13 января Росс Перо вылетел из Аммана, Иордания, на самолете компании «Эраб уингз», чартерного оператора «Ройял джордениан эйрлайнз». Самолет направлялся в Тегеран. В багажном отделении лежала сумка из сетки с полдюжиной видеокассет профессионального размера, того типа, который используют телеоператоры: это было «прикрытие» Перо.

Когда небольшой самолет летел на восток, британский летчик указал на место слияния Тигра и Евфрата. Через несколько минут обнаружилась неполадка в гидравлическом оборудовании самолета, и ему пришлось лечь на обратный курс.

Вот так ему не повезло с этим путешествием.

В Лондоне он догнал адвоката Джона Хауэлла и менеджера «ЭДС» Боба Янга, которые оба уже несколько дней пытались попасть на рейс в Тегеран. В конце концов Янг выяснил, что туда летает компания «Эраб уингз», и все трое отправились в Амман. Прибытие в этот город в середине ночи произвело на них уникальное впечатление: Перо показалось, как будто все плохие парни Иордании ночевали в аэропорту. Они нашли такси, которое отвезло их в гостиницу. Номер Джона Хауэлла не был оборудован туалетом: удобства размещались непосредственно рядом с его кроватью. В номере Перо туалет был установлен настолько близко к ванной, что ему пришлось засунуть ногу в ванную, когда он сидел на стульчаке. Ну и тому подобное…

Боб Янг подумал о прикрытии в виде видеокассет. «Эраб уингз» регулярно ввозили и вывозили видеокассеты для телекомпании «Эн-би-си» в Тегеран и обратно. Иногда «Эн-би-си» направляла для перевозки собственного сотрудника, иногда их перевозил летчик. Сегодня, хотя «Эн-би-си» это не было известно, в роли их курьера выступал Перо. Он облачился в спортивную куртку, небольшую клетчатую шляпу и обошелся без галстука. Любой, наблюдавший за Россом Перо, не удосужился бы удостоить этого рядового курьера «Эн-би-си» с его обычной сетчатой сумкой лишним взглядом.

«Эраб уингз» дали согласие на эту уловку. Они также подтвердили, что могут вывезти Перо обратно под прикрытием транспортировки материала «Эн-би-си».

Возвратившись в Амман, Перо, Хауэлл, Янг и пилот сели в самолет и вновь взлетели. Когда они поднимались все выше над пустыней, Перо размышлял, кто он – самый безумный или самый здравомыслящий человек в мире.

Были основательные причины для того, чтобы ему не ехать в Тегеран. С одной стороны, толпа могла счесть его воплощением символа кровопийцы американского капитализма и прикончить на месте. Более того, Дадгар мог узнать, что он находится в городе, и попытаться арестовать его. Перо не был уверен, что понимает мотивы Дадгара по заключению Пола и Билла в тюрьму, но для таинственных целей этого человека лучше всего послужит посадка за решетку Перо. Безусловно, если Дадгар гнался за деньгами, он мог установить залог в сто миллионов долларов и пребывать в уверенности, что заполучит его.

Но переговоры по освобождению Пола и Билла притормозились, и Перо хотел поехать в Тегеран, чтобы выложиться по полной в последней попытке достичь законного решения, перед тем как Саймонс и команда будут рисковать своими жизнями в нападении на тюрьму.

В бизнесе случались времена, когда «ЭДС» была готова признать свое поражение, но добивалась победы, потому что Перо лично настоял на том, чтобы пройти еще одну милю. Вот в этом-то и заключался смысл лидерства.

Именно это он и говорил себе, и это все было правдой, но для такой поездки существовала еще одна причина. Перо просто не мог сидеть в Далласе, в спокойствии и безопасности, в то время как другие люди рисковали своими жизнями по его указаниям.

Перо слишком хорошо знал, что если его заключат в тюрьму в Иране, то и он, и его коллеги, и его компания окажутся в еще большей беде, чем были теперь. Его терзала мысль, следует ли ему поступить разумно и остаться или же надо последовать своим самым глубоким инстинктам и поехать? Это оказалось нравственной дилеммой. Он обсудил ее со своей матерью.

Лулу Мэй знала, что умирает. И также знала, что, даже если Перо вернется обратно живым и здоровым через несколько дней, она уже может не дождаться сына. Рак быстро разрушал ее тело, но ничто не вредило ее уму, и ее понимание правильного и неправильного было таким же отчетливым, как и всегда.

– У тебя нет выбора, Росс, – сказала она. – Это твои люди. Ты послал их туда. Они не сделали ничего плохого. Наше правительство не поможет им. Ты несешь ответственность за них. Вызволить их – твое дело. Ты обязан ехать.

И так он оказался здесь, чувствуя, что поступает правильно, хотя и не слишком разумно.

Самолет перелетел через пустыню и взмыл вверх над горами Западного Ирана. В отличие от Саймонса, Кобёрна и Поше Перо был незнаком с физической опасностью. Он был слишком молод для участия во Второй мировой войне и слишком стар для Вьетнама, а война в Корее закончилась, пока лейтенант Перо плыл туда на борту эсминца «Сигурни» военно-морских сил США. В него стреляли всего лишь один раз в ходе кампании по освобождению военнопленных во время приземления в джунглях в Лаосе на борту древнего «DC3». Он услышал свистящие звуки, но не осознал, что самолет был поврежден, пока тот не приземлился. Наиболее пугающее приключение со времен грабителей на маршруте по разноске газет в Тексаркане произошло с ним в другом самолете над Лаосом, когда отворилась дверь рядом с его креслом. Он крепко спал. Когда Перо проснулся, он на мгновенье поискал свет, пока не понял, что высунулся из самолета. К счастью, он был пристегнут ремнями.

Сегодня Перо не сидел рядом с дверью.

Он посмотрел в иллюминатор и увидел в похожем на чашу углублении в горах город Тегеран, беспорядочную застройку цвета грязи, испещренную белыми точками небоскребов. Самолет начал снижаться.

О’кей, подумал он, мы снижаемся. Пора начать думать и использовать твои мозги, Перо.

Когда самолет приземлился, он почувствовал в себе напряжение, взвинченность, состояние боевой готовности: уровень адреналина рос.

Катившийся самолет остановился. Несколько солдат с пулеметами через плечо неторопливо прогуливались по бетонированной дорожке.

Перо направился к выходу. Летчик открыл багажное отделение и подал ему сетчатый мешок с видеолентами.

Перо и пилот пошли по бетонному покрытию. Хауэлл и Янг следовали за ними, неся свои чемоданы.

Перо ощутил благодарность за свою внешность, не бросавшуюся в глаза. Он подумал о друге-норвежце, высоком белокуром Адонисе, который жаловался на свою слишком впечатляющую фактуру.

– Тебе повезло, Росс, – говаривал он. – Когда ты входишь в комнату, никто не обращает на тебя внимание. Когда люди видят меня, они ожидают слишком многого, а я не могу оправдать их ожиданий. – Уж его-то никто не принял бы за курьера. Но Перо – невысокого роста, с заурядным лицом и в одежде из магазина готового платья – выглядел в этой роли убедительно.

Они вошли в терминал. Перо сказал себе, что военные, которые управляли аэропортом, и Министерство юстиции, на которое работал Дадгар, были двумя разными правительственными организациями; и если одна из них знает, что делает другая или кого она ищет, ну, это должно было быть самой эффективной работой в истории правительства.

Перо подошел к стойке и подал свой паспорт.

В него поставили печать и отдали документ обратно.

Он пошел дальше.

Его не остановили на таможне.

Пилот показал ему, где оставить сетку с видеокассетами. Перо положил ее, затем попрощался с пилотом.

Он осмотрелся и увидел другого высокого, достойного вида друга: Кина Тейлора. Тейлор нравился Перо.

– Привет, Росс, как все прошло? – поинтересовался Тейлор.

– Прекрасно, – ответил Перо с улыбкой. – Они не искали отвратительного американца.

Они покинули аэропорт. Перо сказал:

– Вы довольны, что я не послал вас сюда из-за какой-нибудь административной ерунды?

– Конечно доволен, – ответил Тейлор.

Они сели в машину Тейлора. Хауэлл и Янг расположились на заднем сиденье.

Когда они отъехали, Тейлор промолвил:

– Я собираюсь ехать окольными путями во избежание мест возможных столкновений.

Перо это не показалось ободряющим.

По обеим сторонам дороги стояли высокие недостроенные дома с кранами наверху. Похоже, все работы были прекращены. Присмотревшись, Перо увидел, что в этих остовах живут люди. Это выглядело весьма подходящим символом того, что шах слишком быстро пытался модернизировать Иран.

Тейлор говорил об автомобилях. Он загнал все автомобили «ЭДС» на школьную игровую площадку и нанял несколько иранцев для охраны, но обнаружил, что иранцы устроили здесь магазин подержанных автомобилей и продавали их.

Как бросилось в глаза Перо, у каждой бензозаправки стояли длинные очереди. Он нашел это иронией судьбы для страны, богатой нефтью. В очередях стояли не только автомобили, но и люди с канистрами.

– Что они делают? – спросил Перо. – Если у них нет автомобилей, зачем им горючее?

– Они продадут его тому, кто больше заплатит, – объяснил Тейлор. – Или ты можешь нанять иранца, чтобы он стоял в очереди вместо тебя.

На короткое время их остановили на дорожном посту. Проехав дальше, они увидели несколько пылающих автомобилей. Вокруг стояло много гражданских с пулеметами. Далее на протяжении мили или двух картина была мирной, потом Перо вновь увидел горящие автомобили, еще пулеметы, еще один блокпост на дороге. Такие картины должны были наводить ужас, но почему-то этого не случалось. Перо показалось, что люди просто наслаждаются тем, что для перемены они дали волю своим чувствам теперь, когда железная хватка шаха наконец ослабла. Определенно, насколько ему было видно, военные не делали ничего для поддержания порядка.

Всегда было что-то нереальное в наблюдении насилия в качестве туриста. Перо вспомнил полет над Лаосом в легком самолете и наблюдение за людьми, сражавшимися на земле: тогда он чувствовал себя спокойно, отстраненно. Он предполагал, что сражение и было таким: оно могло быть жарким, если вы находились в его гуще, но на отдалении пяти минут ничего не происходило.

Автомобиль въехал в большой круг с памятником в центре, выглядевшим подобно космическому кораблю далекого будущего, возвышавшимся над уличным движением на четырех гигантских, вывернутых наружу опорах.

– Что это? – удивился Перо.

– Памятник Шахьяд, – ответил Тейлор. – Наверху находится музей.

Через несколько минут автомобиль въехал на подъездной двор отеля «Хайатт краун ридженси».

– Это – новый отель, – пояснил Тейлор. – Они только что открыли его, бедняги. Однако это хорошо для нас – чудесная еда, вино, музыка в ресторане по вечерам… Мы живем как короли в разваливающемся городе.

Они вошли в холл и потом в лифт.

– Вам не надо регистрироваться при заселении, – сказал Тейлор Перо. – Ваш люкс записан на мое имя. Нет смысла, чтобы ваше имя было где-то зарегистрировано.

– Верно.

Пассажиры лифта вышли на двенадцатом этаже.

– Все наши номера расположены в этом коридоре, – предупредил Тейлор. Он отпер дверь в дальнем его конце. – Не хотите ли взглянуть на ваш номер?

Перо вошел, осмотрелся и улыбнулся.

Гостиная была просторной. Рядом с ней находилась спальня. Он заглянул в ванную: в ней можно было устроить вечеринку с коктейлями.

– Все в порядке? – спросил Тейлор с ухмылкой.

– Если бы ты видел комнату, в которой я переночевал в Аммане, тебе бы не пришло в голову задавать такой вопрос.

Тейлор покинул номер, чтобы Перо мог устроиться.

Тот подошел к окну и выглянул наружу. Его люкс располагался в передней части отеля, так что он мог наблюдать за подъездом к отелю, расположенным внизу. Если подразделение солдат или революционная толпа придет за мной, подумал он, могу надеяться, что увижу это.

Но как мне поступить?

Перо решил набросать план побега. Он вышел из номера и прошелся взад-вперед по коридору. На обоих концах имелся выход на лестницу. Были еще пустые номера без мебели или оформленного интерьера: отель не был меблирован, как и много зданий в городе.

Можно спуститься по этой лестнице вниз, подумал он, и, если я услышу, как они поднимаются наверх, я могу забежать в один из коридоров и спрятаться в пустой комнате. Таким образом, можно попасть на первый этаж.

Перо спустился по лестнице до первого этажа и исследовал его планировку. Он прошел через несколько банкетных залов, которые, по его предположению, большую часть времени, если не все время вообще, не использовались. Там существовал целый лабиринт кухонь с тысячью укромных местечек: он обратил особое внимание на некоторые пустые емкости для пищи, достаточно объемистые для того, чтобы в них мог спрятаться человек небольшого роста. Из банкетной части отеля Перо добрался до оздоровительного комплекса в задней части здания. Заведение это оказалось довольно затейливым, с сауной и плавательным бассейном. Перо открыл заднюю дверь и оказался на улице, на автомобильной парковке отеля. Здесь он мог сесть в автомобиль «ЭДС» и исчезнуть в городе, перейти пешком в соседний отель «Эвин» или же просто углубиться в чащу недостроенных небоскребов, начинавшуюся на дальней стороне автомобильной парковки.

Перо вновь вошел в отель и поднялся на лифте. Пока лифт вез его, он принял решение всегда одеваться в Тегеране в неброскую одежду. Он привез с собой брюки цвета хаки и несколько клетчатых фланелевых рубашек, а также прихватил костюм для бега трусцой. Перо не мог не выглядеть американцем с бледным, чисто выбритым лицом, голубыми глазами и сверхкороткой стрижкой; но, если ему и придется бежать, он по меньшей мере может устроить так, чтобы не походить на важного американца и ничуть не смахивать на мультимиллионера, владельца «Электроник дейта системз корпорейшн».

Перо отправился поискать номер Тейлора, чтобы ознакомиться с ситуацией. Он хотел поехать в американское посольство и поговорить с послом Салливеном: ему хотелось навестить генштаб «Группы военной помощи и совета» США и потолковать с генералами Хюйзером и Гастом; ему хотелось сагитировать Тейлора и Джона Хауэлла подложить бомбу под хвост Дадгара. Перо хотел большего: действовать, решить эту проблему, освободить Пола и Билла, да побыстрее.

Он постучал в дверь номера Тейлора и вошел в комнату.

– О’кей, Кин, – сказал Перо. – Выведи-ка меня на хорошую скорость.