Глава 39
Соур
Скользнув по каменному краю, я провалился вниз, и тут же руки нещадно рвануло вверх.
— Ух! — выдохнул я, тут веревку стали травить и земля вскоре оказалась под ногами.
Слева и справа ребята уже спустились, и рванули к караулке. Кто-то неузнаваемый обогнул донжон и, обогнав нас всех, первым насадил какого-то противника на меч.
— ЗА МНОЙ! — заорал он, и я сразу понял, что это Воус.
Дверь караулки открылась, и оттуда вылетело копье. Лейтенант молниеносно перекатился вперед и в сторону через голову, уклонившись, и снова оказавшись на ногах, метнул в дверь кинжал. Он влетел в проем прямо впереди солдата, но не спас ему жизнь — парня выкинуло назад копье, показавшееся из спины. Он упал прямо мне на руки, и невольно стал щитом, приняв на себя еще один бросок. Мимо скользнул Воус — со щитом убитого им противника, приняв на себя, видимо, два последних броска. Следом влетел я, и едва успел принять удар сверху на меч, а поворотом туловища превратить укол в область сердца в скользящий удар по кольчуге. Пропустив рубящий удар вскользь по своему мечу, я получил возможность нанести удар по противнику, коловшему меня, и обрушил ему меч сверху на шею. В этот момент еще один солдат влетел в дверь, снеся обоих моих противников, и открыв дорогу вперед. Воус уже рубился в дальнем углу с кем-то, еще пара врагов намеревалась присоединиться к ним, но тут вмешался я. Стрелой пролетев пять метров, разделяющих нас, я вонзил меч одному в живот, подхватил смертельно раненого на руки, и, крякнув от натуги, обрушил сверху на второго.
— Бей убивай! — раздался крик Пуха сверху.
— Бей убивай!!! — в один голос ответили ему все мы.
Воус уже разобрался со своим противником, и мы замерли в пустом помещении. Влетел еще один солдат, и я скомандовал:
— Открываем ворота! Воус, мы с тобой наверх, поможем!
Выскочив из караулки, я бросил взгляд на стены. Стрелков на стенах не было: на крыше донжона Тандела, Ланож и Исол буквально выжигали всех, кто появлялся на стенах.
Мы нырнули в проем и рванули вверх, на крики и ругань.
— На, скотина! Ух! На! Назад, солдат! Не лезьте, убьют!
— Бей-убивай! — раздалось с самой вершины соседней башни.
— Бей! — крикнули и сверху, но как-то жиденько.
Я перепрыгнул очередной труп, лежащий на лестнице, и УЗНАЛ его.
— За Хонора!!! — заорал я, чувствуя, как горячая волна ярости ударяет в голову. — Бей убивай!
Наши расступились, пропуская меня, и я врезался в щиты врагов, тут же отпрыгнул назад, и с трудом парировал удар в голову. Сбоку кто-то ткнул в незащищенный бок, но Воус сильным ударом сверху сбил удар. Противник, бивший меня, потерял равновесие и упал вниз, а меня отбросило на стену. Лейтенант проскочил по краю лестницы мимо меня. Я сзади подпер Дарона и толкнул вверх по лестнице, сбоку кто-то прикрыл Воуса щитом. Мы начали потихоньку теснить их наверх, а с верхней площадки раздался клич Пуха:
— Бей убивай! — и буквально через несколько мгновений он, с еще тремя бойцами врубились в строй врагов.
Все случилось практически мгновенно: мощный толчок бросил их на нас, но мы устояли, а дальше было делом техники.
— Бей убивай! — выдохнул Пух в лицо нам, вытаскивая меч из последнего трупа.
Он был весь в крови, впрочем, в основном — в чужой.
— Хонора убили, — сказал один из бойцов, привалившись к стене. — Шею практически полностью перерубили. Одним ударом.
Пух посмотрел на меня потерянным взглядом, а я пошел вверх. Что тут скажешь? Такова жизнь — солдаты умирают. Чтобы они умирали как можно меньше, надо не горевать, а действовать. Главная задача у нас — открыть ворота и удержать их до подхода людей Вирота.
Мы вышли на верхний уровень башни, где солдаты Мувота уже затушили костер под чаном со смолой.
— Есть недобитые? — спросил я у Мувота, следящего за внутренним двором замка.
— В башнях — человек по пять. Большую часть накрыли тут. На стенах еще человек двадцать легло под стрелами.
— А, вот и подмога! — воскликнул Дарон.
Практически одновременно с его словами в замок ворвались конники, везущие на крупах лошадей по лишнему солдату.
Я рявкнул:
— Поднимайтесь на стены через воротные башни! Быстрее! — и пехота тут же полезла к нам, а конные развернулись и уехали обратно — за новой партией.
— Думаю, сейчас нет смысла форсировать события, — сказал Дарон. — Дождемся, пока все подойдут, снимем Танделу и Исола с донжона, и вышибем недобитков без потерь?
— Конечно, — согласился я. — И так потеряли слишком многих.
Одним из первых поднялся Вирот. Увидев Дарона, он потерял дар речи, а потом преклонил колено:
— Милорд, вы уже тут? Но как?
— Долго объяснять, лучше потом. Где капитан? Это же армейские подразделения? Кто командует?
— Бачух див Карим. Он будет во второй партии.
— Хороший офицер?
— Отличный, мой герцог! — улыбнулся Вирот. — Чего вы такие кислые, Пух?! Мы же победили! Взяли крепость практически без потерь!
Пух посмотрел на него и отвернулся к донжону:
— Я потерял всех. Девять бойцов.
— А, потери… — капитан вздохнул. — Все мы рано или поздно там окажемся. И никто не знает, что лучше — умереть, или остаться в живых.
— Цель живых — сделать так, чтобы жертвы были не напрасны! — рявкнул я, чувствуя, что снова зверею. — Чего сопли распустили?! Мы все знаем, что могилой это и закончится! Пух, твою мать! Соберись! Принимай десяток Хонора! И хватит ходить как будто обосрались!!! Становись! Быстрее, засранцы! Карас! Копье откуда? Вместе с ним из донжона прыгал? Ну, ты бесстрашный! Надо тебя как-нибудь на публичное сажание на кол отправить, осторожнее будешь. Где щит? Не нашел? Ого, да вас тут много таких! Пух, ты-то как не нашел? Двумя мечами привык? — я аж поперхнулся. — Да ладно гнать — так и скажи, обленился!
Старый способ работает всегда. Заставь человека делать то же, что и обычно — и он постепенно придет в норму. Меня беспокоил только Пух. Очень уж он был мрачен.
— Вперед! — раздался крик из третьей башни, и из ее входа выскочило восемь человек, грамотно прикрылись щитами, и быстро двинулись к воротам.
Сверху ударило несколько стрел — Тандела пыталась найти щель в подвижной «черепахе», но не преуспела.
— Пытаются своего командира вытащить, — угрюмо сказал Пух. — Вон те три здоровяка в первом ряду — его телохранители. Похожи, как братья.
— Ну-ка дай гляну, — заинтересовался Дарон. — У моего племянника в телохранителях трое здоровенных братьев-южан… Твою мать! Бакар див Пимобат! Сложить оружие, немедленно!
Черепаха, скользящая к входу, замерла и оттуда неверяще раздалось:
— Дядя?
— Какого демона!? — герцог в ярости хватанул мечом по стене. — Какого демона ты тут делаешь?!
— Я… Приехал мстить за тебя… Див Толор же тебя убил…
— Где ты услышал этот бред? Ты не в курсе, что буквально день назад я давал бал в честь див Толора в Пиме?
— Нет… Мы был тут… Я, Висол и Барашол…
— Идиот! — Дарон бросил сломанный меч в «черепаху». — Идиот, кому ты поверил?!
В звенящей тишине, возникшей за этим криком, меч срикошетировал от щита и с громким звоном поскакал по камням, выбивая искры. А Наместник Севера Империи сел на голые камни, свесив ноги со стены, и… заплакал.
Вирот сел рядом с ним, а я рявкнул вниз:
— Раненые есть? Мечи в ножны! Тандела, Исол, спускайтесь, вы нужны! Десятники, ищем раненых, всех в первую казарму! Р-р-разойдись!
Первым опомнился Пух:
— Двое за мной, ты — найди копья. Я видел пару раненых на втором ярусе!
Див Пимобат еще долго сидел, невидящим взглядом уставившись в пространство. Мы уже собрали раненых и даже вынесли часть убитых хоронить, когда он, наконец, спустился с башни. Отправив Танделу управляться делами на кладбище, а Исола — в лазарете, я стоял посреди двора и следил за общим развитием событий.
После недолгих уговоров, Бачух согласился, что выставить караул и охрану лучше всего из его сотни, и отрядил часть людей на стены, часть в караулку, а остальных отправил помогать Танделе.
Пух со своим новым десятком и Ланожем помогали в лазарете, таская бинты, воду, еду и вино из донжона при помощи веревок.
Большая часть солдат племянника Наместника, и он сам с телохранителями собралась на плацу, зло смотрели вокруг и нервно переминались с ноги на ногу.
Потоптавшись у входа в донжон, все еще закупоренного каменной плитой, Наместник подошел ко мне.
— Большие потери? — спросил он.
— Четверо. Еще пять ранено, двое серьезно, но Исол их подлатает.
— Извини, Соур, — сказал Дарон и пошел дальше.
Я с досадой посмотрел ему вслед. Толку мне от его извинений? Ребят не вернешь. Их матерям тоже не скажешь, что родственнику наместника захотелось поиграть в кровную месть…
Племянник с опаской посмотрел на приближающегося наместника. Но Дарон задал ему тот же вопрос, что и мне:
— Скольких потерял?
— Сейчас — сорок три. Еще восемь тяжело раненых. И при первом штурме — тридцать два… Висол и Барашол ворвались в донжон следом за вон тем здоровяком… Они их там порубили, а мы ничего не могли сделать! — как Бакар себя не сдерживал, но голос его начал срываться от переполняемых эмоций.
— Заткнись, — спокойно сказал ему Дарон.
— Я с ними с детсва рос! Вместе под стол бегали! А их там резали, ор стоял как на скотобойне! Бей, убивай! А потом они, — потерявший над собой контроль барон бешено зыркнул на моих солдат, — выкидывали в бойницы руки, ноги, головы!!!
— Заткнись!!! — рявкнул Дарон. — Замолчи!
— Почему?! Почему, дядя? Ты никогда не держал в руках ногу лучшего друга? Пойдем, покажу, она в подвале этой башни, дожидается чтобы похоронили вместе с остальными останками! На этих людях кровь моих молочных братьев!
— А-А-А!!! — Пух, уже давно насторожившийся, бросился на него через весь двор, его попробовали поймать свои же. Он отбросил Ланожа как пушинку в сторону, и, попытался добраться до барона, но на нем уже повис еще один, потом двое, и повалили на землю.
— Пустите! Пустите меня! Они убили наших ребят! Всех! Всех! Все мертвы! На них наша кровь! — орал Пух, катаясь по земле и стараясь стряхнуть с себя пятерых.
Я подошел к потрясенным увиденным аристократам, и, спокойно сказал:
— Бакар див Пимобат, я бы посоветовал вам забрать всех солдат и как можно быстрее уехать отсюда. Желательно — подальше, и навсегда.
— Что-о-о? — уставился он на меня. — Ты меня выгнать из замка хочешь?
— Да, — я сам удивился, как это я держусь, и еще не сломал ему нос. — Тяжело раненых можете оставить, мертвых мы сами похороним. Не волнуйтесь.
— Ты кто? Кто это, Дарон?
— Тише! Успокойся, Бакар! — рявкнул Наместник.
Но меня уже понесло:
— Я — капитан замковой стражи, которую ты приехал резать! — заорал я, рванувшись вперед, но меня уже схватили его солдаты и телохранители. — Да если бы не Наместник, я бы тебя лично пришиб за своих парней! И подвесил на этой самой башне, в которой ты ноги своего друга…
Бац!
От пощечины у меня в голове буквально что-то взорвалось. Я заревел, как раненый буйвол, и на какую-то мгновение мне показалось, что я сейчас сброшу всех, кто висит на мне и раздавлю этого ублюдка… Но вместо этого меня повалили, а Бакар, которого никто не держал, под очередной вопль Дарона:
— Стой! — изо всех сил врезал мне сапогом по морде.
Дарон попытался остановить его, но племянник с силой оттолкнул Наместника:
— Не лезь, на нем кровь моих людей!
И врезал мне еще раз сапогом:
— Лежи, капитан! — с издевкой сказал он мне, и добавил, обернувшись к Наместнику, замершему как в ступоре. — Откомандовался, шлюхино отродье! На аристократа пасть разевает! — а потом солдатам. — Вздернуть на воротах! Быстро я сказал!
От очередного удара я здорово поплыл, и дальнейшее видел как в замедленной съемке. Где-то сзади затопали сапоги по камням и мой взгляд скользнул по спине Ланожа, выбегающего за ворота замка. Меня рывком подняли на ноги, заломили руки, и поволокли — мимо застывшего побледневшего Дарона и красного Вирота, беспомощно смотрящего на Наместника и что-то ему быстро-быстро говорящему. Мимо отвернувшего Бачуха. Мимо рванувшегося было на помощь див Мира, но остановленного своей охотницей, и стоящего, вцепившись в меч.
Я смотрел на этих людей налившимися кровью глазами, почти ничего не соображая. Кто-то накинул мне веревку на шею, и тут раздался первый вопль:
— Стоять! — все обернулись на Вирота, держащего Дарона на руках. — Наместнику плохо! Бакар, не дури, Соура — в карцер, пока он не поправится, Исола сюда позовите, быстрее!
Барон, оказывается, ошивавшийся рядом, тут же обернулся к капитану, и сказал:
— Дарона в башню давай, а я тут справлюсь!
— Соура не трогай главное! — Вирот понес Наместника к башне. — Бачух, помоги! — и сотник подхватил его под ноги.
А Бакар посмотрел на меня:
— Жаль дядю, — сказал он. — Но тебя, ублюдок, я повешу, это точно! Копар, коня сюда!
— Пустите Пуха, идиоты, — раздался спокойный голос Танделы. — Его одного хватит этим недобиткам задницу оторвать.
Я почувствовал, как меня отпускают, и поднял гудящую голову. Эрольдка, конечно, пришла не одна. Вместе с ней стояли все наши парни, ощетинившиеся натянутыми луками.
— Не советую дергаться, я нервная, добавила Тандела. — Соур, иди к нам. И ты, Бакар, тоже.
Див Пимобат замотал головой:
— Даже не думай. Я останусь со своими людьми.
Я, с трудом переставляя ноги, дошел до своих.
— Вот как? Тогда все отошли от барона! — Тандела с нашими быстро подошли, отсекли барона от солдат. Она убрала лук и сняла с меня веревку.
— Пух, лови. Тут, кажется, хотели кого-то повесить. И мне кажется, ты даже знаешь, кого.
— О, да, — десятник, опустил руку на плечо барону и надел ему на шею веревку, после чего резко затянул ее.
— В-вы чего? Т-так нельзя! Наместник вам этого никогда не простит!
— Да ладно? — усмехнулся я. — Ланож, давай сюда лошадь!
— Не надо! Мы с Пухом его лично вздернем, — остановила Тандела, перекидывая другой конец веревки через решетку вверху. — Зачем в это дело еще и животное впутывать. Так и помучается подольше. Всех наших ребят вспомнит… Это ведь и мой десяток был.
— Э-э-э, ребята, это же аристократ! — воскликнул десятник из караулки. — Его нельзя вешать!
— Ничего. Я тут недавно узнала, что если после повешения бошку отрубить, то никто и не узнает, что труп повешен, а не убит в бою.
— Солдаты! Воины! Ко… — начал было вдохновенную речь Бакар.
Щелк!
Врезала ему по щеке Тандела. Глаза аристократа округлились, и он за орал:
— Сучье отребье, я тебя…
Хрясь!
Кулак Пуха врезался в нос барона. Племянник Дарона свалился, а Пух с Танделой налегли на другой конец веревки, вытягивая потерявшего сознание Бакара вверх, и тут я сообразил: они его ведь действительно вздернут! Достаточно было посмотреть на красное от бешенства лицо Пуха и сверкающую глазами эрольдку.
Голова прошла мгновенно, и я, рванув меч из ножен, шарахнул по веревке над головой барона, перерубая. Барон гремящим мешком рухнул на камни.
— Какого… — обернулся Пух ко мне, но осекся.
— Совсем одурели? — рявкнул я. — Ладно, Пух, но ты, лейтенант!? Жить надоело?
— Он тебя вздернуть хотел!!! Если бы не мы — вздернул! — ответила Тандела.
— Ну, про этого-то все понятно, а самим не стыдно? — я обратился к солдатам барона. — Офицеры есть? Кто старший? Быстрее, убивать не будем!
— Я! — вышел вперед один из телохранителей.
— Бери своего хозяина, и валите отсюда. Даю пять минут вывести всех солдат из замка. Если кто останется — посажу в карцер. А там тридцать трупов три дня пролежало. Гарантирую, вам понравится.
— А что скажет на все это Наместник? — угрюмо спросил телохранитель.
— Если хочешь — можешь попробовать остаться. Но мы вас всех перебьем, повторения того, что только что случилось мне не надо. А что сказать Наместнику я найду, можешь мне поверить.
— Он не простит убийства племянника!
— Ты глухой!? — рявкнул я, выходя из себя. — Я говорю — сваливай отсюда!!! Я твоего господина только что из петли вытащил, а ты в толпе прятался! Теперь говорю — бери его и вали! Кстати… у вас осталось четыре минуты.
Не слушая больше никого, солдаты барона ломанулись в ворота мимо нас. И при этом к Бакару подошли только его телохранители.
Я посмотрел им вслед и сплюнул.
— Редкостный ублюдок, — сказала Тандела.
— Надо было все-таки его вздернуть, — расстроенно добавил Пух. — Ну, или хотя бы на голову укоротить.
— Да ладно вам. Тоже мне, кровожадные мстители, — улыбнулся я.
Сзади раздался вопль Вирота:
— Где Соур? Я же сказал, не вешать, а в карцер! — капитан выбежал на плац и увидел нас. — Фу-у-у, блин, испугали…
— Ага, вот еще один! — я развернулся и направился к нему, засовывая меч в ножны. — В карцер, говоришь? Вы чо там, пока из Пима топали, совсем перепились?!
— Да ты чего, мы ни стаканчика не пропустили!
— Тогда какого хрена меня вешать собрались, а ты смотришь как ни в чем не бывало, а?
— Да я…
— Что — я?
Я застыл перед ним, требовательно глядя в глаза. Вирот промямлил:
— Понимаешь, это же племянник…
Я врезал ему от всей души по морде и схватил за грудки:
— Он — ублюдок, который вздумал вздернуть меня! Ты… Ты думаешь, реши он повесить тебя, я бы на это смотрел? — я оттолкнул его. — Обосрался что-то сделать без указания Наместника, да? Дерьмо… А ты, Бачух? Не с тобой ли мы недавно пили в Пиме? Молчишь? Правильно, молчи дальше. Скоро и твои собственные солдаты решат кого-нибудь вздернуть, а ты будешь молчать…
Я огляделся в поисках последнего «соратника», и обнаружил див Мира, уводимого Талисой в лазарет.
— Да, Тошик, ты тоже красавчик! — крикнул я ему. — Дальше слушай советы баб в мужских делах — и скоро будешь держать в руках те же подарки, что уже раз держал! Вначале — головы друзей, потом, не дай Боги, детей!
Тошик медленно обернулся и рявкнул:
— Ты! Немедленно возьми свои слова обратно, ублюдок!
— А то что? Зацелуешь меня до смерти?
— Я вобью тебе эти слова в глотку!
— Давай! Прямо оттуда вбивать будешь?! Из-под юбки?
— Тошик, нет!
Но барон с воплем ярости ринулся на меня. В последний момент я сделал шаг вперед левой ногой, а правой «встретил» грудь див Мира. Горячий юноша шлепнулся на спину, тут же рванулся подняться, но я наступил ему на грудь, чуть ниже горла, и, надавив и наклонившись спросил:
— Что, малыш, стоило подол отпустить, и сразу земля из-под ног ушла?
Вместо ответа Тошик зарычал, и, сбив мою ногу в сторону, вскочил.
— Да ладно? И что дальше?
Тошик потянулся к мечу, и я атаковал, сократив дистанцию, и снова опрокинув на землю — на этот раз ударом ноги в голову.
— Не держат тебя ноги, возвращайся под юбку.
— Скотина, я тебя… — Тошик снова собрался вставать, и я всерьез намерился вломить ему по голове еще разочек, но меня схватила Тандела, а его — Дарон.
— Убью!!! Убью, гад! — рычал сквозь кровь и слезы Тошик.
— Сопли-то подбери, а то уже совсем на бабу похож!
Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы не рев, донесшийся из донжона:
— А ну, заткнулись! — монолитный кусок скалы, загораживающий вход, пошел трещинами, и развалился.
— Вот это да!.. — едва слышно прошептала Тандела, глядя на появившуюся из проема фигуру.
А все остальные рухнули перед Императором на колени.