И что дальше?
Пирожников сидит на плоту, смотрит на часы и вслух, сам себе, отсчитывает секунды:
– Шесть, пять, четыре, три, два, один… И где вы, мои боевые товарищи?
Теперь он переводит взгляд на ту сторону реки, туда, где должны показаться Платов с бойцами. Это ж надо! Точнехенько по расписанию выныривают головы у противоположного берега. Как только что секунды, так он считает и бойцов: раз, два, три, четыре, пять. Пятый – Бабичев. Освободили, значит, летчика. А это значит, задача выполнена.
Пирожников обрубывает ножом лиану, плот начинает плыть, и лейтенант вскидывает руку к виску в воинском приветствии:
– Будьте счастливы, ребятки!
И видит, что там, у Платова, на воде показывается шестая голова.
Думать, строить догадки, анализировать некогда. Да Женька и не приучен еще к этому.
– Ни хрена себе! Размножились. Что-то не по плану, видно, пошло!
Он прыгает в воду, не выныривая, плывет, сколько позволяют легкие.
А плотик продолжает самостоятельное движение. На нем укреплены перчатки и торчит ветка бамбука, словно это перископ. Во всяком случае, сверху, с вертолета, так должно показаться…
Платов увидел только, как плот с Пирожниковым тронулся с места. Потом, во-первых, обзор закрыл кустарник, а во-вторых, надо было решать ту проблему, которая только что вызрела. Вызрела неожиданно, на пустом месте, и предвидеть ее просто не было никаких предпосылок.
Бойцы переодевались, Макс собирал маски в рюкзак, потом этот рюкзак они с Хуком затопили под корягу поваленного дерева.
Переодевался и Бабичев. А американец стоял под прицелом Циркача мокрый, бледный. Сразу два испытания свалились на него. Во-первых, эти русские. Во-вторых, он ведь не умеет плавать, и как его затащили под воду, а потом волокли под ней и он остался при этом жить, до сих пор непонятно.
Со стороны ресторана доносится гул моторов, крики команд – вода хорошо разносит звуки.
Платов уже спокоен: он принял нужное решение. Американца они отпустят, как только отойдут отсюда подальше, в глухие джунгли, и будет полная уверенность в том, что задание выполнено и отряду никакие преследования не страшны. И он чуть ли не с улыбкой спрашивает Бабичева:
– Какого же черта ты сразу не сказал, что наш? Я же спрашивал.
Летчик разводит руками:
– Я столько разных вопросов за все это время уже слышал… Я и подумал, что это очередная провокация, что янки опять какую-то игру затеяли. Мне и в голову не могло прийти, что вот тут, в ресторане, рядом с базой, наши появятся.
Платов соглашается:
– Тоже правильно.
Шум у ресторана все нарастает. Бойцы переоделись, только американец стоит в мокрой одежде, но это не страшно, даже несмотря на приближающийся вечер, решает Платов: здесь тепло, да и двигаться придется все время.
Макс с тревогой смотрит в сторону ресторана:
– Товарищ Пятый, мы с Иваном уходим?
– Конечно. Давайте.
Макс, как бы извиняясь, продолжает:
– Вести всех сейчас одним маршрутом сложно и опасно, а вдвоем мы проберемся.
– Правильно. Мы же так и договаривались. Все идет по плану.
– Но вас должны встретить и помочь. Группа «Заслон». Там очень надежные товарищи.
Два вертолета пролетают низко и чуть правее в сторону ресторана, приходится прижиматься к стволам деревьев. Теперь только Платов смотрит на реку. Плот отсюда, конечно, не виден, но если б на нем стоял Пирожников… Значит, все нормально, значит, лейтенант уже соскочил на берег и держит свой курс. А плот, следовательно, плывет по течению. И пусть себе плывет. Он не главная фигура в этой игре, но если его заметят, то наверняка без внимания не оставят. Значит, отряд выиграет какие-то минуты.
Прощание с Бабичевым и Максом происходит накоротке, без всяких там пожеланий. Летчик и вьетнамец растворяются в джунглях.
– А с этим что делать? – спрашивает Хук, показывая стволом на американца.
– Возьмем с собой, пока не обсохнет. А то заболеет, а оплачивать больничный нам придется.
Группе тоже пора двигаться, но перед этим надо до полного конца осуществить еще одну задумку: ведь не зря же ползали по минному полю, оставляли там свои «подарки».
У Физика в руке пульт, он поднимает его на уровень груди:
– Пора, командир?
У ресторана ревут машины, еще пара вертолетов пролетает над деревьями. Там все на нервах и все на ушах. Там готовы сейчас неадекватно среагировать на любое событие.
– В самый раз, – говорит Платов.
Физик нажимает кнопки.
Взрывы раздаются там, где за рестораном осталась старая просека, по которой удобно бегать.
Теперь можно уходить.
Отряд быстрым шагом передвигается в сторону, противоположную той, где звучат еще мощные взрывы.
Пол – посреди строя. Он уже немного пришел в себя. В наступающих сумерках Физик, идущий следом за американцем, не замечает, как тот снимает и бросает под ноги свои часы на браслете.
