Глава 8

Рейн устало опустился в большое мягкое кресло. Его камердинер Стивенс появился рядом и немедленно занялся царапинами и потертостями на его только что снятых сапогах. Рейн подумал, что голос этого несколько странного худощавого человека похож на жужжание насекомого. Стивенс был высоким, назойливым и вызывал желание немедленно его раздавить.

– Хватит.

Стивенс задрал вверх острый крючковатый нос, как будто принюхиваясь.

– Милорд, вы наняли меня следить за тем, чтобы вы были одеты как джентльмен. Извините меня, сэр, но в такой мятой и грязной одежде вас не взяли бы даже в повара. Если вы последуете за мной наверх, я приготовлю вам горячую ванну и дам свежевыглаженный халат.

– Нет.

Камердинер уже отошел на несколько шагов, прежде чем понял, что ему сказали.

– Что-то не так, милорд?

Рейн потер глаза.

– Оставьте меня. Подумайте о том, сколько еще соберу я пыли, пока буду здесь один. Это будет новым поводом для вашего беспокойства.

Стивенс молча удалился. Рейн удивился бы, если бы он поступил иначе. Виконт хорошо платил своим слугам и требовал, чтобы они соблюдали тишину, были честными и добросовестно относились к своим обязанностям. Камердинер был не виноват в том, что его хозяин в дурном настроении, он лишь выполнял свою работу. Обычно суетливость Стивенса забавляла Рейна. Но не сегодня.

Этот день закончился для Рейна у постели Брогдена. Нельзя сказать, что визит оказался приятным. А чего, собственно, он ожидал? Брогден совсем не слушал советов медиков, не подпускал к себе самых квалифицированных хирургов в надежде, что друг спасет его ногу. Рейн протянул руку за бокалом бренди, налитым Спеком, и, согревая, подержал его у камина. Затем сделал глоток, с удовольствием ощущая легкое жжение во рту.

Закрыв глаза, Рейн откинул голову на подушку.

Его отравляла мысль о том, что, будь он лучшим специалистом, он смог бы вылечить ногу Брогдена. «Ну нет!» – вдруг подумал Рейн со злостью. Он все сделал правильно, ампутировав ногу. Гангрена распространилась слишком далеко. Брогдену повезло, что он не умер от заражения крови. Если бы Рейн удалил всю пораженную ткань, осталась бы только голая кость.

– Милорд, к вам мистер Бидгрейн. Отправить его восвояси? – спросил Спек.

Ему явно не терпелось одержать верх над одним из Бидгрейнов.

Рейн взглянул на богато украшенные часы, стоявшие на каминной полке. Шел уже девятый час вечера. В это время мужчины либо сидят в клубах, либо сопровождают дам на балах. Рейн предпочел бы не видеть разгневанного молодого человека. Однако Броку отводилась определенная роль в его плане по завоеванию Девоны. Если повезет, сегодня Рейну удастся избежать вызова на дуэль.

Бидгрейн появился в дверях. В его светло-зеленых глазах читалось раздражение. Спек, не проявляя чрезмерной любезности, следовал за ним, чтобы принять у гостя пальто и шляпу. Вышколенный слуга, Спек, очевидно, также обыскал его на предмет спрятанного оружия. Рейн не особенно опасался, что Брок пристрелит его в собственном кабинете, но он много чего повидал в жизни, и это приучило его к осторожности.

– Добрый вечер, Бидгрейн.

Услышав приветствие Рейна, произнесенное спокойным тоном, молодой человек сжал зубы.

– Как любезно с вашей стороны избавить меня от необходимости разыскивать вас. – Виконт указал на стул, который Спек предусмотрительно поставил рядом с хозяином. – Присаживайтесь и расскажите мне, что заставило вас покинуть игорный ад так рано.

Незаметным жестом Рейн отпустил Спека. Дворецкий вышел, не говоря ни слова.

– Обойдемся без любезностей, Типтон. Я не так доверчив, как моя сестра.

– Которая из них? Прелестная Уинни или подкидыш Бидгрейнов, Девона? – Рейн сложил пальцы домиком, а потом развел их с задумчивым видом. – У Бидгрейнов красивые дети. Жаль только, что им не хватает здравого смысла.

Брок, отказываясь садиться, положил руки на спинку кресла, в котором сидел Рейн.

– Вы меня удивляете, Типтон. Я думал, мы слегка потанцуем, прежде чем перейдем к главному.

Рейн невозмутимо смотрел в глаза противнику.

– У вас странные взгляды на жизнь, раз вы полагали, что я захочу с вами танцевать.

Он едва не улыбнулся, видя, что Брок с трудом сдерживается, чтобы не взорваться. Рейн оценил его выдержку. Это давало виконту основания надеяться, что молодой человек еще не окончательно испорчен сомнительными личностями, с которыми предпочитал водить компанию.

– Раз уж вы желаете сразу же перейти к делу, что вы думаете по этому поводу?

Спрятанный нож скользнул из левого рукава Брока и ловко опустился ему в руку. Острое, как бритва, лезвие застыло в опасной близости от горла Рейна.

Виконт криво усмехнулся. Спек на старости лет потерял нюх, раз пропустил этот нож. Для человека, глядевшего в глаза неминуемой смерти, Рейн держался на удивление спокойно.

– Похоже, преимущество на вашей стороне. Вопрос в том, сумеете ли вы им воспользоваться.

Прядь белокурых волос, свесившаяся на лицо Брока, придавала ему залихватский вид. Лицо молодого человека было напряжено, на лбу выступил пот. Он понимал, что затеял игру, в которой ставки превышают его возможности.

– Вы насмехались надо мной и над нашей семьей. Вы играете чувствами моей сестры. Неужели вы думаете, что кто-нибудь возмутится и сочтет несправедливым, если я перережу вам горло? Да я стану самым популярным человеком сезона!

– Вполне возможно, что вы правы. – Рейн мысленно прикидывал длину лезвия и расстояние (очень небольшое) между своим горлом и смертоносным острием. – Думаю, единственный человек, который возненавидит вас за это, – ваша сестра Девона.

– Она слишком невинна, чтобы понимать мужчин, – пренебрежительно усмехнулся Брок.

– Вы так считаете? – спросил насмешливо Рейн. – Я думаю, это недостаток старших братьев – не понимать, что даже у их сестер могут быть неосуществленные желания.

– Вы прикасались к ней? – сурово произнес Брок.

Он чувствовал, что бессилен защитить сестру от этого великосветского демона.

– Мне кажется, мужчины недооценивают соблазнительную страсть, которая заключена в женщинах, туго зашнурованных в корсеты. Взять, к примеру, Девону…

Рука Брока дернулась, и на шее виконта остался небольшой кровоточащий порез.

– Значит, так все и было. Бессердечный ублюдок!

Порез был совсем незначительным, но молодой Бидгрейн был на грани обморока. Рейн решил помочь ему.

– Мужчина и мечтать не может о более ласковой, отзывчивой в постели женщине. Вкус ее подобен меду.

Терпение Брока иссякло. С побагровевшим от ярости лицом он замахнулся ножом, чтобы нанести роковой удар. Рейну было достаточно сделать всего лишь одно легкое движение. Он действовал точно, как метроном: зажал, как в тисках, запястье противника и ударом ноги лишил его равновесия. Брок упал на колени.

Обливаясь по́том, мужчины молча продолжали сражаться за обладание ножом. Неожиданно Рейн ударил Брока рукоятью в лоб. Боль оглушила Бидгрейна. Рейн воспользовался этим и дернул его руку вниз. Лезвие, не причинив никому вреда, врезалось в обивку кресла.

– Черт бы вас побрал! Это мое любимое кресло!

Брок в бешенстве вырывался из рук Рейна.

– Вы горюете из-за своего проклятого кресла! А что вы сделали с моей сестрой?

Рейн вывернул кисть Бидгрейна так, что тот поморщился. Виконт никогда бы не сделал ничего подобного, если бы эта семья относилась к нему лучше.

– А что с ней случилось?

– Вы затащили ее к себе в постель!

– Джентльмен не говорит об этом. Но я никогда не был джентльменом. – Рейн одарил Бидгрейна улыбкой, похожей на волчий оскал. – Если бы я затащил вашу сестру в постель, она до сих пор была бы там, а мы с вами не дрались бы на полу. – Не желая упускать возможности, Рейн еще раз крутанул кисть молодого человека так, что у того потемнело в глазах. – Вам должно быть стыдно за то, что вы так плохо думаете о Девоне. Она великодушная, добрая, прекрасная. Она настоящая леди. Даже странно, что вы с ней состоите в родстве.

Брок настороженно смотрел на виконта, не совсем уверенный в том, как теперь себя вести.

– Значит, вы с Девоной не любовники?

– Нет.

Рейн отошел к столу и налил две очень щедрые порции бренди. Затем вернулся и протянул один бокал Бидгрейну.

– Но вы неправильно поставили вопрос. Вы ведь хотели знать, прикасался ли я к ней?

– А в чем разница? – Брок неохотно взял бокал здоровой рукой.

– Если вы задаете такой вопрос, значит, у вас нет опыта общения с прекрасным полом, – ответил Рейн насмешливо, откидываясь на стуле.

Он подумал, что, может быть, стоит вытащить торчащий из кресла нож, пока Броку не пришло в голову воткнуть оружие ему в живот.

Как ни удивительно, но Брок не поддался соблазну. Он поднялся так осторожно, что вызвал у Рейна сочувствие. Точнее, едва не вызвал.

– Я отказываюсь вас понимать, Типтон. Вы сказали, что собирались разыскать меня. С какой целью? Или это ваше новое развлечение – провоцировать меня?

Как будто всего несколько минут назад они не дрались не на жизнь, а на смерть, Рейн предложил Броку сесть на стул, который стоял напротив.

– Если я и получаю от чего-то удовольствие, то это не главное. Что мне сейчас нужно от вас – это ваше упорство. На этот раз оно будет работать в мою пользу.

Брок сидел, не сгибая поврежденного колена.

– А с какой стати я должен вам помогать?

– В ваших интересах выдать Девону замуж. И я для нее – наиболее подходящая кандидатура.

– Да я могу назвать десяток мужчин, которые больше подходят в мужья нашей Девоне, чем пресловутый Рафинированный Труп, – вызывающе ответил Брок.

Опершись локтями на колени, Рейн подался вперед.

– А согласятся ли эти мужчины взять ее в жены, если пройдет слух о том, что Девона – моя женщина?

Рейн знал ответ, он просто хотел услышать его от Бидгрейна.

– Но вы ведь сказали мне, что никогда с ней не спали.

– Сказать можно все, что угодно. Правда это или нет – не важно. – Рейн самодовольно улыбнулся. – Как бы то ни было, она моя. Мне стоит только заявить об этом во всеуслышание. Имеется достаточно свидетелей, видевших нас вместе. Сплетни о том, что Девона моя любовница, поползут еще до того, как вы встретитесь со мной в час рассвета на безлюдном поле.

Брок смотрел на него, как на врага. Причем врага умного.

– Черт побери, – пробормотал молодой человек, признавая свое поражение. – Чего вы от меня хотите? Что я должен делать?

Рейн одобрительно улыбнулся. Все-таки его будущий родственник был не таким уж ослом.

– То, что у вас получается лучше всего: продолжайте упрямиться.

На столе, накрытом к чаю, стоял зеленый с золотом вустерский сервиз, которым уже несколько десятков лет пользовалось не одно поколение Бидгрейнов. Он был у Девоны одним из самых любимых. Ей надо было чем-то поднять себе настроение, потому что другие участники ее дерзкого проекта не спешили присоединиться к ней в маленькой гостиной.

Перл расположилась у окна, глядя в узкую щель между шторами. Ее отрывистые жесты и замечания, в которых звучала обреченность, безмерно раздражали Девону. К сожалению, она не могла обойтись без этой зануды.

Уинни, напротив, с невозмутимым видом сидела рядом с сестрой Дорана, Эмарой. Она предложила девушке бисквиты, от которых та вежливо отказалась. Идея пригласить Эмару, возникшая случайно, оказалась очень кстати. Та была примерно такого же роста, как и Девона, но ходила, как-то неестественно сутулясь, по-видимому, из-за постоянного брюзжания леди Клег, вечно недовольной дочерью. Каштановые волосы Эмары были собраны в пучок на затылке. В сером платье из плотной ткани она выглядела бледной.

«Интересно, вьются ли у нее волосы так же, как у ее брата?» – подумала Девона. Внимательно оглядев Эмару, она быстро сделала вывод: если слегка подстричь и завить ей волосы, чтобы они обрамляли тонкое овальное лицо, наложить легкие тени, чтобы подчеркнуть синеву глаз, и сшить ей несколько новых модных платьев, мисс Клег будет выглядеть очаровательно.

Эмара, чувствующая себя неловко оттого, что стала центром внимания, прихлебывала чай, чтобы скрыть свои переживания. Не глядя на Девону, она произнесла:

– Я все-таки не понимаю, зачем я здесь, мисс Бидгрейн.

Девона подавила вздох. Эмара явно собиралась держаться от нее на расстоянии.

– Пожалуйста, называйте меня Девоной, а я буду звать вас Эмарой. У вас такое красивое имя. Ты согласна со мной, Уинни? – И она бросила взгляд на сестру, моля ее о поддержке.

– Вполне, – пробормотала Уинни, не отрываясь от бисквита.

– Мы никогда не были близкими подругами. Я хотела бы исправить это упущение. Разумеется, я понимаю, вам трудно терпеть мое общество после всего того, что наговорила обо мне ваша мать.

Во время той злополучной встречи в Ньюгейте Девона видела в глазах Эмары глубокое потрясение и надеялась, что правильно поняла ее чувства.

– Я не согласна со своей матерью. – Эмара так крепко сжала чашку, что, казалось, та вот-вот треснет. – Я знаю, что вы пытались помочь Дорану. – Ее обеспокоенный взгляд был прикован к остывающему чаю. – Вы не заслужили пощечины.

– По крайней мере, в присутствии стольких людей, – грустно ответила Девона. – Тем не менее я собираюсь спасти Дорана, – заручившись согласием вашей матери или без него. Вы нам поможете?

Пораженная Эмара забыла о своей чашке и, открыв рот, уставилась на Девону.

– Я?! А чем я могу помочь моему брату? Мама говорит, что только чудо может спасти Дорана от виселицы. Отец и так с трудом платит налог на загородный дом. – Она сморгнула слезы с ресниц.

– У меня есть план.

– Надеюсь, никаких новых проделок, мисс? – простонала Перл.

– Успокойтесь, Перл, – приказала служанке Уинни. – Должна признаться, у меня волосы встают дыбом каждый раз, когда ты рассказываешь о своих прожектах, Девона. Однако сердце у тебя доброе. Что ты хочешь сделать?

– Для начала мы должны избавиться от нашего сторожевого пса.

Эмара не поняла, о ком идет речь.

– От собаки?

– От нашего брата Брока. Он в последнее время ужасно меня раздражает. Мне иногда даже кажется, что Типтон имеет к этому какое-то отношение.

Девона помотала головой, прогоняя эту мысль. Было бы смешно думать, что эти двое могли замышлять что-либо вместе.

– У меня такое чувство, – Уинни стряхнула с пальцев крошки, – что Типтон редко нуждается в посторонней помощи, чтобы добиться того, чего он хочет. – Она вопросительно подняла брови, глядя на сестру.

Эмара переводила взгляд с одной девушки на другую.

– Типтон? Вы имеете в виду лорда Типтона?

– Да. – Девона повернулась к Уинни. – Если ты хотела сказать, что Типтон добьется своего в том, что касается меня, ты ошибаешься.

Она не задумывалась над тем, какое впечатление производят ее слова, пока не услышала, как ахнула Эмара.

– Т-Типтон? Человек, которого называют Рафинированным Трупом? – взвизгнула девушка. – Говорят, он опасен.

– Безобидный человек вряд ли заинтересовал бы свет, – уверенно сказала Девона, размышляя над замечанием сестры.

Одно Девона знала наверняка: Типтон ничего не сделал для того, чтобы улучшить мнение высшего света о своей особе, его это не волновало.

– Брок несколько раз порывался вызвать его на дуэль. Папа отказал виконту. Я согласна с папой. Брак с Типтоном был бы просто катастрофой.

– И поэтому мы колесили несколько часов по Лондону, пока вы ворковали в его объятиях, – фыркнула Перл, не покидающая своего поста у окна. – Судя по тем звукам, которые до нас доносились, нам предстояла прямая дорога в Гретна-Грин.

– Молодец, Перл! Поддержала хозяйку! – от души расхохоталась Уинни.

– Самое время проявить характер, Перл. – Девона пристально посмотрела на свою горничную. – От вас потребуется твердость, чтобы нам помочь.

Она не смогла сдержать улыбку, видя выражение лица служанки. Ворковали! Надо же такое придумать!

– Что конкретно вы собираетесь сделать, мисс Бидгрейн?

Эмара и до этого держалась очень настороженно. Ее мало обрадовало известие о том, что ко всему этому имеет отношение лорд Типтон.

Охотно меняя тему разговора, Девона повернулась к гостье, широко улыбаясь.

– Я не могла не обратить внимания на то, что мы с вами одного роста и телосложения. – Она взглянула на Уинни, как бы обращаясь к ней за поддержкой.

Та лишь пожала плечами.

– Пожалуй, – ответила Эмара.

– У вас изумительные черты. Брок всегда восхищался такими лицами.

– Девона! – попыталась урезонить сестру Уинни.

При упоминании о красавце Бидгрейне Эмара очень мило покраснела.

– Ваш брат? Он никогда меня не замечал.

Девона нахмурилась. Впрочем, это не имело значения для успешного осуществления того, что она собиралась предпринять. Девона взяла Эмару за руку, как будто они были лучшими подругами.

– Вы никогда не пользовались хной?

– Краской для волос? – Эмара огляделась вокруг, то ли ища подтверждения сказанному, то ли просто прикидывая, как бы побыстрее отсюда удрать.

Девона не замечала, что Эмара пытается высвободить руку.

– И не завивали волосы? – Она легонько коснулась локонов у себя на щеке. – Щипцы для завивки способны сотворить чудеса.

– Я… Я не думаю, что…

Эмара замолчала. У нее не нашлось контраргументов. Она еще больше ссутулилась, понимая, что не сумеет противиться сестрам Бидгрейн.

– Только не красьте мне волосы, – промямлила она.

Подчинить Уинни было не так легко.

– Какую именно роль ты отводишь нам, сестра? – поинтересовалась она.

– Да ничего особенного. Просто мы должны освободить Дорана из Ньюгейта, – сказала Девона и продолжила, не замечая изумления на лицах собеседниц: – План настолько дерзок, что наши действия ни у кого не вызовут подозрений.

Довольная собой, Девона откинулась на спинку элегантного дивана и откусила кусочек бисквита.

Уинни пришла в себя первой.

– Любопытно было бы взглянуть на выражение лица нашего папы, когда он услышит о том, что его девочек посадили в тюрьму за непомерную храбрость.

– Никого не поймают, – сказала Девона, пытаясь их успокоить.

Ее сестру это не убедило.

– Если нас не убьют в тюрьме, то это уж точно сделает сэр Томас.

– Молодой Брок, как приятно видеть вас на нашем маскараде!

Видя, что его сестра занята танцами, Брок решил, что может уделить внимание женщине средних лет, облаченной в матросский костюм.

– Леди Додд, какой необычный маскарад! Как вы его назвали?

– О, мы назвали его «Разбойники с большой дороги, пираты и прочие негодяи». – Темные глаза женщины весело блеснули под маской. – Догадайтесь, кто я. – И она приосанилась под его взглядом.

Было очень забавно видеть, как представители высшего света разгуливают с напыщенным видом, изображая негодяев. Брок постарался удержаться от смеха.

– Не могу угадать, мадам.

– Я Мэри Рид, знаменитая женщина-пират. Состояла в качестве мальчика-слуги при одной французской даме. Но не представляла себе жизни без приключений и отправилась в море.

Видеть, как серьезная, благопристойная леди играет роль пирата, было Броку не под силу. Он закрыл рот рукой, скрывая улыбку.

– Очень убедительно.

– За все это веселье, – леди Додд обвела рукой танцевальный зал, – надо сказать спасибо вашей сестре Девоне. Это она предложила тему, и я бесконечно ей благодарна.

Брок повернулся лицом к залу, отыскивая взглядом сестру. Он заметил, как она пробирается сквозь людской водоворот. Он не видел ее лица, но знал, что глаза у нее блестят и она дарит каждому искреннюю улыбку. Брок вздохнул. Он с легкостью поверил в то, что Девона имеет прямое отношение ко всей этой нелепице.

– Только моя сестра может выглядеть модно в мужском костюме. Интересно, кого из негодяев она представляет?

Судя по ее костюму, плут, роль которого она играла, жил на свете не менее ста лет назад.

– Дайте подумать, – попросила леди Додд, поддергивая совсем неподобающим даме движением сползающие брюки. – Клод… дю Валль. – Она улыбнулась, довольная, что ей удалось вспомнить это имя.

– Пылкий француз?

– Ваша сестра оригинальна, – рассмеялась леди Додд, словно услышала хорошую шутку. – Этого у нее не отнять. А кого изображаете вы, молодой Брок?

Он постарался не поморщиться от этого обращения. Некоторые люди почему-то забывали о том, что ему двадцать пять лет и он уже вполне взрослый мужчина.

– Считайте, что я один из «прочих негодяев», – проворчал Брок.

– Изумительно! Просто великолепно!

– Типтон! – Брок почувствовал облегчение, когда вдруг увидел рядом Рейна. – Вам давно пора было прийти. Как будто мне больше нечем заняться, кроме как нянчиться со своей сестрой!

– Простите меня, джентльмены.

Широко открыв глаза при появлении Типтона, леди Додд сделала реверанс и поспешила в танцевальный зал, чтобы рассказать всем, какой необыкновенный гость к ней пожаловал.

Одетый во все черное, Рейн без всяких усилий производил впечатление отпетого мошенника.

– Где она?

Брок кивнул в направлении танцевального зала.

– Парень, разодетый в кружева, в плаще на серебряной подкладке.

Брок мог не восхищаться Типтоном как кандидатом в мужья Девоне, но одно для него было очевидно: этот человек считал ее своей. Брок уловил момент, когда Рейн увидел ее, – достаточно было взглянуть на его слегка прищуренные глаза.

– С белыми перьями на маске?

– Ну а кто же еще это может быть?

– Кто угодно, только не Девона, – ответил Рейн так резко и холодно, что Брок невольно повернул голову в сторону сестры.

– Это абсурд! – Брок видел, как она наклонилась и что-то прошептала на ухо Озу Локвуду.

Ему явно не понравилось, что девушка приняла приглашение на танец от другого мужчины. Повернувшись на каблуках, Брок направился в противоположную от Девоны сторону.

– Я знаю свою сестру, Типтон.

В глазах у лорда Типтона сверкнула такая откровенная ярость, которая заставила бы менее смелого человека убраться от него подальше.

– И вам всегда удавалось держать ее в узде? – спросил он.

Брок поморщился – и от неприкрытого сарказма в тоне Типтона, и от смущения, потому что тот оказался прав.

– Послушайте, ведь я наблюдаю за ней целый вечер. – И, желая оправдаться, поскольку у него и раньше случались промахи, Брок добавил: – Может быть, в вашем возрасте следует подумать об очках?

Тихо и отчетливо выговаривая каждое слово, тоном, от которого волосы на затылке у Брока встали дыбом, Рейн произнес:

– Эта женщина – не ваша сестра.

И он отправился доказывать свою правоту.

– Подождите! – Брок схватил его за руку. – Девона за весь вечер сказала мне не больше трех слов. Она не простила мне того, что я принял вашу сторону в вопросе о ее замужестве. Если она увидит нас вместе, то заупрямится еще больше.

Рейн с недоверием посмотрел на него.

– Значит, она сердится!

Их остановил Оз Локвуд.

– Бидгрейн, Типтон, здравствуйте. – Он рассеянно кивнул. – Послушайте, Бидгрейн, ваша сестра в каком-то странном настроении. Она танцует с каждым мужчиной, как будто на ней волшебные туфельки. А когда я попросил ее сделать на минутку передышку, она прошептала мне по-французски, что сегодня отказывает всем знакомым мужчинам. – Он все еще переживал ее отказ. – Если я чем-то обидел мисс Бидгрейн, передайте ей мои извинения.

И, кивнув каждому из них, он направился к выходу.

– Странно, – пробормотал Брок. – Я считал, что Локвуд ей нравится. Как друг, я имею в виду, – счел он необходимым добавить, увидев выражение лица лорда Типтона.

– Она отказывает всем мужчинам, которые ее знают. Очень ловко, – насмешливо произнес Рейн.

Он шел, разрезая толпу, как нос корабля разрезает воду. Его целью была женщина, улыбающаяся под маской с белыми перьями. Почувствовав, что за ней наблюдают, она обернулась и увидела, как Типтон и Бидгрейн решительно направляются к ней. Даже под маской, оставлявшей открытыми только рот и подбородок, Брок увидел, что женщина недовольна. А ведь он предупреждал Типтона, что Девона будет сердиться. Пусть теперь почувствует, какой острый у нее язык! Может быть, после этого он передумает на ней жениться. Рейн удержал ее, не позволив убежать.

– Таинственная дама, мне кажется, я еще не имел удовольствия…

Девона никогда не лезла за словом в карман, и Брок очень удивился, когда девушка открыла рот, но, не сказав ни слова, плотно сжала губы. Сейчас, когда он присматривался к ней в свете свечей, ему показалось, что ее волосы несколько светлее, чем обычно. И эти локоны… У его сестры волосы вились от природы. А здесь явно воспользовались щипцами. Разозленный идиотским положением, в которое его поставили, Брок сорвал с дамы маску. Рейн одобрительно поднял брови.

Брок мог подозревать, что его обманывают, но для него стало полной неожиданностью, когда он увидел лицо этой женщины.

Синие глаза, которые в течение многих лет смотрели на него столь застенчиво (что Брок всегда находил очень привлекательным), теперь метали громы и молнии.

– Эмара? – произнес он хриплым от удивления голосом.

Девушка отбросила от лица развившиеся локоны. Вздернув подбородок, она смотрела на мужчин так, словно они были в чем-то перед ней виноваты. Даже Рейн на мгновение заколебался, решая, как действовать дальше.

– Я говорила, что не надо красить волосы! – резко бросила Эмара, как будто вызывая их на спор.

Брок, который считал себя человеком здравомыслящим, прежде чем ответить на это заявление, решил проверить, не спрятано ли у нее где-нибудь оружие.