39

Во второй половине дня, как раз в тот момент, когда Тоби вышел из дома, выглянуло солнце. Настроение у Тоби было приподнятое – впервые за долгое время он собирался на прогулку в лес. Только сейчас он вспомнил, что уже очень давно не выходил гулять субботними вечерами. Тоби казалось, что вечер субботы предназначался для других людей – для родителей, и парочек, и тех, кто все утро провалялся в постели, потому что до этого всю ночь тусовался в клубах. Вечер субботы предполагал занятия, в которых Тоби не имел никакого опыта: спорт, еженедельные походы по магазинам, встречи с друзьями. В субботу после полудня все доделывали то, что не могли из-за работы сделать в течение недели. А так как у Тоби постоянной работы не было, то и не было никакой необходимости субботними вечерами выходить на улицу. Но теперь у Тоби был друг, и ему было куда пойти. По дороге к метро на него нахлынула странная эйфория.

С Лией Тоби встретился на выходе из станции «Ист-Финчли», и они прошли по Бишоп-авеню, играя в игру «Найди самый жуткий дом». Тоби всегда удивляло, что люди с таким количеством денег почему-то покупают настолько отвратительные дома. В одном из журналов по недвижимости, которые иногда попадали в его почтовый ящик, Тоби один раз наткнулся на объявление о продаже невероятно уродливого особняка из красного кирпича с колоннами и витражными окнами в Саутфорке – с прихожей, отделанной золотыми панелями, собственным кинотеатром, тренажерным залом и двумя бассейнами. Стоимость этого монстра оценивалась в 35 миллионов фунтов.

Тоби и Лия были не единственными, кто счел эту субботу прекрасным днем для прогулки в Кенвуде. Вокруг толпилась куча людей с дизайнерскими колясками, крупными собаками и детьми ясельного возраста во флисовых шляпках. Небо было ослепительного голубого цвета, а прячущееся за голыми деревьями солнце походило на огромный, ослепительно белый шар.

Лия и Тоби начали подниматься на небольшой холм, и Тоби почувствовал, что у него сбивается дыхание.

Лия остановилась и повернулась:

– Ты в порядке?

– Да, – сказал он, приложив руку к груди и слегка прищурившись. – Просто немного… запыхался.

Лия улыбнулась:

– Ты правда настолько нетренированный?

Тоби кивнул:

– Слишком много времени… перед… компьютером.

– О господи, это же ужасно. Знаешь, я тебя вижу за рабочим столом каждый день и каждый вечер уже в течение трех лет. И мне никогда не приходило в голову, что на самом деле я смотрю на то, как ты постепенно умираешь! – с ужасом произнесла Лия.

– Слушай, ну зачем так драматизировать, – отмахнулся Тоби.

– Но ведь это правда. Смотри, – сказала Лия и указала на холм, на который они только что поднялись. – Это даже не самый высокий холм. Кошмар. Просто кошмар. Тебе нужно начать заниматься спортом.

– Нет, нет. – Тоби покачал головой, и они пошли дальше. – Я не из тех, кто занимается спортом.

– Речь не о спортивных состязаниях, – перебила его Лия.

– Я не хожу в тренажерные залы, – заявил Тоби.

– Тогда начни, например, плавать, – сказала Лия. – Плавание лучше всего развивает выносливость.

– Ох, не знаю. Вообще, я не жалую бассейны. Запах хлорки, вездесущее эхо, женщины в купальных шапочках. А в очках у меня и вовсе клаустрофобия, – пожал плечами Тоби.

Лия рассмеялась:

– Тогда давай ходить в бассейн вместе. Я хожу каждую неделю. И шапочку не ношу.

– Правда? – с надеждой спросил Тоби.

– Да. Обещаю, – подмигнула Лия.

– Ну, тогда может быть. Хотя я должен предупредить тебя, мое телосложение не слишком подходит для плавок, – сказал Тоби.

– И что же именно в твоем понимании является правильным телосложением для плавок? – хихикнула Лия.

– Ну, знаешь, мышцы, плечи, ягодицы – все это… – махнул рукой Тоби.

– Ну, мышцы, плечи и ягодицы есть у меня, так что мы вроде как друг друга дополняем, – подмигнула Лия.

Тоби представил себе Лию в мокром купальнике, подчеркивающем мышцы, плечи и ягодицы, блестящие от воды.

– Ладно, – сказал он. – Да. Почему нет? Давай ходить в бассейн вместе.

– Хорошо, – сказал Лия. – Заметано.

Они вернулись назад и отправились в кафе – попить чаю с тортом. Было достаточно тепло, чтобы сесть на веранде, так что Тоби и Лия взяли подносы и нашли себе столик во дворе кафе.

– Девушка Кона осталась на ночь, – сказал Тоби, придавив чайный пакетик к стенке чайника.

– Да ладно! Та, шикарная? – изумилась Лия.

– Ага. Он приготовил для нее ужин. Ну, вернее, мы с ним вместе его приготовили. И на следующее утро ее пальто все еще висело в коридоре.

– Замечательно.

– Не поверишь: я начинаю чувствовать гордость за Кона. Почти отеческую. Он куда лучше, чем я думал. На самом деле, я начинаю по-другому относиться ко всем своим жильцам. И знаешь, как ни странно, я вполне наслаждаюсь всем этим. И мне даже нравится… – начал Тоби.

– Совать нос в чужие дела? – закончила за него Лия.

– Да, – улыбнулся Тоби и налил чай в чашку. – Да. Это весело.

– Ну, я хорошо на тебя влияю, не правда ли? – подмигнула Лия.

– Да, – сказал Тоби. – Я бы сказал, да.

Он посмотрел на Лию – та ложкой сняла пену взбитых сливок с горячего шоколада и сосредоточенно облизывала ложку, нежась от удовольствия. Ее щеки налились румянцем и стали того же оттенка, что и клубничный соус на тарелке рядом с пирогом. Лия выглядела просто божественно. Тоби некоторое время смотрел на свою руку, чувствуя, что она хочет сдвинуться с места, проскользнуть по поверхности и накрыть ладонь Лии. Тоби мысленно начал ругать свою руку: «Не делай этого. Ты ее напугаешь. И все испортишь».

Но рука, казалось, оставалась безучастна к его уговорам. Тоби беспомощно смотрел, как его ладонь пересекла стол, медленно, словно отдельно от всего остального тела, как будто рука зомби из фильма ужасов. Но тут вдруг кто-то прогремел над ухом Тоби: «Лия! Лия!», и рука его тут же вернулась на место, сжавшись, словно напуганный котенок.

Над ними возник огромного роста мужчина в меховой куртке и модных джинсах.

– Ам! – воскликнула Лия. – Боже мой!

– Здравствуй, – сказал Амитабх.

– Ам, ты знаком с Тоби? Он живет напротив, – смущенно произнесла Лия.

Амитабх улыбнулся Тоби. Бывший парень Лии был очень красив.

– Нет, мы не знакомы, но заочно я его знаю. Приятно познакомиться, – сказал он.

Они пожали друг другу руки. Рука Амитабха была теплой и мускулистой.

– Ты здесь с кем-то? – спросила Лия.

– Один, – пожал плечами Амитабх. – Совсем. Собирался сидеть дома и заниматься, но это выше моих сил. Решил подышать свежим воздухом.

– Ясно, – ответила Лия. – Ты только пришел? Или уже уходишь?

– Только пришел, – ответил Амитабх. Он указал на стол позади. – Не возражаете, если я?.. – сказал он и указал на стол Лии и Тоби.

– Садись к нам, – ответила Лия. – Почему нет?

Она мученически взглянула на Тоби и, пока Амитабх приносил свои приборы, одними губами произнесла: «Прости!».

Тоби пожал плечами, стараясь выглядеть так, как будто его не слишком волновало то, что его лучший субботний вечер за последние пятнадцать лет вот-вот испортит экс-бойфренд Лии.

Амитабх поставил свой чизкейк и кофе со взбитыми сливками на их стол и сел рядом с Лией. У него было мощное телосложение, и он прямо-таки светился здоровьем: идеальная кожа, копна сияющих волос и белозубая улыбка. Амитабх производил впечатление человека, приятного во всех отношениях.

– Прекрасно выглядишь, – сказал он Лие. – Вижу, ты решила накраситься.

– Ну, нам, одиноким девушкам, расслабляться нельзя, – ответила Лия.

Амитабх улыбнулся:

– Так что вы двое собирались делать?

– Так, ничего особенного, – сказала Лия. – Просто гуляли. И болтали.

– Должен сказать, приятель, и не пойми меня превратно, но мне очень странно тебя видеть вот так… – начал Амитабх.

– Как?.. – опешил Тоби.

– Ну… Видеть, что ты вот так запросто гуляешь. Мы ведь всегда раньше видели тебя только через окно. И мы с Лией, если честно, оба думали, что у тебя агорафобия, – улыбнулся Амитабх.

– Неужели? – растерянно переспросил Тоби.

– Ам! – укоризненно вскричала Лия.

– Что?! Это же правда. Да. Так вот, замечательно, что ты куда-то выходишь. Что у тебя есть ноги. Они ведь есть, правда? – сказал Амитабх. Он улыбнулся и посмотрел под стол. – Уф, – сказал он, выпрямившись и вытирая лоб. – Только представь себе, что ты в инвалидном кресле – жуть, да?

Тоби улыбнулся и попытался сделать вид, что оценил его юмор. Он смотрел на рот Амитабха, когда тот говорил, а говорил тот все время. Тоби смотрел, как тот отправляет в рот огромные порции чизкейка и стирает ладонью с верхней губы пенку от капучино. Амитабх был такой активный, живой, полный новостей и жаждущий общения, такой разговорчивый. Он казался моложе своего возраста и, как понял Тоби, был не слишком умен. Но Тоби без труда мог представить их с Лией рядом: оба молодо выглядели, прямо-таки подростки – стиль одежды, юное лицо, щенячий восторг по отношению к окружающему миру. Но в то же время он понимал, почему они расстались: Лия была готова ко второй фазе своей взрослой жизни. А вот Амитабх крепко застрял в фазе номер один.

Тоби допил чай и стал застегивать свое пальто.

– Слушайте, – сказал он, – думаю, мне пора. Я вас оставлю.

– Что? Нет, – опешила Лия. – Не уходи.

– Правда. Я пойду. У меня есть пара дел, а вы явно уже давно не виделись. Еще встретимся, Лия. Приятно было с тобой познакомиться, Амитабх, – пробурчал Тоби, вскочив с места.

– О Тоби. – Лия встала. – Пожалуйста, не уходи. Мы же собирались пропустить стаканчик в «Spaniards»!

– В другой раз, пожалуй, – сказал Тоби. Он улыбнулся и небрежно поцеловал ее в щеку. – До встречи.

Тоби направился к выходу. Он старался не смотреть назад, но не мог с собой ничего поделать. Перед ним были двое людей, идеально подходящие друг другу внешне, по стилю и мировоззрению. Они сидели за столом, смеясь и непринужденно болтая друг с другом, а на Лондон опускались сумерки. Тоби удивился, насколько все было иначе до прихода Амитабха; слишком высокий мужчина с непослушными волосами, неуклюжий, с большим носом и в потрепанном пальто рядом с такой юной, красивой и полноценной Лией.

На мгновение, на час в этот субботний вечер Тоби почувствовал себя другим человеком – он гулял с подругой и жил в этом мире, который, как правило, раньше видел лишь в окно. А потом вдруг высокий веселый мужик в куртке раскурочил всю его реальность, напомнив Тоби, что на самом деле он в эту обстановку не вписывается вообще.

Тоби направился вниз по Бишоп-авеню, бездушной, уродливой улице, которая соединила его одинокий мирок с этим прекрасным, ярким и живым миром. Совсем один. А потом пошел дождь.