ГЛАВА 7
Утром меня разбудили громкие крики.
— Пожар!
— Горим!
— Мамочки-и-и!
Я сразу вскочила с кровати. Оказалось, что из-за двери пробирается густой едкий дым. Закашлявшись, подошла к окну, распахнула его, успев удивиться тому, что, уходя, Шайн закрыл створку.
— Леля! — позвала я.
Домовая не сразу, но появилась в моей комнате.
— Мы горим? — заволновалась я.
— Уже нет, — ответила Леля. — Это рыжая букет демонский сжечь пыталась, да переборщила слегка.
— А-а-а…
— Ей демон ночью шикарный букет на подоконнике оставил. Там цветы такие редкие и дорогие были, как их…
— Страсть дуайгара, — подсказала я, удивившись, откуда Ксимер взял эти цветы посередине ночи. Но потом подумала, что от друга Арриена можно и не такого ожидать.
— Ага, они самые, страсти эти, — отозвалась домовая. — Лисса как их поутру нашла да записку прочитала, так и рассвирепела. Чуть полкомнаты не спалила, пытаясь сжечь букет, только он выпал из раскрытого окна и уцелел, а сгорел ковер и половина письменного стола.
— Дела-а-а… а что в записке было?
— Лиссандра не сознается, а тетя Ирана догадалась, что Ксимерлион именно тот самый демон, который поцеловал ее дочь. А ты чего в платье спала?
— А, так получилось.
— С женихом прощалась? — понятливо хмыкнула Леля.
— Угу, прощалась…
— Давай собирайся, гостей пора провожать.
У портала мы с друзьями прощались довольно долго. Со всеми, кроме Нелики, мы встретимся через месяц в Славенграде. Полуэльфийку провожали в Рейск, откуда она отправится в свою деревню. Дарин долго не хотел отпускать свою девушку. Я прощалась с Андером.
— Ты пиши чаще!
— И ты тоже.
— Я безумно рад, что вы поженитесь, — в который раз сообщил мне друг.
— Я уже это слышала. И кстати, ты все еще ждешь, что дракон тебе дуайгарский коньяк подарит? — решила я подзадорить парня. — Передать ему твою просьбу?
— Знаешь, Нилия, — прищурился Андер, — по-моему, он все слышал сам.
— Да, точно. Только мне он об этом ничего не говорил.
— Зато мне вчера весь вечер лекции читал о моей ответственности перед подданными. Ты ему зачем об этом рассказала?
— Я не говорила, он сам случайно догадался, когда Лериан спрашивал меня про своего хозяина.
— Да я тебя ни в чем не обвиняю, — вздохнул парень. — Просто мне совсем не хочется говорить об этих существах.
— Знаешь, а они тебя ждут. — Я внимательно посмотрела на друга.
Губы Андера искривила холодная усмешка. Я вздохнула и решила закончить этот разговор.
Проводив друзей, мы с сестрами отправились домой. По пути Лисса призналась, что в письме Ксимер назвал ее «сладкой девочкой», требовал «продолжить их знакомство» и клянчил поцелуи. Рыжая обозлилась.
— Я ненавижу этого хмарного демона! Никогда, слышите, никогда я не выйду за него замуж!
Я промолчала, вспомнив ночной разговор с дуайгаром. Не хотелось расстраивать кузину, но вопрос со свадьбой уже был решен без ведома сестрицы.
Букет из красно-белых цветов красовался на кухне. Василина строго-настрого запретила «разбрасываться такой дороговизной» и оставила цветочную композицию у себя.
Мне в терем возвращаться не хотелось, там старшие приводили в порядок комнату Лиссандры, могли и меня привлечь, а мне работать сегодня совсем не хотелось. Я наслаждалась ярким небом, ласковым солнышком, щебетом птиц в саду и легким летним ветерком. Рябинник радовал нас последними погожими деньками, скоро опять наступят холода и придется возвращаться в столицу, где меня ждет самостоятельная практика. На скамье у клумбы с яркими астерниками сидел батюшка и задумчиво смотрел вдаль. Я присела рядом с ним и обняла родителя.
— Пап, ты о чем думаешь? — после некоторого молчания поинтересовалась я.
— О том, что мои девочки выросли, а я стал совсем старым, — со вздохом произнес папенька.
— Что ты такое говоришь? — возмутилась я. — Ты у нас сильный, смелый и очень представительный мужчина!
— Гм, спасибо, дочка. Но я знаю, что это уже совсем не так. Какой-то мальчишка смог защитить тебя, а я оказался никчемным стариком.
— Пап, он не мальчишка! Арриен дракон и ему пятьсот пятьдесят лет.
— Мне от этого не легче. К тому же я боюсь, что он сломает тебя.
— Почему? — нахмурилась я.
— Дочка, я много лет прожил на этом свете и вижу, что он пытается управлять тобой, а ты у меня девочка, привыкшая к свободе. Боюсь я за тебя.
— Пап, я справлюсь.
— Боги тебе в помощь, раз уж они сами подобрали тебе мужа! — Родитель снова воззрился вдаль. — Я тоже помогу, чем смогу, хоть силы уже не те. Эх! Сколько лет служил этому государю, а перед этим и его батюшке, и вот дожил. Меня собирались выбросить, как старый хлам. Если бы не твой мальчишка, мы бы уже паковали сундуки.
Я обняла батюшку, и в мою голову пришла нужная мысль.
— Пап, а ты не хочешь заняться каким-нибудь делом помимо службы?
— Хочу, но каким? Я практически с самого рождения занимался только военным ремеслом…
— Пап, — заволновалась я, — а ты не хотел бы восстановить родовое имение ир Озаронов? Дело это нелегкое и трудоемкое, но в итоге у нас будет свой дом — свой, понимаешь, и мы не станем зависеть от капризов Елиссана!
Папенька прищурился:
— Сама до этого додумалась али подсказал кто?
— Об этом нас Смотрящие просили, и мы им пообещали, — призналась я.
— Выдумщица ты моя, — грустно улыбнулся родитель.
— Пап, я правду говорю!
— Да верю я и обещаю, что подумаю. Ты матушке уже говорила?
— Нет еще, — смутилась я. — Все как-то не до этого было…
Батюшка обнял меня и произнес:
— Обещаю, что придумаю что-нибудь…
— Господин ир Велаис, — к нам подошел Ждан, — там в казармах срочно требуется ваша помощь!
Папенька сразу приосанился и властно ответил:
— Ты подожди, я скоро освобожусь.
Улыбнулась — все-таки мой батюшка и не на такое способен!
Я прошла в дальнюю часть нашего сада, расположилась на укромной полянке среди кустов сирени и прилегла на мягкую траву. Надо мной было безоблачное небо, среди ветвей заливались птахи, легкий ветерок шелестел листвой, мимо пролетали пчелы и легкокрылые мотыльки. Я с наслаждением потянулась, прикоснулась к одному из узоров, но ощутила озадаченность и досаду жениха. Опять Шайнеру не до меня! Обиженно поджала губы и стала мечтать. Прикрыла глаза и незаметно задремала. Разбудили меня громкие раздраженные голоса.
— Террина Йена, я не понимаю, зачем вам все это нужно! — спрашивал один из них.
Эльлинир? — насторожилась я и окончательно проснулась. Прислушалась. Шевелиться побоялась, так как помнила, какой чуткий слух у эльфа. Перворожденный был очень зол, он буквально кипел от переполняющего его бешенства.
— Террина, зачем вы так настойчиво звали меня поговорить? Я думал, вы одумались и решили дать мне свободу, а вы и во сне не даете мне покоя. Кто вам помогает? Этот хмарный дракон? Я знаю, он сильный маг-менталист!
— Мне помогают сами боги, — спокойно отозвалась Йена.
Эльлинир громко фыркнул.
— Разве вы забыли, мой милый, что нас обручили именно они? — настойчиво спросила кузина.
— Это было их ошибкой!
— Разве вы не испытываете ко мне теплых чувств?
— С чего вы так решили?
— Господин мир Тоо’Ландил, напомнить вам, что мы целовались во время путешествия? И это случилось не единожды!
— Я не знаю, что на меня нашло, — с досадой откликнулся эльф. — Но обещаю вам, что больше я ни разу вас не поцелую.
— Вам было неприятно целовать меня? Может, стоит повторить, чтобы вы вспомнили все, что испытывали в те моменты? — ласково поинтересовалась иллюзионистка у своего жениха.
Я округлила глаза, а в голосе Эльлинира послышались панические нотки:
— Террина, вы обезумели?
— Да, — с придыханием изрекла блондинка, — от любви к вам я обезумела окончательно!
— К-какой любви? — начал заикаться мужчина.
— О-о-о! Так вы не знаете, что такое любовь? — лукаво осведомилась Йена.
Я приподнялась и выглянула из-за кустов. Кузина медленно приближалась к эльфу, а он пятился от нее.
— Террина, вы и вправду обезумели!
— Да, мой сладкий, — пропела девушка.
Я хихикнула, но сразу же зажала рот ладошкой. Эльлинир, пятясь от моей кузины, запнулся, упал на траву, и на него вихрем налетела наша разноглазка. Бедняга не ожидал такого напора и сдался. И вот в нашем саду на зеленой траве Йена страстно зацеловывала эльфа. Он не сопротивлялся. Так продолжалось лирны две. Потом Эльлинир, видимо, вспомнил, что он все-таки высший эльф, а не какой-нибудь мальчишка. Он оттолкнул от себя девушку, вскочил на ноги и прошипел:
— Никогда! Слышите, никогда не пытайтесь повторить это снова! Вы еще пожалеете о том дне, когда согласились обручиться со мной! — Эльф резко развернулся и побежал прочь.
Кузина расплакалась, а я поскорее выбралась из кустов и кинулась к ней.
— Милая, ну не плачь! Не стоит он твоих слез! — Я обняла сестру, она всхлипнула:
— Я его люблю-у-у!
— Знаю… — вздохнула я.
— И не отступлюсь! Нилия, понимаешь, ни за что не отступлюсь! — сжала кулачки Йена.
— И это мне известно.
— Особенно теперь, когда Старшие боги одобрили наш союз! Знаешь, какой подарок я получила в храме?
— Какой?
— Эликсир любви. Пьешь его — показываешься в снах своего любимого. Никакие амулеты, «щиты» и прочие чары ему не помогут. Здорово, правда? — Глаза нашей иллюзионистки мстительно заблестели.
— У эльфа нет никаких шансов на спасение.
— Никаких, — подтвердила Йена. — Он будет моим!
Я улыбнулась и обняла ее.
Седмицы пролетали быстро, и вот настала пора отправляться в Славенград. Младшие сестры расстраивались из-за нашего отъезда.
— Держись, всего год остался до твоего поступления в академию, — обняла я Тинару.
Она состроила красноречивую гримасу.
Спустя три дня я снова пришла в Славенградскую академию волшбы и магии светлой и темной, но уже не в качестве ученицы, а практикующим целителем. Для начала зашла в кабинет к мир Самаэлю, чтобы подписать соглашение о практике. Прикоснулась к знакомому дверному молотку. Дверь призывно распахнулась передо мной. Я вошла и увидела, что в кабинете архимаг находится не один. С ним были Арриен и Эстана. Я поздоровалась со всеми, а дракон спросил:
— Ма-шерра, ты что здесь делаешь?
Я моргнула, зарделась и бросила беглый взгляд на травницу и мир Самаэля.
— Нилия теперь моя невеста, — соизволил объяснить Шайн.
— Слышал я уже об этом, — улыбнулся архимаг. — О вас в Совете магов уже легенды слагают.
— Ой! — испугалась я, а Шайнер, уловив мое настроение, просто встал, подошел ко мне и обнял, никого не стесняясь.
— Нилия, — архимаг сделал вид, что все в порядке, — я тебе записку напишу, ты с ней зайди в секретариат. Там тебе все оформят как надо.
Эстана улыбалась, глядя на нас с Арриеном, но мне все равно было неловко, поэтому я с укоризной поглядела на жениха. Он шепнул:
— Дождись меня, — и отправился на прежнее место.
Я, взяв записку из рук главы академии, направилась в секретариат. Здесь, помимо двух девушек, находилась… демоница. Я округлила глаза, в первый раз увидев дуайгару. Высокая, стройная, гибкая, в кожаном брючном костюме, она явно выделялась из толпы, особенно с такими синими волосами и длинным хвостом. Демоница тоже с интересом поглядывала на меня, а потом подмигнула своим бирюзовым глазом. Я вспомнила, что у Тарниона и Зельбиона есть сестра. Неужели это она?
Я отвлеклась, заполняя необходимые грамоты. Соглашение подписывалось до конца года, не учебного, а самого обычного. Так требовали правила приема целителей в академию.
Когда я вышла в коридор, увидела, что здесь меня дожидается дуайгара.
— Привет, — сказала она.
— Здравствуйте, — сдержанно отозвалась я.
Демоница, ничуть не смущаясь, рассматривала меня с головы до ног. Ее чело все больше и больше омрачалось. И вот она проговорила:
— Наконец я увидела тебя, Нилия мир Лоо’Эльтариус!
— Рада за вас, — ехидно отозвалась я и поджала губы.
Синеволосая бросила на меня ядовитый взгляд.
— И что в тебе нашел мой брат? Да и самый красивый дракон? На вид обычная человеческая девчонка!
— Сударыня, разве вы не знаете, что о человеке, да и представителе любой другой расы, принято судить не по внешности, а по его поступкам, — грубовато сообщила я, обогнула дуайгару и, громко стуча каблуками по мраморному полу, отправилась прочь.
В спину мне донеслось:
— Надо же, уела меня!
Я фыркнула в ответ.
Спустившись в крыло травников, медленно направилась по коридору. На меня нахлынули воспоминания: вот здесь у нас проходили уроки по основам боевой магии, у этого окна мы часто болтали с Андером на переменах, а тут меня поймала пифия.
Дойдя до целителей, я встретилась с мир Сильвернейлом и обсудила с ним условия моей практики, а после отправилась в общежитие. Медленно прогулялась по аллее, навстречу мне попадались парни-старшекурсники, видимо, они спешили на тренировки.
Поднявшись по ступеням общежития, я грустно посмотрела на дверь, мне уже никогда не входить в нее как жительнице этого большого дома. В передней сидела тетушка Фола. Она обрадовалась, увидев меня:
— Нилия, проходи!
— Солнечного дня! Я очень рада встретиться с вами, — искренне сказала я.
— Ой, а я как рада, ты даже не представляешь! Сама понимаешь, привыкла уже к вам ко всем. Но так каждый год происходит — только успеешь привязаться к девчонкам, а они уже уходят.
— Зато появляются новые, — улыбнулась я в ответ.
— Это да, скоро столько этих новых приедет, что и подумать страшно. Много мне работы предстоит!
— Да, скоро первое число листопадника.
— Самая жаркая пора в академии, — хохотнула гоблинша.
— Нилия? — послышался с лестницы удивленный возглас.
Я оглянулась и увидела Тейю. Боевая ведьма тут же подбежала ко мне:
— Ты что тут делаешь?
— Я буду проходить практику в академии, а ты почему здесь, а не дома?
— Я вернулась две седмицы назад, когда узнала, что мир Эсмор тренирует парней. Я ведь так скучала летом по нему!
Фола громко кашлянула и красноречиво поглядела на меня, а я проговорила:
— Ну ладно, рада была повидать вас. Пойду проведаю садовника.
— Сходи, деточка, он в теплицах, — сообщила гоблинша, все еще не сводя с меня выразительного взора.
— Я с тобой прогуляюсь, — вызвалась Тейя и подхватила меня под руку.
Я успела только помахать тетушке Фоле на прощанье.
— Приходи еще! — крикнула она вслед.
Тейя снова отвлекла меня, сообщив:
— Я переехала в комнату к твоим сестрам. Ты не против?
— Нет, — отозвалась я, а она продолжала болтать:
— Ты представляешь, мир Эсмор обручился! Я бегала на чердак, чтобы понаблюдать за тренировками, так у него оба предплечья в узорах! Я расстроилась.
Я покосилась на свои руки, прикрытые длинными рукавами платья, а Тейя все никак не хотела угомониться, она все больше и больше распалялась по поводу обручения Арриена.
Я обратила внимание на окружающий меня пейзаж. Сад был залит солнечным светом, в кронах деревьев пели птицы, светлые дорожки петляли среди ухоженных клумб. На одной из них нам и попался садовник.
— Сударь Ортен! — Я радостно подбежала к нему.
— Барышня Нилия? — удивился он, а потом приветствовал меня: — Солнечного дня! Вы к нам надолго?
— Я пришла, чтобы договориться о практике, а еще мне хотелось повидать вас. Я вам подарок приготовила.
— Мне? — опешил гном.
— Вам, — подтвердила я и шепотом поведала: — Мне известно, что та эльфийская розга была из вашей личной коллекции. Уж и не знаю, как ему удалось уговорить вас продать ее!
Садовник улыбнулся:
— Догадались, значит?
— Когда я внимательнее осмотрела ящик, то поняла, что розга эта ваша.
— Разве есть кто-то способный ему отказать? Тем более когда он рассказал мне, что помощь нужна вам, — заговорщицки подмигнул мне Ортен.
Я смутилась и поспешила вынуть из котомки небольшую коробочку.
— Здесь находятся семена одного необычного и редкого цветка. Мне подарили один такой, а матушка извлекла из него семь семян. Три мы решили подарить вам.
— Драконья слеза, — проницательно поглядел на меня гном.
Я кивнула, а он взволнованно проговорил:
— Редкий подарок! Я сохраню его и попытаюсь вырастить эти цветы.
— Я знала, что вы сумеете оценить, и маменька тоже сказала, что вам такой подарок понравится.
— Благодарю вас, и Лекане от меня привет передавайте, — откликнулся садовник и посмотрел куда-то за мою спину.
Я не стала оглядываться, так как по вздоху Тейи поняла, кто к нам приближается, да и оба узора на моих предплечьях ощутимо потеплели.
— Ма-шерра, — дракон, разумеется, молчать не стал, — я тебя по всей академии ищу. Гимбур, я украду у вас свою невесту?
— Всегда пожалуйста, дело молодое, — хмыкнул гном.
Покраснела, поспешно попрощалась с садовником, и позволила Шайнеру взять меня за руку. По пути заметила, что Тейя отчетливо побледнела и замерла посередине тропки, закусив губу. Я помахала ей, а Арриен уже тянул меня прочь из сада.
Парни-старшекурсники, попадающиеся нам навстречу, удивленно округляли глаза, глядя на нашу парочку. Я не отрывала взгляда от камней, которыми была вымощена аллея, щеки мои пылали, и я ничуть не сомневалась, что дракон все это сделал нарочно. К первому числу листопадника вся академия узнает, кто является невестой магистра-красавчика. Я злилась все сильнее и сильнее. Шайнер это сразу заметил и, когда мы вошли в переднюю академии, остановился. Я с непреклонным видом рассматривала мраморный пол.
— Ма-шерра… — с нежностью обратился ко мне Арриен, прикасаясь горячими губами к моей руке и медленно целуя каждый пальчик. Мое сердце забилось в груди сильнее, я подняла голову, чтобы возмутиться такому вопиющему нарушению всяких приличий, но, встретившись взглядом с синими очами, забыла обо всем. — Я скучал, — хрипло прошептал мой мужчина.
Руки Арриена уверенно легли на мою талию и притянули к сильному телу, а его губы нашли мои уста. Жених дразнил меня, побуждая ответить на поцелуй.
Кажется, еще лирну назад я злилась? А теперь что? Теперь страстно отвечаю на его поцелуи, легко прикасаясь своим язычком к его властному настойчивому языку. И это все происходит прямо в передней академии! Ужас какой! Только отчего-то очень не хочется прекращать этот ужас.
— Нравится? — поинтересовался у меня мой дракон-искуситель.
— Мм…
— А если так? — Его дыхание опалило мою кожу, а обжигающие уста коснулись уха. Затем губы Шайна скользнули ниже, спустились к шее, пылко и неутомимо целуя ее, его язык щекотал каждую впадинку. От нахлынувшего наслаждения с моих губ сорвался тихий стон, я запрокинула голову назад и закрыла глаза. Когда снова открыла их, то увидела, что с лестницы за нами наблюдает демоница. Я напряглась и попыталась отстраниться, а Арриен, не поворачивая головы, недовольным тоном осведомился:
— Левалика, ты не могла бы быстро испариться отсюда?
— Скажи спасибо, что это пришла я, а не сам архимаг! — хохотнула дуайгара.
Я смутилась и уткнулась лицом в рубашку Шайнера, ощущая аромат его волнующего парфюма.
— Ма-шерра, — вздохнул он и прижал меня к себе.
Рядом послышалось отчетливое хмыканье.
— Идем! — Арриен потянул меня к выходу.
— Возьмите меня с собой, — бросилась за нами демоница. — Я еще плохо изучила Славенград.
— Боишься потеряться? — съязвил Шайн.
— Боюсь, что напугаю до смерти этих ханжей, которых по недоразумению здесь называют женщинами.
Арриен усмехнулся и посмотрел на меня.
— Ма-шерра, ты уже познакомилась с Леваликой?
Я кивнула, а синеволосая махнула рукой:
— Я уже давно слышала о твоей невесте, Шайн, как и она обо мне.
Мы сели в карету, демоница плюхнулась рядом со мной, а Шайнер вынужден был расположиться напротив нас. Он что-то обдумал и спросил:
— А где вы успели узнать друг о друге?
— Ты разве не слышал, что это твоя невеста рассказала Ксимеру и моему младшенькому о том, что на нас охотились убийцы одной из запретных гильдий?
— Слышал. — Мужчина в раздумье потер подбородок.
— Я не одна была, а с кузиной. Именно Этель узнала убийц, — быстро сказала я, потому что жених уж очень недобро сверкнул глазами, услышав про «младшенького».
— Кстати, Нилия, вам понравился наш подарок? — поинтересовалась Левалика.
— Его оценили все, — осторожно произнесла я. — И полагаю, что именно вас нужно поблагодарить за идею с самоцветами.
— Рада, что мы угодили вам, — улыбнулась дуайгара. — А вашей сестре понравился букет, который ей презентовал Ксимер?
— Ксимер подарил своей избраннице букет? — удивился Арриен.
— Ага! Появился на Садовом склоне среди ночи, как вихрь пронесся по нему, истоптав часть цветов, но собрал огромный букет для своей Равной!
— Твоя кузина не спалила подарок? — ухмыльнулся Шайн.
— Нет, но собиралась. Когда Лисса бросила огненный шар, от нахлынувшего бешенства промахнулась, букет упал с подоконника на улицу, а стол и ковер в ее комнате загорелись, — сообщила я.
Дракон и демоница громко расхохотались.
— Вот это темперамент! — восхитилась Левалика. — Эта Лисса будет моей ученицей?
— Да. Поставь ей «неуд» за то, что она промазала, и скажи, что хладнокровие нужно сохранять в любой ситуации, — предложил, смеясь, Арриен.
— Я поговорю с ней об этом, — кивнула дуайгара, а потом полюбопытствовала: — А твои букеты, Шайн, спалить пытались?
— Нет, — хмыкнул мужчина. — Моя девочка не боевая ведьма, но она мне в открытую заявляла, что я старый, и советовала не нервничать, а потом в лицо высказала, как сильно она меня ненавидит. Ты и вправду меня тогда ненавидела, ма-шерра? — Шайнер пристально поглядел на меня.
— Вы делали все, чтобы вызвать во мне именно это чувство.
— Разве?
— Именно так. Все время раздражали меня на уроках, отбирали мои амулеты, а на одном из зачетов унизили перед всей группой. Вот! — Я подарила ему обличающий взгляд.
— А нечего было приходить в таком платье!
— Каком — таком? — возмущенно спросила я.
— Я насчитал на нем сорок две мелкие пуговицы. Сорок две! И это только спереди. Сколько их было на спине, даже представить сложно.
— Ни одной, — ехидно сообщила я. — Там была шнуровка. И между прочим, все приличные девицы в Норуссии ходят именно в таких платьях.
— Угу! И прячут под них амулеты, а потом приходят на зачет по основам боевой магии!
— Так и помог бы девушке расстаться с таким жутким творением портных, — хохоча в голос, вклинилась в наш разговор Левалика.
— Я уже собирался. Чуть было не вышел вслед за тобой, ма-шерра!
— Вы с ума сошли! — Я прижала ладони к алым щекам.
— Но не вышел же, — ответил он.
— Хвала богам!
— Я теперь думаю, что зря не вышел. — На лице вредного дракона расцвела глумливая улыбка.
— С вами просто невыносимо общаться, господин учитель!
— Девочка моя, напомнить тебе о том, где ты распрощалась с господином учителем? — выразительно посмотрел на меня Шайнер.
Я зарделась еше сильнее, потому что именно на этом самом месте он и целовал меня сегодня.
— Не нужно.
— Весело с вами, — констатировала дуайгара. — Честно говоря, я всегда считала, что все человечки теряют голову, едва завидев дракона или демона.
— Не все. — Шайнер с досадой посмотрел на меня.
— Твоя хоть огненные шары в тебя не бросает, так что радуйся.
После этих слов Левалики глаза моего дракона заледенели, а зрачки в них превратились в две узкие щелки. Я уже догадалась, о чем он подумал. Прикусила губу, — настолько меня обидели эти его мысли, и мне немедленно захотелось разрыдаться. К счастью, карета остановилась у аптеки тетушки Мариты.
— До свидания, сударыня, — я попрощалась с демоницей, — а вы, сударь, можете не провожать меня. — На жениха я даже не взглянула, выпрыгнула из экипажа и бросилась к спасительным дверям.
Там мужчина меня настиг.
— Ма-шерра! — В последний момент он не позволил мне открыть дверь.
— Что? — резко оглянулась я.
Шайн тихо ругнулся, я снова отвернулась от него. В этот момент двери распахнулись, выпуская заказчиков из аптеки. Я воспользовалась случаем и прошмыгнула внутрь. Арриен за мной не пошел. В зале была очередь.
— Нилия, — крикнула мне тетя Марита, — поможешь мне?
Я кивнула:
— Только переоденусь!
Поплакать мне удалось только перед сном. Я вспомнила все предупреждения и накрутила сама себя:
— Мне же говорили, меня предупреждали, а я? Шайн ломает меня, вот чем он занимается!
Жених попытался поговорить со мной через узор, передавая волну смущения и ласки, но я закрылась от него. Маменька научила меня, как ставить «щит» и скрывать мысли от своего избранника.
Последующую седмицу мы не виделись с Шайнером, только один раз летали во сне. Я настояла на том, чтобы он превратился в зверя, всячески игнорируя попытки обнять и поцеловать меня. Еще чего!
И вот в Норуссию пришел листопадник. В академии начались занятия, а поскольку Арриен преподавал еще в Эртаре и Ширассе, мы с ним перестали видеться совсем.
Я пришла в академию третьего числа листопадника к восьми утра на работу в крыло целителей. Приняли меня очень радушно и сразу же отправили к пациентам, а мир Сильвернейл стал моим наставником. Моих подопечных оказалось трое: две маленькие девочки, присланные из Олта на обследование, и женщина — преподаватель академии. С ней я разобралась быстро, у учительницы оказалась обычная простуда, поэтому я предложила ей снадобья и отпустила домой, наказав явиться через четыре дня на новый осмотр. Написала все в целительской карте пациентки и успокоилась. Мой наставник не вмешивался, а только одобрительно кивал в знак согласия.
С девочками все оказалось намного сложнее. У одной из них была серая лихорадка в последней стадии заболевания, а что со второй, я с первого раза даже и определить не смогла. «Котенок» просто бегал вокруг ауры ребенка и горестно мяукал. Мир Сильвернейл предложил:
— Лечите пока первую пациентку, а что со второй, попробуйте определить после обеда. Знаете, где находится столовая для преподавателей и обслуживающего персонала академии?
Я кивнула, потому что помнила — обе столовые находились рядом.
Быстро избавила первую девочку от серой лихорадки, радуясь, что смогла обойтись без кардинальных изменений ее организма. Все записала в целительскую карту и отправилась к сестрам милосердия, которые следили за малышками и выдавали им рекомендованные снадобья.
По коридору шла задумчивая, студенты с интересом посматривали на меня, сегодня я была одета как целительница, в серое платье и белый фартук. Платье было тем самым, которое отчего-то так невзлюбил Арриен.
На лестнице мне попались друзья.
— Ого! Подружка, привет! — Андер закружил меня в своих объятиях. — Чудесно выглядишь! Как первый рабочий денек?
— Пока еще не поняла, — тихо отозвалась я, думая о загадочном состоянии своей маленькой подопечной.
— Нилия, — обратился ко мне Лейс, — ты не думаешь, что такое важное событие, как начало самостоятельной практики, нужно отметить?
— Думаю, — улыбнулась я. — Мне ир Корард выделил приглашения на ежегодную государеву ярмарку. Всего бланков пятнадцать. Как вы на это смотрите?
— Тебя жених-то отпустит? — Тейя язвительно поджала губы.
Я посмотрела на нее, девушка выглядела нервной и задерганной. Парни отвлекли меня, наперебой расспрашивая о ярмарке. Государева ярмарка являлась важным событием в жизни Славенграда, на нее не пускали абы кого, здесь собирались лучшие торговцы со всех уголков Омура, но и кроме товаров на ярмарке можно было найти много интересного.
— Пчелке своей подарки куплю, — мечтательно поведал Дарин. — Если, конечно, тебя и вправду отпустят.
— Я его и спрашивать не стану. Я не его собственность! — смело объявила я.
Тейя пришла в ужас от подобного заявления.
— Поссорились? — сочувственно шепнул Андер.
— А я думаю, отчего это наш наставник которую седмицу такой злой ходит и рычит на всех, — с хитрой улыбкой протянул Конорис.
— Я Зилу возьму? — поинтересовался Осмус.
— Разумеется, — кивнула я.
Андер с опаской покосился на меня и спросил:
— А она там тоже будет?
— Мы хотели встретиться, если получится, — оповестила я.
Блондин показательно скривился, а я с угрозой произнесла:
— Если ты посмеешь не прийти, я обижусь. Сильно!
— Кто она? — тут же полюбопытствовал Дарин.
— Никто! — рявкнул в ответ Андер.
Парни обменялись выразительными взглядами, а я поспешно сообщила:
— Жду вас всех! Я Йене уже говорила, она позовет Ланиру и Саю, так что ты, Петфорд, просто обязан прийти.
— Я и не собирался отказываться, — откликнулся ведьмак.
— В общем, приглашаю всех присутствующих! — Я красноречиво посмотрела на Тейю.
Она медленно кивнула в ответ.
— Ты домой? — спросила Лиссандра.
— Нет, в столовую.
— Тогда пошли вместе, мы в ту же сторону направляемся.
Мы шумной гурьбой направились вниз, я вспомнила свои студенческие годы.
— Нилия, — подошла ко мне Тейя, — а он часто тебе приказывает?
— Практически все время.
— О-о-о! — только и молвила будущая боевая магичка.
Внизу я распрощалась с друзьями и нерешительно вошла в столовую для преподавателей. Здесь было многолюдно, суетились домовые и обедали учителя. Помещение было намного меньше столовой для студентов, но оформлено оно было более изысканно. Здесь была изящная резная мебель из мореного дубравника и белоснежные кружевные скатерти на столах. Кругом стояли цветы в кадках, а с потолка свисала люстра с магическими свечами. Все столики были заняты. Свободное место оказалось рядом с Эльлиниром. Я вздохнула и направилась к нему.
— Сударь, вы позволите?
Эльф хмуро кивнул. Я села, стараясь не глядеть в очи медового оттенка, и ко мне тут же подскочил шустрый домовенок. Он предложил картонку с меню. Это тоже было отличие преподавательской столовой от трапезной студентов. Раньше я не пользовалась такими привилегиями, а ела то, что давали. Выбрала солянку, и мне ее тут же принесли в глиняном горшочке. От блюда исходил ароматный пар, но, съев три ложки, я снова задумалась о загадочной болезни своей подопечной, молча мешая ложкой в горшочке.
— Террина, вы о чем задумались? — отвлек меня тихий голос.
— О своей работе, — честно призналась я, не поднимая глаз.
— Что именно вас беспокоит?
— Загадочное состояние моей подопечной.
— Кто-то серьезно заболел? — продолжил расспрашивать меня Эльлинир.
Я подняла голову и все ему рассказала. Эльф подумал и ответил:
— Хм, говорите, что ваша магия не может определить болезнь?
— Что-то вроде этого.
— А что мир Сильвернейл на это говорит?
— Велел после обеда снова осмотреть пациентку. Он решил, что я просто устала.
— Это не так? — нахмурился Эльлинир.
— Нет, — уверенно сообщила я.
— Гм, а это похоже на то, что вы видели у своей кузины во время нашего путешествия через Озеро Мертвых?
— Нет, — немного неуверенно ответила я. — Там я видела завесу, которая не пропускала мою магию, а здесь я вижу ауру, но не могу изучить ее.
— Странно… Я не целитель, но попробую дать вам совет. Просто возьмите кровь у своей подопечной и проверьте ее. Мир Сильвернейл вас научит, как это делается.
— Спасибо за совет, сударь. Я спрошу.
— Не за что, — улыбнулся мне собеседник, и я поняла, что перестала бояться Эльлинира.
Зато я испугалась позднее кое-кого другого. В столовую вошел Арриен в сопровождении Левалики. Они смеялись, но, заметив меня в компании эльфа, дракон остановился, зловеще прищурился, а улыбка уступила место звериному оскалу. При этом его глаза полыхнули так, что я невольно затряслась.
Нервно стала помешивать остывшую солянку, трапезничать мне совершенно расхотелось. Спустя мгновение на соседний стул приземлился Арриен.
— Можно? — вкрадчиво поинтересовался он.
Эльлинир призадумался, но ответил:
— Если террина не возражает.
Террина возражений не высказала. Да и как тут выскажешь, когда смотрят так, словно собираются покусать?
— Привет, — к нам присоединилась улыбающаяся Левалика. — Тебя Эльлиниром зовут? А я Левалика! У нас еще не было возможности познакомиться.
Эльф обомлел, несколько раз моргнул и ошарашенно вымолвил:
— Приятно познакомиться, террина.
— Ты же в Эртаре учился? А на балах бывал?
— Нет.
— Жаль, мы бы с девчонками тебя сразу приметили. Мы частенько на балы в Эртар приезжаем.
Я удивилась — в Эртаре и праздники бывают? Шайнер тем временем, выхватив у домовенка картонку с меню, не глядя, ткнул в нее пальцем. Нечистик шустро скрылся и спустя пару лирн поставил перед Арриеном два подноса. На них, конечно, целого быка не было, но дракон заказал себе немало яств: два горшочка с тушеным мясом и картошкой, большую миску салата из свежих овощей, кусок жареного мяса с грибной подливой, десять (!) ломтей хлеба и открытый пирог с яблоками. Хотя пусть покушает, матушка утверждает, что сытый мужчина — добрый мужчина. А то у этого вон как глазки поблескивают и ноздри раздуваются — явно злится, видимо, сильно проголодался.
— Приятного аппетита, — любезно пожелала ему я.
— С-спасибо! — прошипел Шайн и вонзил нож с вилкой в кусок мяса.
Кушай, дорогой, может, и вправду подобреешь.
Левалика продолжала забрасывать Эльлинира вопросами, эльф отвечал односложно, а я все еще безостановочно мешала ложкой солянку.
— Ма-шерра, а ты отчего не кушаешь? — раздался вкрадчивый голос Арриена.
— Знаете, сударь, когда на девицу смотрят вот так, у нее сразу пропадает весь аппетит.
— И кто же на тебя посмел так смотреть, моя сладкая?
— Вы представляете, сударь, так смотреть на меня посмел мой жених! — эмоционально объявила я.
— Ого! Ты все-таки помнишь, что у тебя есть жених? — нарочито удивился Шайнер.
— О нем невозможно позабыть, сударь, — любезно улыбнулась я. Правда, получилось плохо, уж очень неласково глядел на меня своими необычными глазами Арриен.
— Жаркое сегодня просто волшебное! — жизнерадостно сообщила Левалика, отправляя в рот кусочек мяса.
— Правда? — осведомился у нее дракон, не сводя с меня своего пристального взора, а затем взял ложку и решительно окунул ее в горшочек.
Эльф мелкими глотками пил травяной взвар и следил за нами, не торопясь покидать столовую.
В этот момент в трапезную практически вбежал Ремиз. Рыжеволосый дракон был чем-то раздосадован. Увидев нас, он придвинул свободный стул, бесцеремонно заставляя Эльлинира сдвинуться, и сообщил:
— Шайн, ну как ты справлялся с этими тр-р-равницами? Я только-только зашел к ним в класс, а они практически сразу вывели меня из себя. Да я лучше миллион боевых магов-воинов обучу, чем вернусь к этим девчонкам! Вот как ты с ними справлялся?
— А у него тогда свой интерес был, — опрометчиво хмыкнул эльф.
Арриен бросил на него предупреждающий взгляд и ответил Ремизу:
— Ты с ними, главное, построже.
— Трэкс! А я все гадал, чего это ты так рьяно рвался преподавать у травниц в прошлом году! — Эльлинир молчаливому предупреждению не внял.
— Лучше бы ты помолчал, — посоветовал ему Шайнер.
— А иначе что? — тихо осведомился эльф.
— А иначе я заставлю тебя замолчать, — спокойным, но весьма грозным гоном отозвался дракон.
Я испуганно посмотрела на Левалику, она перевела взор на Ремиза, последний пожал плечами.
Я поспешила покинуть трапезную.
— Было приятно с вами пообедать, господа! Прошу меня простить, но мне пора уходить! — Не оглядываясь назад, поторопилась в целительское крыло.
Здесь я разыскала мир Сильвернейла и попросила его помочь мне взять для исследования кровь у девочки.
Старший академический целитель взял в руки прозрачный кристалл небольшого размера, и мы пошли к моей подопечной. В палате мужчина приложил кристалл к запястью малышки и прошептал:
— Альс м’лон.
Я запомнила, а кристалл наполнился кровью. Попутно мой наставник пояснил:
— Если подопечных много, то подписывайте кристаллы.
Кровь девочки мир Сильвернейл тщательно осмотрел и промолвил:
— Ничего необычного я тут не вижу.
Попросила взглянуть сама и увидела, что кровь состоит из мелких красных кружков. Это было так интересно, что я увлеклась и заметила, что эти кружки покрыты каким-то странным налетом, словно плесенью. Я объявила о своем открытии наставнику.
— Нилия, вы уверены? — спросил он, снова вглядываясь в кристалл с кровью.
— Да, — четко сказала я.
Мир Сильвернейл озабоченно нахмурился, проговорил:
— Я сообщу архимагу, — и вышел за дверь.
Я подошла к малышке, она с грустным видом сидела на кровати.
— Как тебя зовут? Я Нилия, твоя целительница.
— А я Кателла. Ты сможешь меня вылечить? — Заплаканные голубые глаза с надеждой взглянули на меня.
— Обязательно! — Я прижала девочку к себе, а она всхлипнула:
— Я к маме хочу…
— Обещаю, что совсем скоро ты окажешься рядом с ней, — и погладила Кателлу по голове.
К нам прошел мир Самаэль и деловито осведомился:
— Нилия, какой именно налет ты видишь?
— Он похож на хлебную плесень, — сказала я.
Архимаг и мир Сильвернейл с тревогой переглянулись, а затем поманили меня за собой. Я дала девочке тряпичную куклу и пообещала скоро вернуться, а сама отправилась следом за мужчинами.
— Что это такое? Мы не изучали подобное заболевание на уроках, — озадачилась я.
— Это кровяная твердь. Такую болезнь уже лет триста не диагностировали, с того самого момента, как исчезли высшие целители, — со вздохом пояснил мир Самаэль.
— Я бы и теперь не сумел определить ее, если бы не Нилия, — добавил старший целитель.
— И как нам ее лечить? — с волнением спросила я. — У меня не получается осмотреть девочку с помощью магии.
Архимаг с досадой ответил:
— И не получится! От этого заболевания умирают, потому что кровь загустевает и каменеет, а вокруг ауры образуется защитное кольцо, которое не пускает целительскую магию.
Я с ужасом смотрела на мир Самаэля.
— И ничего нельзя сделать?
— Я сообщу в Совет магов, может, кто еще помнит, как лечили эту болезнь. Жди. Но особо не рассчитывай на хороший исход дела, а ты, Мирун, разыщи родителей девочки.
Я в расстроенных чувствах вернулась к своей подопечной. Увидев меня, она подбежала ко мне и обняла:
— Нилия, ты добрая, а другие целители злые! Они сказали моей маме, чтобы она готовилась к худшему. Только матушку расстроили, а ты пообещала, что вылечишь меня! Правда ведь, ты не обманула меня? — Девочка пристально смотрела мне в глаза.
Крепко обняла ее и запретила себе плакать.
— Я обещаю! Кателла, я придумаю, как тебе помочь! — Лихорадочно перебирала в уме всевозможные варианты решения этой задачи, пока не пришла к единственному разумному решению: — Малышка, ты поиграй пока, а я скоро вернусь.
Я поцеловала девочку и бросилась бежать. Пока добралась до четвертого этажа, уже успела расплакаться; обругала себя, но слезы все равно текли по щекам. Я направлялась к тренировочному залу, так как помнила, что в это время Арриен там занимается с парнями.
Ирну подумав, вбежала в зал, мне было не до смущения в этот момент, потому что моей подопечной угрожала смертельная опасность.
Здесь тренировались полуголые парни, с ними занимался мой жених, который тоже был полуодет, а рядом с ним ходил Ремиз. Они увидели меня и замерли. Я подбежала к Шайну.
— Ма-шерра, — нахмурился он, — что случилось? Кто тебя обидел?
От звуков его чарующего голоса, от этих слов, сказанных нежным заботливым тоном, я разревелась. Мужчина притянул меня к себе. Уткнулась лицом в его сильное плечо. Его узоры, которые он больше ни от кого не скрывал, засверкали.
— Девочка моя, что случилось? — повторил жених, ласково гладя меня по голове. — Успокойся и все мне расскажи.
Я вдруг вспомнила, что мы здесь не одни. Подняла голову — ну так и есть, все, кто были в зале, смотрели на нас, округлив глаза. Только Андер и другие мои друзья задумчиво улыбались, а Ремиз не сводил с нас весьма загадочного взгляда. Я глубоко вдохнула и перевела взор на жениха.
— Ма-шерра, тебя кто-то обидел? — терпеливо повторил он.
Замахала руками, Шайн аккуратно взял их в свои ладони, а я снова глубоко вдохнула и стала невпопад рассказывать:
— Сегодня у меня было трое подопечных, и вот осталась последняя… Я пообещала, что обязательно вылечу ее. Но оказалось, что у нее какая-то древняя болезнь! Мир Самаэль сказал, что малышка умрет… А я ей пообещала, что она скоро увидит свою матушку. Понимаете, я пообещала! Я должна ее спасти! — с надеждой взглянула на жениха.
— Что за болезнь? — деловито спросил он.
— Что-то с кровью… я точно не помню.
— Кровяная твердь? — нахмурился мужчина.
Я радостно закивала.
— Что ты увидела в ее крови? — продолжал расспрашивать меня дракон.
— Кровяные кружки словно покрылись плесенью. Вы знаете, как это нужно лечить?
— Знаю, и это пока возможно.
— О! — только и смогла произнести я от радости, а Арриен обратился к Ремизу:
— Проследи, чтобы все в точности выполняли задание. А вы, господа будущие боевые маги, вместо того чтобы глазеть по сторонам, лучше бы усерднее тренировались! — Он бросил на парней весьма выразительный взгляд.
— Сударь, а как лечится это заболевание? — обратилась я к любимому, пока мы шли к выходу из зала.
— Я объясню тебе все, но лечить все равно тебе придется.
— Так я согласна! Я люблю лечить!
— Знаю, ведь это одно из твоих любимых занятий. Второе после тр-р-равничества! — Он практически выплюнул это слово.
Я даже остановилась от такого пренебрежения к этому, безусловно, важному и полезному делу.
— Сударь, вы мне теперь до конца жизни будете поминать те лирлейники с арахнидами? — возмущенно воскликнула я.
— Это я тебе еще хмарный мох не припоминаю! Мне Ксимер все в подробностях рассказал.
— Что? Что там вам наплел этот демон?
— Что ты без спросу влезла на скалу, забралась на одно из полей, а ко всему прочему готова была отправиться в Рильдаг, лишь бы тебя не разлучали с этим хмарным мхом!
— Хмарным мхом? — Я уперла руки в бока. — Да вы знаете, сколько полезных снадобий готовят из красного ольшаника?
— Не знаю и знать не хочу, — отрезал он, а затем перевел взор за мою спину и рявкнул: — Я что вам велел? Усерднее тренироваться! А вы продолжаете глазеть по сторонам. Ремиз, займись ими!
— С удовольствием, — отозвался рыжий дракон, довольно потирая руки.
Арриен взял меня за руку, и мы отправились прочь. В коридоре Шайн оставил меня одну, а сам пошел переодеваться. И тут я запоздало сообразила, что опять поддалась своим эмоциям и совершенно забыла о правилах поведения. Разве приличной девице позволительно так себя вести? Покраснела и почувствовала себя очень неловко. Вот что парни теперь обо мне подумают?
— Думаешь, что они еще чего-то не видели за те два года, что ты с ними училась? — шепнул мне на ухо подкравшийся незаметно жених. — А если кто-то и осмелится про тебя плохо подумать, я ему голову откушу!
— Сударь, — укоризненно поглядела я на него.
— Ма-шерра, я же просил звать меня по имени, — поморщился Шайнер.
— Арриен, а вы расскажете, как мы будем лечить девочку?
— Пойдем! — Он снова взял меня за руку.
В целительском крыле Шайн объяснил мне, архимагу и мир Сильвернейлу то, что он задумал.
— С помощью моей крови мы пробьем защитное кольцо, а потом Нилия с легкостью излечит ребенка. Раньше так и лечили кровяную твердь. Только тебе, ма-шерра, придется основательно потрудиться, потому что нужно будет очистить от налета каждый зараженный кружок.
Я запомнила и ретиво закивала. Пока Арриен и остальные осуществляли подготовку, я играла с Кателлой. Мы настолько увлеклись с ней, что не заметили, как в палату прошел мой жених. Когда я случайно повернула голову, увидела, что он смотрит на нас и на его губах блуждает загадочная улыбка. Увидев незнакомого мужчину, девочка поспешно спряталась за мою спину. Я успокоила ее:
— Кателла, это мой жених. Он хороший.
Малышка недоверчиво посмотрела на Арриена и спросила у меня:
— Ты его любишь?
Вот что я должна была на это ответить? Конечно, правду, и ничего больше!
— Очень, — улыбнулась я, глядя на девчушку, а она перевела свой взор на Шайнера и серьезно осведомилась:
— А ты ее любишь?
— Очень, — ответил он.
Мое сердце сразу бешено застучало в груди, но разум знал, что это только слова.
— Тогда верю, что он хороший, — с умным видом кивнула малышка.
Дракон подошел к нам, присел на корточки и обратился к Кателле:
— Сначала тебе будет немного больно, совсем чуть-чуть. А потом мы тебя полечим. Хорошо?
Девочка прищурилась:
— Чуть-чуть, говоришь?
— Обещаю.
Глядя на этого невероятного мужчину, я вдруг поняла, что безумно хочу за него замуж, а еще я от него хочу детей! Вернее, дочку, жаль, что сыновей нам рожать нельзя. Вздохнула, и Арриен сразу посмотрел на меня, но ничего спросить не успел, потому что к нам вошел мир Сильвернейл со странным приспособлением в руке. Вроде это был обыкновенный кристалл, только с длинной иглой на конце. Старший целитель подошел к Кателле и попросил ее протянуть руку.
— Представь, что тебя комарик кусает, и потерпи немного, ладно?
Девочка храбро вытянула вперед маленькую ручку.
— Смотри, — шепнул мне Шайнер, — как только кольцо исчезнет, сразу начинай действовать. Я буду рядом с тобой.
Я улыбнулась ему и выпустила магию. С помощью второго зрения увидела, как к ауре ребенка устремились маленькие искорки. Они облепили защитное кольцо и постепенно выжгли его. В тот же миг я выпустила «котика». Он радостно ринулся очищать зараженные кровяные кружки. Поначалу мы продвигались довольно быстро, но постепенно наш темп снизился. Кровяных кружков, покрытых налетом, было очень много. «Котик» стал утомляться, потому что так долго мы с ним еще не работали. Ощутила, что в какой-то момент меня подхватили сильные руки Арриена, и почувствовала, что чуть было не упала. Поторопила «котенка», объясняя ему, как важна наша работа. Он снова немного пробежался. Оказалось, что мы лечили подопечную очень долго. Когда последний кровяной кружок был освобожден от налета и я открыла глаза, увидела, что на улице уже темно, а в комнате горят магические светильники. Кателла безмятежно спала. Я улыбнулась, а затем зевнула, прикрыв рот ладошкой.
— Пойдем, я отправлю тебя домой, ма-шерра. — Шайнер с тревогой вглядывался в мое лицо, потом подхватил на руки.
Правильнее было бы возмутиться, все-таки в комнате мы находились не одни. Но мир Самаэль лишь махнул нам на прощанье рукой. Я думала, что Шайнер возьмет карету, а он всего лишь произнес какое-то заклинание, и мы оказались в аптеке моей тети Мариты. Сама родственница сидела внизу и ждала меня. При нашем появлении она сильно вздрогнула и спросила:
— Что случилось?
— Нилия лечила сложную пациентку и сильно устала.
— А… — только и смогла промолвить тетушка.
— Хорошо выспись, ма-шерра. — Шайнер легко прикоснулся к моим губам.
Я зевнула и тихо поинтересовалась:
— Арриен, а у нас будет дочка?
— Обязательно, — шепнул мне жених. — А теперь иди спать.
Улыбнулась и в сопровождении тети стала подниматься по лестнице. Наверху оглянулась — мужчина смотрел нам вслед, затем махнул рукой на прощанье и исчез. Тетя потрясенно выдохнула:
— Ну и жених тебе достался, девочка!
— Ага! Невероятный, правда?
— Еще какой! Только вот неведомо мне, хорошо это или плохо.
Я лишь пожала плечами в ответ. Сегодня я простила дракону все.
Весь следующий день провела в кровати, попивая настойку терции. Мир Самаэль прислал мне вестника, в котором сообщал, что Кателла выздоровела, только ей пришлось стереть память обо мне, на этом настоял Арриен. Да и государь высказал свое недовольство по поводу того, что обо мне чуть было не узнали простые люди. Но я все равно радовалась, что девочка осталась жива.
Во сне попала в драконью пещеру, здесь на мягких шкурах спал мой зверь. Я присела рядом и погладила дракона по голове. Он приоткрыл один глаз.
— Ма-шерра, р-располагайс-ся. — Шайн освободил мне место между своими лапами.
Я легла и спросила:
— Вы устали? Опять с кем-то сражались?
— Хм, можно и так с-сказать. Твой глупый дядюш-шка, с-собр-р-рав толпу таких же дур-р-раков, отпр-р-равилс-ся в Р-рудничные гор-р-ры!
— Как?..
— Так! Пр-р-риш-шлось с-ср-р-рочно их спас-сать! Кс-стати, твой р-рыжий др-р-ружок был с ними.
— Корин? Он живой? — подскочила на месте, а сердце пропустило удар.
— Да живой он, — проворчал жених, недовольно посмотрев на меня.
— Хвала богам!
— Хм… а меня ты поблагодар-р-рить не хочешь-шь?
— Спасибо! — Я поцеловала зверя в чешуйчатую щеку.
Он тут же обратился в человека, заключил меня в объятия и принялся целовать.
— Вы же устали, — срывающимся голосом напомнила я.
Шайнер хмыкнул:
— А помнишь, я говорил тебе, что от поцелуя девицы чудовище превращается в прекрасного князя?
Зарделась и молча кивнула, вспомнив, в каком виде я предстала перед ним в тот момент.
Арриен усмехнулся и шепнул:
— Мне понравилось!
Я опустила взор, а жених хрипловато ответил:
— Я подожду свадьбы, а там уж красней не красней, а никуда ты от меня не денешься, моя сладкая.
Спрятала лицо у него на груди, Арриен нежно прижал меня к себе, но потом отстранился и извиняющимся тоном проговорил:
— Я снова в звериную ипостась перейду, так силы быстрее восстанавливаются, мне они завтра понадобятся.
Ирна — и вместо великолепного мужчины передо мной оказался сапфировый дракон.
— Вы завтра опять в какое-то опасное место отправляетесь?
— Да. В Гиблые болота. С-слыхала?
— Это где-то рядом с Ранделшайном?
— С-со с-стор-р-роны мор-р-ря. С-спи, ма-шерра. — Зверь лизнул меня в щеку, и я, удобно устроившись в его объятиях, крепко уснула…
Наступило долгожданное воскресенье. Денек выдался по-осеннему теплым и погожим. Тетушка разрешила мне отдохнуть, а на ярмарку со мной отправились оба кузена и дядя Олав. Все мои друзья и кузины ждали нас на Славенградском поле — так называлась ровная площадка, расположенная прямо у дворцовой стены. Место проведения ежегодной государевой ярмарки было огорожено со всех сторон магическим забором, который искрился в ярких солнечных лучах.
Ребята ожидали нас, стоя в толпе многочисленных зевак. Входные ворота охранялись строгими дружинниками. Я заранее вписала имена всех своих друзей и близких в свободные строчки приглашений. Встретились, обнялись со всеми по очереди, и я заметила, что Андер был на редкость мрачен. Увидев мой удивленный взгляд, парень шепнул:
— Она знает о том, что ты обручена?
— Знает.
— Хмар! Придется попросить Тейю стать на время моей свиданнипей!
Я только покачала головой в ответ и принялась раздавать приглашения. Когда двигались через ворота, Дарин с широкой ухмылкой на лице поинтересовался:
— Нилия, а Нилия, он знает, куда ты направилась?
— Нет, — нахмурилась я. — Ему не до меня было в последние дни. То в Рудничных горах пропадает, то в Запредельных рыскает, то с вами занимается, то с будущими эртарами. Иногда в Ширассе преподает, а на днях в Гиблые болота за каким-то хмаром отправился.
Парни дружно хмыкнули, а Лисса уверенно заявила:
— По-моему, ты просто ревнуешь.
— Вовсе нет! — запальчиво ответила я и покраснела, поняв, что я и в самом деле приревновала своего жениха.
— Нилия, а он часто тебя ругает? — осведомилась с задумчивым видом Тейя.
— Бывает…
— Ага, — хохотнул Конорис. — Мы видели!
— Только ругает он тебя задело и переживает еще, — заметил Андер.
— Да что мы все обо мне да обо мне, — взмахнула я руками. — Давайте сменим тему. Ланира, расскажи нам, где ты провела свои каникулы?
— Я? — Иллюзионистка вдруг зарделась.
Все повернулись в ее сторону, а Тейя предположила:
— Ты ездила в Мейск?
В ответ Ланира только сильнее залилась краской и промямлила:
— Ездила…
— Демонов видела? — деловито уточнил Конорис.
— Видела, — пискнула иллюзионистка и умолкла, нервно комкая рукав шерстяного платья.
Я осторожно полюбопытствовала:
— А Тарниона ты, случайно, в Мейске не встречала?
Ответ Ланиры оказался неожиданным, девушка с возмущением сообщила:
— Встречала! И представляешь, этот бирюзовоглазый узнал меня только тогда, когда я сказала ему, что я твоя подруга. Я его, между прочим, сразу узнала, несмотря на то что на Аренах он был под мороком. А он всего лишь велел передавать тебе привет и отправился восвояси. Представляешь? Ой!
По удивленно вытянувшимся лицам парней иллюзионистка поняла, что сболтнула лишнего.
— Н-да-а, — прокомментировала рыжая.
— Ну вы и глупые! Одно слово — девчонки, — с досадой произнес Лейс.
Теперь все с удивлением посмотрели на него, парень нервно пожал плечами. «Дела-а, — подумалось мне. — Неужели зеленоглазому ведьмаку нравится Ланира?» Посмотрела на Йену, она задумчиво оглядывала своего старого друга. Я перевела взор на Лидера, он мне шепнул:
— Поглядим, что дальше будет. Лейс упрямый парень, и если он поставил перед собой цель, то уже не отступится.
— Это было бы неплохо, — пробормотала я.
— Ладно, пойду попрошу Тейю побыть моей девушкой. — Друг направился к будущей боевой ведьме.
Мы двигались по ярмарочному полю. Шустрые лоточники наперебой предлагали свой товар, поэтому смотрели мы все исключительно только вперед. Пока Андер покупал мне леденцы, я подняла взор от лотков с товарами и ахнула:
— Хмаровое колесо!
— Где? — оживился Андер.
— Да вот же оно, — громко оповестил Дарин.
Карусели были созданы совместными усилиями норусских магов и гномов и подарены государю на его прошлый день рождения. Мы только слышали о таком чуде, да видели на иллюзорных картинах. И вот теперь перед нами предстало огромное хмаровое колесо, возвышающееся над всей ярмаркой. Девчонки замерли, парни открыли рты.
Мы, не сговариваясь, бросились вперед. Дядя Олав только рукой махнул нам вслед, а сам отправился к продуктовым рядам, в его руках были списки, составленные тетушкой. Я нетерпеливо потрясла Андера, который, прищурившись, рассматривал толпу. Друг все понял и потащил меня сквозь людской поток, бессовестно пользуясь своей магией. Легкие магические удары заставляли толпу расступаться перед нами. Нам обоим не терпелось поскорее попробовать новомодное творение магов и гномов, вернее все три творения сразу.
Мы запрыгнули в медленно движущуюся кабинку, практически в полете бросив монеты наемнику. Следом за нами скакнули Дарин и Лисса с Конорисом, а Шан и Михей разместились в следующей. Я заметила, что Лейс старается держаться поближе к Ланире, впрочем, и о своей давней подруге парень тоже не забывал, держа обеих иллюзионисток за руки.
Я погрозила Андеру пальцем, глядя, как магические дверцы захлопнулись, а над нами раскрылся защитный купол.
— Ты чего? — не понял друг.
— Уговорил Тейю стать твоей девушкой, а сам бросил ее.
— Так она же с Осмусом и Петфордом, — указал вниз парень. Я чуть свесилась и увидела, что наша кабинка уже поднялась над толпой, откуда нам махали друзья. Они не успели проскочить следом за нами и теперь терпеливо дожидались своей очереди.
И вот мы поднялись еще выше. Весь Славенград предстал перед нами как на ладони, я с интересом осмотрела внутренний двор государева дворца. Гордые башни возвышались над столицей, на самой высокой из них, Милославской, реял бело-золотой флаг Норуссии. В высоких стрельчатых окнах дворца отражалось солнце. Всю стену окутывали охранные чары, они, словно паутина, стелились по светлым камням. Рассмотреть их можно было только с помощью магического зрения. С самой высокой точки мы с удивлением рассматривали весь город: разноцветные черепичные крыши домов, квадраты парков, шпили храмов, полоски дорог, темная лента реки — все было заметно с этой немыслимой вышины.
— Краси-и-иво, — выдохнула я.
— Глядите, — завопил Конорис, — отсюда и нашу академию видно!
Мы поглядели в ту сторону, там виднелись пять башен с разноцветными флагами — символами академии.
— Жаль, моя пчелка этого не видит, — с тоской произнес Дарин, глядя в небеса затуманенным взором.
Нелики, безусловно, не хватало, так как полуэльфийка являлась неотъемлемой частью нашей дружной компании.
Колесо двигалось медленно, мы с восторгом рассматривали толпу людей-букашек, копошащихся внизу.
— Потрясающе! — с блестящими от восхищения глазами заметила Лисса.
— Ага! — кивнул Андер.
Потом мы подбежали к карусели, а после опробовали гигантские качели в виде лодки. Лисса и Тейя визжали от переизбытка чувств, а мы с Йеной и Ланирой боялись до ужаса и крепко держались за своих кавалеров. Лейс, которого держали за руки сразу две девицы, мечтательно улыбался. Зила с Осмусом с одинаковым изумлением на лицах глядели вниз. Остальные просто радовались.
Потом ненадолго разошлись; парни отправились в оружейные ряды, а мы с девчонками пошли гулять по ярмарке. Посмеялись над веселыми скоморохами, понаблюдали за дрессированными животными, восхитились умениями государевых иллюзионистов, стреляли из луков по яблокам. Даже я отважилась и ничуть не пожалела об этом.
Когда вернулись парни, мы решили перекусить. Трапезничать сели в небольшой таверне, расположенной на открытой площадке, укрытой сверху магическим куполом на случай дождя.
После обеда снова отправились гулять по ярмарке, где я купила в подарок тетушке зилийский фрукт под названием «колючее яблоко». Он представлял собой круглый плод, покрытый шипами, а сверху красовалась кипа остроконечных листьев. Смуглый зилиец-продавец пояснил, что мякоть фрукта внутри нежная и сладкая, а чтобы до нее добраться, нужно срезать верхушку и снять панцирь.
Потом я подумала, что нужно порадовать Арриена, вот только чем, так и не придумала. Парни подсказали мне, что их наставник часто теряет магические перья, как раз в конце учебной седмицы у Шайна пропало последнее. Купила жениху магическое перо и попросила сделать на нем гравировку: «Самому дорогому дракону». Маг-гравер удивился, но исполнил мою просьбу. Надпись получилась красивая — яркая, блестящая, с завитками. Подарок мой упаковали в расписную коробку.
Дарин с нашей подсказки купил Нелике в подарок костяной гребешок, украшенный резным изображением павы, и много мотков разноцветных лент. Кроме того, парень приобрел презент и для матушки своей свиданницы. Потом Дарин не удержался и сразу обо всем сообщил Нелике через браслет, полученный в храме.
На ярмарке мы гуляли долго; смеялись, болтали, рассматривали заморские диковинки. Когда солнце стало клониться к закату, а народ расходиться по домам, мы покинули ярмарку. В следующее воскресенье ребята позвали меня к «Магу», чтобы вспомнить веселые посиделки.
Когда мы с Шаном, Михеем и дядюшкой, нагруженным корзинами с продуктами, вернулись в аптеку, то увидели, что тетушка пьет взвар в компании Шайнера. Я обрадовалась, увидев своего дракона, в первое мгновение даже замерла посередине трапезной. Арриен подошел и прикоснулся губами к моей руке, меня охватила дрожь. Родственники незаметно оставили нас наедине.
— Как ярмарка в этом году? — севшим голосом поинтересовался у меня жених.
— Удалась ярмарка, но я надеюсь, вы не сердитесь на меня за то, что я отправилась на нее, не спросив вашего разрешения?
— Ма-шерра, разве я могу долго на тебя сердиться? — Уголки губ Арриена чуть дрогнули.
— Я вам подарок купила, — достала из котомки коробку и протянула ее мужчине.
Пока он открывал подарок, я быстро рассказала ему о каруселях. Шайн извлек магическое перо, прочитал надпись и улыбнулся.
— Вам нравится? — с волнением спросила я. — Парни сказали, что вы их часто теряете.
— Очень нравится, уж это я точно не потеряю, — пообещал Шайнер, убирая коробочку в карман камзола.
Через мгновение мужчина подошел ко мне, легко поцеловал и загадочно произнес:
— У меня для тебя тоже есть подарок.
— Какой? — незамедлительно поинтересовалась я.
— Пойдем со мной.
Я с сомнением покосилась на окно и промолвила:
— Темнеет уже…
— Ты не бойся, у тебя есть я! — в очередной раз самодовольно шепнул мне дракон.
— Тогда нужно спросить разрешение у тети.
— Я уже сделал это заранее.
Хотела возмутиться такому самоуправству, но глаза жениха так завораживающе блестели, что я только произнесла:
— Плащ возьму.
— Ма-шерра, он тебе не понадобится. — Мужчина уже протягивал мне руку.
Я с удивлением смотрела на него, а потом решилась и приняла протянутую длань. Второй рукой Арриен сделал какие-то пассы, обнял меня и сказал:
— Р’рээтд’аль!
Я и моргнуть не успела, как мы оказались на лугу, залитом лучами вечернего солнца. Некоторые цветы и травы показались мне знакомыми, и я поняла, что мы очутились на юге Норуссии.
— Нравится? — шепнул мне на ухо Арриен.
По моей коже тут же побежали мурашки, но я сумела не показать ему, что мне приятны его прикосновения, и ответила:
— Да вы кудесник, сударь! Я думала, что вы только на близкие расстояния можете перемещаться.
— Как тогда, по-твоему, я за одну ночь успеваю побывать и в Эртаре, и в Ширассе, и вернуться в Славенград? Ма-шерра, я много чего умею, — последовал самодовольный ответ. — Так что тебе повезло с будущим мужем.
Решила ничего не отвечать на это высказывание, а задала совсем другой вопрос:
— Господин Шайн, а вы какой магией пользуетесь, светлой или темной? Драконы существа светлые или темные?
— Драконы — повелители стихий. А у стихий есть светлые и темные стороны, так что мы можем пользоваться как магией света, так и силой тьмы.
— А демоны?
— Ну, всех их секретов выдавать не буду, скажу лишь одно: дуайгары — повелители Хаоса.
— Как — Хаоса? Это не тьма?
— Подробности пусть твоя кузина узнает у Ксимера, а мы поговорим о другом, — твердо сказал Шайнер.
Я сделала вид, что обиделась, и отошла от него, подставив лицо лучам уходящего солнца. Зажмурилась, вдохнула терпкий аромат южных трав… и поняла, что происходящее мне очень нравится. Арриен подошел ко мне, обнял, и я ощутила на своей шее его горячее дыхание.
— Ма-шерра, ты станцуешь для меня еще раз? — тихо спросил дракон.
Я с недоумением посмотрела на жениха, он с волнением глядел на меня своими синими глазами, а потом пояснил:
— Это было прошлым летом, когда я сидел в Торравилле, во дворце своего отца. Помню, в камине пылал огонь, а за окном шел снег. Настроение было паршивое, даже коньяк не разгонял тоску. Мне до безумия хотелось женской ласки и тепла, а хмарный узор разогнал всех моих подруг, да и Фрест не приносил умиротворения в мои мысли. Я злился на весь мир и пил, вот как хотелось забыться! И вдруг огонь в камине вспыхнул, а в моей голове зазвучала музыка, и я с удивлением узнал мелодию «огненного полета». Я изумленно приподнялся в кресле и взглянул в самый центр огненного вихря, а в пламени возникло видение. Лесная поляна с высокой зеленой травой, освещенная ярким светом костра, и рыжеволосая девушка, почти девочка, в ярко-красном платье. А как она танцевала! Я даже не заметил, в какой именно момент стакан выпал из моих рук. Я, словно привязанный, смотрел на этот танец. Девушка кружилась, увлекала, улыбалась, звала за собой, и я догадался, что танцует эта незнакомка для меня и только для меня. А потом пришло осознание, что эта девушка и есть моя нареченная. В тот же самый миг я понял, что сижу в Торравилле, как последний дурак и трус, не пытаясь даже найти тебя. В самом конце ты послала мне воздушный поцелуй, а я решил, что непременно найду тебя. И сделаю я это не только по требованию Фреста, но и по своему собственному желанию. И вот с моих губ сорвалось обещание…
— Я приеду, жди! — потрясенно вспомнила я.
По мере повествования Шайнера я все больше и больше округляла глаза, а в конце и вовсе замерла.
— Именно, — улыбнулся жених. — Так станцуешь для меня снова?
Обняла его и, зачарованная страстным взглядом своего мужчины, прошептала:
— Только с вами, Арриен…
Мы закружились в танце, когда для нас заиграла музыка, как будто полевые цветы, ветер и кузнечики играли мелодию только для нас двоих. Чувственный, проникновенный, завораживающий танец. Глаза в глаза, слаженные движения, одно дыхание на двоих и два сердца, бьющиеся в такт. Мы словно летим, кружимся, подчиняясь влекущим звукам. Я слышу жаркий шепот:
— Ты поедешь со мной в Торравилль на зимние праздники? Я познакомлю тебя со своей семьей.
— Да…
Конечно, да! Разве я могу ответить иначе?
Жених нежно мне улыбается, я отвечаю такой же улыбкой и словно парю в облаках. Мелодия не останавливается, она ускоряется, манит, зовет, пылает страстью. Еще поворот и круг, несколько шагов и легких, почти воздушных объятий. Музыка влечет за собой, и вот наступает кульминация, самый важный момент нашего танца. Шайн приподнимает меня над землей и кружит, пока длится эта последняя, самая долгая нота…
Мужчина медленно опускает меня на землю, мы оба переводим дыхание. Еще одно короткое мгновение — и пылкие уста Арриена прикасаются к моим жаждущим губам. У меня сбивается дыхание, я схожу с ума и улетаю в небесную вышину. С замиранием сердца отдаюсь этому нежному, страстному, неистовому поцелую. Едва различимый шепот с хриплыми нотками, и у меня слабеют колени. Я цепляюсь за широкие плечи своего мужчины, чтобы не упасть, чтобы продлить это волшебное удовольствие. Шайнер медленно опускает меня на траву. Мой шепот переходит в стон, когда жених начинает покрывать легкими поцелуями мою шею. Он не останавливается, и его жадная рука приподнимает край моего платья.
Где-то невдалеке крикнула ночная птица. Шайн замер и уткнулся лицом в мое плечо, его горячее дыхание продолжает сводить меня с ума.
— Арриен? — выдохнула я.
Он приподнялся на локтях и тихо ответил:
— Я дал клятву твоим родителям, что не трону тебя до свадьбы.
Не смогла ничего ответить на это, слов не нашлось, все тело пылало и требовало продолжения. Арриен поднялся и взял с травы свой сброшенный камзол, а я поспешно огляделась. Мое платье сползло с плеча, а мелкие пуговицы на корсаже были просто оторваны.
— Ой! — только и смогла сказать я, приложив ладони к пылающим щекам.
Мужчина тяжко выдохнул, что-то шепнул, взмахнул рукой, и мои пуговицы снова оказались на прежнем месте. Я поспешила застегнуть их. Шайнер к этому моменту уже полностью оделся, подошел ко мне и протянул руку. Я поднялась на ноги и, чтобы скрыть свое смущение, проговорила:
— Я только одного не понимаю — видите ли, в ночь середины лета я танцевала для зверя, а не для вас.
— Разве я не зверь? — насмешливо приподнял бровь Арриен.
— Вы говорили, что были в своем человеческом обличье, а я видела зверя, — краснея, пояснила я.
Шайн ласково улыбнулся, щелкнул пальцами, и на лугу загорелся высокий костер. Мужчина присел на траву и жестом позвал меня присоединиться к нему. Я удобно устроилась в его объятиях и напомнила:
— Вы ответите на мой вопрос?
— Думаю, так произошло оттого, что ты не знала о двуипостасной природе драконов. Ты видела во мне только зверя, а не человека.
Я кивнула и подняла голову. Как красиво мерцают звезды на фоне темного неба, а ведь я даже и не заметила, как пришла ночь! Арриен притянул меня к себе еще ближе и стал осторожно целовать мою шею. Чтобы он опять не увлекся, я спросила:
— Что это за место?
— Это луг вблизи Широна, а дальше есть проход в Ранделшайн… был когда-то.
Я призадумалась, потому что уже где-то слышала про этот город.
— Здесь рядом Коварная Пустошь? — поинтересовалась я.
— И что? Я ведь с тобой!
— Вы бывали на этом лугу раньше? — Мне хотелось узнать, где я слышала название этого городка.
— Бывал. — Взгляд Шайна затуманился и устремился вдаль. — Именно на этом лугу меня и заколдовала Мирана.
— Ой! Точно! — вскинулась я. — Мирана практиковала в Широне!
— Что? — удивился Шайнер.
— Тогда зачем мы здесь? — быстро спросила я.
— Это мое любимое место, несмотря ни на что. — Печальная улыбка скользнула по губам жениха.
И мне в голову вдруг пришла мысль, что еще год назад я даже в самых смелых мечтах не могла себе представить, что буду наслаждаться объятиями магистра-красавчика.
— Тебе здесь нравится? — спросил меня мой мужчина.
— Нравится.
— А Ранделшайн тебе понравился? — с каким-то особенным волнением поинтересовался Арриен.
— Очень! Он бесподобен! — с восторгом ответила я.
— Значит, я восстановлю его для тебя!
Оторопело посмотрела на мужчину, понимая, что он не шутит.
— Но как же Коварная Пустошь и озеро Мертвых и…
— Мои драконы выжгут всю нежить, а моей магии хватит, чтобы постепенно восстановить все луга и леса, а озеро… озеро с приходом драконов вновь станет обычным водоемом.
— А как же…
— Город ждет возвращения князя и княгини. Ты же видела Рана, духа Ранделшайна?
— Да, видела, но… Шайнер, это слишком дорогой подарок!
— А ты подаришь мне сына, — огорошил меня своим ответом Шайн.
— Сына? — переспросила я.
— Сына, — подтвердил дракон. — Мне нужен наследник.
— Сударь, но вы же помните о нашем семейном проклятии? — Я все еще надеялась, что он одумается.
— Помню. И что? Все это сущая ерунда!
— Нет, проклятие не ерунда! — Я вырвалась из его объятий и отошла в сторону.
Теперь я начинала понимать, зачем нужна была вся эта нежность, ласка и забота. Мне захотелось разрыдаться.
— Ма-шерра, что случилось? — Шайнер подошел ко мне и попытался обнять.
Я отскочила от него и грозно произнесла:
— Сударь, отнесите меня обратно!
— Нилия, да в чем дело? — вскипел Арриен.
Отвернулась от него и глухо уронила:
— Я хочу вернуться.
— Да что случилось? — зычно рявкнул дракон.
— Вы отправите меня в Славенград или нет? — тоже разозлилась я.
Шайн молча кивнул, погасил костер и протянул мне руку.
В аптеке я не позволила ему поцеловать себя на прощанье, жених не стал настаивать.
Я насупленно взирала на яркий магический светильник, горящий в зале аптеки, глаза жгли слезы обиды. На мои всхлипывания из трапезной вышла тетя Марита.
— Что случилось, племянница?
— Он сына просил.
— Ох, девочка! — Родственница подошла и обняла меня. — Ты обиделась, да?
— Разумеется! Я ведь рассказывала ему о семейном проклятии, — возмущенно сообщила я, утирая слезу.
Тетушка погладила меня по голове, а я, всхлипывая, продолжала жаловаться:
— Тетя Марита, вы представляете, он мне не поверил!
— Представляю, — спокойно кивнула родственница. — А ты думаешь, мой брат, твой батюшка, поверил?
Я недоуменно поглядела на нее, и она пояснила:
— Тебе, почитай, уже годков шесть-семь было, когда твой родитель успокоился и перестал уговаривать твою матушку посетить всех известных целителей и озадачить магов из Совета.
Я округлила глаза, а тетушка кивнула:
— Да-да, все именно так и было. Братец мой очень о сыне мечтал, и это вполне нормальное желание для такого мужчины, как твой папенька или твой жених. Они люди сильные, волевые, хозяева, стремящиеся многого достичь в жизни, и хотят нажитое передать своим сыновьям.
— А дочкам нельзя, что ли, все передать? — обиженно осведомилась я.
— Не в обиду будь сказано, но нет, Нилия, нельзя. Так что не обижайся на своего жениха и смирись с его позицией, как смирилась в свое время твоя матушка.
Уж что-что, а мириться я точно не собиралась!
Во сне снова оказалась в облаках, а после ступила на зеленый утес. Зверь ждал меня у озера. При моем появлении он поднялся.
— Вы решили, что мы с вами мало поговорили? — недовольно произнесла я.
— Да, и я подумал, что с-со звер-р-рем ты лучш-ше пообщаеш-шьс-ся!
— Какая разница, если я все равно знаю, что вы — это вы.
— А кто я? — прищурился Шайнер.
Вздохнула и почувствовала, что ругаться с ним я вовсе не хочу.
— Господин Шайн, а давайте полетаем? Я скучаю по нашим полетам.
— С-садис-сь! — Дракон подставил мне свою лапу и крыло, помогая подняться на спину.
Пока я карабкалась, он спросил:
— Так и не с-скажеш-шь, на что ты обиделас-сь?
— Я бы хотела, чтобы вы уважительнее относились к нашему семейному проклятию.
Арриен шумно выдохнул и ответил:
— Я пос-стар-р-раюс-сь!
