Каролинус еще раз ударил жезлом по песку.

— Отдавайте! — прокричал он.

Они ждали. Медленные секунды растянулись в минуты.

— Клянусь Всемогущими Силами! — В голос Каролинуса внезапно вернулась прежняя мощь. — Расценивать ли это как оскорбление? Департамент Аудиторства!

И тогда произошло то, что Джим запомнил на всю жизнь. Без предупреждения заговорила вся земля, заговорило море, заговорили небеса! И заговорили тем басистым голосом, который Джиму уже пришлось слышать в присутствии Каролинуса. На сей раз в нем не слышались ни нотки юмора, ни оттенки извинения.

— Отдавайте! — скомандовал голос.

В ту же секунду что-то темное отделилось от мрака сводчатого входа в Башню. Паря в воздухе, предмет плавно, но быстро приближался к Соратникам. Это была циновка, сплетенная из еловых ветвей; иголки оказались зелеными и свежими. И на ней, закрыв глаза, лежала Энджи.

Циновка подлетела и опустилась на землю возле ног Джима.

— Энджи! — воскликнул он и склонился над девушкой.

На мгновение глубокий страх сковал все его существо, однако потом Джим заметил слабое, но ровное дыхание. Девушка спала. Он пристально вглядывался в нее, и Энджи, наконец, открыла глаза.

— Джим, — тихо сказала она, вскочила на ноги и крепко обняла дракона. Сердце Джима бешено заколотилось. За последние дни он совсем не думал о ней и не предпринял ни единой попытки освободить девушку раньше.

— Энджи, — нежно проговорил он. — Но вдруг неожиданная мысль молнией пронеслась в голове: — Как ты узнала меня, Энджи? Как ты отличила меня от другого дракона?

Она лукаво посмотрела на Джима и расхохоталась.

— Элементарно! — воскликнула она. — Какая уж может быть ошибка, когда я все время находилась в твоем сознании… — Она осеклась и осмотрела себя: — Я вернулась в свое тело! Это лучше! Гораздо лучше!

— В сознании! Тело? — Мозг Джима яростно выбирал очередность вопроса. — А в чьем теле ты находилась, Энджи?

— В твоем, разумеется, — сообщила девушка. — Я находилась в твоем сознании, в твоем мозгу. Следовательно, и в твоем теле… или теле Горбаша, если быть до конца точной. Находилась… если это не сон. Нет. Вы все здесь, как и должно быть: Брайен, Дэффид, Даниель и остальные.

— Но как ты оказалась в моем сознании? — спросил Джим.

— Темные Силы, или как там они себя еще называют, переместили меня туда, — сообщила она. — Сперва я ничего не понимала. После того, как Брайгх доставил меня в Башню, я захотела спать и прилегла на эти еловые ветки. А когда пришла в себя, то уже оказалась в твоем сознании, наблюдая за происходящими событиями. Я знала все твои мысли и почти могла разговаривать с тобой. Сперва я подумала, что произошла какая-то накладка — возможно, Генсслер пытался вернуть нас назад и наши сознания переплелись во время эксперимента. Но затем я поняла…

— Что?

— …что Темные Силы забросили меня в твое сознание.

— Темные Силы? — спросил Джим.

— Безусловно, — спокойно ответила Энджи. — Они рассчитывали, что я жажду скорейшего спасения и потому буду всячески подстегивать тебя, уговаривать в одиночку прилететь к Презренной Башне. В полудреме я слышала, как некий голос перечислял Брайгху способы заманить тебя сюда — одного, без Соратников.

— Но откуда они узнали? — хмуро спросил Джим.

— Не знаю, — ответила Энджи. — Но когда я вспомнила этот разговор, несложно было догадаться, кто перенес меня в твое сознание и почему. Я не могла напрямую разговаривать с тобой, но передавать свои чувства мне оказалось под силу. Хотя временами приходилось нелегко. Вспомни, когда Брайен говорил, что ему надо испросить разрешения Геронды, прежде чем стать Соратником, и что вам сперва надо отправиться в Малвернский замок? Вспомни угрызения совести, овладевшие тобой при мысли, будто ты бросаешь меня в Башне. В тот момент я только-только пробудилась ото сна и слабо разбиралась в происходящем. Затем я поняла, что ты подвергаешься куда большей опасности, отправившись к Башне в одиночку. Я вспомнила настоятельный совет Каролинуса подыскать Соратников. И вспомнила подслушанный разговор в Башне. После этого несложно было правильно оценить ситуацию. Я перестала побуждать тебя немедленно бросить все и отправиться спасать меня. У тебя сразу же отлегло от души, и ты согласился последовать за Брайеном в Малвернский замок.

Энджи замолчала. Джим смотрел на нее. В мозгу роем клубились вопросы, но он не знал, какой задать первым. При сопоставлении с масштабами этого мира Энджи стала казаться выше ростом. Он считал, будто Даниель слишком высока для женщины, но Энджи оказалась одного с нею роста. Но не проиграла от этого, а наоборот…

Каролинус прищелкнул языком.

— Два сознания в одном теле! — сказал он, покачивая головой. — Весьма необычный феномен! Весьма! Темные Силы отважились на громадный риск. Чисто технически, разумеется, проделать сей фокус элементарно, но…

—. Постой! — вновь обрел голос Джим. — Энджи, но ведь и Горбаш находится в моем сознании?

— Не знаю. Но он где-то там был, — подтвердила Энджи. Он уже сидел в твоем сознании, когда я присоединилась к вам. Но я не пыталась связаться с Горбашом. Ты каким-то образом заблокировал его.

Джим содрогнулся в душе. Когда Энджи заговорила о Горбаше как о третьей составной части его сознания, он почти физически ощутил присутствие владельца тела. Горбаш, очевидно, вернулся в сознание еще в драконьих пещерах, когда Джима нокаутировала некая невидимая сила. Джим ощущал, как стремится Горбаш вновь стать хозяином своего тела.

— Трое! — вскричал Каролинус, в недоумении уставившись на Джима.

— Что ты подразумеваешь под блокировкой? — спросил Джим у Энджи. Слабые угрызения совести по отношению к дракону зашевелились в его душе.

— Другого термина не подыскать, — отвечала Энджи. — Ты словно удерживал сознание Горбаша внутри своего — это наиболее точное разъяснение, которое я могу дать. Я этого не видела и видеть не могла, лишь ощущала происходящее. Он оставался бессилен до тех пор, пока ты не начинал предаваться эмоциям и не забывал о его существовании.

Трое! — повторил Каролинус. — Три сознания в одном мозгу! Темные Силы перестарались! Департамент Аудиторства, записываете ли вы…

Не их вина, — раздался из воздуха голос.

— Нет?

— Горбаш оказался там, но не по вине Темных Сил, — разъяснил представитель Департамента Аудиторства. — Они подсадили сознание Энджи к сознанию Джеймса, но ответственность за присутствие сознания Горбаша лежит вне области влияния нашего Департамента.

— Запутанная история? — спросил Каролинус.

— Безусловно. Принцип часового механизма: колеса внутри колес. И если ты приступишь к безотлагательному исправлению ситуации…

Непременно, — заверил маг. Он повернулся к Джиму и Энджи. — Итак, чего вы хотите? Вернуться домой?

— Да, — сказал Джим. — Немедленно.

Отлично, — сказал Каролинус. Он взглянул на Энджи. — И ты желаешь вернуться назад?

Но прежде чем ответить, она взглянула на Джима.

— Я хочу того же, чего хочет Джим.

Джим ошарашенно уставился на Энджи.

— Ну и ответ, — сказал он. — Поясни.

— Понимай дословно, — упрямо произнесла Энджи. — Я хочу того же, чего хочешь ты. Вот и все!

— Разумеется, я хочу вернуться домой.

Энджи отвела взгляд.

— Превосходно, — сказал Каролинус. — Соизвольте подойти и встать рядом.

— Обожди! — заспорил Джим. — Не торопи, волшебник!

Он повернулся к Энджи.

— В чем дело? — спросил он. — Мы возвращаемся обратно — и как можно скорее. Разве существует выбор?

— Выбор есть, — раздраженно возразил Каролинус.

Джим метнул взгляд на мага. Старик выглядел усталым и рассерженным.

— Разумеется, существует выбор! — повторил Каролинус. — Ты заработал достаточный кредит в Департаменте Аудиторства и теперь можешь или полностью истратить его на возвращение, или, оставшись здесь, разумно потратить на обустройство новой жизни. Решать тебе. Выбирай!

— Оставайся, Джеймс, — быстро проговорил Брайен. — Маленконтри может принадлежать вам с леди Анджелой. Наше обещание осталось в силе. Объединившись, наши семьи и владения станут достаточно сильны, чтобы оказаться не по зубам любым врагам.

Арагх прорычал нечто неразборчивое. А когда Джим посмотрел на волка, тот отвернул морду в сторону.

Джим повернулся к Энджи. Противоречивые чувства бурлили в его душе.

— Пойдем, — позвала Энджи и положила руку на массивное плечо дракона. — Пройдемся и поговорим.

Она отвела Джима к обочине дороги. Они остановились у самой воды; Джим слышал, как крохотные волны бились о кромку берега. Он посмотрел в глаза девушке.

— Ты знала все о моих поступках? — спросил он.

— Обо всех поступках и мыслях, — кивнула Энджи.

— Хм-м, — Джим вспомнил несколько крамольных мыслей о Даниель.

— Поэтому и предлагаю хорошенько подумать.

— Но чего хочешь ты? — настаивал он.

— Я уже высказалась — того же, чего и ты. Вот только чего хочешь ты сам?

— Разумеется, вернуться в цивилизованный мир. Думаю, это обоюдное стремление.

Она не ответила, и это раздражало — молчание раздражает всегда, особенно в критических ситуациях.

— Хм-м, — ворчливо промычал он.

Бессмыслица, думал Джим, странно полагать, что он захочет остаться. В Ривероуке его ждала работа, а рано или поздно они все-таки подыщут квартиру. Ничего шикарного, но однокомнатная с кухонькой будет вполне приемлемым вариантом. А позже, добившись повышения по службе, они найдут что-нибудь получше. К тому же их поджидали все блага цивилизации: врачи, дантисты, бухгалтеры, адвокаты, летние отпуска, когда люди оказываются вольны, как птицы.

К тому же все их друзья остались там. Боб Уинслоу, Алекс Фистман, Кирк Гурвич и… Генсслер… А здесь? Горстка странных, подозрительных типов, с которыми они познакомились какую-то неделю назад: Брайен, Арагх, Каролинус, Даниель, Дэффид, драконы…

— К черту! — выругался Джим.

Он обернулся и энергично зашагал к Каролинусу. Энджи бежала рядом с ним. Однако никто не обращал на них внимания. Все следили за приближающимся отрядом во главе с Жилем Волдским. Как воинское подразделение отряд представлял жалкое зрелище. Многие были ранены, но, несмотря на усталость, на лицах разбойников играли улыбки. Они рассказывали о сражении, о том, как разбитый наголову отряд сэра Хьюго бросился в бегство по направлению к замку Маленконтри.

— А сам сэр Хьюго? — спросил Брайен.

— Живой, бес ему в ребро, — отозвался Жиль. — Когда я в последний раз видел мерзавца, он еле держался в седле. Один из моих парней проткнул его копьем, и сэр Хьюго потерял много крови. Уцелело меньше половины его отряда.

— Мы захватим Маленконтри, прежде чем он успеет восполнить потери, — воскликнул Невилл-Смит. Затем, нахмурившись, он нерешительно посмотрел на Джеймса Эккерта. — Так можно поступить, если появится причина…

— Я остаюсь! — выпалил Джим.

— Ура! — закричал рыцарь, подбросил шлем в воздух и поймал его. Он вел себя, как двенадцатилетний мальчишка.

— Прекрасно! — чопорно заявил Каролинус. — Если ты остановился на этом решении, то истратишь не весь кредит, чтобы переместить в наш мир свое настоящее тело. Но того, что останется, будет недостаточно для возвращения, если ты вдруг передумаешь. На жизнь тебе хватит, но на возвращение обратно — нет.

— Я понял. Разумеется, я все понял.

— Превосходно. Отойдите назад. Отойти всем! Сейчас из одного тела возникнут два! Приготовились… — Каролинус поднял жезл и с силой опустил его на землю. — Дело сделано.

Окончательно и бесповоротно.

Джим моргнул. Он смотрел в раскрытую драконью пасть. Острые клыки дракона находились в каких-нибудь шести дюймах от его лица. В руках Джим держал подушку. И почему-то был облачен в больничную пижаму.

— Что ты себе позволяешь? — клацнули драконьи челюсти. Джим отступил на несколько шагов — частично чтобы не оглохнуть, а частично — чтобы лучше разглядеть стоящее перед ним существо.

— Горбаш? — выдавил он.

— Не притворяйся, будто не знаешь меня! — рявкнул дракон, которого Джим видел теперь целиком.

Горбаш оказался огромным, свирепым на вид существом — куда более свирепым и огромным, чем представлял Джим, исходя из опыта пребывания в его теле.

— Ра… разумеется, я знаю тебя, — пролепетал Джим.

— Еще бы! А я знаю тебя. Вынужденно. Что за непозволительная наглость! Ты без разрешения вселяешься в тело, вытворяешь с ним черт знает что, а когда появляется настоящий владелец, стыдливо отводишь глаза в сторону, делая вид, будто с ним незнаком? Твои выкрутасы — это отдельный разговор. Какому только риску ты не подвергал мое тело! Чего оно только не натерпелось за первые два дня, когда в него нахально влез джордж! — Горбаш обернулся, ища поддержки у остальных. — Он заткнул мне пасть! И не позволил даже мускулом пошевелить! И это в собственном-то теле! Затем, прежде чем я сообразил, что к чему, он камнем свалился с утеса и начал дико размахивать моими крыльями. Я едва успел войти в ритм, а скалы уже лежали в десяти футах. Затем маг чуть не превратил нас в жука. Затем он долетался до того, что на следующий день мне было крыльев не разогнуть. Затем, вместо отдыха, он бросился в воду и поплыл. Замечу, поплыл через болотные озера. И плевать хотел на наши лапы. Плевать хотел на злых морских черепах и гигантских миног, что приносит прилив. И это только начало. Затем…

— Я попал в твое тело не по своей воле, — запротестовал Джим.

— Но с первой же секунды вел себя, как хозяин! С первой же минуты! И не перебивай! — взревел Горбаш, продолжая апеллировать к публике. — И это только начало! Нас чуть не загрызли сандмирки. Он допустил, что джордж почти насмерть проколол нас рогом. И, заметьте, ни крошки, ни куска мяса, ни глотка вина за все это время… эгэ… На постоялом дворе, правда, я немного утолил голод. Но это не в счет!

— Как же! — воскликнул Секох. — Я наслышан о пире в погребах постоялого двора. Нежнейшее мясо, без сухожилий и костей! И легкое, пряное вино! И не Джеймс опустошил винный погреб трактирщика. Я не стану показывать лапой на истинного…

— ЧТО! Заткнись, водяная крыса! — прогремел Горбаш.

Секох резко подпрыгнул и приземлился перед мордой Горбаша, который инстинктивно отпрянул назад.

— И не подумаю! — взревел Секох. — Сам ты крыса! Я — дракон, хоть и родился на болотах!

— Крыса! Предупреждаю в последний раз… — зловеще произнес Горбаш и, изогнув спину, открыл пасть.

— Не напугаешь! — хладнокровно воскликнул Секох. — Времена изменились. Твой дядюшка научил меня не пресмыкаться ни перед кем. Смерть, но не бесчестье! Я насмерть сражался с драконом — таким же большим, как ты. То есть я помогал твоему дядюшке сражаться с ним. Он не испугал меня, как не испугали твои ужимки. Ты не сделал ничего. Сэр Джеймс распоряжался твоей тушей по своему усмотрению. Но теперь лет сто именно ты будешь кичиться своей победой над огром. Это твое дело, но не смей давить на меня! А то вмиг крылья оборву!

И Секох зарычал Горбашу в морду. Тот опешил и растерянно закрутил головой.

— Да, и еще! — добавил Секох. — Постыдился бы! Останься твой дядюшка жив, он бы наверняка так тебе и сказал! Он-то был настоящим драконом! А ты — обычная жирная пещерная ящерица. Джеймс прославил тебя, а ты осыпаешь его упреками и жалобами…

— Ха! — но в голосе Горбаша не слышалось прежней силы и уверенности. Он отвернулся от Секоха и посмотрел на остальных. — Что стоят мысли поганого водяного дракона? Вы, как свидетели, видели, что вытворял с моим телом джордж.

— И правильно поступал! — взорвалась Даниель. — Будь моя воля, к огру я бы тебя не подпустила и на милю. — я…

— Горбаш, — хмуро добавил Арагх, — с мозгами у тебя всегда было хуже некуда…

— Но я…

Я не позволю, чтобы в моем присутствии оскорбляли сэра Джеймса, — заявил Брайен. — Еще одно грубое слово об этом доблестном рыцаре и галантном джентльмене, дракон, и я пущу в ход свой меч, изрядно погнутый о червя.

— А я помогу! — добавил Секох.

— Довольно! — приказал Каролинус. — Драконы, рыцари, вы считаете, что в мире существуют одни лишь битвы. Вы готовы по пустякам безоглядно бросаться в сражения! Довольно крови! Горбаш, еще одно слово — и я превращу тебя в жука!

Горбаш поник и обмяк, словно проколотый воздушный шар. Он уселся на задние лапы, а из горла раздалось всхлипывающее бульканье.

— Перестань лить слезы! — более мягким тоном сказала Даниель. — И перестань нести чушь направо и налево.

— Но вы ничего не знаете! — завывал басом Горбаш. — Никто из вас ничего не знает! Никто не понимает, что я пережил. Я чистил мои бриллиа… мои щитки, как вдруг неведомая сила перенесла меня в крошечную комнату волшебника. А этот джордж, не знаю маг он там или нет, склоняется надо мной. Естественно, я встал и принялся раздирать его на куски. Но, увы, колдовство вогнало меня в тело джорджа. О каких когтях и клыках приходится говорить… Сбежались джорджи и принялись выкручивать мне лапы, но я вырвался и выбежал из замка. За мной погнались джорджи, одетые в голубое и вооруженные дубинками, загнали в угол и заехали по голове малюсенькой дубинкой. Никчемная голова джорджа не выдержала и такого слабого удара. Очнулся я в своем теле. Но мой новый сожитель, джордж по имени Джеймс, опередил меня. Он загнал меня в угол, а я бессилен был что-либо сделать!

Свобода наступала, когда он, увлекшись, забывал обо мне. Во сне тоже ничего нельзя было предпринять. Тело засыпает — и я вместе с ним. Мы расслабились на постоялом дворе, когда выпили немного вина. И если бы я не был так голоден, то…

— Горбаш, — сказал Каролинус. — Довольно.

— Довольно? Ладно. — Горбаш всхлипнул и замолчал.

— Кстати о вине, Маг, — хрипло сказал Брайен. — Не можешь ли ты помочь? Мы не ели целый день и целую ночь. И целый день мы не пили ничего, кроме воды, которую с трудом отыскали. На болотах редко встретишь озерца с пресной водой.

— К тому же, — раздался звонкий голос Даниель; она сидела рядом с лучником, — Дэффиду требуется кров и тепло очага. И он не в состоянии путешествовать. Не может ли Департамент Аудиторства помочь ему — после всего, что он сделал?

— Его кредит находится в другой области, — разъяснил Каролинус.

— Маг, — вмешался Джим, — ты упомянул, что в Департаменте Аудиторства за мной еще числится кредит — даже после транспортировки тела. Воспользуемся им. Накормим, напоим и дадим кров всем.

— Ну, это возможно… — ответил Каролинус, покусывая бороду. — Однако Департамент Аудиторства не содержит кухни и погребов с припасами. Но, воспользовавшись кредитом Джеймса, я перенесу компанию туда, где вас накормят и напоят.

— По рукам, — сказал Джим.

— По рукам! — Каролинус поднял жезл и ударил им о землю. — Сделано!

Джим огляделся вокруг. Они уже не стояли на дороге, затерянной среди окружающих Презренную Башню топей. Они очутились перед уютным заведением трактирщика Дика. За верхушками деревьев розовел на западе закат; подступали легкие сумерки. Из открытой настежь двери донесся аппетитный запах жареного на вертеле мяса.

— Добро пожаловать, путешественники! — закричал Дик, выбегая на порог двери. — Добро пожаловать на мой постоялый двор, кем бы вы ни были…

Он замолчал, глаза округлились, а челюсть отвисла.

— Небеса, помогите мне! — закричал он, оборачиваясь к Брайену. — Сэр рыцарь! Сэр рыцарь, сжальтесь! Мне не прокормить такую орду! И пусть ты хоть трижды обручен с миледи из замка! Я бедный трактирщик, и погреба мои скудны. И вдобавок к одному дракону ты привел второго! А у первого, я помню завидный аппетит. — Он оглядел Энджи и Джима, одетого в больничную пижаму. — Джентльмен и леди? — вопросительно произнес он и поспешно добавил: — И, разумеется, маг. И остальные…

— Дик, — строго выговорил Брайен. — Этот джентльмен — барон Джеймс Эккерт Ривероукский, с которого снято колдовское заклятие, превратившее его в дракона. Он убил огра из Презренной Башни и победил Темные Силы, которые угрожали человечеству. Это его невеста леди Анджела. С Горбашом, так зовут дракона, ты встречался. На его теле остался шрам от копья сэра Хьюго. Рядом с ним стоит Секох, дракон озер и болот. И несмотря на скромные размеры, он достойно проявил себя на поле брани.

— Несомненно, несомненно! — запричитал Дик, горестно заламывая руки. — Весьма почтенная компания! Но, сэр рыцарь, на сей раз кто-то же обязан заплатить мне… Я настаиваю.

— К несчастью, Дик, — сказал Брайен, — даже войдя в твое положение и понимая, какое неудобство причинит наш отряд, я не смогу заплатить по счету. Увы, человек я небогатый, как ты знаешь. Тем не менее, поступим, как несколько дней назад. Я дам клятву…

— Со всем уважением, сэр рыцарь! Но какой прок от клятв! — завопил Дик. — Не стану я кормить постояльцев клятвами, оставшимися после вашего пребывания. А если я не смогу накормить путешественников, то какая участь ожидает меня и мою семью?

— Каролинус, — подмигнул Джим. — Кажется, я израсходовал не весь кредит? Оплатим счета Дика?

— Этот кредит иного рода, — вздохнул Каролинус. — В человеке образованном и сведущем, Джеймс, подобное невежество просто ужасает.

— Хозяин Дик, — сказала Даниель. Ее голос зазвенел в воздухе зловеще, как тетива лука. — Ты вправе отказать в пище и крове мне и остальным. Но Дэффиду нужны еда и тепло очага. Я предупреждаю, что в случае отказа не остановлюсь ни…

— Нет необходимости, — прорычал Арагх. — Хотя в случае потасовки Английский волк на твоей стороне. Но проблема в том, что Горбаш может оплатить лучшие вина и яства для всех нас. И он так поступит, загрызи меня сандмирк!

— Я? — Горбаш застонал, словно могучая рука огра ударила его в солнечное сплетение. — Я? Я беден, как вошь. За всю жизнь я не набрал мало-мальски достойного дракона сокровища…

— Лжешь! — закричал Секох. — Ты ближайший и единственный родственник покойного Смргола. Твой дядюшка по-родственному сообщил тебе, где запрятал сокровища. Он умер стариком и был очень богат. За долгие годы он сколотил колоссальное состояние. Не прибедняйся, Горбаш! Ты — богатый дракон.

— Но я… — начал было Горбаш.

— Горбаш, — сказал Арагх. — Долгие годы я был твоим единственным другом — не считая, разумеется, твоего дядюшки; его ты сегодня потерял. Ты в долгу перед Джеймсом и остальными, сделавшими твою жизнь безопасной и коснувшимися тебя аурой своих мужества и храбрости. И самое меньшее, что ты можешь сделать, чтобы отдать хоть малую толику долга — это перестать ныть о крохах, которые выложишь трактирщику. Если откажешься, то забудь о дружбе и загнивай в свое удовольствие один.

— Арагх, — начал было Горбаш, но волк уже повернулся к нему спиной, — Обожди, Арагх! Разумеется, я не… Разумеется, я с удовольствием устрою пир в честь моего дядюшки, который убил огра у Башни Гормли, а сегодня почил самым вечным из крепких снов. Что еще я могу сказать? Хозяин, лучшие вина и яства на стол! Я расплачусь с тобой золотом до отъезда.

Как во сне, Джим вошел за Даниель на постоялый двор. Дэффида уложили в кровать, разожгли камин и оставили на попечение Даниель. В другой комнате Джим вел сражение с кипой одежды, которую принесла из подвала услужливая прислуга. Он одержал победу и вышел на двор в богатых одеждах. Энджи держала его под руку. Столы и скамейки были убраны скатертями и приготовлены к пиру.

За время их отсутствия солнце закатилось за горизонт и наступила ночь. Огромные факелы, стоящие в подставках, образовали пещеру тепла и света. Их пламя трещало и искрилось вокруг длинного стола. Стол ломился от запеченного мяса, ветчины, фруктов, сыра и других яств, а в дальнем конце красовался пузатый бочонок — уже пробитый и со вставленным в него краном — и шеренга кружек, больших и маленьких, для драконов и людей.

— Превосходно! — весело воскликнул Брайен. Джим и Энджи обернулись и увидели выходящего из дверей рыцаря, взгляд которого был прикован к столу. — Дик отослал слуг к Геронде. Скоро она к нам присоединится. Дик потрудился на славу. Как полагаешь, Джеймс?

Невилл-Смит тоже переоделся. Он снял доспехи, и теперь на нем красовался алый плащ, которого Джим раньше никогда не видел. Он подозревал, что рыцарь воспользовался гардеробом трактирщика. На широком узорчатом кушаке, обмотанном вокруг тонкой талии, висел кинжал в золоченых ножнах, украшенных костью. Сэр Брайен Невилл-Смит поражал благородством и величием. Один его вид напомнил Джиму о собственных недостатках.

— Брайен… — неловко начал Джим. — Выслушай меня. Я не владею мечом, копьем, щитом. Я многого не знаю. И не представляю, какую пользу могу принести, будучи твоим другом. Я не обучен тому, что ты считаешь обычным и повседневным. Увы, я лишился тела Горбаша с его прекрасной мускулатурой…

— Джеймс, — улыбнулся рыцарь. — Я буду польщен обучить тебя искусству владения оружием и всему тому, что полагается знать джентльмену твоего ранга. Что касается мускулов… То человеку с таким ростом и телосложением будет несложно достойно себя проявить.

— Роста и телосложения? — Джим повторил слова и осознал ту суть, которую вкладывал в них Брайен.

Он видел, как изменилась в сопоставлении с новым миром Энджи. Он сравнил себя с Брайеном и заключил, что рыцарь телосложением похож на четырнадцатилетнего подростка.

Он понял все.

Джим позабыл об одном факте. Или, точнее, о нескольких фактах: средневековые доспехи, виденные им в музеях, чертежи средневековых кораблей, здания и мебель… В средневековье средний рост человека был гораздо ниже роста человека двадцатого столетия. В свое время Джим был физически ничем не примечателен. Здесь же он оказался гигантом.

Он открыл было рот, чтобы пуститься в разъяснения, но почувствовал, как рука Энджи предостерегающе сжала его локоть. Начали появляться остальные. Из двери вышли Даниель и Жиль Волдский, а следом за ними Каролинус. Подоспели двое сыновей хозяина Дика и расставили на столе деревянные тарелки и кубки. На террасе виднелись огромные очертания Горбаша и Секоха; Арагх, незаметно улизнув, присоединился к ним. На сломанную лапу Английского волка уже была наложена чистая повязка.

— Трактирщик говорит, что все готово, — прорычал он.

— Возблагодарим Господа! — воскликнул Жиль. Изъеденное ветрами и выдубленное солнцем лицо разбойника расплылось в улыбке. — Из-за нехватки мяса и вина мы чуть не проиграли финал сражения.

— Аминь! — сказал Брайен. И, чуть прихрамывая, первым подошел к столу. — Присаживайтесь, друзья, и да будем веселы! Мы пережили столько боли и мучений, так неужели у нас не хватит воли, чтобы получить наслаждение от пира и общения, честно заработанных всеми нами?!