Апостолы и семья Анны
Флавий отмечает, что, хотя Иисус был приговорен к распятию, «те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по его имени». В 93 году, когда он опубликовал первое издание своих Иудейских древностей, движение Иисуса еще существовало, так как его приверженцы были убеждены, что его вдохновитель воскрес из мертвых.
Это убеждение подвигло учеников и апостолов Иисуса продолжать проповедь Царства Бога и возвещать воскресение Его Сына (Деян 2–3). Неудивительно, что те самые первосвященники, которые противостали Иисусу и осудили Его, были крайне недовольны этой проповедью. Когда Петр и апостолы в Храме (Деян 3:12–26) «говорили к народу, к ним приступили священники и начальники стражи при Храме и саддукеи, досадуя на то, что они учат народ и проповедуют в Иисусе воскресение из мертвых; и наложили на них руки и отдали их под стражу до утра; ибо уже был вечер» (Деян 4:1–3).
На другой день «собрались в Иерусалим начальники их и старейшины, и книжники, и Анна первосвященник, и Кайафа, и Иоанн, и Александр, и прочие из рода первосвященнического» (Деян 4:5–6). Петра и апостолов привели к этим начальникам и велели им прекратить проповедовать об Иисусе. Но Петр и его товарищи отказались, заявив, что они должны повиноваться Богу (4:19; ср. 5:29). Евангелист заканчивает рассказ такими словами: «Они же, пригрозив, отпустили их, не находя возможности наказать их, по причине народа; потому что все прославляли Бога за происшедшее», т. е. за исцеление хромого (4:21; ср. 3:1–10). То, что мы тут видим, созвучно ситуации с Иисусом. Анна, его зять Кайафа и прочие представители священнической аристократии противостоят Петру и апостолам, но не решаются что-либо предпринять против них «по причине народа».
Немного позднее «первосвященник же и с ним все, принадлежавшие к партии саддукейской, исполнились зависти, и наложили руки свои на Апостолов, и заключили их в народную темницу» (Деян 5:17–18). Однако апостолы чудесным образом спасаются бегством к большой досаде первосвященника, санхедрина, начальника стражи и правящих священников (5:25). Апостолов снова привели к священникам и снова приказали им прекратить разговоры об Иисусе (5:27–28). Регев верно замечает, что по-настоящему важно не чудо, предположительно совершенное Петром (3:1–10), и даже не то, что апостолы поверили в воскрешение Иисуса Богом. Скорее, важно другое: вопрос об осквернении Храма. В определенной мере Регев прав. Но как это связано с тем, что проповедь Петра воспринимается как оскорбление Храму? Ведь она явно содержит обвинение в адрес правящих священников в соучастии в убийстве (4:10). Поэтому-то правящие священники и обвиняют Петра и апостолов в том, что они «хотят навести на них кровь Того Человека» (5:28b).
Иллюстрация 5.2. Комната
Эти остатки жилища, обнаруженные при раскопках в Иерусалиме, принадлежали, как полагают ученые, первосвященнической семье. Фото любезно предоставила Джинни Эванс.
Это весьма серьезное обвинение. Оно косвенным образом присутствует с самого начала послепасхальной проповеди, когда в день Пятидесятницы Петр возгласил иерусалимским жителям, что «Сего Иисуса (…) вы распяли и убили руками людей беззаконных» (Деян 2:23; ср. 2:36). Под «людьми беззаконными» подразумеваются римляне, но слова «вы распяли» относятся, прежде всего, к правящим священникам и к тем людям в собравшейся толпе, которые поддерживали их, призывая отпустить на свободу Варавву и распять Иисуса (Мк 15:6–15). Мы снова слышим это обвинение в проповеди в «притворе Соломона», когда Петр напоминает толпе, изумленной чудесным исцелением хромого человека: «Но вы от Святого и Праведного отреклись, и просили даровать вам человека убийцу, а Начальника жизни убили. Сего Бог воскресил из мертвых» (Деян 3:14–15). Петр отчасти оправдывает их, заявляя: «Впрочем, я знаю, братия, что вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению» (3:17). Тем не менее один лишь намек на то, что первосвященник и его коллеги виновны в убийстве, может быть истолкован как грубое нарушение Исх 22:28 («Судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси»; ср. Деян 23:2–5) и как таковой может рассматриваться как угроза Храму.
Невозможно установить, как Петр и его спутники избегают долгого заключения и, возможно, казни. В конце концов автор Деяний рассказывает нам, что Петра и апостолов арестовала «партия саддукеев» (5:17–18), и сам Флавий сообщает нам, что саддукеи были самой жесткой из религиозных партий и «весьма суровой в осуждении оскорбителей» (ИД 20.199). В любом случае они остаются на свободе – по крайней мере на время.
Стефан и семья Анны
В первый год движения Иисуса, то есть в первый год после казни его Основателя и начала распространения веры в то, что Бог воскресил его, новая община сочла необходимым назначить диаконов, или служителей, чтобы они помогали в распределении благ и денежных средств между бедняками Иерусалима и Иудеи. Одним из этих диаконов был Стефан, который вскоре начал проповедовать христианскую веру. Он был назначен служителем у «эллинистов», т. е. грекоговорящих евреев (ср. Деян 6:1), и некоторые иудеи из Диаспоры вступили с ним в спор.
Они стали обвинять Стефана: «Мы слышали, как он говорил хульные слова на Моисея и на Бога» (6:11). С точки зрения автора книги Деяния, обвинение это не было справедливым. Это выясняется, когда он передает слова «ложных свидетелей» против Стефана: «Этот человек не перестает говорить хульные слова на святое место сие и на закон. Ибо мы слышали, как он говорил, что Иисус Назарянин разрушит место сие и переменит обычаи, которые передал нам Моисей» (6:13–14).
Обвинения, выдвинутые против Стефана, напоминают нам некоторые из обвинений, выдвигавшихся против Иисуса. Во-первых, Стефана обвиняют в богохульстве, в чем обвинили и Иисуса (ср. Мк 14:64, «Вы слышали богохульство»). Во-вторых, его обвиняют в том, что он не перестает «хулить святое место», а это явно соответствует обвинению Иисуса в том, что он угрожал разрушить Храм (ср. Мк 14:58). Кайафа, занимавший должность первосвященника до конца 36 года н. э., спрашивает Стефана, справедливы ли обвинения. Стефан не дает прямого ответа, а вместо этого произносит длинную речь, в которой по-своему подводит итоги истории Израиля. Однако в конце его речи кроется косвенный ответ на вопрос первосвященника:
Так было до дней Давида. Сей обрел благодать пред Богом и молил, [чтобы] найти жилище Богу Иакова. Соломон же построил Ему дом. Но Всевышний не в рукотворных храмах живет, как говорит пророк: Небо – престол Мой, и земля – подножие ног Моих. Какой дом созиждете Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не Моя ли рука сотворила все сие? (Деян 7:45b–50).
Заявление, что «Бог не в рукотворных храмах живет», возвращает нас к обвинению, выдвинутому против Иисуса: «Мы слышали, как Он говорил: Я разрушу храм сей рукотворный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворный» (Мк 14:58). Заявление Стефана и цитата из Ис 66:1–2 [ «Какой дом созиждете Мне (…)?»] по меньшей мере означает, что Иерусалимский храм утратил свою значимость. Возможно даже, что это намек на его грядущее разрушение, что предсказывал и сам Иисус (Мк 13:1–2). С точки зрения первосвященника, Стефан довершает свое оскорбительное богохульство словами: «…вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян 7:56), тем самым имея в виду, что первосвященник более не служит посредником между человечеством и Богом; тогда как воскресший Иисус (известный также как «Сын Человеческий») есть именно такой посредник. Правящие священники и те, кто с ними, включая Савла из Тарса, истолковывают слова Стефана как богохульство, заслуживающее смерти, и побивают его камнями.
Диакон Стефан становится вторым участником движения Иисуса, принявшим смерть по наущению семьи первосвященника Анны и от рук этой семьи. И он не последний мученик.
