Слепящее белое солнце находилось там, откуда ему удобней всего было обозревать землю, – в эпицентре выцветше-голубого безоблачного неба, и нещадно жарило бескрайние просторы прерии.

По чёрной ленте дороги, вьющейся через пустынные территории, ехал старенький, ничем не примечательный пикап. Такие развалюхи здесь можно было встретить часто. Куда реже в эти безлюдные места наведывались новенькие блестящие машинки. Потёртый, с никогда не смываемой грязью на бортах, местами рыжеющий от коррозии автомобиль гнал прямо по истёртой разделительной полосе. Видавший виды двигатель тем не менее рокотал мощно и ровно. Сквозь шум мотора бодро прорывалась старенькая задорная песня «Let’s Go Sunning» из такого же антикварного кинофильма «Эдемские кущи». Водила в такт льющейся из динамиков музыке качал вправо-влево обтянутый толстой кожей руль, от чего автомобиль плавно вилял влево-вправо.

С обеих сторон от дороги, за границами обочин, простирались безлюдные бесконечности; кроме самой дороги, следов человеческой жизнедеятельности в поле зрения не было очень долго. Но вот на возвышенности блеснул металлом сквозь облупившуюся краску одинокий придорожный стенд. Пикап поравнялся с ним и притормозил. Водитель выглянул в открытое окошко и слегка приподнял край своей фетровой шляпы. Надпись на стенде гласила, что впереди обретается первая и последняя на… дцать миль заправка с магазином. Водитель с довольным видом кивнул, опять натянул шляпу на нос и утопил педаль газа до упора. Засвистев резиной, автомобиль сорвался с места и понёсся дальше по пустой дороге.

Заправочная станция оказалась достаточно крупной. Кроме собственно заправочного комплекса и павильона магазинчика, здесь имелась двухэтажная пристройка дорожного отеля. Впрочем, судя по затёртым и перечёркнутым крест-накрест надписям, этот мотель не действовал уже лет двадцать.

К резво подрулившему пикапу никто не вышел. Водитель посидел немного в салоне, потом заглушил двигатель и вышел наружу.

Это был средних лет мужчина крепкого телосложения, одетый явно не по климату. Коричневый лёгкий плащ, под которым виднелись галстук и пиджак классического покроя, натянутая на глаза фетровая шляпа, не новые, но начищенные до блеска модельные туфли с острыми носками… ни дать ни взять частный детектив или какой-то тайный агент родом из прошлого века. Проезжий осмотрелся и, не заметив снаружи каких-либо признаков жизни, отправился ко входу в магазинчик.

Заскрипела дверь, легонько дзынькнул прикрученный к ней колокольчик. Скучающий по ту сторону прилавка в кресле-качалке старик опустил газетку и пыхнул густым облачком сигарного дыма. Хозяин заправки не спешил покидать свое кресло, он лишь молча проследил за посетителем поверх своих очков.

Гость прошёлся между скромных полок, осматривая небогатый ассортимент, и остановился возле антикварного музыкального автомата. Смахнув толстый слой пыли с его панели, он провёл пальцем по выцветшему списку пластинок. Найдя нужную композицию, он постучал по ней пальцем, кинул монетку и включил музыку. Тут же в помещение влилась потрескивающая мелодичная «Maybe you’ll think of me» вокальной группы «The Ink Spots». Слегка поводя плечами под музыку, мужчина в плаще подошёл к прилавку, вытащил из «конфетного ёжика» один «чупа-чупс» и кинул горсть мелочи в тарелку на прилавке.

– Что-то ещё? – поинтересовался дедуган, встал и сгрёб рукой звонкие монетки. – Заправляться будете?

– А это зависит от вас, Гамбит. – Гость, как само собой разумеющееся, произнёс это слово, с хрустом развернул обёртку и сунул «чупа-чупс» в рот.

– Мы знакомы, мистер? – Старик заметно занервничал, его правый глаз задёргался, а рука легла на выступающую из-под клетчатой рубашки револьверную кобуру.

Неудивительно. Это давно позабытое прозвище знали очень немногие люди, и добрыми их назвать язык не повернулся бы. Так некогда именовали спецагента, одного из самых эффективных в некой государственной структуре, которую посвящённые в «коридорах власти» предпочитали называть коротко и шёпотом: «Контора».

– Лично не знакомы, – гость вырвал конфетку изо рта с характерным звучком «чпок», – и меня это вполне устраивает, учитывая род вашей основной деятельности. Скажите мне, Гамбит, не скучно вам в этой глуши?

– Кто вы, мистер? – Хозяин заправки уставился немигающим взглядом на посетителя, кисть его руки уже нырнула под рубашку и отстегнула предохранительный хлястик кобуры.

– А кто я, по-вашему? – Мужик в плаще ловко между пальцев провернул конфетку, как ковбой револьвер, и сымитировал выстрел.

– Курьер от генерала? – сделал предположение старик.

– Он самый, с посланием и последними инструкциями в кармане. – Гость кивнул и растянул губы в самоуверенной улыбке. – И всё же, как это нехорошо, вот так списать заслуженного человека, сослать в глухомань присматривать за режимным объектом. А ведь после всего того, что вы, Гамбит, для страны сделали, могли бы и отпустить вас на все четыре стороны с чемоданом денег. Могли бы и домик на островах организовать.

– Не смешно шутите, мистер. Сами же знаете, что из Конторы никого не отпускают, никто из наших рядов не выходит, кроме как ногами вперёд.

– Скажите мне, дружище, – продолжил курьер, – как вообще работа?

– Работа как работа, – сухо ответил старик и добавил: – Но хрен бы меня сюда кто загнал, если бы не чёртовы суставы. – Он погладил свободной рукой коленку. – Совсем разболтались, а на импланты я не согласился. Благо руки целы и так же быстры…

В тот же миг старик молниеносно выхватил из кобуры сверхсовременный мощный пистолет, стилизованный под ковбойский кольт, и направил его в лицо гостю. Тихий свистящий звук внутри оружия возвестил о готовности к выстрелу.

– Ты мне тут зубы не заговаривай! – грозно продолжил дедуган. – Говори пароль, иди дальше! Или продолжай нести всякую чушь и за это отправляйся к чертям в пекло. Вот такая моя работа. В этом и заключается…

– Ну-ну, полегче, дружище. – Визитёр продолжил нагло улыбаться, не обращая внимания на реально смертельную опасность. – А ну, давай-ка вспомним, какой у нас пароль в этом месяце по средам?…

Глаза двух мужчин встретились, и за время долгой паузы напряжение между этими взглядами достигло такого уровня, что казалось, пролети между ними муха, она тут же сгорела бы от высвободившегося разряда энергии противостояния. Приехавший на пикапе вглядывался в бесстрастные глаза старого убийцы, словно пытался прочесть в них нужный ответ. А когда прочёл, сразу же продолжил:

– Мэверик три-пять-шесть бета, – кривенькая улыбочка так и не слезла с его губ, – или Юджин один-восемь-ноль гамма…

– Не играй со мной, мистер! – начал выходить из себя старик, но услышанный в прозвучавших вариантах правильный ответ сдерживал, и Гамбит всё не решался высадить гостю мозг. – Говори, какой из них!

– Юджин… – Ещё шире разулыбался курьер, словно опять прочитал ответ в глазах или мыслях отставного убийцы. – Юджин один-восемь-ноль гамма.

– Следуйте за мной к сканеру, сэр. – Старик вбросил пистолет в кобуру, с кряхтеньем поднялся на ноги и поковылял к двери в подсобку. – Обойдите прилавок справа…

Длинный коридор вывел их в не менее длинное подсобное помещение. В нём на пыльных полках под мутными пластиковыми плёнками возлежало всяческое старое оружие вперемежку с новыми, современными блоками, выкрученными из разной военной техники. В скудном свете древних плафонов при желании можно было различить много чего интересного. Похоже, ветеран спецслужб коротал время, играясь в такой себе армейский конструктор «Lego».

– Как же вы тут, Гамбит, сами управляетесь-то? – поинтересовался курьер. – А если вдруг сюда кто-то с компанией наведается?

– Хе-хе, а и наведываются, – теперь уже криво улыбнулся старикан. – Так я этому только рад. Пойдите, гляньте, на заднем дворе ряды холмиков. Хоть какое-то развлечение. Да и не один я здесь, – проходя мимо чего-то большого, укрытого мутным полиэтиленом, старик сдёрнул покрытие и на ходу погладил композитные бронеплиты парочки армейских дроидов старого образца, – вот эти ребятки мне компанию составляют, огневую поддержку по нужде создают.

– Ух, ё-о! – Гость округлил глаза от изумления. – А они что, ещё рабочие?!

– Наполовину, – покивал старикан. – Но мне и не требуется здесь танки жечь или самолёты сбивать.

– Ясно, – кивнул и курьер, затем резко сменил тему: – А что скажете про охранника там внизу? Ну, который из новых…

– Из каких таких новых? – Ветеран остановился и недоверчиво глянул на гостя. – Там он всего один и уже три месяца, как вахту несёт. С чего это вдруг он новый? Усиленный отряд охраны перебросили на другой объект, как только проект пересёк экватор. Что тут особо охранять? Всё близится к завершению, экземпляру-то не так и много осталось, его скоро спишут.

– Новый охранник в том смысле, что новичок в Конторе, – быстро поправился курьер. – У нас сейчас своим считается лишь тот, кто отпашет в проектах не менее трёх лет. А этот всего год помелькал в людях и вдруг сразу же на объект был определён… Смекаете, о чём я?

– Да, подозрительно. – Старик почесал маковку и потопал дальше. – Но этот малый славный, из десанта. Даже не сомневайтесь. Я с ним иногда по бутылочке пропускаю, общаюсь. Он не списан по здоровью, как я. Его разжаловали по статье «выполнение преступных приказов командования», а для наших боссов это ж то, что доктор прописал! У них других приказов и не бывает…

Наконец складское помещение закончилась, и за хлипкой деревянной дверцей открылась небольшая комната с толстенными железобетонными стенами, в центре которой торчал столбик со сканером, а на полу виднелась стальная плита подъёмника, вделанная заподлицо с полом.

– Становитесь на плиту и повернитесь лицом к сканеру. – Ветеран, как того требовала инструкция, опять достал пистолет и направил его в голову курьеру. – Как только уровень доступа подтвердится, платформа опустится автоматически.

Курьер сделал, как было велено. По его лицу тут же пробежал луч сканера. На панели что-то тихо пикнуло, и стальная плита пришла в движение.

– Встретимся через полчаса! – крикнул старый киллер вслед утонувшему в шахте лифта визитёру.

Стремительный спуск закончился, и прибывший мужчина шагнул в просторный, хорошо освещённый зал. Оказавшийся самым что ни на есть навороченным по последнему слову техники, полностью автоматизированным подземным комплексом. А здесь его уже поджидал крупный суровый мужик в обычной штатской одежде. Но военная выправка предательски ломала эту маскировку. Впрочем, на подобном объекте могли находиться лишь два класса людей – военные чины и правительственные научники.

– Добрый день, сэр! – по-армейски выстрелил заготовленной фразой охранник. – Чем обязаны вашему визиту?

– Внеплановая проверка, – ответил посетитель, – генерал послал меня убедиться, что всё идёт по графику.

– Всё по графику, – кивнул вояка, – проект в финальной фазе. Никаких сбоев или отклонений нет.

– А это уж позвольте мне самому судить…

– Простите, сэр, – охранник преградил курьеру дорогу, – мне сверху доложили, что вы принесли новые инструкции от генерала. Прошу, передайте мне носитель информации и предъявите свой пропуск.

– А нет никакого носителя, – коварно улыбнулся курьер, – я соврал Гамбиту. Не нужно ему знать, зачем я сюда пожаловал. И пропуск мне не нужен. Подумай сам, не имей я доступ на объект, разговаривали бы мы сейчас?

– Но, сэр, так требует инструкция, – невозмутимо отчеканил военный.

– Да, меня генерал предупредил, что ты жёстко следуешь всем приказам и инструкциям, не думая о последствиях. Потому тебя и выперли из десанта… Правда?

– Это касается лишь меня одного, сэр.

– А вот и нет, – курьер сделал шаг навстречу стражу лаборатории, – это касается нас обоих. Этот проект скоро закроется, и у тебя будет небогатый выбор. Ты можешь опять прозябать второстепенным персоналом на подобных объектах или можешь пойти ко мне в команду.

– Сэр… к вам в команду? – озадачился охранник.

– Но это лишь в том случае, если я решу, что ты достаточно сообразителен и гибок при всей твоей легендарной дисциплинированности. В моей команде частенько приходится соображалкой работать, проявлять инициативу и действовать не по инструкции. По инструкции и обезьяны могут… Так что давай соображай, как меня проверить? А? Вот нет у меня пропуска, что будешь делать?

– Ну, если вы прошли так далеко, то явно не вражеский агент… – начал рассуждать вояка.

– Молодец, продолжай.

– Вот! Подойдите к сканеру у двери, – охранника осенило, – он знает, кого можно пропускать в машинный зал.

– Правильно! – похлопал его по плечу курьер. – Ведь можешь, когда хочешь. Первый тест на сообразительность ты прошёл. Сейчас проведаю нашего доктора, и приступим ко второму этапу отбора.

– И что это будет за этап, сэр?

– Не спеши, скоро всё узнаешь. – Визитёр подмигнул служивому, подошёл к сканеру и исчез за распахнувшейся автоматически дверью.

По ту сторону двери оказался огромный полусферический зал, по периметру которого тянулись пустые застеклённые кабинки операторов и огромные панели всевозможного оборудования. Похоже, что основная команда давненько покинула лабораторию и весь комплекс сейчас действовал в автоматическом режиме. А в самой середине всего этого компьютеризированного наукоёмкого винегрета находилась стеклопластовая сфера, опутанная шлангами и проводами, облепленная разного рода датчиками. Внутри в прозрачной жидкости висело такое же оплетённое искусственными щупальцами… тело человека.

Гость приблизился к внешнему стеклянному барьеру, кольцом ограждающему центр зала, по ту сторону которого располагались собственно «аквариум» и горы оборудования, и прислонил ладонь к бронированному стеклу.

– Да-а, вот как, значит, нам довелось встретиться снова… – задумчиво произнёс он, смотря на человека в «аквариуме». – Ну, здравствуй, здравствуй, привет из бурной юности моей… – продолжил он вслух после паузы, затем последовала ещё пауза, и визитёр добавил: – Я заберу тебя отсюда, но ты не беспокойся, до твоей любимой женщины мы доберёмся другим способом.

– Простите, что вы сказали? – За спиной гостя появился худой, морщинистый научный сотрудник, типичный профессор в белом халате.

Рослый мужчина повернулся к нему лицом, окинул с головы до пят оценивающим взглядом и, недолго думая, вырубил одним резким отработанным ударом. Тело в белом халате рухнуло на перфорированный металл платформы. Посетитель же быстро пробежался по пустующим кабинкам вдоль окружности стены и произвёл какие-то манипуляции с панелями управления, расположенными в них. После чего проник за прозрачный барьер, проследовал по герметичному коридору и, выпрыгнув из этого тамбур-шлюза, подошёл к сфере, наполненной жидкостью.

В этот самый момент от «аквариума» с чмокающими хлопками отстрелилось большинство кабелей и шлангов, а жидкое наполнение сферы начало стремительно сливаться по отводящим трубам. Когда жидкость утекла без остатка, в дне сферы отворился проём люка, и исхудавшее тело помещённого в неё человека опустилось на медицинскую «каталку», установленную внизу под «аквариумом».

Визитёр, не теряя времени, отсоединил все кабели и трубки, прикреплённые к человеку и вытянувшиеся вслед за ним. Удалил с него датчики и обернул мокрое тело в парочку белых халатов, которые прихватил с собой по пути сюда.

Освобождённый человек всё ещё оставался без сознания, но дышал ровно. Рослый мужчина взвалил его себе на плечо легко, без натуги, и понёс к выходу. Возле выхода в помещение с лифтом он прислонил бесчувственное тело к стене, поправил свой плащ и наклонился над сканером. Дверная створка отворилась. А за ней уже поджидал довольный собой, возбуждённый охранник, готовый ко второму отборочному этапу.

– Ну что, готов? – с ходу спросил мнимый курьер.

– Да, сэр! – выпалил военный.

– Тогда приступаем! – Визитёр кивнул и начал тестирование в кавычках. – Подойди ко мне. Ближе. Теперь развернись на сто восемьдесят градусов ровно.

– Сэр, да, сэр! – отчитался охранник после чёткого выполнения команд и в тот же миг рухнул от мощнейшего выверенного удара в спину.

Пришелец метнулся назад в лабораторный зал и потащил извлечённого из аквариумной сферы человека в лифт… Как только плита подъёмника, ускоряясь, понеслась по колодцу вверх, мокрый голый человек пришёл в себя. Инстинктивно он принялся плотнее кутаться в белые халаты, чтобы согреться… и стоило его зрению навести резкость, как раздался крик:

– ТЫ?!

Глаза выведенного из контролируемого сновидения округлились от изумления. Короткое русское слово хлестнуло, как выстрел.

– Я, я, кто ж ещё… – проворчал по-русски же мужчина в плаще, делая какие-то приготовления, извлекая из карманов всякие непонятные вещички. – И это не сонная реальность, заметь, в которой ты пробыл всё это время, а самая что ни на есть явная явь! А посему у тебя больше нет суперской защиты, аватарчук ты наш пустынный… Телесная оболочка пока слаба, восстанавливаться нет времени, так что держись за меня, теперь я твоя защита.

В эту секунду платформа вынесла двоих на поверхность. В бетонной коробке бронированной комнаты никто не дожидался, что означало лишь одно – старик-охранник уже как-то обо всём узнал и подготовил жаркую встречу.

– Та-ак… Ты, это, подожди меня немного, – большой мужчина оттащил освобождённого из лабораторного плена человека в угол и посадил его там, прямо на пол, – а мне пока надо делишки разрулить.

С этими словами он быстро соединил извлечённые из своей одежды элементы и активировал два получившихся приспособления. В результате в его левой руке загудел крупный полупрозрачный диск энергетического щита; защиту породила сборка предметов силы из американского Ареала и других Ареалов Визита. А правая рука держала такую же компоновку, из которой высверкнуло золотисто-лазурное двуцветное лучевое «лезвие». Это оружие можно было назвать «молекулярным расщепителем». Осталось загадкой, каким чудом мужчине в плаще удалось заставить работать вместе артефакты из разных Зон…

– Держись, последний герой! – Боец подмигнул своему беспомощному подопечному и метнулся в складское помещение.

Голый человек прохрипел вслед спасителю:

– С-серёг-ха, я тож-ж… – и пару раз попытался встать, чтобы прийти на помощь своему спасителю, однако отвыкшие от самостоятельной работы мышцы плохо слушались команд разума, он оскальзывался и оседал на пол. В результате перестал дёргаться и просто валялся на полу, шёпотом матерясь и плача от позорного бессилия, пока за пределами бронированной комнаты громыхали взрывы и стрельба. Интенсивность постепенно снизилась, и в конце концов последними смолкли рычащие выстрелы портативного энергана старика-ветерана.

Секунды через три в комнату влетел рослый спаситель, край его плаща медленно тлел от скользящего попадания плазмы. Мужчина деактивировал своё экзотическое оружие, сунул компоновки под плащ и помог бывшему пленнику подняться на ноги и удержаться на них.

За пределами комнаты уже мало что напоминало о стоявшем здесь магазинчике. Единственное, что уцелело вокруг бетонной коробки входа в подземный комплекс, – это панели заправочной станции, выполненные по взрывозащищённой технологии, и пикап самого пришельца. К этому старому крепкому автомобилю и дотащил он освобождённого им человека.

– Я-а… – выдавил бывший пленник, едва шевеля губами.

– Не трать силы на разговоры, старый друг, – пресёк освободитель попытку пообщаться. – Погоди, сейчас! – бросил он, усадив голого спутника в кабину.

Метнулся в навалы мусора, среди которых отчётливо выделялись исковерканные орудийные блоки и лоскуты порванной брони армейских дроидов. Судя по последствиям, бой получился яростным, ожесточённым. Хорошо хоть, что резервуары с топливом не рванули. Откинув в сторону изувеченный труп старика-охранника, мужчина в плаще наклонился над разбитым вдребезги музыкальным автоматом. Собрав уцелевшие пластинки, он вернулся к машине и положил на панель «бардачка» собранные трофеи. Все, кроме одной сингл-сорокапятки.

– Во! То, что надо, – сказал мужчина, снял плащ, сунул его освобождённому и добавил: – Возьми, укройся, защитит… Говорить будем потом. Береги силы, явь тебе не сон, как здесь жить, вспоминай.

Водитель обошёл кабину, влез внутрь, сел за руль, подмигнул своему пассажиру и поставил маленький чёрный «винил» на диск раритетного переносного проигрывателя давно исчезнувшей фирмы «Phillips». Ящичек лежал на сплошном сиденье посередине, между пассажирским и водительским креслами.

Щелчок включения, виниловый сингл завертелся, и из динамиков вперемежку с потрескиванием снова поплыла мелодичная ретро-музыка. Зазвучала песня «I Don’t Want to Set the World on Fire» всё той же группы «The Ink Spots».

Губы пассажира с бледной, как молоко, давно не загоравшей кожей растянулись в ностальгической улыбке, будто он вспомнил что-то давно забытое. Выпущенный из «аквариума» кивнул, закрыл глаза и расслабленно откинулся на спинку…

Пикап двинулся в путь, но катил не по автостраде. Он съехал с дороги на обочину и устремился по «пересечёнке» в сторону пылевого облака, неизвестно откуда взявшегося средь ясного дня и относительного безветрия. Добравшись на полной скорости к вздымающейся пыльной взвеси, автомобиль вдруг резко подпрыгнул, поднялся в воздух и взлетел прямёхонько к зениту, как будто его схватил и закрутил мощный смерч.

Считаные секунды – и он скрылся в световом ореоле ослепительно-белого солнечного диска.

…в дверном проёме уже секунды три виднелся мохнатый комок. Это появилась на пороге и сидела на корточках лесавка.

Выпрямившись, она будет выглядеть человекообразной фигурой, засунутой в снайперский маскировочный комплект, придающий вид ходячей груды листьев и травы. Только это не лохматые одеяния из обрывков верёвочек, сеточек, лоскутков и крашеных бинтиков, а стебли и листочки растений-симбионтов, спутавшиеся в сплошной защитный покров, способный скрыть, растворить в лесу. Не одежда. Не снимаемая защита тела, подпитываемая его кровью и теплом.

– А я-то сижу, гадаю, сколько мне ещё томиться, пережидая ваши нудные сюсюканья! – неожиданно звонким, девичьим голосочком ответила гостья.

– Замечательно, что ты была поблизости, Арва! – узнал лесавку Пёс. – Залезай, эти люди не опасны. Они хотят помочь и сами ищут помощи.

– Нам нет дела до желаний обычных людей, мы не для того от них отдалялись, чтобы сейчас проникаться. – Абсолютно человеческий голос в сочетании с монстрическим обликом бил контрастом наотмашь! Как будто корявый демон ада запел ангельским сопрано. – В расчёт мы берём только тебя.

– Нас также мало заботят желания обычных людей, – парировал вдруг Орёл. – Мы к ним не относимся. Вы нам куда ближе.

Псу подумалось, что, если посмотреть правде в глаза, подавляющему большинству обычных людей наплевать на желания других, и это свойство по наследству досталось всем производным от них тварям…

Он отметил, что учитель вмиг преобразился. Избрал тактику «свой парень», надел маску отдельного индивидуума, тоже не входящего в человечество. Правильно, ни в коем случае нельзя себя выставлять «старшим братом», этаким всеобщим предком всех существ, преобразованных из людей. За такое отношение лесавка, или кикимор, или рощевик, водяник, шурале, или кто ещё, без разницы, мог послать на три незабытые буквы, а то и преподнести стрелу в глаз. В лучшем случае. Все остальные способы убийства у них куда страшней, особенно те, для которых не требуется использовать материальные предметы и вещества.

Но Орёл всё оценил более чем правильно, и Пёс с облегчением понял, что разговор получится результативным.

Только бы Удав или Реверс не брякнули что-нибудь не то! Но ведомый помалкивает, молодец, а Реверс в хороших зонных университетах образование получил, тоже не должен подкачать.

– Забавно ты, человек, рассуждаешь, – сверкнула очами лесавка из-под края своего растительного «капюшона». – Получается, что ты недоволен тем, что ты есть. Но ты всё ещё человек и можешь ходить только тропами людей, хочешь того или нет.

Сказав это, она издала захлёбывающийся булькающий звук; кто не в теме, хрен бы догадался, что это лесавки так смеются.

Своего серо-зелёного волокнистого личика мутированная чмошница не показывала, были видны только серебристые пятна-кругляшки её глаз, полностью лишённые зрачков. За всё время после появления она даже ни разу не шевельнулась… Чтобы лесавки смеялись, это действительно редкость. Сам Пёс слышал такой звук от силы третий раз, а ему немало довелось сталкиваться с особями их немногочисленного биовида. Ему даже кикиморов встречать приходилось и напрямую по-свойски с ними общаться, а уж этим вряд ли многие из человеков могли бы отличиться. Даже из тех, кто остаётся человеком достаточно условно.

– Ты ироничная, – похвалил её Орёл. – Я люблю иронию.

Пёс остро почуял, как от лесной повеяли эманации удовольствия. Но вызвала их не примитивная похвала, это всего лишь слова. Преобразившиеся, но сохранившие полную разумность мутанты имели несколько иные критерии восприятия мира. Их крутой соперник не испугает, они не боятся вызовов. Наоборот, несказанно радует.

Энергетически сильные особи чмошников способны без проблем видеть, условно говоря, биополя живых существ, в том числе и людей. А кто из паранормальных творений Зоны может быть сильней, чем лесавки! Пёс ощутил, что Орёл внезапно раскрылся. Учитель решил, что необходимо снять внешние защитные блоки, и теперь выглядит тем, кем является по сути. Он показал истинное лицо, подлинную внутреннюю силу.

Неудивительно, что Арва прекрасно поняла – это не просто крайне матёрый сталкер, способный на зонную чуйку и эпизодическое взаимопроникновение с информационным полем сверхсущности Трота. Она отдала себе отчёт, что Орёл гораздо сильнее любого из этой компании, если не вообще любого существа из тех, с кем ей доводилось сталкиваться в жизни. Арва заинтригована, а значит, она дослушает до конца.

Пёс мысленно поаплодировал наставнику. Честность – лучшая политика, когда хочешь потенциального партнёра не обмануть, а… скажем так, провести по высшему разряду. Засовы, запирающие изнутри потайную дверцу с истинными намерениями, он наверняка не отодвинет ни в коем случае. Каков он сам – смотрите сколько угодно. Куда и зачем он идёт – никому заранее не узнать.

– Ты рассуждаешь верно, но с точностью до наоборот, – намеренно выдерживая неспешный темп, продолжал Орел. – Я горжусь тем, что остаюсь человеком, более того, тебя я также считаю человеком. Просто ты попала на ту дорогу, где ради познания необходимо было кардинально измениться. Меня поражают жертвы, которые вы приносите на своём пути, и восхищает ваше упорство. И я уверен, ты лукавишь, отзываясь о тропах людей как о чём-то таком… ущербном, что ли. Уж тебе-то, Арва, как никому известно, что в этой абнормальной круговерти никто не имеет такого богатого разнообразия выбора дорог, какое есть у людей.

– Мне нравится, что ты говоришь, – ответила лесавка. – Я сразу поняла, что ты крут, и не ошиблась.

Орёл после этих слов с очень многозначительным видом покивал своей собеседнице. Дескать, о да-а, мы с тобой крутые, и это радует.

– Если ты считаешь себя таким же, как мы, – продолжила Арва, – а я чую, что ты действительно так считаешь, тогда мы отнесёмся к тебе как к одному из нашего племени. Мы поможем. Что нужно?

Пёс постарался не выдать мимикой своего глубокого удовлетворения результатом переговоров. Паритет с «девами леса» – это победа! Даже непримиримые Изначи выдерживали нейтралитет с лесавками, не стремились искоренять. Не то чтобы признавали их имеющими право на существование, но равными – однозначно.

– Расскажи о круглых летунах, которые портят деревья, – попросил Орёл. – Откуда они взялись? Нам очень нужно знать, что за сила их направляет.

– Этот враг может оказаться не по зубам даже тебе и твоим помощникам, – впервые за весь разговор пошевелилась лесавка. Вдвинулась глубже на «территорию людей» и плавно перетекла из положения сидя на корточках в положение сидя на полу, в полуметре от входа.

– И всё же поделись тем, что тебе известно, – мягко настоял Орёл на своём.

И лесавка разоткровенничалась с человеком! Сильная уважила сильного.

– Наросты на деревьях, летучие ежи с неба, подкожная слизь в животных, – заговорила она, – загадочные ловушки, которых не определить, пока в них не вскочишь, странные чужаки, которые вроде бы человеки, а вроде уже и нет, хотя не мутировали в нашем смысле, мощные средоточия нераспознаваемой энергии, высверкивающие в разных точках территории, причудливых форм штуковины, иногда внезапно возникающие, чтобы полетать или поездить, и аморфные пузыри, которые не то танцевать пытаются, вспухая и опадая, не то в конвульсиях жрут наше пространство… И это я ещё не упомянула про блуждающий зародыш, так на человечьем русском звучит название единственной в своём роде энергетической твари, она неуловима и нелокализована, но иногда ощущается след. Остаточное излучение вынуждает подозревать, что это спрятанная, законсервированная как бы личинка сверхсущности, из которой может вылупиться отдельная абнормальность, сходная с нашей, но иная… Всё это порождения врага. Он вторгся извне, он проникает и расползается, и мы не знаем, каким оружием с ним бороться. Нам по силам только убивать его творения и надеяться, что отец наш Трот как-то всё же справится, наведёт порядок и восстановит своё главенство.

– Если бы, – почти неслышно обронил реплику Удав, но услышал его только Пёс, находившийся ближе всех. О ведомом, кажется, вообще позабыли, но в этот момент Орёл обратился как раз к нему:

– Покажи отравленный наконечник.

Новичок вынул из сохранника и протянул переделанное лезвие ножа.

– Очень далеко от ближайшего болота на него напал кикимор, – сообщил Пёс, когда лесавка взяла обломок из руки Удава. Они не соприкоснулись пальцами, но в момент, когда произошла передача предмета, их связал на миг кусок железа, и Арва дёрнула головой, сверкнув на ведомого серебристыми гляделищами, а затем перевела их на Пса.

И он тотчас ощутил, что от Арвы исходит вопросительная эманация. Что-то её озадачило. Хотя не вызвало чувства опасности, иначе реакция была бы молниеносной и отнюдь не такой мирной.

– Стрела Триза, – не отразив во всеуслышание озадаченности, сообщила лесавка. – Он стал жертвой слизняка, его разум ему не принадлежит. Где это произошло?

– Я шёл по первому, – ответил Удав. – Отсюда прямо на восток.

– Ничего себе Триз потерялся, к границе большого мира его понесло! Спасибо за наводку, мы найдём его и попытаемся освободить из плена.

– А такое уже случалось? – вставил Орёл, услышав интересную деталь.

– Случалось. Если вовремя заняться подконтрольным и выгнать слизняка…

– Ты точно уверена, что это возможно? – перебил Пёс.

Кроме него, никому из присутствующих не стоило задавать лесавке вопрос такого рода, подвергая сомнению её утверждение. Но это стало необходимо. Чмошники, бывает, искажают смыслы, и то, что в их понимании свершившийся факт, на поверку оказывается лишь намерением.

– Да, – коротко подтвердила Арва. – Если ты решил сражаться с этим врагом и собираешь бойцов, – продолжила она, уже обращаясь к Орлу, – тебе дорога в один конец, обратного пути не будет.

Пёс неожиданно расслышал ещё одну тихую реплику, но она донеслась с другой стороны, от Реверса. Одно короткое словечко. «Уже…»

– И в чём этот путь, по-твоему, должен выражаться? – спросил Орёл.

– Трот самый сильный, – ответила Арва, – он сильнее новоявленного чужака. Но чужак скользкий и подвижный, он может увиливать от ударов Трота. Становиться нераспознанным. Используя ваши человеческие ассоциации, они находятся на разных диапазонах бытия. Необходимо нащупать волны вражеского диапазона, запеленговать и сообщить их Троту… Конвертировать, скажем так. Далее уже сила отмщения сметёт захватчика. Всё вернётся на круги своя. С окружающим миром и его человечеством мы так и будем противостоять, но это уже другая история.

– А если получится наоборот и враг снесёт Трот? – громко спросил вдруг Удав, и все посмотрели на него, а он привлёк общее внимание и продолжил: – Вы прикидывали, как это повлияет на остальной мир?

Пёс в эту секунду подумал, что Удава на самом деле интересует именно вторая часть вопроса, следствие, а не причина – поражение Трота. И судя по пристальному взгляду Орла и исходящей от него эманации вспыхнувшего острого интереса, наставнику тоже в голову пришло нечто подобное.

– Исключено! – отрезала Арва. – Но тебе я даже не буду пояснять почему. Ты ещё слишком человек, твоей личной силы недостаточно, чтобы освоить это знание. Ты совсем недавно перебрался через границу, и я пока не спрашиваю зачем.

– Уж извини, какой есть, – буркнул Удав себе под нос. – Погоди, до этого вопроса доберёмся чуть позже, – быстро сказал Пёс.

– Арва, мы всё, что можем, делаем для ареальности. – Орёл поспешил отвлечь лесавку от дерзкого новичка. – Но сейчас нам нужна помощь.

– Скажи, – лаконично ответила лесная дева.

– Ты верно заметила, – продолжил Орёл, – что новый враг не по зубам никому из нас, обитающих в Троте. Более того, мы не одолеем вторжение, даже если выступим против него все вместе. В этом нет ничего позорного. Факт, который стоит признать. Я это понял ещё в начале пути… А от карающей длани Трота посланцы чужака пока что ускользают. Он их если и подмечает, то боковым зрением, так сказать, опосредованно, с помощью нас и таких, как мы, и не успевает развернуться, чтобы прихлопнуть…

– Образно и нудно, как любите рассусоливать вы, медленные человеки, но верно, – согласилась Арва. На лесном языке всё сказанное действительно заняло бы гораздо меньше времени – серия быстрых щелчков, скрипов, трелей, и всё сказано.

– Спрашивается, а что делать, когда врага тебе самому одолеть не под силу? Нужно врагу найти такого врага или врагов, которые смогут с ним справиться.

– Почему нет, – согласилась лесавка. – Главное, чтобы враг твоего врага не сожрал тебя самого после победы.

– Вот именно! Понятно без лишних слов, что раз уж мы здесь, то обязаны Троту тем, какие есть и какими будем. Но сущность его безжалостна и ненасытна. Он словно огонь, греет и спасает от холода, но если слишком приблизиться, может сжечь…

– Ты ударился в человечью болтовню, – перебила его лесавка. – Что конкретно предлагаешь?

– Станьте посредниками между Тротом и всем остальным миром, – выложил карты Орел. – Я шёл к Изначальным с предложением, но теперь понимаю, что они слишком нетерпимы к конкурентам в борьбе за любовь Трота. Болезненно ревниво относились к соперникам, поэтому не годятся, хотя и первыми из всех нас встали на путь преобразования из обычных людей в любимчиков необъяснимости.

– Я не ослышалась? – спросила лесавка. – Ты предложил это нам, монстрам, выродкам, чмошникам, тварям, уродам?

– Не ослышалась. Только все вместе, по-настоящему вместе. Но для того, чтобы человечество вступило в союз, необходимо людей оградить от посягательств Трота на время войны до победного… Что будет после, посмотрим после победы. А вас Трот не станет карать, вы уже его часть, его дети. Но вам придётся вспомнить, кем были раньше.

– Как же, позабудешь об этом… Я слушаю, слушаю, продолжай.

– Подключите меня, внедрите в суть. Только так я смогу обозреть всю картину вторжения целиком, и…

– То есть речь идёт о получении возможности контактировать с каждым элементом? – уточнила лесавка.

– Да, с каждым. Что для этого нужно? Если куда-то пойти с тобой, идём…

– Ты думаешь, что человечество – тот враг, который способен устрашить врага?

– Я в это верю.

– Ты думаешь, мы согласи-имся?!! – Звонкий голосок взлетел ввысь до предела, превратился чуть ли не в ультразвук.

– А вот на это я могу лишь надеяться, – твёрдо ответил Орёл.

– И при этом ты думаешь, что такое человечество достойно спасения? То самое, которое навыдумывало себе миллион правил, каждое из которых миллиард раз нарушается? То самое, которое состоит из противоречивых сущностей, сломя головы бегущих по кромке между добром и злом, и часто кажется, что злейшего врага человечеству, чем оно само, изобрести невозможно… – Арва, явно иронизируя, выдавала образные периоды, как самая заправская человеческая особь. – Может, гуманнее отойти в сторонку и не мешать ему? Пусть само истребит себя и освободит пространство для…

– А я люблю его какое есть. Любовь – она такая необъяснимая, вопреки всему и вся. Постараюсь для людей в судьбоносный момент, а уж потом буду решать, стоило ли корячиться ради сборища эгоистичных сволочей…

– Идти в реале никуда не понадобится, достаточно установить контакт со мной, – выдала лесавка, и голос её, наоборот, внезапно снизился почти до контральто, прозвучав бархатисто и многообещающе.

Орёл тотчас сдёрнул перчатку и протянул руку открытой ладонью кверху. Древним как мир людей жестом, символизирующим отсутствие оружия.

Рука зависла. Заминка… В эту минуту решалась, возможно, судьба всех на планете людей и бывших людей.

Потому что лесавка, не сходя с места, связалась с теми, кого условно можно было назвать элитой «нового человечества Трота». Даже не стоило пытаться представить, какой неистовый множественный крик сейчас ураганом проносится в «лесной почте»… Но Пёс не рискнул шагнуть к сплошной стене, раскинуть руки и прижаться к шершавой складчатой коре. Ему в отличие от Арвы ещё требовалось для усиления контакта с лесом что-то более мощное, чем энергетика атмосферы. Прямой материальный «провод». В нём оставалось ещё слишком многое от человека…

Решающая минута завершилась. Лесавка выпростала из вороха стеблей и волокон тонкую ручку. Неожиданно бледно-бежевую, голую, тоненькую, трогательно-девчачью… Это был символ особого доверия – стебли-симбионты сдвинулись и обнажили часть тела, подвергнув риску внешней агрессии.

Мужчина от человечества большого мира и женщина от Зоны.

Мужская заскорузлая, мозолистая, широкая и большая ладонь встретилась с узкой, хрупкой, изящной женской ладошкой, и они сомкнулись…

– Достаточно, – тонкая конечность разомкнула слияние и скользнула обратно, спряталась под защитой, – скоро наш творец полыхнёт языками огня, как ты выразился, и чтобы Захват не утянул нас раньше, чем мы поможем костру не угаснуть, давайте спрячемся от отцовского буйства… Мы подсоединим тебя. Только будь осторожен, враг коварен и способен подобраться вплотную, а ты и не заметишь предательского клинка, летящего для удара в спину.

Она не сверкала очами, но у Пса почему-то возникло стойкое ощущение, что Арва покосилась, так сказать, на Удава. И хотела, чтобы это знал именно он, ведущий странноватого новичка, старый союзник лесного племени.

После чего «дева леса» просто выпрыгнула из своего положения сидя, спиной вперёд, совершила задний кувырок в проём и канула за ним, скрылась в металлизированных ветвях дерева-мутанта.

– Мы достигли поставленной цели? – выдержав паузу, спросил Пёс.

– Надеюсь, – коротко ответил Орёл.

– Скоро Захват, у нас есть где переждать? – спросил Реверс.

– Да, спускаемся.

– Встретимся внизу, – бросил успевший по ходу разговора полностью экипироваться Удав и первым последовал за лесавкой, но не прыгал, конечно, а воспользовался креп-тросом.

Троим старожилам понадобились считаные минуты, чтобы завершить экипирование перед ходкой. Никто не произнёс ни слова, все разговоры впереди. Один за другим они покинули схрон и тоже ушли вниз.

Пёс спустился арьергардным, как хозяин, напоследок осмотрев внутренность домика. Почему-то у него возникло щемящее предчувствие, что в последний раз…

– Куда? – спросил Реверс, когда все собрались внизу, у основания дерева.

– Вон туда, – показал Пёс направление. – За мной.

– Зверушки, – продолжил Реверс, сканирующий окружающую местность, – уже начали прятаться.

– Сколько до Захвата? – уточнил Удав. – Я уже чую, как сгущается мрак, но пока не могу определиться со сроком…

– Часа два есть, – успокоил Орел. – Веди, Пёс, должны успеть.

– Вперёд, сталкеры! – бодро скомандовал наследник Изначальных; на правах проводника выступил в авангарде и повёл группу к ближайшему известному ему убежищу.

Подходящих маршрутов он знал три. Самый короткий и самый длинный не годились, длинный потому что длинный, а короткий потому что слишком сложный, и повёл средним по трудности и протяжённости маршрутом. Откровенных опасностей на пути следования не наблюдалось, и сталкер вёл, действуя в отработанном до автоматизма крейсерском режиме. Привычным образом он как бы раздвоился, выделив часть сознания на размышления о полученной только что информации.

И первое, что пришло в голову, это упоминание лесавкой пузырей, жрущих пространство. Псу встречались такие образования, но раньше он считал, что это форма энергетического вампира, «неверное» ИФП, подпитываемое силовыми нитями Зоны. О контролируемых животных в «лесной почте» только и гудят с недавних пор… А бугры на деревьях он сам сжигал неоднократно, но открытие, что всё это звенья одной цепи…

– Орёл – замыкающий, – услышал он на бегу чуть запыхавшийся голос Удава; новичок крупный, ему трудней передвигаться, к тому же у него был перерыв в хождении по отчуждёнкам, – он передаёт по цепи, что за нами хвост. Целая группа, вооружены.

– Не факт, что за нами, – произнёс в ответ Пёс, – просто по пути на этом участке. Ещё с километр, и лес их не пропустит, а мы пройдём. Так что поднажмём, большой, и точно от них оторвёмся.

– Стар-ра-а-юсь… – прохрипел вконец запыхавшийся от разговора на бегу Удав.

Он умолк и приотстал, восстанавливая дыхание, чтобы не потерять темп, а Пёс действительно немного ускорил шаг. Перед Захватом бегать удобней, чем красться, мутанты и люди заняты поисками убежищ, а не охотой.

Упомянутый им только что относительно лёгкий участок миновали без осложнений, и проводник увёл ведомых в дремучую чащу. В этих дебрях только посвящённым открыт путь. Углубившись на сотню шагов, он решил сделать передышку.

– Мы успеваем, – сообщил он, остановившись, следующему за ним Удаву, – можешь немного перевести дух. Подтянулся Реверс.

– Почему встали? – спросил Орёл, поравнявшись.

– Да хочу удостовериться, что обнаруженный тобой хвост не потянется за нами сюда, – ответил Пёс.

– А если пойдут, что тогда? – задал вопрос Реверс, настраивая свой сканер для отслеживания возможной погони. Правильно. Чуйка пока тревогу не подымала, но подстраховаться с помощью техники не помешает.

– Тогда плохо будет, – угрюмо посулил Пёс. – Для них, конечно, хех, – хмыкнув, уточнил он. – Кончать придётся, иначе в схрон залезать слишком стрёмно.

– Это почему? – не въехал Удав. – Может, они тоже знают о том убежище и просто хотят спрятаться…

– А ещё очень даже может, что они следят за нами, ну или за кем-то из нас. Мы добровольно влезем в каменный мешок, им останется только прихлопнуть там, как вискунов каких-нибудь. Выжгут на хрен, и все наши грандиозные намерения пойдут прахом.

– Не нагоняй жути, – осадил его Орёл, – кто ж им даст прихлопнуть! Спрашивается, мы сталкеры или где? К тому же, насколько я чую, они повернули, пошли доступным маршрутом и в заросли за нами не попёрлись.

– Получается, они действительно шли не за нами, – подал голос Реверс, высмотревший силуэты несостоявшихся преследователей. – Правда, углубляются в заросли там, дальше, и куда сейчас ломятся, непонятно. Мы-то знаем, где укрыться, но получается, что эти тоже имеют схрон поблизости… Проследить бы за ними.

– У нас другие задачи, – напомнил Орёл.

– Тебе что, одного схрона мало? – спросил Удав.

– Как может быть много схронов в Троте? – парировал Реверс.

– Много не может, а лишнее брать не стоит, – стоял на своём новичок.

– Извечная дилемма всех игроков, – сказал Реверс, продолжая сканирование. – Подфартило, что делать? Остановиться или на волне удачи снять банк…

– Когда в казино пойдёшь, там расскажешь, – усмехнулся Пёс.

– Я бы не прочь сходить, но только в Лас-Вегас, – поделился желанием Реверс.

– Там сейчас тоже не разгуляешься по игровым залам, – напомнил Удав.

– Вот-вот, – согласился Реверс, – зато, говорят, в этих заброшенных залах можно толковым хабаром разжиться.

– А при чём тут это? – удивился Удав.

– Я слыхал, – пояснил Реверс, – что аура многолетних игр, миллионов выплесков азарта очень устойчива, и она по-своему изменила абнормальность в залах. Теперь такие места притягивают к себе толковые артефакты, и они периодически там появляются. Может, шестой Ареал тоже любит покрутить колесо фортуны, заразился азартом.

– Досужая болтовня, – обрезал Орёл, – поверьте, я там бывал, и никакой особой ауры нет и в помине. Груды хлама, разломанные столы и автоматы, и толпы одержимых бросаются на всё, что движется.

– Я слышал, что эти одержимые есть только в Вегасе и что они вовсе не мутанты, – заметил Удав.

– Это правда, – согласился Орёл, – но, как всегда, неполная. Одержимые – это люди, которые попали под облучение американского Ареала в тот злополучный день, когда первоначальная абнормальная отчуждёнка выплеснулась и захватила огромные территории вокруг себя. Звёздно-полосатые вояки решили поэкспериментировать и распылили над городом вирус. В итоге одержимые – то, что вышло после эксперимента.

– Люди приехали поиграть и остались в столице развлечений до конца дней своих, – задумчиво отозвался Удав. – Многие из них, наверное, об этом мечтали, но не таким способом.

– Бойтесь заветных желаний, они иногда сбываются, – философски прокомментировал Реверс и сообщил: – Я посчитал, в группе четырнадцать чмошников.

– Многовато для обычной группы сталкеров, – сказал Удав.

– В другой ситуации мы бы выясняли что к чему, но не сейчас, – сказал Орёл.

– Пёс, идём дальше, – Удав с опаской посмотрел на небо в просветах между древесными кронами, – а то застигнет нас…

– Не ляпай языком, и всё будет хорошо, – проворчал Пёс.

– Далеко до схрона? – спросил Реверс, тоже поднимая взгляд, но смотря через сканер.

– Мы почти на месте, – заверил Пёс, – давайте за мной.

Но квад успел пробежать от силы десяток метров. Замыкающий Орел вдруг издал короткий сдавленный вскрик и рухнул, как подстреленный очередью в упор. Реверс тотчас окликнул бегущих впереди, и трое сталкеров нырнули в траву, залегли в ней. Что произошло, никто не понял, и они поползли к Орлу… Наставник был живой, но находился в беспамятстве.

– Что с… ним?… – выдавил новичок. Кажется, из троих учеников он больше всех испугался, что у Орла может случиться фатальный сбой.

– Поди догадайся! – зло бросил Реверс. – Бежал – и брык, отрубился. Хорошо хоть, жив… Младшего напарника Орла случившееся, наоборот, прямо на глазах вгоняло в ярость. Он шёпотом, но очень злобно и витиевато начал материться.

– Хватайте под руки и тащите за мной, – распорядился Пёс, – до схрона недалеко, там разберёмся. Вперёд.

– А что с ним может быть? – не унимался Удав.

– За мной, я сказал! – велел проводник.

Потом, потом будем разбираться, с чего бы это новичок резко забеспокоился. Но первым делом надо установить, что стряслось с учителем. Для этого требовался детальный осмотр, а сделать это можно, только уже обезопасив себя от загребущих лап Захвата.

С последним отрезком пути Пёс справился чётко и почти без петляний привёл всех к укромному схрону. Это убежище давно не использовалось, но наследник Изначальных не сомневался, что всё в порядке. Деревья-мутанты оберегали тайник от посторонних, они же и дали прикоснувшемуся к стволам Псу знать, что с нычкой проблем нет.

– Дерево, под которым вход, страшно ядовитое, – сказал Пёс двум ведомым, с натугой несущим за ним нелёгенького Орла, – и нам по-любому надо использовать дыхательные маски. Но только на входе, внутри дышать можно свободно.

– Ты что, с ним не дружишь? – удивился Удав, натягивая маску.

– Не в этом дело. Прекратить выделять ядовитые пары оно просто не в состоянии. Все остальные степени защиты я, скажем так, отключил.

Реверс сначала закрыл фильтрующей маской лицо обеспамятевшего Орла, а потом и сам защитился от вредных примесей в воздухе.

– За мной! – скомандовал ведущий.

Вход был ещё одной тесной норой в земле, по которой требовалось продвигаться ползком или на четвереньках. В узком пространстве Удаву как наиболее физически сильному из оставшихся при памяти троих сталкеров пришлось тяжелее всего. Он тащил за ворот Орла, а тот весил о-гого… Но большой человек справился, и все четверо, преодолев лаз, очутились в подземном схроне.

– Круто! – похвалил Реверс, посветив вокруг. – Это же подвал многоэтажки, – определил он, осмотрев стены и потолок. – Откуда здесь?

– Да хрен его знает, – пожал плечами Пёс, разжигая пару фонарей и разнося их в разные стороны; установил источники света на полу, в трёх шагах друг от дружки. Орёл лежал между ними, недалеко от западной стены и ногами в сторону эпицентра, об этом Пёс позаботился. Не хватало ещё, чтоб элементарно макушкой приложился потом, когда начнётся.

Удав изнеможенно опустился на пол; он переводил дух и молчал.

– Я думаю, что это подвал жилого дома, – продолжил Пёс, – который стоял в одном из населённых пунктов, накрытых Зоной Посещения. Надстройка над землёй канула один Трот знает куда, а подземная часть, как видите, уцелела.

– Что будем делать с Орлом? – спросил Реверс.

– Надеяться на чудо, – буркнул Пёс.

– У меня есть кое-что из другого Ареала, – вдруг предложил Удав. – Можно дать Орлу. Яд, энергия или что там в него вторглось, нейтрализуется, организм очистится… Может быть. Я на себе пробовал, сработало, живой, как видите.

– Вот именно, может быть. Нет, обойдёмся без подарков других Зон, – категорически не согласился Реверс. – Раз на раз не приходится.

– Он прав, что-то давать Орлу без его ведома слишком опасно, – присоединился к мнению Пёс.

– Что с ним, что? – с возрастающим беспокойством твердил Реверс; теперь он перехватил эстафетную палочку треволнений за учителя. – Пёс, что с ним, как ты дума…

– С ним всё будет хорошо, – убеждённо ответил Пёс. – Должно быть.

Он попросил у Удава третий фонарь и зажёг его. Склонился, внимательно изучая неподвижное тело бесчувственного наставника. Симптомы хреновые: чересчур бледная кожа лица, закатившиеся зрачки, едва ощутимое дыхание. Почти труп… Но, захотев осмотреть ногти на пальцах рук, не посинели ли, Пёс взял ладонь Орла и… вдруг всё понял!

– Бли-ин, мы придурки! Это ж его начали подсоединять, как Арва обещала! – И он в сердцах смачно выматерился.

– А повременить не могли?! – раздражённо выкрикнул Реверс. – Или в их мохнатые головёнки не влазит, что у человека может сдать организм, а если ещё приступ наложится на воздействие Захвата…

– Не вздумай ляпнуть что-то в таком духе при лесавке, – сказал Пёс. – Слабость – это порок.

– Да уж постараюсь, – съязвил было Реверс. – Спасибо, что напом…

Договорить он не успел. Начавшийся даже раньше предчувствованного срока Захват накрыл всех. Да так мощно, что лишил сознания. Ещё три тела повалились на пол, а потом вместе с четвёртым, уже распростёршимся, покатились, устремились к западной стене, чтобы впечататься в неё. И улетели бы в эпицентр как миленькие, не в силах противиться неумолимому притяжению «биомагнита»… не будь преграды в виде толщи бетона и земли между ними и пятым кругом.

Пока они тут заключали тактические союзы в её же интересах, Зону Посещения колбасило и расшатывало всё яростней и беспощадней. Она-то вела свою бесконечную войну без привалов и перерывов. Как-то не до каникул и отгулов сверхсущности, обложенной со всех сторон и вдобавок угрызаемой изнутри…