К сведению редакции. После освобождения Белгорода вернулся к танкистам Катукова, которые ведут наступление в другом направлении. Наступление развивается хорошо. Сильно укрепленная оборонительная полоса гитлеровцев прорвана на широком фронте протяжением 170 километров. Войска продвинулись вперед на расстояние от 25 до 60 километров. Заняты 150 городов и сел, в том числе город и железнодорожная станция Золочев, районные центры и железнодорожные станции Томаровка и Казачья Лопань.

Передаю корреспонденцию, которая отражает дух, царящий сейчас на фронте.

Вот участок обороны врага, которому он придавал особое значение. Он преграждал путь на юг, к важнейшим опорным немецким узлам — Белгороду, Томаровке. Здесь были возведены особенно мощные укрепления, но наши части сумели проломить немецкую стену и уйти далеко вперед.

В длинном степном логу — свежий след лихого удара наших танкистов, с ходу ворвавшихся на огневые позиции мощных дальнобойных немецких орудий. Немцы не рассчитывали, что танкисты смогут появиться так далеко за передним краем. Они обосновались здесь по-семейному: почти в каждом блиндаже пестрые ночные туфли, много пустых бутылок с разноцветными винными этикетками. Десять могучих дальнобойных орудий, стоящих тесным строем в овраге, были отлично обеспечены боеприпасами — в вырытых в земле убежищах лежат огромные штабеля тяжелых снарядов.

Но танкисты влетели на своих машинах в этот лог так стремительно и внезапно, что немецким артиллеристам стрелять почти не пришлось, Башенный стрелок танка с гордым именем «Ответ Сталинграда», стоящего рядом с захваченными немецкими пушками, старший сержант орденоносец Дугушев, деловито рассказывает:

— Мы старались давить фашистов аккуратненько, чтобы не задеть пушек…

И впрямь, пять немецких тяжелых орудий в совершенно исправном виде, впору хоть сию минуту открывать из них огонь — благо снарядов много.

Идут пленные. Их конвоируют старшина, сержант и красноармеец. Видать, колонна идет издалека: пленные шагают медленно и грузно. Конвоиры рассказывают одну из тех любопытнейших историй, которыми так богаты дни нынешнего наступления. Старшина Красников с сержантом Болото и бойцом Павловым вез продукты бойцам мотострелкового батальона. Хозяйственный старшина, несмотря на то, что людям роздан усиленный завтрак, рассчитывал где-нибудь в минуту передышки дать воинам подкрепиться, не дожидаясь, пока подъедут кухни. Но танки быстро ушли вперед, и старшине пришлось гнаться за ними на протяжении 20 километров.

Когда Красников нашел, наконец, свое подразделение, оно уже смяло рубежи немцев и широким рассыпным строем шло по степи. Отыскав заместителя командира батальона, кавалера ордена Александра Невского капитана Симфулаева, Красников попросил разрешения остаться при танках. Симфулаев удивленно поднял брови:

— Что ж ты будешь делать?

— Как что? Трофеи собирать, товарищ капитан! — нашелся старшина.

Симфулаев улыбнулся:

— Ну что ж, оставайся.

И Красников живо пристроил свой грузовик в хвост одному из танков, который мчался на юг, отсекая путь отступающим гитлеровцам.

Появление в тылу у противника нашего танка и грузовой машины, идущей за ним, было подобно грому среди ясного дня. По дорогам шли обозы немецких частей, поспешно отходивших на юго-запад. Танк легко давил грузовики и подводы, а Красников хозяйственно подбирал документы штабных машин и складывал их ворохами в грузовик. Туда же он сажал пойманных за шиворот немецких шоферов и ездовых, наказав Павлову и Болото строго следить за ними.

В одном логу, уже за линией железной дороги, немцы попытались подготовить новую линию обороны. Завязалась перестрелка. Подошли другие танки из подразделения товарища Хлюпина, рыскавшие по немецким тылам. Красников, Болото и Павлов, вооружившись автоматами, вместе с бойцами танкового десанта включились в бой.

— Тут наша коллекция опять пополнилась, — говорит Красников, широким жестом показывая на понурую вереницу пленных. — Набрал я их, как дед Мазай зайцев…

Пленных ведут и везут по всем дорогам. Их берут в рукопашных схватках, вылавливают в лесах. Вот только что в избу, в которой разместились разведчики одной части, двое бойцов привели растрепанного и испуганного немца с блуждающим взором — его вытащили ребятишки из подвала в этой же деревне.

— Имя, фамилия? — устало спрашивает по-немецки старший лейтенант Зайцев, ведущий допрос пленных уже вторые сутки без минуты передышки.

— Курт Редиг, ефрейтор, — уныло отвечает немец.

— Отведите его. Пусть подождет! — машет рукой конвоиру Зайцев. — Мы сейчас займемся птичкой поинтереснее. — И он показывает на стоящего перед ним навытяжку обер-ефрейтора с красной ленточкой за зимовку на Востоке и знаком «За ранение».

Грязный, тощий обер-ефрейтор Рудольф Хакенбек только 20 июля прибыл в мотодивизию и был зачислен в разведывательный батальон как бывалый вояка. Он на войне с 1939-го и успел за это время побывать на многих фронтах. На Белгородское направление он попал после того, как выздоровел от раны, полученной в Тунисе. Ему отлично памятны Греция и Крит, Сицилия и Франция. Но вот на этом направлении, которое немецкие солдаты зовут «чертовой мясорубкой», он сумел повоевать всего 13 дней. Вчера ночью разведка, которую он возглавлял, наскочила на нашу разведку, и дело кончилось тем, что семеро его спутников были убиты, а он сам попал в плен.

…Фронтовая дорога уходит дальше и дальше на юг. Машины идут бесконечной чередой, утопая в облаках густой бурой пыли. По обочинам идет пехота — полк за полком, дивизия за дивизией…

Линия фронта все ближе и ближе. На горизонте встают высокие черные дымы: горит населенный пункт. В неглубоком логу, в нескольких километрах севернее этого пункта, идет кипучая жизнь переднего края. Немцы лишены возможности просматривать эту лощину и бросают мины вслепую, не причиняя нам потерь. Поэтому у бойцов, находящихся в лощине, царит веселое, задорное настроение. Кое-кто, улучив свободную минутку, даже купается в неглубоком ручье, отмывая въедливую дорожную грязь.

Но в то же время чувствуются большая настороженность, высокая боевая готовность. У минометов раскрытые ящики с минами; расчеты дежурят по местам, ожидая команды. Танки, готовые к выходу в атаку, стоят с работающими моторами, и десантники — на броне в касках, с автоматами в руках. Все готово к бою. Вот уже раздался залп артиллерии, бьют минометы, с ревом устремляются вперед танки — начинается еще один эпизод большой битвы.

А там, далеко впереди, бои носят совершенно иной, маневренный характер. После того как пехота, поддержанная мощным артиллерийским и авиационным наступлением, вчера взломала основной пояс немецкой обороны, наши танки плотной, компактной массой устремились вперед, чтобы развить прорыв. Воздействие их на психику немецких солдат было столь грозным, что в первые часы танкистам удалось добиться весьма существенных тактических успехов, Они сумели решительным мощным броском пройти далеко на юг и перерезать важную железную дорогу на значительном ее протяжении. Неуклонно и стремительно двигаясь вперед, танкисты рвали коммуникации, громили опорные узлы немцев, их тылы, наводили ужас и панику на гитлеровцев.

Движение вперед продолжается безостановочно. Танки вместе с сопровождающей их мотопехотой сегодня перерезали еще одну важнейшую магистраль, по которой немцы непрерывно перебрасывали подкрепления. По всему чувствуется, что гитлеровское командование сильно встревожено этим грозным неотвратимым движением советских войск на юг. Они спешно подтягивают сюда и с ходу бросают в бой все оказывающиеся под рукой резервные части, в том числе и танковые, но задержать продвижение наших войск им не удается.

Пытаются немцы использовать и свой излюбленный метод обороны — прикрытие своих частей атаками с воздуха, но решающее превосходство нашей авиации неизбежно приводит к полному их банкротству. Несколько часов назад мы наблюдали, как один из трех «хейнкелей», появившихся над районом наших переправ, был подбит зенитным снарядом и грохнулся наземь. Летчика Эрнста Грентке бойцы поймали и привели на допрос. Черноволосый невысокий немец в зеленом летнем комбинезоне послушно протянул советскому офицеру карту, которой он пользовался в полете. Она была испещрена кружками, отмечавшими места, над которыми немецким летчикам командование не рекомендует появляться: здесь, по мнению немецких генералов, небезопасно для воздушных прогулок.

Сейчас стало известно, что наши части, овладев городом Богодуховом, не останавливаясь, пошли вперед. За сутки отбито у врага 60 населенных пунктов.