в руках студента, окончившего всего лишь первый курс Академии, окажется не только штурвал – окажутся жизни множества людей, среди которых – бесконечно дорогие ему…

Он посидел немного молча, собираясь с мыслями. Ситуация похожа на ту, что сложилась год назад: тогда он тоже вынужден был, управляя вручную, уклоняться от смертоносных лучей лазерной пушки номийцев. Но в тот раз его «транспортным средством» была всего лишь маленькая шлюпка, а сейчас – огромный звездолет, да еще и состыкованный атонский экспедиционный корабль…

И вот тут ему стало страшно – страшно по-настоящему. Как в первый раз, когда отец привел его в рубку шлюпки, на которой, как и пообещал, позволил ему облететь вокруг Земли. Заметив овладевшую им робость, отец улыбнулся, обнял его за плечи и сказал:

– Я знаю, страшно. Знаю по себе. Даже летая много лет, любя свою профессию, восхищаясь красотой и величием космоса, я иногда теряюсь, осознавая масштаб своей ответственности за человеческие жизни… Поэтому, если ты действительно хочешь быть пилотом, то одним из главных твоих качеств должна стать решительность. Тебе необходимо научиться, невзирая на этот груз обязательств, невзирая на возможные опасности (а их во Вселенной очень много), действовать отважно и уверенно… И ты сможешь. Ты у меня сильный, сын. У тебя обязательно все получится…

И при воспоминании об этом Алан тоже непроизвольно улыбнулся, и словно бы вновь ощутил теплую, родную руку отца на плече…

– У меня все получится, – прошептал он сам себе. – Сломана метеороидная защита? Значит, просто нужно предельно сосредоточиться…

Первый пилот в углу очнулся и замычал.

– Да, мы летим на Ном, – угадав содержание его своеобразной реплики, ответил Алан. – У нас сломаны автопилот и метеороидная защита. И да, я собираюсь самостоятельно посадить корабль.

Вергиец выразительно закатил глаза вверх, «к небу».

– Все будет хорошо, господин Вурхон, – спокойно заверил Алан. – Вы только не мешайте мне. Сидите тихо.

Он включил громкую связь и объявил на весь звездолет:

– Внимание. Говорит второй пилот «Урагана». Через два часа состоится посадка на планете Ном. У нас сломаны автопилот и метеороидная защита. Я поведу корабль вручную. Кроме того, нам предстоит пересечь метеороидный пояс, и, поскольку защиты нет, я буду вынужден уворачиваться от каждого объекта. В связи с этим корабль может резко трясти и бросать из стороны в сторону. Время нахождения в поясе – один час семнадцать минут. Будьте осторожны. Спасибо за внимание.

Отключив связь, он крепко сжал штурвал и распорядился:

– Переводи в ручной режим. Стартуем.

Компьютер послушно согласился:

– Перевод в ручной режим. Старт.

«Ураган» тронулся с места.

А в это время Дайо, предупредив Алана по космофону, помчался в свою каюту, схватил пистолеты и спустя пару минут уже стучался к Айзук. Девушка отворила дверь, впуская его.

– Айзук, – с порога выпалил он. – Вергийский пилот разоблачил подмену координат. Хадкор приказал своим солдатам вооружаться. Конечно, большинство пистолетов я вывел из строя, но многие вергийцы носили оружие при себе, не сдавая на склад. Поэтому опасность есть, и немалая. Хочу тебя попросить: пойди, пожалуйста, на атонский звездолет и позови сюда Веланду. А сама оставайся там до посадки, вместе с Гелой. Возьми, – он подал ей три пистолета. Это тебе, Веланде и Геле на всякий случай. Кроме того, отдай Веланде карту «Урагана» и свой космофон. Я с ним свяжусь. А я пойду к Хадкору и буду действовать по обстановке. Ты продвигайся вот здесь, – он показал на схеме, – обходными коридорами. И если встретишь кого-то из вергийцев, стреляй, не раздумывая. На Номе их всех вылечат, а сейчас нам нужно обезвредить как можно больше.

– Хорошо, я все поняла, – кивнула Айзук. – Но, может быть, мне лучше не оставаться на экспедиционном корабле, а вернуться сюда? Я могла бы помочь…

– Нет! – категорически воскликнул Дайо. – Я уже убедился, что ты исключительно отважна, но прошу – возвращаться не надо!

– Ну, ладно, посмотрим, – пробормотала она.

– Айзук, – Дайо взял ее за руку и посмотрел в глаза. – Пожалуйста, не возвращайся. Если с тобой что-нибудь случится…

– То что? – лукаво прищурилась она.

– То я очень расстроюсь, – признался он.

– Ого! Это правда? – улыбнулась она.

– Да, – он почувствовал, что краснеет.

Она снова улыбнулась – довольной, победоносной улыбкой.

– Ничего со мной не случится, – и исчезла в дверях.

– Невозможная девчонка, – он покачал головой, вышел вслед за ней и направился к кабинету Хадкора.

Там уже толпились солдаты – не менее тридцати, окружая Хадкора. Они возбужденно галдели, но командир прикрикнул на них: «Тихо!» и сообщил Хадкору:

– Все оружие, находившееся в оружейной комнате, небоеспособно. Это явная диверсия.

Вергийский «принц», мрачный, как грозовая туча, закусил губу.

– Сколько солдат у нас реально вооружены?

– Порядка двадцати человек.

В этот момент включилась громкая связь, и Алан сделал свое объявление. Дайо не смог сдержать радостной улыбки: ведь голос Алана означал, что ему удалось не только избежать парализующей пули, но еще и как-то нейтрализовать первого пилота. На фоне такой прекрасной новости даже известие о поломках корабля показалось ему несущественным…

– Атонец! – Хадкор не на шутку разозлился. – Что он сделал с Вурхоном? Пойду-ка я сам с ним разберусь, – он достал свой любимый огнестрельный пистолет.

– Ну нет! – воскликнул Дайо. – Я тебе не позволю!

И, не давая врагам опомниться, он несколько раз быстро, не целясь, выстрелил, а затем, проворно отпрыгнув назад, скрылся за выступом коридора. Вергийцы не успели и глазом моргнуть, как пятеро их товарищей парализованными упали на пол. Осознав, что происходит, они открыли ответный огонь, но Дайо лишь посмеивался в своем укрытии. Тогда командир взмахнул рукой, призывая к наступлению, и трое бойцов осторожно двинулись вперед; однако Дайо, выглянув на секунду, стремглав пальнул по ним и мгновенно спрятался обратно. Все трое свалились как подкошенные. Начальник отряда с досадой выругался.

– Стойте, – Хадкор, наблюдавший за этой сценой, поднял руку. – Я с ним поговорю. Зирлам, – обратился он к Дайо. – Ты ведь… не Зирлам. Кто ты?

– Я дипломат, – ответил Дайо. – Только не вергийский, а эйринский. Меня зовут Дайо, и Гела с Энитой – мои сестры.

– Но ты говоришь по-вергийски как вергиец.

– Я очень трудолюбиво изучал языки.

– Ты великолепно стреляешь. Слишком хорошо для дипломата.

– Это мое хобби. Я четыре года выигрывал соревнования в Эйринской Академии.

– Это ты вывел из строя все оружие?

– Да.

– Понятно, – Хадкор усмехнулся. – Я же знал, что Рилонда не может сдаться просто так… Ну что ж… Я сейчас все-таки пойду и убью твоего друга, атонского пилота. Десять человек со мной, прикроете меня, – распорядился он. – Остальные – задержите эйринца.

С этими словами он развернулся и двинулся направлению к рубке; десять солдат последовали за ним.

Оставшиеся принялись вызывать подкрепление. Это было уже опасно: в любой момент вергийцы могли появиться с другой стороны коридора, от которой Дайо не был защищен выступом. Поэтому пришлось рисковать: он снова и снова с быстротой молнии стрелял, мельком появляясь и ныряя обратно. Ответные пули свистели буквально в нескольких миллиметрах, но удача явно была на его стороне…

Наконец все противники, включая командира, полегли «на поле боя». Дайо включил космофон и связался с Веландой.

– Да, – ученый говорил спокойно и ровно. – Я слушаю, Дайо, я уже на «Урагане».

– Айзук рассказала Вам о нашей операции?

– Да, мне все известно.

– Отлично. Сейчас звездолетом управляет Алан, и Хадкор пошел к нему в рубку. Я следую за ним, и Вы тоже продвигайтесь туда. По пути парализуйте всех попадающихся вергийцев. У нас две цели – не дать Хадкору убить Алана, а Алану обеспечить возможность посадки. Не выходите на открытое пространство коридоров, прячьтесь за повороты и выступы. И да, еще: Алан предупредил, что корабль может трясти, так как мы лишились метеороидной защиты.

– Хорошо, – отозвался Веланда. – Я все учту. Задача ясна.

Он отключил связь, и до слуха Дайо донеслись отдаленные звуки выстрелов. А «Ураган» вдруг неожиданно резко «рухнул» вниз, одновременно сильно накреняясь вправо. Дайо кубарем покатился к противоположной стене.

– Кажется, началось, – пробурчал он, поднимаясь и потирая ушибленные места.

Судя по всему, они достигли метеороидного пояса, о котором оповестил Алан: спустя минуту от травмы при крутом вираже Дайо спасло только то, что он успел крепко вцепиться в поручень. Однако медлить все равно было нельзя: держась за стену, он принялся продвигаться вперед.