Книга: Попаданка по обмену, или Альма-матер не нашего мира
Назад: Рина
Дальше: Рина

Вердж

В голове – ветер, за спиной – род, который теперь не признает, в душе – любовь, в теле – усталость и, несмотря ни на что, непреодолимая жажда жизни. Вердж не шел – летел к мужскому общежитию. Взбежав по лестнице, он буквально ворвался в комнату.
Дейн, сидевший в этот момент за учебником и уныло сверлящий глазами страницу, встрепенулся, как и Аля – крыса, верный страж, карауливший его подушку и грызущий на ней сухарик.
– Она сказала мне «Да», представляешь? Она согласна! – Некромант хотел поделиться счастьем со всем миром… Ну или хотя бы с обитателями комнаты.
Влюбленные все одинаковы – беспечны и сияют. Правда, некоторые умело могут это скрывать.
Сосед озадаченно воззрился на Верджа, потер кончик носа, на котором конопушки были едва заметны, и нерешительно уточнил:
– Кто «она»?
Вердж слегка озадаченно ответил:
– Как кто? Конечно же, Рина. Я сегодня сделал ей предложение, и она согласна выйти за меня замуж.
– Поздравляю, – растерянно ответил Дейн. Было видно, что он в замешательстве и не знает, как себя вести.
Вердж буквально фонтанировал энергией, не находя ей выхода. Ему хотелось петь, летать, творить, и все одновременно. Даже инцидент с ушастым, на время омрачивший Мейнса, поблек перед осознанием того, что с этого дня Рина его официальная невеста. Без всякого притворства и глупых договоров.
– Может быть, чаю? – нерешительно уточнил сосед. Постепенно из взгляда Дейна уходило удивление, сменяясь уже привычным обожанием кумира.
Верджил лишь кивнул, и первокурсник опрометью бросился разогревать чайник. Некромант, не дожидаясь вопросов соседа, начал рассказ. Он периодически перебивал сам себя, порою возвращался к уже ранее рассказанному, как будто сызнова переживал два недолгих, но таких важных диалога. И если один окрылял, то второй напоминал о суровой реальности.
Дейн оказался на редкость терпеливым слушателем, и некромант ему за это был благодарен. Шаг, на который он сегодня решился: отречься от прошлой жизни раз и навсегда – требовал осмысления, привыкания, а говорить об этом с Риной не стоило. Верджил понял, что она теперь считает себя единственной виной такого поступка, только вот желание послать родителя далеко и безвозвратно зрело в некроманте уже не один год, но она-то не знала об этом. Поэтому в глубине души боялся лишний раз напоминать Рине об отце. Под конец рассказа Вердж был уже обычным: не было безудержного блеска счастья в глазах, да и на душе – полный штиль. Словно эта его невольная исповедь расставила все на свои места, помогла срастись с его новым статусом: бедняка, жениха, свободного в выборе пути.
После того как Мейнс замолчал, Дейн пару мгновений колебался, но потом, решительно сжав губы, заявил:
– Знаешь, я уже понял, что ты гордый, и, может, мое предложение тебя обидит, но у меня есть немного денег. Тебе на первое время с Риной хватит. А отдашь – как сможешь.
Вердж коротко кивнул в знак благодарности, но ответил совсем другое:
– Спасибо, но знаешь, я не хочу начинать семейную жизнь взаймы. Я должен доказать, не отцу – себе, что способен брать ответственность. Не только за себя, но и за любимую женщину.
Стук в дверь, короткий, немного резкий, прервал его речь.
Некромант подошел, чтобы открыть дверь. На пороге стояла Рина. Она вошла и, опережая его вопрос, произнесла:
– Как оказалось, ваш комендант, узнав о том, что в комнате меня ждет супруг, пройти разрешил без всяких препятствий.
– Супруг? – иронично поднял бровь Вердж.
– Ну да, статус «жених» в плане получения допуска в мужское крыло менее весом, а поговорить мне с тобой необходимо.
Вердж сразу же подобрался, как борзая, учуявшая приближение матерого хищника.
– Отец. – Он не спрашивал – утверждал.
Рина лишь кивнула в ответ.
– Знаешь, у нас с тобой, похоже, обратный отсчет. И до легендарного «Пуск» отделяют всего четыре дня, но у меня есть идея, как нам вычислить убийцу, и твой папа, сам не зная того, нам в этом поможет.
Дейн, ставший невольным свидетелем нашего диалога, старательно отводил глаза в сторону, делая вид, что его здесь нет.
Верджилу же слова Рины совершенно не понравились, а еще в его душе, словно гадюка, свернулось чувство, что над ними обоими нависла угроза и исходит она отнюдь не от Мейнса-старшего.
Назад: Рина
Дальше: Рина