Глава 9
День девятый /вторник/
Тени прошлого

Пробудившись от недолгого сна, я не сразу понял, где нахожусь и что за девушка лежит рядом, нежно обняв меня за плечо. Видимо, сказались невероятные перемещения по миру сквозь часовые пояса, недосыпание и нервное напряжение. Постепенно все вспомнилось: мы были в Тель-Авиве, а рядом спала моя бывшая ученица Марина.

Подойдя к окну и раскрыв занавески, я увидел высотки Азриэля, что окончательно убедило в правильности догадки. Выйдя из спальни, я поднялся по винтовой лестнице в кабинет Дмитрия.

Там все было таким, как мне нравилось. Изысканная, но строгая дубовая мебель. Книжные шкафы со стройными рядами книг. Большой стол, как в моем доме во Владимире. На нем – бокал красного вина, а рядом, на серебряной сырнице, лежал нарезанный тонкими ломтиками пармезан.

Наконец-то я никуда не убегаю! И хотя было непонятно, как мне воссоединиться со Златой, с собственными детьми, определенный прогресс в жизни явно ощущался.

Отпив вина, я присел в кресло и развернул газету. Первая полоса не была посвящена вознаграждениям за мою поимку, и это несказанно порадовало. Хотелось верить, что эти проблемы уже в прошлом, и мне больше никогда не придется ни от кого бегать. Хотя я, конечно, помнил, что Зверев все еще разыскивает меня, но это уже лучше, чем когда тебя ищет целая страна.

Новостью номер один в мире стало сенсационное заявление моего двойника о том, что корпорация «Миллениум» создала источник бесконечной, чистой энергии. Якобы удалось рассчитать, как искусственно создать белую дыру, так называемый выход из червоточины, несущий огромный поток энергии. Компания будет готова поставлять эту энергию всем странам практически без наценки. Все, что нужно, чтобы начать поставки, – это закупить миниатюрные приемники-накопители, и энергию перебросят на них импульсами через спутник, причем стоимость такой транспортировки практически равна нулю.

Откинувшись в кресле, я пытался прикинуть, может ли крах мировой энергетической системы как-то грозить моим капиталам. Скорее всего, да, и поэтому нужно срочно все вложить в недвижимость, землю и или еще что-то, максимально стабильное.

Видимо, скоро финансовую сферу начнет лихорадить, и многие люди захотят подстраховаться от инфляции и тоже вложиться в недвижимость. Поэтому нужно спешить, пока цены не взлетели до небес.

Например, можно выкупить за бешеные деньги землю под застройку в центре какой-нибудь столицы, но с уверенностью, что доход от аренды переживет любые экономические катаклизмы.

Повлиять на то, что творилось в мире, пока я не мог, поэтому решил не задумываться, куда катится человечество, в рай или ад. Что бы ни ждало впереди, я собирался действовать по собственному плану. У кого есть деньги, у того больше шансов и самому выжить, и помочь выжить своим близким. И поскольку только живые могут творить добро, первое место в моих планах снова заняли вопросы моего выживания.

Новости из России энергетикой не заканчивались. Светлана, ставшая теперь спутницей уже моего двойника, возглавила Международный фонд «Милосердие» и обещала щедрую помощь странам третьего мира.

Статья так и называлась «ООН, или Милосердие». В ней содержалась резкая критика Организации Объединенных Наций со стороны фонда, и в частности того, что эта организация плохо справляется с предотвращением конфликтов между странами, как, впрочем, и с экологическими проблемами. Продолжает расти число голодающих, эпидемии сменяют одна другую, унося все больше и больше жизней обычных граждан. Светлана представляла свой фонд «Милосердие» как некий противовес бессилию ООН. Она пообещала реально решать проблемы человечества через эту новую структуру, цель которой не бюрократизация мира, а конкретные дела.

Фонд мог организовать поставки дешевых продуктов во все страны мира, где есть нуждающиеся, и одновременно содействовать уменьшению числа убийств невинных животных.

Программа фонда «Милосердие» обещала начать массовое производство мяса животных, птиц и рыбы без них самих, простым делением клеток мышечных волокон. Себестоимость такого мяса с использованием имеющихся у компании технологий планировалась настолько низкой, что позволяла снизить на него цены в десятки раз. Это дало бы возможность даже самым малообеспеченным слоям общества иметь нормальное белковое питание.

Уже сейчас «пищевые принтеры» начинали приобретать популярность в обществе, но фонд обещал их революционное улучшение.

Кроме того, в скором будущем таким же образом фонд планировал производить и все растительные культуры. Это должно было решить проблему голода во всем мире. Помимо того, рисовалась перспектива высвобождения огромных территорий из-под пастбищ и пахотных полей, и возвращения их природе. Более того, фонд планировал начать выпуск пищевых автоматов, которые на основе искусственного белка и определенных добавок были способны в считаные минуты распечатать вообще любое кулинарное блюдо. Другими аппаратами планировалось печатать и дешевую посуду, и многие другие бытовые вещи. Малообеспеченным гражданам всего мира фонд обещал поставлять даже одежду. Для этого предлагалось создавать специальные центры, где устанавливать 3D– и 4D-принтеры нового поколения, способные производить все это практически из любых твердых отходов, включая обычный мусор с улиц. Особую ценность представляли 4D-принтеры, которые использовали технологию трансформации полуфабрикатов при нагреве или увлажнении. Распечатав на таком принтере небольшой контейнер, можно было отвезти его в другое место и там превратить в целую палатку, с мебелью и электронными приборами.

Фонд предложил и решение огромного количества проблем современного здравоохранения.

Вместо лекарств вновь открываемые фармакологические предприятия «Милосердия» планировали приступить к выпуску «медицинской нанопыли». Выпив всего одну капсулу этого вещества, человек заводил у себя внутри эдакого микродоктора, который его ежечасно диагностировал, наблюдая за функциями организма, и одновременно лечил на клеточном уровне любые болезни и травмы. В качестве материалов для лечения он использовал отходы самого организма и вредоносные примеси из окружающего воздуха, попутно очищая атмосферу.

Отдельной сферой деятельности фонда значилась программа помощи молодым матерям. Теперь, по утверждению экспертов фонда, всем желающим клиникам будет поставлено оборудование, позволяющее женщинам рожать после четырех месяцев беременности, что будет менее травматично для матери и абсолютно безопасно для ребенка.

И наконец, последним сенсационным заявлением было сообщение о разработке вакцины против сна. Этот препарат позволял менять гены человека таким образом, что он навсегда переставал нуждаться в сне, а мозг восстанавливал свои ресурсы в течение дня в моменты, когда умственная деятельность человека снижалась.

«Что за гонка благих намерений такая?» – сказал я вслух самому себе.

Отложив газету, я включил телевизор, предвидя, что миру, который был мне знаком раньше, приходит конец. Видимо, существа, ранее державшиеся в тени, обладали знаниями, далеко опередившими человеческие. Что они задумали, было пока не ясно, но то, что мир скоро начнет лихорадить, было уже очевидно.

Поискав по спутнику русский канал, я наткнулся на новости. Показывали сюжет о Марсе. Марсоход НАСА «Любопытство» («Curiosity») начал подавать признаки жизни после долгого затишья. Вероятно, его солнечные батареи подзарядились, и он снова смог передавать информацию. За время паузы аппарат отклонился почти на пятьсот метров от заданного маршрута и оказался в кратере. Уже первые снимки повергли ученых в шок. Этот небольшой кратер под слоем песка был полностью стеклянным. По общепринятой теории, превращение песка в стекло может произойти в результате падения космического тела, спровоцировавшего мощный тепловой выброс. Однако кратер был слишком мал для подобного эффекта. После взрывов атомной бомбы в ходе испытаний в американском штате Нью-Мексико пески пустыни тоже превратились в расплавленное зеленое стекло. Может быть, остекленевший песок на Марсе остался нам в наследство от давно минувшей ядерной войны – войны, которая оказалась способной превратить планету в безжизненную пустыню.

Далее новости сменила программа под названием «Тема». Ведущий с рядом экспертов обсуждал вопросы, касающиеся религии.

– Да это вообще смешно! – возмутился один из экспертов. – Вы подвергаете теорию эволюции критике, потому что сомневаетесь в подлинности артефактов, доказывающих наличие переходных видов. Конечно, я бы мог долго и подробно рассказывать и показывать множественные, я повторяю, множественные доказательства, наглядно подтверждающие каждый нюанс этой теории, но не вижу в этом никакого смысла. Пойдите в любую библиотеку, поищите в интернете, сходите в Музей дарвинизма, наконец, и сами все увидите. А что касается религии, тут вообще никаких доказательств – кто вернулся из ада или рая? Где чудеса или божественные знамения, которые наука не могла бы объяснить? Да та же Библия, которой вы так кичитесь! Ее переписывали и меняли тысячу раз, половину книг не включили, многие пророчества, как научно доказано, были вписаны туда позже событий, которые они якобы предсказывали. Уж я не говорю о многочисленных ошибках и противоречиях внутри самой книги. Теорию эволюции решили критиковать – в школе нормальной сначала поучитесь. А то сам не знаешь, о чем говоришь! – закончил эксперт, перейдя на «ты» с оппонентом.

«Понятно, – подумал я. – Извечный спор, еще одна область, в которую влезать нет смысла. Единственный способ наверняка выяснить, кто из них прав, – это откинуться из этого мира, но… если это сделать, что-то менять в своей жизни уже будет поздно».

В этот момент в кабинет вошел Дмитрий.

– Чем занимаешься? – поинтересовался Еврей.

– Тихо дурею от событий в мире. Все меняется слишком быстро. Слушай, Димас, поищи мне какой-нибудь нежилой объект или землицу под застройку, в центре любой столицы, главное, чтобы было максимально ликвидно. – Глубоко вдохнув через нос, я спросил: – Ты чувствуешь, Дим?

Еврей, видимо, не понял моей мысли и попытался понюхать себя, испугавшись, что это он плохо пахнет.

Но я его успокоил, продолжив свою мысль:

– Чувствуешь перемены вокруг? Мы в сингулярности, ну как бы в начальной стадии, понимаешь? И теперь все полетит с космической скоростью. Все, что было в прошлом, уже не имеет значения. Начинаем новую жизнь, и я понятия не имею, куда нас притащит судьба. Но сдаваться не стоит, мы еще поборемся за свое место в этом мире.

В дверь кабинета заглянул Максим.

– Кабан уже свалил город смотреть, пока вы спали, а я жду главного действа.

– Какого? – не сразу понял я.

– Как какого? Деньги в банке навестить.

– А-а-а… Поверь, я про них не забыл. А ты, смотрю, так волнуешься, как будто это твои деньги, – ответил я, подумав, что на самом-то деле немного боялся, – вдруг с доступом к деньгам возникнут проблемы.

– Ну так ты идешь?

– Иду, конечно.

Мы с Максимом отправились в банк, а Дмитрий устало плюхнулся в кресло, крикнув нам вслед:

– Хоть там и моя зарплата, я вам доверяю. Идите без меня… Что-то замотался с вашим приездом, здесь подожду.

– Это ты не нам доверяешь, это просто твоя лень уже преодолела все мыслимые границы, – усмехнулся Максим.

– Не волнуйся, на карте у Максима на твою зарплату хватит.

Банк располагался в многоэтажном комплексе «Бейт Мани» и выглядел довольно помпезно. Нас проводили к управляющему, который радостно поприветствовал посетителей. Секретарь, вышколенный мужчина лет пятидесяти, одетый в смокинг, принес нам кофе.

– Мне очень приятно с вами вновь встретиться, господин Быстров. Вы один из наших лучших клиентов.

– Взаимно. Как ваши банковские дела? – я понимал, что, видимо, раньше знал этого человека, раз его не смутило, что паспорт у меня был на другое имя.

– Спасибо. Скажем так, стабильный рост, а чего еще желать… Мистер Александр, вы, наверное, хотите изучить отчет об управлении средствами за последний квартал?

– Было бы неплохо. А еще я бы хотел изъять часть инвестиций для покупки недвижимости.

– О какой сумме идет речь?

– Около пятидесяти-ста миллионов долларов или немного больше.

– Для снятия такой суммы, как вы знаете, мне нужно подтверждение вашего партнера, мистера Кинга. Мы, кстати, с ним буквально вчера о вас вспоминали.

Управляющий снял трубку телефона.

– День добрый, мистер Кинг. У меня сейчас господин Быстров, и мне нужно ваше подтверждение на снятие суммы свыше миллиона долларов. Да. Да… Понятно… Договорились. Буду вас ждать.

С любезной улыбкой управляющий положил трубку.

– Сожалею, но мистер Кинг, попросил подождать с выдачей средств до его прибытия. Он будет с минуты на минуту.

– Ясно, – прозвучал мой ответ. – Передайте ему, что я пока буду у себя или в кафе напротив.

– Как вам будет удобно. По приезду я ему сообщу, где вы.

Покинув банк, я встретился с Максимом, который остался ждать меня на улице. Он прогуливался, пробуя местное мороженое.

– У нас проблемы? – осведомился Шустрик.

– Возможно, – ответил я. – Очень плохо, когда ты не помнишь свое прошлое.

– Кстати, я нашел тут очень дешевое мороженое, представляешь, на наши деньги рублей 15 получается.

– Это меня очень радует, Шустрый, но давай вернемся домой и обдумаем новые обстоятельства, о которых я только что узнал.

– Пойдем. Ты всегда находишь выход, я в тебе не сомневаюсь.

Мы вернулись домой, зашли в лифт, и тут я понял, что забыл этаж, на котором была квартира, отчего застыл в задумчивости.

– Чего мы ждем? – осведомился Максим.

– А какой у нас этаж?

– Послушай, брат, ты меня просто убиваешь. Как в девятиэтажном доме, можно номер этажа забыть? – засмеялся Шустрый.

– Кажется седьмой… или восьмой… – я озадаченно развел руками.

– Нет, ну это никуда не годится. Ладно, ты номер своего телефона запомнить не можешь, номер машины своей забываешь, но этаж! Это же всего одна цифра.

Максим снисходительно посмотрел на меня и нажал кнопку пятого этажа.

– Так ты не прикалывался?.. Да, беда. Ты, что ли, дневник, заведи, говорят, помогает, чтобы не впасть в слабоумие.

Не зная, что ответить своему спутнику, немного сердясь за то, что он усомнился в моих умственных способностях, я тем не менее был с ним согласен. С памятью у меня и правда была какая-то проблема, и со временем она только усугублялась.

– Даже не знаю, что делать дальше. Тут какой-то компаньон образовался, без которого денег не снять. А встречаться с ним может быть небезопасно.

– Ну спрячься в своей норке и делай вид, что ты обычный обыватель, – съязвил Максим.

– Короче, к чему ты ведешь? – ко мне подкатывала злоба оттого, что Шустрый говорил правду.

– Пока ты спал, по новостям передали, что наша корпорация «Миллениум» серьезно разругалась с российским правительством, и Тимур выгнал нашу Светлану вместе с твоим двойником из страны… Угадай, где будет новый центральный офис конторы?

– Где? – спросил я, уже предполагая самый худший вариант.

– Судя по твоему побелевшему лицу, ты догадался – у нас под носом, в Иерусалиме. Так что, промедлишь еще немного, и можешь вообще без денег остаться.

Лифт приехал на этаж, и мы вышли.

– Думаешь, они в теме, и потому сюда направились? – спросил я.

– Не знаю, но иной причины им ехать именно в Израиль я не вижу. Так что поспеши, решатель наш, – каким-то язвительным тоном произнес Максим.

Позвонив в дверь, мы дождались, когда Марина откроет, и вошли.

Девушка встретила нас в кухонном фартуке.

– Готовишь, хозяюшка? – с улыбкой спросил Максим.

– Блинчики! – вместо девушки крикнул нам из зала Дмитрий, не прекращая жевать.

– Что, Еврей, уже Призрака объедаешь? – ухмыльнулся Шустрый.

– Присоединяйтесь, очень вкусно.

– Не, я пас, ем раз в день, здоровье берегу… А сегодня уже поел, – ответил Максим.

– Че, опять экономишь? К чему такое скупердяйство? У тебя денег в достатке, чтоб пять раз в день в ресторане кушать…

– Нет, я не экономлю… Хотя что я тебе объясняю?

– Не приставай к нему, Дим. Он только что мороженое ел.

Зайдя в гостиную, мы присели за стол рядом с Дмитрием. Марина принесла нам чай и, чтобы не мешать разговору, ушла в другую комнату.

Обмакнув блин в мед, я заговорил с Дмитрием.

– Шустрый сказал, что Светлана и мой двойник сюда пожаловали.

– Поверь, я в курсе. Мы с ним это уже обсуждали, пока ты спал. Поэтому предлагаю по-тихому сваливать отсюда. Если с деньгами ты уже все решил.

– Куда, например? – спросил я, оставив тему денег без внимания.

– Можно вернуться в Россию, раз их теперь там нет. Тимур, вроде, нам не враг, а я подыскал хорошее место для вложения средств в недвижимость, как ты просил.

– Какое неожиданное рвение, по родине затосковал, что ли?

– Да, и это тоже. Конечно, я не настаиваю, но подумай об этом.

– Димас прав, – поддержал его Максим. – Конечно, документы у нас не верх восторга, но у тебя-то они почти идеальные. За себя ты проплатил не только как за корочки. Хаим Беркович, чью фамилию взял, был вполне реальной личностью, пока не утонул в турпоездке. А так как все свидетельства о его смерти затерли твои друзья, ты вполне легально можешь заниматься любым бизнесом. В том числе скупать недвижимость, причем даже в Москве.

– Звучит, конечно, заманчиво, но с деньгами-то пока вопрос до конца не решен. Кстати, кто такой Кинг, ты случайно не в курсе?

– Стивен Кинг?

– Нет, я так не думаю…

– Тогда извини, по твоим партнерам, я вообще не в курсе. Ты всегда сам с ними ведешь дела. У меня только счет, куда я деньги зачислял. Но рекомендую решить все с банком раньше, чем твой двойник.

– Ладно, готовьте предложения по недвижимости, а я буду с партнерами разбираться.

– Все будет готово уже сегодня, – заулыбался Максим. – Еврей, хватит Сашу объедать, пошли бумажки готовить.

Дмитрий обтер жир с губ салфеткой, и они, попрощавшись с Мариной, ушли.

Откинувшись на стуле за обеденным столом, я задумчиво, без особого аппетита, пожевал блин. Конечно, мне было невесело: ведь внезапно открылось, что я не единственный хозяин украденных денег… Нужно было все основательно обдумать, но тут в дверь позвонили.

– Марин, глянь, кого там еще принесло на запах твоих блинов.

Моя юная знакомая подошла к двери и, открыв ее, впустила двух незнакомых людей. Подобная безрассудная смелость девушки меня обескуражила, но было уже поздно корить ее. Один из пришедших, мужчина в возрасте, одетый в бежевый отутюженный костюм, белую рубашку без галстука и туфли с седловидной вставкой. Золотой перстень с начертанием какого-то герба, трубка, торчащая из кармана пиджака, и летняя шляпа, ярко подчеркнули в нем человека богатого, но одевающегося в собственном стиле, пренебрегавшего модой и чужим мнением. В руках он держал папку с бумагами. Спутником его был невысокий человек лет сорока на вид, по-молодежному одетый в майку с изображением какого-то металлиста, драные джинсы, ярко-зеленые кроссовки и бейсболку. Он был с недельной щетиной на лице и, оценивая обстановку, внимательно смотрел по сторонам.

Пожилой заговорил первым. В речи слышался явный акцент.

– Здравствуй, Александр. Что-то ты нам не звонишь, не пишешь?

– Вы меня с кем-то путаете, – ответил я, понятия не имея, кто ко мне пришел.

– К чему этот фарс, Быстров? Гибель в Твери нашего связного, ваши метания по миру, но более всего, конечно, появление твоего двойника – все это, конечно, немного сбило с толку. Признаюсь, я уже начал за тебя переживать. К счастью, сегодняшний звонок управляющего банка меня успокоил.

– Меня зовут Хаим Беркович… – настаивал я на своем.

– Быстров, прекращай комедию.

– Я не… – начал я очередной заход лжи, но мужчина с перстнем прервал меня.

– Твои напарники уже у нас, сидят под присмотром в машине. За толстопузом мы следим с самого начала проекта, так что, когда ты не дождался меня в кафе, нашли тебя быстро.

– Ладно, я Быстров… Но у меня есть некоторые проблемы с памятью, поэтому…

– Да, – снова перебил меня пожилой гость, – твои друзья уже поведали об этом. – Меня зовут Арманд Кинг и у нас с тобой есть одно общее дело, которое ты пока не закончил. Первая часть проекта «Омега» прошла достаточно неплохо, хотя от твоего «Финанс Профи Групп» мы ожидали большего.

Арманд протянул мне кожаную папку с гравировкой «financial collapse».

– На случай если ты что-то забыл, здесь все документы по второй части проекта. Изучи все и приступай. Твоим новым наблюдателем от нас будет теперь Герман. Постарайся, чтобы его не постигла участь предыдущего, он мне как-никак племянником приходится.

– Не стоит за меня переживать, дядя, – усмехнулся Герман и посмотрел на меня взглядом профессионального убийцы.

Потом он прошел в зал и развалился на диване.

– Что ж, Саша, до встречи. Жаль, нет времени пообщаться больше, но ситуация в мире резко меняется, и наши планы приходится серьезно корректировать. Сегодня ты вылетаешь в Италию для продолжения проекта.

Кинг протянул на прощание руку.

Немного ошарашенно я принял рукопожатие, и гость с улыбкой бросил последнюю реплику:

– Насчет своей оплаты не волнуйся. Без меня твоему двойнику и цента со счетов не дадут, хотя судя по размаху его планов, мне кажется, ему это и не очень надо. Что касается тебя, ты по-прежнему на полном обеспечении. Но суммы свыше ста тысяч в неделю согласовываются. Золотая карта у Германа, а окончательный расчет, как договаривались. Твой гонорар в пятьсот миллионов долларов уже на счете Хаима Берковича, но до окончания проекта деньги заморожены.

Пожилой гость ушел, оставив меня с перепуганной подругой и новым соседом, закурившим сигарету с едким запахом.

Оказавшись неожиданно в ситуации, к которой я был не готов, и, пытаясь понять, что мне делать дальше, я открыл переданную мне папку. Первая же страница содержала заголовок «Проект «Омега», часть вторая «Референдум».

Название не предвещало ничего, что позволило бы мне по-прежнему оставаться в тени. Но может, это и к лучшему. Мне больше не хотелось «прятаться в норке», как меня заслуженно поддел Максим, пора было начинать что-то делать.

Сборы были быстрыми. Покидав в чемодан вперемешку трусы, носки, рубашки и джинсы, я судорожно метался по апартаментам, перекрывая вентили воды и газа. Дата возвращения была неизвестна, и хотелось, чтобы мой скорый отъезд не привел резиденцию Еврея к упадку. Как знать, возможно, она могла нам еще понадобиться.

В зале, на кожаном белом диване прямо в ботинках развалился Герман, подстригая щипцами ногти и пуская клубы дыма от сигареты в направлении потолка. Не вынимая ее изо рта, он бодрым голосом попытался нас ускорить еще больше.

– До окончания регистрации на рейс осталось меньше часа, шевелитесь.

Марина тщетно пыталась упаковать свои немногочисленные вещи, пока ее окончательно не накрыл стресс. Она, бросив раскрытый чемодан прямо на пол, села рядом на стул и расплакалась. Метнувшись было ее утешать, я был остановлен грозным окриком Германа:

– Хватит сопли жевать, двигаться пора.

И он, не дожидаясь остальных, бодрым шагом пошел к выходу.

Решив не испытывать на себе и подруге последствий неповиновения новому смотрящему, я застегнул чемодан Марины и, подхватив его вместе со своим, отправился следом за Германом.

– Марина, идем… Все, что понадобится из вещей, я тебе на месте куплю, – позвал я бывшую ученицу и, не оборачиваясь, пошел дальше. Девушка, продолжая хлюпать носом, все-таки взяла себя в руки и тоже покинула квартиру.

Последнее, о чем я подумал на пороге квартиры, – как же все вокруг ненадежно и скоротечно. Только поверил в то, что бежать и прятаться больше не нужно, как ехидная судьба взяла и достала очередную крапленую карту из колоды жизни. Ну и ладно, буду жить одним днем, раз все так непредсказуемо.

До аэропорта добрались без приключений и, хотя мы все-таки опоздали на посадку, самолет без нас не улетел. Видимо, кто-то объяснил служащим аэропорта, что нас стоит дождаться. Более того, вся моя тройка партнеров тоже была здесь, с нескрываемым испугом сидя в салоне первого класса и сжимая кем-то врученные им посадочные талоны.

Похоже, для Кинга диалог с властями и визовыми службами не были проблемой.

Во время полета Герман рассказал, что в проекте я был далеко не единственной фигурой, которая должна была все организовать. Как оказалось, моя финансовая афера была лишь одной из многих других финансовых операций сомнительного содержания. Еще целый ряд подобных действий был совершен по всему миру.

Сейчас один из ключевых организаторов уже ожидал меня в аэропорту Италии. По словам Германа, он частично уже начал подготовку к нашему заданию и почти сформировал штаб по созданию структуры, которая будет реализовывать вторую часть проекта «Омега».

Что касается меня, я просто любовался облаками и старался ни о чем не думать, чтобы не сойти с ума окончательно.

Сделав виток над живописной территорией курортной зоны Эмилии-Романии, омываемой теплыми волнами Адриатического моря, мы наконец приземлились недалеко от Римини и покинули самолет.

Пройдя в фойе аэропорта имени Федерико Феллини, что расположен в Мирамаре, обнаружили, что нас уже ждали. Встречающих было двое.

Один из незнакомцев сильно походил на обычного учителя. Он был в очках, в строгом костюме, надетом поверх джемпера, из ворота которого торчал узел туго затянутого галстука.

Второй встречающий выглядел понуро словно был недоволен происходящим или просто впал в ступор от переизбытка информации. Он был небрит и обладал заметно выдающимся из-под кожаного пиджака пивным животом.

Первым поднялся и протянул руку, чтобы поздороваться, человек, напоминавший учителя.

– Рад видеть тебя в нашей команде, Саша. Помню, в Бразилии, мы с тобой серьезно накуролесили, – он наигранно улыбнулся и пожал мне руку.

Вторым протянул руку небритый.

– Пьетро Гаспарри, – представился он.

Похожий на учителя мужчина тут же с улыбкой прокомментировал:

– Ты будешь смеяться, но это наш Босс. Кстати, по-русски он не понимает почти ни слова. Хотя, впрочем, он вообще говорит мало. Так что будешь с ним общаться с помощью переводчика или через меня. Ты не поверишь, он даже имя мое правильно произнести не может – Евжением зовет. Да пусть хоть Евжопием. При тех деньгах, что он платит, ему все простительно.

Забрав багаж, мы прошли в аэробар.

Когда все расселись, и нам принесли ароматный кофе, Евгений вновь заговорил со мной:

– Кратко введу тебя в курс дела. Нас на проекте должно было быть человек двенадцать, таких как мы, с мозгами. Но все как-то не сложилось. Кого взяли копы, кого отправили в мир иной, а из-за недавних событий в мире, руководство начало форсировать события. Так что не удивляйся, что в столь серьезном деле у нас тут полная неразбериха. Конечно, это временно, но… Ладно, ближе к делу… В общем, наш Большой (на этом слове он ехидно улыбнулся) Босс, вопреки любой здравой логике, решил сам стать лицом референдума, причем надумал он это всего неделю назад. Короче, структуры нет, концепция сырая, а деньги все только через него Самого. Штаб состоит из каких-то полукриминальных личностей. Как будем вести проект, не знаю…

– Единственное, в чем можно быть уверенным наверняка, Жень, – если провалим, то всем крышка, – вставил реплику Кабан.

– Ну… конечно, самый пессимистичный сценарий тоже не исключен… Но зачем же думать о плохом? Если все получится, то мы герои. И, когда новый порядок придет к власти, мы тоже забыты не будем, – сам до конца не веря в собственные слова, подытожил Евгений.

Допив кофе, мы вышли из аэропорта. На стоянке стоял целый эскорт черных бронированных джипов. Как выяснилось, охрана Большого Босса была и в аэропорту, но старалась вести себя скрытно. На улице же ее избыток скрывать было просто невозможно.

Мы сели в роскошный «Роллс-ройс Фантом» золотого цвета, хотя, скорее всего, это был не просто цвет, а позолота. Большой Босс лично втиснулся за руль, игнорируя услуги шофера, видимо, из принципа. Колонна тронулась, но уже очень скоро мы, наперекор соображениям безопасности, обогнали идущие впереди несколько машин охраны и унеслись прочь словно ехали не на элитной представительской машине, а на спортивном болиде.

Кабан, впершийся вместе с нами в машину и теперь сидевший рядом со мной, без умолку рассказывал Евгению о своих былых подвигах, всячески коверкая русский язык и шепелявя. Видимо, как всегда, проявив инициативу во время принудительной доставки, он был подвергнут воспитательным побоям, и теперь остался без части переднего зуба.

Изредка тему своего монолога он менял на рассказ о знойных молодых девушках, которые, по его же словам, буквально падали к его ногам. Затем, видимо, устав хвалиться или заметив, что никто не поддерживает разговор, он замолчал.

Как только Денис умолк, к разговору подключился Евгений:

– Саня, сейчас приедем, возьмем пиццы итальянской, нормальной, пивка.

– Женя, только не начинай… Сорвешься в пике, проект завалим, и нам крышка, – осек его Кабан, который, судя по всему, уже пересекался с Евгением на каких-то моих проектах.

– А вот это уже обидно. Что я, алкоголик, по-твоему? Выпьем пятьдесят грамм за встречу, и все, – прервал ход моих размышлений ответ Евгения.

– Как знаешь, Женя, как знаешь… – махнул рукой Денис.

Тут Евгений, увидев в окне небольшую реку, возможно, один из притоков Рубикона, резко сменил тему. – Опа-опа-опа-па! Сейчас будет шоу!

Он наклонился к Боссу и что-то шепнул ему на ухо.

Пьетро самодовольно хмыкнул и сдал вправо. «Роллс-ройс» резко погрузился в бурную воду потока почти по самые окна. Мы поехали, рассекая воду, потом также резко Босс сдал влево, и мы снова выехали на дорогу.

– Вау, круто, – как ребенок порадовался Кабан.

– Ты, Денис, еще не видел, что он на своем вертолете вытворяет, – ответит ему Евгений, – было так круто, что меня чуть не вырвало.

– Ха… Поверь, до меня ему все равно далеко. Там, где он учился, я почти что препод…

Нам навстречу показалась колонна военных машин. Каждый из водителей, проезжая мимо, отсалютовал рукой Боссу, и тот махнул всем в ответ.

– Саня, это вотчина Босса, здесь его все местные знают. Здесь всё его. С ним едешь, чуть ли не каждый с ним здоровается. В других странах он опосредованно рулит своей корпорацией, а здесь – просто всеобщий благодетель.

Мы проехали по набережной Римини, с одной стороны шла бесконечная череда отелей, с другой – побережье, усыпанное зонтиками и шезлонгами. У кольцевого разворота прямо на газоне тренировались гимнасты, то строя живые пирамиды, то выполняя сальто. Спортивные девушки в максимально коротких юбочках и подтянутые парни в облегающих безрукавках. У всех на спортивной форме красовался российский триколор.

– Смотри-ка, вроде русских и есть-то миллионов двести, а куда ни поедешь – везде нас, как тараканов, – высказался Кабан, но посмотрев на наши с Евгением недовольные лица, сконфуженно отвернулся к окну.

Улица многоэтажных отелей почти заканчивалась у парка с памятником Федерико Феллини, который был изваян в виде большого фотоаппарата. Прямо за ним находился въезд на огороженную территорию стоявшего на побережье особняка, который, судя по размаху, в прежние времена был элитным санаторием.

– А это наш временный штаб, Босс прикупил, чтобы было где расположиться нашим людям, – прокомментировал Евгений.

Мы вышли из машины, и Евгений на ломаном итальянском о чем-то поинтересовался у Босса, а затем сообщил нам, что планерка будет часов в десять вечера.

Евгений проводил нас к номерам и оставил отдыхать от перелета.

Не успели распаковать чемоданы, как вошел Герман со странным агрегатом в виде металлического пистолета, сращенного с каким-то подобием шприца.

Ни слова не говоря, он ткнул им в плечо сначала меня, потом Марину, достаточно болезненно введя что-то небольшое, но твердое под кожу.

Плечо прострелило ноющей болью, от плеча она распространялась к шее и отдавала в руку до самого большого пальца, который моментально онемел.

– И что это только было? – возмутился я вслед уходящему из номера Герману.

– Манту, – ухмыльнулся он и, ненадолго обернувшись, сказал уже более серьезно: – Датчик слежения, чтобы мне не бегать тут вокруг вас все время.

Куратор ушел, оставив нас вдвоем с Мариной потирать болезненные плечи.

Порывшись в мини-баре, я достал маленькую бутылочку бренди и сок с мякотью. Сок я протянул Марине, а бренди оставил себе.

– Ну что, Маришка, с прибытием на итальянский курорт. Предлагаю бросить чемоданы и пойти покупаться в море.

– Да ты романтик, – грустно улыбнулась девушка и отпила сока.

Что касается меня, я выпил бренди на пустой желудок и сразу охмелел.

Купив в ближайшем магазине плавки и купальник, мы переоделись в кабинках пляжа и пошли купаться. Море у берега было очень мелким, до самых буйков можно было дойти по дну. Зато волны были просто изумительными. Если прилечь недалеко от берега, то они своим приливом и отливом, начинали катать тебя вперед и назад. Правда, был риск расцарапать кожу осколками ракушек.

Вдоволь наплававшись и насобирав ракушек на побережье, мы прилегли на соседних шезлонгах, хотя на загар рассчитывать не приходилось. Было немного душно, с запада собирались грозовые тучи, отчего немного парило, но морской воздух и легкий ветерок делали пребывание на пляже очень комфортным.

Впрочем, вдоволь насладиться теплом и покоем нам не удалось. Ощутив на себе чей-то взгляд, я поднял глаза. Не сдвигая кепки, козырьком прикрывавшей мне глаза, я смог увидеть лишь мужские ноги в сланцах. Перекачанные икроножные мышцы не предвещали ничего хорошего. Сдвинув свой головной убор вверх, я поинтересовался, кого еще принесло на мою голову.

Предчувствия меня не обманули… Рядом стоял мой знакомый по тверским приключениям оперативник Тимофей. Он был в бриджах и черной футболке с ненавязчивой надписью ФСБ РФ. В руках у него был бокал пиноколады с трубочкой и коктейльным зонтиком.

– Тоже позагорать приехали? – не зная, как отреагировать на неприятного гостя, пошутил я.

– Ну да… Мы и в Египте уже позагорали, и в Израиле, теперь сюда сломя голову понеслись итальянских оттенков добавить. Мы приперлись в банк, как дураки. Думаем: «Ура-ура, деньги почти в руках». Банкира мы твоего отловили, и пару наводящих вопросов ему задали. Всплыла информация, что у тебя есть тайные партнеры, и без них денег не взять. Анатолий Михалыч твоих дружков по базе пробил и прям у меня на глазах побледнел. Один из них оказался самим Армандом Кингом, одним из боссов самой могущественной транснациональной корпорации в мире.

– И… – решил я поддержать разговор, ожидая, что, если будет задан вопрос о деньгах, можно смело сказать, что брать с меня нечего.

– Мы, конечно, все детально проверили и выяснили, что банкир не врет.

– И? – я начинал терять терпение, не понимая, что конкретно от меня хотят.

– И вот мы здесь… Просто подошел поздороваться, – Зверев попросил не терять тебя из виду, а вот что с тобой делать, он нам пока команды не дал… Так что удачного вечера тебе пока…

Тимофей, шумно отхлебнул напиток через трубочку и, похлопав меня по еще ноющему от инъекции плечу, ушел.

– Ну и что это было за явление? – спросила Марина.

– Да ну их всех куда подальше… Ходят тут всякие сказочные пингвины, отдыхать мешают.

Зазвонил мой служебный телефон, выданный Германом. Судя по голосу, звонил Евгений.

– Саня, друг. Мы тут вечернюю планерку собираем, давай подтягивайся. Посмотришь на шоу клоунов, с которыми нам придется работать. Только сильно не печалься, это еще те персонажи… Жду минут через двадцать, в гостиной на первом этаже, не опаздывай.

– Понял, выдвигаюсь, – ответил я и повесил трубку.

– Всё, наше свидание закончилось? – спросила Марина.

– Боюсь, все именно так, – ответил я, вставая с лежака, – зато не обгорели…

Мы переоделись и не спеша, под крики одиноких чаек, пошли в сторону порта, неподалеку от которого располагалась наша резиденция.

Большой зал отеля собрал много незнакомых мне людей. В основной массе здесь были люди далекие и от политики, и от бизнеса, во всяком случае цивилизованного. Самыми приличными в данном сборище были переводчики, они по крайней мере одевались со вкусом.

Конечно, были и единичные представители политической элиты. Как мне шепнул на ухо Евгений, где-то в этой толпе были бывший президент Колумбии и один из министров Мозамбика, а также кто-то из руководящего состава ООН, пара генералов американской армии, несколько сенаторов и депутатов из разных стран, плюс группа банкиров. Однако было сложно выявить их среди многочисленных главарей наркокартелей и прочих преступных элементов, блестящих золотом толстых цепей и зубов.

Накрывая всю стену, выехал интерактивный, плазменный экран и, вооружившись указкой, к нему вышел Евгений.

– Господа, прошу тишины. Коллеги на заднем ряду, то, что вы материтесь на арабском, не значит, что я этого не понимаю. За неприличные слова у нас штраф сто долларов, прошу положить в ящик с прорезью.

В зале стало тише, и несколько скомканных купюр друг через друга передали к ящику у входа.

– Продолжаем. Как я заметил, сегодня снова нет куратора по США и Киргизии. Это просто неуважение ко всем присутствующим. Кстати, где наш новоиспеченный Лидер? Мы же договорились, что он будет на каждой планерке… Ладно, начнем без них.

– Женя, давай ближе к делу, – поторопил его Кабан, – здесь дышать нечем. Почему кондиционер толком не работает?

– Я откуда знаю, – рыкнул в ответ Евгений.

В дверь вошел Пьетро Гаспарри и скромно сел на свободное кресло у выхода.

Евгений продолжил свою речь.

– Итак, повторюсь в очередной раз, – сказал он и, не глядя, ткнул указкой в сторону диаграммы на экране. – Не вдаваясь в технологические подробности референдума, хочу затронуть самые проблемные места. Чтобы референдум признали легитимным, нам нужна поддержка серьезного числа представителей дееспособного населения планеты. Для достижения искомых результатов нужно около пятисот миллионов подписей. Простой расчет показывает, если каждый наш активист найдет около ста сторонников, то нам нужно примерно пять миллионов человек, которые будут вести агитационную работу.

Народ в зале возмущенно начал переговариваться.

Один из переводчиков высказался от лица своего нанимателя:

– Это нереально. У нас в основном боевики, агитировать они умеют только с помощью свинца.

– Никакого насилия. У нас чистая кампания, во всяком случае ее официальная часть. Пусть подтягивают своих мам, сестер, бывших учителей, знакомых, тех, кто сможет вести работу. Оплата для наших якобы волонтеров тысяча долларов аванс за список сторонников и тысяча – по результатам референдума.

Народ снова начал роптать, но Евгений невозмутимо продолжил:

– Господа, мне вас не перекричать. Продолжаем. Так, в Алжир, Молдавию, Пакистан – нужны кураторы. Россия. Тут – полная дыра, никто ею не занимается. Константин пропал без вести вчера, а нового кандидата на управление проектом в данном регионе еще нет. Понимаю, всем страшно, но работать-то нужно! О!..

Евгений посмотрел в мою сторону, очень довольный своей идеей.

– Александр, а может тебя в Россию куратором?

– Уверен, что я там буду не слишком приметной личностью? – с некоторым испугом осведомился я.

– Ой, да ладно. Придумаем, что-нибудь. Причешем по-другому, пейсы накрутим, шапочку иудейскую наденем. Лучшего кандидата на эту враждебную территорию, где буйствует Тимур, все равно не найти.

– А у меня есть возможность отказаться?

– У нас обоих ее нет… Продолжаем… Что у нас со скупкой теле-и радиокомпаний?

– В процессе, – сказал переводчик Пьетро.

– В процессе – это как? Можно в количественном и качественном выражении?

– Когда кондиционер в зале починят, душно ведь, – недовольно вставил Кабан.

– Сделаем на днях, – снова отозвался переводчик Пьетро.

– Пьетро, когда вы побреетесь? Мы же это уже проговаривали! Несмотря на то что ваша секретарша говорит, что вам идет легкая небритость, на самом деле это вовсе не так!

– Кожа раздражается, щиплет, щеки краснеют, – ответил переводчик.

– Потерпите, а потом, после победы, хоть как Бен Ладен бороду отращивайте. И еще… Куртка, куртка! Когда вы костюм, наконец, наденете?!

– И очки с нулевыми линзами не помешали бы, – добавил я, чтобы хоть как-то поучаствовать в процессе.

– Да, правильно, Саша. Пьетро, купите себе очки, а то у вас вид, как у бандита, а это вам немного учености добавит, хоть и образ умника не более пяти процентов даст в рейтинге, но и они нам сейчас не помешают. Только не обижайтесь, вашим интеллектуальным способностям любой позавидует, но, к сожалению, судят всех по одежке на экране, – поддержал меня Евгений. – Ладно, движемся дальше. Еще раз напоминаю, в шесть утра будет еще планерка. Кому далеко лететь – скайп, интерактивно. У кого в это время ночь, это не оправдание… Завтра зал оборудуем для интерактивных конференций.

Вечерняя планерка продолжалась больше часа. Затем Евгений всех отпустил, договорившись встретиться с Боссом в узком кругу через час. Однако ровно через час Босс просто выключил телефон, видимо, устав ото всех.

Мы посидели немного на веранде в ожидании Большого Босса, но поняли, что ждать его бесполезно. Поэтому Марина пошла спать, а мы мужской компанией – Евгений, я и моя «святая троица» – поехали в сауну, к помощникам ББ, обсуждать финансовые вопросы и обмывать знакомство.

Сауна имела внушительный холл с камином, большим телевизором и роскошной, но аляповатой мебелью.

На обеденном столе, ломящемся от разнообразной еды и алкоголя, стояло блюдо с молочным поросенком с яблоком в зубах.

Помощников Большого Босса было всего двое. Германа, который тоже порывался войти с нами, они послали в грубой форме, поинтересовавшись, кто он такой и какого такого непонятного Кинга он представляет. Подробности диалога я не особенно понял, поскольку ребята с английского перешли на итальянский. Однако, судя по итогам беседы, они убедили Германа, что здесь он никто и что таких, как он, они закапывают под оливковыми деревьями и кое-что там делают еще, чтобы те потом лучше цвели по весне.

Теперь мы сидели довольно узким коллективом. Один из помощников Босса был худой, в наколках, он представился просто, мол, все его зовут Палач. Второй сильно походил на ББ, и большим животом, и небритостью. Он просил называть себя Мамонтом, но Палач звал его исключительно Мамоном.

Кабан и Путник вели себя достаточно смело, несмотря на бандитские замашки новых знакомых. Что касается Еврея, то он просто затаился где-то в углу. Максим, редко пьющий в последнее время, умудрился буквально за пару тостов запьянеть и потому совсем потерял чувство реальности. В момент знакомства на простой вопрос Палача он сказал:

– Зовите меня просто – Хозяин.

Так как его юмора никто, кроме нас, не мог понять, при переводе Евгений подобное бахвальство опустил, представив его просто по имени. Однако это Максима не успокоило. Он начал по-русски объяснять местным мафиози, что Италия вместе с Германией обломала о Россию зубы во время Второй мировой. За это он с ними раза четыре выпил, а потом пошел в сауну и прямо там уснул. Благо, его нашли раньше, чем у него спеклись мозги, и, окатив ледяной водой, отправили спать уже в номер.

Говорили итальянцы, к счастью, чаще на английском, поэтому я понимал практически все.

Когда Максим нас покинул, нишу балагура занял Денис, а Дмитрий, чуть осмелев, стал обрабатывать поросенка, постепенно доведя его до стадии одной головы с отрезанными ушками и пятачком.

– Ну как, Палач? Ты обещал нас на своей яхте покатать. Когда выберемся? – осведомился Кабан.

– Да на, – парень в наколках вынул из висевших на спинке стула штанов ключи и бросил их Денису. – Спросишь, на пристани «Флагман Смерти». Только не утопи…

– Не боись, разве что поцарапаю немного.

– Сам тебя поцарапаю тогда, – Палач грозно провел лезвием большого тесака, по столу сделав глубокую прорезь.

– А что по девочкам, почем тут они у вас? – не унимался Денис.

– Не, в нашем районе таких не водится. Тех, которые не против, полно, а вот за деньги – как-то не прижилось.

Их диалог прервал Евгений, который до этого задумчиво пил стакан за стаканом и курил.

– Ребята, хватит ерунду обсуждать. Что с нехваткой людей будем решать? С кураторством разобрались – худо-бедно весь мир накрыли, а вот самой пехоты мало.

– Женя, ну что ты от нас хочешь? – громогласно возмутился Мамон, который, видимо, считал, что чем громче скажешь, тем больше люди тебя зауважают. – Это вы по белым технологиям специалисты, а мы по черным: пристрелить кого, утюгом пригладить по живому…

– Нет, на данном этапе нужно по-другому… – попытался объяснить помощникам Евгений, но так и не договорил, потому что Палач его прервал.

– Жень, мы же тупые, ставьте нам четкую задачу, мы ее выполним. И бойцы наши – ребята четкие, но не гении.

Евгений разлил очередную порцию бренди по бокалам.

– Так, хватит про выборы. Сегодня к нам еще один серьезный товарищ присоединился. Думаю, дела пойдут. Давайте за победу нашего проекта. Саня, и за тебя тоже, – поднял бокал Евгений.

Все дружно выпили, и уже больше к разговору о делах не возвращались. После третьей бутылки Палач вытащил гитару, и все мы начали петь, а точнее орать, что в голову придет на мотив, который наигрывал парень в наколках.

Потом все было как в тумане.

Палач рассказал очередную байку, как к нему коллекторы нагрянули, когда его фирма банкам задолжала астрономическую сумму. Но он, гордый уроженец Неаполя, пригласил их к себе в гости. Уточнив, мол, пусть приезжают на хороших машинах. Вышибалы поинтересовались, с какой радости именно на хороших, а он им пояснил, что когда их выпроваживать будут, то выдадут им лоховозки взамен.

Посмеявшись сам над своей шуткой, он разлил по последнему бокалу и призвал всех после тоста поехать развеяться. Народ немного освежился под душем, переоделся и покинул сауну, а Дмитрий напоследок отрезал поросенку голову и, положив ее в пакетик, видимо про запас, пошел следом за нами.

Мы расселись по машинам и долго катались по городу.

Когда, не вписавшись в очередной поворот, Палач, зацепил встречную машину и оторвал боковое зеркало, я на него укоризненно посмотрел. Но он лишь усмехнулся.

– Да, плевать, все равно машина ворованная, какие-то нарики пригнали.

Где-то по пути мы купили еще виски. У триумфальной арки остановились, Евгений пытался на нее залезть, но упал. Потом мы забрели на яхту Палача. Евгений промахнулся мимо мостика и упал в воду. Когда мы его выловили, то, наконец, отплыли, протаранив, правда, у пристани несколько рядом стоящих катеров.

Накатавшись по морю, пошли бродить по городу, фотографировались вместе с какими-то прогуливающимися итальянками и просто валяли дурака.

У парня, стоявшего рядом с одним из ресторанов, мы забрали мотоцикл, и Кабан кружился на нем, показывая, как правильно взрывать покрышки. Евгений же в это время сидел на траве и курил, не снимая мотоциклетного шлема, из-за чего прямо из забрала у него валил дым.

Потом все вспомнили, что где-то потеряли Путника, но вновь увлеклись чем-то еще и искать его не стали.

В общем, погуляли на славу, закончив свое путешествие в каком-то баре, где после кальяна всех окончательно разморило. Довольные, разъехались по своим апартаментам, и только Дмитрий был расстроен тем, что где-то забыл пакет с головой поросенка.

Уже добравшись до номера, я представил лица официантов, когда они найдут странное содержимое Диминого пакета, молча улыбнулся, потом, не включая света, наощупь добрел до кровати и моментально уснул. В последнюю секунду перед тем, как отключиться, мне показалось, что в кровати я был не один, но обдумать этого я уже не успел, погрузившись в сон.

Сны мне привиделись, как всегда, сумбурные.

Сначала снилась Злата. Все было, как в тумане. Она была в легком розоватого цвета, шелковом пеньюаре, а я был одет в костюм хоть и лежал рядом с ней на кровати. Она положила мне на шею свою прохладную ручку и, словно продолжая спать, повернулась ко мне. Постепенно наши губы становились все ближе и ближе друг к другу. Потом мы поцеловались. Поцеловались, словно случайно, продолжая спать.

Потом была тьма.

Затем снова всплеск сознания. Наши тела были уже обнажены, и я смотрел, как в полумраке Луна играет бликами в волосах девушки. Злата улыбалась, а я почти реально ощущал, как бешено колотится мое сердце, а моя спина увлажнилась от пота, как в летний полдень на пляже в тропиках. Без сил я лег рядом с девушкой, обняв ее рукой, и закрыл глаза.

Снова тьма.

Голова кружилась, и меня начало мутить. Встав и с трудом дойдя до туалета, я попил воды, но легче мне не стало, и, в конце концов, меня вырвало. После этого мне стало легче. Прибрав за собой, я, чтобы окончательно прийти в себя, оделся и вышел на балкон подышать свежим воздухом. Так я стоял, пока у меня не перестала кружиться голова. Потом я вернулся в комнату и, без сил, снова лег в постель.

Сумбурные сны вновь посетили меня, но смысл их был сродни бреду.

Чуть позже и вовсе все исчезло, оставив в сознании лишь пустоту. Наверное, так было даже лучше, но через какое-то время резкий, противный звук заставил меня проснуться, несмотря на дикое желание спать дальше…