24
Во время утренней верховой прогулки по адроанскому лагерю мертвенно-бледный Тамас лишь вполуха слушал доклад Олема.
Ипилл обманул его, прикрываясь белым флагом. Некоторые правила ведения войны Тамас сам считал идиотскими, другие – снобистскими. Он мог откровенно нарушить любые правила, если ему это было выгодно, но белый флаг переговоров всегда оставался священным. Приказав напасть на лагерь Тамаса во время перемирия, когда сам он сидел за столом переговоров, Ипилл поступил как…
Тамас не мог найти подходящих слов, чтобы выразить свою ярость.
Уцелевшие во время перехода по земле Кеза части Седьмой и Девятой бригад прибыли спустя час после отъезда Таниэля. Полковник Арбор – теперь получивший чин генерала – гнал своих людей ускоренным маршем весь день и бо́льшую часть ночи, так что они прибыли намного раньше, чем ожидалось. Тамас немедленно отобрал добровольцев из числа лучших солдат и пороховых магов и послал вслед за Таниэлем. Остальные отсыпались после долгого перехода, пока Тамас решал, как их дальше использовать.
Фельдмаршал резко натянул поводья, и Олем замолчал.
– Продолжай, – велел Тамас.
Олем тут же вытащил из кармана сигарету и зажал между зубами.
– А вы продолжайте делать то, что вы делаете, сэр.
Телохранитель достал спички и прикурил.
– Что я делаю?
– Притворяетесь, что слушаете меня, а сами думаете о чем-то другом.
– Я не притворяюсь.
Олем задымил сигаретой.
– Как скажете, сэр.
– Когда-нибудь я пристрелю тебя за непочтительный тон.
– Не сомневаюсь, сэр.
– Бездна, ты стал невыносим.
– Вы сами сделали меня полковником, сэр.
– При чем здесь это?
– Я видел в жизни много полковников, сэр. И все они были невыносимы.
Тамас отмахнулся от сигаретного дыма.
– А как же Арбор? Несколько часов назад он еще был полковником, и мне казалось, что он тебе по нраву.
– Вы когда-нибудь играли в карты с генералом Арбором, сэр?
– Нет.
– Он тоже невыносим. Приятный человек, но невыносимый.
– И то и другое сразу?
– Да.
– Бездна, у меня нет времени на такие глупости. О чем ты говорил перед этим?
– О наших запасах пороха.
– Нам хватит для нового наступления на кезанцев.
– Да, но впритык. Несмотря на то что бруданцы заняли Адопест, Рикард продолжает поставки. Они теперь даже больше, чем прежде, когда генерал Кеть снимала пенки с каждой партии.
– Хорошо. Пропусти этот рапорт. Есть какие-то важные дела на сегодня?
Олем посмотрел в свои записи и пробормотал себе под нос:
– Беон-же-Ипилл, прибывший вместе с Седьмой и Девятой бригадами, хочет встретиться с вами в удобное для вас время.
– Это может обождать. Если я увижу сейчас одного из отпрысков Ипилла, то выстрелю ему прямо в сердце. Хотя на самом деле Беон мне симпатичен. Все повышения в чине уже проведены?
– Большинство. Высшие офицеры будут ждать вас в восемь утра в вашей палатке.
Тамас взглянул на карманные часы:
– Тогда нужно быстрей заканчивать.
– Конечно, сэр.
Олем повертел в руках бумаги и откашлялся.
– В чем дело?
Тамас уже вернулся мыслями к Ипиллу. К горлу подступила желчь, и фельдмаршал представил, как втыкает штык в огромное брюхо кезанского короля.
– Еще один вопрос, сэр?
– Выкладывай, что за вопрос.
– Обо мне, сэр.
– Во имя Девятиземья, о чем ты хочешь спросить?
Олем убрал бумаги в седельную сумку.
– Все как-то перепуталось, сэр.
– Ты мой телохранитель, разве не так?
– Так, сэр. Именно из-за этого все и перепуталось.
Олем шевельнулся в седле и снова откашлялся.
Тамас чувствовал, что теряет терпение.
– Переходи к сути.
– Вы произвели меня в полковники. Но полковники обычно не бывают ни телохранителями, ни адъютантами.
Неужели вопрос настолько важен, что Олему необходимо обсудить его прямо сейчас? Обычно сержанты не становятся полковниками за восемь месяцев, тем не менее Тамас продвигал Олема по службе, потому что так было нужно ему самому.
– Правильно, – согласился он.
– Не думаю, что я имею право быть полковником, сэр. Я бы хотел, чтобы вы понизили меня в звании.
Тамас ошеломленно уставился на Олема:
– Что, опять?
– Да, сэр. Я никем не командую. Оставлять меня одновременно и полковником, и вашим телохранителем не имеет смысла. Я не возражаю против понижения в звании.
– Не возражаешь? Проклятье, Олем, ты будешь возражать, когда я прикажу тебе возражать. Хочешь командовать? У тебя будет кем командовать.
– Сэр?
– Седьмая бригада теперь твоя.
Сигарета выпала у Олема изо рта.
– Но, сэр, вы же собирались отдать Седьмую полковнику… то есть генералу Арбору.
– У генерала Арбора уже есть Первая и Третья бригады. Они были унижены бегством Кеть и изменой Хилански. Теперь он должен привести их в порядок. А ты возьмешь лучших солдат из Седьмой и Девятой и сформируешь из них новую Седьмую бригаду, которая будет называться Личной фельдмаршальской бригадой штуцерников.
Олем застыл в седле.
– У тебя нет опыта командования, – продолжал Тамас. – Но ты хорошо знаешь этих людей. Я дам тебе право самому назначать офицеров. Отбирай их как следует, потому что бо́льшую часть времени ты будешь проводить со мной.
– Вы говорите серьезно, сэр?
– Разумеется.
– Тогда вам нужен новый телохранитель.
– Нет, не нужен.
– Э-э… как это, сэр?
Тамас наклонился к Олему и похлопал его по плечу:
– Ты по-прежнему останешься моим телохранителем, и вся твоя Седьмая тоже будет охранять меня. Я не могу никому другому доверить прикрывать мою спину.
На этот раз Олем не нашел возражений.
– Спасибо, сэр. Это большая честь для меня.
– Перестань думать про честь. Просто делай свою работу. А теперь пойдем поговорим с высшими офицерами. Нам нужно спланировать наступление.
Штабная палатка находилась в самом центре лагеря.
В ней собрались двадцать пять мужчин и женщин – генералы и полковники большинства бригад. Чуть ли не половина из них недавно получила новые звания, и до конца дня должны были повысить еще около десятка офицеров. Сразу бросалось в глаза отсутствие бригадиров из «Крыльев Адома». Как и предупреждала леди Винсеслав, она отозвала свои войска с фронта, оставив лишь символический заслон.
Уход наемников и неопытность офицеров заставили Тамаса поспешить с этим совещанием. Офицеры – как и их солдаты – должны четко знать, какие позиции они займут.
Тамас вошел в палатку, скрывая хромоту и боль в груди, и занял место во главе стола. Олем уже поджидал его, разложив на столе перед фельдмаршалом несколько документов: рапорты о потерях, численность бригад, имена новых высших офицеров. Тамас просматривал их несколько часов назад, но всегда полезно иметь под рукой подсказки.
Он остановился возле стола, заложив руки за спину, и задержал взгляд на входе в палатку.
Секунды ожидания превратились в минуты. Кто-то из собравшихся громко откашлялся, среди общего шума лагеря Тамас различил команды квартирмейстера.
После пяти минут молчания один из новоназначенных генералов поднял руку с зажатыми в кулаке зубными протезами.
– Слушаю? – отозвался Тамас.
Генерал Арбор опустил руку:
– Мы кого-то ждем, сэр?
– Да, ждем. Олем, наш гость уже прибыл?
Телохранитель скрылся за спины офицеров. Прошло несколько минут. Тамас чувствовал, как растет беспокойство офицеров. «В чем дело, – думали они. – Почему мы должны стоять здесь, вместо того чтобы заниматься неотложными делами?»
Фельдмаршал решил дать им немного поволноваться. Теперь оставалось ждать всего несколько минут.
Сам он думал о том, догнали штуцерники Таниэля или еще нет. Это был большой сюрприз, когда Седьмая и Девятая бригады появились в лагере посреди ночи. Но сюрприз приятный. Проверенные в боях ветераны нужны сейчас больше, чем когда-либо прежде…
Топот скачущих галопом лошадей прервал его мысли. Снаружи послышались удивленные – но не встревоженные – крики солдат. Тамас снова ощутил волнение офицеров, но с удовольствием отметил, что многие из них берут пример с него, сохраняя спокойствие и хладнокровие.
Полог палатки приподнялся, и все дружно повернули головы. Олем вошел и объявил:
– Его величество Сулем Девятый, король Делива.
Поднявшийся было ропот мгновенно утих, как только деливский король появился в штабной палатке. Он был одет в желтовато-зеленый мундир, грудь его украшали ордена и медали. Шляпу-бикорн с плюмажем король держал в руке. Это был красивый мужчина с седыми вьющимися волосами, волевым подбородком и белыми зубами, ярко сверкавшими на фоне эбеновой кожи.
Тамас глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь успокоить нервы. С момента последнего разговора с Сулемом ситуация сильно изменилась. И фельдмаршал не был уверен, что Делив сдержит обещание помочь, когда узнает все подробности.
Король низко поклонился Тамасу, фельдмаршал ответил тем же. Затем Сулем обернулся и посмотрел на собравшихся офицеров.
Тамаса порадовало то, как отнеслись его люди к появлению короля. Все они поприветствовали Сулема таким же почтительным поклоном, как и он сам. Сулем был союзником, но Тамас хотел, чтобы ему – как и остальным королям Девятиземья – стало ясно, что адроанцы не будут пресмыкаться перед коронованной особой. Так или иначе, но Сулем выглядел удивленным и не ответил на их поклон.
Король Делива встал рядом с Тамасом, лицом к офицерам.
К фельдмаршалу подошел Олем и прошептал на ухо:
– Беон ждет возле палатки. Он узнал, что произошло, и теперь требует встречи с вами.
– Придержи его, но только без грубости.
Олем исчез из виду и через несколько мгновений появился вновь.
– Уже исполнено.
Тамас откашлялся, чтобы привлечь к себе внимание.
– Благодарю вас за то, что присоединились к нам, ваше величество.
Фельдмаршал сделал паузу и еще раз оглядел своих офицеров. Все они были замечательными людьми. Тамас мог с уверенностью сказать, что каждый из них готов сражаться вместе с ним против всего остального мира. Внезапно у него перехватило горло и все поплыло перед глазами. Тамас не без труда справился с нахлынувшими эмоциями.
– Пять дней назад кезанский король Ипилл запросил мира. Что неудивительно после того разгрома, какой мы устроили ему в битве у ручья Нейда.
По рядам офицеров прокатился смех, и Тамас спокойно подождал, пока он затихнет сам собой.
– Вчера я встретился с Ипиллом, чтобы заключить мирный договор, который раз и навсегда покончит с этой войной. Переговоры прошли лучше, чем ожидалось, и вечером я вернулся в лагерь в хорошем настроении, впервые за последние пять месяцев надеясь, что кровопролитие скоро прекратится. Я надеялся на это до тех пор, пока не увидел пожар в лагере. Несомненно, всем вам уже известно, что на нас напали кезанские Избранные в сопровождении гренадеров. Тринадцатая бригада понесла большие потери, как и драгуны из Семьдесят пятого полка, которые пытались помешать отступлению кезанцев. Мы… – Тамас пожевал губу, сдерживая гнев. – Итак, вы все видели рапорт об этом нападении. Он заканчивается словами: «На нас напали в тот момент, когда был поднят белый флаг перемирия».
Офицеры возмущенно загудели, а Тамас продолжил:
– Такое вероломство я не могу оставить безнаказанным. Прежде мы вели только оборонительные сражения: у ручья Нейда, при Вершинной крепости, в Сарковом ущелье и возле Будвила. Мы пережили предательство и воровство в армии. Мы устояли под ударами мстительного и безумного бога. Сегодня, друзья мои, мои братья и сестры, мы переходим в наступление.
Тамас замолчал, вспомнив об иноземной армии, захватившей Адопест. Это наступление было лишь одним из многих, которые ему придется организовать в ближайшее время.
– Сегодня мы отправляемся в поход на вражеский лагерь в Фендале. Мы набросимся на кезанскую армию, как собаки на крыс, и избавим нашу страну от этих паразитов. Мы не остановимся, пока не отгоним злобных кезанских тварей от наших границ. Они и так слишком долго пачкали нашу землю своими сапогами.
Тамас еще раз глубоко вдохнул и стиснул за спиной дрожащие руки.
– Вы идете со мной?
Все молчали почти минуту, а затем прозвучал четкий ответ генерала Арбора:
– Первая и Третья бригады рапортуют о своей готовности.
– Седьмая идет с вами, – сказал Олем.
– И Девятнадцатая, – произнес из заднего ряда генерал Сларрен.
Один за другим откликнулись и остальные офицеры, и вскоре их голоса слились в одобрительный гул. Наконец, когда приветствия утихли, вперед вышел король Сулем. Обведя строгим взглядом собравшихся, он резко развернулся к Тамасу и обнажил свою шпагу.
У фельдмаршала екнуло сердце. Олем сделал полшага вперед.
Сулем повернул шпагу эфесом к Тамасу и низко поклонился:
– Моя шпага к вашим услугам. А также мой пистолет, мои Избранные, моя артиллерия и шестьдесят тысяч солдат. Наш союз заставит Ипилла задрожать от страха, и Кез заплатит за свои преступления.
Тамас не смог скрыть изумления. Он был знаком со многими монархами. Его высоко чтил прежний Железный Король Адро, так же как и повелитель Нови. Но никогда в жизни фельдмаршал не испытывал ничего подобного. Он принял шпагу из рук Сулема и поднял ее над головой.
– Я готов умереть за свою страну. Но пусть лучше умрут ее враги. Готовьте войска. Мы выступаем!
