Книга: Страна восходящей Геполы.
Назад: Глава 6. Перед отплытием.
Дальше: Глава 8. Заначка.

Глава 7. Сквозь шторм.

Соваться в базарную толчею очень не хочется. По широкой дуге, через боковые улочки и проходы, Саян обошёл шумный рынок. Срочно нужно проверить одно предположение. А для этого придётся топать в центр Тургала. Саян прибавил шагу, не дай бог оказаться правым. Не дай бог.
Рюкун – густо населённая страна. Не удивительно, что и его столица поражает размерами. Тивница, столица Марнеи, и то меньше.
Чем ближе к центру Тургала, тем всё более и более величественными и пышными становятся дома. Каменные ограды вокруг них всё выше и выше, а привратники у кованных ворот и калиток всё упитанней и наглее. Да и стражники в начищенных до блеска шишаках попадаются всё чаще и чаще.
Центр Тургала носит пышное название Площадь величия. Не ясно, как там с величием народного духа Рюкуна, а вот дворец правителя действительно весьма величественное сооружение. Ширина дворцового комплекса не меньше двух километров. Высокие стены белые словно снег на горных вершинах Станового хребта. Башни по углам и над воротами украшены грандиозными куполами в виде луковиц. С пяток ещё более грандиозный «луковиц» выглядывают из-за стены. Говорят, самая большая из них находится над тронным залом. К сожалению, туристических экскурсий во дворец правителя Рюкуна не бывает. Ну и ладно, Саян остановился на краю Площади величия.
По дороге в центр города то и дело попадались вывески с трубкой для курения опиума. От грязный досок для самых бедных и неграмотных, до витиеватых названий с цветными рисунками и даже скульптурными группами для самых богатых. Неизменно одно – трубка для курения опиума.
Господи! Да сколько же их! На любой вкус и кошелёк. Пока сбываются самые дурные предположения. Однако душа, она такая, упорно держится до последнего и надеется, надеется, надеется назло всем очевидным фактам и вывескам. Саян двинулся вдоль площади, глаза напряжённо разглядывают фасады домов.
В центре Тургала живёт элита рюкунского общества, самые богатые и влиятельные вельможи. Дома под стать титулам и званиям: высокие ограды, два, три и даже четыре этажа, округлые купола, широкие окна и причудливые узоры на стенах. Испокон веков Рюкун славился богатством и роскошью. В Марнее очень долго считали, что именно здесь улицы мостят золотыми слитками. Площадь величия, дома высших сановников и, конечно же, дворец правителя, олицетворяют величие и богатство страны.
А вот и то, что так упорно искал и что так надеялся никогда не найти. Саян остановился перед широко распахнутыми воротами. Внутри небольшой ухоженный садик с финиковыми пальмами, виноградными лозами и типичный дом богатого рюкунца: три этажа, в центре округлый купол с квадратной мозаикой, высокое крыльцо с мраморной лестницей. На стене рядом с распахнутыми воротами на фатрийском, гилканском, марнейском и рюкунском языках одна и та же надпись: «Райская долина».
Плитки на широкой аллее к высокому крыльцу уложены так плотно и надраены до такой зеркальной чистоты, что кажется, будто идёшь по тонкому льду. Возле высоких дверей с бронзовыми ручками самый настоящий швейцар в длинной до пят ливрее ярко-голубого цвета, на руках белые перчатки. Только на голове вместо фуражки или картуза дорогой тюрбан фиолетового цвета.
- Витус.
Швейцар лишь вежливо поклонился, когда Саян прошёл мимо. В любой цивилизованной стране рядового матроса в поношенных штанах и старых башмаках ни за что не пустили бы в столь престижное и, несомненно, дорогое заведение. Однако в Рюкуне любого иноземца принимают за витуса.
В просторном вестибюле пол выложен чёрными и белыми мраморными плитками. В небольших альковах по краям на чугунных постаментах большие фарфоровые вазы. Налево и направо широкие проходы, прямо по центру на второй и третий этажи ведёт широкая лестница. Мраморные ступеньки укрыты длинным красным ковром. Саян глубоко и свободно вздохнул. Толстые стены великолепно защищают от зноя снаружи.
Из проходов вправо и влево долетают приятная музыка и обворожительные запахи. Саян повернул голову. Через высокий полукруглый проход отлично виден самый настоящий фатрийский ресторан. У дальней стены на небольшой сцене музыканты в чёрных фраках выводят незатейливую мелодию. Прямоугольный зал со сводчатым потолком заставлен круглыми столиками. Свет многочисленных свечей отражается от белизны скатертей и серебряных приборов. На мужчинах сюртуки и фраки, из рукавов выглядывают пышные рукава рубашек. Женщины в длинных платьях с вырезами на груди и спине. Золотые серёжки, браслеты, кулоны сверкают алмазами, рубинами и прочими драгоценными камнями.
Ни дать, ни взять дорогой ресторан в центре Вардина, столицы Фатрии. Лишь по более смуглым физиономиям официантов уроженцев Рюкуна можно догадаться, что ресторан всё же не во Фатрии, а гораздо, гораздо южнее.
Мимо прохода проскользнул официант с подносом. Вестибюль перед лестницей тут же наполнился запахом жаренной баранины. Желудок недовольно заурчал. Саян сглотнул, из-за обилия впечатлений напрочь забыл перекусить. На том же базаре не помешало бы отведать того чудесного шашлычка. В этом ресторане, быстрей всего, его, как бедного моряка, обслуживать не будут.
Ковёр на мраморной лестнице тщательно вычищен. Бронзовые прутья прижимают его к ступеням, дабы именитые посетители «Райской долины» не споткнулись ненароком на его складках. Саян дотронулся до каменных перил, пальцы ощутили прохладу, весьма приятный контраст с жарой за высокой массивной дверью.
На площадке второго этажа не просто вывеска, а большая скульптура из белого мрамора. Кажется, будто гигант на пару минут прислонил к стене огромную трубку для курения опиума. Верхний конец рифлёного мундштука чуть-чуть не доходит до потолка. Как такую красоту и тяжесть затащили на второй этаж лучше не спрашивать.
За спиной раздался женский смех, словно забренчали серебряные колокольчики. Саян развернулся да так резко, что едва не поскользнулся на гладком полу. Смех зазвучал ещё громче. С третьего этажа спускаются две необычайно красивые молодые женщины в чересчур открытых кандурах. Сквозь большие вырезы на бёдрах, боках и предплечьях то и дело мелькают самые сокровенные женские прелести. Толстый ковёр на каменной лестнице скрывает их лёгкие шаги.
В Рюкун царят очень строгие моральные правила. Лишь самые бедные, кого отвергает благовоспитанное общество, могут бродить по улицам нагишом. Порядочным женщинам полагается прятать лица за платками. Лица двух красавиц на каменной лестнице прикрыты ярко-синими платками. Однако ткань настолько тонкая, настолько прозрачная, что совершенно не скрывает их белоснежные зубки и ярко-красные губы. Кандуры из лёгкого шёлка не прячут, а только подчёркивают прелести молодых упругих тел. А взгляды, что за взгляды. Ни малейшего намёка на стыд. Наоборот! Призыв и откровенный намёк.
Саян тряхнул головой. Столь легко и прозрачно, так призывно и откровенно могут одеваться только профессиональные жрицы любви. Даже язык не поворачивается назвать их проститутками.
Картинка окончательно сложилась. «Райская долина» - самый дорогой, самый престижный в Тургале притон. На первом этаже ресторан для любителей со смаком пожрать и нажраться. На втором курильня опиума для тех, чей изысканный вкус уже не могут удовлетворить охлаждённые мозги гиббона, суп из соловьиных язычков и вина столетней выдержки. Ещё выше находится бордель для самых физически стойких клиентов, у которых только хватит сил и желания подняться на третий этаж. Хотя, Саян про себя усмехнулся, почему-то считается, будто опиум увеличивает мужскую силу. Бред, конечно же. Мужчин, которые крепко и основательно подсели на ханку, женщины не интересуют вовсе.
Обворожительные красавицы спустились на первый этаж. Снизу ещё долго долетал их весёлый смех. Саян перевёл дух, любовный дурман наконец рассеялся. Пройдёт ещё много, много лет, прежде чем подобные красотки станут ему по карману.
В небольшом алькове за стойкой из красного дерева стоит самый настоящий администратор, приятный мужчина в безупречном чёрном фраке и белых перчатках, волосы тщательно прилизаны.
- Желаете приятно провести время? – на хорошем фатрийском с едва уловимым акцентом произнёс администратор. – Разрешите предложить вам нашу коллекцию.
Прилизанный администратор показал на стойку за спиной. На узких полочках расставлена весьма внушительная и респектабельная коллекция трубок для курения опиума и масляных ламп для выпаривания. Действительно коллекция, никаких дешёвых поделок из глины с обкусанными мундштуками, лишь красное дерево, слоновая кость, серебро и даже золото.
Не смотря на безупречный чёрный фрак, белые перчатки и отличное фатрийское произношение администратор за стойкой тот же торговец наркотой, только для самых богатых и высокопоставленных наркоманов.
- Будьте любезны, - Саян перешёл на фатрийский, - кто из присутствующих в вашем заведении в данный момент самый влиятельный и богатый?
Аккуратно, как бы невзначай, Саян опустил в широкую фарфоровую чашу перед администратором серебряный дирхем. Даже самый крутой притон не может обойтись без блюда для сбора денег.
- В данный момент в нашем заведении находится высокоуважаемый и всеми любимый Амзул Ласич Няншан, сын и наследник нашего славного правителя Ласича 8, да пошлёт ему Великий Создатель здоровья и долголетия.
Саян тихо присвистнул. Вот уж действительно: от удивления глаза едва на лоб не вылезли. Витус Амзул Няншан, в недалёком будущем правитель Рюкуна под именем Амзул 6.
- Не желаете ли приятно провести время? – администратор обворожительно улыбнулся.
Серебряный дирхем таинственным образом растворился на две фарфоровой чаши. С такими пальцами как у администратора самое время на рынке чистить карманы и кошельки рассеянных покупателей.
- Где принц? – Саян пропустил вопрос мимо ушей.
- В номере шесть, это налево, - администратор махнул в сторону тонкой рукой.
- Благодарю, - Саян отошёл от стойки.
Как и вестибюль, левое крыло «Райской долины» поражает богатством, роскошью и надраенной чистотой. В широкий коридор выходят многочисленные двери с ярко-красными номерами на полированных дощечках, а сам коридор извивается весьма причудливым образом. Саян на миг притормозил возле очередного поворота. Как не трудно догадаться, на втором этаже когда-то были весьма просторные апартаменты. Однако сейчас они разделены на многочисленные клетушки, больше похожие на кельи святых отшельников в недрах горной пещеры. А вот и номер шесть.
Саян толкнул дверцу с ярко-красной цифрой шесть на уровне глаз. Не заперто? Наследный принц, будущий правитель Рюкуна, либо чересчур беспечен, либо чересчур доверяет людям. Быстрей всего первый вариант. Тонкая дверь мягко захлопнулась за спиной. Саян поморщился, в нос тут же ударил специфический запах опиума.
По размерам номер шесть может и похож на келью святого отшельника, однако по убранству и богатству целиком и полностью соответствует «Райской долине». У правой стены широкое каменное ложе с мягкой обивкой. У изголовья маленький круглый столик из красного дерева, на столешнице мозаичный узор из белых и чёрных ромбов. Стены и потолок разрисованы природными пейзажами. Номер освещает единственная масляная лампа для выпаривания опиума. Мерцающий огонёк производит интересный эффект. Словно в театре теней. Кажется, будто тростник на стенах колышется под напором легкого ветерка, слон с поднятых хоботом машет ушами, журчит и переливается вода в ручье, а по нарисованному небу скользят округлые тучки.
Курение опиума располагает к уединению. В отличие от грязной и вонючей курильни для бедняков, номер в «Райской долине» выскоблен до блеска. Не смотря на пары опиума в воздухе ощущается запах роз.
- Алила, любовь моя, это ты? – раздался пьяный голос с отличным фатрийским произношением и едва уловимым акцентом, как у администратора на лестничной площадке.
На груде подушек шевельнулась высокая худощавая фигура. Саян прищурился, глазам потребовалось время, чтобы приспособиться к полумраку. На каменном ложе возлегает витус Амзул Няншан, будущий правитель Рюкуна Амзул 6. На принце пышная белая рубашка с широкими узорчатыми рукавами и чёрные панталоны. Роскошный фрак небрежно брошен за подушками. Глаза принца широко распахнуты. Длинная трубка с золотым мундштуком медленно и вяло покачивается в его руках.
- Алил-л-ла! – принц глупо захихикал.
Трубка наползла на масляную лампу, округлый испаритель замер над язычком жёлтого пламени. Принц глубоко втянул в себя пары опиума и вновь глупо захихикал.
Удивление сменилось омерзением. Саян инстинктивно шагнул назад, спина с глухим стуком упёрлась в дверной косяк. Наследный принц, будущая опора и надежда Рюкуна, валяется на каменном ложе в наркотическом опьянении. Да как такое возможно?
- Алила, любовь моя, - игриво протянул принц, - ты, наконец, пришла разделить со мной радость бытия? Ну садись же. Садись.
Саян машинально присел на край каменного ложа. Обивка на ощупь бархатная.
- Я же много раз тебе говорил: высший смысл жизни – поиск удовольствий.
Принц не понимает, с кем разговаривает. Наркотик расширяет зрачки и делает наркомана подслеповатым.
- Не менее, а даже более важно всячески избегать боли и тяжёлого физического труда, - игриво растягивая слова, продолжил принц. – Наслаждение, самое изысканное наслаждение… Вот истинный смысл жизни. Алил-л-ла!
Свет масляной лампы вновь затмила трубка для курения опиума.
Невероятно! Саян будто под гипнозом уставился на мерцающий язычок пламени. Будущий правитель в первую очередь обязан думать о стране, о подданных.
- Наслаждение, это мягкое и нежное состояние души. Боль делает её грубой и порывистой, - наследный принц вновь глупо захихикал.
Это же… тело гоняется за удовольствиями, да ещё пытается прикрыть собственные пороки философским учением.
Саян сам не заметил, как сжал кулаки. Гнев, обида и раздражение вспыхнули в его душе огненным шаром. Саян рывком поднялся на ноги, башмаки гулко стукнулись о мраморный пол. Это слишком!
Кажется, будто маленький номер шесть насквозь пропитался чёрной липкой жижей. С потолка, со стен, даже с кончика длинной трубки для курения опиума стекают блестящие жирные капли и капают, капают омерзительной капелью. На полу скопилась большая лужа чёрной субстанции, которая медленно подбирается к ступням и почти касается подошв. Саян тряхнул левой ногой. Какая гадость!
- Алил-л-ла! – игриво протянул принц и опять, в который раз, глупо захихикал.
Тысяча злых пчёл с длинными и необычайно острыми жалами разом впились в ягодицы, Саян стрелой вылетел из маленькой полутёмной комнатки. Тонкая дверца с ярко-красной цифрой шесть на полированной дощечке равнодушно встала на место. Кошмар порока и ужас будущего Рюкуна остался лежать на каменном ложе с бархатной обивкой.
- Гадость! – Саян смачно плюнул на ярко-красную цифру шесть.
Густая слюна медленно потекла вниз по полированной дощечке. Весьма символично: будущий правитель Рюкуна Амзул 6 облюбовал номер с той же цифрой. Чтоб он навсегда остался в этой липовой келье суперлюкс! Для миллионов будущих подданных Амзула 6 во истину смерть принца была бы высшим благом. Чтоб у него золотой мундштук по среди горла встал!
Саян торопливо выскочил вон из «Райской долины». Мечты и надежды, с которыми он пересёк материк Науран, переплыл Южный океан и больше часа пробирался на жаре по улица Тургала, разом потускнели, почернели и рассыпались в прах. На каменном ложе с бархатной обивкой надежда только что умерла последней.
- Ты даже не представляешь, какие фантастические возможности открываются для толкового человека в этом сраном Рюкуне!
Калин, приказчик какого-то там купца из Фатрии, выразительно шлёпнул пустой кружкой о край барной стойки, остатки пивной пены тут же вылетели наружу и, словно хлопья снега, осели на его загнутых рукавах. – Тупой голытьбы, быдла безродного, которая только кулаками махать умеет, да мешки с хлопком таскать, на каждом углу по пять штук стены подпирает. А вот грамотных – шиш, да ни шиша. Если читать умеешь, писать умеешь, считать умеешь, языки там разные балакаешь, тебя любой торговец с руками оторвёт. Да, только, зачем на чужого дядю до конца дней своих корячиться? В этом сраном Рюкуне умный человек как два пальца об стол сколотит приличный капитал. Были бы мозги, да нервы железные…
Калин Алил, случайный собутыльник, продолжает вещать, предлагать и уговаривать. Саян слушает трескотню фатрийца вполуха. Сушёный окунь не спеша идёт под кружечку светлого пива.
Таверна «Тихая пристань» находится недалеко от морского порта. Несколько лет назад в этом самом доме был классический трёхэтажный караван-сарай с земляным полом, потными погонщиками и степными рюкунскими купцами в белых тюрбанах. За низенькими столиками постояльцы караван-сарая неспешно потягивали вино и торговали хлопком, железом, кукурузой, шёлковыми тканями.
Фатриец Зоян Ибуж купил караван-сарай, подремонтировал его, перестроил на фатрийский лад и открыл таверну под вывеской «Тихая пристань». Расчёт более чем верный: купцам из Фатрии куда как привычней пить пиво и закусывать сушёными карасями за прямоугольными столами на стульях со спинками.
Место тихое и опрятное. Отличное вино, всегда свежее пиво, добротная фатрийская овсянка, жареное мясо и пироги с яблоками. Пусть цены нельзя назвать низкими, всего за одну ночь утус Ибуж запросил десять совиртов, зато здесь не бывает пьяных компаний, мордобоя и громогласного выяснения отношений. Да и за десять совиртов Саян получил не соломенный матрас с клопами, а маленькую уютную комнату на третьем этаже с кроватью, шерстяным одеялом и с рукомойником у изголовья.
В «Тихую пристань» заглядывают люди степенные, спокойные капитаны, приказчики и купцы. По этим же причинам Саян решил переночевать в «Тихой пристани».
Саян слабо щёлкнул пальцами. Утус Ибуж тут же поставил рядом полную кружку с пивом и забрал пустую. Или потребовать вина? Саян подхватил стеклянную кружку, белая пена пушистыми хлопьями упала на барную стойку. Нет, не стоит. Для жаркого Рюкуна прохладное пиво куда как лучше.
Да-а-а… Будущий правитель Рюкуна в наркотическом угаре – ещё то зрелище. Маленьким детям на ночь лучше не рассказывать. Чего, чего, а увидеть подобное ну ни как не ожидал. Что же тогда можно подумать о самом Ласиче 8, ныне здравствующем правителе Рюкуна? А о его приближённых, высших сановниках? А о всей элите страны в целом? Упокой господи их здравый рассудок и гордость.
До самого вечера Саян бродил, бродил по улица Тургала. От былого приподнятого настроения, что так радовало его с утра, не осталось ни крошки. Ужас! Если Ролозкий архипелаг колония в хорошем значении этого слова, то Рюкун – в худшем. Фатрийцы грабят страну обоими руками в три горла без малейшего зазрения совести. Местные ремесленники на грани выживания, рынок завален дешёвым ширпотребом из Фатрии.
Квартал иноземцев нашёлся таки на другой стороне порта. Две или три улицы застроены типичными фатрийскими домами из красного обожжённого кирпича высотой в два-три этажа с раздвижными окнами и треугольными крышами. Перед каждым домом небольшой садик с дорожками или тщательно постриженные лужайки. В центре иноземного квартала самый настоящий дворец самого главного торгового представителя. А на против него просторное здание биржи со множеством колонн и высокими стрельчатыми окнами.
Там же, на другом конце торгового квартала, фатрийцы построили современную крепость. Солдаты в красных мундирах и пробковых шлемах разгуливают по верху массивных бастионов. Из амбразур торчат не чугунные монстры позапрошлого века, а современные крепостные пушки весьма солидного калибра. Ни одно по-настоящему независимое государство не потерпит на собственной территории, тем более в столице, чужой крепости с чужим гарнизоном.
Самое печальное не красные мундиры фатрийских солдат и шёлковые ткани с печатями фатрийских фабрик. Курильни опиума, грязные вонючие сараи или респектабельные салоны, встречаются буквально на каждом шагу. Некогда великий народ некогда могучего государства валяется под кайфом.
В расстроенных чувствах Саян завалился в фатрийскую же «Тихую пристань». Горло грызёт жгучее желание напиться вдрызг. Может, и в самом деле заказать в номер бутылку вина без закуси?
- Если вздуматься, это же гениальная торговая схема.
Приказчик Калин Алил изрядно накачался пивом. Молчание Саяна только распаляет его болтливость.
- В Аргунии… Ну, это, в общем, далеко, - Алил махнул рукой, - опиум в огроменных количествах делают. А толкают его здесь, в Рюкун. Как его там… А! Ласич семь с половиной, правитель типа, с удовольствием пыхтит трубкой и подданных своих приучает. Ради очередной дозы он маму родную продаст хоть в публичный дом, хоть на мясо.
Я, было дело, хотел было прихватить из Аргунии ящик другой опиума, но нельзя – приказчик Алил грустно вздохнул, - монополия, понимаешь. Вот и приходится возиться с ножами и вилками.
Вывод крайне неутешительный, - Саян вновь щёлкнул пальцами, утус Ибуж тут же поставил полную кружку с пивом, - Рюкун, в качестве противовеса менгам, решительно не годится. Случилось самое страшное, самое печальное, что только может быть – сгнила элита. Рюкун крепко сидит на опиумной трубке. Потребуются годы и десятилетия, чтобы даже до самого тупого крестьянина дошли все прелести жизни под кайфом. Народ должен переболеть наркотой, приобрести хотя бы некое подобие иммунитета. Наиболее морально слабые должны вымереть. А иначе нельзя. Только так появятся люди, которые с оружие в руках будут готовы бороться с засильем иноземцев и с дурью, которая убивает рюкунцев.
В любом случае, Саян со звоном поставил наполовину пустую кружку на барную стойку, местную элиту придётся целиком и полностью менять. На воспитание и обучение новой уйдут годы и десятилетия. Лет тридцать, сорок, а то и все пятьдесят потребуется лишь на то, чтобы вывести Рюкун из-под кайфа. Дело, конечно, благородное, но… Саян криво улыбнулся, не для этого, совсем, совсем не для этого он прибыл в Тургал. Для прогресса человечества у него есть Марнея. А на этом берегу Южного океана у него другие задачи. Главная цель очередной жизни определена и она не исцеление Рюкуна.
Если так и дальше пойдёт, то Рюкун рухнет под натиском первого же завоевателя. Вывести страну из-под кайфа можно гораздо, гораздо быстрее, только для этого потребуется обильное кровопускание. Тот же притон недалеко от загона торговцев скотом можно окружить ротой солдат, наркоманов повесть на ближайших заборах, а «честного» торговца опиумом посадить на кол, чтобы другим неповадно было. Но-о-о… Саян забросил в рот шматок солёной рыбы, мечты, мечты. Пустые и глупые мечты.
- Саян! – приказчик Алил грубо толкнул в плечо. – Слышь, что говорю? Мне компаньон нужен. В этом сраном Рюкуне всё давно поделено и огорожено. Другое дело Гунсар, там, это, южнее который. В прошлом году генерал Дартин там как раз порядок навёл. Как его там… Озара Ремана, строптивого, скинул, а на его трон более покладистого братца посадил. В Гунсар когти рвать надо. С витусом Хруновым договориться можно.
Нетвёрдой рукой приказчик Алил поднял кружку с пивом. Тонкие жёлтые ручейки стекли по его подбородку на изрядно закапанную манишку.
Дрянное дело, Саян тяжело вздохнул. Непродолжительную войну между Гунсаром и Фатрией уже прозвали Опиумной войной. Самое паршивое то, что это была новая война, совершенно другая война, не такая, как обычно.
Главная задача обычной войны – приобрести территорию, завоевать её, удержать за собой. Фатрийцам не нужна была ни одна пять Гунсара, не для этого они развязали Первую опиумную войну. Всё, что требовалось Фатрии – скинуть неугодного правителя, посадить на его место гораздо более покладистого, пробить для себя побольше выгодных законов и привилегий. Там… символические пошлины на ввоз товаров, запрет судить торговцев и прочее в том же духе.
То, как Гунсар проиграл войну, ещё долго будет позорной страницей в его истории. Большую страну с многомиллионным населением поставил на колени всего лишь десятитысячный экспедиционный корпус. И дело не в технической отсталости гунсарцев, нет.
Гунсарские солдаты обладают крайне низким боевым духом. Сплошь и рядом они оставляли хорошо укреплённые форты с кучей пушек и ещё большим количеством боеприпасов и продовольствия, едва первые фатрийские снаряды падали возле их стен. Армии в двадцать, тридцать, сорок тысяч человек разбегались перед тысячным отрядом фатрийцев после первых же выстрелов.
Да, техническая отсталость Гунсара дала о себе знать, но не до такой же степени. Если бы дух гунсарцев был бы так же крепок как у тассунарцев, то Фатрия умылась бы кровью. Но! Чего нет, того нет.
- Так вот.
С громким стуком приказчик Алил уронил пустую кружку на барную стойку. От неожиданности Саян вздрогнул.
- План таков: - приказчик Алил пьяно рыгнул, - берём у Хрунова ящик другой дури, дуем в Гаодан, это столица Гунсара сраного, и заводим собственную торговлю ханкой, - приказчик Алил стёр пивные усы, на его оплывшем лице всеми цветами радуги играет самодовольство.
Ну да, по началу придётся самим дурь толкать. Там, это, сарай какой-нибудь сляпать. Трубки, лампы оптом дешевле взять. Мальчишка, ну, который, это, трубки заряжать, у меня есть на примете. Ловкий, подлец. Зато потом… Развернёмся… Научим гунсарцев цивилизации! Ханку напрямую из Аргунии гнать будем, - приказчик Алил замахал руками. – Главное, самому эту дурь не курить.
Саян молча закинул в рот кусок солёного карася. По площади, количеству населения и ресурсов Гунсар раза в три больше Рюкуна, только на роль противовеса менгам годится ровно в три раза меньше. Гунсар не является единым централизованным государством, вот в чём проблема. Он застрял на стадии феодальной раздробленности. Графы, бароны, князья, или как они там на гунсарском, зубами и рогами держатся за свою независимость.
Что самое противное, с помощью пушек и ружей фатрийцы прижали к ногтю всех без исключения феодальных правителей, но… В объединённом Гунсаре, едином централизованном государстве, они заинтересованы ещё меньше недобитых феодалов. Да ещё торговля опиумом. В недалёком будущем Гунсар разделит участь Рюкуна. Приказчик Алил, наркобарон доморощенный, яркое тому подтверждение.
Пока выводить из-под кайфа Гунсар не требуется. Но объединить его… ещё целая жизнь потребуется. О модернизации, индустриализации и создании полноценного противовеса менгам не может быть и речи. Быстрее бараны договорятся между собой и загрызут волка.
На душе грустно и муторно. Саян в раздражении оттолкнул от себя пустую кружку. И вряд ли отличное пиво «Тихой пристани» тому виной. Захотелось дать болтливому Алилу в морду, покинуть постылый уют таверны и выйти, выскочить, на свежий воздух.
- Я, это, проветриться, - Саян высыпал на барную стойку десять медных совиртов.
- Э-э-э! Погодь! – приказчик Алил от удивления выпучил пьяные глаза. – Так ты согласен или нет?
«Тихая пристань» находится рядом с портом. Узкая кривая улочка, больше похожая на пыльную тропинку, вывела прямо к ряду насыпных причалов. Тёмными силуэтам выстроились торговые суда. Словно яркие звёздочки на фальшбортах сияют фонари. Возле высокого штабеля тюков с хлопком сторож, старый моряк в драной рубашке с закатанными рукавами, подозрительно покосился на Саяна, но ничего не сказал.
Саян остановился у причала. Тишина. Над головой яркое звёздное небо. Свежий морской ветерок слегка рассеял в голове пивные пары. Бриги, флейты, шхуны примостились возле каменой ограды причала, словно уставшие после долгой дороги путники. Мостки и трапы убраны. Лишь изредка свет фонаря заслонит заспанное лицо моряка. Только утром, с первыми лучами Геполы, большой порт вновь наполнится шумом и гамом, вновь завертится бесконечный цикл погрузки – разгрузки. А пока над причалами и набережной царят тишина и сонное спокойствие.
Кожаные каблуки чуть слышно шуршат по каменным плиткам. Саян, не зная куда и зачем, побрёл по причалу. По левую руку красавиц бриг, убранные паруса висят под реями толстыми белыми свёртками. На носу большими буквами по-марнейски вырезано «Чайка». Саян тупо уставился на название.
Может… и в самом деле вернуться в Марнею? Посвятить очередную жизнь прогрессу человечества. Очень даже благородная цель. Так ведь.. И так каждая вторая жизнь принадлежит ей. Или, Саян обернулся. На противоположной стороне причала из темноты выступает шлюп. На грот-мачте лениво колышется сине-белый полосатый флаг. Стирия – тоже вариант.
Гражданская война в Стирии между людьми на севере и менгами на юге в самом разгаре. Бывшие рабы и в самом деле зубами держатся за каждый город, за каждую деревню, хутор, переправу. Недавно им вроде как удалось отбить наступление федеральной армии на Набэк, крупный город на юге Стирии, столицу никем не признанного государства Янгор.
Отличный вариант! Саян подошёл ближе к стирийскому судну. На носу в потёмках едва можно разобрать название: «Гордый». Стирийцы принимают в федеральную армию всех, у кого пять пальцев на обоих руках. Можно будет сделать головокружительную карьеру. Это в мирное время продвижение в чинах и званиях идёт медленно и со скрипом, а во время войны после каждого более-менее крупного сражения появляется куча вакансий. Заодно можно будет наладить отношения с Марнеей.
Саян повернул голову. Дальше по причалу ещё один шлюп. На корме висит красно-белый флаг. Турмана, колония Марнеи на материке Ларж. Не-е-е! Отпадает сразу. Турманцы ещё не успели забыть, кто именно спас их от независимости. Фанатики с революционными идеями вместо мозгов до сих пор собираются в конспиративных кабаках для политических попоек. Всю жизнь придётся упорно доказывать, будто ты ни сын, ни внук, ни сват Саяна Коста.
Возле края причала бриг из Дорманы, самого развитого государства менгов на материке Чалос. Большой фонарь на фок-мачте освещает палубу. Из-за фальшборта высунулась заспанная физиономия менга. Даже в жёлтом свете фонаря матрос похож на золотого истукана. Глаза бы не видели! Саян насупился. Словно издеваясь, моряк принялся тереть глаз четырёхпалой рукой. Морду что ли набить? Не стоит и. Моряк недовольно буркнул под нос и снова скрылся за фальшбортом.
Если отправить на тот свет сотню другую лучших представителей желтолицых, то Дормана самым натуральным образом споткнётся на пути прогресса. Только, Саян отвернулся, толку чуть. Это раньше, три-четыре тысячелетия назад, можно было нанести большой урон, но только не сейчас. Сейчас менгов слишком много. Расплодились, кролики четырёхпалые. Политическая и научная элита Дорманы насчитывает тысячи менгов. Убийство трёх-четырёх сотен погоды не сделает. Да и сейчас время для великой цели, великая месть подождёт. Тогда, Саян рассеянно глянул по сторонам, что же делать?
Назад: Глава 6. Перед отплытием.
Дальше: Глава 8. Заначка.