Часть I
1996 год
Глава 1
Самолет в штопоре – пилот в невесомости. А когда машина несется на полной скорости, сердце водителя освобождается от силы тяжести и в состоянии свободного полета рвется из груди.
Но его сознание в плену забот, раздолья в чувствах нет, мысль работает четко и в заданном направлении. И все потому, что на хвосте погоня.
– Черт, как привязанные! – Клим поморщился, глядя в зеркало заднего вида.
Это был парень плотного сложения, со славянскими чертами лица, но с восточной раскосостью в глазах. Адреналин клокотал в нем, но не выплескивался. Клим умел сдерживать внутренние порывы, контролировать свои эмоции, но, глядя на него, можно было подумать, что дается ему это с трудом.
– Думаешь, не отвяжемся? – Кирилл Бочаров вопросительно глянул на него.
Ему не нужны были слова: ответ читался на лице друга.
– Доставай волыну, ноту «ля» в знак протеста заявлять будем.
Кирилл кивнул, сунул руку за пояс, вытащил пистолет. Нота ля – серьезная вещь, особенно в исполнении двадцатизарядного «стечкина». Тут главное, чтобы рука не дрогнула. Фальшивая мелодия не поразит противника, пройдет мимо него. А обратно может прилететь очень жесткий ответ в свинцовом или стальном исполнении.
Кирилл тоже умел контролировать свои чувства и эмоции. Даже сейчас, когда за ними гнались до зубов вооруженные бандиты, он выглядел невозмутимым, совершенно спокойным. Этот парень не производил впечатления супермена – неправильные, но приятные черты лица, рост выше среднего, телосложение скорее худощавое, чем плотное. Но в нем чувствовалась внутренняя сила, замешенная на непоколебимой уверенности в себе. Он знал, что может справиться с ситуацией, поэтому казался таким спокойным.
Но взгляд у него был грустный, сочувствующий. Даже защищаясь, нельзя лишать человека жизни. Убийство во спасение – грех. И все же Кирилл готов был жать на спусковой крючок. Ведь убивал же он на войне.
Клим резко крутанул руль – «бумер» занесло на повороте. Поднимая пыль, машина помчалась по тряскому проселку. Глядя назад, Бочаров заметил, как с шоссе в дымовую завесу нырнул здоровенный джип.
Не повезло им с Климом сегодня. «Бумер» угнать смогли, а от погони уйти – нет. Слишком уж хороший водитель у братвы. Особенно для того, чтобы жить.
Бритоголовый паренек в кожаной куртке обозначил правый прямой в голову, но ударил по ней ногой. С такой легкостью, как будто ладошкой взмахнул. Глеб падал, раскидывая руки. Он ударился затылком о стену и сполз на пол.
Бритоголовый тип склонился над ним, схватил за грудки, приподнял.
– Баксы где?
Глеб слизнул кровь с губы, кивнул.
– Я отдам!
Не было у него шансов против этого дикаря. Он человек интеллигентный, и натура у него утонченная, и кость. Ему бы на скрипке играть, а он в карты повадился. Удар у него слабый, не справиться ему с бандитским головорезом.
– Вот я и спрашиваю: где деньги?
– Сейчас нет.
Бритоголовый парень отшвырнул должника, достал из-под куртки ствол, передернул затвор.
– Завтра будут! – брызнул слюной Глеб.
– Завтра – последний срок.
Браток повернулся к девушке, которая сидела на диване и с ужасом наблюдала за происходящим. Ясноглазая, миленькая блондинка с пышно взбитыми волосами. То ли просто худенькая, то ли костлявая.
Бритоголовый тип с интересом посмотрел на девушку и заявил:
– Знаешь, а я твою телочку в залог возьму.
– Завтра баксы будут! Точно!
– Ну, смотри. Если кинешь, я твою милашку заберу, она в притоне за тебя отработает.
– Нет-нет, завтра деньги будут.
– Я тебя предупредил. – Браток похабно подмигнул девушке, изобразил неприличный жест и развязной походкой вышел из дома.
Гравийный участок заканчивался, впереди темнел асфальт. Это значило, что пылить машина больше не будет. А как же дымовая завеса?..
А место хорошее: с одной стороны пролесок, с другой – поле. И людей не видно.
– Тормози! – скомандовал Кирилл.
Клим кивнул, ударил по тормозам. «Бумер» еще не совсем остановился, а Кирилл уже открыл дверцу. Он мигом выскочил из машины и навел пистолет на пыльную завесу, из которой вот-вот должен был выскочить джип. Только машина нарисовалась, парень нажал на спусковой крючок.
Ярко горели фары. Ослепить Кирилла они не могли, но вклеили в глаза яркие пятна. Пистолет задергался в его руках. Лобовое стекло джипа покрылось пулевыми отверстиями. Браток за рулем клюнул носом, его сосед завалился набок.
Водитель успел нажать на педаль тормоза, но джип все равно въехал в зад угнанной машины. «Бумер» почему-то стоял на нейтрале, от удара он покатился.
– Эй!
От выстрелов у Бочарова звенело в ушах, но он все равно услышал, как кричит приятель, догоняя машину. Сначала в «бумер» заскочил Клим, затем он сам.
Джип тоже катился по инерции, съехал в кювет и лег набок. Кирилл не видел, как фары светят в день, но воспоминанием о них остались яркие пятна в глазах.
Вмятина от удара заметно портила товарный вид тачки, но у Трамблера целая мастерская. Его ребятам работы всего на полдня.
Тут Трамблер покачал головой с таким видом, как будто небо упало на землю, и заявил:
– Клим, ты знаешь, мне проблемы не нужны. А я их нюхом чую. Выкладывай начистоту: что было?
Кирилл улыбнулся уголком губ. Нюх у Трамблера и вправду особенный, может, потому он и не палится столько лет. Целый капитал на краденых машинах сколотил.
– Да какие проблемы? – Клим скривился. – Они остались на дороге.
– Так! – Трамблер настороженно сощурил глаза.
– Машину мы взяли чисто. А уехать не успели. Смотрим, бегут, садятся. Надо было джипу колесо прострелить.
– Какому джипу?
– Который гнался за нами. Пришлось в прокладку между рулем и сиденьем стрелять.
– И?..
– Это уже наши проблемы, брат.
– А какого черта ты их сюда тащишь? – Трамблер ударил кулаком по крышке багажника.
– А какая это для тебя проблема? Номера перебьешь, жесть перекрасишь.
Трамблер в раздумье простучал пальцами по тому же месту.
– Если только на запчасти.
– Пусть так.
– Я много не дам.
Клим переглянулся с Кириллом, тот кивнул. Лучше что-то, чем ничего.
Крепкие пальцы с подпиленными ногтями сжали сложенную вдвое апельсиновую корку, поднесли к огоньку зажигалки, резко сдавили. Струя сока воспламенилась. Чтобы повторить эксперимент, корку придется сжимать в другом месте, а настроения заниматься этим никчемным делом нет.
Миша Буллит разжал пальцы, и корка упала на пол. Зажигалка с легким стуком легла на стол. Скучно.
В кабинет зашел Джан, парень атлетического сложения с лысой головой, похожей на яйцо.
Миша показал ему на свободное кресло и вдруг услышал:
– Авдея и Жужика завалили.
– Что?! – Миша привстал со своего места.
Он поднял руку, отменяя недавнее разрешение, и теперь Джан в его присутствии садиться не смел.
– Думали, возьмут. А те их положили. Прямо в машине.
– Кто такие?
– Да черт их знает.
– Джан, если ты мне брат, то должен найти этих уродов!
– Есть одна зацепка.
– Джан, будь мне братом!
Тот кивнул, прижал подбородок к самой груди. Да, он сделает все возможное и невозможное, но волю своего босса исполнит.
Жаркая баня, горячие девочки, холодное пиво – это ли не проекция с картины под названием «Красивая жизнь»? Только вот шлюхи надоели. Слишком уж просто с ними – заплатил, и никаких проблем. В постели они очень прыткие, но на самом деле жизни в них мало. Потому что их души закрыты и опломбированы. За их душу не уплачено, поэтому извольте пользоваться только телами.
Кирилл уныло смотрел на смазливую шатенку, которая собиралась прыгнуть в бассейн. Роскошные волосы, красивое тело, но все не то. Секс должен быть с душой.
– Какой-то кислый ты, – сказал Клим, раскалывая рачью клешню.
– Голым себя здесь чувствую.
– А ты и есть голый!
– В смысле, без волыны как будто голый.
– Зачем тебе здесь волына?
– А если нас ищут?
– Забей!
– Да я-то забил. А мысли все равно лезут.
– Покрепче забей. Молоток есть?
Бочаров поднялся и с разгона бомбочкой сиганул в бассейн. Там он набросился на брюнетку, загнал ее в угол. Молоток-то у него имелся, но как бы его потом ремонтировать не пришлось.
Срочный заказ – рихтовка, покраска. Перебивкой и переоформлением займутся другие, и делать они это будут днем, а Вадику, пока не закончит, вкалывать круглые сутки напролет. В принципе он не против, лишь бы по сверхурочному тарифу заплатили. Ну и за вредность, это само собой. В малярном цехе пахнет не только краской, но и тюрьмой.
Вадик уже собирался загонять машину на покраску, когда сзади послышалось какое-то движение. Он обернулся и увидел двух амбалов с устрашающими физиономиями. Но врезал ему низкорослый задохлик, которого он едва разглядел между громилами.
Сильный удар в челюсть уложил его на спину. Амбал из свиты недомерка тут же поставил ногу ему на горло. Как будто слон наступил.
– Вы даже не знаете, с кем связались, – прохрипел Вадик.
Низкорослый гаденыш ухмыльнулся. Амбал сделал усилие на давящую ногу. Горловые хрящи затрещали, в глазах у Вадика потемнело. Воздух перестал поступать в легкие.
– Чья это машина?
Вадик закивал. Да, он все скажет, лишь бы его не убивали. Амбал переставил ногу на грудь и снова надавил, прижимая тело к полу.
– Пацаны пригнали.
– Какие пацаны? – накручивая на палец четки, спросил недорослик.
– Клим и Кир.
– Кто такие?
– Они давно уже в деле. Клим давно, а Кир не очень.
– Где они сейчас?
– Не знаю.
– Кто они такие, знаешь, а как их найти, не ведаешь. И как тебе верить? Жора!
Второй здоровяк взял монтировку, вложил ее между пальцами Вадика и резко надавил. Хрустнула кость. Острая боль прострелила сознание.
– Трамблер знает.
– А как Трамблера найти?
– Я скажу, только не убивайте.
Вадик очень хотел жить, причем в полном здравии. Более того, он готов был сейчас проклясть Трамблера, который втянул его в опасное дело.
Глеб расставался с деньгами с таким видом, как будто в каждой купюре заключен был год его жизни. А бумажек много. Отдашь все и сразу старость наступит.
– Давай! – Таксист не выдержал, выгреб из его руки жменю бумажек, высыпал на переднее сиденье. – Хватает. Выходим!
Глеб вышел из машины, подал руку Лие, помог выбраться и ей. Машина уехала. Они направились к небольшому деревянному дому, резные окна которого выглядывали из-за кустов цветущей сирени.
Лия не спрашивала, куда привез ее Глеб. У нее фактически не было родного дома, ей все равно некуда идти. Да и привыкла она доверяться Глебу, хотя и понимала, что его жизнь стремительно катится под откос. Ей нужно было бежать от него как от огня. Такая мысль у нее пока не возникала, хотя вскоре могла зародиться.
Глеб оставил ее за калиткой, сам прошел во двор, постучал в дверь.
Ему открыли, он зашел, а Лия так и осталась стоять у забора. Наконец Глеб вышел в сопровождении грузного мужчины с отталкивающей внешностью. Лицо испитое, обрюзгшее, да еще и недовольное.
Лия посмотрела на него и невольно отошла в сторонку. Но мужчина заметил ее. В его глазах вспыхнули похотливые огоньки.
Лия не считала себя красивой, да и Глеб говорил, что до той же Ким Бейсингер ей так же далеко, как до Луны. Правда, при этом он отмечал ее сходство с актрисой. Не было в ней той роскоши, которой всем на зависть обладала американская знаменитость, но мужчины все-таки засматривались. Почти всегда в их взглядах она угадывала вожделение. И этот, едва только ее заметил, уже заискрил.
Но мужчина с испитым лицом не остановился. Через калитку в заборе меж участками он провел Глеба на территорию соседнего дома. Минут через десять они вернулись. Мужчина зашел в дом. Глеб через один двор провел ее в другой.
Они зашли в кирпичный дом. Глеб закрыл дверь и зачем-то подпер ее шваброй. Внутри беспорядок, пыль, грязь.
– Здесь надо убраться, – опускаясь на диван, сказал он.
Лия кивнула. Физический труд не пугал ее. Она терпеть не могла жить в беспорядке и знала, как превратить этот дом в уютное жилище. Им здесь будет хорошо.
Только вот надежно ли?
– Что еще? – уловив ее нерешительность, спросил Глеб.
– А если нас найдут?
– Будешь работать в притоне, – не моргнув глазом сказал он.
– Я не хочу в притон. – Лия едва не заплакала, глядя на него.
– Вот именно поэтому мы здесь. Нас никто не найдет, обещаю.
Он поманил ее к себе, она подошла, села к нему на колени, с нежностью обняла за шею.
– Если бы ты меня любил, то не играл бы в карты.
– Не буду.
– Обещаешь?
– Так не на что играть. Сначала расплачусь, а потом брошу. Денег надо найти. – Он посмотрел на Лию оценивающим взглядом, как будто собирался ее продать, но еще не знал, за какую сумму.
– Не надо искать. Спрячемся здесь и будем жить.
Глеб встрепенулся, столкнул ее с колен.
– Жить здесь, в этой дыре? Плохо же ты меня знаешь. Зря разговорилась. За работу берись!
Лия кивнула и принялась за уборку. Как бы тяжело им ни было, а жить они должны в чистоте.
Похмельный синдром – не причина для убытия на тот свет. Как бы туго ни соображала голова, а ушки нужно держать на макушке. Клим собирался вставить ключ в замочную скважину, но Кирилл удержал его руку. Он приложил палец к губам и показал на место, где приклеен был волосок. Не было там ничего. Кто-то сорвал «печать». Менты или братва.
Кирилл увлек друга на следующий этаж и позвонил в квартиру, которая находилась над ними. Дверь открыла грудастая Шура. Не так давно эта тридцатилетняя девственница затопила их. Клим пошел разбираться, да так и застрял у нее до утра. Вряд ли после той встречи она осталась девой.
– Клим!
Она протянула руки – то ли обнять его, то ли схватить за грудки.
Парень увернулся, сам обнял ее за талию и увлек в квартиру. Кирилл зашел вслед за ними. Дверь закрылась.
– Представляешь, мы ключ потеряли.
– Ключ?
Кирилл усмехнулся, глядя, в каком месте Шура пытается найти пропажу.
– Давай сегодня без пошлостей. – Клим поморщился.
– Я думаю, ключ у нас украли, – сказал Кирилл. – И вор у нас в квартире. Нужно проверить. Кружка есть?
– Какая кружка?
– Чем больше, тем лучше.
Кирилл прошел на кухню, осмотрел посуду и выбрал пиалу. С ней он переместился в гостиную, закатил ковер, отметил место аккурат под люстрой, приложил к нему пиалу, а к ней – свое ухо. Не самое оптимальное средство для прослушки, но лучше что-то, чем ничего.
Сначала Кирилл услышал шаги, потом тихие, сдавленные голоса. Разобрать слова он не смог, но важен был сам факт.
Бочаров перешел в спальню, снова положил пиалу на пол, прислушался.
– Здесь никого.
Клим стоял в дверях, напряженно наблюдал за ним.
– Что будем делать?
– Через балкон. Веревка нужна.
Телевизор работал беззвучно, и Ленчику это не нравилось. Боевик вроде неплохой – стрельба, погони, полуголые шлюхи, но немое кино давно уже вышло из моды.
– Звук включи.
– Обойдешься, – заявил Тарас.
– Тогда на пианино сыграй. – Ленчик ухмыльнулся и показал, как должен играть тапер, озвучивающий немое кино.
– Слушай, может, хватит? Забыл, где мы?
– Даже помню зачем. – Ленчик взял пистолет, любовно провел пальцами по затворной раме. – Костя с Вавилой в машине, они предупредят.
– А если проспят?
– Кто, Костя? Давай включай! Или я сам сейчас засну!
– Ну, только тихо. – Тарас попытался включить звук с пульта, но не смог.
Тогда он подошел к телевизору, нащупал кнопку. В волшебном ящике что-то взорвалось, послышался закадровый смех.
– Я отлить! – Тарас вышел из комнаты.
Тут послышался какой-то шум. Ленчик даже не понял, откуда исходил этот звук. Он глянул в телевизор, поднялся, вышел в прихожую.
Перед глазами мелькнула тень. В лоб ударило что-то тяжелое. Сознание лопнуло, как мыльный пузырь.
Безвоздушная терапия – отличный способ развязать язык. Браток смог выдержать всего два сеанса, а третьего не захотел.
– Я скажу!..
– Ну, говори. – Клим снял с его головы полиэтиленовый пакет.
Второй браток лежал в отключенном состоянии. Руки-ноги связаны, рот заклеен.
– Трамблер вас сдал, – полилось из Ленчика. – Мы на него конкретно нажали, он и раскололся.
– А на Трамблера как вышли?
– Так у Буллита крутые связи. Отпустили бы вы нас, пацаны, а то хуже будет.
– Да слышали мы про вашего Буллита. – Клим скривился как от зубной боли. – Серьезный мужик, не вопрос.
– Он в авторитете, его не сегодня завтра коронуют, а ты – мужик. Неправильно это. – Ленчик учуял слабину и заметно взбодрился.
– Ты меня еще учить будешь? – Клим возмущенно врезал братку по зубам.
– Зря ты так, – плюнув кровавой слюной, огрызнулся тот.
– Передашь своему Буллиту, что мы не знали про его людей. Думали, что это наши отморозки за нами гонялись. Есть такие, война у нас.
– Это не прокатит.
– Ему головы наши нужны?
Ленчик кивнул.
– Тогда передай ему, что он покойник, – сквозь зубы процедил Клим. – Под лавкой прятаться не стоит, мы его там найдем. За кордон пусть уходит, тогда, может, и не достанем.
– Это смешно. – Ленчик хохотнул.
– Ну так смейся. – Клим резко поднялся и ударил сидящего Ленчика ногой в горло.
Браток без чувств завалился на бок, и тут в дверь постучали.
– Ленчик, вы там? – донеслось с лестничной площадки.
– Уходим!
Кирилл и Клим смылись через балкон. Третий этаж для них не высота.
От апельсиновой кожуры толку мало, там не огонь, а пародия. Вот если бы из огнемета Ленчика окатить. Но ничего такого нет, придется по старинке.
Миша вынул из пистолета магазин, глянул, на месте ли патроны, вбил обойму в рукоятку. Все путем, можно стрелять.
– Да меня-то за что? – Тарас чуть ли не рыдал, умоляюще глядя на босса. – Я же ни слова не сказал.
– А кто сказал?
– Ленчик. – Тарас, связанный по рукам, кивком показал на такого же беспомощного дружка.
– А ты его не сдаешь?
– Как я могу молчать? Тут такое дело!
– Отморозков вы упустили. Вот какое дело. Ты лежал и слушал, как Ленчик меня сдает!
– Да не сдавал я, – буркнул Ленчик. – Я их запугивал, чтобы они знали, с кем связались.
– Запугал?
– Да они и так про тебя знали. Серьезный, говорят, человек.
– Убить меня грозили, да?
– Я сказал им, что это смешно. Кто вы, Михаил Андреевич, и кто они?!
– А кто я?
– Вы в законе, а они – шушера дешевая.
– Уже в законе?
– Для меня да.
– Молодец, Леня, хорошо лизнул. Только не разжалобил ни разу.
Миша навел на Ленчика пистолет, шевельнул пальцем на спусковом крючке. Нет, самому не надо.
Он опустил руку, обвел взглядом толпу, выцепил двух молодых пацанов. Эти еще не замарались, поэтому ненадежные.
Миша посмотрел на одного, протянул ему пистолет рукоятью вперед. Тот все понял, взял ствол, наставил его на Ленчика и выстрелил. Второй тоже не облажался. Пусть братва знает, как в бригаде у Миши Буллита поступают с предателями и неудачниками.
Клим расплатился с частником, Кирилл взял сумку, вышел из машины. Они собирались в экстренном порядке, но все нужное успели взять. Только вот машина осталась во дворе дома. Не рискнули они с Климом возвращаться за ней. Взяли такси, заехали в Щелково, оттуда на другом частнике рванули в Юровку.
Здесь у Клима был дом, о котором никто не знал. Жилье неплохое, и от Москвы неблизко. Тут их никто не должен найти.
Парни нарочно вышли из машины вдалеке от дома. Еще минут пять им пришлось идти в темноте по деревенской улице. Фонарей мало, за оградами собаки. Заборы местами шаткие. Как бы не перескочила псина ненароком. Кирилл держал пистолет наготове.
Они подошли к дому, в окне которого горел свет.
– Не понял! – Клим встревоженно глянул на Кирилла.
Напарники сошли с тропинки под прикрытие кустарника, затаились.
– Трамблер знал про этот схрон? – тихо спросил Кирилл.
– Только ты один и в курсе. Нет, это не засада. Тут что-то другое.
– Надо глянуть.
Клим осторожно подкрался к калитке, просунул руку, снял крючок, открыл створку и сразу сдал в сторону, в палисадник. Кирилл последовал за ним.
Они приблизились к дому, и Кирилл заглянул в окно. Занавески были сдвинуты неплотно, и он смог увидеть худенькую девушку в ночной рубашке и с мокрой головой. Она сидела за столом и что-то штопала, ловко орудуя иглой.
К ней подошел какой-то мужчина, взял ее за руку, потянул за собой в комнату, в окне которой свет не горел. Он совсем не похож был на бандита, а она уж точно не производила впечатления маленькой разбойницы.
– Это не засада.
– Постучать надо. Глянем, что будет.
Клим постучал в дверь. Кирилл увидел, как мужчина прошел через комнату на веранду. Он недовольно кривился, реагируя на происходящее, но за пистолет не хватался.
Дверь открылась, и тут же послышалось:
– Коля, ты?
Клим схватил мужика за грудки, потянул на себя, сбил с ног. Кирилл с пистолетом на изготовку ворвался в дом. Он нашел там только маленькую девушку, которая увидела его и в испуге забилась под одеяло.
Клим затащил парня в дом, уложил на пол в горнице. Кирилл так и остался в дверях, на границе между комнатами. Он мог бы смотреть и на мужчину, но его взгляд не отрывался от девчонки.
– Ты кто такой? – спросил Клим.
– Я Глеб. А вы не знаете? Разве вы не за деньгами пришли?
– А у тебя деньги есть?
– Нет.
– Кто такой Коля?
– Сосед. Я к нему приехал, а он сказал, что этот дом пустует.
– А приехал зачем?
– Ну…
– От кого прячешься?
– Ни от кого!
– От кого прячешься? – Клим влепил Глебу пощечину.
– Они деньги от меня требуют.
– Кто?
– Я в карты проигрался. Двадцать штук баксов отдать нужно, а у меня пусто. Если не отдам, Лию в залог возьмут или в притон…
– Двадцать тысяч?
– У меня нет таких денег.
– А у нас есть. Продашь Лию?
Кирилл удивленно посмотрел на Клима. Ему понравилась девушка, о которой, судя по всему, шел разговор, но мыслимое ли это дело, купить ее?
Клим перехватил его взгляд, лукаво подмигнул. Похоже, он шутил. Но зачем? Может, проверял Глеба на вшивость?
– Продать? – озадаченно протянул тот. – За двадцать тысяч зеленью?
Клим схватил его за грудки, резким движением оторвал от пола, усадил на диван.
– Тебе что, деньги не нужны?
– Нужны.
– Получаешь их и сваливаешь отсюда.
– А Лия?
– Странный вопрос. Лия с нами остается. Мы ее у тебя покупаем. Вскладчину. С меня десять штук баксов, с моего брата столько же. – Клим снова подмигнул Кириллу.
Похоже, он действительно проверял Глеба на вшивость. А если нет?
Бочаров не отказался бы от такой собственности, как Лия. Было в этой миленькой девочке что-то такое оригинальное, волнующее. Но Глеб не согласится, да и Лия не вещь, чтобы ее продавать.
– И что вы с ней будете делать?
– По дому там, в огороде.
– Да?
– Это днем. А ночью на лыжню. По очереди.
– По очереди? – Глеб в раздумье потер пальцем лоб.
– Мы же не извращенцы какие-то, чтобы оба сразу. Ну так что, берешь двадцать штук зелеными?
– Я не знаю.
– Двадцатку возьмешь, а стольник выиграешь. Мы тебе Лию за тридцатник обратно уступим. Вернешься, заберешь.
– За тридцатник?
Глеб смотрел на Клима глазами наркомана, который срочно нуждался дозе. Он уже представлял, как выкладывает двадцать тысяч долларов на кон и срывает банк. Заядлый игрок и наркоман – одно и то же. Достаточно было глянуть на Глеба, чтобы в этом убедиться.
– Обещаю.
– Хорошо, я согласен!
Кирилл с омерзением смотрел на человека, который утратил право называться таковым. Возможно, именно для того Клим и устроил проверку на вшивость, чтобы лишить Глеба этого звания. Так легче потом будет его убить.
