Книга: Мозгоускорители. Как научиться эффективно мыслить, используя приемы из разных наук
Назад: Часть II. Наука, что сулит несчастье
Дальше: 5. Что упало то пропало, или Бесплатный сыр в мышеловке
4. Должны ли вы рассуждать как экономист?
Трудные ситуации (решения) трудны главным образом потому, что, когда мы размышляем о них, в нашем уме не присутствуют сразу все доводы за и против... Чтобы покончить с этим, я обычно разделяю пол-листа бумаги на две колонки, над одной пишу «за», над другой — «против». Затем... я кратко записываю под ними разные мысли за и против и начинаю взвешивать их. Когда попадаются два довода за и против, кажущиеся равными, я вычеркиваю их оба. Если попадается один довод за, равный двум доводам против, — вычеркиваю все три. Так я продвигаюсь к итогу...И хотя весомость довода не может быть измерена с алгебраической точностью, все же, когда я размышляю о каждом по отдельности и в сравнении с другими, целое предстает передо мной, и, как мне кажется, я способен вынести более разумное суждение и менее склонен к ошибке.Бенджамин Франклин
То, что предлагал Бенджамин Франклин по поводу выбора, мы теперь называем теорией принятия решений. Франклин более детально описал метод принятия решений, который первоначально предложил математик, физик, изобретатель и христианский философ Блез Паскаль в середине XVII в. Чтобы провести так называемый анализ ожидаемой ценности, нужно записать возможные результаты каждого из предстоящих выборов, определить их ценность (положительную или отрицательную) и рассчитать вероятность каждого исхода. Затем нужно умножить ценность на вероятность. В результате вы получаете ожидаемую ценность каждого варианта ваших действий и выбираете те действия, которые имеют наивысшую ожидаемую ценность.
Паскаль описывал свою теорию решений в контексте своего знаменитого пари, по которому каждый должен решить, верить в существование Бога или нет. Суть его анализа заключается в том, что сегодня мы бы назвали матрицей выигрыша.
| Бог существует | Бог не существует | |
| Верить в Бога | +∞ (бесконечная ценность приза) | -1 (некоторые конечные затраты) |
| He верить в Бога | -∞ (бесконечная величина потери) | +1 (некоторая конечная экономия) |
Если Бог существует и мы в него верим, наградой нам будет вечная жизнь. Если Бог существует и мы не верим в него, нас ждет вечное проклятие. Если Бог не существует и мы верим в него, мы несем лишь незначительные потери — в основном воздержание от запретных удовольствий и отказ от эгоистичного поведения, причиняющего вред другим людям. Если Бог не существует и мы не верим в него, то выигрыш относительно невелик — мы можем позволить себе наслаждаться запретными удовольствиями и быть эгоистами. (Замечу в скобках, что многие современные психологи считают, что Паскаль перепутал конечный выигрыш и проигрыш. На самом деле для благосостояния лучше отдавать деньги, чем получать их, и хорошее отношение к другим также сделает вас счастливее. Но это не отражается на самой логике матрицы выигрыша Паскаля.)
Остается только пожалеть бедных атеистов, если Паскаль был прав по поводу расплаты в том случае, если Бог существует. Только глупец отказался бы тогда от веры. Но, увы, мы не способны просто взять и поверить.
Хотя Паскаль решил эту проблему. И решив ее, он изобрел новую психологическую теорию, которую сейчас мы назвали бы теорией когнитивного диссонанса. Если наши взгляды противоречат нашему поведению, что-то должно поменяться: или наши взгляды, или наше поведение. Мы не можем напрямую контролировать свои взгляды, но мы можем контролировать свое поведение. А так как состояние диссонанса губительно отражается на нашем настроении и здоровье, наши взгляды начинают подстраиваться под наше поведение.
Поэтому Паскаль советует атеистам «делать все то, что вы делали бы, если бы верили: пить святую воду, молиться и т.д., в конце концов вы начнете верить... Что вы от этого потеряете?».
Социальные психологи считают, что Паскаль правильно понимал этот механизм. Измените поведение людей — и следом за ним изменятся их умы и сердца. Теория решений Паскаля по существу является единственной теорией, лежащей в основе всех последующих нормативных теорий принятия решений.
Анализ эффективности затрат
С точки зрения экономиста, чтобы принять решение независимо от масштаба его последствий, нужно провести анализ эффективности затрат, который по сути представляет собой расчет ожидаемой ценности. Следуя формальному определению анализа эффективности затрат, из набора возможных действий нужно выбирать то, которое за вычетом расходов принесет самую высокую чистую прибыль. Говоря конкретнее, рекомендуется сделать следующее.
1. Составить список возможных действий.2. Определить причастные стороны.3. Определить затраты и прибыль каждой из сторон.4. Выбрать единицу измерения затрат и прибыли (обычно это деньги).5. Оценить величину каждого вида затрат и прибылей за соответствующий период.6. Оценить вероятность каждого прогноза.7. Вычесть из прогнозируемого результата ту сумму, на которую стоимость уменьшится со временем (через 20 лет дом будет иметь для вас меньшую ценность, потому что останется меньше времени, чтобы пользоваться им). Итог, полученный после такого вычитания, и будет «чистой приведенной стоимостью».8. Провести анализ чувствительности, то есть уточнить результаты анализа эффективности затрат с учетом возможных ошибок, допущенных при оценке затрат и прибыли или вероятности исхода.
Согласитесь, объем работы, которую придется проделать, обескураживает, к тому же некоторые шаги изложены упрощенно, а другие вовсе пропущены.
На практике анализ эффективности затрат может быть значительно менее трудным, чем кажется, когда читаешь приведенный выше список. Например, компании, продающей бытовую технику, нужно решить, продавать новые соковыжималки одного или двух цветов; или автомобильной компании нужно выбрать между двумя версиями новой модели. Затраты и прибыль легко рассчитать (хотя оценка вероятности исхода может быть весьма затруднена), деньги — очевидная единица измерения, «скидка» на потерю стоимости со временем будет одинаковой в обоих случаях, анализ чувствительности в данном случае провести также несложно.
Решения, принимаемые в быту, тоже могут простыми. Рассмотрим пример реального решения, которое должны были принять мои друзья, семейная пара. Их старый холодильник доживал последние дни. Выбор А был — купить обычный холодильник, какие приобретает большинство потребителей, стоимостью $1500-3000. У таких холодильников есть свои недостатки, включая не очень высокую надежность и относительно небольшой срок эксплуатации — 10-15 лет. Выбор Б — купить холодильник более высокого уровня, с отличными характеристиками и замечательным дизайном. Он работает отлично, надежен и прослужит 20-30 лет. Но стоит в несколько раз дороже, чем обычный.
Расчет ожидаемой ценности в этом случае не так уж труден. Затраты и прибыли ясны, вероятность исходов тоже. И хотя мои друзья не так просто пришли к выбору, они могли не сомневаться в своем решении, поскольку учли все, что должны были учесть, оценили объем затрат и прибылей, а также вероятность этих затрат и прибылей.
Но представим себе более сложный выбор. Чтобы сделать его, нужно оценить множество затрат и прибылей. Вы раздумываете, какую машину купить: «хонду» или «тойоту». Вы не купите (или не должны покупать) «хонду» в том случае, если она дороже, а ее достоинства, в сумме равные X, равны достоинствам «тойоты», которые отличаются от достоинств «хонды», но в сумме дают то же значение X.
Казалось бы, ясно. Но если копнуть глубже, все окажется куда сложнее.
Проблема № 1 — как ограничить пространство выбора, сократить число вариантов, между которыми вы на самом деле собираетесь выбирать. Кто сказал, что вы вообще должны выбирать между «тойотой» и «хондой»? Почему бы не купить «мазду»? И почему вы все время думаете только о японских машинах? «Фольксвагены» и «форды» тоже хороши.
Проблема №2 — когда нужно перестать собирать информацию. Вы действительно сравнили каждый аспект «хонд» и «тойот»? Представляете себе приблизительный расход бензина за год? Потерю стоимости при последующей продаже каждого из автомобилей? Объем багажника? Оптимизация выбора — принятие лучшего из возможных решений — не самая реалистичная цель в реальном мире. Если бы мы все время оптимизировали свой выбор, мы оказались бы в положении буриданова осла, не способного выбрать одну из двух охапок сена. («Эта, кажется, посвежее. А та больше. Зато эта ближе ко мне»).
Возьмем экономиста-политика-психолога-программиста-управленца Герберта Саймона, о котором мы говорили в предыдущей главе. Он пытался решить проблемы № 1 и № 2, анализируя эффективность затрат. Герберт Саймон считает, что попытки оптимизировать выбор зачастую просто бесполезны. Такие задачи решают мощные компьютеры с неограниченными информационными ресурсами, а не простые смертные. Решения, которые принимают люди, характеризуются ограниченной рациональностью. Мы не пытаемся сделать их оптимальными, а скорее ищем удовлетворительное решение. Тратить энергию и время на принятие решения нужно в соответствии с его важностью. Эта поправка к стандартной теории микроэкономики безусловно верна, и Герберт Саймон получил Нобелевскую премию в области экономики именно за выведение этого принципа «удовлетворительности» или «разумной достаточности» выбора. Люди, которые тратят десять минут на выбор между шоколадным или ванильным мороженым, явно нуждаются в помощи. Хотя, с другой стороны, пословица предостерегает: «Поспешишь — людей насмешишь».
Существует и проблема самого понятия удовлетворительности. Это удобно как норматив чое предписание (что вам следует делать), но уж точно это не самое лучшее описание того, как ведут себя люди, делая свой выбор в действительности. Человек может провести больше времени, выбирая рубашку, чем холодильник, и потратить больше энергии, выторговывая себе гриль для барбекю, чем пытаясь снизить ставку ипотеки.
Вот замечательный пример плохого понимания того, как соотносятся время и важность выбора. Вы не поверите, что большинство ученых принимают важнейшее финансовое решение в своей жизни за две минуты. Когда они заполняют необходимые анкеты при приеме на работу, администратор спрашивает их, как бы они хотели распределить свои пенсионные накопления между акциями и облигациями. Обычно новый сотрудник спрашивает: «А как поступает большинство?» Ему отвечают: «Большинство вкладывает половину в акции, половину в облигации» — «Тогда и я так сделаю». За последние примерно 70 лет это решение неизбежно приводило к тому, что к моменту выхода на пенсию среднестатистический профессор накапливал на пенсионном счету существенно меньше денег, чем если бы он принял решение вложить в акции все свои сбережения. (Однако помните, что я не финансовый аналитик. И если вы собираетесь последовать моему совету, несмотря на недостаток моей компетенции, имейте в виду, что некоторые аналитики, напротив, советуют перевести значительную часть накоплений из акций в облигации и наличные за несколько лет до пенсии, чтобы вы меньше пострадали, если акции вдруг потеряют в цене.)
Так сколько же времени разумно тратить на решение о покупке машины? Конечно, у каждого свои представления о том, что разумно. Богатым людям не нужно долго раздумывать, какие из предложенных опций выбрать. Можно ведь заказать все! И если результат чем-то не устроит, богатый человек может просто вложить еще денег в решение проблемы. Однако большинство считают более разумным потратить на выбор удовлетворяющего их автомобиля несколько часов или даже дней.
Теперь давайте представим себе крайне сложный выбор, имеющий важные последствия. Вот пример из реальной жизни, который я наблюдал, когда писал эту книгу. Мой друг профессор университета на Среднем Западе США, получил предложение из университета на юго-западе. Университет приглашал моего друга и предлагал ему открыть центр для исследований в той области медицины, одним из основоположников которой он является. Таких центров нет нигде в мире, а значит, нет и возможности изучать эту область медицины. Мой друг загорелся идеей открытия центра и очень хотел организовать его по своему усмотрению.
Вот примерный список затрат и прибылей, которые ему пришлось просчитать.
1. Возможные действия были просты: уйти или остаться.2. Причастные стороны: мой друг, его жена, их взрослые дети, живущие в на Среднем Западе, абитуриенты, студенты и аспиранты-медики и человечество в целом — поскольку открытия, сделанные моим другом, имеют большое значение для медицины в целом, а работа специализированного центра внесет еще больший вклад.3. Конкретизируя затраты и прибыли, мой друг и его жена поняли, что лично для них картина переезда получается неоднозначной. В чем-то выгода была ясна: радость открытия нового центра и развития своей области науки, переезд в более теплый климат, более высокий доход, смена интеллектуальной среды. Однако оценить вероятность части этих факторов было непросто. Некоторые затраты представлялись столь же очевидными: хлопоты переезда, административная нагрузка, слишком жаркое лето, расставание с друзьями и коллегами. Но как же мировое значение этой деятельности? Здесь очень трудно взвешивать за и против: нельзя заранее знать, какими будут открытия или насколько возрастает их вероятность, если именно мой друг, а не кто-то другой, возглавит центр. Жена друга столкнулась бы с меньшим числом затрат и выгод, потому что ее профессия писателя не требует привязки к одному месту жительства, но просчитать все плюсы и минусы ей тоже было непросто.4. Единица измерения? Зарплату, конечно, считают в деньгах. Но... Насколько солнечный январский день при +15°С дороже, чем хмурый день при -10°С? Насколько рутинная работа по найму персонала и администрирование снижает удовольствие от начала нового дела? А как насчет затрат и прибылей (как денежных, так и иных) от открытий, которые еще не сделаны? Бесполезно даже пытаться определить это.5. Подсчет чистой приведенной стоимости? Это легко вычислить для зарплаты, но почти для всего остального прогноз варьирует в диапазоне от «трудно» до «невозможно».6. Анализ чувствительности? Что здесь можно сказать, кроме того, что в данном случае на большинство затрат и прибылей влияет еще целый ряд параметров?
Зачем вообще проводить анализ эффективности затрат, когда так много аспектов не поддаются никакой оценке?
Затем, что, как говорил Франклин, ваши взгляды будут более обоснованны и вы примете менее поспешное решение. Только не нужно тешить себя надеждой, что этот анализ каждый раз будет в деталях подсказывать вам, что именно нужно делать.
Моя подруга однажды проводила анализ эффективности затрат на одно важное дело, которое она собиралась предпринять. И уже в самом конце она вдруг подумала: «Черт, да это все просто не работает! Плюсов должно быть больше». И в этом заключался ее ответ. Как говорил Паскаль, «у сердца есть причины, о которых разум ничего не знает». А Фрейд признавался: «Когда я принимаю мелкие решения, мне всегда кажется полезным взвесить все за и против. Однако в жизненно важных вещах... решение должно приходить бессознательно, откуда-то из глубин психики».
Сердце моей подруги взяло верх над умом, но важно помнить, что «сердце» тоже находится под влиянием информации. Как я говорил в предыдущей главе, подсознанию нужна вся соответствующая информация, а она генерируется только с помощью сознательных процессов. Информация, полученная сознательным путем, откладывается в подсознании, а затем подсознание рассчитывает ответ и отправляет его назад в сознание. Так что анализ эффективности затрат провести, безусловно, стоит, если выбор действительно важен для вас. А потом выбросить его.
Решения власти и общественное мнение
Вплоть до этого момента я старательно избегал разговора об одной серьезной проблеме, касающейся теории ожидаемой ценности и анализа эффективности затрат. Это проблема сравнения затрат с прибылями в принципе. Институты власти, включая правительство, вынуждены измерять затраты и прибыли одной меркой. Было бы здорово, если бы было возможно сравнивать затраты и прибыли в «единицах измерения благосостояния» или в «баллах практичности». Но адекватно оценивать такие вещи не может никто. Поэтому все, что нам остается, это измерять все в деньгах.
Допустим, проводится анализ эффективности затрат сложного политического решения. В качестве примера возьмем вопрос, насколько экономически целесообразно открытие дорогих сверхсовременных яслей для детей из бедных иммигрантских семей. Такой анализ провели Нобелевский лауреат в области экономики Джеймс Хекман и его коллеги. Возможные действия — открывать или не открывать — очевидны. Затем следует определить причастные стороны и оценить прибыльность проекта за определенный период — Хекман и его коллеги решили ограничить этот период моментом, когда бывшие питомцы яслей достигнут возраста 40 лет. Также исследователи должны были выразить все затраты и прибыли в денежном эквиваленте и выбрать процент снижения (определить «приведенную чистую стоимость»). Рассчитывать вероятность и величину всех затрат и прибылей не пришлось, потому что частично это уже было известно из предыдущего исследования (экономия на социальных пособиях, стоимость обучения профессии или обучения в колледже для тех, кто туда поступит, увеличение дохода к 40 годам). Вероятность иных исходов исследователям предстояло оценить. Стоимость дня в дорогих яслях, куда отдавали детей контрольной группы, бралась в сравнении со стоимостью дня в обычных яслях (или при отсутствии яслей, что означало почти то же самое).
Хекман и его коллеги рассчитали «цену преступлений», то есть затраты, которые приносят обществу правонарушения бывших питомцев яслей, исходя из общей цифры, что преступность ежегодно обходится США в $1,3 млрд. Эта оценка, в свою очередь, основывалось на статистических данных о количестве и тяжести совершенных преступлений. Однако оценка убытков от преступности ненадежна, поскольку на государственную статистику правонарушений полагаться, увы, нельзя. Оценить количество и виды преступлений, совершенных бывшими питомцами яслей до достижения ими возраста 40 лет, основываясь на данных регистрации арестованных, вряд ли возможно. Очень трудно оценить и тем более выразить в денежном эквиваленте снижение вероятности плохого отношения или отсутствия заботы о человеке — маленьком или взрослом. Хекман и его коллеги определяют эту ценность как нулевую.
| Уход за ребенком | $986 |
| Доход | $40,537 |
| К-12 | $9,184 |
| Колледж/взрослые | $782 |
| Преступность | $94,065 |
| Пособия | $355 |
| Общая прибыль | $144,345 |
| Общие затраты | $16,514 |
| Чистая текущая прибыль | $127,831 |
| Отношение прибыли к затратам | 8,74 |
Кажется невозможным определить все стороны, на которые в итоге повлиял улучшенный ясельный уход. Следовательно, поскольку число людей нам не известно, нельзя рассчитать затраты и прибыли. К тому же Хекман и его коллеги не включили в свою таблицу все известные им выгоды. Например, дети, участвовавшие в этой программе дошкольного развития, с возрастом реже начинали курить. Это весьма трудная для оценки выгода и для самого индивида, и для большого числа других людей, включая тех, кто вынужден платить повышенные страховые взносы за лечение болезней, связанных с курением. «Затраты» жертв преступлений рассматривались только в долларовом эквиваленте; очевидно, что нельзя адекватно выразить цену боли и страданий.
Наконец, как оценить стоимость возросшего самоуважения, которое обрели люди, участвовавшие в этой программе? Или то добро, которое они подарили другим людям в своей жизни?
В этом уравнении много неизвестных. Но Хекман и его коллеги все же рассчитали экономическую эффективность программы: они высчитали, что соотношение прибылей к затратам равно 8,74. Почти $9 за каждый потраченный доллар. Подозрительно точная цифра для анализа с таким количеством невыясненных вопросов и сделанных наугад оценок. Надеюсь, в будущем вы будете с долей скепсиса относиться к подобным экономическим исследованиям.
Были ли эти расчеты бесполезными, даже с учетом того, что результаты анализа эффективности затрат в итоге оказываются всего лишь удобной полуправдой? Вовсе нет. Потому что теперь мы приближаемся к завершающей стадии анализа чувствительности. Мы знаем, что некоторые данные более чем сомнительны. Но предположим, что оценка стоимости предотвращенных преступлений преувеличена на порядок. Конечная прибыль остается положительной даже в этом случае. Что более важно, Хекман и его коллеги не включили в расчет множество других выгод то ли потому, что не знали о них, то ли потому, что попытка оценить их или их вероятность в деньгах выглядела откровенно бессмысленной.
Так как все возможные значительные затраты указаны в таблице 2, а пропущены только прибыли, мы можем с уверенностью сказать, что программа воспитания детей в дорогих современных яслях была успешной и выгодной сделкой. Кроме того, смысл проведения анализа эффективности затрат заключался в попытке повлиять на общественное мнение. Как говорится, в политической игре лучше любые цифры, чем никаких.
Когда в 1981 г. Рональд Рейган стал президентом, одним из первых своих указов он, несмотря на серьезные возражения со стороны либералов, постановил, что все правительственные распоряжения должны подвергаться анализу эффективности затрат. Этой политики стали придерживаться все последующие президенты. Президент Обама распорядился, чтобы все уже действующие законы тоже были проанализированы на предмет эффективности затрат. Лицо, ответственное за исполнение приказа, утверждает, что уже на данный момент экономия обещает быть огромной.
Сколько стоит человеческая жизнь?
Одни из самых важных решений, которые принимают корпорации и правительства, касаются непосредственно жизни человека. Это прибыль (или затраты), которую каким-то образом нужно рассчитать. Но мы ведь не хотим подсчитывать стоимость человеческой жизни?
На самом деле, какой бы отталкивающей ни казалась вам эта идея, придется согласиться, что нужно установить по крайней мере какую-то условную цену человеческой жизни. Если бы на каждом углу дежурила скорая помощь, было бы спасено множество жизней. Но никто не станет этого делать. Несмотря на то что деньги, потраченные на дополнительные пункты экстренной помощи, позволили бы спасать одну-две жизни в неделю в среднего размера городе, расходы оказались бы непомерно высокими, и в таком случае нам не хватило бы средств для обеспечения качественного образования, организации мест отдыха и развлечений и прочих общественных благ, включая здравоохранение (за исключением экстренной помощи). Чем конкретно вы готовы пожертвовать в сфере образования, чтобы обеспечить город разумным количеством пунктов экстренной помощи? Можно отвечать прямо, можно уходить от конкретного ответа. Но к какому бы решению вы ни пришли, делая его, вы назначаете определенную цену человеческой жизни.
Так какова же ценность человеческой жизни? Чтобы дать ответ, наверное, нужно рассмотреть различные государственные структуры. Управление по контролю качества продуктов и лекарств США в 2010 г. явно необдуманно оценило жизнь человека в $7,9 млн, что было огромным скачком по сравнению с $5 млн двумя годами раньше. Министерство транспорта также рассчитало весьма произвольную цену — $6 млн.
Но существуют и более объективные способы для определения стоимости человеческой жизни. Агентство по защите окружающей среды оценивает жизнь человека в $9,1 млн (точнее, оценивало в 2008 г.). Эта цифра основана на сумме, которые люди готовы заплатить, чтобы избежать определенных рисков, и на том, какие дополнительные суммы компании выплачивают своим сотрудникам за то, чтобы те согласились на определенный риск. Еще один способ оценить жизнь — понять, сколько платим за спасение жизни конкретного человека. Экономисты Высшей школы бизнеса в Стэнфорде произвели этот расчет, взяв за основу сумму, которую люди готовы платить за диализ почек. Сотни тысяч людей сейчас живы, лишь благодаря лечению с помощью диализа почек. Исследователи определили, что год жизни с поправкой на качество для людей, прошедших это лечение, стоит $129,000, из чего мы делаем вывод, что общество назначает именно такую цену за жизнь людей с поправкой на качество. (Поправка на качество означает, что год, в течение которого пациент проходит лечение и не имеет возможности в полной мере наслаждаться жизнью, в среднем стоит в два раза дешевле полноценного года жизни. Деменция и другие заболевания чаще встречаются у пациентов, проходящих процедуру диализа, чем у их сверстников, не проходящих подобное лечение.) В результате анализа данных по диализу цена человеческой жизни продолжительностью 50 лет оказывается равной $12,9 млн ($129,000 х 2 х 50).
Данные, полученные с помощью этих обоснованных способов оценки, экономисты называют выявленными предпочтениями. Цена равна сумме, которую люди действительно платят, а не той, которую они, по их словам, заплатили бы, — и эти суммы могут сильно отличаться. Рассказы людей об их предпочтениях могут быть чрезвычайно противоречивыми и ничем не обоснованными. Случайно выбранные люди говорят, что они готовы потратить некую сумму на спасение 2,000 птиц, пострадавших из-за разлива нефти, другие случайно выбранные люди, по их словам, готовы столько же потратить на спасение 200,000 птиц. Судя по всему, у людей имеется некий бюджет на спасение птиц, за пределы которого нельзя выходить, независимо от того, сколько птиц нужно спасти.
Подавляющее большинство развитых государств, определяя сумму государственного или частного страхового взноса за определенную медицинскую помощь, исходят из суммы $50,000 как цены года человеческой жизни с поправкой на качество. У этой суммы нет никакого научного обоснования. Просто большинство людей посчитало эту сумму разумной. Сумма, равная $50,000, означает, что эти страны готовы платить $500,000 за медицинскую процедуру, чтобы спасти жизнь здорового во всех других отношениях 75-летнего человека с ожидаемой продолжительностью жизни не менее 10 лет. Но не $600,000 (и даже не $500,001, если уж на то пошло). Государство готово заплатить до $4 млн, чтобы спасти жизнь пятилетнего ребенка, ожидаемая продолжительность жизни которого составляет 85 лет. (В США нет общепринятой цены жизни для расчета покрытия страховки — пока, хотя опросы общественного мнения показывают, что большинство людей вполне устраивают приведенные выше расчеты.)
А как насчет жизни человека из менее развитой страны, например из Бангладеш или Танзании? Эти страны не так богаты, но мы же не хотим сказать, что жизнь граждан этих государств стоит дешевле нашей.
На самом деле именно это мы и говорим. Расчеты межправительственных организаций показывают, что жизнь гражданина развитого государства стоит дороже, чем жизнь гражданина развивающегося государства. (В то же время, у этой практики есть и полезные аспекты с точки зрения граждан менее развитых стран. Межправительственная группа экспертов по изменению климата считает, что развитое государство может платить в 15 раз больше, чем развивающееся, за предотвращение фатальных последствий глобального потепления.)
Надеюсь, что все эти технологии расчета ценности человеческой жизни кажутся вам сомнительными. А я ведь еще даже не начал рассказывать о том, что страховые компании меньше платят за жизнь шахтера, чем за жизнь офисного работника, на том основании, что жизнь шахтера, оказывается, стоит дешевле из-за того, что он выбрал опасную профессию! Или тот случай, когда компания Ford Motor Company приняла решение не отзывать автомобили Pinto для замены топливных баков на безопасные, потому что это обошлось бы автопроизводителю в $147 млн, а возмещение ущерба от возможных смертей составило бы всего $45 млн!
Однако... нам действительно необходимо опираться на какой-нибудь базовый показатель цены человеческой жизни. Иначе мы будем тратить огромные средства, чтобы в итоге лишь немного увеличить продолжительность качественной жизни человека, вместо того чтобы, тратя меньшее количество денег, увеличить продолжительность жизни значительно.
Трагедия общественных ресурсов
Проблема теории эффективности затрат состоит в том, что моя прибыль может быть вашим убытком. Вспомним о так называемой трагедии общественных ресурсов. Имеется пастбище, которым могут пользоваться все. Каждый пастух захочет выводить на это пастбище как можно больше овец. Но если каждый будет выводить на пастбище максимальное количество овец, пастбище в конце концов истощится и травы не останется, что будет плохо для всех. Проблема (даже трагедия) заключается в том, что для каждого отдельного пастуха выгода от добавления к стаду одной овцы равна +1, но вклад в истощение общественного ресурса будет равен всего лишь доле от -1 (если число -1 мы разделим на количество пастухов, пользующихся пастбищем). Таким образом, если я преследую свои интересы и каждый преследует свои интересы, то в результате это приводит к ущербу для всех нас.
Возьмем правительство, будь то орган самоуправления, созданный заинтересованными сторонами, или назначенное извне. Пастухи должны сами определить, какое количество овец разрешается пасти каждому из них, либо правительство должно установить ограничение.
Загрязнение окружающей среды создает похожую трагедию общественных ресурсов. Я получаю удовольствие, летая на самолетах, пользуясь кондиционером и путешествуя на автомобиле. Но, увеличивая выброс загрязняющих веществ в воздух, я тем самым делаю окружающую среду опаснее и неприятнее для каждого, что в итоге приводит к потенциально катастрофическому глобальному изменению климата. Эти отрицательные внешние эффекты, как называют их экономисты, негативно сказываются на каждом жителе нашей планеты. Разумеется, мне тоже вредит загрязнение окружающей среды и изменение климата. Но ценность моих предосудительных привязанностей для меня равняется +1, тогда как мои затраты равны
Самоуправление на уровне каждого отдельного человека, когда речь идет о 7 млрд жителей планеты, абсолютно исключено. «Самоуправление» на уровне сотрудничества отдельных государств — единственно возможная форма решения этих проблем.
Идея анализа эффективности затрат, о которой я рассказывал в этой главе, конечно, ни для кого не в новинку. Понятно, что мы всю жизнь проводим что-то вроде такого анализа. Однако в теории эффективности затрат есть и не совсем очевидные аспекты. О некоторых из них я и рассказал в этой главе. В следующей главе вы увидите, что наши результаты могут быть далеки от оптимальных как раз по причине того, что мы не сумели распознать и применить некоторые неочевидные положения теории эффективности затрат. Существует несколько типов неудовлетворительных результатов.
Выводы
Специалисты по микроэкономике расходятся во мнениях о том, как люди принимают решения и как они должны их принимать. Однако все они признают, что, принимая решения, в той или иной степени должны проводить анализ эффективности затрат.
Чем более важное и сложное решение вы принимаете, тем важнее провести такой анализ. И чем более важное и сложное это решение, тем разумнее будет выбросить этот анализ в мусорное ведро, как только вы его закончите.
Даже если ваш анализ эффективности затрат не выдерживает никакой критики, иногда и такая работа может облегчить вам задачу, подсказав, каким должно быть решение. Анализ чувствительности может показать вам, что цена конкретных затрат и прибылей может быть различной, но какое-то конкретное решение определенно будет самым разумным. Тем не менее не забывайте о здоровом скептицизме, когда читаете результаты анализов эффективности затрат, предложенных экономистами.
Не существует точной системы измерения затрат и прибылей, но, как правило, их все-таки необходимо сравнивать между собой. И как бы это ни звучало, обычно единственная доступная и практичная единица измерения благ — деньги.
Расчет стоимости человеческой жизни кажется отталкивающим занятием, которым, кроме того, иногда сильно злоупотребляют, но часто это необходимо для принятия разумных политических решений. Иначе мы рискуем растратить огромное количество ресурсов ради спасения нескольких жизней, что приведет в итоге к недостатку небольшого количества ресурсов для спасения многих.
Трагедия общественных ресурсов, которая заключается в том, что личная выгода ведет к отрицательным внешним последствиям, как правило, требует ограничений, принудительно налагаемых в законном порядке. Эти ограничения могут вводиться после взаимного соглашения между участвующими сторонами или между местными, государственными и международными организациями.
Назад: Часть II. Наука, что сулит несчастье
Дальше: 5. Что упало то пропало, или Бесплатный сыр в мышеловке
