Глава 11. Через тернии на восток
Освобожденные пленные еще долго галдели в крепости, делясь впечатлениями, нахваливая и благодаря команду Треша, ужиная и располагаясь на ночлег. Охрану форпоста поручили Холоду, ветряк подключили вновь, пустив электричество по защитной сетке, ворота восстановили, оставшийся груз Ноль-Пятого распределили среди бойцов гарнизона, как и остатки провианта и медикаментов. Выбрали нового коменданта, наделили его руководящими полномочиями, проанализировали сведения дрона и улеглись спать. Накопившаяся усталость валила с ног, бойцы вырубились быстро, а Треш еще около часа общался с Лучником и старшим крепости. Псевдорыси лучше всякого дозора сторожили стены форпоста изнутри, а снаружи неусыпно и неустанно кружил подчиняющийся телепату огарк. Да и Лучник спал одним глазом. Как далеко и точно он чувствовал, никто не знал, но Треш и Холод ему доверились. Морфей сделал свое дело – народ уснул мертвецким сном. И только лопасти ветряка размеренно рубили ночную мглу.
Сталкеру снилась семья: мама, отец, сестренка. Они устроили пикник на природе: бутерброды с красной икрой, пицца, апельсиновый сок, шашлык из баранины, а не из свинорыла, удочки, заброшенные в речку, солнышко, зеленая травка. Все милое, родное, спокойно и весело. И вдруг на горизонте за лесом принялся расти огромный гриб. Из огня, пепла и дыма. По кронам деревьев пробежал ветерок, листва начала шуметь все сильнее и слетать с веток. Зелень прямо на глазах желтела и становилась пожухлой, лето превращалось в осень, появилась рябь на поверхности речушки. Голубизна неба вмиг превратилась в свинцовый лист. Сестренка закричала, сжимая куклу, шашлыки, будто расплавленная пластмасса, закапали в угли, лицо матери почернело и покрылось глубокими морщинами. Отец бросился к ней, но как-то неестественно, топчась на месте, заорал во все горло, чтобы все спасались, но…
Треш со стоном вышел из тяжелого сна, открыл глаза и посмотрел в ночное небо. Одна-единственная звезда тускло поблескивала и едва заметным мерцанием навевала грусть. Словно тающий уголек в большом холодном кострище. Сталкер облизнул губы, поежился от холода. Здесь, в степных краях, ставших полупустынными после катаклизма, днем царствовал зной, а холодные ночи выстужали землю. Оттого народ то потел, то мерз, кашлял и чихал.
Снова заснуть не удалось. Рука под головой Златы затекла, волна иголок уже одолела половину тела. С другого бока, не прикрытого шкурой, достала прохлада. Чмокнув девушку в щеку, отчего она сладко потянулась, но так и не проснулась, Треш повернулся на бок и стал разминать плечо. Тела бойцов, лежащих вповалку и раскинувших руки, напоминали побоище в древние времена. Сарай без крыши, но с целыми стенами, не хранил тепло тел и костра в углу, а лишь защищал от ночного дуновения и посторонних глаз. Сталкер не знал, что взгляд дозорного обращен к нему, а мысли бойца совсем не сонные и не добрые. Сейчас очередь нести вахту выпала именно тому, кто в отряде олицетворял зло и ложь, кто являлся настоящим шпионом и предателем. Он поглаживал оружие, грыз губы и безотрывно следил за спящим командиром. Мысль немедленно уничтожить Треша периодически посещала его, но здравый смысл удерживал на месте. Да, можно убить сталкера, прихватить его пояс для артефактов и помчаться с территории форпоста прочь, попытаться скрыться в ночи. Но… это «но» иглой кололо висок и тормозило диверсанта от поспешных и необдуманных действий. «Ну, выполню задание, побегу, а дальше что и как? За мной пустятся вслед эти ручные зверюги, Лучник со своими способностями из-под земли достанет, а свора озлобленных корешей будет потом гнать по полям и лесам до потери сознания. Да и куда ночью по пересеченке? Полста километров среди мутантов и радиации… Не-е, так не пойдет, я жить хочу! Нужно выждать, выбрать подходящий момент. Значит, придется идти с ними все дальше от Пади, в гиблые Пустоши. Вот же…»
Шпион перестал ласкать автомат, вздохнул и поднялся с ящика, подбросил полено в костер и пошел в обход сарая. Треш проводил его взглядом и закрыл глаза. Скоро его вахта, хоть бойцы и противились, что командир тоже будет нести дежурство, мол, на утро и весь день он должен иметь ясность рассудка, но сталкер настоял на своем, показывая, что считает себя равным со всеми.
Если бы Лучник в этот момент не спал, а ворочался, как Треш, он бы уловил злые мысли предателя и вывел его на чистую воду. Но «крысе» упорно везло. Да еще так, что никто ни на миг не мог подумать о нем плохого. И только Шалун поднял голову, недовольно заурчал, взъерошив шерсть на спине, но затем снова уткнул морду в густой мех на лапах и задремал.
* * *
После завтрака и недолгих сборов прощание с гарнизоном заставы не стали растягивать. Комендант заверил Треша, что при первой же возможности сообщит в город на Реке новости, запросит подкрепление и провизию. А еще доложит о бесценной помощи отряда ради общего дела поселенцев Пади. Разбитую врагом радиостанцию починить не представлялось возможным, но имелась другая связь, на наладку которой нужно было потратить время. И если намерения взвода «вахтовиков» оставались прежними – блюсти охрану Мертвой заставы, восстанавливать разрушенное хозяйство и модернизировать защиту крепости, то планы Треша неожиданно поменялись. Пока все завтракали, морщась от назойливого Лиознова с его версиями происшедшего и объяснениями, следопыта посетила мысль – разработать новый маршрут. Он предположил, что враг снова может знать о предстоящем возвращении группы на станцию. Либо, выдвинувшись рано утром, уже быть на пути к заставе. Крюк назад, почти навстречу противнику, а затем многокилометровый загиб через Тамбов-сити также перестал внушать доверие и тешить сознание.
– Лучник, Ден, – обратился сталкер к друзьям, отозвав их в сторону и скобля ложкой по дну пластиковой тарелки, – у меня идея. Нужен ваш совет.
– Слушаем тебя, Данила.
– Лучник, а если мы напишем записку машинисту поезда, прицепим ее к шее твоей рыси и пошлем ее на станцию? Ну, ты по-свойски сможешь объяснить кисе, чтобы она как можно быстрее доставила почту на узловую, нашла там Семеныча и вручила ему важное сообщение? Заодно посмотрит и расскажет потом, что к чему. А?
– А мы?
– Мы собираем гаджеты с народа, выдвигаемся на северо-восток и совершаем переход через Пустоши до пункта Дербыши.
– О как! – Холод нахмурился и по привычке озабоченно почесал затылок. – А как же станция? Как мы без транспорта? Почему Дербыши-камыши?
– Смотрите. Наши «Моторолы» отсюда не берут, так? Видать, аномалии степные глушат такую слабую связь. Семеныч, получив записку, отправится по моему приказу на Тамбов, развернет поезд и – на восток, к нам. В Дербышах мы с ним встретимся и продолжим путь дальше. До узловой доберемся на «Урале», рапсы хватит, думаю. Попросим у местных спасенное из подвала топливо, дадим им взамен одну «батарейку», чтобы питала их нужды. Скоротаем время, сократим путь, обманем врага. Ну, как, братцы?
Лучник переглянулся с Холодом, дожевал котлету и посмотрел на сталкера:
– Да вроде неплохо задумано, одним махом все проблемы решим. Только зачем Шалуна или Дикарку одних посылать, если мне самому путь держать в Падь через станцию? Я и передам.
– Ты до станции эти полста верст сколько добираться будешь? Во-от. Долго и нудно. А зверь домчится за пару-другую часов. И там же тебя подождет, успев отдохнуть. Да и опасно тебе будет самому встречать штурмовую группу противника, несущегося сейчас к нам с тонной злости. Позже двинешь. Может, тут поможешь защиту заставы организовать. Вот чую, что скоро эти уроды сюда прибудут. Жарко будет. Интересно все же, кто это? Хард вроде как в Пустоши ушел, торопится добраться до Восточного раньше нас. «Демоны»? Фараон? А вдруг «Всевластие»?
– Другие кандидатуры не рассматриваются?
– Ты что-то знаешь?
– Нет, но… А если это «Вымпел» решил крутануться или «Страйк» балуется?
– Не-е, – встрял Холод, – «страйкеры» на нашей стороне. Если бы они были врагами, мне с Фифой не позволили бы тогда достичь Южного форта. А они спасли нас от мормонов и проводили вдоль Реки.
– Да и «вымпеловцы» не похожи на врагов, – размышлял Треш. – Ярый не тот чел, чтобы гадить и спасать одновременно, восстанавливать и тут же рушить. Я с ним говорил, вполне адекватен и открыт. Лучник, ты, кстати, как две тысячи верст преодолел через Пустоши? Как Гур, на воздушном шаре через Падь?
Лучник обернулся, окинул изучающим взглядом территорию заставы, не останавливаясь ни на одном бойце, посмотрел на следопыта и почти шепотом произнес:
– Портал.
– Прости, что?..
– Стражи пользуются специальными порталами Армады для сокращения пути между фортами и еще парой значимых мест.
Опешивший Треш заметил, как у Холода вытянулось лицо и непроизвольно открылся рот.
– Ого! Гм… ты это серьезно?
– Отвечаю.
– Так Стражи уже не однажды использовали порталы Армады, чтобы…
– …Да, Треш, именно так!
– Ну, ешкин кот! А какого черта Армада отправила меня пехом через тернии к звездам в самое пекло Мира выживших?!
– Испытать тебя. Сделать Стражем, переведя из Избранных.
– Так ведь и ты еще пока Избранный! Но ведь смог воспользоваться!
– Смог. И смог потому, что мне изначально скинули схему их расположения и объяснили принцип действия. А вот почему этого не довели до тебя? Кто знает… Скорее всего, твоя задача по многим факторам отличается от моей.
– Лучник, ты издеваешься? По каким многим?
– Ну, наверное, требуется испытать и твоих друзей на верность и надежность, вашу силу воли. Кроме того, выявить предателей, слабые звенья, так сказать, вычистить ряды… Устранить заранее возможные проблемы, искоренить враждебные группировки из тех, что могут вас преследовать. К тому же проложить зеленый коридор через смертельные Пустоши…
– О-о, хватит, хватит! Уже набирается на список камикадзе. Ты тоже думаешь, что это все реально сделать одному Избранному? – Треш сконфузился, схватившись за голову. Вид Холода был не лучше.
– Думаю, реально. – Лучник скупо улыбнулся. – Мне тоже нелегко пришлось на тернистом пути, пока не доказал, что имею право занять место на ступенях иерархии Основателей. Но я, если не считать моих мохнатых друзей, пробивался и продолжаю пробиваться один! А вас сколько вместе? И, наверное, вы должны доказать Армаде свое единство…
– У меня щас глаза лопнут и уши отпадут! – прошептал Холод.
– Все будет хорошо! Или почти хорошо. – Лучник вновь натянуто, через силу улыбнулся. – Я немного завидую вам, что вы командой двигаетесь по этому пути. Вы выбрали себе друзей, строите маршруты, планы, вырабатываете нюх, принципы, собственную тактику! – Он повернулся к Трешу. – Ты думаешь иначе большинства, мыслишь в ином русле, чем простой смертный. Ты тот, кто из миллионов оставшихся в живых может и должен стать лидером, кто осознает, как вывести народ из хаоса, реставрировать Падь, наладить мир, выковать счастье. Слушай свое сердце и…
– …Отец мне так же говорил. Что, все Стражи запрограммированы одинаково? Одну песню поете?
Словно не замечая ехидного высказывания сталкера, Лучник, похлопывая его по плечу, напомнил:
– Дружище, мы теряем время. Пора выступать в дорогу, а ты еще не написал записку. Я своих кошек отправлю парой, им так будет веселее, привычнее и надежнее. И не на шею, а на лапу, иначе Семеныч ваш три раза в штаны наложит и заикой станет, пока найдет в гуще шерсти письмо и разберется, чего от него хотят саблезубые мутанты.
На том и порешали – Треш составил письмо, где за баснословную плату просил машиниста срочно двигать локомотив на станцию Дербыши, что по окружной дороге через Тамбов выходило триста километров. Вроде и недалеко, но в пути могло произойти много нехорошего, хотя за обещанное Трешем любой в отряде мечтал бы занять место Семеныча. Записку прикрепили к Шалуну, Лучник проинструктировал зверей и отправил в дорогу. Псевдорыси играючи и озорно бросились к воротам и исчезли в кустах. Вскоре дозорный на вышке доложил о двух мутантах, удаляющихся в южном направлении.
Лучник, как показалось Трешу, грустновато вздохнул и направился к коменданту. Ему предстояло временно побыть членом гарнизона и дождаться полудня. Независимо от того, нападут ли враги или нет. Затем отправиться в сторону Пади, к Большим Лужам.
Но даже обладавший ментальной силой и телекинезом Избранный пока не догадывался, что принесет ему день и удастся ли вообще выполнить задуманное.
* * *
– Орк, дружище, чего он творит? Зачем они пошли через Мертвую заставу? Они же так всех уродов Пади соберут! Какого черта он игнорирует задание и занялся робингудством?! Орк?
– Армада молчит, видимо, знает, что и как. Значит, Треш делает все правильно, только, согласен, очень странным способом.
– Либо Армаде все равно, что с ним случится, либо… – Никита сдернул с головы берет, стал мять его в кулаке. – Она может. Может! А потом сослаться на то, что «задание провалено, цель не достигнута, Избранный не оправдал надежд, статус Стража отменяется, аккаунт закрыт» и бла-бла-бла. Проходили уже…
– Никитос, успокойся, ты же прекрасно знаешь, какие цели Армада преследует кроме посвящения Избранного Треша в Стражи. Ее интерес в ином. И она не позволит поставить крест на миссии сталкера. Хотя и помогать ему… гм… тоже вряд ли станет. Иначе в системе Мироздания может что-то нарушиться. О, Господи! Что-то заклинило меня опять. Пойду сто граммов накачу за удачу Треша.
– Скайпер отключи, не забудь! Я, пожалуй, тоже опрокину за сына. Пока она не видит… Пошли, Орк, чокнемся. Эх-х, Данилка, как бы я хотел оказаться там, плечом к плечу с тобой!
* * *
– Парни, а вы с нами повоевать за честь Пади и мир во всем мире не желаете? Или узы братства «синих» не позволяют нести добро в люди, помогать другим, а подталкивают только лишь творить темные делишки?
Оба наемника, недавно освобожденные сталкером из плена в заминированном подвале, переглянулись и снова уставились на Треша.
– У нас другая дорога, уж извини, – сказал один, коренастый и угрюмый, – респект тебе, Треш, за помощь и хабар какой-никакой. С голоду и от крысаков точно уже не сдохнем.
– Знаем мы вашу дорогу! Не удивлюсь, если через час, как нагрянут плохие парни, за умеренную плату встанете в их ряды.
– Сталкер, ты уж палку не перегибай! Зачем хреново о нас думать?! – подскочил другой, отряхивая от грязи потертый комбинезон.
– А я о вас не думаю, я знаю! – Следопыт прищурился. – Я таких мочу на расстоянии. И есть причины! Отчего-то у людей всегда возникают проблемы, когда на горизонте появляетесь вы. Еще не было ни одного случая, чтобы «синие» кому-то улучшили, а не сократили жизнь! И вы, я уверен, ничем не отличаетесь от остальных, творящих в Мире выживших только бедлам. Ладно, не будем разводить демагогию. Я вам не учитель, а вы – не школяры. Каждый сам выбирает свою дорогу… Топайте, куда считаете необходимым, но имейте в виду, что вставать поперек нашего пути не стоит. И платить гнилой деньгой гарнизону заставы тоже негоже. Если не хотите примкнуть к ним для обороны форпоста, как сделал это Лучник, то хоть не мешайте, не крысятничайте и не принимайте сторону врага. Не бросайтесь подбирать кость, когда вам ее швырнут с презрением, не лижите ноги разбогатевшего на беде других. Вы могли бы стать неплохими бойцами вон, например, у Холода в отряде… Смотрите, короче, ваше дело. – Сталкер отошел на шаг и вздохнул. – Одно прошу – не подставляйте парней в крепости. Если бы погибли в подвале, вместе с ними точно бы встали в строй где-то там, за гранью жизни…
Треш подмигнул наемникам, вернулся к отряду и продолжил сборы. «Синие» еще долго стояли одни посреди площади заставы, гоняя мысли и пережевывая услышанное.
«Урал», загруженный бойцами и имуществом, басовито, с небольшими сбоями заурчал, выбрасывая клубы черного дыма от некачественного рапсового топлива, и натужно двинулся из крепости. Вся застава долго махала вслед грузовику руками, народ грустно смотрел на полосу пыли, удалявшуюся от Мертвой заставы все дальше и дальше на восток. Затем автомобиль сделал поворот и пошел на север.
Профессор Лиознов, щурясь от утреннего солнца, тоже неотрывно следил за клубами пыли в степи, думая о чем-то своем. Потому что многое в его планах сегодня нарушилось.
Лучник оторвал взгляд от грузовика, осмотрел небо и, кивнув коменданту, зашагал на свой пост. Им наверняка скоро предстояло хорошо повоевать.
* * *
Впереди маячила нелегкая дорога, в которой требовалось совершить не один сложный маневр. Поэтому, помня о том, что Грешник плохо управляет машиной, Треш посадил за руль Гучи, а «каскадовца», как знатока этих мест, все же оставил в и без того тесной кабине. Вжавшиеся друг в друга Фифа и Злата тихо ворчали, потели и с трудом выставляли вперед руки, чтобы утереться или попить воды. Но мужественно терпели неудобства, лишь изредка визгливо вскрикивая, когда машину сильно заносило или подбрасывало на очередном ухабе. Ко всему прочему, Злата все время пыталась закрыть выскакивающую из зажима крышку бардачка. Дверца оказалась упорнее, периодически бренчала, подпрыгивая вместе с машиной. Злата плюнула на пустую суету и придавила бардачок противогазной сумкой.
Обрадованный возможностью «тряхнуть стариной», Гучи выжимал из грузовика все его лошадиные силы. «Урал» ревел движком при переключении скоростей, гремел расшатанными бортами кузова, пускал все те же черные выхлопы дыма, но упорно наматывал на колеса километры, оставляя далеко за собой поднимающиеся над дорогой клубы пыли.
В кузове бойцы едва успевали ловить подлетающие вещи и держаться сами. Народ зароптал:
– Э-э-э! Не дрова везешь!
– Охолонись, безбашенный! Всех угробишь!
– Вот козлина, а! Командир, а можно я потом так же? Прямо руки чешутся этого раздолбая на нашем месте прокатить!
– Эх, я бы тоже с удовольствием вспомнил молодость…
– Черт! Бандану унесло!
– Ничего, проветришься! Противогаз нацепи, он не слетит!
– Да ладно вам! Все не пешком шкандылять!
Высунувшийся на миг из окна Гучи весело осклабился, подмигнул Холоду, спрятал голову в кабину и повернулся к Грешнику.
– Ты это… Не липни ко мне, чтоб я не заподозрил тебя в неправильной ориентации! А то словно руль у меня хочешь отобрать…
– Так неудобно же, – пытался оправдаться «каскадовец». – Не к женщинам же мне липнуть!
– Вот ты чудила, а! – Гучи захохотал. – Я б на твоем месте к ним только и лип!
– Я тебе прилипну! – Фифа состроила гневную гримасу. – Как прилеплю сейчас пулю из винтовки промеж глаз, сразу мысли пошлые пропадут!
– Ахах! – водитель все сильнее распалялся, не забывая давить на газ. – Ты там и моргнуть толком в тесноте не можешь, а еще винтовку доставать собралась. Придумал! – гаркнул он. – Ты сначала в потолок липани из нее, снесешь крышу, а потом спокойно ружьишко ко мне развернешь!
В кабине дружно засмеялись, но ненадолго. Очередной скачок машины заставил всех вжать головы в плечи и ойкнуть. Колесо наехало на выскочившего из норы огромного суслика, не ко времени на свою голову решившего, что настал час его триумфального перекуса. Не успевшего ничего предпринять грызуна раздавило, а выровнявшийся на едва заметной дороге грузовик помчался дальше.
– Ну вот, – посочувствовала погибшему зверьку Злата, – разъездились тут…
– Да, – поддержал девушку Гучи, – такие варежки пропали…
И сам же заржал в полный голос.
– Ну тебя! – вновь подал голос страдающий Грешник. – Я скоро стану на того суслика похож. Такой же изломанный. Уже всю левую ногу отсидел…
– А ты поставь ее слева от ручки переключения скоростей, – кивнул на рычаг Гучи. – Так легче станет ехать и не столь тесно вам будет втроем. Но только вместо меня на газ не вздумай давить!
«Каскадовец» последовал совету водителя и сразу почувствовал, что стало немного просторнее. Фифа и Злата тоже вздохнули с облегчением. Гучи отвлекся на ставшую неровной дорогу, изгибающуюся вокруг заметно белеющего на фоне остальной местности солончака, отжал сцепление, сделал перегазовку и переключился на пониженную скорость. Рычаг резко подался назад, ударив набалдашником по разгрузке на животе Грешника. Тот ойкнул и побледнел, заметив, что водитель только что едва не придавил ему железякой самое сокровенное. Понимающий Гучи вновь обнажил в улыбке зубы.
– Ага?! Саечка за испуг!
– Т-ты это… Аккуратнее… У меня еще молодость не прошла… – попытался предупредить соседа «каскадовец». – Мне еще семью заводить!
– Уха-ха-ха! Пробрало?! – Гучи никак не мог остановить приступ веселья. – Вот и меня так однажды поймали! Едва без заветных колокольчиков не остался! Но зато прокатился с ветерком! – И он пропел с выражением: – Крепче за баранку держись, шофер!
– Слышь, певец Большого и Малого театров! – вставила слово смеющаяся вместе со Златой Фифа. – За дорогой смотри! Развеселился он… Держись за шоферку, баран!
Но на этом веселье закончилось. В пяти километрах от Мертвой заставы грузовик встретился с мормонами. С десяток здоровенных рыжих муравьев, выродков больной природы, внезапно появившись справа на горизонте, стал быстро приближаться. Холод отдал команду не сбавлять скорости, а бойцам подготовиться к обороне. Он, уже однажды встречавшийся со степными убийцами, предположил, что эти гигантские насекомые – разведка семьи. Муравьи-мутанты минут десять двигались параллельно, чуть приотстав от «Урала», затем все-таки решились и пошли наперерез курсу грузовика.
– Веди ровнее, девчонки, следите за аномалками! Мужики постреляют, – распорядился Треш, на очередной ямке стукнувшись грудью о борт автомобиля.
– Савва, пулемет пока не напрягай, – прокричал Холод, перебивая гул машины, – работаем как по мишеням, прицельно и короткими. Огонь!
Неровный строй приблизившихся на расстояние трех десятков метров мормонов дрогнул и распался после первого залпа. Двое мурашей споткнулись и остались лежать недвижимыми, чуть позже еще пара пустилась в смертельную пляску, корчась в песке. Один мутант заковылял и сбавил скорость. Остальные ловко лавировали между холмами и, казалось, на ходу обдумывали, что предпринять. После еще пары метких очередей мутанты, наконец, отстали, по-видимому, распрощавшись с мыслью о диковинной в этих местах большой ревущей добыче.
– Как три пальца! – весело выдал Лабуда, перезаряжая автомат. Из кабины вопросительно высунулся Гучи.
Холод показал ему большой палец, типа, клево.
– Все бы так проблемы решались – легко и просто… – проворчал Ра.
– Ага, Андрюха, и дым сигары пускать кольцами вместо пуль, – хихикнул Ксенон, подталкивая товарища. – И впридачу бабу рядом положить, чтобы действительно все легко и сладко происходило. Вообще благодать!
– Не-е, парни, я без стрельбы и драйва засохну! Но и постоянно выбираться из сфинктера рогача сразу в пасть свинорыла – тоже не годится…
– Попробуй наоборот, может, так понравится?! – пошутил Треш, отчего народ дико заржал.
По пути все реже попадались распространенные в Пади аномалии. Это обрадовало всех. Но веселье бойцов пресек опять высунувшийся в окно Гучи:
– Пацаны, тут другие ловушки! Не менее оригинальные и такие же смертельные, как от «дуги».
– Например? – спросил удивленный Лабуда.
– Так расскажи, чего стоит бояться в Пустошах? Проконсультируй всех. Может, завтра либо через минуту эти советы спасут нам жизни, – пробурчал Грешник, не отрывающий взгляда от рычага переключения скоростей.
– Дык я не особый мастак по аномалкам Пустошей! – стал громко вещать в открытое боковое окно Гучи, ведя машину и внимательно следя за дорогой. – Так… кое-какие знаю, а про некоторые ребята рассказывали. Я ведь тоже по этим местам не лазил. В основном по Крайним землям. Радиация тут встречается запредельная. Жарит конкретно. Говорят, это обуславливается вечным зноем и раскаленными песками. Но особо страшны блуждающие аномалии. «Смерчи», «холодцы», «заморозки», «зыбучки» и «энерго» типа падьевских, но чаще гоняют по Пустошам, как вздумается и когда захочется. Что их привлекает – одному черту известно, но, учуяв путника в степи, стремительно наскакивают на него.
– В смысле?! Как «холодец» или «зыбь» может двигаться? – недоуменный Зима нахмурил лоб.
– Вот вопросик! А я почем знаю?! Только кочевники пленные да бродяги выжившие иногда рассказывали о них. О том, как приходилось делать ноги, бросая скарб и товарищей, от плывущего по барханам «холодца», поглощавшего каждого встречного. Или про подземную волну, которая неслась вслед удиравшим беднягам, засасывая все на своем пути. Мы и сейчас шпарим по степи, норовя угодить в любой момент в какую-нибудь бяку!
Бойцы, открывшие рты, невольно обняли оружие, стали озираться и выглядывать за борта вперед, по курсу движения. Позади клубы пыли надолго и далеко закрывали горизонт.
– Гучи, а ты-то за какие барыши подписался с нами? Оно тебе надо? – усмехнулся Грешник.
– Ну-у, за такую плату, что мне командир предложил, я готов попробовать поиграть со смертью, предполагая, что дело нужное и стоящее.
– А-а, так тебе Треш тоже пообещал, что и нам?
– А то! Чем я хуже вас, мужики? Одну лямку вместе тянем, значит, и звезды с небес общие на всех!
– Тоже мечтаешь окунуться в прошлое и начать все заново? – поинтересовался Ра.
– Ага. Лучшей оплаты нельзя и придумать! Армада рулит!
– Гучи, кончай базар! – оборвал товарища низко свесившийся с борта Треш. – Надеваем маски, мужики, дозиметр зашкаливает.
Люди отреагировали быстро, сноровисто натягивая средства защиты, глотая пилюли и закрывая открытые участки тел. Отчего-то все верили, что здешняя радиация в союзе с палящим солнцем не нанесет вреда организму, если он прикрыт лишь только одеждой. Так говаривали кочевники и торговцы-караванщики Южных земель.
«Дуга» далеко на западе окончательно пропала из вида, вселив в души бойцов относительное спокойствие. Теперь уже не будет тех мутантов и зомби, которых порождает эта ужасная аномалия. Да и ловушек, образуемых ею, тоже не предвиделось. Дело стало за знатоками Пустошей, приборами и умным командиром, сталкером и следопытом в одном лице. Он-то не сплохует, не даст своим товарищам сгинуть! Бойцы ерзали, плотнее сбиваясь друг к другу, подтягивая колени к груди и крепче сжимая оружие. Будто это могло их обезопасить и придать уверенности и сил. Если бы это так и было…
* * *
– Они не должны добраться до железки! Слышишь меня? Твои люди уже лоханулись – дальше некуда. Если эта проклятая машина прибудет в конечный пункт, я пущу на вас гнев Армады, изгои! Ваш пепел будет носиться по этим пескам. Ваш род сгинет, Армада сотрет вашу память, а вход в прекрасные оазисы станет закрыт навсегда! Ты понял меня?
– Я-а п-понял вас-с! М-мои воины все б-будут т-там… Клянусь вс-семи с-святыми…
– Без их голов не возвращайтесь! Буду ждать на Сухом оазисе. Слышишь?! Без головы Треша даже не смей возвращаться! Хоть всех там положи своих аксакалов, хоть сам сдохни! А его голова чтобы у моих ног до заката каталась! Вперед, гроза Пустошей! Я наделяю тебя всеми полномочиями, силой и духом. Аминь.
Дробь копыт, топот ног, улюлюканье и свист. Клубы пыли и затихающее эхо. И долгий суровый взгляд в сторону горизонта из-под серого капюшона.
– Я спущу на тебя, Страж, всех гадов Мира выживших! Тебе никогда не добраться до Восхода!
* * *
Как и предполагал Треш, враг был. Они подкатили с юга и рассредоточились в лесополосе, в которой ютилась Мертвая застава. Противник прибыл со стороны станции и в количестве, достаточном для ожесточенной схватки. Это Лучник понял сразу, разглядев армию неприятеля, еще пылившую в километре от форпоста.
– Ох, не люблю я грандиозных сражений! – вслух подумал Страж, оповещая гарнизон об опасности. – И лобовых атак тоже. Нам война здесь не нужна, им явно Треш понадобился, поэтому найдем компромисс. Хитрый маневр.
– Застава-а, в ружье-о! – заорал в громкоговоритель комендант, носясь вдоль крепостной стены. – Подготовить пескометы, включить защиту на полную мощность. Пулемет по фронту, снайперы во фланги, гранаты к бою. Ворота подпереть цистерной, надеть броники и шлемы, сообщить в город о намерениях!
Команды сыпались на головы защитников градом Судного дня. «Все бы ничего, но такими силами и средствами нам и получаса не продержаться!» – размышлял Лучник, занимая пост у северной стены. Он недоуменно смотрел на суетящегося рядом молодого парня с гематомой на лице. Солдат, недавно перенесший бой с карателями Харда, уставший, потрепанный и растерянный, пытался унять дрожь в конечностях и вставить патроны в магазин. Испуганные глаза, растрепанные сальные волосы придавали парню вид завшивленного бродяги после ночной попойки. «И с этим бедолагой предстоит встретить врага и победить?!»
Лучник понимал, что им не выстоять. Застава не была готова обороняться от превосходящих сил, как по техническим причинам, так и исходя из материальных и моральных аспектов. Залп нескольких РПГ и десяток ручных гранат смогли бы быстро разрешить противостояние. Все это имелось у врага, но отсутствовало у защитников форпоста. Хард забрал лучшее оружие плененных «вахтовиков», а что не смог унести – изу-родовал. Если бы не скромный тайник под стеной и не помощь Треша, ополченцам пришлось бы кидаться камнями и расстреливать врага отборным матом. Лучник, спросив разрешения у коменданта, внес некоторые коррективы в план обороны крепости. Чтобы не погибнуть в первые же минуты штурма. Легендарному сталкеру, конечно же, доверяли, его уважали и ценили. Но справиться с врагом в одиночку он точно не мог…
Бойцов на ключевых местах обороны он переместил, снайперов спрятал, пескометы и огнемет переустановил на другие точки, саперу приказал заминировать два подхода с флангов, аномалию передвинул иначе, закрыв слабое место защиты. Бойцы с недоумением глазели, как Лучник колдует над «энерго», разряды которой, как известно, смертельны. Сталкер обошел ее, примериваясь и определяя границы, затем достал какой-то артефакт в лопуховом свертке и, примерившись, бросил его рядом с аномалией. «Энерго» моментально среагировала, метнулась к источнику, но, используя телекинез, Страж тут же отодвинул артефакт в сторону, затем еще и еще, пока тот не оказался в нужном месте, где через минуту уже властвовала аномалия. Все, проход из зеленки перекрыло основательно!
Но подобравшийся к стенам Мертвой заставы враг не собирался брать приступом данный оплот Пади. Изможденные трудным маршем и поредевшие в смертельных аномалиях ряды противника устало опустились на степную пыль и, нещадно поглощая остатки воды, ждали решения командиров.
Их предводитель, Фараон, долго разглядывал форпост, не столько обдумывая план нападения, сколько сочиняя какую-нибудь хитрость, но с кем предстояло столкнуться сейчас, главарю «Шерхана» было невдомек. Проблема решилась сама собой. На переговоры вышел тот, кого уважала вся Падь, кто «крышевал» Анклав и перед кем дрожало все зло Мира выживших.
Лучник!
Тот, кто ведал многими тайнами Пади, о ком рассказывали в каждом поселении, слагали былины и выдумывали небылицы, кто посвятил себя служению справедливости и владел сверхспособностями. Легенда, наделенная могуществом и авторитетом. С Лучником главарю бандитов воевать совсем не хотелось. Он знал многих, решившихся на подобный шаг. Причем знал в прошлом, потому как в настоящем их уже давно не существовало…
Фараон грыз ногти и лихорадочно соображал, что ему предпринять и как быть. Его целью по наводке и договору с не менее призрачным «Всевластием» являлся вставший ему поперек горла у Южного форта следопыт и знаток Пади по прозвищу Треш. За огромный куш от будущей власти и несусветные дары группировка «Шерхан» должна была помочь тайному обществу найти и обезвредить сталкера, заиметь его святые носители и передать их заказчику. Тому, кто это сделает, неважно, станут ли ими Хард, Нумизмат или Фараон, «Всевластие» обещало половину Мира, вполне официальное и бессрочное правление со всеми вытекающими.
Фараон сплюнул, окинул недовольным взглядом свое вой-ско, вновь посмотрел на редколесье, окружавшее форпост. Вышедший Лучник не спеша направился к бандитам. Неторопливо и при этом уверенно и спокойно.
– Ишь, как упоен своей силой… – процедил сквозь зубы главарь и опять сплюнул.
– Че? – помощник косо зыркнул на Фараона.
– Крысака в плечо! Я уже догадываюсь, с чем он идет. Послухаем баклана, че петь будет…
– Да уж какой из Лучника баклан? Реальный пацан на весь район Пади!
– Форточку захлопни, умник!
Лучник остановился в двух метрах от бандитов. Охрана Фараона особо и не дергалась, следя за мимикой шефа и твердой поступью сталкера. С предохранителей оружие сняла, но боялась даже подумать об открытии стрельбы. Слава борца с несправедливостью разлетелась широко и заставляла трястись поджилки стоящих.
– Явился – не запылился! И чего тебя, Фараон, так далёко занесло? – ни капли не смутился количеству врагов Лучник.
– Попутным ветром. А ты чего шаришься в этих вонючих землях?
– Да так… тем же дуновением, видать, что и тебя. Заставу восстановить помочь да ребят по огневым рубежам расставить.
– А чего так? Что произошло со знаменитой Мертвой заставой? Неужто каюк ей настал?!
– Все путем, Фараон. Укрепиться получше – никогда не лишне. А ты-то здесь чего хотел? Или хулиганить вздумал?! – Сталкер рисовано свел брови вместе, словно отчитывал провинившегося школяра.
– Да ищу одного козла, что мне бабла задолжал немерено. Парней моих погубил, а те и не при делах были… Трешем кличут. Слыхал про такого перца? – Фараон прищурил правый глаз, ковыряя мозоль на ладони.
– Не знаю, кто кому что должен, но этот сталкер, по моим сведениям, в должниках вроде не числится. Да и нет его здесь, так что мимо вы крутанули, Фараон. Лишний крюк по смертельным местам сделали. Ох, не жалеешь ты ни людей, ни себя…
– А тебе почем знать, кем он числится? Ах, ну да-а, ты же у нас ум, честь и совесть всея Пади! Все про всех знаешь, везде доступ имеешь, славу да почет… Хочу с ним перетереть кое-чего, обмен совершить кой-какой. Так здесь он?
– Ты разве не слышал меня?! Я же сказал по-русски, что Треша на заставе нет. Был, но с рассветом ушел.
– А если проверю?
– Попробуй! Только завещание составь заранее, вдруг запнешься или кирпич со стены на башку свалится? Стены ведь в крепости старые, рассыпаются потихоньку, – ехидно улыбнулся Лучник, теребя цепочку на шее, и добавил: – И на всякий случай предупреждаю тебя по старой, так сказать, дружбе. Узнаю еще раз, что ты в мои слова не веришь, придется нам с тобой поговорить куда серьезнее, чем сейчас. Сомневаешься?
– Ох, борзый ты, Лучник! – Фараону не хотелось терять марку перед подчиненными, и он через силу, с внутренней дрожью, выдавливал из себя: – Когда-нибудь тебе язык твой отрежут. И стрелы твои пообломают.
– Не ты ли?
– Хм… А вдруг и я? – Фараон наигранно хохотнул. – Ну, да ладно, не будем ссориться. Пока. Так, говоришь, свалил он? Давно?
– Я ж сказал, что с утра еще. Все же лечиться тебе пора однозначно. Лекаря-то хоть личного имеешь?
– Имею, конечно. Вот только ночью проверялся, все в норме было…
– Так уж и в норме? – Лучник многозначно улыбнулся и подмигнул. Наклонившись ближе к бандиту, шепнул тому почти в самое ухо: – А венерическую заразу лекарь не замечает?
Фараон вздрогнул, поняв, что легендарный сталкер применил свои способности и поковырялся в его голове. Но постарался не придать виду, тут же парировав:
– Да, эта моя беда-а… Но не переживай, справимся! Значит, говоришь, с утра убег? И куда, интересно?
– А я что, соглядатай ему? Или инфа сейчас бесплатно стала раздаваться?
– Ох ты ж, Курильская гряда! Неужели и Лучник за инфу бабло стал брать?!
– Все берут, а я чем хуже? Я тоже жить хочу красиво.
– Сколько? – Фараон сплюнул в сторону, лихорадочно соображая, врет этот супермен или прикрывает Треша, ведь могло статься, что они друганы, хотя об их связях в Пади никогда не слыхивал.
– Одного арта хватит, думаю. Только передашь мне незаметно, чтобы дозорные с форпоста не увидели, иначе заподозрят меня в сговоре с тобой.
– Да понял я, понял, не дурачелло какое! «Слеза» покатит?
– Ты меня за лоха не держи, Фараон! «Батарейка», «копчик» или «факс»!
– Ни хрена себе у тебя запросики! Надеюсь, твоя инфа потянет на мой «копчик»?
– На твой – нет, а на артефакт – вполне, – пошутил Лучник, наслаждаясь ироничным диалогом с главным отморозком Пади. Фараон с трудом сдерживал рвущуюся наружу ярость, очень хотел бы порезать этого наглеца на части, но упорно гнал навязчивую мысль прочь. Все знали – Лучник обладает гипнозом, телекинезом и прочими ментальными штучками. А уж крутануться и выкинуть пару ловких финтов, после чего Фараон и его охрана мгновенно превратятся в трупы, – это для легендарного сталкера было пустяковым делом. Нет, он не боялся смерти, иначе бы не занял столь высокое положение в бандитской среде, но и лезть в огонь раньше времени не торопился. Считал, что его время еще не пришло. Просто он никак не ожидал увидеть здесь Лучника и даже настроился на штурм Мертвой заставы, поэтому все еще пребывал в растерянности.
– Вот «копчик», свежий и ни разу не тронутый. – Фараон вынул из контейнера на поясе артефакт, источавший мус-кусный запах и небольшое желтое свечение.
– Брось на землю.
Бандит выронил аномальный комок из перчатки, тут же невидимая сила переместила его сначала к ногам Лучника, а затем подбросила в его руку. Секунда – и «копчик» очутился в потайном кармане сталкера. Фараон цыкнул при виде такого дива, наглядно убедившись в способностях Легенды. Нет, шутить с ним или воевать явно не стоило!
– Впечатляет! А теперь инфа. И смотри, не обмани, иначе из-под земли достану и найду место, куда тебе этот «копчик» засунуть! Не посмотрю на твой авторитет и феноменальные фокусы.
– Ты сейчас соберешь своих уродов и уйдешь, да? – вместо ответа выдал сталкер, по-прежнему стоя спиной к крепости. – И больше никогда здесь не появишься!
– Ну, насчет никогда – ты загнул. Я не могу этого обещать. Мне же тоже иногда защита требуется, да и переночевать где-то же нужно… А сейчас проверю крепость, нет ли там Треша, пополню запасы воды и пойду догонять этого хренова следопыта.
– Не-а. – Лучник положил обе руки на набедренные кобуры с «Узи», что не ускользнуло от внимания двух рослых телохранителей Фараона, побледневших пуще прежнего и сжавших приклады своих автоматов. – Здесь недавно был Хард, забрал все, что можно, отравил колодец, переломал всю утварь, сжег запасы последнего провианта и свалил на восток. Что-то его упорно туда влечет, и то же интересует Треша, который устремился за полковником в погоню.
– Точнее! В каком направлении, на чем, сколько людей у него?
– Пальцем показывать не буду, некрасиво, – Лучник заулыбался, – и чтобы в гарнизоне не вызывать подозрения. У него отряд стволов в тридцать, хорошо вооружены, имеют навигатор, а, видимо, в снаряге одного из карателей Харда маячок спрятан. Потому как очень уверенно отряд Треша попер по следам полковника. А дернули они на юго-восток, в сторону Волгограда. Треш хочет нагнать «карателей» и уничтожить их в Пустошах. В чем-то опередить, двигая в Восточный форт. Ушли еще на рассвете, пехом, с полдесятком вьючных лошадей. Все.
– Ой, че-то ты мне туфту гонишь! – Фараон сморщился, мотая головой. – Не тренди мне туточки, а!
– За базаром следи, мумия забугорная! Иначе…
– …Это ты мне не пой тут, бакла… Слышь?! – бандит осекся, до сих пор побаиваясь ментала сталкера. – Пацаны!
Но телохранители даже не дернулись на зов главаря, потому что их стволы опустились, ноги подогнулись, оба здоровяка грохнулись на колени и закрыли глаза. Раздался тихий стон.
– Мне продолжить или как? – Лучник не отвлекся на охранников, не сводя пристального взгляда с Фараона. – Поглядишь, как твои бульдоги жрут песок? Или лучше пусть покромсают тебя на шнурки?
– Сука!
– От такого же и слышу! Я ж тебя предупредил, чтобы не пытался ловить меня на вранье! Чего тебе не нравится, чмо?
– Гонишь ты мне фуфло, вот чего… – Фараон икнул, представив, как его преданные люди сейчас воткнут ему в спину ножи или как вездесущие зверюги сталкера выскочат из кустов и вмиг перегрызут глотку неугодному главарю бандитов. А то, что они где-то тут прячутся, – это к гадалке не ходи! Всегда с ним рядом.
– За базар свой гнилой можешь ответить головой, не забыл?
– Они на грузовике сюда должны были добраться, которого я что-то не наблюдаю в округе, или вы его внутри спрятали? Это раз. Откуда у него взвод бойцов, если он в баре нанял от силы десяток доходяг? Это два. С какого перепугу Хард оставил бы в живых гарнизон Мертвой заставы? Или думаешь, что я не знаю его цинизм и жесткач?! А они вона, на стенах торчат живехонькие и невредимые. Значится, его здесь и не было! И ты, выходит, типа, не помог этим гаврикам?! Это три. Туфту порешь!
– Все у тебя, мудозвон босяцкий?
– За базаром следи, фраер, не посмотрю, что…
– Лады, босота, ставить тебя на колени, как твоих шестерок, я не буду. И пятки мне целовать – тоже не стану заставлять. А то опозорю на всю жизнь твою никчемную! Поясню для самых тупых словом, так как оно часто куда действеннее оружия бывает. «Урал», на котором сюда прибыл Треш, забрала «зыбь». Знаешь такую аномалию, чувак? Вместе с водилой и частью припасов засосала в один миг вон за той опушкой! Иди, проверь сам, если не дрейфишь! Кроме наймитов из бара к Трешу прилипли по дороге два десятка бродяг, сталкеров и кочевников, которых он щедро одарил. Хард действительно ночью напал на форпост, еще до моего прихода. Положил пяток часовых, остальных усыпил газом, спеленал и в подвалы засунул, при этом обильно заминировал все подступы. А не покрошил всех в капусту только потому, что уготовил хитрую ловушку. Но Треш со своими после ухода «черных» выручил гарнизон, а потом вслед за «карателями» метнулся. Вопросы еще есть, любознательный мой?
– Хех, гладко стелешь… – Фараон размышлял минуту, бесцеремонно ковыряясь в носу. – Вообще, похоже на правду. Ладушки! В крепость не лезу, поверю, что этого обормота там нет. Ну, смотри, сталкер! Если…
– …Я уже слышал. Дальше что?
– Хм. А так, все же, хочется разворошить это гнездо! Вдруг там чего ценного осталось? – Бандит аж закатил глаза от представлений.
В этот момент за его спиной и по бокам раздались стоны дружков. Главарь резко повернулся и ахнул от негодования и удивления. У десятка ближайших к нему головорезов из оружия посыпались на землю магазины, обоймы, отдельные патроны. Глаза бандитов закатились, языки вывалились, кислые искаженные гримасы выразили боль и терзания. Фараон вернул внимание к Лучнику и сквозь сжатые зубы прошипел:
– Прекрати-и! Щас-с же-е.
– Послушай, Фараон. – Сталкер остановил поток ментала, отчего бандиты, приходя в себя, чуть не рухнули наземь, зашарили руками в воздухе, пьяно натыкались друг на друга. – Мне тоже не нравится твой словесный понос. Ты примчался галопом бог весть откуда, не нашел здесь искомого, ну, так и вали дальше! На Мертвой заставе для тебя точно ничего интересного нет. Ни Треша, ни богатств, ни хавчика, ни даже воды. Как будем выживать мы – это наши проблемы. Харду за это скажи спасибо! Ему это еще аукнется сполна. Обещаю. На Треша мне наплевать! Он мне не брат, не сын, не племяш, чтобы мне его покрывать или за него заступаться. А ты – тем более. Поэтому я продал информацию, а ты честно ее купил, ясно? И комендант крепости мне тоже пообещал хороший барыш, сказал, что Ноль-Пять отблагодарит. То, что ты натворил в Южном форте вместе со своими союзничками, все уже знают. И такие дела мне сильно не нравятся! Так что катись отсюда, пока цел и тебя не начала искать вся Падь. Чеши дальше, или я передумаю, приняв на тебя заказ от родни погибших в Южном! Застава под моим присмотром. Все понятно?!
Фараон цыкнул, недовольно сплюнул, снова посмотрел на свою расползающуюся от действий одного-единственного сталкера армию, смущенно прячущую взгляды от главаря и друг друга. Желание ссориться с Лучником, защитниками озлобленного гарнизона, не имеющего ни грамма ценностей, у главаря «Шерхана» исчезло, не успев родиться. А ведь еще считаные часы назад, налетев на железнодорожную станцию по наводке своего человечка с намерением разгромить отряд Треша, Фараон мечтал добраться до Мертвой заставы и разобрать ее по кирпичикам. Мстя и срывая злобу. Но и тут его настигло фиаско. Сейчас оставалось отправиться на юго-восток, следом за Хардом и Трешем.
«Взвод со сталкером – это достаточно весомая сила! Если они догонят полковника и застанут его врасплох, то «карателям» хана. Их и так мало осталось, плюс, завладев нехилым оружием и снарягой «черных», Треш сможет дать достойный отпор и моим гончим. Не-е, лучше настичь его до столкновения с Хардом, чтобы на пару с полковником кончить этого гаденыша. Хард, кажись, не в деле по поимке Треша, раз валит по личным мотивам за Пустоши. А мне эти земли совсем не в кайф! Здесь вольготно гуляет смерть. Быстрее все нужно провернуть и свалить обратно. Там и «Всевластие» подтянется, рассчитается за проклятого сталкеришку».
Фараон кивнул Лучнику и дал знак своим людям отходить. Он долго смотрел вслед неторопливо удаляющемуся в крепость легендарному сталкеру. С презрением, злобой и одновременно с завистью. Он ненавидел и уважал Лучника, но все же желал ему смерти. Хоть от чьей руки, но долгой и мучительной смерти! В будущем Ареале, который он разделит с «Всевластием», не будет места подобным этому любителю правосудия сталкерам. А сейчас пускай они доживают последние денечки. У реальных пацанов есть дела поважнее, и их нужно срочно решить.
Бандит проглотил ком в горле, отвернулся и поспешил с двумя телохранителями отсюда прочь.
