Ветер все крепчал, и к вечеру четверга, когда Хольцман поехал домой, ураган разгулялся не на шутку. Дом без Анны казался пустым и холодным. Хольцман выложил из сумки свои находки: компьютер Беккера, его планшет, золотистую карту памяти и бутылку «Лафройга».

Теперь ему предстояло найти способ считать информацию с карты, устаревшей и изначально предназначенной для узкого круга пользователей. Планшеты такие карты не читали, обычные компьютеры тоже. Хольцман больше часа копался в гараже, где хранилась старая электроника, но ничего подходящего так и не нашел. Потом он стал рыться в Интернете и обнаружил информацию о необходимой технике – тоже крайне редкой, предназначенной для специалистов. В лаборатории УПВР все это должно быть.

Значит, завтра.

Хольцман начал готовиться к шторму. Заколотил окна фанерой, заготовленной еще после урагана «Катрина», проверил все аккумуляторы, запасся водой.

А потом лег спать. На улице неистовствовали ветер и дождь.

Когда Хольцман проснулся в пятницу утром, ветер за окнами выл еще громче. Он проверил электричество, телефоны и Интернет. Все работало нормально, но по новостям без конца предупреждали о приближении «Зоуи».

На форуме нексус-пользователей Хольцману пришло новое сообщение.

Хольцман погрузил в машину вещи и продукты первой необходимости – на случай, если застрянет где-нибудь по пути: еду, воду, дождевик, фонарь, набор для оказания первой помощи. Затем он сел в салон и приказал машине везти его в офис.

Буря из окна автомобиля выглядела сюрреалистично. Еще не совсем ураган, но уже и не просто сильный ветер: деревья гнулись к земле, в окна били пулеметные очереди почти горизонтального дождя. Дворники не успевали очищать стекла, но это Хольцмана не волновало: автомобиль ехал на автопилоте.

На дорогах были тысячи машин. Люди покидали Вашингтон и окрестности. Все восемь полос шоссе двигались в одну сторону: к выезду из города. В сторону центра можно было проехать только по обочине. Хольцман проигнорировал предупреждения бортового компьютера и приказал машине свернуть на обочину. Руки он держал на руле – на случай, если компьютер запутается.

Полиция останавливала его три раза – обочиной разрешалось пользоваться только полицейским, пожарным машинам и каретам «Скорой помощи». Всякий раз Хольцман показывал копам удостоверение сотрудника МВБ. Под фотографией жирным шрифтом было напечатано слово «директор», и впервые в жизни он воспользовался корочкой в своих интересах. Не пришлось даже произносить фразы вроде «дело государственной важности» и «ответственная миссия». Его сразу же пропускали. В третий раз предложили сопровождение. Хольцман отказался и поехал дальше.

У внешних ворот министерства он не заметил никакой охраны: работала только автоматизированная система безопасности. Хольцман махнул удостоверением, поднес глаз к сканеру сетчатки, и ворота поднялись, пропуская автомобиль на территорию комплекса.

Сам комплекс обезлюдел, практически вымер. В коридорах было пусто, свет не горел. Хольцман взял из кабинета планшет и отправился в крыло исследований на людях. Там сидел прежний знакомый охранник. Завидев Хольцмана, он удивленно поднял голову.

– Мне надо поговорить с Шанкари, – сказал Мартин охраннику.

– Доктор Хольцман… У нас и персонала-то почти нет. Некому даже привести его в комнату для допросов!

– Выдайте мне электрошокер. Все будет хорошо.

Охранник растерялся:

– Господин директор, по протоколу с вами должна быть охрана. Заключенный опасен…

Хольцман пристально поглядел на охранника.

– Сегодня никакие протоколы не действуют. Заключенный – студент, и к тому же вы будете следить за происходящим. – Он указал на ряд дисплеев у него за спиной. – Мне срочно надо поговорить с Шанкари. Дело государственной важности. Выдайте мне электрошокер.

Три минуты спустя он уже открывал дверь в камеру Шанкари. В одной руке у него была трость, в другой – шокер.

Ранган поднял глаза. Опять Хольцман! Его сердце забилось быстрее.

– Ничего не надумали? Не вспомнили?

Ранган помотал головой:

– Я вам уже все рассказал.

Началась загрузка файла.

– Вспоминайте дальше, – сказал Хольцман. – Сегодня вечером я вернусь, и если к тому времени вы ничего не вспомните, то пеняйте на себя.

Загрузка завершилась. Хольцман развернулся, вышел из камеры и затворил за собой дверь.

Ранган немного подождал, затем открыл файл.

Внутри были указания – план побега его и детей.

Хольцман вернул шокер охраннику.

– Видите? – сказал он. – Все благополучно.

Лаборатория электроники находилась на пятом этаже. Хольцман открыл дверь с помощью карты, вошел и включил свет.

Аппаратура должна быть здесь, надо только ее найти. Он включил компьютер, открыл перечень оборудования и начал искать.

Два часа спустя Хольцман в отчаянии бросил поиски. Карта памяти была изготовлена пятнадцать лет назад, и даже тогда этим форматом мало кто пользовался. Новых кардридеров никто не выпускал уже лет десять. Лабораторные ридеры могли ее открыть и прочитать хранящуюся на ней информацию, но они были несовместимы с современными планшетами и компьютерами.

Значит, придется сооружать что-то на коленке.

На восстановление забытых навыков, соединение компонентов и тестирование маршрута передачи данных у Хольцмана ушел почти весь день. Наконец у него получилось нечто, что, по его мнению, могло работать. За окнами все это время ревел ветер, от которого здание зловеще стонало. Ну и денек…

Около шести вечера Хольцман отнес соединенные устройства в свой кабинет, по дороге захватив из комнаты отдыха стакан кофе и упаковку каких-то орешков. Он осторожно засунул карту в импровизированное устройство, затем подключил его к рабочей станции.

Полный провал. Ничего не работало.

Полчаса он устранял баги, проклиная себя за то, что позабыл все на свете, и наконец установил причину проблемы. У одного из компонентов системы была устаревшая прошивка – десятилетней давности, – несовместимая с современными компьютерами.

Хольцман начал искать в Сети обновление и выяснил, что устройство давно снято с производства, да и самого производства уже нет. Дальнейшие поиски привели его на какой-то сомнительный сайт, в архивах которого обнаружилась нужная прошивка. Он скачал ее, установил и с замиранием сердца нажал кнопку включения.

Загрузка файлов… Успешно.

Да!!!

Интерфейс был крайне медленный. Хольцман начал копировать файлы на свой компьютер.

На часах было почти семь. Пора вызволять Рангана и детей.

Дверь открылась. Ранган, сидевший на полу, поднял голову. Опять Хольцман. В одной руке у него был электрошокер, в другой – трость.

– Расскажи, как скомпилировать нексус методом обратного восстановления, – сказал он.

Ранган пожал плечами:

– Там много сложного кода. Топология нейронов. Синаптические веса. Модели различных участков мозга. Все это выглядит как случайный набор цифр. Даже обфускатор не нужен. Лазейки вплетены в эту мешанину, разбитые на тысячи участков кода и будто бы случайным образом сгруппированные в небольшие блоки.

– И как это все разложить по полочкам?

– Понятия не имею, – честно ответил Ранган. – Методом перебора?

Так они некоторое время топтались на одном месте – безрезультатно.

И вдруг заревела сирена. Сработала пожарная сигнализация.

Хольцман потрясенно обернулся – словно бы в поисках источника звука. Рука с электрошокером безвольно висела.

В следующий миг Ранган вскочил, бросился на Хольцмана и сшиб его с ног. Тот выронил трость. Ранган прижал старика к стене, отобрал электрошокер, ударил его левым кулаком в затылок, а потом ткнул в спину электрошокером и нажал кнопку.

Тело Хольцмана задергалось в конвульсиях и рухнуло на пол.

Ранган обшарил карманы, нашел пропуск и бумажник, затем сорвал с Хольцмана туфли и надел их. Они оказались не впору, но все лучше, чем ничего. Так, теперь самое главное. Ранган махнул пропуском перед датчиком замка, не выпуская из рук электрошокер.

И дверь открылась.

Ура!!!

Он выскочил в коридор. Там было пусто – ни одной живой души. Направо. Прямо по коридору. Вот дверь. Он снова взмахнул пропуском перед замком, дверь отворилась, и его окатило радостное волнение дюжины детских сознаний.