Битва разгорается
16. VIII, 19 ч. 00 м.
К сведению редакции. Продолжаю передавать материалы, которые в нужный момент вы сможете объединить в одно большое выступление «Бой за Харьков». Даю текст.
* * *
Когда наши дивизии, сметая со своего пути гитлеровцев, отчаянно цеплявшихся за укрепленные узлы, сооруженные вокруг города, вышли на окраины Харькова и завязали бой в его парках, на дачных железнодорожных платформах и в студенческом городке, гитлеровское командование предприняло еще одну попытку взвинтить нервы своих солдат, поднять их воинственность — во всех подразделениях офицерами был зачитан приказ Гитлера об обороне Харькова.
В этом приказе, как заявили сегодня многие пленные, в частности ефрейтор Фридрих Вигеаус из 5-й роты 240-го полка 106-й немецкой пехотной дивизии, сказано, что ни один немец не вправе уйти из Харькова, что Харьков должен быть удержан любой ценой, так как он по своему значению является вторым Сталинградом. Солдатам было сказано, что на помощь полуокруженному харьковскому гарнизону спешат эсэсовские дивизии «Райх» и «Мертвая голова» и что надо любой ценой продержаться до их прихода. Им щедро обещаны всяческие блага: так сказать, для души — награды, а для брюха — шоколад и водка.
Для харьковского гарнизона отменили всякие ограничения и нормы потребления, и начиная со вчерашнего дня каждому солдату выдавалось столько водки и шоколада, сколько он захочет, благо эвакуация складов Харькова после того, как наши войска перерезали дороги на Полтаву, сильно затруднилась.
…Пьяные, обожравшиеся гитлеровцы, укрывшись за толстыми каменными стенами городских зданий, несколько приободрились и в течение сегодняшнего дня яростно отстреливались, прилагая все усилия, чтобы закрыть огнем подступы к центру города. Дивизии немцев яростно обороняются на узком фронте. Однако это упорство им дорого обходится.
Пленные из 106-й немецкой дивизии, захваченные вчера, рассказали, какие огромные потери несет это соединение. 106-я дивизия — старая знакомая нашей 39-й гвардейской дивизии, ведущей с нею бой. Генерал Форст, командующий ею, вероятно, давно уже проклял тот день и час, когда его дивизия была брошена на оборону Белгорода, — там гвардейцы нанесли ей сокрушительный удар. Они гнали ее до самого Харькова. 240-й полк 106-й немецкой дивизии уже 13 августа насчитывал всего 150 штыков, а сейчас в нем и того меньше. Пятая рота, например, сведенная в один взвод при трех ручных пулеметах и одном приданном ей станковом, 13 августа имела 35 солдат и офицеров и в одном только бою 14 августа у пригородной станции Северный пост потеряла еще 15 человек, в том числе командира роты Пантека и два из трех ручных пулеметов.
Наши части действуют умело и осторожно, прощупывая систему немецких укреплений и потом нанося по этим укреплениям мощные удары. Стремясь избегнуть лишних потерь, они маневрируют, выбирая наиболее уязвимые места немецкой обороны и нанося фланговые удары. В то время как чаши войска, действующие далеко на запад от Харькова, все глубже вгоняют танковые клинья, отсекающие город от немецкого тыла, части, вышедшие с севера и с востока на ближние подступы к последней линии немецкой обороны, мертвой хваткой сжимают свои клещи. Внешнее кольцо обороны Харькова было прорвано с ходу; немцам не удалось на нем задержаться, и теперь борьба идет уже у внутреннего кольца укреплений.
…Бои за Харьков отличаются особенным ожесточением. Немцы ведут бешеный огонь— ведь сюда они стянули всю свою артиллерию с южного участка Курской дуги, какую только успели увести, а боеприпасов на харьковских складах много. Часты контратаки. Гитлеровцы оголтело лезут вперед и дерутся с яростью отчаяния. На одном из небольших участков вчера контратака их пехоты была поддержана 30 танками. Группа около 10 танков, оказавшаяся в мешке на территории городского парка, курсирует взад и вперед по асфальтированному шоссе и по аллеям парка. Она ведет яростный огонь по нашим частям, преграждая им путь.
…Огромную роль в нынешних боях играет авиация. Немцы стянули в район Харькова очень крупные воздушные силы и применяют их массированно. Несколько дней назад мы наблюдали, с каким упорством и методичностью на протяжении круглых суток группы по 40–70 бомбардировщиков налетали на Богодухов — небольшой городок к западу от Харькова, в котором остались немецкие склады. Они решили во что бы то ни стало уничтожить их, чтобы наши войска не смогли ими воспользоваться. Кстати сказать, гитлеровцы опоздали: склады уже были эвакуированы нашими трофейными командами.
Наша авиация отвечает тройными ударами на каждый удар немцев. Достаточно сказать, что только на одном участке Харьковского направления штурмовиками одного лишь соединения за десять дней было уничтожено большое количество танков, автомобилей с войсками и грузами, орудий, разбито много складов боеприпасов, дзотов и блиндажей, уничтожены многие переправы.
Вся эта гигантская работа была проведена нашими штурмовиками под надежным прикрытием истребителей. Немецкими самолетами сбито всего 14 наших штурмовиков. Истребители наши, прочно овладевшие харьковским небом, чувствуют себя хозяевами его. За эту же декаду они провели 222 воздушных боя и провели их с блестящим, поистине небывалым итогом. Истребители уничтожили 255 немецких самолетов, в том числе 185 «мессершмиттов» последних моделей и восемнадцать «фокке-вульфов», потеряв лишь 22 свои машины! Такие летчики, как капитан Сергей Луганский, уничтоживший в индивидуальных боях 20 немецких самолетов, как майор Меркушев, на счету у которого уже 18 индивидуальных побед, как Корниенко, Дунаев, Андрианов, Матиенко, Сочин, Шутт, Базаров и многие другие, надежно прикрывают наши войска, вышедшие на ближние подступы к городу и ведущие бой здесь.
Положение немецкой авиации на этом участке осложнилось еще больше в последние дни, когда большинство аэродромов, расположенных в районе города, перешло в наши руки, Вчера, в частности, бой шел уже на территории Центрального харьковского аэропорта — пехота вышибала из ангаров засевших там гитлеровцев. По сути дела, немцы сейчас лишены возможности пользоваться харьковским аэродромным узлом, за исключением полевых аэродромов, расположенных южнее и западнее города. Это сильно стесняет маневренность их истребительной авиации.
…Сейчас вечер. С окраин Харькова доносится неутихающая канонада. Только что мы вернулись с одного наблюдательного пункта, откуда Харьков виден словно на ладони. Сквозь стекла бинокля отчетливо различаешь контуры обгорелой громады Дома промышленности. Кварталы новых жилых домов, окаймляющие это здание, также несут на себе следы страшных разрушений. Правее в голубоватой дымке порохового тумана еле видны очертания городских кварталов, церквей, садов, поблескивают рельсы Северного поста, превращенного немцами в один из мощных узлов сопротивления. Наша пехота сейчас ведет бой, прокладывает себе путь вперед, обходит узлы сопротивления, блокируя их. Вдали высится Холодная гора, доминирующая над городом.
В одном из подразделений при нас группа разведчиков готовилась к трудному и опасному походу. Ей предстояло проникнуть в глубь города и разведать там систему немецкой обороны. Младший сержант Костюченко, возглавляющий группу, был спокоен и неторопливо инструктировал своих спутников. Не далее как позавчера он с тремя товарищами под прикрытием сумерек пробрался до самого центра Харькова — задними дворами, переулками, по крышам домов.
Костюченко собрал в ту ночь важнейшие данные: разведчики обнаружили на северной окраине города новый подготовленный немцами оборонительный рубеж, засекли большое скопление автомашин на одной из центральных площадей. На улицах, ведущих к центру Харькова, они видели большое количество противотанковых ежей. Под домами на перекрестках виднелись замаскированные противотанковые орудия и пулеметы. Уже 8 августа в городе были заминированы все мосты. На улицах — усиленное автомобильное движение. Мирных жителей разведчики не встречали.
Большое сражение за Харьков разгорается все шире, достигая самого высокого накала.