22
Таниэль галопом промчался по адроанскому лагерю мимо мечущихся солдат и обслуги.
Холодный ночной воздух наполнился испуганными криками, стонами раненых и едким дымом. Таниэль заметил пожар еще издали: огонь перепрыгивал с одной палатки на другую, пожирая затоптанную траву и все, что встречалось на его пути. Несколько пожарных команд носили воду из соседнего ручья. Таниэль на полном скаку погрузился в густые клубы дыма, затянувшие стоянку Одиннадцатой бригады.
Рядом с которой стояла его палатка. Его и Ка-Поэль.
Он оставил лошадь какому-то солдату и бросился в самое пекло. Мимо пробегали люди с почерневшими от крови и пепла лицами. Таниэль схватил кого-то за руку:
– Что случилось?
– Они напали неожиданно, с запада! – прокричал солдат, на мгновение отнимая от лица носовой платок, которым прикрывался от дыма. – С десяток Избранных и с ними пять тысяч пехоты.
– Кто это был?
– Кезанцы!
Таниэль оттолкнул солдата и побрел туда, где должна была стоять его палатка. Пять тысяч пехоты? Десяток Избранных? У кезанцев не осталось сильных Избранных. И как они могли подкрасться незамеченными? Он потерял направление в дыму. Все палатки вокруг сгорели и превратились в пепел. Таниэль продолжал пробиваться вперед, уже понимая, что отыскать Ка-Поэль сможет только чудом.
На траве лежал солдат в синем адроанском мундире, его пальцы все еще тянулись к выпавшему ружью. Сквозь клубы дыма Таниэль разглядел еще один труп, затем еще. Все они были адроанцами. От некоторых остались только обугленные скелеты, другие словно бы заснули.
Кровь застучала в висках у Таниэля, он натянул сорочку на лицо, защищая рот и нос от дыма. Глаза неудержимо слезились. Он открыл третий глаз и с ужасом понял, что все вокруг пропитано пастельными красками. Значит, здесь точно использовали магию.
Может быть, эти следы оставил Бо, защищаясь от атаки? Таниэль отбросил эту надежду. Даже Бо не смог бы обрушить на врага такую мощь Иного. Пастельные краски светились везде, тянулись вдоль выжженной земли и пятнами лежали на трупах солдат, словно на них плеснули из ведра.
Но где же Бо? Где Ка-Поэль? Таниэлем овладела паника. Тяжело дыша, он ухватился за пробегавшего мимо солдата:
– Где Бо?
Тот замотал головой.
– Где Избранный Борбадор?
– Не знаю, сэр.
Таниэль пошел дальше, то и дело натыкаясь на дымящиеся трупы, в беспорядке разбросанные по всему лагерю, словно его обстреливала вражеская артиллерия. Теперь ему все чаще попадались убитые кезанцы, и в конце концов он понял, что адроанские солдаты отчаянно сопротивлялись. В одном месте он нашел пятьдесят обугленных трупов, лежавших в ряд, и только по зажатым в руках ружьям Хруша можно было определить, что это адроанцы.
– Бо! Ка-Поэль!
Таниэль споткнулся и ушиб колено, даже не заметив, что перепачкал пеплом новый мундир. Он поднялся и похромал вперед, продолжая звать своего друга и возлюбленную. Откуда-то появились спасательные команды, проверявшие каждое присыпанное пеплом тело.
– Вы не видели Избранного Борбадора? Или дикарку-Всевидящую?
В ответ все лишь качали головами.
Потрясенный Таниэль брел пошатываясь по кромешному аду, в который превратился адроанский лагерь. Мимо взад-вперед носились солдаты; один зацепил его плечом и едва не сбил с ног. Наконец Таниэль наткнулся на своего отца, пытавшегося с помощью Третьей бригады навести хоть какой-то порядок.
– Скорее тушите пожар! – кричал Тамас. – Олем, мне нужны рапорты о потерях. Кровавая бездна, кто на нас напал? Сколько их было?
– Кезанцы, – ответил Таниэль. – Я видел их трупы. Повсюду остались следы магии. Здесь поработали несколько Избранных. Кто-то сказал мне, что их было больше десятка, и еще пять тысяч пехоты.
– У нас большие потери, – ответил Тамас. – Но все же не настолько. Бездна, я считал, что у кезанцев не осталось Избранных. Олем!
– Да, я здесь, сэр!
– Не могу найти Ка-Поэль, – сказал Таниэль.
Тамас резко развернулся:
– Олем, отправь десять человек искать Ка-Поэль. А где Бо?
– Его я тоже не нашел.
Таниэль пытался справиться с паникой. Его дыхание участилось, внутри все сжалось от страха. Пастельные следы магии все еще стояли перед глазами. Он вспомнил, как по настоянию Тамаса уезжал на переговоры. Бо игриво взъерошил волосы Ка-Поэль и сказал: «Я присмотрю за сестренкой. Ступай играться в политику».
Таниэлю никак не удавалось успокоить дыхание. Не считая Тамаса, Бо и Ка-Поэль были единственными дорогими для него людьми во всем мире. Потерять сразу обоих…
– Таниэль. – Тамас положил руку на его плечо, продолжая раздавать приказы. – Мы найдем ее.
– Если она погибла, то я… не знаю, что со мной будет. Я не смогу… Бо. Она должна быть вместе с Бо.
– Если она погибла, нас ждут большие неприятности, – спокойно ответил фельдмаршал. – Как только Кресимир освободится от ее чар, мы все станем покойниками.
Таниэль схватил Тамаса за отвороты мундира и подтянул к себе, так что лицо фельдмаршала оказалось всего в нескольких дюймах от его собственного.
– Жизнь Ка-Поэль важней этого проклятого бога!
Пораженный и немного раздосадованный отчаянием сына, Тамас хлестнул его по лицу:
– Возьми себя в руки, мальчишка!
Не помня себя от гнева, Таниэль шагнул вперед и занес руку для удара, но внезапно их с Тамасом отшвырнули друг от друга.
– Успокойтесь, оба! – крикнула ученица Бо, вставая между ними. – Ищите Ка-Поэль! Ищите Бо! Мы все по одну сторону. – Казалось, ее разгневанное лицо возвышается над ними, хотя девушка была на голову ниже и того и другого. – Сегодня и так пролилось достаточно крови.
– Убирайтесь… – гневно прорычал Тамас, но тут же умолк: Нила вытянула в его сторону указательный палец, и обе ее руки внезапно охватило пламя.
Наставив другой палец на Таниэля, девушка обратила на обоих хищный взгляд разъяренной львицы.
– Видит Кресимир, я подожгу ваши сапоги, если вы не успокоитесь, – пригрозила она.
– Сэр! – донесся из темноты чей-то голос. – Мы нашли Избранного Борбадора. Идемте скорей!
Ниле было некогда думать ни о том, что она встала между двумя самыми сильными пороховыми магами в мире, ни о своем гневе и охватившем ее руки пламени. Даже то, что следом за ней бегут другие люди, она улавливала только краем сознания.
Она думала лишь о Бо. Что, если его нашли уже мертвым?
Как только Тамаса и Таниэля удалось разнять, солдат повел их за собой сквозь темноту и дым, подняв факел над головой. Нила спотыкалась на бегу, ее руки отчаянно дрожали. Сожженная трава уступила место грязной, комковатой земле, замедлявшей и без того неуверенный бег. Клубы дыма причудливо извивались в свете факела, отбрасывая на землю гротескные тени.
Тамаса окликнули. Он велел остальным найти Бо, а сам умчался за посыльным.
Дым начал рассеиваться, в воздухе запахло влажной прелью, словно Нила спустилась в сырой холодный погреб. Они подбежали к огромным кучам земли. Казалось, кто-то вскопал поле лопатой величиной с целый дом. Нила не решилась открыть третий глаз, опасаясь, как бы ей опять не сделалось дурно. Но в этом и не было необходимости. Она и так чувствовала прошедшую по земле гигантским плугом мощную магию, и эта картина испугала Нилу до смерти.
Бо называл таких Избранных «земляными». Они могли управлять твердыми элементами и даже изменять ландшафт.
Мимо Нилы промчался Таниэль, оттолкнув девушку в сторону.
– Бо! Проклятье, да где же он? Бо!
Неужели он не чувствовал высвобожденной здесь силы? Ниле казалось, что это западня, готовая засыпать землей любого, кто по неосторожности попадет в нее. Тяжело дыша и дрожа от страха, она остановилась на вершине одной из куч.
– Бо!
Громкий выкрик Таниэля привел Нилу в чувство, и она заторопилась вперед, пока страх снова не остановит ее.
Бо лежал, полузасыпанный землей. Его окружал целый лес черных стержней, высотой в три-четыре фута и толщиной в руку человека, вероятно вонзившихся в грунт со страшной силой. От них так разило магией, что Нила с трудом заставила себя приблизиться. От стержней в холодный ночной воздух поднимался густой пар.
– Не трогайте их!
Отчаянный пронзительный крик Бо раздался слишком поздно. Незадачливый солдат ухватился за стержень обеими руками, но тут же взвыл от боли и отскочил назад с обожженными ладонями.
– Проклятье, на них очень крепкие чары, – произнес Бо слабым голосом. Он дрожал всем телом, пот заливал его лицо. – Огонь и земля, соединенные вместе, сохраняют их горячими. Не знаю, сколько это будет продолжаться, но меня уже изрядно поджарили.
Семь стержней плотно прижимались к Бо, не давая ему пошевелиться. Нила взяла факел у одного из солдат и поднесла ближе. Ее подозрения подтвердились. Руки Избранного были залиты кровью, а перчатки превратились в лохмотья.
– Нужно выдернуть стержни, – воскликнула она. – Он сам не может этого сделать. Приведите сюда лошадей и захватите цепи.
Никто не двинулся с места.
– Слышали, что сказала Избранная? – накинулся на солдат Таниэль. – Выполняйте!
Не оглядываясь на них, Нила сама подошла к стержням, вздрагивая от жара.
– Дышите, Бо, дышите. Не оставляйте меня одну. Что мне для вас сделать?
– Просто поторопитесь с лошадьми, – со стоном ответил Бо.
– Что случилось? – спросил Таниэль. – Где Ка-Поэль?
– О, прости, я думал, и так понятно, что на нас напали.
Голос Бо повысился до крещендо к концу фразы.
– Вы можете пошевелить руками? – забеспокоилась Нила.
– Чуть-чуть. Кем бы она ни была, она здорово меня отделала.
– Я должен был остаться здесь.
– И тебя бы убили.
– Позовите врача, – распорядился Таниэль. – Где же лошади? Эй, вы, возьмите лопаты и подройте склон с той стороны. Попробуем сделать подкоп под эти стержни.
Нила ненавидела себя за то, что не может ничего сделать. Она мало знала о магии воздуха и земли, которая только и могла помочь ей сейчас. Нила сосредоточилась на чарах, сохранявших стержни горячими, мучительно сознавая, что могла бы сама выдернуть хотя бы часть из них, если бы чуть лучше разбиралась в магии.
– Какой они длины?
– Я не видел, когда эта стерва швырнула их в меня, – ответил Бо. – Я был занят тем, что сам пытался убить ее. Кресимир милостивый, как больно… – Он приподнял голову и посмотрел на солдат, копающих землю. – Перестаньте! Земля осыпается, и эта проклятая штука впивается в меня еще сильней.
– Значит, один из них пронзил вас? – ужаснулась Нила.
– Мм, да. Вот этот. – Бо качнул подбородком. Лицо его покраснело от жары, пот пополам с кровью стекал по лбу. – Видите, там, где раньше было мое колено.
У Нилы похолодело внутри. Она думала, что стержни просто обездвижили Бо, но не причинили ему большого вреда. Его ноги были присыпаны землей, и поэтому…
– Где лошади? – крикнул Таниэль. – Давайте быстрей, парни! Эти проклятые штуковины убивают его.
Бо закашлялся, на губах выступила кровь.
– Не убивают, а поджаривают. Это немного разные вещи, – вяло пошутил он.
Нила протянула руку между прутьями и коснулась его локтя. Пальцы Бо тут же стиснули ее руку.
– Если я найду ваши запасные перчатки, вы сможете освободиться?
– Я очень ослаб, и, судя по всему, пальцы на левой руке сломаны. Я не смогу прикоснуться к Иному и спасти себя.
Вонзившийся в колено стержень шевельнулся, и Бо едва не задохнулся от боли.
– Прекратите копать! – проревел Таниэль.
Нила услышала лязг цепей.
– Лошадей привели, – прошептала она. – Скоро вас освободят.
Цепи прикрепили с одной стороны к конской сбруе, а с другой – обмотали вокруг горячих стержней. Первый вытащили без особого труда, Бо лишь несколько раз вскрикнул от боли. Затем еще один, и Нила смогла подойти ближе. Она наклонилась и вытерла рукавом грязь с лица Бо.
Неожиданно он улыбнулся ей:
– Как прошли переговоры?
– Что?
– Переговоры, на которых вы были.
– У него шок, – переполошился Таниэль. – Где эти проклятые врачи?
– Прекрасно, просто прекрасно, – заверила Бо Нила. – Вам нужно было поехать с нами.
– Я должен был присмотреть за сестренкой. – Бо оглянулся на Таниэля, и глаза его затуманились. – Я… Где она?
– Не знаю!
– Они приходили за ней. Это очевидно. Пробивались через весь лагерь. Одному гренадеру она воткнула иглу в глаз. Проклятье, она ужасно смелая девочка.
Лошади вытащили еще один стержень. Земля осыпалась, и Бо сдвинулся вместе с ней на несколько дюймов.
– Кто за ней приходил? – спросил Таниэль. – Кезанцы?
Нила хотела попросить, чтобы он отошел, но глаза Бо снова приняли осмысленное выражение, и он кивнул:
– Я не узнал никого из их Избранных. Правда, аура той стервы, что пригвоздила меня к земле, показалась мне знакомой, но ничего определенного. Второго я убил. Он должен лежать где-то там. – Бо слабо махнул рукой. – Думаю, с ними были еще двое. Сильные ребята. Кажется, ты говорил мне, что все кезанские Избранные мертвы.
– Мы были уверены в этом, – прорычал Таниэль. – Держись, Бо. А мне нужно найти Тамаса и понять, что здесь произошло.
– Ступай, приятель.
Бо попытался легонько ткнуть друга кулаком в подбородок, но не попал.
Таниэль поднялся и убежал. Солдаты вытащили четвертый стержень и очистили от земли ноги Бо. Казалось, он просто прилег отдохнуть на пригорке. Нила наконец отважилась взглянуть на его колено.
Оно выглядело просто ужасно. Стержень прошел сквозь сустав, словно нож сквозь масло. Нижняя часть бедра и колено обгорели и почернели. Запах паленого мяса напомнил Ниле о тех кезанцах, которых она сожгла заживо. Но девушка тут же отбросила эти воспоминания. Она не имела права паниковать. Только не сейчас.
– Он не умер? – спросил какой-то солдат.
– Нет.
У Нилы замерло сердце. Он ведь и правда не умер, он не мог умереть.
– Бо?
Он резко приподнял голову:
– Да, я здесь. Эти проклятые саперы когда-нибудь появятся или нет?
– Они все еще тушат пожар, – объяснил солдат.
– Ага, понятно. Значит, мне остается только лежать здесь и медленно поджариваться.
– Лошади хорошо справляются, – попыталась успокоить его Нила.
– Они не справятся с той штукой, что засела в моей ноге, – возразил он. – Это будет нелегкая задача. Понадобятся расчеты и чертежи и много чего еще.
– Позовите саперов, – велела Нила двум капралам. – Быстрее!
Как только они ушли, она вернулась к Избранному.
– Бо! Бо? Не бросайте меня!
– Я просто дал отдых глазам.
Нила присела рядом с ним и вздохнула:
– Прошу вас, не умирайте.
– И не собирался.
– Думаю, другие тоже не собирались.
Бо задумался:
– Вы мудры не по годам.
– Помолчите.
– Хорошо. – Он затих на мгновение, а затем жалобно произнес: – Это действительно очень больно.
Нила снова наклонилась к его колену и вызвала огонь из Иного, чтобы подсветить себе. Стержень все еще оставался горячим. Плоть вокруг него запеклась и потрескалась, словно мясо, которое слишком долго держали над огнем. Лошади вытащили пятый стержень, и Бо застонал.
– Нет, не настолько больно, как вы думаете, – уточнил он. – В конце концов, нервы уже давно отмерли. Но я все еще чувствую, как меня медленно поджаривают. Бездна, это будет большая удача, если я когда-нибудь снова смогу ходить.
Удача? Нила редко имела дело с ранами, но, насколько она могла судить, нога уже потеряна.
– Мы отвезем вас к целителю.
– Здесь трудно чем-нибудь помочь.
– Мы найдем самого лучшего.
– Как вам угодно. Только скажите ему, что он может оставить черный шрам. Так будет эффектней. И в бездну все эти разговоры.
– Тогда замолчите.
– Понимаете, если я замолчу, то сразу же начну плакать. А у меня принцип: никогда не плакать в присутствии женщин. Особенно тех, кого я надеюсь когда-нибудь соблазнить.
– Вот как? – Нила поднялась на ноги.
– Не хочу казаться слабым. Женщины сразу это замечают. Да, конечно, некоторые уверяют, будто им нравятся чувствительные мужчины. Но ни одна из них не скажет, что ей нравятся слабаки.
Осталось всего два стержня. Извлечь шестой будет довольно просто, а вот с седьмым, по словам Бо, придется повозиться. Его нельзя вытащить с помощью лошадей. Так можно еще сильней повредить ногу, и Бо просто умрет от боли. Этот стержень нужно поднимать строго вверх. Нила еще раз осмотрела его. Она не смогла определить материал – вероятно, какой-то металл, – но от него так и веяло магией. Магией земли, вне всякого сомнения. А еще огня – чтобы нагреть его, и воздуха – чтобы направить в цель.
Бо продолжал бормотать, ни к кому не обращаясь:
– Во имя Кресимира, это будет хороший повод для начала разговора. Представляю себе: сидит в таверне какой-нибудь щеголь в костюме прошлогодней моды и показывает женщинам шрам, объясняя, что получил его в схватке с человеком вдвое больше его. И тут – раз, я закатываю брючину и показываю, как самый сильный Избранный, которого я когда-либо встречал, всадил зачарованный стержень мне в коленную чашечку.
– Вы не могли бы ненадолго перестать плакать?
– Я не плачу, я… Бездна, что вы задумали?
Нила зажгла пламя вокруг своей руки. Получилось очень легко, стоило только подумать и щелкнуть пальцами, и у нее не было времени, чтобы удивиться этому. Она осторожно коснулась стержня и не почувствовала жара. Тогда она ухватилась за стержень, уперлась ногами в землю и потянула на себя.
Вопль Бо едва не заставил ее остановиться, но Нила рванула сильнее, и стержень выскочил из колена Бо, словно иголка, прошедшая сквозь ткань. Нила упала на спину, сжимая стержень в руке, но тут же отшвырнула его в сторону, чтобы не обжечь лицо.
Бо дернулся и зарыдал. Затем скорчился и схватился за почерневшее колено. Нила бросилась к нему и взяла за руку:
– Простите меня, простите! Все уже кончилось.
Захлебываясь рыданиями, он произнес:
– Хорошо, я не буду больше плакать.
И обмяк.
Нила проверила его пульс, а затем тяжело опустилась на землю рядом с Бо. Он все еще живой.
Ее охватило чувство вины. Если бы она осталась здесь, то могла бы помочь ему. Могла бы превратить эту Избранную в кучу угля и… Кого она обманывает? Ее, простую ученицу, мгновенно убили бы. Уж на что Бо был сильным, умным и опытным магом, но и он уцелел лишь чудом.
Куда же подевались эти проклятые врачи? Таниэль обещал прислать их. И где он сам? Наверное, ищет свою девушку-дикарку. Бо так переживал за Таниэля, а тот даже не остался поддержать друга, который мог в любую минуту умереть.
Нила отодвинула руку Бо от поврежденной коленной чашечки, он лишь слабо застонал в ответ.
От увиденной картины внутри у Нилы все сжалось. Сможет ли он когда-нибудь снова ходить? Она слышала о целителях, способных заново вырастить конечность, но это были всего лишь легенды. Такое повреждение не мог вылечить ни один целитель, каким бы искусным он ни был.
Нила вспомнила, как щелкала пальцами во время сражения у ручья Нейда, отчаянно пытаясь найти правильную комбинацию, чтобы отбить атаку кезанцев.
Тогда у нее все получилось. Она убила тысячи людей одним движением пальцев.
Как в легендах.
Бо сказал, что среди Избранных редко встречаются целители, что для этого нужны исключительный талант и огромный опыт. Но может быть… может быть, она способна на что-то еще, кроме убийства.
Нила закусила губу и пошевелила большим пальцем. Магия эфира – вот что ей сейчас нужно. Она потянулась к Иному.
– Кровавая бездна, вы хотя бы понимаете, что делаете? – Бо слабым движением оттолкнул ее вытянутую руку. – Вы хотите убить меня?
– Я ничего такого не делаю.
– Но я же чувствую, что вы тянулись к нему. Вы совсем с ума сошли? Я… о бездна, как больно! Не знаю, что творится у вас в голове.
Нила пожала плечами:
– Я просто подумала: а вдруг смогу…
– Сможете вылечить меня? Это настолько глупая идея, что я даже говорить об этом не хочу. Запомните: эфир – универсальный элемент, создающий и разрывающий связи. Вы могли с таким же успехом разорвать меня на части, вместо того чтобы вылечить. – Бо скривился от боли и протяжно застонал. – Обещайте, что больше не будете ставить на мне опыты. Никогда.
– Обещаю, – ответила Нила, чувствуя себя провинившейся ученицей.
– Хорошо.
Голова Бо обессиленно упала на землю.
Лошади вытащили последний стержень и окончательно освободили Избранного. Вскоре подошли трое мужчин с факелами в руках – врач и два солдата, помогавшие откапывать Бо.
– Саперы скоро подойдут, – сообщил один из них.
– Забудьте про саперов, – сказала Нила. – Просто помогите ему.
– Положите его в палатку, а потом принесите горячей воды и мои инструменты, – распорядился врач.
Солдаты подняли Бо на брезентовых носилках и понесли по развороченному магией полю. Нила шла рядом и держала его за руку. Они уже почти выбрались на ровное место, когда из темноты появился фельдмаршал Тамас.
– Бо, как ты себя чувствуешь?
Избранный посмотрел на Тамаса так, как смотрит на еду человек, которого только что вырвало. Его лицо скривилось от боли, но взгляд оставался осмысленным.
– Бывало и лучше.
– Они захватили Ка-Поэль. Вместе с коробом.
– Ох, бездна, – вздохнул Бо.
Нила нахмурилась. Она не понимала, о чем идет речь, но заметила, что последний слабый румянец исчез с лица Избранного.
– Нам придется продолжить войну, – объявил Тамас. – Ипилл попросил о перемирии, но обманул нас. Мне сейчас доложили, что союзники подойдут раньше, чем я ожидал. Седьмая и Девятая бригады скоро будут здесь, а следом за ними и деливские войска. Мы выступим рано утром и отбросим кезанцев от наших границ. Я убью этого негодяя Ипилла.
– Хорошие новости. А где Таниэль?
– Он хочет… он должен отправиться за Ка-Поэль. Если они узнают, что у нее в коробе, – нам всем конец.
– Бо, о чем он говорит? – спросила Нила.
Тамас оглянулся на нее. Фельдмаршал осунулся, на лице глубокими морщинами залегли тревога и страх.
– Это не стоит обсуждать вслух, моя дорогая.
Внутри у Нилы все закипело от возмущения. Что он хотел этим сказать? Неужели он не доверяет ей? Или не доверяет Бо?
Неожиданно Бо сжал ее руку.
– Я потом расскажу вам, – прошептал он, но тут же зашипел и скорчился от боли.
– Сейчас я дам вам малы, – засуетился врач и принялся рыться в своей сумке.
– Видите это? – Бо показал на почерневшую ногу. – Я не хочу больше курить!
– Но у вас болевой шок.
– Я просто поджарен, вот и все. Дайте мне виски. Много виски.
Врач оглянулся на Нилу, словно ожидая ее согласия. Она кивнула, не зная, что еще тут можно сделать.
– Через несколько дней здесь будут деливские целители, – напомнил Тамас с бесстрастным лицом.
– Не думаю, что он сможет так долго ждать.
– Найдите мне карету, – крикнул Тамас солдатам. – Отправим его навстречу деливцам.
– Я поеду с ним, – решила Нила.
Бо вдруг хищно усмехнулся:
– Поставьте меня на ноги, и мы с Таниэлем отправимся за дикаркой.
– Вы поедете к деливцам, – строго ответил Тамас. – Таниэль уже ушел. Олем собирает отряд, чтобы послать за ним следом. А вы, моя дорогая, – он оглянулся на Нилу, – остаетесь здесь.
– Что это значит? Я не брошу Бо одного.
Нила насторожилась, увидев опасный блеск в глазах Тамаса.
– Он взрослый человек. А вы мне еще понадобитесь, когда мы нападем на кезанцев.
