После окончания «гражданской войнушки» (именовать эти события полноценной гражданской войной язык не поворачивается!) наступил черед множества давно запланированных, но так пока и неосуществленных дел. К которым относилось и окончательное решение вопроса с сепаратизмом, национализмом, трайболизмом и тому подобными прочими «измами»…

– Федор Логгинович! – Я встаю из-за стола и делаю несколько шагов навстречу пожилому человеку в генеральском мундире с созвездием орденов на груди. – Прошу вас, проходите, присаживайтесь!

Генерал от инфантерии Гейден склоняет голову:

– Здравия желаю, ваше величество! Право же, нет нужды так заботиться обо мне…

– Простите, Федор Логгинович, но уж мне лучше знать, как относиться к моим вернейшим сторонникам. Егор! Распорядись, чтобы нам подали чай, коньяк и что там к этому положено. Или вы, – это уже снова Гейдену, – предпочитаете кофе?

Гейден смущенно бормочет благодарственные слова. От кофе он отказывается, в чем я, собственно говоря, и не сомневался. В досье Гревса (которое оказалось в этом случае полнее досье Васильчикова) четко указано: «…предпочитает цейлонский чай из Коломбо, без молока, две ложечки сахара и ломтик лимона…»

Едва только он оказывается возле моего стола, как лейб-конвоец тут же подает на стол два стакана чаю с лимоном, сахарницу и киевское варенье в серебряной вазочке.

Я прихлебываю ароматный чай и тут же обращаюсь к Гейдену:

– Федор Логгинович, как мужчина мужчине, скажите – страшно было в Гельсингфорсе?

Он смотрит на меня внимательно, а потом спрашивает в свою очередь:

– Прошу меня извинить за дерзость, ваше величество, но можно сперва спрошу вас я? Когда британцы на ваш поезд налетели, страшно было?

– Нет, – его взгляд потухает, а лицо становится таким, словно он попробовал несвежее яйцо. – Страшно не было. Было жутко. От ужаса в животе холодело и дыхание перехватывало.

Он усмехается. Его лицо вновь оживает, а в его глазах пляшут озорные чертики:

– Вот и мне, ваше величество, страшно не было. Было намного хуже. Живот по-старчески подводило…

Я смеюсь, и он вторит мне надтреснутым смешком. Так, взаимопонимание достигнуто…

Судя по выражению напряженного лица, Гейден собирается дать мне обстоятельный отчет в своих действиях за весь период противостояния с узурпатором. С удовольствием бы послушал, но…

– Федор Логгинович, надо бы порасспросить вас о ваших действиях в княжестве Финляндском, похвалить и наградить вас за верную службу, но поверьте – некогда. Времени совсем нет. Так что давайте считать, что я вас уже расспросил, похвалил, а к наградам вернемся чуть позднее.

Он совсем тихо и чуть огорченно вздыхает. Ничего, ваше высокопревосходительство, огорчаться вам не из-за чего. Уж поверьте. А вот озабоченность у вас сейчас появится…

– Мне известно, что происходило на территории финляндских губерний в период мятежа. Более или менее, но известно. Мне известно, что вы, разоружив части, которые посчитали ненадежными, наводили железный порядок там, куда могли дотянуться. Мне известно о предательстве чухонцев, о поставках британского оружия, о бунтах и мятежах. Федор Логгинович, сколько сейчас вооруженных бандитов на территории княжества Финляндского? И кстати: прошу вас обращаться ко мне «государь». Короче.

Гейден задумывается. Губы его начинают шевелиться – он ведет какие-то непонятные мне расчеты. Наконец, видимо, удовлетворившись полученным результатом, он сообщает:

– Полагаю около пятнадцати-двадцати тысяч. – И тут же уточняет: – Я имею в виду тех, кто вооружен хорошим оружием. Английским или нашим.

– А всего сколько? Всего тех, кто будет оказывать реальное сопротивление?

– Боюсь предположить. Возможно, наберется до пятидесяти тысяч.

Та-ак. Полста тысяч – это серьезно. ОК, значит, будем решать по-взрослому…

– Федор Логгинович! Я бы хотел вернуться к вопросу о награждении. Я хочу освободить вас от должности генерал-губернатора Финляндского княжества.

При этих словах он чуть не роняет стакан. Его лицо вытягивается, и на нем явственно читается: «Ни х…я себе награда!»

– Мною решено учредить в Великом княжестве Финляндском должность наместника. И я намерен назначить наместником генерала-фельдмаршала Гейдена. Как вы полагаете, Федор Логгинович, он справится?

Секунду он осмысливает услышанное, затем встает, расправляет плечи:

– Благодарю покорно, ваше императорское величество! – И, увидев, что я поморщился, тут же поправляется: – Государь, я оправдаю ваше доверие!

– Не сомневаюсь, Федор Логгинович, не сомневаюсь. Но попрошу вас учесть, что, кроме ликвидации мятежа, я считаю необходимым окончательно решить вопрос с так называемой «автономией» чухонцев. Шведский язык запретить, денежное обращение – как в России, налоговые льготы – к черту! Сделайте мне из этих обезьян верноподданных. Кто будет противиться – на Транссиб! Дядюшка Павел нуждается в рабочих руках. А на освободившиеся земли – наших крестьян, из числа отслуживших солдат.

Гейден молчит, переваривая эту программу, потом произносит:

– Государь, верьте: сделаю все, что в моих силах.

– В ваших силах, любезный Федор Логгинович, будет очень и очень многое, – я протягиваю ему лист бумаги. – Этим приказом вам переподчиняются 77-й пехотный Тенгинский Его Императорского Высочества великого князя Алексея Александровича полк, 79-й пехотный Куринский Его Императорского Высочества великого князя Павла Александровича полк, 80-й пехотный Кабардинский полк, 16-й гренадерский Мингрельский полк, 1-я Кавказская стрелковая бригада, 1-й Кавказский стрелковый артиллерийский дивизион, Кубанская пластунская бригада, 1-я Кавказская казачья дивизия, 1-й Кавказский казачий дивизион и 1-й Кавказский саперный батальон. Эти части имеют основательный боевой опыт в трудных природных условиях: горы, «зеленка»… Полагаю, что с учетом тех сил, которыми вы располагаете к настоящему моменту, этого будет достаточно, чтобы ликвидировать чухонский мятеж на корню. Кстати, если вы вдруг ликвидируете мятеж вместе с чухонцами – бог вам на помощь. Лично я о них плакать не стану. Расстреливайте, вешайте, жгите, высылайте в Сибирь – делайте что угодно, но чтобы я об этом мятеже к следующей осени не слышал! Максимум срока вам – один год, с момента вступления в должность.

А в помощь вам, дорогой мой Федор Логгино-вич, я направляю Петра Аполлоновича Грессера, который займет должность генерал-губернатора Великого княжества Финляндского. Он неплохо проявил себя на посту обер-полицмейстера и градоначальника Санкт-Петербурга, но во время правления узурпатора из Питера выехать не сумел – следили. Формально я должен наказать его за сотрудничество с врагом народа, но фактически он все делал правильно, много помогал мне, так что…

Гейден кивает. Между тем я продолжаю:

– Дам вам еще двух человек. Вы сможете использовать их по своему усмотрению, но прошу вас учесть, что это боевые офицеры и близкие мне люди. В случае непредвиденных ситуаций они будут вам полезны. Егор!

Шелихов склоняется ко мне:

– Братишка, передай, что я вызываю Джорджи и Исаева. И скажи, чтоб мухой.

Через минуту в кабинет входят Георг Корфский и участник операции похищения Моретты капитан Исаев.

– Вот Федор Логгинович, прошу любить и жаловать. Георг, принц Греческий, Исаев Макс… тьфу ты, черт, Владимир Николаевич. Джорджи в последней кампании командовал пехотной бригадой, и, надо заметить, неплохо командовал. Капитан Исаев служит по ведомству князя Васильчикова. И проявил себя тоже с лучшей стороны.

Это истинная правда. Георг оказался очень и очень неплохим командиром, эдаким «слугой царю, отцом солдатам». Он привел в божеский вид два бунтарских полка, назначил своей волей новых офицеров из своих греков (отчего эта бригада теперь носит неофициальное прозвище «спартанцы»), сам лично несколько раз водил своих бойцов в атаки – в общем, очень хороший генерал. И неважно, что молодой, зато – толковый.

Лейб-гвардии капитан Исаев в той памятной операции «Бегство» ничем особым себя не проявил (но и не запятнал), а вот как чиновник-организатор показал себя с самой лучшей стороны, удостоившись похвалы самого «серого кардинала» от КГБ – Альбертыча. Серьезный, вдумчивый, легко ориентирующийся в хитросплетениях внутриорганизационной политики – идеальный организатор. А кроме того, излишним гуманизмом и другими комплексами не отягощенный, ни бога, ни черта не боящийся. Думаю, что оба у Гейдена хлеб даром жевать не станут. Может, Джорджи и заменит потом старика. Или еще где наместником станет. У меня планы обширные…

ВЫСОЧАЙШИЙ МАНИФЕСТ

БОЖИЕЙ МИЛОСТЬЮ,

МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРЫЙ,

ИМПЕРАТОР

И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ,

Царь Польский, Великий Князь Финляндский

и прочая, прочая, прочая

Объявляем всем НАШИМ верным подданным Великого княжества Финляндского:

С прискорбием и душевной болью видели МЫ, как в грозную пору мятежей, бунтов и вражеского нашествия вели себя НАШИ подданные в Великом княжестве Финляндском. Несть числа изменам и противуправным деяниям сих подданных НАШИХ, о лежащем на них долге забывших. Приняв дарованные НАМИ благодеяния и свободы, значительные против остальных жителей Державы НАШЕЙ, жители Великого княжества Финляндского с готовностью изменяли присяге на верность Российской империи, в сговор с врагами вступали и чинили многие беды оставшимся верными НАМ мирным людям.

В тяжкий, критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся Мы к вам! Власть на всех уровнях потеряла доверие населения. Политиканство вытеснило из общественной жизни заботу о судьбе Отечества и гражданина. Насаждается злобное глумление над всеми институтами государства. Великое княжество Финляндское, по существу, стало неуправляемым.

Воспользовавшись предоставленными свободами, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Самодержавности, развал Государства НАШЕГО и захват власти любой ценой. Циничная спекуляция на «национальных чувствах» – лишь ширма для удовлетворения амбиций. Ни сегодняшние беды своего народа, ни его завтрашний день не беспокоят политических авантюристов. Создавая обстановку морально-политического террора и пытаясь прикрыться щитом народного доверия, они забывают, что осуждаемые и разрываемые ими связи устанавливались на основе куда более широкой народной поддержки, прошедшей к тому же вековую проверку историей. Сегодня те, кто по существу ведет дело к свержению государственного строя, должны ответить перед матерями и отцами за гибель многих сотен жертв межнациональных конфликтов. На их совести искалеченные судьбы беженцев. Из-за них потеряли покой и радость жизни десятки тысяч честных людей.

Даже элементарная личная безопасность людей все больше и больше оказывается под угрозой. Преступность быстро растет, организуется и политизируется. Великое княжество Финляндское погружается в пучину насилия и беззакония.

Углубляющаяся дестабилизация политической и экономической обстановки в Великом княжестве Финляндском подрывает наши позиции в мире. Кое-где послышались реваншистские нотки, выдвигаются требования о пересмотре наших границ.

Великий обет Царского служения повелевает Нам всеми силами разума и власти Нашей стремиться к воздаянию каждому по делам и заслугам его. Повелеваем отныне Великому княжеству Финляндскому никакими льготами и благоприятствиями против остальных частей Империи Нашей не располагать.

Законы Финляндские, отличные от законов империи Российской, недействительны и более законной силы не имеют.

Объявляем о введении единых для всей империи Российской налогов и таможенных пошлин на всей территории Великого княжества Финляндского.

Объявляем о роспуске Сейма Финляндского отныне и навсегда.

Объявляем о введении на всей территории Великого княжества Финляндского судебной системы, действующей в остальных частях Империи НАШЕЙ.

Объявляем об отмене кроны финской, до сего дня хождение имевшей, и замене ее рублем российским на всей территории Великого княжества Финляндского.

Объявляем об отмене выпуска особых знаков почтовой оплаты для Великого княжества Финляндского.

Объявляем об отмене использования языков шведского, немецкого или какого бы то ни было иного для официальных сообщений и документов во всем Великом княжестве Финляндском. Русский язык признается государственным на всей территории империи Российской.

Объявляем о введении на территории Великого княжества Финляндского воинской повинности, по единому для всей империи Российской образцу.

Запрещается отныне и навсегда издавать газеты, журналы, учебники и прочую литературу на территории Великого княжества Финляндского на любом ином, кроме русского, языке.

Объявляем о создании должности Наместника нашего в Великом княжестве Финляндском.

Жалуем сию должность генералу свиты нашей, генералу-фельдмаршалу графу Гейдену Федору Логгиновичу.

Дано в Санкт-Петербурге, в день 22 Ноября, лета от Рождества Христова тысяча восемьсот восемьдесят восьмого, Царствования же Нашего в первое.

На подлинном, Собственною Его Императорского Величества рукою подписано

«Николай»

УКАЗ

О ВВЕДЕНИИ НА ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА ФИНЛЯНДСКОГО ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОЛОЖЕНИЯ

Наместник Императора и Самодержца Всероссийского, Николая Александровича, полностью отдает себе отчет в глубине поразившего Великое княжество Финляндское кризиса, он берет на себя ответственность за его судьбу и преисполнен решимости принять самые серьезные меры по скорейшему выходу из кризиса.

Наместник намерен незамедлительно восстановить законность и правопорядок, положить конец кровопролитию, объявить беспощадную войну уголовному миру, искоренять позорные явления, дискредитирующие Великое княжество Финляндское. Мы очистим улицы наших городов, деревни, хутора, леса и горы от преступных элементов, положим конец беззаконию.

Отныне на всей территории Великого княжества Финляндского, вплоть до особого распоряжения, вводится ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ.

Устанавливается:

1. Особый режим въезда и выезда, а также ограничение свобод передвижения по всей территории Великого княжества Финляндского.

2. Усиление охраны правопорядка и объектов, обеспечивающих жизнедеятельность населения.

3. Запрещение проведения собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций, а также иных массовых мероприятий.

4. Запрещение забастовок.

5. Ограничение движения транспортных средств и их досмотр.

Вводится:

а) комендантский час с 20 00 до 06 00 по Пулковскому времени, вплоть до отмены чрезвычайного положения;

б) предварительная цензура для ВСЕХ печатных изданий; временный арест печатной продукции, поступающей в Великое княжество Финляндское из-за рубежей Державы Российской, вплоть до отмены чрезвычайного положения;

в) приостановка деятельности всех общественных организаций, вплоть до отмены чрезвычайного положения;

г) проверка документов в местах скопления людей, а при имеющихся данных о наличии у подданных Российской империи оружия – личный досмотр, досмотр вещей, жилища и транспортных средств;

д) запрещение продажи оружия, спиртных напитков, вплоть до отмены чрезвычайного положения;

е) временное изъятие у граждан огнестрельного и холодного оружия и боеприпасов, ядовитых и взрывчатых веществ, вплоть до отмены чрезвычайного положения;

ж) задержание нарушителей общественного порядка, не являющихся жителями данной местности, вплоть до отмены чрезвычайного положения.

Наместник ИМПЕРАТОРА

И САМОДЕРЖЦА ВСЕРОССИЙСКОГО,

НИКОЛАЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА

генерал-фельдмаршал, граф Гейден Ф..Л.

За председателя Комитета

Государственной Безопасности Великого княжества Финляндского его Высочества

Георга, принца Греческого,

графа Корфского

Товарищ председателя Комитета

Государственной Безопасности Великого княжества Финляндского лейб-гвардии

подполковник Исаев В. Н.