Глава 13
Очередная порция незваных гостей пожаловала через несколько часов, когда солнце уже укрылось за хребтом, но еще продолжало освещать вершины. На заснеженном склоне в такую пору уже не светло, но полным мраком это не назвать. Народ готовился к ночлегу, на скудном костерке, устроенном из деревяшек, найденных днем, парили котелки, в которых растапливали снег и лед. Газ в баллончиках приходилось экономить, поэтому горячим бульоном и отваром, заменяющим чай, народ баловали нечасто. Но сегодня обойдутся альтернативным топливом, так что душу отведут.
Пришельцы двигались открыто. Хотя разглядеть их издали в сгущающемся мраке не получалось, было прекрасно видно парочку факелов. Человеческий глаз в темноте пламя спички за несколько километров может заметить, а тут огня куда больше.
Неизвестные вряд ли настолько наивны, что не догадываются об этом. То есть они не сомневаются в том, что их быстро заметят. И вообще, если вдуматься, по плотному снегу, нанесенному за прошедшие месяцы, даже в полной темноте можно пройти без факелов и фонарей. Ну это в том случае, если собираешься подкрасться незамеченным и напасть внезапно.
Если исключить глупость и сумасшествие, так демонстративно нападать могут лишь при единственном условии — если полностью уверены в своем подавляющем превосходстве. И то здравомыслящий военачальник не будет переть на рожон даже при таком раскладе, он постарается использовать свою силу хитрее.
Приготовились к бою, заняв все ту же позицию. Один раз она себя неплохо зарекомендовала, так почему бы и дальше не использовать ее сильные стороны.
Вскоре послышался скрип снега под ногами, и по интенсивности этого шума было очевидно, что к позиции приближается не так уж много людей. Точнее — даже очень мало. Ну никак не тянет на ударный отряд.
Затем сквозь мрак проступили тени, движущиеся по снегу. Всего лишь две — курам на смех. Или понятия не имеют, что вот-вот наткнутся на толпу дурно пахнущих, небритых и причудливо вооруженных мужчин, или у них нет явных агрессивных намерений.
Нет, явно не заблудились. Останавливаются, высматривают следы, идут четко по цепочке, оставленной убежавшей девочкой.
Рогов, решившись, прокричал:
— Вечер добрый!
Парочка остановилась, несколько секунд помалкивала, затем один спокойно ответил:
— И вам доброго вечера! Не возражаете, если мы подойдем?!
— Тут ходить не запрещено, подходите!
— Может, внимание отвлекают, — прошептал кто-то из стоявших рядом ребят.
Рогов кивнул:
— Четыре дозора по периметру, никому не расслабляться, а с этими я сам поговорю. Киря, ты идешь со мной. Только не болтай там, у тебя язык дурной, просто слушай.
Про гостей Рогов мог сказать лишь то, что один был высоким, а второй чуть ниже среднего. Оба закутаны в разнообразную одежду, частично превратившуюся в грязные обноски. Лица защищены масками, но не ради того, чтобы скрывать физиономии, а для сохранения тепла. Ребята в отряде поступают аналогично. А уж ноги обмотаны так, что по толщине конкурируют со слоновьими. Оружия нет, но оно может укрываться в тряпье, возможностей для этого более чем достаточно.
— Поговорить бы надо, — хриплым голосом произнес высокий.
— Хорошо, — согласился Рогов. — Пройдемте к костру.
Отличная идея. Там можно внимательно изучить пришельцев, а сами они не смогут оценить силы отряда, потому как наблюдать со света то, что укрыто во мраке, — неблагодарное занятие.
Высокий, подойдя к огню, стащил непомерно толстые обледеневшие варежки, протянул ладони, ловя тепло от огня, и безжизненным тоном произнес:
— Меня здесь называют Холодом. Я забочусь о последних людях в городе. Кроме нас, здесь никого не осталось. До этого дня почти все были уверены, что мы единственные люди в этом мире. Я думал так же. Мы не раз пытались найти дорогу вниз, но не нашли. Еще утром я не сомневался, что нам осталось жить недели или считаные месяцы. Но сейчас кое-что изменилось. Все изменилось. Здесь появились другие люди. Оттуда вы пришли?
— Снизу, — коротко ответил Рогов.
Холод медленно кивнул:
— Это предсказуемо.
— Вообще-то мы тоже отсюда. Не все, только некоторые. В самом начале спустились.
— Вам, я вижу, повезло.
— Да, повезло. Мы ведь живы.
— Вы спасли Анюту от снежных людей. По ее словам, вы пришли из мест, где растут пальмы. Это правда? Там, внизу, так тепло, что растут пальмы?
— Кокосовых не видели, но зато полно кедровых, — не смог удержаться Киря.
— Это тоже звучит заманчиво.
Рогов решил дополнить рассказ об исходе:
— Мы не просто так ушли. Нам пришлось. Здесь нарисовалась очень неприятная банда, сил у нас не хватало. Они захватили наш лагерь.
— Где он располагался?
— Возле супермаркета, на стоянке.
— В городе два супермаркета и один гипермаркет.
— Серьезно? Мы нашли только один. Возле казначейства который.
— Я понял, о чем речь.
— А где остальные? Мы ведь весь город осмотрели, всего один супермаркет нашли, других не было и не могло быть.
— На западе есть другие руины. Отсюда их не увидишь, они скрыты за гребнем, и через него можно пройти всего по одной тропе. Развалин в том районе мало, но туда попала как раз торговая часть города, что к кольцевой дороге примыкала. А тот супермаркет, где располагался ваш лагерь, переходил из рук в руки несколько раз. За него воевали все кому не лень. И закончилось это тем, что все участники конфликта растеряли силы. А потом пришел я, с запада, и привел свежих людей. Мы искали выход из горного лабиринта и нашли эти руины. На наших разведчиков напали, двоих убили. После этого нам пришлось навести порядок. Жестко навести, иначе никак. С тех пор никто никого не убивает, за преступления у нас лишь одно наказание — вечное изгнание. Впрочем, назовем вещи своими именами — нет никакого вечного одиночества, ведь это та же смертная казнь. За стенами лагеря долго не протянешь. Но наш лагерь тоже обречен, запасы не бесконечны. Там, откуда вы пришли, есть шансы протянуть дольше?
— Там тепло, есть дичь, рыба, ягоды и кое-какие фрукты. Даже сельское хозяйство начали налаживать.
— Звучит еще более заманчиво.
— Есть сложности, но с тем, что здесь, сравнивать невозможно.
— Зачем вы вернулись?
— Материальные проблемы.
— Не понял?
— Нам нужен здешний металл, внизу мы его не нашли.
— То есть там полная дикость и нет руды?
— Да, дикость. Руду искали долго, но ничего не нашли. Где-то она точно есть, только нам не повезло.
— Я хочу вывести своих людей отсюда. Мы сможем как-нибудь с вами договориться? За эти месяцы мы много чего нашли. Понимаю, что металл вы можете насобирать в любых количествах и без меня, но наверняка сюда пришли, чтобы найти не только его. Не сомневаюсь, что вам не помешают более ценные и редкие вещи.
— Да, нам нужно многое.
— Значит, нам есть что обсудить.
— Когда мы отсюда уходили, супермаркет держала банда людоедов…
— Да, до такого поначалу доходило. И не только поначалу. Некоторые из этих людей выжили и теперь с нами. Но людоедства больше нет, еды пока хватает, ее распределяют справедливо. Пайка скромная, пытаемся растянуть то, что есть. От истощения никуда не деться, но от голода никто не умирает. И беспредела нет. Больше нет.
— А ведь был.
— Не у нас. Беспредельщики нежизнеспособны, вот и вымерли.
— Прежде чем показывать вам дорогу вниз, мы бы хотели убедиться, что все обстоит именно так. Нам не нужны проблемные попутчики.
— Вы можете послать в наш лагерь своих людей, они быстро убедятся, что у нас железный порядок и нет никакого беспредела.
— Девочка, которую мы сегодня спасли, выглядела запущенной.
— У нас есть еда, но почти нет топлива. Легкодоступное уже все сожгли, остались крохи, на них и живем. Нет возможности греть воду для мытья. Мы все такие же запущенные, я, хоть и самый главный, не отличаюсь в этом от других. Руки и лицо можно оттирать снегом, но с остальным сложнее.
Холод опустил маску, показав изможденное лицо, на котором выпирали все кости, снял шапку, обнажив спутанные грязные волосы.
— Мне раздеваться дальше?
— Не надо, вижу.
— У нас все справедливо. Еда делится на всех. Порции небольшие, но нам приходится растягивать запасы. Голодаем и мерзнем все одинаково, привилегии в распределении продуктов только у маленьких детей и беременных женщин.
Низкорослый, до этого слушавший молча, с заметным смешным акцентом спросил:
— Вы были самой первой группой у супермаркета?
— Да.
— Я знаю, что ваш лагерь захватили. Но я не знал, что кто-то сумел уйти.
— Нас осталось немного.
— Мы выбили их из вашего лагеря. Много людей погибло. Раньше все время убивали друг друга, пока с запада не спустился Холод. Он умеет объединять людей. Вы должны послушать его и посмотреть, какие порядки в нашем лагере. И вы поймете, что мы те, с кем можно делать дружбу.
— Палач, я бы хотел обсудить это самостоятельно, — твердо попросил Холод.
— Прости меня, больше не повторится.
— Интересное прозвище у вашего друга, — заметил Рогов.
— Это не совсем прозвище. Его оригинальное имя звучит похоже, но выговорить его западному человеку трудно, вот и упростили наши остряки. Палач родился в Южном Китае, ему здесь тяжелее, чем другим. Слишком холодно.
— Я, может, вам и верю, но я отвечаю за людей, которые здесь, и за тех, кто остались внизу. Своих людей. Приводить вас без тщательной проверки не могу. Уж очень нехорошие воспоминания остались о тех, кто здесь обитал после нас.
— Вы должны поторопиться с проверкой. Это не моя просьба, это требование сложившихся обстоятельств.
— Что за обстоятельства?
— Анюта сказала, что вы убили нескольких снежных людей и разогнали остальных. По пути сюда я заметил два тела. Были еще?
— Всего восемь, четверым удалось уйти.
— Плохо. Они очень не любят, когда гибнут их соплеменники. После этого приходят в больших количествах и не уходят, пока не отомстят. Мы немало людей из-за таких набегов потеряли, прежде чем научились их не злить.
— Снежные люди, говорите? Раньше мы их не видели. Даже следов не было.
— Название придумал не я. Да, раньше их здесь не было. Мы сами виноваты в том, что они появились.
— Это как?
— Искали путь вниз, посылали разведчиков во все стороны. И нашли на свою голову, по другую сторону склона. — Холод указал на север. — На своем пути разведчики встретили долину, где на поверхность выходили горячие источники. Там была растительность в теплых местах и вроде бы развалины древних сооружений. И там жили снежные люди. Часть разведчиков они убили, но некоторым удалось спастись. Они вернулись, но лучше бы остались там все до единого. Снежные люди — упорные преследователи. Гнались по следам до самого конца и нашли город. Они всеядны, падаль им по душе, а ее здесь до сих пор полным-полно. Их группы теперь пасутся в развалинах постоянно. Вы видели, как выглядят снежные люди, и должны понимать, что у нас с ними большие проблемы.
— Догадываюсь.
— То место, где располагается ваш лагерь, мы бросили. Слишком опасно. Наша база теперь на западе главного комплекса развалин. Там устроено надежное укрытие, взять его снежные люди не могут. У вас может возникнуть вопрос, почему они сумели схватить ребенка?
— Как раз хотел его задать.
— Я уже говорил, что у нас осталась еда, но вечная проблема с топливом. Все доступное собрано, вынуждены рассылать группы по всему городу, чтобы найти хотя бы крохи. В этих работах принимают участие все, исключение делается только для больных, раненых, самых маленьких и беременных. По нашим правилам, эта девочка должна работать.
— Не так уж и холодно сейчас, чтобы детей выгонять на поиски топлива.
— В первый месяц было гораздо тяжелее, ночами холодало до минус сорока.
— Прилично.
— Вы могли это застать, если были в самом начале.
— Нечем было мерить.
— Это при том, что термометры чуть ли не на каждом окне?
— Нам не до термометров тогда было. Эти снежные люди, как быстро они вернутся мстить?
Холод пожал плечами:
— С ними не угадаешь. В городе их сейчас не меньше пары десятков, но ведут себя смирно, заняты своими делами: трупы выкапывают, последних собак вылавливают, к нам не забредают. Если эти до сих пор не всполошились, значит, те, которых вы не убили, пошли жаловаться в долину. А это далеко. Может, через день успеют вернуться с толпой, а может, и через три. Бывает, вообще обходится без последствий. Но это редко. Тут простое правило: убил одного — готовься к потерям, они очень злопамятные. В общем, если вы не хотите проблем, рассчитывайте управиться за день-два. Но гарантировать, что у вас будет это время, я не могу.
— Понятно.
— Ну так мы договоримся о чем-нибудь конкретно?
— С утра я сам схожу в ваш лагерь. Посмотрю. Если увиденное мне понравится, будем обсуждать все остальное. Согласны?
— Выбора у меня нет, согласен. Но вы все равно не увидите у нас ни людоедов, ни чего-то другого, так что давайте не будем терять время, сразу скажите, что вам нужно помимо металла.
— У меня длинный список.
— Есть на чем записать?
— Уже все записано в двух экземплярах. Один могу отдать вам прямо сейчас.
— Давайте.
Рогов покопался в рюкзаке, вытащил сверток из местной грубой ткани, протянул, разворачивая.
— Это не бумага, — слегка удивился Холод.
— Да, с бумагой у нас проблема. Это береста.
— Береста? Там, где вы живете, растут березы?
— Ну а где бы мы еще могли ее взять? Бумаги нет вообще, приходится подбирать замену.
Холод поднес один «листок» к лицу, понюхал, лицо его приняло странное выражение. Севшим голосом произнес:
— Утром за вами придут мои люди. Ранним утром. Мы будем очень вас ждать.
