Империя. Графство Алекса. Опушка Проклятого леса.
Алекс
Выселки представляли собой две избы с небольшими огородиками. В одной явно никто не жил. Избушки стояли на небольшой поляне, около самого леса. Деревья в лесу были преогромных размеров, как те, через которые я продирался, в момент моего явления в этот мир. Может поэтому избушки и казались малюсенькими. Проклятый лес. Получается, он совсем рядом.
Подъехав к жилой избе, спрыгнул с Зубатика:
— Жди меня, а то опять что-нибудь пропустишь, — проговорил я, рассматривая жилище ведуньи. "И не надейся" — говорил весь вид герувина.
Домик был небольшой, ухоженный. В истинном зрении он светился золотисто-пепельным цветом. Странно. Никогда раньше такого не видел.
— Ждите здесь, — отдал я приказ подошедшим пластунам.
"Первый, не ходи, испугаешь старушку, еще шандарахнет какой-нибудь гадостью".
"Туда не ходи, тут не пугай, посиди здесь. Какой самостоятельный стал", — ворчал Первый, ложась поперек порога.
"Не нуди!"
— Разреши с тобой, Алекс, — Идар внимательно смотрел на меня. — Мало ли, что там.
— Нет, постоишь в сенцах, я зайду, посмотрю, что за птица тут живет.
Дверь в дом была низкая, и пришлось пригнуться, чтобы не удариться макушкой о косяк:
— Тук-тук, — громко сказал я, — есть кто в доме?
— Осторожно, ступенька у дверей, — раздался в ответ хрипловатый голос.
Поздно! Я споткнулся, и не вошёл, а вбежал в просторную комнату.
Около печи суетилась сухонькая старушка. Увидев меня, она ухмыльнулась и, вытирая руки о передник, направилась к столу. Из-под седых бровей на меня смотрели зелёные, с хитринкой, глаза.
Хозяйка жестом указала на лавку у стола:
— Садись, в ногах правды нет.
— Спасибо, бабушка, — ответил я, надев на себя эмоцию любопытства и доброжелательности, подмешав немного неуверенности и надежды. Прошел и присел на кончик лавки. А эмоций-то от бабушки никаких! Вот, так вот… Значит, закрыта наглухо. Забавно. Не один я такой умный и чувствительный.
— Вас, бабушка, Веданой зовут?
— Веданой, сынок, Веданой.
— А я Алекс, вот заехал…
— Знаю, касатик, знаю, — перебила меня старушка. От её цепкого взгляда мне стало как-то не по себе.
Посмотрел в истинном зрении. Аура у бабульки была спокойная, пепельного цвета, такого же, как и у её жилища.
Ведана подошла к настенной полке и взяла с неё подсвечник со свечой.
В центре стола стояла резная чаша из какого-то, неизвестного мне, металла, до краёв наполненная водой.
Старческой походкой, ведунья подошла к столу и поставила подсвечник рядом с чашей. Посмотрела в сторону печки. Маленький огонёк из печи, под взглядом бабки плыл по воздуху к столу. Ну, вот и удостоился лицезреть местную магию в действии.
Огонёк подлетел к свече и та ярко вспыхнула. Оторвав взгляд от свечи, я увидел в руке у Веданы нож, слегка изогнутый, с черной ручкой. Как он попал к ней в руку, я не заметил. Шустрая старушка.
Ведунья уселась на табурет, стоявший около стола и, не обращая на меня внимания, зашептала, простирая руки над чашей, а потом над свечёй. В истинном зрении от её рук отрывались мелкие звездочки и сыпались в воду.
— Понятно, понятно…
— Что понятно, бабушка Ведана?
— Порча, милок, на тебе, сильная. Трудно снять, — ну началось. Точно шарлатанка и фокусница. Зря зашел, — не веришь, вижу. Зачем тогда зашел? Али просто любопытство привело? — старушка прищурилась.
— Нет, не любопытство… ну и любопытство тоже, но и по делу, — начал я оправдываться. Бабулька успокоилась, кивнула:
— Девка приворот на тебя сделала. Ох, и постаралась же она…
— Постой, постой, — удивленно воскликнул я, — ты хочешь сказать, что меня кто-то приворожил?
— Приворожил, касатик, приворожил, — закивала старушка, — умело сделано, со знанием дела. Трудно снять будет, ох, и трудно.
— Ты не путаешь? Я ничего не чувствую.
— Не путаю. Дар в тебе есть, да мал он. Вот и не чувствуешь. А приворот делал знающий человек. Хитро всё вплёл, ой, и хитро, — Ведана подхватила табурет и села рядом со мной. Её рука с ножом потянулась к моему лбу.
— Постой-постой, — воспротивился я, — ты мне поясни вначале. Ну, приворожила, ну и что с того? Мне-то какая беда от этого? Я ничего не чувствую и не замечаю. Ну и бог с ним, с приворотом. Само, поди, рассосётся.
— Фу, на тебя, — старушка сердито нахмурилась, опустив нож, и пристально посмотрела на меня. У меня аж мурашки по коже прошли, — это не прыщик, чтобы самому рассасываться. Воли ты лишен, али не понимаешь? Живешь да живешь, всё как всегда, а тот, у кого нити в руках, дергает за них и заставляет тебя делать так, как он хочет. А ты думаешь, что сам так решил, что тебе так нравится. А вот ежели между вами разлад выйдет, тогда почувствуешь! Скрутит она тебя в бараний рог и сделать ничего не сумеешь.
— Ничего себе!
— Не переживай, милок, — успокоила меня ведунья, — даст Бог, всё получится. А сейчас молчи и не мешай.
Офигеть! Это получается, я практически зомби. Зомби, на почве любви.
— На океяне море, на острове Буяне плоский камень лежит… — забубнила Ведана, тыкая своим ножом около моего лба, рук, живота, ног. Я сидел, пытаясь хоть что-нибудь почувствовать или увидеть. НИЧЕГО! Так продолжалось некоторое время.
— …Выгоньте недуг, выгоньте бесов дух…
И тут меня накрыло. В голове возник свербящий, скручивающийся в жгут, звук. Неприятный, раздирающий звук трения пенопласта о стекло. Я увидел, как какая-то субстанция грязновато-серого цвета заворачивается смерчем вокруг меня и перетекает на нож, которым продолжала тыкать старушка, дотрагиваясь до моего тела. Не защитника ли она с меня снимает? Нет, он давно уже интегрировался в меня. Вон, даже ИРМА не смогла сразу увидеть его. Значит, все-таки приворот?
— …буду тогда просить я знахарской моей властью, духами моей воли, ангелами, что мне даны в помощь, буду просить молитвой: Единый! Колыхни воду! Буду просить молитвой: Единый, колыхни огонь… — продолжала читать ведунья. Мне стало зябко, тело стало неприятно трясти мелкой дрожью, как от большого волнения. Ну, бабулька, во дает, а по виду — божий одуванчик. Так продолжалось долго, или мне показалось, что долго. Наконец ведунья проговорила заключительную фразу — … Просвети ему мозг, темя вылечи, виски выправи. По весь день, по весь год, по весь век. Отныне и довеку и во веки веков. Аминь.
Таинство закончилось. Веданья подержала нож над пламенем свечи. Пламя резко увеличилось, затрещало и, через пару секунд, опять стало небольшим:
— Ну вот, что могла сделала. За остальное не обессудь, не в моей власти, — старушка устало облокотилась на стол, — вижу, спросить хочешь. Спрашивай.
— Кто приворот поставил? И когда?
— Статная девка, лицо её скрыто от меня. Больше не вижу, а сделано недавно. Совсем недавно. Точнее сказать не могу…
— Как же мне узнать, кто это сделал?
— Та, что сделала приворот, сейчас как змея в костре извивается. Худо ей будет, ох и худо. Близок ты с нею был, очень близок… — усмехнулась бабка, — может это тебе поможет? И питье она тебе давала. Такое только с питьем можно сделать. И не один раз давала. Думай.
Старушка стала собирать свои колдовские принадлежности, давая понять, что сеанс окончен.
Перед глазами возник образ Милёны и слабый голос: "Саша… Сашенька…". Внутри у меня что-то оборвалось. Возникла ощущение пустоты в солнечном сплетении.
— Вижу, знаешь, кто поставил приворот, — ведунья внимательно смотрела на меня цепким взглядом.
— Похоже, да. Вот возьмите, — я положил на стол серебряную монетку, — спасибо вам.
— Убери сынок денежку, ты молодой, тебе нужней. Убери.
— У меня ещё есть, бабушка Ведана.
— Не заберёшь, выброшу.
— Тогда вот, — Я быстро спрятал монетку в карман, и, сняв рюкзак, вынул из него пушистое полотенце, — это подарок. Ну, право слово, неловко просто так уходить.
Старушка потрогала полотенце, заулыбалась.
— Отчего ж не взять. В хозяйстве сгодится.
— Спасибо, бабушка Ведана. Может свидимся.
— Доброй дороги, Алекс. Не принимай быстрых решений.
Я быстро вышел из избы, за мной выскочил Идар.
— Домой, аллюром три креста! — возбужденно сказал я, и крикнул, — Зубатик!
— Что случилось, владыка? — тревожно поинтересовался Идар.
— Приворожили меня! Ты только представь! Похоже, Милёнкиных рук дело! Ну, блин… Это надо ж было додуматься!
"Ну, ни на миг нельзя оставить, что ты такой взбудораженный", — Первый распушил хвост.
"Отстань, не до тебя", — отмахнулся я, ласточкой запрыгивая на Зубатика.
