Он, Лариса и Соломон Беркович приехали в «Млечный Путь». Настоял на этом Саша.

Они несколько часов обсуждали проект, пили волшебный травяной чай, ели пиццу, что Лара заказала по телефону. Александру понравились оба – и Лара, и Борисыч, он узнал, что в коллективе босса называют именно так. Понравились и как профессионалы, и как люди. С ними было комфортно работать и приятно общаться. А еще Лариса оказалась просто фантастической женщиной! Вчера, в клубе, он этого не разглядел. Нет, она привлекла его внимание: статная, яркая… Но и только! Но выяснилось, что у нее дивных смех, изящные запястья и милая привычка в задумчивости морщить нос…

В общем, Соль Ларису РАССМОТРЕЛ! И ощутил легкое волнение, которое испытывал на начальной стадии влюбленности.

– Вы виделись вчера в «Млечном Пути»? – спросил Борисыч, вгрызаясь в «пепперони». Этот разговор состоялся за перекусом.

– Да, – подтвердила Лариса. – Кстати, мы с ребятами пошли именно в этот клуб, потому что увидели на вашем столе его визитку.

– Мне сестра ее сунула, – кивнул Соломон. – У нее в сумочках гора всевозможных, не только мои.

– Она у вас потрясающая, – не удержался от комплимента Александр.

– Вы запали на нее? – спросила Лара. Тон был насмешливый, но Саше показалось, что проскальзывают ревнивые нотки.

– Исключительно как на человека. И я уже вроде бы говорил об этом в вашем присутствии.

– Да, просто это немного странно, весь день петь дифирамбы женщине, с которой единожды пересекся. Или вы хотите сделать приятное Соломону Борисовичу?

Беркович ТАК посмотрел на свою подчиненную, что любая другая сжалась бы, но Лариса только выше задрала свой и без того вздернутый носик.

«Я ей нравлюсь, – понял Александр. – По-настоящему!» И так ему стало приятно от этой мысли, что он не сдержал улыбки. Заметив, что он улыбается, Лара скорчила гримасу, как вредная и очень обиженная маленькая девочка. Хорошо, что Беркович не увидел, а то наверняка устроил бы потом подчиненной нагоняй.

– А поедемте в «Млечный Путь», – предложил Александр. – Отметим контракт и по-человечески поедим. Там отлично готовят. Как вам мое предложение?

– Мне нравится, – проговорил Беркович. – Только я не думаю, что клуб сегодня работает.

– А мы сейчас узнаем. У меня есть телефон помощника Доры Эдуардовны, – с этими словами Александр достал свой смартфон и набрал номер Рената. Тот ответил после третьего гудка. Сказал, что «Млечный Путь» готов сегодня принимать гостей. – Стол нужно заказать? – поинтересовался Соль.

– Желательно, потому что народу очень много.

– Тогда будьте добры, Ренат, устройте нам местечко поуютнее. Нас будет трое.

– В каком зале? Сегодня работают все три.

– Ого! И «терракотовый»?

– И он.

– Тогда мы хотели бы разместиться там.

– Хорошо, я сообщу администратору. Во сколько вас ждать?

– Через час-полтора будем.

– До встречи.

– Да, пока, Ренат, спасибо вам.

Убрав телефон в карман мотоциклетной куртки, Саша обратился к Берковичу и Ларисе:

– Ну что, друзья мои, едем?

– Едем, – улыбнулся Соломон. А Лара только кивнула. Но выглядела задумчивой…

– Вас что-то смущает или останавливает? Если так, вы скажите.

– Я не одета, – грустно проговорила Лариса. На ней была юбка с разрезом сбоку, очень миленькая и ладно сидящая, приталенная белая рубашка, а на ногах балетки.

– Вы прекрасно выглядите, Лариса.

Она тяжело вздохнула.

– Да, Лара, вид скромный, но элегантный, – ввернул комплимент Беркович. – Но если вы расстегнете верхнюю пуговку и наденете туфли на каблуке, которые стоят в нижнем ящике вашего стола, то вид станет эффектным и сдержанно-сексуальным.

– Да в вас умер стилист, Соломон, – удивленно протянул Саша.

– Просто у меня есть сестра, и я немного разбираюсь в женских штучках. – И перевел взгляд на Лару. – Вам хватит десяти минут, чтобы подготовиться?

– Вполне.

– Тогда мы с Александром подождем вас на улице.

– Хорошо. Я быстро.

Беркович кивнул и, легонько взяв Александра под руку, повел к выходу.

– Неужели успеет за десять минут? – полюбопытствовал Соль.

– Лара – да. У нее знаете какое в коллективе прозвище?

– Крофт? Я просто видел плакат… Лариса там в образе расхитительницы гробниц.

– Нет, «экспресс». Она все делает быстро и четко. Молодчина.

За разговором они покинули офис. Вышли на улицу. Погода стояла пасмурная. Но синоптики обещали жару с понедельника. Удушающую, сорокаградусную. И советовали наслаждаться относительной прохладой последних деньков. Что Саша с Соломоном и делали, пока не появилась Лариса. Соль бросил взгляд на часы. Надо же, почти успела. Опоздала всего на две минуты.

– С замком долго возилась, вот и задержалась, извините, – сказала Лара, пойдя к мужчинам.

Накрасилась ярче, волосы уложила несколько иначе, отметил Александр. Это кроме того, что поменяла обувь и… расстегнула верхнюю пуговку. Сразу стала видна ложбинка между грудей и красивый кулон, что прятался раньше под одеждой. Бриллиантовая звездочка. Дорогая побрякушка. Подарок? От кого? Явно от мужчины. Мужа? Но кольца на пальце нет. Жениха? Черт, надо было спросить у Соломона, свободна ли Лара.

– Вы на чем поедете? – спросил у нее Александр.

– С Соломоном Борисовичем. У меня своей машины нет.

– А не хотите со мной, с ветерком?

– На мотоцикле? – округлила глаза она.

– Да. Вон стоит, – Соль указал на свою черную «Хонду». Аппарат не из самых крутых, но Сашу он устраивал. Этот железный конь бывал под ним от силы раз пять в году.

– Ой, я хочу! Только как я в юбке… и без шлема?

– Запасной шлем есть. А юбку поддерните, ничего страшного. Мотоцикл неширокий, так что запросто усядетесь. Так что?

– Соломон Борисович, я с ним, ладно?

– Как пожелаете, Лара, – улыбнулся Беркович.

– Мы раньше вас приедем и сделаем заказ. Какие пожелания?

– Я карпа бы поел с молодым картофелем.

– А пить что будете?

– Безалкогольный мохито.

– И ни грамма спиртного?

– Соломон Борисович не пьет, – сообщила Лариса.

Александру тут же вспомнились булгаковские строки: «Что-то недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих…» Соломон Беркович, судя по всему, был из таких. Кем же он был? Больным или мизантропом? Не походил ни на того, ни на другого. На первый взгляд приятный, адекватный человек, не без тараканов в голове… Но у кого их нет?

– Пойдемте к мотоциклу, – позвал Соль Лару, но та замешкалась.

– Соломон Борисович, а вы не хотите сестре позвонить?

– Зачем?

– Может, она к нам присоединится?

– Да, это мысль. Я наберу Симону. До встречи в клубе. – И первым направился к машине.

– А зачем она вам? – спросил Александр.

– Кто?

– Симона.

– Для компании, – пожала плечами Лариса. – Да и вам она по нраву. Опять же, выпивает в отличие от брата. И именно Симона поспособствовала нашему сотрудничеству. Так что контракт надо отмечать именно с ней.

– Ревновать не будете, если приедет?

– К кому?

– Ко мне.

– А вы шутник, господин Соль, – процедила Лара. Лицо суровое, а щечки порозовели. – Так что, мы едем? Или так и будем стоять?

– Едем, едем, – рассмеялся Саша и, вытащив ключи, зашагал к «Хонде».

…И вот они в «Млечном Пути». Беркович звонил, сообщил, что стоит в пробке, но через полчаса будет железно. В отличие от Симоны. Она не взяла трубку, когда брат пытался с нею связаться.

Их столик обслуживал Ренат. Сегодня он работал официантом. Видно, что это было для него в новинку. Парень много суетился, при этом все забывал, а когда принес напитки и ставил их на стол, уронил перечницу.

– Главное, что не соль, – хмыкнул Александр, выслушав извинения Рената. – Плохая примета, говорят.

– Надеюсь, вы сегодня падать не собираетесь, – съязвила Лариса.

– Я буду очень сильно стараться. Кстати, что мы будем пить, чтобы я не упал?

– А вы что предпочитаете?

– Водку, но сейчас хотелось бы что-то поинтереснее в себя влить. Мы же чисто символически.

– Давайте самбуку?

– Сладкую дрянь, которую поджигают?

– Да.

– Может, лучше абсент тогда? Он хотя бы не приторный.

– А давайте.

– Сейчас сделаю заказ…

Он обернулся и стал искать глазами Рената. Пока они пили соки и воду без газа. И ждали, когда приготовится еда.

– Какой странный дизайн у этого помещения, – заметила Лара. В соседнем зале кто-то горланил Лепса, но дверь между малым и «терракотовым» залами была закрыта, поэтому можно было разговаривать, не напрягая голосовых связок.

– Да, а когда-то давно тут была игровая комната.

– Какая комната? Игровая?

– Вы не ослышались. Это здание бывшего Дворца культуры. Не знали?

– Нет, я выросла в другом районе.

– А я в этом. И тут работал мой отец. Фотографом. А еще кружок вел.

– Но здание старинное, дореволюционное. Я думала, дворцы культуры – это помпезные сооружения с колоннами и мозаикой, возведенные в брежневские времена.

– Как правило. Но это исторический центр. Его сохраняли. Поэтому ничего не сносили, чтобы расчистить место для строительства. А народу культура нужна. Вот и разместили дворец в одном из старинных домов.

– Интересно, кому он раньше принадлежал?

– Предпринимателю по фамилии Эленберг.

– Предку покойной хозяйки «Млечного Пути»?

– Совершенно верно. Немецкие евреи Эленберги владели почти половиной города в начале двадцатого века. Три их завода до сих пор функционируют, естественно, после модернизации и частичной смены профиля. В этом здании, насколько я знаю, жили сами Эленберги. Потом, когда его экспроприировало государство рабочих и крестьян, тут поселили детей-сирот. В Великую Отечественную войну здесь был лазарет. А в начале пятидесятых открылся Дворец культуры. И просуществовал до двухтысячного года. Потом его превратили в офисное помещение, а семь лет назад выставили на торги, и торги выиграла Дора Эдуардовна Эленберг.

Тем временем к столику приблизился Ренат.

– Салаты сейчас будут, а горячего подождать придется, кухня не справляется, – выпалил он.

– Ничего страшного. Вы нам, главное, хлебушка побольше принесите к салатам. И два абсента.

– Поджигать или разбавить тоником?

– Просто абсент и зажигалку. Тоник тоже можно, но в отдельных стаканах. Мы сами разберемся. – Он хлопнул молодого человека по предплечью. – И расслабьтесь. Вы отлично справляетесь.

Ренат благодарно улыбнулся.

– Через пять, максимум десять минут все будет на вашем столе.

Когда парень удалился, Лариса вернулась к прерванному разговору:

– То есть в вашем детстве тут была игровая комната для детей, да?

– Да. Стояли диванчики, столики под хохлому и много-много разных мишек, кукол, машинок. А раз в неделю игрушки убирали, и здесь занимались маленькие фотографы.

– Подопечные вашего папы?

Саша кивнул. Он очень хорошо помнил то время. Советский Союз развалился, появился СНГ, но что-то еще работало по старинке. По крайней мере в системе образования и культуры. По улицам носились шестисотые «мерседесы», из них стреляли, в них же затаскивали симпатичных девушек, причем некоторых после этого брали замуж. Народ обжирался поступавшими в магазины диковинками – португальской колбасой, американскими шоколадными батончиками, лапшой быстрого приготовления. Бабушки относили свои пенсии в «МММ» и «Хопер». Умирали у дверей офисов, когда узнавали, что их деньги пропали безвозвратно…

Но Сашин папа продолжал жить в своем спокойном вчера. Его как будто не касалось все то, что творилось. Он ходил на работу, фотографировал, учил этому детишек и ждал зарплаты, которую не платили месяцами. Иногда папа калымил на свадьбах и юбилеях, но его часто «кидали». Сын всюду ходил с ним. Саше тогда было лет шесть. Сад, в который его отдали, то работал, то нет, потому что воду и отопление то давали, то нет. И отец брал сына с собой – мама не могла, она трудилась на заводе, а там проходная. Когда Саша пошел в школу, то отправлялся в Дом культуры сразу после уроков. Игровая комната стала его вторым домом. А фотомастерская – волшебной пещерой. Когда мальчик попадал в нее, забывал обо всем. Он мог часами следить за действиями отца. И папа виделся ему чародеем, а ребята из кружка – его учениками, начинающими волшебниками. Они колдовали в красном свете, а Саша наблюдал. Его звали присоединиться, но он всегда отказывался, не желая разрушать магию…

– А где была фотомастерская? – спросила Лариса, ее голос вернул Александра из мира воспоминаний в действительность.

– Тут же.

– Как так?

– Этот зал сделан из двух помещений – игровой и мастерской. Стена, разделяющая их, была там, где сейчас колонны. Ее снесли, чтоб расширить пространство. Хотя мне в детстве казалось, что тут все такое большое! Даже фотостудия. А она была не больше шести метров. Каморка.

– Счастливое было время, да?

– Да. Плохое забывается, и остаются только восторженные воспоминания: как восхищался чем-то впервые, радовался чему-то или кому-то, увлекался чем-то или кем-то, побеждал кого-то или себя, в конце концов.

– Вы поэтому хотите купить «Млечный Путь»? Чтобы иметь при себе, если так можно выразиться, кусочек детства?

– И да и нет. Я на самом деле хотел купить караоке-бар, но перепрофилировать его.

– Поясните?

– Сделать детский клуб с караоке. При нем студию вокала.

– Это вряд ли принесло бы ощутимую прибыль.

– Вообще не принесло бы. Хорошо, если бы в ноль не вышли. Но я это затеваю не для заработка, для души. А когда я узнал, что продается «Млечный Путь», расположенный в здании МОЕГО Дворца культуры, сразу решил – клуб станет моим. Дора цену запросила нехилую по теперешним временам. Но я готов был заплатить. Помещение большое. Тут можно не только вокальную студию открыть…

– Но и фото?

– Да кому сейчас это надо? Все на цифре.

– Ну и что? Не имеет значения, на какой аппарат снимаешь. Главное – как. Этому учить надо.

– А вы правы, Лариса. Просто я вижу фотостудию детским взглядом. Красный свет, громоздкий аппарат для перевода изображения на бумагу, емкости с закрепителем, проявителем и прочее, прочее. Я как-то даже не задумывался о том, что это завершающий процесс. Ведь папа их на самом деле учил не только печатать фото и пользоваться своими допотопными аппаратами, но и выбирать композицию, ставить свет… Кстати, Соломон Беркович занимался у отца.

– Да вы что?

– Я сегодня пересматривал старые фотографии и наткнулся на снимок, где он сидит в обнимку с сестрой. И сразу вспомнил серьезного паренька с усиками и сестру его…

– Тоже с усиками? – улыбнулась Лара.

– Представьте себе, да. Пушок над верхней губой у нее имелся.

– Значит, Симона и в детстве была мужиковатой?

– Я плохо помню ее. Да и Соломона. Детей полно перед моими глазами прошло. Если бы не фото и надпись на обороте, не узнал бы ни Соломона, ни его сестру…

– А вы рассказали обо всем этом Борисычу?

– Пока нет. Но обязательно расскажу.

На этом они вынуждены были прервать разговор, потому что к столику подошел Ренат с большим подносом. Аккуратно поставив его на стол, стал разгружать. А тут и Беркович появился.