31
Когда Тамас добрался до палатки короля Сулема, его гнев уже начал остывать.
Деливец-посыльный проводил его до поста королевской охраны, а затем извинился и вернулся в лагерь. Тамас остановился и посмотрел на запад, где все еще сверкали последние вспышки, но все признаки сражения уже исчезли. Он по-прежнему чувствовал в Ином эту поглощающую магию темноту, словно горький привкус во рту.
Палатка короля Сулема мало чем отличалась от палатки самого Тамаса, разве что была немного просторней. Сулем не любил показной роскоши, довольствуясь лишь превосходными меховыми шкурами, деревянными креслами и столом с причудливой резьбой у дальней стены. Королевские спальня и гардероб занимали отдельные помещения. В каждом углу палатки и вокруг ее стояли охранники с примкнутыми к мушкетам штыками.
Сулем сидел со скрещенными ногами на мягкой подушке. Нацепив на нос очки, он изучал какой-то документ. Кроме него, в комнате находилось двое Избранных. Куратор Дорант, глава Королевского совета, был мощным мужчиной, на голову выше Тамаса, с черной как ночь кожей. Нефритовые кольца украшали его пальцы, темные волосы были стянуты на затылке в толстый узел. Он стоял рядом с королем, скрестив руки и впившись в Тамаса неподвижным взглядом.
Сидевшая в кресле Избранная Вивия казалась полной противоположностью Доранту. Ее кожа напоминала цветом кофе со сливками, а голубые глаза намекали на примесь неделивской крови. Тонкое удлиненное лицо придавало ей царственный облик. Насколько знал Тамас, эти двое были самыми крупными фигурами в Королевском совете – и откровенно недолюбливали друг друга.
– Вивия – из тех, кто присматривает за Бо, – шепнул Олем на ухо фельдмаршалу. – Они давно знакомы.
Тамас поклонился всем сразу:
– Король Сулем. Избранные.
– Куратор, – поправил Дорант низким, гулким голосом.
– Разве куратор – не Избранный? – удивился Тамас.
– Вы носите звание фельдмаршала. Что вы скажете, если я буду называть вас Убийцей Короля?
– Ах, оставьте! – Сулем махнул рукой главе Королевского совета. – Мы могли бы препираться из-за протокола до позднего вечера, но у нас есть дела поважнее.
– Насколько я понимаю, у вас неприятности, – заметил Тамас.
Ему не предложили сесть, поэтому он сложил руки за спиной и смотрел на деливского монарха сверху вниз, но того, похоже, ничуть не беспокоила возвышающаяся над ним фигура фельдмаршала. И начал разговор вовсе не король.
– Два дня назад кезанские драгуны разграбили наш обоз, – сообщила Вивия.
Тон ее был резким, но она смотрела на Тамаса не с враждебностью, как Дорант, а с некоторой опаской.
Фельдмаршал мысленно выругался. Деливские обозы снабжали не только армию Сулема, но также подвозили продовольствие, медикаменты и боеприпасы для адроанцев, во всем этом крайне нуждавшихся.
– Я послал на равнины свою кавалерию и слышал, что вы тоже отправили туда три тысячи всадников. Они не выполнили свою задачу?
Тамас не получал донесений от своих драгун уже двенадцать часов. В обычных обстоятельствах это его не обеспокоило бы, но сейчас он встревожился. Фельдмаршал рассчитывал, что его кавалерия без труда сомнет кезанских драгун, просочившихся так далеко на север.
– Наша армия понесла небольшие потери, – вступил в разговор Дорант.
– Небольшие? – скептически переспросила Вивия. – У вас странное представление о том, что такое «небольшие потери», куратор.
– Извольте молчать, когда к вам не обращаются, – оскалился Дорант.
– Нет, я не буду молчать. – Вивия встала с кресла и расправила мундир деливской армии. – Особенно сейчас, когда вы ведете Королевский совет к гибели. – Она обернулась к Тамасу. – Двое суток назад мы отправили туда шесть тысяч драгун и кирасиров. Теперь их осталось две тысячи семьсот.
Тамас вздрогнул, услышав эти слова. Деливцы больше славились не кавалерией, а превосходно обученной пехотой, но это не означало, что их конница абсолютно беспомощна. Вовсе нет. Как такое могло случиться?
– И дело не только в этом, – продолжила Вивия, не обращая внимания на предупреждающий выкрик Доранта. – За эти два дня мы потеряли восемь Избранных.
– Восемь Избранных? – не сдержал удивления Тамас. – Но как?
– Пороховых магов это не касается, – заявил Дорант, стремительно подходя к Вивии.
Избранная вскинула руки, словно для защиты, хотя оба они были без перчаток.
– Сядьте!
Повелительный голос Сулема оборвал ссору. Дорант и Вивия вернулись на свои места, а король вздохнул, словно школьный учитель, измученный шалостями учеников.
– У кезанских драгун есть Убийца Магии. Чрезвычайно сильный. Он способен уничтожить магию моих Избранных даже на большом расстоянии, а сами эти драгуны лучше любой кавалерии, с какой мои генералы имели дело в Гурланской кампании. Они две ночи подряд нападали на наш лагерь, каждый раз убивая по меньшей мере одного Избранного.
– Ни один Убийца Магии не может быть настолько хорош, – не поверил Тамас.
– И с ним эти проклятые Черные Стражи.
Тамас уловил нотку отчаяния в голосе Доранта. Фельдмаршалу не приходило в голову, что Черные Стражи могут наводить такой ужас на Избранных, но причин для этого хватало. Королевский совет Кеза создал Стражей для борьбы с пороховыми магами. А Черных Стражей самих создавали из пороховых магов. И они были намного опасней.
– Тогда надо атаковать их, – предложил Тамас. – Я возьму своих кирасиров, и мы вместе очистим от кезанцев западные равнины.
Он постарался скрыть раздражение. Ипилл обманул его. Нарушил перемирие и, воспользовавшись суматохой, перебросил свою кавалерию в тыл адроанцам. Теперь им нужно лишь отвлекать на себя внимание Тамаса, пока кезанские Избранные не освободят из-под чар Кресимира. Проклятье, они здорово проделали все это!
Сулем медленно поднялся и положил бумаги на стол. Затем снял очки и строго посмотрел на Доранта. Куратор вскинул голову, и между ними произошел некий безмолвный разговор.
– Выйдите, – нарушил тишину Сулем.
– Мой государь…
– Выйдите, – повторил король.
Проходя мимо Тамаса, Дорант задел его мощным плечом.
– Вы тоже, – обернулся Сулем к Вивии.
Избранная поклонилась и вслед за куратором покинула палатку.
Тамас внимательно изучал лицо Сулема. Что-то за всем этим крылось, глубоко внутри. И не сулило ничего хорошего ни самому фельдмаршалу, ни его солдатам.
– Мои генералы растеряны, – заговорил наконец Сулем. – Этот призрак заставляет их пугаться собственной тени. Они никогда не несли таких потерь за столь короткое время. Он нападает стремительно, точно выбирая момент, а его способность уничтожать магию приводит в панику всю мою армию. Его прозвали Кезанским Волком.
Тамас сам не знал, что его больше удивило: само появление Убийцы Магии или тот факт, что деливцы умудрились двое суток сохранять это в тайне. В конце концов, они должны были действовать сообща. И Тамасу, в его сложном положении, приходилось полностью доверять союзникам.
– Всего за два дня этот Убийца Магии свел на нет боевой дух моей кавалерии.
– После потери половины бойцов это неудивительно, – тихо заметил Олем.
Король быстро оглянулся на него, словно спрашивая, почему простой солдат осмелился заговорить с ним, а затем насмешливо фыркнул.
– Мои Избранные больше не хотят отправляться на вылазки. Отказываются наотрез. Возможно, вы видели отблески сражения далеко на горизонте?
– Да, – ответил Тамас.
– Это были пятеро членов Королевского совета, посланных всего лишь отогнать Кезанского Волка от нашего обоза.
– Бездна.
– Я тоже так думаю. – Король забарабанил пальцами по столу. – Пятеро Избранных убили всего шестерых кезанских драгун. Остальные скрылись. И мои генералы не хотят их преследовать. Опасаются западни.
Тамас снова посмотрел на Сулема. Обычно спокойный деливский король сейчас выглядел очень взволнованным.
– Мы не можем остановиться, чтобы выследить его, – заявил фельдмаршал. – Мы должны двигаться на Будвил. Нам нельзя медлить.
– И вы позволите этому разбойнику кусать вас за ноги?
Тамас едва не рассказал ему про Ка-Поэль и Кресимира. Сулем имел право знать, почему Тамас так отчаянно стремится к Будвилу. Но эту историю трудно было бы объяснить и еще труднее поверить в нее.
– Я разберусь с кезанскими драгунами.
– Что ж, я… – Сулем развел руками.
– Я разберусь с ними.
Тамас догадался, что король не хочет обвинять своих людей в трусости. Генералам Сулема редко доводилось – если случалось вообще – вести сражение, не рассчитывая на помощь своих Избранных. Тамас же приучал к этому солдат – как и себя самого – не один десяток лет, даже когда в Адро был свой Королевский совет.
Тамас вышел из королевской палатки. Полдень давно миновал, и адроанская армия была готова двигаться дальше. Фельдмаршал прекрасно понимал, что должен принять решение незамедлительно.
– Олем, я… – начал он и тут же замолчал.
Неподалеку от него стоял Дорант, со скрещенными на груди мощными руками и бледным лицом.
Тамас не мог больше сдерживаться.
– Вы владеете такой силой, – сказал он, подойдя к деливскому куратору, – и смирились с тем, что вас одолел один-единственный Убийца Магии?
Дорант открыл было рот, но Тамас не дал ему произнести ни слова.
– Нет, никаких оправданий быть не может. Это война, а не дурацкие политические игрища. Если вы не можете победить обычными средствами, придумайте что-то новое. Такое, что ваши проклятые Избранные даже вообразить себе не могли.
– Глупец.
– А ты – трус.
Дорант развел в стороны руки, показывая, что уже надел перчатки, зарычал и сразу стал похож на медведя, замахнувшегося лапой.
Олем вскинул пистолет, но Тамас уже проник сквозь защиту Доранта и смерил куратора стальным взглядом.
– Это плохая идея, – предупредил он. – Хоть я и старик, но в пороховом трансе откручу тебе яйца быстрее, чем ты успеешь шевельнуть пальцами. Возможно, тебе даже удастся меня убить, но через мгновение ты и сам сдохнешь, скуля от боли. Вспомни, что я сделал с адроанским советом.
Руки Доранта дрожали от ярости. Проходила секунда за секундой, и Тамас со странным спокойствием подумал о том, сумеет ли на самом деле прихватить куратора с собой в могилу. Он постарел, и реакция у него уже не та, что прежде.
Дорант опустил руки и сдернул перчатки:
– Клянусь, что убью тебя, пороховой маг.
– Когда у тебя появится такая возможность, я, скорее всего, давно уже буду мертв, – ответил Тамас и отошел в сторону. – Идем, Олем.
Выйдя из деливского лагеря, Тамас с облегчением вздохнул и вытер пот со лба.
– Бездна, я не должен был угрожать Избранному союзников.
– Я думал, это такой своеобразный тактический ход, – признался Олем.
– А я думал, ты достаточно сообразителен, чтобы не позволить мне наделать глупостей.
– С того места, где я стоял, все выглядело так, будто вы держали себя в руках.
– Зачем же ты тогда схватился за пистолет?
Олем пожал плечами:
– На всякий случай.
– Ты должен добавлять мне уверенности.
– Я стараюсь.
В голове Тамаса постепенно созрело решение.
– Разыщи мне Беона-же-Ипилла и эту девушку-Избранную. Будьте в моей палатке через двадцать минут.
– Его зовут Сасерам, – сказал Беон.
Тамас, прищурившись, наблюдал за ним. В палатке было душно и жарко, несмотря на холодный ветер снаружи, и фельдмаршал расстегнул мундир. У него опять заныли кости, и он впервые за много лет пожалел, что не пьет.
– Это гурланское имя.
– Он и есть гурланец, – ответил Беон.
– Гурланец сражается за Кез? Это кажется маловероятным.
Тамас оглянулся на Олема, тот скептически приподнял бровь. Рядом с ним стояла Нила, чувствуя себя не очень уверенно. Прожженное платье она сменила на обычное белое.
– Он перешел на нашу сторону во время третьей кампании. В результате его предательства нам удалось схватить Делфиса. Разумеется, я был тогда совсем маленьким и знаю обо всем этом только со слов отца.
– Я всегда удивлялся, как Делфис попал в плен. Так, значит, он Убийца Магии?
Беон разгладил мундир.
– Что ж, я не собирался раскрывать государственные тайны, но раз вы все уже знаете – да. Таким было условие его перехода к нам. Когда-то Сасерам был очень сильным гурланским Избранным. Мой отец не хотел принимать в свою армию чужеземного Избранного. Сасерам легко согласился с предложенным выходом, пожалуй даже слишком легко. Он отказался от своих способностей и стал Убийцей Магии.
– Это бывшие Избранные, которые способны уничтожать магию, – объяснил Тамас совсем растерявшейся Ниле. – Большинство из них не обладали хорошими магическими способностями, и от этого зависит, с какого расстояния они могут остановить чужое колдовство. Когда-то я нанял на службу одного такого. Он был настолько слаб, что ему приходилось подбираться к противнику на расстояние плевка, чтобы магия не сработала. Но если Убийцей Магии становится сильный Избранный, он может действовать издалека.
Беон удивленно посмотрел на Нилу:
– Могу я узнать, кто такая эта девушка?
Тамас сделал вид, что не услышал вопроса.
– Значит, он скорее гурланский волк, чем кезанский. Почему я ничего не слышал об этом человеке?
Беон снова задержал взгляд на Ниле:
– Потому что он сменил имя, когда перешел на службу Кезу.
– И как его звали прежде?
В эти войны, идущие бесконечной кровавой чередой на другом конце света, были так или иначе втянуты все страны Девятиземья. И Тамас мог с ходу назвать пять-шесть сильных гурланских Избранных, погибших либо исчезнувших при загадочных обстоятельствах.
Беон усмехнулся и показал глазами на Нилу, но Тамас покачал головой. Он не собирался раскрывать эту тайну только для того, чтобы удовлетворить свое любопытство.
– Как бы там ни было, последние пятнадцать лет этот человек прозябал в одном приграничном городе, – продолжил Беон. – Он здорово держится в седле, возможно даже лучше меня, и знает толк в партизанской войне. Думаю, вам будет непросто справиться с ним.
Тамас не мог тратить на это время. Еще пару часов назад он готов был послать свою армию в ночной марш, чтобы запереть кезанцев в Ауберделе. А теперь оказалось, что его союзников – пятьдесят тысяч солдат и треть Королевского совета – до смерти напугал один-единственный кезанский кавалерийский полк.
– Спасибо, Беон.
Кезанский аристократ, видимо, догадался, что его больше не задерживают. Он постоял еще немного, потирая руки и продолжая смотреть на Нилу. Девушка спокойно выдержала его взгляд, и Тамас мысленно рассмеялся. Фельдмаршал понимал, что настанет день, когда адроанский совет Избранных придется восстановить. Но в глубине души надеялся, что это произойдет уже после его смерти. И было бы гораздо хуже, если бы основателями совета стали не Борбадор и Нила, а кто-то другой.
Как только Беон вышел, Тамас встал и снова застегнул мундир.
– Олем, ты уже собрал кавалерийский полк для своей бригады штуцерников?
– Да, сэр. Шестьсот драгун и триста кирасиров.
– Превосходно. Возьми еще пять сотен кирасиров – тех, что уцелели из Пятнадцатого полка, – и выследи этого Убийцу Магии.
Олем вытянулся в струнку:
– Слушаюсь, сэр!
– Ты хотел командовать. Теперь у тебя есть такая возможность. Не подведи меня.
– Никогда, сэр!
Олем гордо усмехнулся и расправил плечи.
– А теперь насчет вас, Избранная Нила.
Девушка нервно сглотнула, но не отвела взгляд. Фельдмаршал заложил руки за спину, чтобы скрыть волнение, и Нила невольно задумалась, уверен ли он в своем решении.
– Вы поедете с Олемом. Сожгите этих ублюдков.
Он испытал мимолетное удовлетворение, заметив, как расширились от испуга ее глаза. А затем вышел на солнечный свет, чтобы объявить своим солдатам, что они остаются на месте до завтрашнего утра.
