Глава 6
Точка невозврата
За бортом ревела Атлантика, и огромные валы, увенчанные гребнями белой пены, швыряли «Сан Диего», как щепку. Ветер завывал в снастях и корабль шел по ветру, неся минимум парусов. «Христовое воинство», впервые оказавшееся в море, пребывало в полумертвом состоянии. Команда изо всех сил боролась со стихией и все-таки победила. Через трое суток шторм стал стихать, и появилась возможность изменить курс, снова направившись к острову Тенерифе — самому крупному в архипелаге Канарских островов. Точка рандеву была намечена заранее, еще до выхода из Кадиса, так как шторм в зимней Атлантике вполне мог разметать Новую Армаду. Что, в конечном итоге, и произошло. Уже на второй день шторма с палубы «Сан Диего» не видели никого вокруг в бушующем море.
Едва погода несколько улучшилась и небо прояснилось, Домингес тут же воспользовался благопритяным моментом, чтобы определить место корабля. Выяснилось, что «Сан Диего» унесло далеко в сторону, но теперь это было не так уж важно. Корабль шел под зарифленными парусами, и если погода не переменится, то за пару суток должен был достичь Тенерифе. Пользуясь благоприятной обстановкой и желая получить хоть какую-то информацию, Домингес все же решил поинтересоваться у капитана по поводу дальнейших действий, когда тот заглянул в штурманскую рубку.
— Ну что тут у нас, сеньор Домингес? Далеко еще до Тенерифе?
— Далеко, сеньор капитан. Но если ветер не изменится, то послезавтра с рассветом уже должны увидеть вершины гор на Канарских островах. Будем ждать там остальных?
— Да. Этот проклятый шторм все карты спутал. Впрочем, зима, ничего удивительного.
— Сеньор капитан, разрешите вопрос?
— Давайте.
— Куда мы пойдем после Тенерифе? Ведь мне надо готовить карты на переход.
— То есть как — куда? В Новый Свет, разумеется! Пора навести там порядок.
— Я понимаю, что в Новый Свет, но куда именно? Сразу на Тринидад, или сначала в Веракрус, Гавану, или Санто-Доминго? Если на Тринидад, то тоже надо знать, куда. На острове далеко не везде возможна безопасная высадка, и чтобы ее не обнаружили раньше времени, то высаживаться нужно ночью. А ночью в тех местах можно запросто и на камни вылететь.
— Я пока еще и сам этого не знаю, сеньор Домингес… А Вы хорошо знаете Тринидад?
— Не скажу, что очень хорошо, но бывал там и береговая линия мне знакома. Поэтому могу с уверенностью сказать, что если только мы пойдем через «парадный вход» — пролив Бока-дель-Драгон, то там нас на подходе и встретят. Чего бы мне очень не хотелось, боя с тринидадскими кораблями мы не выдержим.
— А что Вы предлагаете? Пройти через южный пролив — Бока-дель-Серпиенте?
— Нет. Нам вообще лучше не лезть в залив Париа, он может стать ловушкой. Если высаживать десант, то там, где его меньше всего ждут. На восточном побережье острова, вдали от поселений тринидадских пришельцев. Их Форт Росс находится на побережье залива Париа, с западной стороны острова.
— Но ведь нашим солдатам в этом случае придется пробираться через джунгли с одного конца острова на другой! И их обязательно обнаружат, так что ни о какой внезапности нападения не может быть и речи!
— А в противном случае нашим солдатам даже не дадут высадиться, сеньор капитан. Если заранее обнаружат наш флот хотя бы миль за десять от Тринидада.
— Но как эти проклятые еретики смогут обнаружить нас ночью?! А даже если и обнаружат, то как они смогут перехватить всех?! Ведь насколько мне известно, у них очень мало кораблей!
— Не знаю, сеньор капитан. Но я бы не стал рисковать.
— Хм-м… Возможно, Вы и правы… Но, в любом случае, это не нам решать… Давайте-ка сделаем вот что. По приходу на Тенерифе обязательно должен быть сбор всех капитанов на флагмане на военный совет. Вы, на всякий случай, поедете вместе со мной, и я сообщу его высочеству о Ваших опасениях. Возможно, он захочет сначала поговорить с Вами наедине, чтобы получить более полную информацию. И если сочтет нужным, то даст Вам возможность высказаться перед всеми на военном совете.
— Пожалуй, это был бы наилучший выход, сеньор капитан…
Когда капитан ушел, Домингес продолжил работу с картами, хотя особой нужды в этом не было. Предварительная прокладка до Тенерифе выполнена, счисление им ведется постоянно, а определение места астрономическими методами проводится по мере возможности. Но вот что будет после Тенерифе, пока не ясно. Куда же пойдет Армада? Сразу на Тринидад, чтобы попытаться воспользоваться фактором внезапности? Или сначала высадит десант на побережье материка, чтобы сразу сместить обоих вице-королей и обеспечить полную блокаду Тринидада? Конечно, полной блокады не получится. Голландцы, французы и португальцы как ходили в Форт Росс и Якобштадт, так и будут ходить. Им испанский король не указ. Англичане тоже не останутся в стороне. Но вот по торговле с испанскими территориями Нового Света эта блокада ударит сильно… Ладно, что гадать. Все равно, он сам лично на решение командующего Новой Армадой повлиять не сможет. Не та фигура. Поэтому, остается следовать полученной в Кадисе инструкции. А именно — оказывать максимальную помощь капитану «Сан Диего» и командующему, если тот все же заинтересуется человеком, побывавшим на Тринидаде. Ни в коем случае не пытаться врать, искажая ситуацию, а говорить лишь одну правду… Но не всю. Вдруг, на кораблях Армады найдутся еще люди, знакомые с реальным положением вещей? И скорее всего, так оно и будет. Поэтому откровенная дезинформация будет тут же выявлена и можно попасть под подозрение. Другое дело, что молодой штурман, бывавший на Тринидаде время от времени, просто не может знать все. Поэтому что знает, о том и расскажет. А чего не знает… Увы, того не знает…
Когда впереди показались горные вершины Канарских островов, все на «Сан Диего» вздохнули с облегчением. Они уцелели в этой круговерти и пришли туда, куда и собирались. Вдалеке виднелись паруса еще двух кораблей — рассеявшаяся по океану Новая Армада снова собиралась вместе. Пройдя между островами Гран-Канария и Тенерифе, направились к месту якорной стоянки возле городка Сан-Кристобаль-де-Лагуна — самого крупного административного центра острова. Здесь уже стояло восемь кораблей из состава Новой Армады и четыре небольших местных суденышка, но флагманского галеона «Сантисима Тринидад» не было, как не было и второго флагмана — адмиральского галеона «Нуэстра сеньора де ла Альмудена» — двух новых больших кораблей, построенных всего лишь пару лет назад.
Подойдя к рейду и став на якорь, «Сан Диего» тут же подвергся «нападению» лодок местных торговцев, занимающихся снабжением заходящих в Сан-Кристобаль кораблей. Здесь останавливались все, идущие в Новый Свет, пополняя запасы провизии и воды перед долгой дорогой через Атлантику в полосе пассата. Ближайшая земля впереди — Антильские острова в Карибском море. А между ними и Канарскими островами — Атлантический океан. Огромная водная пустыня, разделившая Старый и Новый Свет. После выхода с Канар пополнить запасы будет негде, и кораблям идут вперед и только вперед, подгоняемы попутным норд-остовым пассатом. Проторенный морской путь в Новый Свет, открытый еще Христофором Колумбом и используемый с тех пор всеми мореплавателями.
Как всегда, первым делом постарались разжиться местными новостями, но ничего, по настоящему интересного, тут уже давно не случалось. Далекая испанская провинция, затерянная в океане, жила своей неспешной жизнью. Новости из Испании доходили сюда нескоро, а то, что творилось в Новом Свете, вообще добиралось до Канарских островов спустя многие месяцы, так как обратный маршрут из Нового Света в Старый пролегал гораздо севернее — мимо Азорских островов, что было связано с направлением господствующих ветров в Атлантике.
Обычно на рейде Сан-Кристобаля редко стояло более двух-трех кораблей, но сейчас здесь было довольно оживленно. За последние дни пришло восемь из состава Новой Армады. «Сан Диего» — девятый. На подходе видны еще два. Когда соберется вся Армада, пройдет не меньше недели. А скорее всего, даже больше. Какое-то время уйдет на исправление повреждений, полученных во время шторма и пополнение запасов перед выходом в Атлантику. Так что минимум на пару недель придется здесь задержаться, против чего команды кораблей, пришедших в числе первых, нисколько не возражали. Не возражала против этого и команда «Сан Диего», здорово вымотавшаяся в течение последних дней и восторженно встретившая разрешение капитана сойти на берег. Сильных повреждений корабль не получил, а то, что получил, обычная текучка, не представляющая трудностей.
Хотел съездить на берег также и Хосе Домингес, тем более при стоянке на якоре ему, как штурману, на борту было делать особо нечего. Получив разрешение капитана и уже собираясь спуститься в шлюпку, он был неожиданно остановлен святым отцом, сеньором Висенте Калво.
— Сеньор Домингес, Вы тоже собрались на берег?
— Да, сеньор Калво, а что случилось?
— Надо же, какая досада… А я хотел поговорить с Вами. Раньше не получалось. К сожалению, морское плавание дается мне не очень легко.
— Ничего страшного, сеньор Калво, могу отправиться на берег и позже. Я к Вашим услугам…
Проклиная в душе инкизитора, наконец-то пришедшего в себя от морской болезни, Домингес, тем не менее, был сама учтивость и проводил священника в штурманскую рубку, так как тому неожиданно захотелось ознакомиться с новинками в навигации, а заодно узнать побольше о Новом Свете. Причем узнать от человека, там родившегося и прожившего много лет. Пришлось прочесть отцу Висенте обстоятельную лекцию по навигации, астрономии и реалиям Нового Света после появления в нем Железного Корабля пришельцев.
Лекция растянулась надолго. Священника интересовало буквально все, и в разговоре Хосе понял, что святой отец далеко не тупой святоша, помешанный на церковных догматах и ничего вокруг более не замечающий. Отнюдь. Отец Висенте неплохо разбирался в математике, астрономии, картографии и «повесить лапшу на уши», как говорили пришельцы, ему бы не получилось. Домингес в который раз убедился в правоте слов своего главного босса — сеньора Карпова, который утверждал, что если хочешь соврать, то как можно чаще говори правду. В процессе разговора перешли к теме событий на Тринидаде, и вот тут пришлось держать ухо востро, чтобы не сболтнуть лишнего. В биографии Хосе Домингеса было слабое звено, которое следовало всячески скрывать. Его родной брат — мичман Умберто Домингес, служил в вооруженных силах пришельцев. И причем не где-нибудь, а в святая святых — авиации. Именно он был пилотом БПЛА «Крокодил», сыгравшего заметную роль в разгроме английской эскадры адмирала Холмса и во взятии Порт Ройяла. А его сводный брат по отцу — унтер-офицер Валерио Домингес, служил в отряде боевых пловцов и тоже отметился в Порт Ройяле. Хоть имена братьев, как и имена их сослуживцев, допущенных к секретам пришельцев, не афишировались, но… Тут, как говорит сеньор Карпов, лучше перебдеть…
Когда разговор закончился и отец Висенте вышел из штурманской рубки, договорившись продолжить столь интересную беседу завтра, Домингес призадумался. Что же надо инквизитору? Обычное ли это любопытство, или он что-то заподозрил? Причем больше всего молодого человека удивило то, что в течение всего разговора святой отец вообще не касался вопросов веры, колдовства и тому подобного, чем обычно и занимается святая инквизиция! А вот это было в высшей степени странным. Либо отца Висенте действительно снедает обычное человеческое любопытство и он достаточно разумен, чтобы не списывать абсолютно все непонятные и необъяснимые вещи на «колдовство», либо… Вот во избежание этого «либо» и придется предпринять ряд мер, чего бы очень не хотелось…
На подходе к Канарским островам он уже включал несколько раз радиомаяк для подачи сигнала, но неизвестно, приняла ли его «Аврора». Яхта должна была выйти в море немедленно, едва только в Форт Росс придет сообщение из Кадиса о выходе Армады. Благодаря своему совершенному для XVII века парусному вооружению, «Аврора» может довольно легко идти в бейдевинд в восточном направлении в полосе пассата, избегая зимней северной Атлантики с ее штормами. Да и машину можно, в случае чего, запустить в помощь парусам. Топлива в танки она может взять много, а можно еще и в бочках прихватить. Иными словами, пока Новая Армада будет добираться от Кадиса до Канар, а потом ждать отставших, пополнять запасы и ремонтироваться, быстроходная яхта должна быть уже где-то на подходе. А вот дальше… Что будет конкретно дальше, до его ведома не доводили. Известно лишь то, что добраться до американского берега Новая Армада не должна. Разве что в качестве трофеев. Поэтому его задача, как штурмана, на самом деле прилагать максимум усилий по достижению целей, поставленных командованием Армады, и проявлять полную лояльность, оказывая всяческое содействие капитану «Сан Диего» и капитан-генералу с адмиралом, если они вдруг снизойдут до того, что спросят совета у молодого штурмана-метиса. Ничего не пытаться исказить и говорить так, как оно есть. То есть, не допускать никакого саботажа и старательно выполнять свои обязанности. Лишь регулярно каждый день, в строго назначенное время, включать радиомаяк. Все остальное сделают и без его помощи. И когда настанет день «Х» (как называл это сеньор Карпов), то единственная задача Хосе Домингеса — уцелеть. Хоть «Сан Диего» и не будут обстреливать, постаравшись принудить к сдаче вместе с несколькими наиболее крупными кораблями и обоими флагманами, но в морском бою возможны разные случайности…
Следующие два дня прошли спокойно. Полученные повреждения на «Сан Диего» уже устранили, и команда занималась обычной повседневной текучкой, отдыхая в условиях спокойной якорной стоянки, по вечерам выбираясь на берег. За это время пришло еще шесть кораблей из состава Армады, но флагманов все не было. И только на третий день показались паруса крупного галеона, в котором вскоре опознали «Сантисима Тринидад». Было видно, что борьба со стихией не далась ему легко. Фор-марса рей, очевидно, был поврежден, так как фор-марсель — большой парус на фок-мачте, отсутствовал. Возможно, были и другие повреждения, незаметные с большого расстояния. Подойдя к рейду Сан-Кристобаля, «Сантисима Тринидад» стал на якорь и вскоре на нем грохнула сигнальная пушка. Командующий Новой Армадой дон Хуан Австрийский собирал всех капитанов на совет.
Шлюпка с капитаном ушла к флагману, а команда «Сан Диего» стала с нетерпением ждать новостей. Ждать пришлось довольно долго. Когда же наконец-то сеньор Орельяна вернулся на борт, все уже извелись и офицеры сразу же попытались прояснить ситуацию, но капитан лишь устало махнул рукой и бросил на ходу, направляясь в свою каюту.
— Пока что стоим, сеньоры, ждем остальных. На «Сантисима Тринидад» фор-марса рей дал трещину и его надо менять. Быть может, еще кто-то придет с повреждениями. Сеньор Домингес, зайдите ко мне…
Удивившись, Домингес отправился следом. Войдя в каюту, капитан сел за стол и недовольно произнес.
— Садитесь, сеньор Домингес. Разговор предстоит долгий.
— Что-то случилось, сеньор капитан?
— Пока еще не случилось, но может случиться. Нам уготована роль жертвенных баранов.
— То есть как?!
— Пока это еще не окончательное решение, но, скорее всего, большая часть торговых кораблей, в том числе и наш «Сан Диего», будут должны доставить десант на побережье Тринидада максимально быстрым и безопасным способом. А именно — выброситься на пологий песчаный берег. Есть там такой?
— Есть, конечно. Но зачем?!
— Во-первых, чтобы исключить время, затрачиваемое на посадку в шлюпки и перевозку солдат на берег в шлюпках, которым придется сделать не по одному рейсу, чтобы перевезти всех. А во-вторых, чтобы наше воинство, набранное по большей части из разного сброда, знало — обратной дороги нет. И чтобы уцелеть, им надо любой ценой одержать победу, отступать некуда.
— Хм-м… Вообще-то, резон в этом есть… Своеобразный Рубикон… И кто же это придумал, сеньор капитан?
— Не знаю. Озвучил план его высочество на совете, а вот кто именно был автором плана, не известно. Когда соберутся все отставшие, будет еще один совет, перед выходом. Там все уточнят окончательно. А пока ждем. И еще… Я разговаривал с его высочеством по поводу Вас. И он очень заинтересовался. Поэтому завтра мы вместе отправимся на «Сантисима Тринидад».
— Я готов, сеньор капитан. Но меня интересует вопрос — а что же делать нам? То есть команде «Сан Диего» после такой «высадки»? Ведь мы будем неподвижной мишенью на берегу. И очень может статься, что не сможем быстро снять корабль с мели. Если вообще сможем. Причем даже если тринидадцы нас не заметят и не станут мешать. Но думаю, что заметят и нападут после того, как десант уйдет вглубь острова. А из меня солдат, можно сказать, что никакой. Я умею стрелять из мушкета и пистолета, но этого недостаточно, чтобы быть хорошим солдатом. Думаю, что и остальная команда не сильно от меня отличается. Прошу не принимать это на свой счет, сеньор капитан. Знаю, что Вы — опытный боец и успешно воевали с магрибскими пиратами.
— Увы… Формально мы должны охранять корабли после высадки десанта, постараться снять их с мели и отвести на глубокую воду. Фактически же мы превратимся в дичь для тринидадцев, если они появятся. Причем без разницы, откуда появятся — со стороны моря, или со стороны суши.
— И что же нам делать?
— Уповать на Господа и надеяться, что у тринидадцев будут значительно более важные заботы, чем мы.
— Понятно… А где же именно предстоит «высадка»? Это возможно далеко не везде. На Тринидаде есть места, где можно так «высадиться», что потом воевать на суше будет некому.
— Наметили несколько мест на побережье, но окончательный выбор будет зависеть от погоды. И кроме этого, его высочество хочет поговорить с Вами, дон Хосе. Как с человеком, лично побывавшем на Тринидаде сравнительно недавно, и знакомого с существующими реалиями не понаслышке.
— Я всегда рад помочь его высочеству, сеньор капитан! Расскажу все, что знаю. И не буду приукрашивать ситуацию, выдавая желаемое за действительное…
На следующее утро от борта «Сан Диего» отвалила шлюпка и быстро направилась в сторону флагманского галеона «Сантисима Тринидад». Капитан Орельяна и штурман Домингес, одетые соответственно случаю, сидели на корме шлюпки и думали каждый о своем. Но если сеньора Орельяну больше занимали думы, как бы побыстрее пересечь Атлантику, незаметно подойти к Тринидаду и не стать при этом дичью для разъяренных тринидадцев, то вот сеньор Домингес мыслил несколько в ином направлении. Если в части скорейшего пересечения Атлантики их желания совпадали, то вот в остальном…
Хосе чувствовал приближение опасности, интуиция его подводила редко. Вчера поздно вечером он в очередной раз включил радиомаяк, но реакции своих пока нет. Впрочем, это и не удивительно, паровые корабли к Канарским островам никто не пошлет. Но вот «Аврора» и, возможно, «Песец», скоро должны быть здесь. Неизвестно, сколько еще удастся водить за нос инквизитора. Что-то святой отец явно неравнодушен к нему, совсем недавно пришедшему из Нового Света и не раз бывавшему на Тринидаде. Все разговоры идут только об этом. И самое плохое, что к этому еще несколько человек из пассажиров подключились. И всякий раз стараются вовлечь штурмана в свою компанию в качестве собутыльника. Если при переходе морем такой проблемы не возникало — пассажиры по большей части были «в состоянии нестояния» из-за морской болезни, то вот на якорной стоянке ожили. И то, что сеньор Домингес — не чистокровный испанец, а полукровка, этих благородных знатных сеньоров почему-то нисколько не смущает. Нехороший признак… Но сейчас надо думать о другом. Создать нужный образ робеющего перед высоким начальством человека невысокого происхождения, волею судьбы допущенного в приличное общество. Хотя бы на короткое время…
— Сеньор капитан, а если больше никто не придет?
— В каком смысле, дон Хосе?
— Если больше никто из кораблей не придет? Так и пойдем тем составом, что есть?
— Ну-у, что Вы так!!! Господь нас не оставит. Попадали раньше и в более сильные шторма в Атлантике. Бывало, что и мачты теряли. Надеюсь, что через несколько дней должны собраться. Вот в каком состоянии — это другой вопрос. И что это Вы так мандражируете?
— Сеньор капитан, страшновато… Никогда с такими высокими особами не разговаривал…
— Да не волнуйтесь, не съест Вас его высочество! Он прекрасно понимает, что перед ним не придворные шаркуны — знатоки дворцового этикета, а простые моряки. Поэтому делает на это скидку. Но, конечно, ведите себя вежливо…
Шлюпка, тем временем, с каждым взмахом весел приближалась к флагману, и вскоре оказалась под бортом у «Сантисима Тринидад». Галеон мерно покачивался на зыби, а наверху уже вовсю шли работы по замене фор-марса рея. Команда зря время не теряла. Забравшись на палубу, Домигес с интересом огляделся и удивился обилию его «населения», а также разного рода начальства. Но на них с капитаном никто особого внимания не обращал. Тут уже привыкли к тому, что-то и дело прибывают гости с других кораблей, поэтому еще двое визитеров никакого интереса не вызвали. Доложив вахтенному офицеру, что прибыли по приказу командующего, капитан и штурман «Сан Диего» приготовились ждать, так как вряд ли их примут сразу. Однако, не прошло и пяти минут, как прибежал вахтенный матрос и доложил:
— Сеньор капитан, его высочество ждет вас!
Когда гости наконец-то предстали перед высоким начальством, Орельяна поклонился и доложил о прибытии, а Домингес, впервые оказавшийся в таком обществе, явно пребывал не в своей тарелке и старался держаться в тени своего капитана. Командующий был не один в каюте, присутствовали еще четыре человека. Очевидно, его ближайшие помощники и капитан «Сантисима Тринидад». На столе уже лежала карта Тринидада, какие-то бумаги, и вся обстановка говорила о том, что здесь идет именно обсуждение деловых вопросов, а не банальная пьянка, что было не редкостью во время стоянки. Выслушав доклад прибывших, дон Хуан Австрийский поздоровался и предложил гостям сесть, с интересом поглядывая на Домингеса.
— Так значит этот молодой человек и есть ваш штурман, сеньор Орельяна?
— Да, Ваше высочество. Но, смею Вас уверить, что несмотря на молодость, он хорошо разбирается в искусстве навигации, в чем я уже не раз убедился. И он бывал ранее на Тринидаде, причем не так давно — летом прошлого года.
— Очень, очень интересно… Сеньор Домингес, расскажите нам все подробно. Кто Вы, откуда, и что вообще знаете о Тринидаде и тринидадцах…
Рассказ занял довольно много времени, в течение которого молодой штурман с «Сан Диего» полностью освоился в непривычной обстановке и бодро отвечал на вопросы, которые ему задавали все присутствующие, проявляя неподдельный интерес. В основном вопросы касались тринидадаских пришельцев и всего, что они создали на Тринидаде, так как сам остров испанцы знали достаточно хорошо. Под конец разговора попросили показать на карте места, наиболее подходящие для высадки. Но все это было ожидаемо, Домингес ждал главного вопроса, и он наконец-то прозвучал.
— Сеньор Домингес, как Вы считаете, сможем ли мы разгромить этих мерзавцев?
Отвечать что-то было надо, и Хосе удивленно посмотрел на собеседников.
— Прошу прощения, сеньоры, но если мы вышли в это плавание, то я думаю, что все военные вопросы были проработаны заранее, еще до выхода? Как можно было выходить в море, не имея уверенности в успехе? Я ведь не военный человек и мало что в этом понимаю. Мое дело — навигация и коммерция, вот здесь я могу быть вам полезен своими советами.
— Вы неправильно меня поняли, сеньор Домингес. Меня интересует Ваше мнение не о сухопутной части операции, а о морской. Сможем ли мы разбить тринидадский флот, если встретимся с ним до того, как произведем высадку?
— Все будет зависеть от многих условий, сеньоры. Да, корабли тринидадцев ходят очень быстро и без помощи парусов. Но их очень мало. Во всяком случае, было мало. Если тринидадцы встретят нас днем вдали от Тринидада, то смогут нанести страшный урон. Я слышал рассказы в Форте Росс, как они уничтожили эскадру англичан. Пользуясь преимуществом в скорости и маневренности, они могут нападать на концевые корабли строя, оставаясь все время на ветре, и обеспечивая себе серьезное преимущество в одном месте, одновременно исключая из боя остальных противников. Пока до них не дойдет очередь. Если мы хотим победить, то нам надо всячески избегать дневного боя в открытом море. Если подойдем к Тринидаду ночью, то тогда есть шанс, что нас не обнаружат в темноте, и мы сумеем беспрепятственно провести высадку десанта.
— Подходить к незнакомому берегу ночью?!
— У нас нет выбора, сеньоры. Если нас обнаружат, то до берега мы можем просто не добраться. Тем более, как мне говорили, все равно планируется выбрасывание кораблей на песчаный берег. А такое можно делать как днем, так и ночью, разница невелика. Если у самого берега нет камней, то вряд ли корабли получат пробоины. Но вот хорошо застрять могут.
— Что же, благодарю Вас за столь интересные и ценные сведения, сеньор Домингес. Можете быть свободны, сеньоры. Храни вас Господь!
Когда Орельяна и Домингес откланялись и покинули адмиральскую каюту, Дон Хуан Австрийский обвел взглядом присутствующих.
— Я не нашел в рассказе этого юноши каких-либо существенных отличий от той информации, что мы получили раньше. А что скажете вы, сеньоры? Ведь вы много времени провели на Тринидаде.
— Похоже на правду, Ваше высочество. Этот полукровка действительно побывал недавно на Тринидаде, мало известные в Европе детали это подтверждают. Береговую линию он тоже описал довольно точно, и честно предупредил об имеющихся навигационных опасностях в тех местах, о которых рассказывал. Конечно, есть мелкие огрехи, но он не может знать об острове абсолютно все. Поэтому в части организационной структуры тринидадских пришельцев повторяет те сведения, которые лежат на поверхности, и хорошо видны всем посторонним. Во всяком случае, обмануть нас он не пытался, и говорил именно то, что видел.
— Даже в части того, что нам не выдержать открытого боя с тринидадским флотом?
— И в этом тоже, Ваше высочество. Я говорил раньше и повторю снова, мне нет смысла врать, приукрашивая действительность. В открытом море днем тринидадцы нас разобьют, уничтожая наши корабли поодиночке, один за другим. А мы не сможем ни уйти от них, ни приблизиться к ним, так как обладая превосходством в скорости и маневренности, тринидадские корабли будут все время сохранять выгодную для себя дистанцию и позицию относительно ветра. Такова правда, Ваше высочество. В Мадриде я тоже говорил правду, но там ее не захотели слушать. Так как она очень многим не нравилась.
— Допустим. Значит, действовать только ночью, отдав часть нашего флота на съедение тринидадцам?
— Да, Ваше высочество. Ночью есть шанс, что они не смогут перехватить и утопить всех. Правда, английской эскадре адмирала Холмса это не особо помогло, но у него было всего одиннадцать вымпелов, поэтому только один фрегат сумел сбежать, оторвавшись в темноте от погони. В нашей же Армаде кораблей гораздо больше. Пусть тринидадцы уничтожат даже половину из них, но вторая половина, воспользовавшись темнотой, сумеет уйти и добраться до берега Тринидада. А там, на суше, даже в этом случае у нас будет подавляющее преимущество в численности, поскольку сухопутных войск у тринидадцев очень мало. Они сильны на море, но не на суше. Именно поэтому они и не стали штурмовать Порт Ройял, отдав его на откуп испанской пехоте, ограничившись лишь обстрелом фортов с моря.
— Хорошо, сеньоры. Будем считать, что информация, доставленная из Нового Света, подтвердилась еще одним независимым посторонним источником. Поэтому, продолжим выполнение нашей святой миссии…
Пока шлюпка шла обратно к «Сан Диего», капитан Орельяна успел переговорить с Домингесом по поводу дальнейшего перехода через Атлантику. Настроение у обоих было прекрасное, но едва они поднялись на палубу своего корабля, как его тут же испортил старший офицер — лейтенант Симон Дюран, оставшийся за главного на корабле, пока капитан отлучился.
— Сеньор капитан, пока вы были на флагмане, у нас тут неприятность произошла…
— Что случилось?!
— Один из солдат забрался в каюту сеньора Домингеса…
— Что-о?! Вор на борту?! Подать сюда мерзавца!!!
— Это невозможно, сеньор капитан. Он умер…
— Не понял… Как это — умер?! Почему умер? Неужели, Господь покарал его на месте преступления?
— Нет, сеньор капитан. Сундук в каюте сеньора Домингеса с секретом, и вор сильно поранил руку при попытке в него влезть. На его крики сбежались люди, врач оказал ему помощь, но вскоре этот нечестивец умер. Доктор подозревает, что от яда.
— Час от часу не легче… Сеньор Домингес, что Вы там придумали?!
— Не знаю, сеньор капитан! Сундук у меня действительно с секретом, чтобы сразу отбивать охоту любителям чужого добра пошарить в нем. Но никакого яда там нет и никогда не было!
— Этого только не хватало… Ладно. Пойдемте посмотрим, что же там такое…
Впрочем, смотреть было особо не на что. На палубе лежал труп, укрытый мешковиной, правая рука которого представляла собой печальное зрелище. Впечатление было такое, что она побывала в пасти аллигатора. Старший офицер уже провел предварительное расследование, но ни в карманах покойного, ни в его вещах ничего подозрительного не нашли. Здесь же стояли свидетели, первыми примчавшиеся на крики. Из их рассказа стала проясняться следующая картина. Вскоре после того, как шлюпка с капитаном и штурманом ушла к «Сантисима Тринидад», из кормовой надстройки раздался душераздирающий вопль. Не сразу поняли, что это такое и откуда он идет. Но в конце концов выяснили, что из каюты штурмана, где никого в данный момент не должно было быть. Ворвавшись в каюту, увидели весьма впечатляющее зрелище. Солдат из «знатных испанцев» стоял на коленях на палубе перед раскрытым сундуком, просунув в него руку и орал. Как оказалось, сундук был снабжен замаскированным хитроумным устройством вроде капкана, предназначенного для ловли именно такой «дичи», охочей до чужого добра. И когда на его руке сомкнулись стальные «челюсти», от неожиданности и от сильной боли вор заорал благим матом. Самостоятельно освободиться он не смог, как ни пытался, а тут и свидетели подоспели. Кто-то смеялся, кто-то высказывал все, что думает о незадачливом воре, но корабельному плотнику все же удалось раскрыть «ловчий» механизм, не повредив его, и бедолагу освободили. Правда доктор, тоже всполошившийся от крика и примчавшийся к месту происшествия, только сокрушенно покачал головой, оглядывая страшные рваные раны на руке. Но, как бы то ни было, свой врачебный долг он выполнил. После этого вора-неудачника, пойманного с поличным, заперли под замок в ожидании возвращения капитана. Как вернется, пусть сам решает, что с ним делать.
Когда увидели, что шлюпка возвращается обратно к «Сан Диего», пошли за арестантом, и неожиданно обнаружили лишь его бездыханное тело. Срочно вызванный врач высказал подозрение, что вора отравили. Хотя перед этим не было ни малейших опасений за его грешную жизнь. Никто ничего не видел и не слышал, поскольку охрану возле двери не выставляли, посчитав, что раненый и обессилевший от потери крови преступник и так никуда не денется.
Капитан Орельяна хмуро обвел взглядом всех, кто стоял рядом на палубе.
— Позор, сеньоры… Такого я не припомню… Сеньор Домингес, сейчас пойдем в Вашу каюту и проверьте как следует, не пропало ли что-нибудь. Раз этот нечестивец пошел на такое, то наверняка у него были сообщники, которые помогали обшаривать каюту и стояли «на стрёме». И очень может быть, что попался только он один, а остальные успели удрать. Вот и убрали подельника, чтобы не болтал…
Поняв, что от преступника уже ничего не узнать, капитан захотел ознакомиться с местом преступления. Зайдя в каюту, Домингес сразу же провел тщательный осмотр, но, ко всеобщему удивлению, ничего не пропало! Шкатулка с драгоценностями и небольшой сундучок с монетами остались целы.
— Все на месте, сеньор капитан. И ценности, и деньги. Очевидно, вор быстро попался в капкан, а его сообщники, если они были, тут же сбежали. Остальные вещи не проверял, но не думаю, что их интересовали мои тряпки и книги.
— Пожалуй… Но что же это у Вас за сундук такой интересный, сеньор Домингес?
— А вот, смотрите. Такие сундуки делает один голландский мастер в Якобштадте. Правда, берет дороговато, но оно того стоит!..
Домингес явно повеселел и постарался увести разговор в сторону. В конце концов, ведь ничего страшного не случилось. Вор попался с поличным и ничего украсть не успел. А его подельники теперь будут сидеть тихо, как мыши под метлой, поскольку единственная ниточка, ведущая к ним, таким «чудесным» образом оборвалась. А если снова лезть в каюту этого проклятого щтурмана-полукровки, то можно еще на какие-нибудь неприятные сюрпризы нарваться. Капитан Орельяна тоже не стал устраивать «охоту на ведьм». Виновник преступления получил сполна, и незачем оскорблять подозрением остальных людей на борту. В конце концов, им скоро вместе в бой идти.
Посчитав инцидент исчерпаным, Орельяна покинул каюту и оставил Домингеса одного, разрешив отдыхать. Хватит дел на сегодня. Но едва за капитаном закрылась дверь, внешне показное хорошее настроение Домингеса быстро сошло на нет. При проверке каюты он определил, что шкатулку с драгоценностями и сундучок с монетами открывали. И ничего оттуда не взяли… А это значит, что ценности этих странных воров не интересовали. Они искали что-то другое. Нехороший признак… Хорошо, что тайник, сделанный внутри обшивки борта, где находятся все «артефакты» из другого мира, обнаружить практически невозможно. Если только не знать заранее, где искать. Но, в любом случае, следует предупредить своих, что его подозревают. А то, как бы потом не было поздно…
В условленное время Домингес включил радиомаяк и передал сигнал «Внимание, возможны неожиданные изменения». Но «Аврора» на связь так и не вышла. Ни в эту ночь, ни во все последующие…
Тридцать два корабля из состава Новой Армады так и не пришли к Тенерифе. И среди них — второй флагман, галеон «Нуэстра сеньора де ла Альмудена» адмирала Антонио де Кордобы. Никто не знал, что с ними случилось. Когда все разумные сроки прошли, и дальнейшее ожидание стало бессмысленным, командующий флотом капитан-генерал дон Хуан Австрийский отдал приказ сниматься с якоря. Новая Армада, самый крупный флот в истории, который когда-либо собирала Испания, обогнул остров Тенерифе и, подгоняемый попутным пассатом, устремился на запад. За кормой на горизонте исчезали горные вершины островов Канарского архипелага, а впереди лежала Атлантика и богатый Новый Свет. Многие с тоской бросали прощальные взгляды на медленно скрывающиеся за горизонтом вершины гор. Впереди, до самого Нового Света, земли нет. Точка невозврата пройдена. Теперь — вперед и только вперед, навстречу своей судьбе…