Солнце жжёт настолько дьявольски, как будто Ареал действительно стал филиалом Ада в христианском его понимании на этой проклятой Земле. Однако для меня жара пустыни – досадная, но незначительная мелочь. Настоящий Ад я всегда ношу с собой. Он внутри меня.

О, эта боль, выжигающая нутро… она не стихает ни на секунду. Я медленно и неотвратимо гнию изнутри. Расплата за все долгие ходки успешного промысла в отчуждённых территориях, воздаяние за редкий дорогой хабар, плата за множество лучезарных улыбок ветреной удачи.

Поначалу помогало крепкое пойло, потом обезболивающее, затем наркотики, но в один совсем не прекрасный момент и они перестали дарить желанный эффект. Пришлось вопреки всему учиться с этим жить, потому что умирать я не хочу! Не буду, пока есть хоть какая-то надежда. Вот шанс её обрести и тащит меня сейчас, днём, через выжженную пустыню, когда всё живое, не ударенное головой о каменный бок скалы, отсиживается, забившись по своим норам и трещинам, дожидаясь ночи.

Ещё с первых недель, как только я когда-то переступил границу Ареала, чтобы стать сталкером, до меня долетали всякие сплетни и страшилки о загадочном БлэкДире, обитающем в том, чем стала легендарная невадская Зона-51. В этой Зоне в Зоне, отчуждёнке в квадрате, в кубе… Бытует мнение, что Чёрный Директор некогда был простым человеком, самым обычным человеком, учёным, но с необычными талантами. Постепенно или как-то сразу, но влияние последствий Посещения оставило на нём особую отметину. Он стал чем-то другим, из живого существа превратился в некую сущность, и, судя по давности распространившихся баек и мифов о нём, в сущность как минимум неубиваемую, если не бессмертную. Отметина Посещения не просто приумножила его таланты, она возвела их в превосходные степени.

Ходили слухи и о том, что БлэкДир способен перевоплощаться в кого угодно, и более того – своё сознание подселять в других людей и животных. Но кроме этих поражающих воображение слухов, я встречал и вполне реальные его творения. Боевых киборгов, собранных из живой плоти и металлов, начинённых боевыми имплантами, со встроенными в тела резаками, пушками, бомбами и прочей смертоносной начинкой… Но меня сейчас гнали в «приёмную» БлэкДира несколько иные надежды и знания.

Говорили, что он способен излечить человека от любой смертельной болезни. Да что там излечить! Все ветераны Ареала уверены, что этот техноколдун умеет даже покойников оживлять. И если единственным способом избавиться от боли и моей абнормальной болезни будут смерть и последующее воскресение, то я готов подохнуть. Будь я проклят, отчего ж не откинуть копыта, только бы жить дальше!

Надежды, конечно, маловато. После начала всей этой заварухи, после того, как армия и спецслужбы наконец решились атаковать Ареал широким фронтом, кто-то из ещё более бывалых, чем я, бродяг рассказывал, что и прежде малодоступная, мягко выражаясь, 51-я сейчас и вовсе накрылась чёрным непроницаемым куполом. Но пока я это не увижу своими глазами, пока не прощупаю все подходы, проходы, пещеры, канализационные стоки и прочие лазейки вокруг этой закупоренной территории, надежда продолжит жить во мне…

Громыхнул одиночный выстрел, и пуля клюнула скалу справа от меня. Я сделал рывок, прыгнул и нырнул в складку песка, обрамлённую иссушенными скелетами пустынных колючек. И только сейчас заметил, что угодил прямиком в «блуждающие лезвия», в самый центр смертоносной локалки! Её выдавала характерная лёгкая вибрация воздуха внутри занимаемого объёма. Но почему-то я не был в ту же секунду поднят над землёй и порезан невидимыми лезвиями на ремни… Абнормаль словно замерла, впала в транс. И это уже была пятая по счёту такая вялая, которую я встретил за сегодня. Что-то неладное происходит с Ареалом. Большинство «изменёнок» либо вот так же тормозят, либо работают как-то непривычно, неправильно. А мутанты-животные так вообще попрятались и не отсвечивают, словно их напугало что-то гораздо более опасное, чем другие мутанты или люди…

Ещё один выстрел, и клапан моего ранца проутюжила очередная пуля. По звуку второго выстрела я уже точно знал, где позиция стрелка. Ударив по кнопке экстренного сброса багажа, я отстегнул ношу и поставил снятый ранец так, чтобы его верх слегка возвышался над моим укрытием. Быстро по-пластунски я преодолел тридцать футов песчаного рва и осторожненько высунул за его край эластичную трубочку «гибкой» камеры. Когда на стекле шлема появилась проекция картинки, я выкрутил зум на максимум и хорошо рассмотрел нападавших.

Их было пятеро, и они явно были мутированными из людей созданиями. Судя по побрякушкам и характерным отметинам, это были жители подземного города зонных уродов Бам-Бея. И эта компашка далеко не первая, которую я повстречал за последние несколько дней. Разбегаются коренные жители Ареала, бегут, кто куда может, от войны бегут.

Громыхнул ещё один выстрел. На этот раз пуля чётко попала в ранец и прошила его навылет. А вместе с ранцем была пробита и гидросистема. Прежде чем сработали автоматические аварийные латки, несколько сильных струй успели ударить вверх. Ранец опрокинулся в канаву. И, видимо, решив, что это брызнула моя кровь, мутант встал с земли, поднял над собой снайперскую винтовку и издал победный клич. Но в следующий момент пуля моей винтовки аккуратненько вошла прямо в его открытый рот. От головы мутанта осталась лишь нижняя часть с челюстью, остальное оторвало к чертям мутасобачьим.

Больше я не стал стрелять, в этом уже не было смысла. Беглецы Бам-Бея просто хотели кушать, а убить одного побратима, чтобы насытились остальные, для них пока неприемлемо. Мутная мораль, а как же! Другое дело, если братца-мутанта завалил враг. Это допустимо, можно и отобедать… Так что злобы к этим тварям я не испытывал и дал им спокойно оттащить убитого соплеменника в ближайшую канаву, где и развернётся пиршество.

Подождав немного, я убедился наверняка, что никто уже не станет по мне стрелять. У мутантов Бам-Бея теперь появилось занятие поинтереснее охоты на прохожего сталкера. Потому я спокойно встал, пристегнул назад к карго-площадке свой ранец и потопал дальше. Крупная застывшая абнормаль, в убийственном нутре которой я провёл всё это время, так и осталась висеть «на паузе»… Скажи мне кто про такое полгодика назад, вот бы посмеялся.

В такие моменты, когда моей жизни угрожает смертельная опасность, боль словно ослабляется, отступает, стихает. Возможно, я её просто перестаю замечать в моменты, когда натренированный организм мобилизует все ресурсы и полностью переключается на единственную программу выживания. А потому я лишь рад подобным встречам. Стараюсь, конечно, не перегибать палку, не лезть в откровенную задницу, но схваток не избегаю.

И вот боль вновь растеклась по жилам, а вместе с ней вернулись и тревожные мысли. Опять мысли заполнили мрачные опасения, что помогать мне уже просто некому. В Ареале реальная война! И кем бы ни был БлэкДир, какими бы сверхъестественными свойствами ни обладал, им не сравниться с мощью современной американской армии. Чёрный Директор уже давно мог быть захвачен правительственными силами или, что ещё безнадёжней, ликвидирован…

Последующая, толком не сформировавшаяся мысль была жёстко выбита из моей головы мощным ударом «лысой» дубины. В момент удара я непроизвольно кашлянул и щедро заляпал кровью всё прозрачное забрало шлема. Пролетев несколько футов, плюхнулся в песок на спину и замер, типа потерял сознание.

Клякса крови на внутренней поверхности щитка сильно ограничивала видимость, но я всё же рассмотрел своего обидчика. Это был ещё один мутант-человек, видимо, притаившийся в резервной засаде чуть поодаль. Перекачанное фиолетовое тело в чешуйчатых роговых наростах держало в крепких, здоровенных лапах нехилое брёвнышко. То, что в это дерево не были вбиты гвозди или стальные колья, говорило о том, что мутант целенаправленно заботится о сохранности трофеев. Ему нужен был мой защитный костюм, целый, не повреждённый.

Я вмиг сообразил, что винтовку схватить не успею. Здоровяк, завидя оружие в моих руках, уже не будет заботиться о целостности трофея и врежет бревном в забрало. А материал щитка хоть и легированный, но на подобные удары не рассчитан. И я продолжил лежать без движения, играя роль оглушённой жертвы. Брызги крови, закрасившие забрало изнутри, мне в этом очень помогли.

Тупой громила, решив, что я действительно вырублен, брякнул бревнище на плечо и вразвалочку отправился ко мне. И каково же было его удивление, когда он, наклонившись надо мной, ощутил в своём пузе мой острый клинок, выскочивший из накладного многофункционального блока, закреплённого на предплечье. Мгновением позже в его плоть погрузился и второй такой же клинок, размещённый на другой руке. Две секунды, и острющие лезвия-пилы раскроили плоть и кости мутанта, а прямо на меня изнутри вывалилось содержимое его брюха. Следом навалилась и вся его тяжеленная туша.

Побарахтавшись в кишках и крови, я кое-как спихнул с себя тело выродка и, не стирая кровавой каши с защитного костюма, потопал дальше. Лишь на ходу задержал дыхание, зажмурил глаза и, приподняв «забрало», стёр перчаткой на внутренней поверхности свою кровь, которая мешала обзору. Получилось не очень хорошо, но и этого было достаточно. До моей цели уже было недалеко.

Час пути, и я оказался у огромного бронированного входа в бункер. Навигатор говорил, что я нахожусь точно в том месте, координаты которого мне подогнал старый приятель. Я подоспел как раз вовремя. Всё указывало на то, что оговоренные «часы приёма», в которые БлэкДир принимал страждущих, не отменены, иначе бы этот входной створ просто был бы закрытым.

Он же был распахнут, и на входе никого – залезай кто хочешь! Сначала мне это показалось странным, но потом я вспомнил, где нахожусь. Сюда по своей воле может прийти лишь тот, кому реально терять уже больше нечего, дни его в буквальном смысле сочтены.

За укреплённым входом тянулись слабоосвещённые бетонные коридоры. Я отправился по самому широкому из них, по тому, на полу которого были нарисованы огромные жёлтые стрелки. Здесь тоже было пусто, ни единой живой души. Полуживых, вроде киборгизированных творений хозяина, тоже. И опять мне в голову закралось сомнение… А вдруг я опоздал?! А вдруг армия уже зачистила эту локацию?!

Но почему тогда внутри не видно следов жаркого боя? Почему нет стреляных гильз, пятен крови, осколков, трупов, в конце концов?…

Что-то здесь не так. Категорически не так, как и со всем Ареалом в последнее время. И, войдя в огромный подземный зал операционной, я лишний раз убедился в этом.

Помещение, напичканное оборудованием, резервуарами, шлангами, проводами, мониторами, пультами управления, манипуляторами и прочей пугающей хренотенью, было пустым. И здесь тоже никого не оказалось, не считая парочки выпотрошенных мертвых тел на операционных столах, вокруг которых были разложены кибернетические импланты, готовые к установке.

Сам БлэкДир нигде не просматривался.

Я не удержался и психанул – со злости завалил длинную стойку с банками, внутри которых плавали всевозможные органы людей и мутантов. Всё это шваркнулось на плиточный пол и превратилось в одну сплошную кашу стекла, плоти, крови и вязкой липкой жидкости.

В этот момент я поймал боковым зрением какое-то движение и взметнул винтовку. Но опасения не оправдались. Там был всего лишь ряд мониторов наблюдения. Практически все дисплеи транслировали статичную картинку разных комнат бункера, а зафиксированное моими глазами движение оказалось результатом работы моих рук. Одна из камер висела под потолком и показывала всё в онлайн-режиме. Ясное дело, полка с рядами органов одновременно «упала» и на одном из экранов.

Я подгрёб к мониторам и присмотрелся. На них горели символы активной записи, а снизу в уголках бежали циферки таймеров. Пульт под батареей экранов оказался многофункциональным, с кучей всевозможный рычажков, кнопочек, индикаторов и всего такого прочего. Но блок управления камерами я отыскал быстро. Благо в своё время полгода проработал главой службы охраны в одном заведении.

Быстро пробежав по сенсорам, я нащупал нужную камеру и отмотал, реверсуя запись до тех пор, пока на ней не появилось хоть какое-то движение. То, что я увидел, случилось всего лишь час с небольшим назад. Примерно в те минуты, когда я залегал в уснувшей абнормали и воевал с бам-бейцами.

На записи старикашка, с виду явный профессор из фильмов про «безумные лаборатории», сидел вот прямо здесь, за этим же пультом, и колдовал над каким-то странным прибором. Руки старого научника увлечённо вертели эту неидентифицируемую сложную хрень. Кроме него, живых в помещении не наблюдалось… И вдруг за спиной дедули, который наверняка и являлся этим самым легендарным хозяином 51-й, возникла тёмная человеческая фигура. Чёрный Директор что-то почуял и резко обернулся. Появившийся сзади него человек или мутант застал сидящего врасплох. Засёк его хозяин слишком поздно, когда пришелец подобрался к нему на расстояние полутора дюжин футов. Вон там, возле обрушенной мной полки, тогда ещё целой и невредимой, он и стоял.

БлэкДир дёрнулся, пытаясь хоть что-то сделать, но не успел. Нежданный вторженец резко вскинул руки, махнул ими, и мгновенно между ними возник световой шар. Он начал стремительно разрастаться, пока полностью не поглотил помещение и всё в нём находящееся. Цунами света накрывало и объективы камер, они слепли одна за другой, и ту, которая фиксировала старикашку-профессора и вторгнувшуюся в святая святых фигуру, тоже засветило напрочь. Минуты две на нужном экране ничего не появлялось, заливал лишь этот ровный белый свет, словно в объектив бил мощный прожектор. Но потом свет потух, возвратилась картинка, но в лаборатории ни за пультовым столом, ни в операционной зоне уже никто живого не было.

Чёрный Директор и загадочный визитёр, шарахнувший сферой боевого света, испарились. А с исчезнувшим БлэкДиром испарился и мой последний шанс…

Я схватил кресло, стоящее перед пультом, и что было сил швырнул его в многоэтажные стеллажи навороченных приборов. Они заискрились и пыхнули облаками чёрного дыма. Обида, отчаяние и боль заполнили меня всецело. Опоздал на какой-то поганый час!!!

Эх, нужно было послушать Сэма и пустить себе пулю в лоб ещё тогда, когда узнал о своей неизлечимой болезни и понял, что алкоголь уже практически утратил обезболивающий эффект. Так бы страдал на полгода меньше и умер пьяным, счастливым и красиво – поразбросав мозги на белые шелка и элитных пышногрудых потаскушек…

Вонючий дым от горящих приборов просочился сквозь открытое забрало шлема и вызвал дикий приступ кашля. Моя вязкая тёмная кровь заляпала всё вокруг. Я упал на колени, ошалело поводил головой, блуждая взглядом по нарисованной кровью на полу абстракции, причудливой, как моя незадавшаяся, излетающая прямо сейчас жизнь… и выхватил верный кольт. Мои дрожащие зубы вцепились в посиневший от частой стрельбы ствол. Щелчок взводимого пальцем бойка…

Только что умерла моя последняя надежда. Сталкеру рано или поздно приходится расплачиваться с Ареалами за право жить иначе, не как обычные люди.

…Пора выходить из тени, в которой он сам себя прятал. Вскоре начнутся судьбоносные события. Те самые, ради которых он остался, не покинул на произвол, не ушёл за пределы. В ожидании них сделал всё, чтобы уцелеть в смертельных лабиринтах изменившегося Трота. Близится час его возрождения!

Разговаривая с напарником, сталкер уже не сомневался, что его время пришло, и когда грянул Захват, безжалостно вытряхнув сознание из бренного тела, он без сопротивления расстался с явью. Но за долю секунды до того, как сознание покинуло физическую оболочку, усилием воли сформировался стержень сновидения. Сохраняя тончайшую нить осознания себя, сталкер погрузился в бездну беспамятства.

Властное течение сразу унесло его, вокруг царила темнота, но мрак постепенно отступил, и сталкер увидел Трот. Огромная ступенчатая ямина, вырытая в теле планеты, и он словно проплывал над ней. Внизу, под ним, была территория абнормальной природы, что находилось сверху, увидеть не получалось, сущность Зоны приковала всё внимание к себе… Сталкер услышал множественные крики, и круговорот человеческих тел закружился под ним. Он знал, что это танцевали души всех погибших в абнормальности. Их было много. По-настоящему много. И это полчище постепенно заполняло всё вокруг.

Плывущему в небесах над Тротом сталкеру не понравилось зрелище, но он смирился с фактом, что души отдались сами и здесь находятся по своей воле. Этот вывод возник как само собой разумеющееся, сталкер принял его как должное. Он понял, что отданные Троту души не покидают его, остались и оберегают… От чего, от кого? Ответ не заставил себя ждать.

Сталкер уловил присутствие других ареальных сущностей. Это воспринималось как напористые, агрессивные тычки извне. Словно волны накатывались на высокий берег, преграждающий им путь, и яростно в него ударялись.

Сталкер сразу узнал их. Это остальные Ареалы Визита. Он бывал там, и его подсознание во всей полноте запечатлело признаки абнормальной энергии. Ошибки быть не могло. Угрожающее давление других Зон нарастало, но сталкер не испугался. Целью прессинга Ареалов, наваливающегося извне, был не он, смотрящий сверху, а сам Трот, раскинувшийся под ним.

Да, именно этот абнормальный котлован был целью агрессии. Более того, Троту явно объявили войну, и он сражается. Причём не только с сущностями, известными как Ареалы Визита, но и с чем-то ещё, совсем уж неопознанным, людям неведомым… По сути, Трот – осаждённая крепость. Как это практически осуществимо, сталкер не мог определить, хотя и участвовал непосредственно в некоторых «фронтовых операциях» и даже внёс определённый вклад в исход кое-каких битв. Ему просто не хватило силы для познания истины, но понимание особого, осадного положения этой Зоны осилить получилось.

Знание порождало осмысленный взгляд на происходящие события. Он ясно воспринимал Трот и всё, что в нём творилось. Противостояние Зоны и человечества, кажущееся людям столь значимым и грандиозным, – для Трота не первый фронт и даже не второй, а всего лишь третий.

Осознание пришло, а видение, способствовавшее ему, исчезло. Так всегда бывает. Чтобы обрело жизнь что-то, должно погибнуть что-то ещё. Сталкер неоднократно испытывал это на себе, он очень давно торил тропы в абнормальности. Его заполонили картины прошлого, вынудив переглядывать этапы сталкерского пути…

Тогда у него было другое зонное имя.

Он стоял перед той самой дверью, только что пристрелив слепого предшественника, ждавшего возле неё. Его переполняла готовность войти в заветную дверь, открывающуюся прямо к звёздам, войти, чтобы познать ответы на главные вопросы. Именно за этим он пришёл к ней. Познать то, что даст объяснение, получить ответ на вопрос «Зачем?», таков был замысел… Цель, исчезнувшая вместе с прошлым именем, взамен которого в Троте появился сталкер с нынешним. Что с ним произошло тогда, он начал понимать гораздо позже. В последний момент, когда достигший порога уже протянул руку, чтобы открыть чёрную дверь и шагнуть в неизвестность, озарение сковало волю.

Оно высветило иной ответ. Не тот, но не менее важный. Стоя с поднятой рукой, взявшись за дверную ручку, сталкер обескураженно вспомнил, что, если найдёт ответы на все вопросы, его ходка окончится.

Откроется дверь, ведущая ко всем дорогам сразу, и идти станет некуда, потому что незачем.

«Зачем?» всё равно останется безответным.

Желание объяснить необъяснимое, та самая движущая сила, которая влекла его вперёд. Получив всезнание, он лишится всяческих мотивов к любому действию. Любые инициативы исчезнут как таковые, потому что исход любого действия будет известен заранее. Окончательное знание лишит смысла ходить по любым дорогам. Достигнутая цель заменит процесс достижения.

Сбывшаяся мечта – утраченная мечта.

Вот что не пустило его тогда.

Чтобы не останавливаться, надо было остановиться.

У той двери сталкер понял, что обладающий всеми ответами сразу перестанет быть человеком как таковым. Нежелание потерять в себе человека стало решающим, и он отпрянул от закрытой двери, которая секунды назад была заветной.

Он добрался сквозь все преграды к самому порогу, стоял перед ней, но так и не открыл.

– Ещё не время, да! – громко сказал он тогда неизвестно кому. Не себе точно. – Моё проклятие снято! – вдруг послышался голос. – Я свободен!

Он не убил, а только ранил. Голос принадлежал единственному находившемуся, кроме него, в преддверном коридорчике. Тому, кто пришёл раньше и тоже не смог открыть дверь. Или не захотел…

И вот тогда сталкер испугался по-настоящему! Неужели он тоже будет проклят, обречён на заточение в предбаннике в ожидании того, кто придёт после него, чтобы предупредить, попытаться остановить…

Раненый кое-как, цепляясь за стенку, поднялся на ноги, выпрямился во весь рост и целеустремлённо заковылял к белой двери, открыл её и вышел прямо у сталкера на глазах. А главное, получив свободу, по-своему отблагодарил. Прихватил своего избавителя с собой, позволив миновать белую дверь в обратном направлении.

По крайней мере сталкер предпочитал верить, что избежал проклятия, «за компанию» выбравшись из того коридора, судьбоносного для идущих промежутка между белой и чёрной дверями.

Когда прямо на его глазах освобождённый покинул коридор, ему нестерпимо захотелось догнать и уйти отсюда вместе с ним. Отвернуться от искомой чёрной и проскользнуть в распахнутую раненым белую, которая уже начала закрываться после него…

И вот сталкер, отвернувшийся от звёздного пути, снова оказался в Троте, из которого только что остервенело стремился убраться вон.

Да, ему захотелось догнать раненого, но, когда он проскочил в щель между закрывающейся белой дверью и краем дверного проёма, никого не обнаружил. Абсолютно никого! В тупиковом тоннеле не было ни освобождённого от проклятия, ни преследователей, от которых сталкер спасался, пройдя через этот проём на пути к заветному…

И уже когда полностью пришёл в себя, он понял, что от прежнего сталкера в нём мало что… Даже тогдашнее имя уже не отражало сущности. Освобождённый им предшественник за компанию не только вывел из преддверного коридора. Он одарил наследством. Ценнейшим, ибо что может быть ценнее памяти, накапливаемой всю жизнь? Память, приобретённая в дороге жизни, – главное сокровище разума, его инструмент влияния на окружающий мир, его оружие защиты и нападения. И от выбора пути каждого человека зависит, чем станет его разум – мелкокалиберной «пукалкой» или серьёзным, всесокрушающим орудием главного калибра, с помощью которого получится выстоять в схватке с окружающей вселенной…

Шедший раньше обладал самым настоящим сокровищем, и его знания непостижимым образом стали доступны тому, кто вернулся в Трот за ним след в след. Может быть, потому предшественник и исчез, чтобы освободить тропу, на которой не разминуться, не посторониться? Дал дорогу…

И в Трот сталкер вернулся, обладая возможностями, о которых раньше мог лишь догадываться. Он и без наследия много чего умел, но теперь… Неудивительно, что образ жизни пришлось корректировать, познавая новые для себя грани абнормального бытия.

Неизбежно появились новые знакомства, а с ними и новое имя. Подошло по смыслу одно из нескольких слов, обозначающих друга людей.

Напарников, с которыми он одолевал многотрудный путь к дверям в торце тоннеля, спрятанного в недрах тайного лабиринта, сталкер больше не встречал и ничего не узнал об их дальнейшей судьбе. Ему оставалось лишь верить, что они, уйдя по своей лестнице, нашли свою дорогу и попали в тот мир, который хотели обрести.

Он вообще сильно отдалился от человечества и стал почти отшельником. Человеки такие создания, что дружить с ними лучше всего, держась от них подальше.

Приобретённые знания дали ему «ключи» ко всем схронам, закладкам, ресурсам носителей силы, известных в Троте как Изначальные. «Слепец», дожидавшийся у закрытой двери, был одним из них. Их существование непосвящёнными людьми признавалось, но считалось лишённым подтверждения, то есть ещё одним мифом Трота. Однако они реально являлись элементами ареальности.

Новые коллеги тоже кое-чему научили его. О, уж им-то было чем поделиться! Бывшим жителям домов, которые в ночь Посещения располагались на том участке земли, где теперь Колодец с аркой. В эпицентре пятого круга…

А тем временем доступ в Трот полностью перекрыли снаружи. Людей в российской Зоне Посещения после Мегазахвата стало гораздо меньше, и количество уменьшалось с каждым днём. Зато начали ускоренно плодиться и множиться мутанты разного рода. Вдобавок ещё и разгорелась война банд. Вернувшийся сталкер почти не участвовал в социальной жизни человеческой популяции Трота, предпочитая держаться особняком. Но когда его новые соратники почти все угодили в засаду, устроенную на них бандитским кланом, вступившим в сговор с чмошниками, разумными мутантами, и погибли, он был вынужден как бы возвратиться в давно пройденный этап своей зонной судьбы.

Одно из его старых имён, ещё позапрошлое, принадлежало легендарному наёмнику Зоны. Одиночке, способному вырезать целые группы.

Не так уж много времени понадобилось, чтобы выследить всех убийц и искоренить их с предельной жестокостью. Но расправа не принесла облегчения. Его соратники мертвы, их уже не вернуть.

Считанные по пальцам одной руки уцелевшие Изначальные предпочли скрыться в глухих, почти недоступных локациях четвёртого уровня. Они взяли тайм-аут, обезопасив себя от людей и мутантов. Один лишь он, как последний солдат исчезнувшей армии, упорно оставался «на хозяйстве». Продолжал свою войну с теми, кто выродился – в прямом и в переносном смысле. У него именно так, «соло», получалось эффективней всего. Не требуется затрачивать энергию, надеясь, что напарник прикроет спину. Разум и тело полностью мобилизуются. Сильней всех тот, кто не рассчитывает ни на кого, кроме себя.

Время шло, трупы выбракованных множились. Он прекрасно справлялся с работой, которую Изначальные пытались выполнять ещё с первого периода после даты Посещения, без малого столетие. Конечно, по большому счёту, сталкер прекрасно понимал, что воюет с ветряными мельницами, всех уродов не перебить, но также… подозревал, что не только прореживает ряды, получив работу по наследству и вырубая сорняки. Он тренируется, поддерживает форму в ожидании чего-то, пока неясного. Предчувствуя, что должен когда-нибудь появиться фактор, который выкинет его из замкнутого круга, в который попал, приняв решение не открывать чёрную дверь.

И вот долгожданный фактор приобрёл конкретные параметры. Сталкер встретил другого сталкера, с которым не захотел разминуться. Первоход, но при этом опытный бродяга, пробравшийся в Трот вопреки всем запретам и охранным системам, сразу пришёлся по душе. Чуйка подтвердила – он!

На самом деле «хозяин леса» приметил его на территории задолго до знакомства. Следил с патового момента, когда тот самостоятельно отбился от муталосей на гигантской ели. Первоначальной причиной заинтересованности было то, что человек соблюдал правила предосторожности, но без страха относился ко всему в Троте, включая растения. Большая редкость! Исключение. Обычно новоявленные в Зоне люди боялись неизвестного и предпочитали скорей уничтожить, нежели понять. Этот пришлый был иным, и сталкер наблюдал за ним, желая разобраться, на что тот ещё способен.

Когда бродяга попался в лапы к мутантам, он рассчитывал, что тот сможет отбиться в одиночку, и поэтому вмешался в самый последний момент. Не окажись рядом подмоги, будущий напарник попросту бы погиб лютой смертью. Положа руку на сердце, сталкер в любом случае вмешался бы, так как в противостоянии между мутантом и человеком всегда отдавал предпочтение людям. И не прошёл бы мимо, даже случайно оказавшись там.

Но в данном случае твари, заграбаставшие жертву, сталкеру были знакомы. В этой банде чмошников по-настоящему мутировавшим был вожак, остальные скорее относились к обращённым, а девушка так вообще только-только вступила на путь изменения. Именно поэтому раньше при встрече он ограничился предупреждением, не стал выбраковывать сразу. Бывало, что неофиты откалывались от бандитов сами и уходили к «мирным» сталкерам.

Но чтобы спасти первохода, пришлось зачистить целую банду, тем более что девушка уже погибла. Тот, кто сумел удрать, больше не интересовал, догонять не было смысла, и спаситель установил контакт. С ходу придумалась байка про день рождения и всё остальное…

Напарником спасённый оказался подходящим, ради него стоило тратить энергию, о нём заботясь. А главное, понимал: для того чтобы выжить, нельзя бояться за свою жизнь. Быть в Зоне – сознательный выбор тех, кто прошёл дальше первого круга. Теперь необходимо было сделать всё, чтобы этот воин как можно дольше продвигался к избранной цели.

Чуйка била в набат! Внимание! Именно цель ходки воина-пришельца – решающий фактор, появления которого пришлось ждать, ждать, ждать…

Схватка с упырями окончательно показала, что напарник серьёзный боец не на словах и в состоянии выпутываться из передряг. Но ему не хватало знаний о специфичности Трота, и этот пробел следовало помочь заполнить прежде всего.

Знания люди не придумывают и не изобретают, как принято считать большинством обитателей Большой земли. На самом деле человек имеет дарованную ему способность считывать уже имеющуюся информацию из окружающей вселенной. Нужно только подключиться к определённому энергетическому каналу, а вот для этого могут понадобиться «ключи». Всё то, что позволяет настроить разум на приём нужной волны. Способов много, от чтения книг и созерцания предметов до медитации и корректирования химического состава организма.

Да, времени оставалось в обрез, поэтому пришлось применить самый быстрый в данных условиях путь познания Трота. Кристаллы допинга помогли новичку экстренно осваиваться… но сила, содержащаяся в зонниках, могла и убить человека, обратившегося к ней.

Чуйка не подвела. «Прописка» получилась успешной. Напарник хватал на лету. Всё шло как нужно, а этот Захват, грянувший беспрецедентно быстро после предыдущего, освободил память и дал понять, что тренировка завершена. С точечными уколами покончено. Настал час возродиться, выйти из тени и вмешаться в «титульный» бой.

Что, когда и как произойдёт, сталкер ещё не знал и не тревожился по этому поводу. Пока что наиболее правильный из путей – держаться рядом с большим загадочным человеком, невесть откуда заявившимся в Трот, идти и вместе с ним осиливать дорогу.

…Пёс вернулся в сознание, но ещё некоторое время лежал. Видения кончились, на смену им попыталась встать логика яви, но подчиняться жёстким логическим схемам – не самое правильное занятие для сталкера. Вот почему в образе жизни идущего по Зоне важнейшую роль играет всё то мистическое, с нормальной точки зрения, что именуется ёмким словом «чуйка».

Открыв глаза, он принял сидячее положение и увидел, что напарник всё ещё валяется в отключке.

Размяв затёкшую шею, Пёс встал, выпил немного воды из фляги и принялся приводить в себя боевого товарища. Чувство времени подсказывало, что на поверхности уже светло. Они проторчали в железобетонной коробке достаточно долго.

– Вставай, братан, – потряс он за плечо напарника, – после Захвата собирать урожай самое то.

Удав, как будто ждал прикосновения, чтобы запустить движение, очнулся и резко сел, оглядываясь по сторонам ошалевшим взглядом.

– Щас, погоди, в себя приду, – выдавил он охрипшим голосом, – ну ни хрена се долбануло… до обморока…

– На, хлебни водички, – усмехнулся Пёс и протянул сотоварищу флягу.

– Угу… – Удав схватил ёмкость и судорожно, захлёбываясь, сделал большой глоток. Часть воды пролилась на грудную пластину бронекуртки.

– Возьми, надо запустить мотор в твоей голове. – Продолжая усмехаться, проводник на раскрытой ладони протянул белёсый кристалл.

– И сколько мне догоняться? – Удав утёрся рукавом и тоже ухмыльнулся, но криво, невесело.

– Сам поймёшь, когда хватит. Ты не бойся, привыкания не вызывает.

– Во как. – Удав, сделав ещё пару глотков, вернул флягу. – Чёрт подери, прямо идеальное снадобье.

– В смысле?

– Я как-то задумался о том, что, если бы от спиртного не возникало похмельных и прочих последствий, его пили бы практически все. А если ещё и зависимости не будет…

Удав двумя пальцами взял хрупкий кристаллик и отправил в рот.

– Неправильно оценил ситуацию. – Пёс покачал головой. – Допинг даёт шанс стартануть, не более того, а результат воздействия непредсказуем. Это не наркотик, не расширитель сознания, он помогает в том смысле, что углубляет сознание, выводит в активный режим больше подсознательного. Вообще эта помощь настолько многогранна, что о ней сложно рассуждать словами… Но если ты устал, в тебе найдутся силы, если ты замёрз, то согреешься. Голод и боль также не покинут скамейку запасных, чтобы помешать игре. Если ты желаешь видеть, то обретёшь зрение. Короче, разум начнёт решать текущие вопросы куда эффективней и результативней.

– Что-то я про эту «сладкую соль» не слыхал, вот что меня смутило поначалу, – проворчал Удав и перекатил языком во рту «леденец» слева направо; появившиеся и исчезнувшие выпуклости на щеках сообщили о том, что кристалл ещё не растворился.

– Некому слухи распространять. Признаваться в провалах сталкеры не особенно любят, сам знаешь. Глотнуть может любой, но не каждый сумеет получить помощь. Короче, почти все пытавшиеся умерли, и желающих не стало.

– Ничё се отбор неестественный. – Удав почесал подбородок, уже поросший трёхдневной щетиной, совершенно седой и резко контрастирующей с тёмными волосами без намёка на седину. – Почему же я ещё живой?

– Потому что я был рядом и подстраховал, – терпеливо пояснил Пёс, – направил воздействие в нужное русло.

Более того, это именно я связал твоё восприятие с энергетикой Трота.

– По этой причине я стал видеть абнормали и всё такое, – догадался Удав.

– Ага. Сила кристаллов приняла тебя без проблем, а могла и отвергнуть. Я не знаю, как справился когда-то с хлынувшей из глубины себя силой самый первый выживший, но дальше успешные инициации передаются по цепочкам, так сказать… И ты можешь потом кого-нибудь приобщить, если захочешь.

– Ты рисковал мной, моей жизнью, даже не спросив моего мнения на этот счет… Мне это не нравится. – Удав достал собственную флягу и запил снадобье.

– Если бы я просветил тебя, знание испортило бы результат, – жёстко отрезал Пёс. – А вот без допинга ты бы уже точно погиб. Я не ловлю кайф от потери напарников.

– Ну, не знаю… как мне дальше верить тебе, – честно признался Удав.

– В точности как и прежде. – Пёс вздохнул. – Эххе-хе, пойми наконец, от меня-то подставы не будет. Иначе зачем бы мне с тобой связываться… Вдруг тебе станет легче переварить, скажу, что моё приобщение проистекало гораздо сложнее. Человек, меня направлявший, к сожалению, уже мёртв… Он вообще подкинул кристалл в водку, естественно, не поставив меня в известность. А я давал тебе в открытую. Более того, я нашёл соляную жилку при тебе, а это признак, что сила будет благосклонна. Так оно и вышло. Когда меня «прописывали», кристаллы специально для меня никто не искал. Мне просто добавили дозу в бухло.

Длинная речуга вызвала у Пса во рту пересыхание, и он приложился к фляге с водой.

– И как тебя накрыло?! – жадно спросил Удав.

– Эффект был совсем другой, – напившись, продолжил проводник. – Ты прикинь, кристалл растворяется в спиртосодержащей жидкости моментально без всяких внешних признаков присутствия в ней.

– Другими словами, ты выпил и ничего не почувствовал?! – уточнил оживший Удав.

– Не-не-не, – поправил Пёс, – когда я выпил, как раз почувствовал, но уже поздно было. Меня захреначило, как обухом по голове, и я трое суток лежал парализованный. Благо, было кому следить за мной и ухаживать, ведь всё это время я уделывался под себя… К тому же в моём, так сказать, варианте инициации я мог захлебнуться в собственной блевотине или удавиться собственным языком. Но за моим телом, повторяю, присматривали, пока мой разум уходил в безграничные дальние далёка… Хотя это всё издержки профессии, что тут говорить. Главное, живой.

– Главное, живой… – эхом повторил ведомый. – Знаешь, мне кажется, что артефакты вроде этого Трот подкидывает специально для того, чтобы с нами пообщаться… но судя по сложностям, о которых ты рассказал, что-то криво и косо получается.

– А здесь вообще прямых путей хрен дождёшься, – проворчал Пёс и с мрачным удовлетворением подумал, что башка-то у большого варит что надо. – Между прочим, сначала эти кристаллы посвящённые называли иначе. «Соль земли Трота». Потом, наверное, испугались, что уж больно говорящее название, и придумали более заковыристый символ единения противоположностей, – добавил он и сам себя оборвал: – Но хватит философствовать. Давай поешь что-нибудь. Выход через десять минут.

Большой напарник справился раньше. Уже минут через шесть сталкеры полезли на волю через дыру в потолке. А ещё через три минуты Пёс уводил Удава дальше в поисковой рейд.

Сталкер ощущал необычайное воодушевление. Захват изменил детали пейзажа вокруг, и нужно было проявлять особое внимание к мелочам, фиксировать перемены.

Проблема не в том, что старое оказалось на новом месте, а в том, что можно было напороться на абсолютно новое. Небывалое. После каждого Захвата появлялись незнакомые пакости, и тут уж как «кости» удачи выпадут, какое сочетание точек на гранях покажут, но опыт, опыт многое позволяет предусмотреть.

– Чую справа от оси движения скопление артефактов, – оповестил его напарник.

Да, у большого бродяги имелось феноменальное чутьё на зонники, Пёс убедился в этом. Поэтому решил свернуть и проверить. Удав оказался прав, и они нашли «щиты». На вид это было кучкой гипсовых комков, но они оба с первого взгляда поняли, как им повезло.

– Прёт тебе, салага, – оценил Пёс хабар.

– Половина твоя, напарник, – солидно провозгласил Удав; хоть и первоход, он знал неписаные традиции. И добавил отсебятину: – Пакуйте, дядя, не отходя от кассы.

Редкие зонники переместились в «сохранники», а сталкеры снова продолжили ходку. Сейчас было достаточно светло, к тому же после Захвата большинство мутантов ещё не повылезали, да и абнормалей почти не попадалось. А вот новорождённых зонников появилось много. Трот не скупясь платил за отобранные жизни.

Час пути, и сталкеры нашли восемь разновидностей зонников, и вот уже некуда класть добычу – основные контейнеры заполнены до предела. Оставались только резервные ёмкости, и напарники, обменявшись мнениями, решили, что собранного урожая вполне достаточно. Если попадётся что-нибудь уж совсем феноменальное, тогда придётся выбрасывать что-то из ранее добытого.

Проводник повёл Удава к укрытию, которое станет ночлегом. Идти было уже недалеко, проводник заранее прикидывал траектории движения. Этот схрон также был на дереве. Когда добрались, старожил остановился под нужной кроной и молча указал наверх.

– Знакомые колючки, – усмехнулся ведомый, задрав голову и разглядывая ветки, покрытые серебристыми иголками. – Ты подачу яда заблочил, я чую, – поделился он наблюдениями, что стали возможны благодаря допингу. – Хотя днём оно особо и не должно фонить, – продемонстрировал эрудицию вдобавок.

– Не бойся, всё будет… – Пёс намеренно не договорил. Подошёл вплотную к неохватному стволу, забросил трос с активным зацепом на ветку, заякорился и начал взбираться, чтобы побыстрее скрыться вверху.

Удав последовал за ним. Пёс чуял это и даже не оборачивался. Он целеустремлённо поднимался, и только когда добрался в укрытие, перевёл дух и глянул вниз. Спутника обычным зрением видно не было, но тот скоро догонит. Пёс, не теряя времени, разминировал домик на дереве, отключив последний порог безопасности. И только после этого залез в схрон.

Это убежище было внушительных размеров, способное вместить до десятка человек. Самое большое гнездо из всех, что достались Псу по наследству. Но, проникнув внутрь, он… крайне запоздало узнал, что схрон не пустой, в нём вольготно расположились двое сильно бородатых непрошеных гостей. Один очень крупный, под стать Удаву, а второй пониже и поменьше, прям как он, Пёс… Как они попали сюда, минуя все пороги безопасности?! Самый животрепещущий вопрос, и он приводил к однозначному ответу: перед ним двое из уцелевших Изначальных. Вернулись, чтобы приступить к привычной работе?! Вновь захотели уничтожать вредных мутантов и культивировать тех, кого сочтут полезными. Чёрные бородищи, выполняющие функции ментальных антенн, точно как у Изначальных, особенно у большего! Тогда это они здесь истинные хозяева…

Застывшему в проёме входа сталкеру, судорожно вцепившемуся в окаймляющие жерди, понадобилось несколько секунд, чтобы распознать энергетические лики суровых бородачей, и ещё пару секунд, чтобы обычным зрением разглядеть черты их лиц… и узнать обоих.

Нет, не хозяева. Но ни в коем случае и не непрошеные, не-не-не!!!

Губы его изогнулись в растерянной улыбке.

– Не-е-е, – выдавил он, – вы мне мерещитесь…

Сталкерская жизнь столько раз преподносила ему сюрпризы, в том числе сногсшибательные… но это был сюрприз из сюрпризов, сюрпризовый император!

– Уф-ф, даже не буду спрашивать, как вы сюда попали, не будучи Изначальными. Сохраните этот секрет при себе, не то у меня комплекс неполноценности разовьётся.

– Гм-м, а ты спроси, – иронично хмыкнув, предложил один из неожиданных визитёров, тот, что под стать Удаву.

– Не-не-не, ни за что! – замотал головой Пёс.

Второй визитёр, тот, что поменьше, развёл руками и точно так же покачал головой, будто скопировал движение. Шлемов на обоих сейчас не было, и вся гамма чувств, отразившихся в мимике, отлично просматривалась.

– Ну, ты чего застрял на пороге? – услышал он голос Удава за спиной.

– Подымайся, нас тут живые сюрпризы дожидаются, – позвал он самого нового из напарников. – Только если никого не увидишь, кроме меня, скажи обязательно… А то я заподозрил, что моя память заслала в гости призраков прошлого.