Книга: Избранная Луной
Назад: Глава 5 ПАУТИНА НАДЕЖДЫ
Дальше: Глава 7 ФЛЕШБЭК

Глава 6
ДЕНЬ ВАРЕНЬЯ С БОЧКОЙ ДЕГТЯ

Прошло четыре дня. Вольский возвращаться не спешил, и я занервничала. Оговоренное с куратором время, в течение которого соглашалась присмотреть за ребенком, закончилось. Для меня же было опасно оставаться на одном месте так долго. И пускай находился коттедж колдуна на нейтральной территории, сюда иногда заглядывали оборотни как из Северного, так и из Восточного Круга. Представителей последнего я боялась больше всего, ведь возглавлял эту стаю отец Андрея Горобинского.
«Миа! Ты их уже слышишь? Едут?»
Взбудораженная Дарья носилась по лугу перед домом в ожидании машины. Вася уехал за хозяином рано утром, когда дом еще спал, и поэтому малышка сделала вывод, что они вот-вот появятся. Это «вот-вот» растянулось на тягостные минуты, а затем и часы. Их малявка коротала, нещадно эксплуатируя мою сверхчувствительность оборотня, заставляя прислушиваться, не едет ли ее отец.
— Извини, где-то далеко шумит трактор — и все.
«Миа! А папа надолго домой?»
— Откуда же мне знать, солнышко? — чуть устало отозвалась я.
Почти каждая ночь после посиделок со слугами в саду не обходилась без реалистичных кошмаров, и я не высыпалась, держась днем исключительно на естественной энергии веров. Будь я до сих пор магичкой, уже не раз и не два ошиблась бы, колдуя.
«Миа, как ты думаешь, что папа мне подарит?» — не отставал взволнованный ребенок.
— А что ты заказывала? То и подарит.
«Поход в зоопарк просила! — Даже мысленно я ощутила ее зашкаливающий восторг. — Папа сказал, что подумает, хоть и не время гулять по городу, когда плохие дядьки следят за ним».
Интересная трактовка ситуации. Значит, плохие дядьки? Но, с другой стороны, не рассказывать же, что мама захотела отобрать у папы талантливую дочь любой ценой? Возможно даже, это желание не Ксении, а ее любовника, увидевшего возможную выгоду в том, чтобы стать опекуном маленького ментала. По сути, одурманенная, подчиненная «Зеркалом Купидона» женщина могла и не принимать решения устроить бывшему супругу магическое выгорание и вывести из игры.
Демон! Я старалась оправдать Ксению в своих глазах. Старалась изо всех сил. Не потому, что такая правильная, а из-за Дарьи, которая заслужила нормальную, полную семью. Если есть шанс, что мама вернется к отцу, так почему бы нет? Каждый ребенок должен быть окружен заботой и любовью.
Моя школьная подруга Майка, землевичка со сносными способностями к гаданию на рунах, вышла замуж в девятнадцать лет, а в двадцать стала матерью. Когда сыну исполнилось три, ее муж осознал, что ему не хватает свободы. И когда не обремененная «спиногрызами» красотка поманила за собой, он ушел, не оглядываясь на тех, кто в нем тогда сильно нуждался.
Я очень хорошо помню, как рыдала Майя у меня на плече, как кляла разлучницу. Подружка до сих пор считает, что если бы не та девица, ставшая своеобразным катализатором, супруг не бросил бы семью…
Другой случай, пускай и закончившийся счастливо, оставил в моей душе еще больший след, ведь касался он моей собственной матери.
Как поется в замечательной песне, маме за неделю до свадьбы «красивая и смелая дорогу перешла». В день, когда она собиралась обрадовать жениха известием о том, что ждет ребенка, он «осчастливил» ее заявлением, что уходит к другой. Тоже магичка, она понравилась его семье больше, чем моя мама, и его подлое решение никто не осудил.
В состоянии аффекта брошенная девушка оказалась на мосту. В марте, когда с реки только начал сходить лед. Она прыгнула — выскочивший из машины мужчина не успел ее остановить и потому смело сиганул вслед за ней.
Чудом мама не погибла, но прыжок сказался на ее женском здоровье.
Почти полгода понадобилось спасителю, чтобы вывести ее из состояния черной депрессии. Убедившись, что обычные способы не действуют, он против маминой воли отвез ее в горы, где они длительное время жили в палатке. Близость к природе, отсутствие людей, особенно знакомых, которые не упускали случая посочувствовать бедняжке, вернули радостный блеск ее глазам и желание жить.
Еще полгода спаситель, оказавшийся оборотнем, терпеливо ждал, пока она поверит ему и позволит себе зарождающееся чувство…
Да, мои родители прошли через многое и долго добивались моего появления на свет, все же купание в ледяной воде не проходит даром даже для магички.
Случается, что счастье прорастает из горя. Увы, немногим так везет. Чаще всего горечь предательства отравляет женщине всю жизнь, омрачая, а то и перечеркивая новые отношения. Но это если она, конечно, не избавится от груза прошлого осознанно и не простит себя за допущенные ошибки.
Утешая подругу и помня случай мамы, себе я поклялась, что никогда не посмотрю на женатого мужчину, у которого есть дети. Ни за что не стану причиной детских слез. И вот, снова законы судьбы в действии. Не зарекаться, не клясться и ни в коем случае не осуждать! Особенно важен последний пункт — его невыполнение приводит к скоропалительным щелчкам по гордо задранному носу. Потому что нельзя считать себя лучше, не зная всей ситуации, в которой оказался человек.
Это я поняла недавно, оказавшись на месте потенциальной разлучницы. Пускай Вольские уже развелись и Ксения не всей душой любит Александра, раз «Зеркало Купидона» на нее подействовало, я все равно лезу между ними со своими чувствами. И потому выход один — затушить огонек симпатии к магу.
Ох, кому я вру! То, что я испытываю к Вольскому, уже давно не симпатия и не огонек. А страсть… пожар, не дающий мне покоя…
Пускай мы с ним общались не очень много, но когда живешь в чужом доме, невольно узнаешь его хозяина, даже в его отсутствие. Уклад жизни, то, как жилище защищено, сама атмосфера — все непостижимым образом рассказывает о его владельце, нужно только широко раскрывать глаза и внимательно вслушиваться в шепот стен.
Еще о характере Александра говорили любовь дочери к нему и то, каким светлым человечком она росла. Что он справедливый и понимающий, подтверждали люди, работающие на него: Ким, прогневивший некроманта, добрый растяпа Вася, случайно втянутый в неприятности. Лиза — вообще отдельный разговор. Оказать помощь бывшей пассии, при этом не возобновляя отношений, даже когда навязываются, — это показатель не только порядочности, но и стойкости. Та же Майка с грустью заверяла меня, что ни один мужчина не переступит через обнаженную женщину, разлегшуюся у него на пороге. Разлегшуюся, конечно, в иносказательном смысле. А вот Вольский «переступил»: тогда, случайно подслушав, как Лиза набивается к нему в постель, я отлично уловила шорох сбрасываемой одежды…
«Едут! Ура! Миа, папа едет!»
За размышлениями не заметила, как открылись ворота, впуская черный джип. Вот тебе и слух оборотня! Если специально не концентрироваться, то, витая в облаках, можно все прослушать.
Автомобиль остановился. Дарья со всех ног бросилась к отцу.
Первым вышел Василий и, приветственно махнув нам рукой, открыл заднюю дверь. Сердце екнуло в груди — с магом что-то произошло, раз шофер собирается помочь ему выйти?
Но из салона выпорхнули только воздушные шары. Розового и белого цвета, не меньше трех десятков, они устремились в чистое небо.
Девочка захлопала в ладоши, и я всей кожей ощутила волну ее восторга. Несколько мгновений она наблюдала за эффектным полетом шариков в слепящих лучах полуденного солнца, а затем подошла ближе к салону.
— Даша, смотри, что еще есть.
Василий засуетился, быстро вытаскивая из нутра авто коробку за коробкой. Разноцветные обертки и пышные банты с цветочками красноречиво говорили о том, что подарки приготовлены для маленькой принцессы.
«А папа где?» — В мысленном вопросе ребенка открыто звучало отчаяние.
— Даш, с ним все хорошо…
Девочка перебила шофера:
«Знаю, что он в порядке! Я это чувствую! Где он сам?» — Уперев руки в бока, она грозно наступала на бедного Васю.
— Даша, ты же помнишь, какая у него работа? — осторожно начал парень.
Малышка топнула ногой:
«Я-то не забыла! А он помнит, что у меня день рождения?»
Вася растерянно оглянулся на гору подарков.
«У меня же день рождения раз в году!» — Всхлипнув, именинница припустила в сторону дома.
Я не бросилась за ней, решив уточнить важный момент. Глядя на расстроенного шофера, спросила:
— Вольский точно в порядке?
— Да что с ним сделается.
— Вот только не ври мне больше, Вась! Иначе научусь распознавать ложь, как все вервольфы, и если солжешь, откушу голову.
— Дурочка, — рассердился он. — Я всего раз солгал, а ты…
М-да, наверное, перегнула палку. Это все нервы.
— Извини. Значит, дело действительно в работе, да?
— Ну не в любовнице же! — хохотнул шофер. — Работа для Алекса сейчас и жена, и подруга. Не смог он приехать, они с Хеммингом в паре тысяч километров отсюда, спасают жителей поселка, возле которого археологи разрыли проклятый курган.
Я присвистнула. Прекрасно помню, что территория, за которой присматривал контролер, велика — два федеральных округа России и вся Украина, но все же дико слушать о командировках на такие огромные расстояния.
— А подарки тогда откуда?
— Вольский выбрал их заранее, мне оставалось только забрать.
— Ясно… Ладно, я побежала успокаивать Дашку.
— Куда подарки? — бросил вслед Василий.
Я обернулась:
— Давай пока в холл? И пускай никто нас не трогает, хорошо?
— Иди, я предупрежу остальных.
Само собой, моя просьба слугам только на руку: когда Даша страдает, с ней сложно находиться рядом. Ментальный маг, не умеющий или не желающий закрываться, проецирует свои эмоции на окружающих. И чем он сильнее, тем мощнее оказывается влияние. До сих пор всех передергивает при воспоминании об ее отчаянии, когда Вольский уехал в командировку.
Даша горько плакала, уткнувшись лицом в бок большого белого медведя. Осторожно улегшись за ними, я опустила руку на вздрагивающее плечико:
— Солнышко, у тебя очень хороший папа, и он делает хорошее дело — уберегает людей от страшных бед.
Мои слова утонули в тихих всхлипываниях — Даша все так же плакала, не соизволив даже прислушаться ко мне.
— Заботясь о любимой доченьке, он постарался в меру своих сил скрасить день без него. Честно тебе говорю, на твоем месте я бы тут не рыдала, а раскрывала десятую коробку с подарком.
И снова увещевания не возымели нужного эффекта. Что ж, придется действовать по-другому.
Отвернувшись, грустно прошептала:
— Хорошо, чего уж там, скажу… Ты права, Даш, с таким паршивым папашей остается только плакать. Как можно не приехать в день рождения единственной дочери? Александр — отвратительный, безответственный, ужасный отец…
Девочка, приподнявшись на локте, предсказуемо бросилась защищать родителя:
«Миа, ты что! Папочка хороший! Он самый лучший!»
Успокаивающе погладила ее по руке:
— Да-да, самый лучший, я рада, что ты об этом вспомнила.
Даша пытливо вгляделась в мое лицо и улыбнулась. Слезинки серебристо засверкали на ресницах.
«Ты специально так сказала?»
— Я восхищаюсь твоим отцом, Даш. Тебе с ним повезло, не у всех деток есть такие папы. Поэтому прости его за невозможность быть рядом в такой день.
«Я… постараюсь».
Больше ничего не сказав, она удобно устроилась между медведем и мной. Наверное, с полчаса я гладила ее по золотым косичкам и спинке, ожидая, пока она успокоится. Хорошо, что дети не могут долго находиться на одном месте без движения. Вскоре и Даша не выдержала — веселый нрав напомнил о себе:
«Миечка, а подарков правда десять?»
— Нет, — покачала головой я, но прежде чем девочка огорчилась, добавила: — Их больше. Пойдем смотреть?
«Нет, Миа, мы побежим!»
Спеша за Дашей, в который раз порадовалась, что дети не умеют долго грустить. Вот бы эта способность оставалась на всю жизнь!
Дизайнерские куклы, красочные книги, украшения для маленькой модницы, всевозможные игровые наборы, плюшевые звери — фантазия Вольского разыгралась. И мне стало любопытно: он всегда заваливает дочь подарками? Или в этот раз пытался купить себе индульгенцию? Нет, я отлично понимала, что он не мог быть рядом с ней, и все же слишком похоже на подкуп…
После шедеврального шоколадного торта от Кима, когда именинница начала тереть глаза и зевать, я тихонько спросила у Васи, как обычно отмечают праздники в семействе Вольских. Оказалось, что маг баловал Дашу по поводу и без, апогеем его щедрости становились ее день рождения, Новый год и Рождество. Здорово, когда родители могут позволить себе радовать чадо, не опасаясь за толщину кошелька!
Вечером грусть вернулась. Засыпая, Даша призналась:
«Обменяла бы все подарки на целый день с папой в зоопарке. А если бы с нами была мама, то отдала бы и любимых кукол».
Тоска накатила и на меня, накрыв тяжелой волной. Каждому ребенку нужна мама — это закон жизни. И какой-то тете ее не заменить, как бы та ни старалась, поэтому у пары есть все шансы на воссоединение. А если еще вспомнить, что Ксения попала под воздействие запрещенного артефакта, Александр обязан простить ей другого мужчину.
Думая о сложной ситуации четы Вольских, я гнала мысль, что Ксения не любила мужа всем сердцем, а была всего лишь влюблена, раз на нее подействовало «Зеркало Купидона». Я оправдывала ее тем, что некоторые люди просто не способны на глубокие чувства до последнего вдоха, но и они любят. Любят как умеют.
Даша крепко спала, когда я, приняв душ и переодевшись в чистые шорты и футболку, решила позвонить куратору.
Николаев Николай Николаевич, кроме весьма креативных в плане имени родителей, имел сильный магический талант, счета в заграничных банках и тягу к преподавательской деятельности. Он вел основы политологии и курировал студентов-магов моего факультета, коих, включая меня, было всего тринадцать. Привлекательный рыжеватый шатен, холостой и при деньгах, он волновал сердца и обычных девчонок. Каждый раз, когда нам удавалось видеть въезжающий во двор университета вишневый БМВ класса «люкс» (позже его сменил «крайслер»), однокурсницы забывали дышать. Неудивительно, что целых пять лет я переживала, как бы они не узнали, что иногда встречаюсь с их кумиром после пар. Мое вероломное молчание не поняли бы, ведь объяснить, что маги опекают молодое поколение, я не имела права. Как и не могла сообщить, что девичье божество — редкостный зануда.
Нравоучения Николая Николаевича («Зовите меня, ребята, просто Ник»), с моей легкой руки ставшего Ником Никовичем, не вдохновляли на романтические вздохи. Мне и еще одной воднице, Алене, всегда доставалось по полной за малейшую шалость с применением магии. Но как сдержаться, если тебе подчиняется стихия Воды, а главная сплетница универа стоит возле лужи?.. Искушение — словно торт перед носом голодной сладкоежки на диете, его не преодолеть. Сейчас странно вспоминать, как призывала силу но пустякам, чтобы неопасно, но обидно расправиться со своими врагами. Выскальзывающая из рук чашка с кофе, прицельно летящая под ноги преподавателю; сорванная резьба на кране в туалете; капли дождя, неожиданно падающие с веток все как одна на указанный объект, — много чего довелось натворить. И оправдания мне нет. Впрочем, я не жалею — некоторые личности просят кирпича, а не только порцию холодной воды.
Да, мне далеко до святости, а вот Нику… Ник — идеал своих родителей. Господин Совершенство, куратор с детства верил в то, что мир во всем мире возможен и однажды с его помощью он наступит.
Много лет назад его отец и дядя основали Союз просвещенных — объединение магов, оборотней, вампиров и прочих представителей Полуночи, которые сознательно стремились к миру между расами. А еще они бескорыстно помогали попавшим в беду, создав под прикрытием ресторанов и ночных клубов убежища. В одном таком под названием «Ультрафиолет» я намеревалась пересидеть немного, отдохнуть и в полной мере осознать, кем стала после насильственного обращения.
Когда я заявилась к Нику домой, до оскомины на зубах правильный маг отправил не в убежище, а на одну из тайных квартир Союза, сам же принялся выискивать способы мне помочь. Да, забавный поворот судьбы: невыносимый Николаев стал не только моим куратором в университете, но и покровителем в дальнейшем, после укуса. Именно о нем я вспомнила в первую очередь, когда нужно было спрятаться от Андрея, именно его советы уберегли моих близких от смерти. Если бы не Николаев, не знаю, что было бы со мной сейчас.
Впрочем, он озвучил несколько версий. Первая и самая щадящая — Горобинские нашли бы меня в течение суток после побега и забрали. Вторая — моя семья пострадала бы, и я все равно принудительно оказалась бы в стае. Третья — я рискнула бы обратиться за справедливостью в Совет магов, а он, в свою очередь, — в ВОК. И после Горобинские, заплатив штраф и получив но зубам, по-тихому мстили бы моим родителям и родственникам, пока меня изучали бы в лаборатории Контроля…
Само собой, такое будущее меня не устраивало.
И тогда Ник произнес судьбоносные слова: «Нет девушки — нет проблемы».
И на несколько дней я для всех пропала. Для всех, кроме Ника.
Горобинские наведались к моим обеспокоенным родителям и к главе Совета магов Кривогорска. Неподдельная тревога близких убедила веров в их непричастности к моему исчезновению. И того, чего я так боялась, не случилось: сумасшедшие волки никого не тронули.
Выждав еще немного, я позвонила родителям. Маму мой поступок шокировал, отец вообще пришел в бешенство. По его словам, я струсила, не пожелав отстаивать свои права, да еще и в него не поверила, в его способность защитить дочь. Но я не могла иначе! Родители не понимали: обратившись в ВОК с жалобой на Андрея, я автоматически попадала в круг интересов контролера Хемминга. Магичка, ставшая оборотнем, но при этом сохранившая магию, — заманчивый объект для исследований. Прожить всю жизнь в качестве подопытной зверушки — незавидная судьба, уж лучше скитаться по свету, не так это напрягает, особенно когда любишь перемены и новые места.
Послушавшись умного совета Николаева, я пустилась в бега, кочуя от одного его знакомого к другому…
Ночь пахла фиалками, отдающим солнечное тепло асфальтом, сладостью спеющих ягод и хвоей темного леса, раскинувшегося в паре десятков метров от дома колдуна.
Благодаря полученному от Вольского разрешению я беспрепятственно вышла за ограду, но набирать номер куратора не спешила, огляделась для начала. Где-то в темноте скрывались они — боевики Контроля, охраняющие покой домочадцев Вольского. Магический спецназ Полуночи — сила, с которой считаются все.
Втянув носом воздух, нащупала нить характерного для заочно знакомой троицы аромата. На фоне присущих человеку запахов четко выделялись и другие: репеллента, колбасы и растворимого кофе. Бедняги, вынуждены питаться всухомятку? Можно было бы предложить Киму подкормить наших защитников, да только вряд ли они согласятся.
Как ни всматривалась в расцвеченную для глаз оборотня тьму, никого не заметила. И не услышана — чужое присутствие выдавал только запах. Впрочем, уверена, у боевиков Контроля есть артефакты, превращающие их в невидимок и на обонятельном уровне.
Полюбовавшись на звездное небо, а заодно набравшись решимости, отыскала в новеньком смартфоне номер Ника и решительно нажала на «вызов».
Он ответил мгновенно, будто не выпускал телефон из рук:
— Мария?
— Да, это я…
— У тебя совесть есть, Мария? Почему не звонила? Я же волнуюсь!
Получив допуск на свободный выход за ворота, я перестала отзваниваться Николаеву, сама толком не знаю почему. Возможно, повлияли слова Вольского? Про то, что я отчитываюсь Нику?
Впрочем, нет, дело в другом. Надоело, что куратор, находясь на расстоянии, контролирует каждый мой шаг, подробно расспрашивает, как прошел день, словно ведет журнал наблюдений за ходом эксперимента. Сам же редко когда рассказывает то, что интересует меня: о родителях и друзьях.
Подождав, пока Николаев выдохнется, спокойно уточнила:
— Хотите сказать, что не осведомлялись у своего друга, как я? От него вы знали, что я в порядке, так что не возмущайтесь.
— Мария!.. — Молчание. И растерянное: — Извини, был неправ. Но и ты меня пойми, я за тебя в ответе.
Едва не возразила, что ему не перед кем отвечать, но сдержалась. Спасая, Ник взял на себя определенного рода ответственность за мою судьбу. Влезая в цепочку «преследователь-жертва» третьим звеном, он подверг свою жизнь опасности: вервольфы не прощают тех, кто уводит у них добычу.
— Это вы меня простите, Ник, я больше не буду пропадать.
— Хорошо, ситуацию прояснили, — быстро согласился куратор и потребовал: — Рассказывай.
Приказной тон не слишком приятен, но когда тебе помогают, приходится закрывать глаза на то, как это делают.
— Кошмары вперемешку с воспоминаниями продолжаются. Волчий тоник плохо подавляет волчицу, поэтому я перестала его пить. А чтобы не было случайных превращений, оборачиваюсь сама и бегаю в лесу минимум по часу каждую ночь.
— Мария…
— Мне правда так удобней, — перебила я его. — И лучше я буду выпускать зверюгу сама, чем она полезет в самый неподходящий момент.
Несколько секунд Николаев молчал, а затем осторожно спросил:
— Ты тренируешься?
— Когда? Даже не пыталась, пока Вольский был дома. И сейчас не могу, Даша — что маленький хвостик, везде со мной. Гарантированно остаюсь в одиночестве только ночью, да и то приходится уходить в лес на всякий случай. А на днях узнала, что дом охраняют боевики Контроля. Как мне теперь быть?
— Как и раньше. Никто за тобой не последует, не оставит пост любопытства ради, — успокоил Николаев. — Выходит, у тебя никаких продвижений в тренировках нет?
— К сожалению, ноль. Вероятно, то был единичный случай, прощальный всплеск утраченного дара.
— Намекаешь, что можешь вернуться к родителям и заявить в ВОК на Горобинского? — проявил недовольство куратор.
— А почему бы нет?
— Мария, не глупи. Единичный случай может оказаться чудом. Ты же не хочешь, чтобы «прощальный всплеск» снова всплеснул в застенках ВОКа? А ведь они обязательно поинтересуются, как тебе удалось сбежать из клетки.
Меня даже передернуло от мысли, что куратор прав. Становиться подопытной крысой я не хотела.
— Ник, как долго мне еще здесь сидеть?
— Тебя что-то не устраивает? Кто-то обижает? — насторожился куратор.
Приятно, когда за тебя переживают.
— Нет. Даша ко мне привязывается, боюсь, ей будет больно, когда настанет время расставаться.
— Это минус данной ситуации. Но время все лечит.
Захотелось стукнуть его за черствость. Время лечит души взрослых, а детские раны только присыпает пылью забытья. Но там, под слоем прошедших лет, они все равно есть.
— Ник, когда я смогу покинуть Вольских?
— Скоро. Я подготовлю тебе новое место пребывания, а Алекс закончит дела, вот тогда и приеду. Не волнуйся, я тебя не оставлю здесь навсегда. — И пошутил: — Ты мне самому нужна, Мария.
Я помолчала, кусая губы, а потом все-таки призналась:
— Рада, что, хоть я и оказалась пустышкой, вы мне помогаете.
— Прекрати, — процедил Николаев в трубку. — Я оказываю помощь не ради твоей уникальности.
— Извините… И спасибо вам за все. Скажите, как мои родители?
— Они грустят, Маша, но в целом держатся хорошо.
— Волки Горобинского все еще мелькают в городе?
— Да, он их не отозвал. Тебя ждут, устроили засаду.
— Гады!
— Не ругайся. Красивая девушка не должна разговаривать некрасиво.
Недаром вспомнилось, что куратор зануда, — продолжает воспитывать даже сейчас.
Смиренно повинившись, постаралась закруглить разговор. Чувствовалось, что Николаев не прочь еще меня попытать, но я слишком устала, чтобы терпеть его придирки. Мелкие и несущественные, сейчас они задевали, а я не хотела быть грубой в ответ на в общем-то невинные слова. И куратор, естественно, прав: брань никого не красит.
— Все же я надеюсь, ты возобновишь тренировки и вскоре будут результаты, — подытожил наш разговор Николаев. — Добрых снов, Мария.
— И вам, Ник Никович.
С прогулки за оградой я возвращалась в растрепанных чувствах. Куратор всколыхнул воспоминания.
Закрывшись в спальне, я достала дневник, в котором успела зафиксировать сюрприз издевательницы-судьбы.
События недавнего прошлого не причиняли сильной боли, наоборот, я гордилась, что тогда впервые победила Горобинского-младшего. Увы, решающее сражение за мое освобождение от него еще предстоит. А вот главную победу — полное принятие своей новой сущности, — боюсь, могу так никогда и не одержать…
Но тот день, когда оставила Андрея с носом, я запомнила до малейших деталей и подробно описала. Ведь всякая победа достойна увековечивания в летописи, пускай она и пишется в толстой ученической тетради с геометрическим принтом на обложке.
Назад: Глава 5 ПАУТИНА НАДЕЖДЫ
Дальше: Глава 7 ФЛЕШБЭК

Анастасия
Замечательная книга,просто не могла оторваться от чтения)Лана спасибо вам))