На широких степных просторах, среди глубоких лесистых оврагов и мелких речек с заболоченными берегами не утихают жестокие танковые бои.

Танковый бой всегда отличается высокой маневренностью, чреват неожиданностями, требует от штабных командиров высокой оперативности, умения молниеносно разгадать маневр противника, ответить на него контрманевром, предупредить удар, использовать удобный момент для контрудара. Именно такие маневренные бои и разыгрывались сегодня, как и вчера, и позавчера, на Белгородском направлении.

Наши танковые части парировали атаки немецких танков, отражали их удары, а на ряде участков продолжали наносить контрудары.

Обстановка меняется быстро, буквально в течение часов. Десятки и сотни танков обеих сторон маневрируют вдоль фронта, нащупывают слабые звенья в обороне противника и устремляются на этих участках вперед — танки атакуют всегда, даже тогда, когда они обороняются!

Сегодня нам удалось побывать в одной из прославленных танковых частей, Эта часть вместе с другими вот уже много дней ведет бои на этом участке фронта, непрерывно маневрируя. Вначале она приняла на себя всю тяжесть ударов противника на главном направлении немецкого наступления, потом сама перешла к активным действиям. Немцы несколько раз разворачивали перед ее фронтом отборные эсэсовские части, несколько раз пытались раздавить ее, но всякий раз гвардейцы с честью проводили бой, отвечая ударом на удар.

Сегодня с утра немцы предприняли еще одну попытку смять, опрокинуть гвардейцев. Когда мы подъезжали к участку, занятому гвардейцами, впереди весь горизонт был застлан черными тучами разрывов — это немецкая авиация непрерывно атаковала наши танки.

На окраине села, сильно пострадавшего от воздушной бомбардировки, стояли броневики разведчиков. Запыленные, усталые командиры с орденами и медалями на груди рассказали нам об обстановке, которую они только что уточнили: противник бросил на узком участке фронта в атаку две мощные группы тяжелых танков с задачей опрокинуть наших гвардейцев, вклиниться в их фланг. Гвардейцы приняли бон. Его можно наблюдать отсюда: вдали на подступах к роще, что на высотке, маневрируют десятки тяжелых машин, обмениваясь огневыми ударами.

Проехать непосредственно в подразделения, ведущие жаркий бой, было невозможно, и нам пришлось ограничиться беседой с группой командиров, участвовавших в большом сражении на Белгородском направлении с первых его дней. Говорили о боях, о впечатлениях, говорили о различиях между нынешним летом и прошлогодним, говорили о традициях, сила которых особенно чувствуется в частях теперь, говорили о том, как надо воспитывать настоящих солдат.

Слово «солдат» все чаще употребляется на фронте, и это не случайно — именно теперь, на третьем году войны, мы все особенно остро чувствуем, что сила войска именно в солдатах, в людях высокой воинской выучки, исключительной стойкости, готовых безоговорочно выполнить любой боевой приказ.

Таких воинов-солдат в лучшем понимании этого слова особенно много в наших гвардейских частях, и именно этим гвардейские части и сильны.

— Вот вы говорите о солдатском воспитании нашей молодежи. Это очень правильно, нам надо было давно, еще до войны, думать об этом и заниматься этим. Если бы мы с раннего детства воспитывали людей по-спартански, закаляли их, приучали к преодолению трудностей, мы добились бы еще лучших результатов, дрались бы еще сильнее, — говорил, обстругивая перочинным ножом ивовый прут, молодой майор с седой прядью над загорелым лбом и с двумя орденами Красного Знамени на выцветшей гимнастерке. — Но, между прочим, разговаривая об этих вещах, мы часто в пылу полемики забываем о том, что, в сущности говоря, до войны мы сделали в конце концов не так уж мало для воспитания солдат. Пусть многие из наших молодых людей, пришедших в армию, не владели достаточной физической закалкой — это наш грех, пусть им часто не хватает воинских знаний — это тоже наш грех, но ведь души-то у наших солдат словно из железа сделаны! Сколько раз в эти дни я, как и многие другие, наблюдал в бою такие явления, такие факты, которые впору в роман вставлять… Наш солдат любит свою землю такой любовью, для характеристики которой не подберешь выражения. Он не говорит высокопарных, красивых слов на эту тему, но, когда ему приходится драться с немцами, он сражается так, что уж тут все идет в ход: и оружие, и кулаки, и зубы. Вот мы только что говорили о чести солдата. Это очень правильный, нужный термин. Но, скажите, употребляет ли его когда либо сам солдат? Нет, он живет и воюет попросту, без длинных речей и поучений. Помните, товарищи, Мухаммеда Багандова?

Танкисты закивали головами. Еще бы не помнить! Ведь это Багандов со своими товарищами в труднейшую минуту, в первые дни немецкого наступления, спас положение на одном из самых ответственных участков фронта.

Все сошлись на том, что о Багандове обязательно надо рассказать в печати, и тут же, перебивая друг друга, вставляя новые и новые подробности, командиры рассказали мне историю о том, как этот рядовой красноармеец, пришедший в часть не так давно с пополнением из Дагестана, даргинец по национальности, остановил немецкие танки.

Немцы прорвались к рубежам, на которых стояло зенитное подразделение, прикрывающее подступы к важному военному объекту. Этот день для зенитчиков был очень жарким — они сбили немало пикирующих бомбардировщиков, кружившихся над нашими танками, словно осы. Но как только танки подошли к рубежам зенитчиков, артиллеристы немедленно развернули свои орудия и открыли огонь в упор по «тиграм». «Тигров» было много, и они постепенно продвигались вперед. За ними шли автоматчики.

Уже немецкие танки были рядом, уже командир подразделения бравый усатый гвардеец Савченко вел рукопашный бой с немецкими автоматчиками, — он двоих фашистов убил рукояткой нагана, а третьего задушил, — уже немцы стали обходить огневые позиции, а зенитчики-сталинградцы все еще продолжали борьбу…

Мухаммед Багандов не был артиллеристом. Он был всего лишь скромным связистом и имел полное право в эти минуты отойти с огневых позиций, но он предпочел поступить иначе. Когда весь расчет одной автоматической зенитной пушки был полностью выведен из строя, молодой даргинец, словно кошка, вскочил на сиденье пушки, быстро положил несколько снарядов на второе сиденье, чтобы уравновесить тяжесть, навел орудие и открыл огонь по танкам — не зря в свободные минуты он присматривался к материальной части зенитчиков!

Когда немецкие танки подошли еще ближе, и одному из них удалось прямым попаданием вывести пушку из строя, Багандов опять не подумал уйти с огневых позиций. Нет, видя, что «тигры» подходят вплотную, он ловко скользнул в ровик и отстегнул от пояса три противотанковые гранаты, которые берег для крайнего случая.

Один танк подошел вплотную и тяжело перевалился через окоп. Багандов хорошо рассчитал удар и ловко метнул гранату. Грянул взрыв, немецкая машина загорелась. К окопу метнулся второй танк, рассчитывая задавить смельчака. Молодой даргинец переполз по ровику чуть дальше и, когда подошел второй немецкий танк, метнул вторую гранату.

На этот раз ему не удалось достигнуть желанного результата — танк продолжал двигаться. Багандов бросил последнюю гранату и попал прямо в цель: второй танк тоже загорелся! Только теперь связист выскочил из щели и стремительно, короткими перебежками, отошел к опушке рощи, где пролегал новый рубеж нашей обороны.

— И как вы думаете, что сказал Мухаммед Багандов в ту минуту, когда он встретился с бойцами, находившимися на этом рубеже? — спросил танкист, рассказывавший эту историю. — Некоторые авторы в подобных случаях обязательно стремятся вложить в уста своему герою какую-нибудь красивую фразу. Вот и вы небось ввернете что-нибудь в этом роде: «Вперед за Родину!» — и так далее. А Багандов попросту крепко выругался и крикнул: «Вот видите, гады, как надо воевать!» Так вот, если хотите, то, что сделал этот связист, и есть защита чести солдата в том виде, как ее понимает сам наш солдат…

Майор, конечно, был прав. Именно сейчас, в эти жаркие дни боев на Белгородском направлении, когда на поле боя ежедневно горят десятки и сотни танков и смерть пожинает обильную жатву, особенно остро чувствуется, насколько глубоко в сознание людей, обороняющих эти рубежи, проникли идеи преданности Родине, воинской чести, презрения к смерти и насколько обыденными стали явления вроде подвига Мухаммеда Багандова.

Тот факт, что Багандов совершил свой подвиг просто, без всякого подчеркивания, без всяких внешних эффектов, без красивых слов, говорит нам: это не из ряда вон выдающееся событие, это быт войны, это честь солдата, вошедшая в его плоть и кровь.

Багандова спросили: «Что толкнуло вас на этот подвиг?» Он удивленно пожал плечами: «Ведь был приказ отстаивать рубеж, не отходить. Я связист, но умею кое-что делать помимо связи, а ведь на войне не принято считаться с узкими специальностями». И не только Багандов, не только такие, как он, признанные герои части, но буквально тысячи людей в эти дни ведут себя на поле боя с исключительным достоинством. Командиры с двухлетним опытом войны не могут нахвалиться молодым пополнением.

В прошлом — что греха таить! — были случаи, когда взводу немецких мотоциклистов, снявших глушители, чтобы было больше треска, удавалось запугать целое наше подразделение, когда одно появление немецких танков на горизонте вызывало смятение в душах необстрелянных бойцов. Теперь иначе. Теперь наши солдаты, даже встречаясь лицом к лицу со страшными немецкими «тиграми», остаются на своих рубежах и продолжают бороться, обрушивая на врага град пуль противотанковых ружей, гранат, бутылок с зажигательной жидкостью.

Я уже не говорю о танкистах, об исключительных подвигах, о которых мы уже много писали, но о которых мы до сих пор не сказали и десятой доли того, что следовало бы сказать. Гвардейцы-сталинградцы, как и воины других частей, в эти дни творят чудеса. Не хотелось бы перегружать этот рассказ многими примерами, но умолчать о таких героях, как дважды орденоносец гвардии лейтенант Дормограй, просто невозможно.

Товарищ Дормограй на днях погиб геройской смертью. Но как погиб! Находясь на поле боя, он увидел, что во фланг нашему мотострелковому батальону заходит группа из 15 «тигров». Еще несколько минут, и мотострелковый батальон был бы смят и уничтожен. Вызвать другие машины на помощь было уже поздно, и гвардеец Дормограй, дважды награжденный орденами в минувшую зимнюю кампанию, герой Сталинграда и Воронежа, принял единственно возможное для гвардейца решение — контратаковать эти 15 «тигров» одной своей машиной.

Дормограй, как и все остальные члены его экипажа, фамилии которых, к сожалению, мне не удалось установить, знал, что идет на верную смерть, но он ринулся в атаку без колебания. Немцы опешили, увидев мчавшийся с большой скоростью им навстречу одинокий советский танк. Предполагая какой-то подвох, они растерялись, подпустили его ка расстояние 60–70 метров, а Дормограй, влетев в самую гущу «тигров», открыл бешеный огонь.

В первые же секунды один немецкий танк загорелся. Тут же Дормограй нанес повреждения и нескольким другим машинам. И только теперь опомнившиеся немцы открыли со всех сторон огонь по его машине. Им, конечно, удалось зажечь танк Дормограя. Весь экипаж его, за исключением раненого радиста, которому удалось уползти, героически погиб. Но зато наш мотострелковый батальон был спасен: встретившие неожиданное препятствие, немецкие «тигры» не решились продвигаться дальше и медленно отползли назад.

И вот, когда знакомишься с десятками, сотнями таких фактов, невольно крепнет уверенность в том, что понятие солдатской чести действительно вошло в плоть и кровь красноармейца и командира, что именно теперь в полной мере сбылось пророчество поэта:

Мы долго беседовали с командирамм-сталинградцами, у них было о чем рассказать, было чем поделиться. Тем временем их товарищи, находившиеся в бою, отражали со сталинградским спокойствием и уверенностью атаки «тигров». Время от времени в этот тенистый сад, под ветвями которого разместился командный пункт части, прилетали на мотоциклах запыленные разведчики, связисты, докладывали:

— Данные на пятнадцать ноль-ноль… Наши танки ведут бой с двадцатью девятью «тиграми» на высоте Н… Три «тигра» горят, подбитые нашими танками… Один «тигр» подбит артиллерией…

— Пятнадцать тридцать… С наблюдательного пункта в урочище II. замечены шесть горящих немецких танков. Немецкие танки дальше не продвигаются…

— Шестнадцать ноль-ноль… Горят десять немецких танков… Атака отбита…

Немцев уже много раз учили в бою, что времена, когда их клинья и клещи оказывали разительное воздействие на противника, уже давно миновали, но они не хотят с этим считаться и каждый раз жестоко платятся. Вот и сейчас на их небольшой клинышек наши танки обрушились одновременно с юга и с севера и нанесли им сокрушительный удар.

Время клонилось уже к вечеру. Было ясно, что и сегодняшний день не даст немцам никаких успехов. С каждым часом они несут все большие потери, а смелые контрудары наших танкистов все чаще путают их планы и лишают их инициативы.

В жестоких боях все ярче сияет слава нашего советского русского солдата, который делами показывает, что такое настоящая солдатская честь.

К сведению редакции. Только что с другого участка фронта пришла весть о новых успехах танкистов под командованием Александра Бурды.

Эти танкисты непрерывно наносят сокрушительные удары по врагу. Только один лейтенант Бражников за день уничтожил четыре «тигра», пушку и передавил взвод пехоты. Его танк был подбит, но весь экипаж спасся. Буду искать Бражникова, чтобы подробно описать эту невероятную историю.

Всего за день боев танкисты Бурды уничтожили 21 немецкий танк, в том числе 9 «тигров». Им удалось несколько потеснить немцев на юг и захватить важные в тактическом отношении высоты.