Два сталкера брели по горячим пескам и раскалённым камням пустыни.

Американский Ареал Визита с присущей ему беспощадностью душил жаркими, в прямом смысле, объятиями всякое живое существо, дерзнувшее в него сунуться и в нём. Вот почему людям в этой Зоне Посещения, чтобы не испечься в пирожок с ливером и не сжариться в бургер, приходится укрывать себя защитными комплектами, которые вполне могут зваться скафандрами. С внутренней температурной регуляцией и дыхательной системой, очищающей и охлаждающей «забортный» воздух. В караванах и конвоях даже могли использоваться системы закрытого типа с запасами дыхательной смеси, внешнюю атмосферу по умолчанию не допускающие к лёгким людей.

А у этих напарников сами скафандры, изрядно потрёпанные, дышали на ладан. Очень мягко выражаясь. На головах у них были исцарапанные потёртые гермошлемы с отметинами от срикошетивших некогда пуль. За плечами понуро висели плоские, исхудавшие от тяжкой ходки рюкзаки. Сталкеры побывали в нешуточных переделках и чудом вырвались. К тому же у них почти не было оружия и походного снаряжения. Ни винтовок, ни автоматов или какого-то более солидного оружия у них больше не было. Пистолет-пулемёт и кольтовский револьвер у одного да пара крупнокалиберных пистолетов в «быстрых» кобурах на бёдрах у второго.

Ещё у них имелось холодное оружие. Правые запястья пустынных бродяг обвивали эластичные шнуры, на которых болтались ножи. У одного, того, что покрупнее, был самый распространённый здесь штык-нож от старенькой американской винтовки. А второй, худощавый дядька, тащил совсем уж антикварный немецкий клинок времён Второй мировой от винтовки Маузера. Это был даже не штык-нож, а почти сабля.

В каком-то смысле, впрочем, оружием и снарягой являлись их опыт и знания. Но, увы, не абнормальная сверхсила в полной мере. Ведь главное отличие от обычных сталкеров – способности и возможности, которыми они обладали до того, как очутились здесь одной далеко не прекрасной ночью, – уже не являлось их тайным оружием победы. Возможности эпизодически проскакивали, да, но были похожи на искры и всполохи. Отнюдь не костры, что горели раньше. Потому что эта Зона для них оставалась чужой – несмотря на то, что они уже не первый год в ней бродят.

Вот и сейчас, снова оставшись только вдвоём, как в ту самую, памятную, первую ночь здесь, они брели как бы в никуда по безжалостной рыжей пустыне. Тот целенаправленный поход, в который они отправились с группой местных, провалился с треском. Всё, всё произошло не так, как планировалось. Отряд фактически даже не приступил к выполнению основной задачи. Ареал взялся за диверсионный отряд всерьёз и наслал непреодолимые препятствия.

Вообще приключения, что напланировали и затем нагородили местные деятели, на поверку оказались замыслом, никуда не годным. Неудивительно, что он с треском провалился. Завершился крахом до такой степени тотальным, что у многоопытных бродяг теперь невольно закрадывалось подозрение: а не являлась ли эта бравая экспедиция прямиком в «сердце тьмы» на самом деле неким отвлекающим манёвром?

И организована она была некими закулисными силами отнюдь не с целью добраться и нейтрализовать одного из наиболее одиозных деятелей здешней отчуждёнки. А наоборот, предупреждала его о том, что за ним могут прийти. Или ещё кого-нибудь предупреждала о чём-то ещё. Кого и о чём, двум нездешним скитальцам, вляпавшимся в местные разборки по уши, не сообщали и вообще держали их за лохов, похоже…

Только вот поспрошать больше не у кого. Точней, не с кого спросить.

После краха двум выжившим сталкерам оставалось лишь уносить ноги, пока целы.

Уже достаточно времени миновало после всех событий, которые произошли, когда они бродили по Ареалу туда-сюда с большой компанией и в итоге отправились в «дважды закрытую» 51-ю, чтобы войти в боевой контакт с ещё одним сверхчеловеком Ареала. Компания подобралась та ещё. Несколько рейдеров и сталкеров с необычными свойствами были ещё не самыми экзотическими индивидами, даже парочка наиболее изумляющих из них. И даже не единственный в своём роде проводник, который в его текущем состоянии человеком считался ну с очень большой натяжкой. По эксклюзивности его переплюнул тот, кто последним присоединился к отряду. Как оказалось, когда-то он был известным на весь большой мир человеком, но не пропал без вести, как все решили, а «зависал» в Ареале, где стал кем-то вроде местного аналога Собеседников Зоны. Хотя ближе к сути было бы сказать, стал «чем-то»… И к гадалке не ходи, в крах рейда внёс апофеозный вклад.

В общем и целом рейд получился эпическим. Всем рейдам рейд!

И вот теперь брели два уцелевших бойца сгинувшего отряда по адскому пеклу, стремясь куда-то выбраться и спастись, по ходу отбиваясь от монстров и огибая опасные абнормальные «локалки». Даже артефакты мимоходом добывали, на будущее; надежда сопротивляется смерти до последнего. Рано или поздно ходка кончится, а когда выберутся, надо же на какие-то средства опять начинать.

Сначала, с чистой страницы. Пока сталкер жив, впереди всегда новая ходка…

Двое сталкеров, несмотря на жалкий, побитый вид их защитных скафандров, вначале шли достаточно бодро. Их потрепали в жаркой схватке, но этот эпизод уже ушёл в прошлое. Но ресурсы жизнеобеспечения скафандров не бездонны, а боеприпасов после бегства из 51-й и так оставалось в обрез. Стреляли сталкеры только в крайних случаях, когда клинками уже не справиться, но количество патронов с каждым ночным переходом – днём в Ареале живые существа обычно стараются не ходить, ищут укрытие и прячутся от жары, отсыпаются, – неумолимо приближалось к последним, оставленным для себя. Хотя мизерные запасы пищи и воды иссякли первыми.

В такой враждебной атмосфере человекам без защиты и подпитки, с заблокированными сверхспособностями, долго протянуть не удастся. Предметов силы, воздействующих жизнетворно, среди добытых по ходу артефактов не было, увы. Смерть наступит если не от дерьма, вдыхаемого с нефильтрованным воздухом, так от обезвоживания. Если ещё раньше не подтянутся по их души и тела монстры, которых не остановить ножиками и «голыми» руками с ногами…

Несколько раз с момента, как они убежали в пустыню, повезло старым напарникам видеть рассвет. Пусть и не родного мира солнца, но такого, до щеми в сердцах, похожего… Однако близящийся восход светила мог стать последним в их жизни.

Совершив изнурительный ночной переход, изнеможденные и обессиленные, они лежали на песке, затерянные в сгустившейся предрассветной тьме…

– Ну чё, дружаня мой единственный, кажись… куда-то не туда мы попёрлись… и скоро край… – натужно выдавил слова сталкер, который с момента, когда стих жуткий, режущий воздух свист оторванных вертолётных лопастей, в их партнёрстве обычно считался ведомым. Хотя в этой ходке, вот-вот грозящей превратиться в последнюю, ответственность оба разделили поровну, тютелька в тютельку.

– Куда нас завели… туда и припёрлись… – короткими фразами выдохнул напарник.

– Этот хренов здешний… нарекатель радианта… тот ещё хитрый жук оказался… – посетовал ведомый.

– Да уж, доктор из книжки… парень куда более простой… теоретик, по отчуждёнкам вряд ли… полез бы изучать… Так болтовнёй и… отделался бы… А этот практик, вот и долазился.

– Прям как мы… во попали…

– Столько на своей шкуре испытал… а до сих пор не определился… восхищаться, что реально всё… до чего способен додуматься разум человека… или проклинать… что где-то обязательно… из любого плода фантазии вырастает древо жизни… под иным небом…

Они оба замолчали. Стоило экономить остатки энергии. Да и что тут ещё говорить было. Случилось как случилось. Каждый сталкер, делая первый шаг в Зону, должен понимать, что возвратиться обратно шансов на порядок меньше, чем остаться в абнормальной отчуждёнке. Кому не понять – переступать через Периметр не стоит, у того шансы вернуться стремятся к нулю.

А уж всепонимания этих двоих бродяг, которых прихотливые повороты сталкерской тропы занесли аж в другую реальность, хватило бы на целую дивизию. Толку с этого, правда, никакого. Они выбрали направление строго на юг, стремясь выбраться из гибельных объятий Ареала, и вот дошли до точки. В прямом и переносном смысле.

Хотя пока ещё дышали. Значит, могли надеяться. Надежда сопротивляется небытию до последнего вздоха.

– Давай искать укрытие от зноя, – через несколько минут сказал ведомый. – Скоро день… Может, протянем… до следующей ночи.

Ведущий медленно приподнялся и сел на песке. Лежал он ногами в ту сторону, куда шёл до того, как остановился и лёг. На юг же и посмотрел сначала. Затем с трудом, медленно повернул голову в шлеме налево, направо… и забрало, прикрывающее лицо, опять развернулось влево, причём гораздо быстрей.

На поверхности прозрачного щитка песок и грязь оставили следы, но часть его была гладкой, и на ней вспыхнул отсвет, словно крохотный огонёк напрыгнул на забрало.

В том направлении восток, и там должно было появиться солнце.

Но это был не его свет. Слева по ходу движения, очень далеко, что-то полыхало. Отсвет далёкого огня прислал привет – маленький огонёк на щитке, прикрывающем глаза от ветра и ядов, а значит, огонь отблеснул и в зрачки тоже.

И этот источник света, далёкий и практически незаметный, если не всмотреться пристально, не был какой-то из звёзд. Звёзды сейчас вообще попрятались, будто им стыдно за то, что творят на этой планете пришедшие с них. Огонь горел на поверхности земли или невысоко над нею. Но главное, он разгорался с каждой секундой, и вот уже не световая точка, а пятнышко просматривается там, на востоке. Его можно было бы спутать с первым лучиком восходящего светила, если бы пятно растянулось по горизонтали, превратилось в горящую линию, а оно потянулось по вертикали!

Прямо на глазах яркое пятнышко начало расти, вздыматься вверх, и совсем немного времени ему понадобилось, чтобы превратиться в… столб огня! Вспухая, он утолщался и утолщался, рос и рос. Там вспыхнул и раздувался настоящий пожар, внезапный и огромный, как будто небоскрёб загорелся, как облитая бензином колонна.

Ведущий, кряхтя и постанывая, встал на ноги. Стоя лицом к востоку, озвучил соображение на тему, что там вроде нечему гореть, сплошная пустыня, насколько он помнит, все уцелевшие комплексы остались на севере или будут дальше на юге. Ведомый не вставал на ноги, но уже сидел и заметил в ответ на это, что такая мысль имеет смысл только в том случае, если они действительно находятся в том секторе, о котором думают, что находятся. Выпрямившийся напарник согласился, что да, да, конечно, на самом деле их текущее местонахождение может быть совершенно иным. Никаких приборов у них не осталось, они фактически голые, уже без еды и воды и почти без патронов, и вообще просто чудесно, что запасные фильтры уцелели в той мясорубке, в которую их заманили местные деятели. Иначе и сюда не добрались бы…

У сталкеров даже голоса окрепли и речь почти не прерывалась. Ещё бы! В пелене полнейшей безнадёги, обступившей со всех сторон, вдруг появился пусть крохотный, но разрыв, и сквозь него пробился лучик света.

Так или иначе, придётся решать: пойти в сторону огня в надежде, что там есть какие-то живые или мёртвые люди, и потому снаряга и вода для умирающих напарников найдутся. Или наоборот, из последних силёнок валить на запад, подальше, потому что…

– Ну его на фиг, этот полыхающий восток! – озвучил своё мнение ведомый. – Если там живые драку затеяли, ещё ладно, но если само пространство монструозному вторжению чуждой силы подвергается… даже нам не уцелеть в закипевшем котле.

– Был бы хоть намёк на альтернативу, я с тобой согласился бы на все сто, но мы не то сами заблудились, не то Ареал нас завёл обманной тропой в тупик, и между тьмой и светом я бы всё-таки выбрал свет, даже если источник его огонь…

И вот, пока они совещались, один стоя, другой сидя на холодном ночном песке, над ними вдруг что-то просвистело. Бродяги тотчас припали к поверхности, решив, что над головами неведомый летучий мутант пронёсся, но совсем скоро выяснилось, что это… в натуре летучий, но снайпер! Точней, прыгающий. С джамперными устройствами для прыжков-летаний им неоднократно приходилось раньше сталкиваться в американской Зоне. С помощью такой машины, похожей на кенгуру-трансформера, человек мог подпрыгивать и затем совершать планирующие полёты, ведя прицельный обстрел сверху.

Поняли они, что это джамп-снайпер, когда летун приземлился неподалёку. На металлических частях агрегата сверкнули отсветы пламени далёкого огненного столба. Стрелять по нему не стоило, потому что у напарников в пистолетах осталось два-три патрона всего, да и что такое пистолетики против бронированного бойца. А холодным оружием или голыми руками по-любому не достать. Хоть с самурайским мечом кидайся, а ножам до мечей тем более ой как далеко. И ничем не помогут бездействующие, бесполезные приборы ночного видения, больше не способные пронзать тьму. А луны, как нарочно, в небе не виделось и в помине, хотя бы тонкого серпика.

Осталось только одно – вступать в диалог, пытаться договориться. По крайней мере для того, чтобы выиграть время и приблизиться к джамп-снайперу на расстояние вытянутой руки… Пытаться-то всё равно надо, сталкеры на то и сталкеры, чтобы не сдаваться до последнего…

Ведомый заговорил по-английски, обращаясь к летуну, но успел сказать всего несколько слов, приветственно-успокаивающих, до той секунды… когда в ответ вдруг раздалась самая что ни на есть русская речь!

– Земляки, здорово! Это замечательно, что я вас нашёл! Рад, рад, какой я молодец, успел вовремя!

Дружелюбное приветствие даже несколько врасплох застало сталкеров, готовых скорее биться не на жизнь, а на смерть, чем обмениваться выражениями симпатий. Хотя только и мечтали несколько последних суток, чтобы добраться до других живых людей, Зона есть Зона, и что-то не опасное в ней скорей исключение, чем правило…

От джамп-скафандра, достаточно большой и громоздкой машины, отделилась человеческая фигура. На лунный свет или свечение ярких звёзд, чтобы получше рассмотреть силуэт, к сожалению, рассчитывать не приходилось, но пожарище некоторый свет давало, и глазам удалось более-менее определить, что это человек высокого роста и крупный, и он направляется прямо к ним. И разделяет их с незнакомцем от силы метров пятнадцать.

Ведущий шепнул напарнику, стоящему с ним плечом к плечу, что эта встреча подозрительная, даже без всякой чуйки. Ведомый, по натуре балагур и весельчак, а значит, оптимист, возразил, что посреди чужой Америки встретить земляка – что может быть замечательнее!

– Вот именно, – ответил подозрительный напарник, – посреди чужой Зоны – и сразу же русскоговорящий, да ещё и такой дружески настроенный! Что может быть более странным?

– Но выбираться-то надо? – резонно заметил ведомый.

– Увы, ты прав, эх-хе-хех, – тяжко вздохнул напарник.

Ведомый, и раньше обычно исполнявший функцию спикера в их спарке, спросил у незнакомца:

– Брат, ты кто? Каким ветром тебя сюда занесло? Тот ответил: – Сейчас, сейчас всё расскажу, только поручкаюсь, – и продолжал неотвратимо приближаться…

И когда большая фигура, едва просматриваемая в сумраке, оказалась уже на расстоянии буквально нескольких шагов, и стало видней, что незнакомый «земляк» весь из себя этакий мощный, крутой мужик, увешанный снарягой и оружием, ведущий вздрогнул и прошипел напарнику:

– С-с-сука, говорил же тебе… – И рявкнул: – В стороны разбегаемся!!! Второй автоматически подчинился команде и ка-ак ломанулся вбок… но было уже поздно!

К ним обоим протянулись лучи света. Что-то ярко вспыхнувшее примерно посередине силуэта, говорившего на их родном языке, породило этот сине-зелёный свет, и напарники свалились на бегу как подкошенные. Пропахали в песке короткие борозды и замерли лицами вниз.

Живые и в сознании, но двигаться больше не могли. Даже шевелиться.

Крупная фигура приблизилась вплотную, остановилась между повалившимися сталкерами, и раздалось раздражённое ворчание:

– Сказал же, поручкаться хочу… И на кой ляд от меня бегать… Уж кому-кому, господа ловчие, а вам положено знать, что если настоящий сталкер нашёл хабар, то уж не упустит его.

Прибывший на джамп-машине наклонился, ухватил обоих земляков, куда меньших по весу и габаритам, за шкирки, приподнял и без особой натуги потащил к своей транспортной системе. Обездвиженные тела, которые он волок, продолжили распахивать песчаную целину рыжей пустыни.

Дотянув груз и привалив сталкеров к прыжковым ногам, он взялся за тали, планки и петли, которыми обычно крепились к корпусу «кенгуру» коробки с патронами, баллоны с газом или кассеты с мини-бомбами. Привязывая первого из двух, добавил к сказанному:

– И это знание втройне справедливо для описания ситуации, когда ловчий желаний засёк потенциала.

…Пауза и несколько глотков воды помогли дыханию наладиться. Вокруг не наблюдалось ни души. Активная фаза «резиновой» сферы завершилась, она вновь превратилась в маленький гладкий мячик. Человек начал движение, чтобы осторожно прокрадываться дальше на запад, по-прежнему держа курс вглубь, к эпицентру Трота. Света во втором круге куда меньше. Солнца теперь видно не было, да и небо с облаками также разглядеть не удалось бы. Пространство вокруг затягивалось чем-то вроде призрачной дымки. Частично свет просачивался сверху, но он поляризовался, причудливо раскрашивая пейзаж в загадочные серо-коричнево-зеленоватые цвета.

Сталкер прикинул, что в этом сумраке на собственное зрение полагаться неблагоразумно, и решил на всякий случай проверить ПНВ. Оказалось, своевременно. Его прибор был очень крутым, и в принципе собственно «ночное видение» являлось только одним из режимов. Кроме него, имелись и другие способы сканирования. Но сейчас именно посредством тепловизора идущий невзначай засёк живое существо в ближайших кустах. Человек это был или мутант, разглядеть не получалось, но кровь в жилах у этой твари не холодная.

– Красное пятно засело в кустах, – пробормотал себе под нос сталкер. – Оно наблюдает за мной, но его намерения пока не ясны… Эй, ты, там, в кустах, покажись! – громко предложил он, отскочив за обломок ствола толстой сосны, торчавший из каменистой почвы, словно сломанный зуб великана. – Не то гранаты не пожалею!

– Зелёный, что ли? – донеслось вдруг из кустов; вполне по-человечески, на русском языке. – Охренел?!

– Красное пятно разговаривает, – снова пробубнил сталкер себе под нос. – Уже хорошо. Раз говорит, надо общаться… Если я спустился из первого круга, это ещё не значит, что я новичок! – опять повысил он голос, чтобы прокричать в ответ, не прекращая сканировать окрестности. Его нечаянный собеседник вполне мог здесь быть не один, и пока происходит общение, подельники подкрадываются с тыла и с флангов… Но кроме этого красного пятна в кустах, других признаков не наблюдалось. Прибор показывал, что в ближайшей округе больше нет теплокровных объектов, по размерам достаточных, чтобы представлять угрозу.

– Даже если ты поднялся с самого дна, – донеслось из кустов, – ведёшь себя, как зелёный первоход! Трот для тебя чужой. Может, в других Зонах ты и побывал, но здесь тебя не носило. Разве что когда-то давно…

– Обоснуй! – предложил сталкер, обвинённый в незнании Трота.

– Гранаты в Троте нынче ценятся пуще всего, – пояснил незнакомец, скрывающийся в кустах. – Гранату берегут для самого крайнего случая, когда уже… ну, ваще капец! А ты сразу кидаться захотел… Мы ж теперь в полной блокаде, мать её! Чтоб им……… кхе-кхе-кха-а!.. – Невидимый собеседник начал было грязно ругаться, но голос его сорвался, и он надрывно закашлялся.

– Красное пятно дело говорит, – сталкер снова бормотал себе под нос, словно отвечая запросам внутреннего голоса. – Когда играешь в опасные игры с зазеркальным, следует помнить, с какой стороны зеркала сам находишься…

– А ещё ты использовал какую-то фиговину, чтобы спуститься, – откашлявшись, продолжил голос из кустов. – Я такой не знаю, в Троте таких нет… Это же зонник из другого Ареала. Я прав? Ну, скажи, что прав.

– Ты знаешь ответ, – бросил сталкер. – А я считаю лишними вопросы, на которые не нужно давать ответы, – добавил он недовольным тоном.

– Ну, извини, не знал, что ты такой неженка, – извинился незримый собеседник. – А по виду и не скажешь. Оторваться от медведёв не каждый сможет, а ты смог. И силовой мяч скакал вверх-вниз как припадочный, но ты внутри не издал ни звука. Выдержка, это о многом говорит.

– Местный Холмс, как я погляжу, – похвалил сталкер. – Тебе чего от меня надобно, Шерлок Красное Пятно?

– Я ранен, выдохся, – вдруг последовало из кустов честное признание. – А до лагеря километра три осталось, по дуге вдоль стены… Меня напарники ждут. Нычка конкретная, оборудованная, даже электрогенератор есть, так что можно подзарядиться, если тебе надо. Хавчик, опять же, лекарства, боеприпасы какие-никакие. Мне там помогут, но в одиночку я не дойду, слишком много крови потерял… Ты прямо на голову свалился, это неспроста. Понимаешь, о чём я?

– Даже больше, чем ты думаешь.

– Помоги добраться, – донеслось из кустов. – Я тебя отблагодарю, всё, что в моих силах, не сомневайся. Если выживу, в лепёшку расшибусь, но должок перед тобой закрою.

– Не нравится мне это, – пробормотал большой сталкер; несмотря на щедрые посулы, он не торопился покидать своё укрытие за обломанным сосновым стволом.

– К тому же я чувствую, скоро будет Захват, – продолжил голос неизвестного. – Если ты в натуре новичок, тебе лучше переждать свой первый Захват в паре с кем-то из старожилов. Уж я-то знаю, поверь опыту. Захват – херня неописуемая… К тому же на каждого он по-своему действует, а ты с непривычки можешь натворить невесть что. Бывало, первоходы стрелялись, так на них подействовало. В любом случае нужно найти убежище, иначе не устоять, а у нас там пещера вполне подходящая.

Сталкер, прячущийся за обломком ствола, молчал.

– Ты не бойся, – выдержав паузу, снова заговорил раненый, – сейчас в Троте людей почти не осталось. Потому все, кто выжил, типа договорились помогать друг другу, а не враждовать… Хотя скажу честно, брат, иной раз даже зонные выродки дружней нас. Но моя компания договора придержи…

– Притормози!! – резко крикнул сталкер. – Ты верно подметил, я в Троте ещё не свой, но это далеко не первая моя ходка по Зонам, – признался он, решив, что не стоит прикидываться ветераном перед настоящим старожилом. – Покажись! – предложил сталкер. Он принял ещё одно решение. – Оценю тебя, а там видно будет.

– Не могу, брат, – донеслось в ответ. – Даже на карачках уже не получится. Ранен я, говорю же тебе. Ползком разве что, и то потихоньку.

– Что стряслось? – спросил большой сталкер; он наконец сдвинулся с места, но для того, чтобы сменить укрытие, и переместился поближе к скоплению кустов, за другой древесный ствол.

– «Неверный», мать его… Огнесмерч вспыхнул прямо перед носом и ломанулся на меня. Я успел локалку разнести на атомы, был у меня припасён зонник на такой случай, но сильно обожгло меня. Ожоги я обработал и даже в том состоянии добрался бы до своих, но беда не приходит одна, по пути налетели мутакрысы. Стая была не очень большая, и мне удалось отбиться… только покусали меня, и я потерял много крови, брат.

– Что-то голос у тебя удивительно бодрый для тяжелораненого, – скептически заметил большой сталкер.

– Так это я мутированных грибочков жеванул, – пояснил невидимый собеседник. – Зонник неслабый, энерджайзер что надо. Иначе меня ещё боль от кислотных ожогов доконала бы… Эх-хе-хе, только действие не безграничное, – после паузы, тяжко вздохнув, продолжил он. – Прикинул, без помощи просто не доползу. Так что ты моя последняя надежда, не будь палачом, не убивай.

Но человек, застигнутый врасплох столь жалобной просьбой, не торопился отвечать согласием. Помогать умирающим, мягко говоря, не лучшее занятие для сталкера. Кроме того, что это отнимает время и ресурсы, любой, даже матёрый бродяга когда-нибудь таким образом мог попасться в банальную ловушку.

С одной стороны, как ни крути, этот раненый воспринимался подозрительно. Тем более новичок имел представление о местных мутантах, прозванных Имитаторами. Если с большой буквы, значит, чмошник разумный, так постепенно сложилось правило… Эти твари вообще могли не только голос, но и какой угодно внешний вид подделать.

Обнадёживало обстоятельство, что у них аллергия на всё металлическое, поэтому оружие использовать они не могли.

Только и без оружия Имитаторы очень опасные создания и способны удивить даже самого подготовленного бойца. Но даже если это не мутированный оборотень… местные сталкеры вполне могли таким образом заманивать бродягу. Да и вообще могло быть какое угодно но.

Большой сталкер действительно был первоходом этой отчуждёнки, он в буквальном смысле преодолевал свои первые километры в Троте. Ещё только привыкал к здешней абнормальности, к её дыханию, к течениям силовых потоков и ко всему остальному. Поэтому не торопился исполнять основную миссию. Сюда, в Трот, матёрый сталкер из другого мира сунулся не на прогулку. У него, конечно же, имелась своя цель в этом рейде, но он уже давно шёл по дороге жизни как воин. Его сложившееся в процессе преодоления препятствий мировосприятие – вот что для него было первично. Всё остальное, по сути, являлось несущественным, а значит, имело ценность, равную использованному презервативу, самой никчемной на свете вещи.

Мыслить, как подавляющее большинство остальных людей, он просто уже бы не смог. Всё смертельно опасное, что он испытал, неминуемо внесло необратимые изменения в его мировоззрение. Иначе было не выжить.

Поступать нужно как следует, то есть в соответствии со своими представлениями о правильности. А правильно умереть – это вообще большое искусство. У него имелись прикидки на ближайший раунд противостояния с Зоной, он собирался осмотреться и притереться, а уже потом спускаться дальше. Но получалось, что начальные круги Трота он может пройти в ускоренном режиме. Намерения рушатся, но это не страшно. В абнормальности что-то жёстко планировать – вот истинная ненормальность.

По большому счету, ничего опасного пока не произошло. Сталкер так и прикидывал, что притираться к этой ареальности он будет именно во втором круге, ещё не очень опасном, но уже достаточно затронутом влиянием чужеродной энергии. Мысль была, конечно, разумной. Только вот события ускорялись слишком шустро. Злобные медведы загнали его вниз в бешеном темпе, теперь вот этот подвернувшийся раненый. Краски происходящего сгущались прямо на глазах, но…

Большой человек пришёл сюда, не скрывая, что он воин. Недаром без утайки заявил сущности Трота об этом.

По этой причине сталкеру и следовало быть крайне внимательным к нюансам и деталям событий. Любое действо со стороны – колыхание ветки от ветра, падение камня с высоты или нападение мутантов – сталкер был намерен воспринимать как знаки, поданные ему сверхсущностью, непрошеным гостем которой он сейчас являлся. В этом намерении, конечно же, заключалась своя логика… К тому же следовало учесть, что в событиях задействована не только сущность Трота, но и чья-то ещё.

Если вдуматься, как ещё энергетическая сущность может общаться со своими вольными или невольными обитателями? Только через действо, это единственный универсальный язык. Именно поступки, события, то есть совершённые действия имеют значение. Такое правило – одно из немногих, которые одинаково срабатывают как в ареальной отчуждёнке, так и в большом мире, условно принятом за эталон нормальности. В Троте слова и неосуществлённые планы уж точно немногого стоят и мало что значат. Набор звуков и мыслей, не более того, как «бу-бу-бу» или что-то вроде того.

Опытный сталкер, пусть и не всегда способный сформулировать правило, инстинктивно или осознанно ему следует. Иначе не дожил бы до статуса опытного.

У большого бродяги за спиной осталась своя тяжелейшая школа выживания в боях с окружающей враждебностью. Вначале он кое-как справлялся в одиночку, потом у него появилось о ком заботиться, и желание защитить спутницу мобилизовывало и держало в тонусе. А затем ему и ей несказанно повезло с учителем. Истинный мастер хождения в ареальностях помог обрести главное – ощущение, что способен идти по пути воина.

Хотя значение первого наставника не оценить никакими превосходными степенями, потом были и другие учителя. Поэтому навыки и знания большой человек получил достаточно разносторонние. Каждый человек по-разному торит свою тропу. Научиться есть чему у каждого…

Да, сталкер пришёл в эту ареальность как воин, он готов к тому, что противник запредельно силён. Но большого человека ведёт личная Сила, глубину которой он смог раскрыть полностью. За время скитаний в поисках ответов он обрёл себя.

Вот почему он напрямую не подвластен ни силе Трота, ни мощи любого другого Ареала Визита. Ни даже силе нормальной части этого мира, которая осталась по ту сторону Периметров анклавов ареальности. Благодаря личной Силе он продвигается вперёд и только на собственную удачу может рассчитывать.

Этот путь одиночки наиболее тернист из всех существующих.

Но верно подмечено, «дьявол скрывается в деталях»…

Человеческая личность воина-одиночки наименее подвержена вторжению чуждой воли. Именно человеческая. Ни при каких обстоятельствах он не перестанет быть человеком, даже в ареальности. Погибнуть может, мутировать – нет.

Подобная уверенность в себе может показаться необоснованной, но лишь по причине неправильного мировоззрения. Если от принципа «всегда и везде быть человеком» отбросить всё эгоистическое, он засверкает новыми гранями.

Я человек. В этом основа, и никому не испортить её, потому что вопреки всему сохраняется самость, и не существенно, что по этому поводу думают другие. Им всё равно придётся считаться с тем, что для личности превыше всего – не утратить смысла существования, а значит, вопреки преградам двигаться к избранной цели.

Потому что Я ЧЕЛОВЕК.

Когда движет личная Сила, приобретается знание, что она никогда не предаст. Развивается умение не только слушать, но и слышать её советы.

Этот человек умел общаться с ней на равных. По этой причине уже давно сумел справиться с собственными страхами и ни перед чем не отступит. Способность испытывать страх, конечно же, не исчезла бесследно, но теперь она была способом организовывать опыт и возможности, чтобы делать правильные выборы на развилках пути.

Раненого бродягу, встреченного в начале второго круга, большой человек воспринял как вызов. Единственное, о чём первые минуты размышлял: принимать этот вызов или пройти мимо?…

Вызов – всегда увеличение степени опасности. Но зато всегда награда в финале, если таковой состоится, конечно. Это как дополнительный бонус, возникающий на пути и позволяющий увеличить свою мощь. Ибо внутренняя Сила в ареальности многократно более важна. Только она способна вывести, вытащить, выцарапать из затруднительных ситуаций, а всё остальное вторично – напарники, запасы, снаряжение или даже так называемое счастливое стечение обстоятельств. Первична лишь Сила, именно она держит на плаву, и человек не тонет, движется, загребает и отталкивается… А значит, в начале ходки понемногу, но со временем всё лучше и лучше контролирует течение, несущее его в неизвестность грядущей необъяснимости.

«Твоя Сила будет тянуть тебя, как лошадь, на верёвке, – не забывал сталкер наставления своего первого учителя, – а когда ты устанешь бежать, связанный, за ней, то обязательно упадёшь. Но лошадь будет неумолимо увлекать тебя вперёд, пока ты полностью не сотрёшься о землю реальности. А ведь есть другой вариант. Например, ухватиться за узду, оседлать лошадь и поехать верхом…»

А ещё сталкеру вспомнилось другое наставление:

«Вызов – это значит пройти по случайно избранному ответвлению до самого конца и вернуться, но непреднамеренное боковое путешествие может оказаться длиннее основного пути. Всегда помни об этом!»

Человек принял решение.

Он примет вызов. Раненый сталкер попросил о помощи, он может быть искренним; его подкинул не Трот, а нормальная природа, именуемая большим миром. Помогая ему, есть шанс прийти к цели совершенно иной, новой дорогой, но именно она способна оказаться единственно верной.

Такая постановка вопроса могла кого-то удивить, но только не этого идущего. Так уж устроена натура человеческая – собственные желания прежде всего. Мудрые, давно идущие знают, что это врождённое свойство не есть недостаток и в нём скрыт резерв Силы. Надо лишь суметь развернуть её в обратном направлении, не внутрь, а вовне.

Человеку достаточно избавиться от ощущения собственной исключительности, на время отказаться от верховенства собственного эго, и он станет способен творить чудеса.

Ради другого человека сделать такое, что не получилось бы осилить ради себя.

…Он согласился сыграть в навязанную ему партию, но снова взял своё сталкерский опыт. Дорога научила его необходимости всегда и во всех ситуациях сражаться с главным противником, который и есть ты сам. Воину предстоит побеждать самого себя и только себя. Силе противостоит Слабость, в любых проявлениях: лени, малодушии, трусливости, глупости, безволии, предательстве, неблагодарности и прочих. Да, Сила и её противоположность не могут существовать друг без друга, не бывает монет с одной стороной, и без фона тьмы свет невозможно разглядеть. Но и одновременно, в паритете, главенствовать им не дано…

Сталкер увидел и принял первый ход своего внутреннего противника. Ловушка это или нет, покажет второй ход, но теперь черёд ходить Силе. Поэтому сталкер решился на опережение возможного подвоха и сам устроил небольшую западню. А точнее сказать, пошёл на хитрость. Благо высокая технологичность его снаряжения ещё и не такое позволяла.

В одном из многочисленных карманов и подсумков у него нашлось подходящее средство. Человек вынул, настроил и прикрепил на дереве в том месте, где находился, запасной коммуникатор с достаточно мощным громкоговорителем, а сам скрытно переместился, чтобы обогнуть потенциального врага слева. В кустах мог прятаться кто-то ещё, хотя сканер показывал только одно тепловое пятно, но это ареальность, в ней всё возможно.

– Я только не пойму, – негромко произнёс сталкер в микрофон парного коммуникатора, как только сменил позицию, оказавшись метрах в пятнадцати левее и спрятавшись за большой заплесневелый валун. Динамик оставленного на дереве устройства связи повторил фразу во всеуслышание.

– Чего ты не поймёшь?! – отозвался раненый. Пока что всё шло как нужно.

– Почему ты своих по рации не вызвал? Мы ж не в четвёртом и даже не в третьем круге, здесь ещё можно пользоваться нормальными гаджетами, – продолжил отвлекать внимание сталкер, сместившись ещё на несколько метров, до следующего валуна, так же щедро покрытого разноцветной плесенью. – Тем более ты говорил, что генератор у вас есть, так что батареи можно подзаряжать… А ты просто лежишь и подыхаешь!

– Да, здесь радио ещё работает, – не медля ответил незнакомец, – и я, конечно, вызвал бы подмогу!

– Так в чём же проблема? – тихонько в микрофон уточнил большой сталкер, уже почти обойдя скопление кустов с фланга. Теперь его собственный громкий голос доносился к нему с той же стороны, что и голос раненого.

– В том, что кислота сожгла мой терминал! – донеслось из гущи кустарника; большой сталкер тем временем выполнил ещё один бесшумный скользящий шаг вперёд. – Так ты поможешь мне?! – В голосе раненого появилось раздражение. – Или мы так и будем лясы точить, пока я не помру нафиг?!!

Он задохнулся собственным вскриком и продолжил только после паузы; голос зазвучал уж совсем панически, почти истерично:

– А может, ты из тех уродов, что шакалят по подранкам?! – Обречённый человек, хоронящийся в кустах, больше не выбирал выражений. – Хочешь обчистить меня… обобрать! Если ты питаешься падалью, я тебя расстрою… У меня боезапас на пару центнеров в тротиловом эквиваленте, могу подорвать тут всё к едрене фене! Слышишь меня?!

– Слышу! слышу! – сразу из двух точек раздался ответ большого человека.

Сталкер успешно исполнил свой замысел. Он подкрался незаметно, впрыгнул в кусты и возник прямо над раненым, нависнув и направив на него свой автомат. Обнаруженное соответствовало рассказанному – этот бродяга не обманывал. Он действительно был сильно изранен. Но главное – это человек, не мутант. Проснувшаяся чуйка большого сталкера подсказывала, что лежащий в кустах действительно нуждается в помощи, что самостоятельно ему не выкарабкаться.

Раненый сталкер распростёрся на спине, его конечности сплошь покрывали повязки, пропитанные кровью. Причём кровотечение не прекращалось, сочащаяся из бинтов жидкость свидетельствовала о самом худшем… Несмотря на многочисленные повреждения рук и ног, лицо человека не пострадало. Но от фатальной потери крови оно стало белым как мел и в сумраке просматривалось чётко, как физиономия манекена в глубине неосвещённой витрины. Крайне изнурённый бродяга даже и не пытался схватиться за оружие, валявшееся рядом.

– В рожке осталось всего четыре патрона, – прошептал большой, вскользь глянув на автомат раненого. Почему так, он вряд ли понимал сознательно, однако знал, сколько в этом магазине патронов, хотя тот не был прозрачным… Его личная Сила ещё и не на такое способна. И она постепенно адаптировалась к этой ареальности. – Ты не соврал, Красное Пятно, и я помогу тебе, – ухмыльнувшись, произнёс большой сталкер уже не так тихо.

– Спасибо, бра-ат, – выдохнул раненый, – тут не очень далеко… но тебе придётся меня нести… А надо спешить, скоро Захват.

– Сам дойдёшь, – буркнул большой, отводя ствол своего автомата от мишени – лица, бледного, как белый пластик, из которого часто отливают заготовки манекенов. – Твои грибы отстой, у меня есть снадобье покруче.

– Не, не, брат, – отказался раненый. – Я под завязку напичкан стимуляторами… Ещё чуток, и мой мотор просто не выдержит перегрузки. Ты ж не забывай, что дерьмо в моей крови схлестнётся с твоим покруче, и я навернусь… У меня кровянка почти вся вытекла, сил нету совсем… Вот только говорить и могу.

– Да, кровопотеря у тебя знатная, – согласился большой бродяга, – но это поправимо.

Присев на корточки, он вынул из подсумка на своём поясе и поднёс ко рту раненого какой-то бесформенный комочек. В другой руке сталкера появилась фляга, чтобы запить снадобье водой.

– Что за… – шепнул лежащий.

– Это такие мутированные водоросли из… э-э-э… корейской Зоны три-восемь, – пояснил бродяга, сидящий на корточках. – Они размножат твои кровяные тельца, и потеря восполнится. Однако где-то с часок ты повисишь на грани, даже отрубиться можешь… Хотя таранить тебя на своём горбу всё равно было бы куда дольше. Расслабься, друг, я тебя не брошу.

– Верю, брат, – покорно согласился раненый; что ему ещё оставалось.

Он судорожно сглотнул комочек, засунутый ему между губ, и так же натужно проглотил немного воды, влитой в его рот нечаянным целителем, свалившимся на голову умирающему.

– Зонник проверенный, – убрав флягу, спаситель продолжил успокаивать раненого. – Эти водоросли научники в погонах даже специально разводят в озере неподалёку от границы Зоны три-восемь…

– Ты это… сам-м видел?… – едва ворочая языком, промямлил раненый.

– Не видел, врать не буду, – ответил большой сталкер.

Его собеседник молчал. Вообще он уже окончательно стал похожим на манекен и, похоже, перестал реагировать на происходящее, что неудивительно для человека, находящегося при смерти.

– Они помогут, – тем не менее продолжил говорить целитель, – и думаю, что максимум через час твоя кровопотеря перестанет быть критичной. А кровотечение прекратится через несколько минут, и начнётся регенерация повреждённых тканей… Заодно твоя кровь очистится от всей грязи, что в ней есть. Водоросли через какой-то срок налопаются и начнут гибнуть, а потом выйдут с мочой и дерьмом… Должны, во всяком случае, выйти, долго выживать в человеке не смогут. Для них мы враждебная зона, типа как для нас Трот и другие Ареалы Визита… Но сейчас микромутанты радуются жизни, находят хабар, хапают и множатся в геометрической прогрессии.

– Я слыхал о таком… – вдруг отозвался раненый; он не вырубился, оказывается. – У нас таких нет… Ты точно послан мне… не просто так.

– Возможно, – согласился спаситель. – А что это меняет? Ты пойдёшь своей дорогой, а я своей.

– Не-е, брат… – шептал в ответ раненый. – Сам знаешь, что меняет… Ты меня спас, и мы с тобой… по-любому повязаны… Пока не расплачусь с тобой… нам не разойтись.

– Ладно, если тебе так легче, – решил не настаивать на своём целитель. – Возможно, наши пути пересекутся ещё раз. Только я бы на твоем месте не сильно радовался. Обычно предпочитаю ходить без напарников.

– Меня Кр емневый… зовут… – словно не слыша отказа, назвался раненый; выговорил он зонное имя именно так, с ударением на первый звук «е», а не со вторым ударным звуком «ё».

– Хорошо, – губы большого сталкера тронула улыбка, – ближайшее время можешь… м-м-м… называть меня Змеевиком.

– Змей, скоро Трот беситься начнёт, – имя своего спасителя, впрочем, сталкер по прозвищу Кремневый вполне расслышал. – Как оклемаюсь, валим к схрону… В нашем убежище Захват вполне можно переждать… О моих напарниках плохое не думай… Если тебя заботит, что будешь в меньшинстве… и всё такое.

– Да я как-то совсем о другом думаю, – заверил бродяга, назвавшийся Змеевиком.

– Запомни, я Кремневый… твой должник! Мои парни тебе всегда помогут.

Кровь и вправду уже перестала сочиться из повязок раненого; ему прямо на глазах становилось лучше. Вероятно, пик кризиса миновал, и организм по миллиметру отодвигался в жизнь от кромки между нею и смертью.

– Ладно, ладно, не кричи, – согласился с ним Змеевик. – Накличешь ещё пакость какую.

– Не, не сейчас, – возразил раненый. – Я ж говорю, скоро беситься начнёт, смотри, вокруг почти никого, все твари уже норовят по нычкам схорониться… Подальше от эпицентра, поглубже под землю, кому повезёт! Нас никто сейчас и не беспокоит, потому что…

– Всё равно не ори, – посоветовал Змеевик, – не люблю шумных.

– Понял, брат, – гораздо тише произнёс спасаемый и вдруг предложил: – А давай закурим. Курить захотелось жуть как…

– Значит, жить будешь, – утвердительно покивал головой Змеевик. – Ну ладно, давай. Раз ты гарантируешь относительную безопасность момента…

Во время общения и занятий целительством он не прекращал сканировать близлежащий фрагмент среды обитания и сейчас в который раз повёл взглядом вокруг.

– У меня заначка сохранилась, – сообщил Кремневый. – Поищи в подсумке слева, рядом с кобурой.

Незамедлительно «самокрутка дружбы» была сооружена и зажжена, и сталкеры, передавая её из рук в руки, периодически затягиваясь, предались молчанию.

Каждый молчал о своем.

…Как и предполагалось, в течение часа раненый сталкер возвращался к жизни. Энергия прибывала в его тело с каждой минутой, он уже смог приподняться и сесть, но его спаситель, назвавшийся Змеевиком, пока запрещал ему активно двигаться. Для восстановления сил большой сталкер даже предложил Кремневому поесть, для чего по-братски поделился банкой своей тушёнки. Открыв её лезвием ножа, протянул выздоравливающему. Тот не отказался, само собой.

Но прежде чем начать набивать рот пищей, спросил:

– Что привело тебя в Трот, если не секрет?

– Как ещё может человек в задницу мира влезть, как не по зову Зоны, – уклончиво отговорился Змеевик.

– Это ты красиво сказанул, мощно! – оценил Кремневый, справившись с первой порцией тушёного мяса. – Хотя я уже когда-то слышал про зов… Эй, может, ты кого-то или что-то ищешь? Только скажи, я могу помочь, если сам чего не вспомню, народ поспрошаю…

– Нет уж, только давай без фанатизма, – обрезал его Змеевик. – Твоё желание расплатиться становится навязчивым, а всё навязчивое рано или поздно принесёт вред.

– Это да, от любых привычек нужно избавляться, – согласился спасённый и снова запустил в банку сложенные щепотью пальцы, чтобы зацепить и отправить в рот шматок жирного, осклизлого мяса.

– Обжорство тоже привычка, – заметил Змеевик, когда банка опустела, – причём очень вредная.

– Тебя не поймёшь… ы-ы-ых! – Выздоравливающий отставил пустую банку в сторону и смачно отрыгнул. – То ешь давай, сил набирайся, то обжора…

– Набирайся, конечно, но можно было и не запихиваться, как голодный зомби. Всё можно делать правильно… Или твою ложку тоже огненная кислота «неверного» сожгла?

– Ох, ё-о! – ругнулся только что подыхавший, но стремительно оживающий сталкер. – Меня спас джентльмен!

– Ошибаешься, – спокойно поправил его Змеевик. На собеседника он сейчас не смотрел и уже не сидел на корточках, а примостился на собственном рюкзаке и зорко поглядывал по сторонам. – Тебя спасли твои наглость и настойчивость. Как говорится, если хорошо постучать, то вам обязательно откроют.

– С чего бы тебе пытаться под святошу закосить? – Голос Кремневого, идущего на поправку, уже снова окреп. – Ты же прошёл огонь, воду и всякие там трубы. Я чую! Правда, правда, спроси Кр емневого. Меня в Троте все знают. Если бы сталкеры придумали собрать зонный парламент, депутатом народ выдвинул бы…

– У вас тут столько народу осталось, что, наверное, все поневоле знают всех, – перебил Змеевик. – Интересно, ты другим тоже направо и налево обещаешь помогать, или тебя за что-то другое…

– А вот тут ты не прав, – отрезал «коренной житель» Трота. – Наша Зона слишком велика, чтобы все тут знали всех. Даже сейчас. А если кто вякнет, что знает абсолютно всех в Троте, можешь смело плюнуть такому в морду…

– Да понял я, понял.

– Короче, ты идёшь со мной в схрон или нет? – резко перевёл тему Кремневый.

– А ты знаешь, пойду, – неожиданно согласился Змеевик.

– Зашибись! – одобрил подходящий кандидат в зонные «депутаты». – Только это… Слышишь, ожоги сильно пекут. Прямо огнём гореть начало, особенно на руках… Это нормально?

– Терпи, – велел Змеевик. – Регенерация полным ходом запущена, мутантики вплотную взялись за твои ожоги. Терпи-терпи, они тебя должны вылечить. Ещё пять минут, и пойдём…

– Так ты хочешь сказать, что я этими клешнями ещё смогу сграбастать всё, что захочу? – спросил Кремневый, поднимая перемотанные окровавленными тряпками руки.

– Всё, всё! Даже то, о чём ещё не знаешь, – заверил спасённого Змеевик.

– Я вспомнил, кто так говорил, – неожиданно сообщил старожил Трота.

– Это ты о чём? – повернул к нему лицо Змеевик.

– Ну, это… бла-бла-бла про зов Зоны.

– Да? – лаконично отреагировал большой сталкер. – И кто же?

– Так… один бродяга, – медленно, вспоминая детали, продолжил Кремневый. – Здоровый такой парень… ещё больше тебя, наверное… и бородища у него знатная была, помню…

– Ну и?… – безучастно поинтересовался Змеевик.

– Да ничего, – пожал плечами Кремневый. – Давно его не видал. Бородач тот мужик серьёзный был, в нижних кругах тёрся. Близко к Периметру и не помню, чтобы ходил… Тут ему нечего ловить было. Таким, как он, на внешних уровнях достойного хабара не… – Спасённый вдруг перестал рассказывать, громко закряхтел, со свистом втянул воздух сквозь зубы и воскликнул: – Эй, брат, что-то меня палит не на шутку!

– Потерпи, должно попустить, – пообещал Змеевик.

– Должно? Хорошо, раз ты говоришь… – «Абориген» Трота опять втянул воздух со свистом, помолчал и после мучительной паузы попытался продолжить разговор на поднятую тему: – Могу помочь найти бородача, если надо.

– Стоп, стоп, – придержал его рвение Змеевик. – Я тебе уже говорил про фанатизм. Если мне нужно будет кого-то найти и я решу привлечь тебя к этому увлекательному занятию, ты первый об этом узнаешь. Я приду к тебе и скажу, мол, Кремневый, помоги мне найти такого-то типа. Чётко и ясно поставлю задачу.

– Ага, я понял, – высказался старожил. – Ты типа за открытость в отношениях.

– Точно! А как иначе, друг? Иначе никак.

– Ну, разве ж я против…

– Так ты говоришь, этот бородач ближе к эпицентру ходит, – ровно, с той же безучастностью в интонации, уточнил Змеевик.

– А-а-а!!! – Кремневый вдруг закричал и подскочил, моментально поднявшись на ноги, как совсем здоровый. – У-у-у-у-у… брат, ты ничего не попу-утал?! – застонав, исторг он.

– Не понял, ты о чём?! – Большой сталкер тоже вскочил на ноги.

– Огнё-ом гори-ит… – через силу, натужно выдавил Кремневый; шатаясь, как пьяный, он заполошно замахал руками и затопал ногами. – Хрено-ово мне…

– С чего бы это! – удивился Змеевик и отступил в сторонку, прямо в куст, чтобы его не задели машущие конечности. – Должно совсем наобор…

– Не-е-ет!!! – взвизгнул Кремневый, и это слово было его последним осмысленным звуком.

Аборигена скрутила страшная конвульсия. Он закричал, взвыл дико, как подраненный зверь. Судорожно разогнулся, попытался было рвануться к Змеевику, но опрокинулся и снова рухнул наземь, сметая кусты.

И как только старожил Трота упал, его тело заполыхало, как воспламенённая газовая горелка, и прямо на глазах у собеседника сгорело, за несколько секунд превратившись в груду праха и пепла, засунутую в мешок обугленной одежды.

«Депутат» сгорел, словно бумажный, а вовсе не кремнёвый.

– Листок бумаги, – озадаченно высказался Змеевик, своевременно отступивший подальше. У него неизбежно возникла ассоциация с легко воспламеняемым материалом.

Изменённые чужеродным влиянием водоросли родом из другого чужеродного Ареала могли вызвать такую реакцию в единственном случае.

Кремневый на самом деле уже не был человеком.

Физический организм не мутировал, но разум стал обращённым. Это значило, что его сущность окончательно и бесповоротно подчинилась власти ареальности. Биохимически структура осталась прежней, но энергетическая составляющая видоизменилась.

На что и среагировали водоросли из корейской три-восемь. Не сразу, но добрались до сути, и ба-бах – реактивное отторжение, спонтанная несовместимость! Ведь если нормальный человек для них сродни неблагоприятной среде обитания, но какое-то время они всё же способны в нём выживать и даже пытаться «благоустроить» и очистить, то существо, насквозь пропитанное влиянием иного Ареала, им не просто вредное, а враждебное и требует уничтожения.

Такова необъяснимая сверхлогика Зон Посещения. Давно известно, что мутированные порождения разных следов инородного вторжения не мирятся между собой. Чтобы не разгорелась отторгающая реакция, приходится использовать экранирующие «прокладки» – сработанные из материалов нормального мира, – в качестве которых используются изолирующие контейнеры для хабара.

К счастью для человечества этого мира, нормальная природа пока что ухитрялась разделять собой плацдармы анормальной чужеродности… Только поэтому большой сталкер и решился взять с собой опасный груз – микромутантов из три-восемь и кое-что ещё. Он предполагал, что его движение к цели как вариант предусматривает возможность появления нужды протестировать встреченных по пути.

Да, он тщательно готовился к рейду в Трот. Поэтому среди прочего располагал информацией, что корпоративные и государственные спецслужбы в этом мире практикуют тесты на «свой-чужой». Причём не обязательно убивать обращённого. Достаточно образца крови…

Сейчас всё получилось вроде бы само собой, но большой сталкер расстроился. Он-то дал мутированные водоросли раненому человеку (!) без задних мыслей. Хотел помочь выжить, а вышло совсем по-другому – добил.

Наиболее встревожил прискорбный факт, что в Кремневом ему не удалось распознать мутанта. Но пока что этот досадный промах можно было списать на то, что «первоход» ещё не обвыкся в этой Зоне, не приноровился к волнам атмосферы, не вошёл в резонанс с ритмом её дыхания…

Тело испепелилось молниеносно. А вот одежда и снаряжение мало пострадали и служили вместилищем праху. Осмотрев вещи, сталкер прикинул, что может оказаться ценным трофеем, чем стоит поживиться… И тут привлекла внимание ложка, которая всё-таки имелась у обращённого нелюдя, но он ею не воспользовался.

Этот предмет показался необычным. Он обладал скрытой силой, сталкер почуял это, как только взял ложку в руки, соприкоснулся с поверхностью. Зонник! Что и почему с этим артефактом, он решил выяснить потом и спрятал ложку-хабар в другой контейнер, не тот, в котором содержались водоросли.

– Нужно найти убежище, – проговорил он вслух. – Красное Пятно прав, скоро Захват… Вот только зачем Трот бросил мне вызов, подкинув этого посланца? Уж явно не просто для того, чтобы я поменял красное на чёрное. Явно не… Ладно, ходка покажет.

Он замолчал, подхватил носимый груз и наконец-то покинул скопление изломанных кустов, в которых неожиданно столько всего произошло.

Это уж точно, в ходке по Зоне никогда не знаешь, куда приведёт следующий поворот. И где именно вдруг удастся добыть крупицы драгоценной информации.