ГЛАВА 11
Осмотрелась. Оценила окружающую обстановку. Ужаснулась. Внешний вид у нас с Арри был, мягко говоря, неопрятный. Я выглядела, словно огородное пугало, — порванная одежда, сквозь которую виднелись многочисленные синяки и ссадины. На ладонях, лице — кровь и грязь, волосы растрепаны и покрыты пылью, вдобавок в них запутались клочья паутины. Шубка на Аррибелле изодрана, и сквозь нее видно обнаженное тело. Но не это было самое страшное. Мы с подругой очутились в бальном зале, но танцующих в нем не было. Зато был очень злой Арриен, гневно сверкающий красными глазами. Причем жених уже начал перевоплощаться: на руках у него виднелись черные когти, а на лице явственно проступала синяя чешуя. Его отец и брат выглядели так же и стояли напротив Шайнера, а за их спинами пряталась насмерть перепуганная Янирра. Всю эту живописную группу окружали демоны в боевой ипостаси.
Я испуганно сглотнула, а Шайн, оглядев меня с ног до головы, подозрительно спокойно спросил:
— Где ты шаталась, девчонка? Почему я перестал тебя ощущать?
— Я… мы были в пещере… там тиллрит был, — пискнула я в полнейшей тишине.
— В какой пещере? — «ласково» осведомился у меня мой мужчина.
Снова сглотнула и посмотрела на Аррибеллу. Вид у драконицы был очень испуганный.
— Где вы шатались? — рявкнул на нас Арриен.
Мы подпрыгнули и вцепились друг в друга. Кажется, окружающие уже начали приходить в себя, демоны медленно принимали человеческий облик.
— Девочки, так где вы были? — почти нежно спросил Рронвин.
— В Облачных горах, — тихо созналась Арри.
— Где? — зарычал Шайнер. — Ты опять искала там редкие растения и впутала в свои поиски мою сестру?
Жених быстрыми шагами направился ко мне. Я отступила на шаг, пытаясь вырвать ладонь из руки Арри, но драконица крепко держалась за меня, поэтому мы отступили вместе. Не иначе как с перепугу, Аррибелла начала быстро говорить:
— Это я уговорила Нилию полететь со мной, но я не рассчитала своих сил! Мы упали в снег, а потом спрятались в пещере. Там выл ветер, и мы пошли дальше, потому что нужно было найти спокойное место для сна. Потом светлячки погасли, я испугалась и побежала… В общем, мы упали, и я сильно ударилась. Смотри, какая шишка у меня на голове! Ну, Нилия догадалась, что мы в тиллритовой пещере, а я вспомнила легенду. Я предложила переместиться к матушке, думая, что она в своей комнате, а она почему-то оказалась на балу. Вот…
Арриен моргнул, нахмурился и выдал:
— Это я позвал Янирру, когда перестал чувствовать свою невесту, да и ты не отвечала на мой ментальный зов.
— Это из-за тиллрита, — спокойно произнес Рронвин.
— Я знаю, — отозвался Шайнер. — И этого бы не произошло, если бы ты уделял больше внимания своей жене и дочери.
— Без тебя разберусь, сынок, — ехидно отозвался Повелитель драконов.
— Если меня кто-нибудь услышит, я напомню, что шерре Аррибелле нужна помощь целителя, — вставил Сульфириус, намеренно не упомянув про меня. Ну и родственничек достанется Лиссандре!
— Зачем нам посторонний целитель, — язвительно приговорил Рронвин, — если мой сын привел в нашу семью высшую — он выделил это слово — целительницу! Мне вот интересно — она умеет лечить драконов или же только обращает нас в камень?
— Отец, — рыкнул Шайн, — мы уже обсуждали с тобой эту тему! — Он подошел ко мне и протянул руку: — Пойдем, ма-шерра!
Я ослушаться не осмелилась, только поглядела на Арри. Она кивнула мне с печальным видом, а Арриен хмыкнул:
— Я почему-то не сомневался в том, что вы подружитесь!
Спустя короткое мгновение мы оказались в нашей спальне. Я искоса взглянула на мужчину. Он все еще был зол: в глазах сверкали искры, на скулах играли желваки, а пальцы рук были сжаты в кулаки. Затравленно огляделась и увидела дверь в ванную.
— Мне надо… подлечиться, — пролепетала я и шустро покинула спальню.
В ванной комнате перевела дыхание и осмотрела себя с помощью магии. Как же я обрадовалась своему «котенку», запоздало поняв, что едва не погибла в темной пещере. Меня начало трясти. Кое-как исцелив все повреждения, я разделась и быстро сполоснулась под горячей водой, смывая с себя всю кровь и грязь. Но успокоиться у меня не получилось; я снова призвала магию и высушила волосы, а в дверь раздался громкий стук, от которого я подпрыгнула.
— Ма-шерра, — послышалось с той стороны деревянной преграды, — ты вечно собираешься прятаться там от меня? — А затем с угрозой было добавлено: — Выходи! Разговаривать будем!
Я попыталась унять дрожь, вцепившись в мраморный бортик ванны. Не помогло.
— Ты выйдешь сама или мне войти к тебе? — раздался грозный рык из-за закрытой двери.
— Выйду, — сквозь зубы процедила я и огляделась в поисках одежды.
Ничего, кроме полотенца, не увидела, и решила прикрыть им свою наготу.
Пока оборачивалась полотенцем, руки отчаянно тряслись. Это длилось достаточно долго, и Арриен, естественно, не выдержал.
— Ма-шерра, тебя еще долго ждать? — вкрадчиво поинтересовался он.
Поспешно распахнула дверь, увидела Шайна и затряслась еще сильнее. Мужчина ничуть не успокоился за то время, пока я была в ванной. Синие глаза Шайнера пылали, а губы он сжал так, что они побелели. На снисхождение мне рассчитывать не стоит, это я поняла сразу. Тут вдруг мне пришло в голову, что сегодня могла потерять этого невероятного дракона, и страх уступил место другому чувству — неукротимому, неуемному желанию.
— Ма-шерра, — тихо закипая, обратился ко мне Шайнер, — ты понимаешь, что могла погибнуть там, а я бы даже твоих косточек не нашел? Вам просто повезло, что древнее святилище находилось в активном состоянии!
Я глупо улыбнулась. Он стоял так близко, такой любимый, такой ослепительно прекрасный в этом черном камзоле с серебряным шитьем и темной рубашке, так гармонирующими с его смуглой кожей. Хотя одежда была в данный момент явно лишней! Как завороженная, я подняла руки и, воспользовавшись бытовой магией, избавила жениха от камзола. Он не ожидал от меня такого.
— Ма-шерра, что такое ты делаешь?
— А вы не видите? — Я подошла и стала расстегивать на нем сорочку.
Шайн молчал, а я добралась до широкой груди с красиво вылепленными мышцами. Позволила пальцам пробежаться по гладкой коже.
— Нилия, ты что творишь? — изумился Арриен и глубоко вдохнул.
Я, ничего ему не отвечая, продолжала свое занятие. Поцеловала своего любимого в основание шеи, туда, где пульсировала синеватая жилка. После стянула с жениха рубашку, радуясь, что все его вопросы разом иссякли, а взгляд стал не гневным, а затуманенным. Значит, я все делаю правильно. Осмелела и спустилась ниже, коснулась шнуровки на его брюках и положила руку на скрытую под тканью напряженную плоть. Шайн застонал, и этот звук отозвался сладкой томительной болью внизу моего живота. Опустив руки на плечи мужчине, я взглянула в его потемневшие от страсти глаза и прошептала:
— Шайнер, давай пошлем к хмару лысому клятву, которую ты дал моим родителям! Ты сделаешь меня своей прямо сегодня, и тогда я не умру в тиллритовой пещере, даже если снова окажусь там, а тебе не придется искать мои косточки. Ты сможешь легко меня найти, ведь так?
Арриен недоверчиво смотрел мне в глаза, а затем рывком притянул к себе. Прежде чем наши губы встретились, я услышала:
— Да! И пусть все идет к хмару лысому!
Наш поцелуй начался с нежных прикосновений его губ к моим, но постепенно он становился все жарче и жарче. Язык Шайнера ворвался в мой рот, переплетаясь с моим языком, прикосновения его рук к моему телу добавляли огня в ярко пылающий костер страсти. Мы целовались, позабыв обо всем на свете, мной овладела страсть и стремление узнать запретное, тайное, неизведанное наслаждение. Мое полотенце уже давно лежало на полу, и я прижималась своей грудью к телу жениха. Его нежные руки блуждали по моему телу, возбуждая еще больше, дразня, даруя неописуемое удовольствие. Жидкий огонь разливался по венам, вызывая мучительное желание.
Я нетерпеливо потянула шнуровку на брюках Арриена, он со стоном помог мне, и вот мои пальчики коснулись возбужденной мужской плоти. Это было так необычно, так волшебно, я чувствовала, как под моей рукой пульсирует кровь, горячее, напряженное естество вздрагивало под моей ладонью.
— Нилия, — шепнул Шайн, — я так больше не могу!
— Не сдерживайся, — часто дыша, ответила я.
Меня толкнули на кровать. Между нами не осталось ничего, кроме всепоглощающей, сметающей все на своем пути страсти. Все мысли улетучились из моей головы, оставив только желание, нежность, жар. Кожа мужчины скользила от пота под моими ладонями, но отпустить Шайнера я уже не могла. Его губы прочертили огненную дорожку по моей шее, опустились ниже, и я прижала голову любимого к своей обнаженной груди, а его обжигающие уста сомкнулись на чувствительной вершинке. Я невольно выгнула спину, предлагая этому невероятному мужчине всю себя. Прилив острого желания заставил меня громко застонать.
Как назло, в этот момент раздался стук в дверь.
— Пусть уходят, — выдохнула я.
— Да, — согласился мой дракон.
— Арриен, — умоляюще всхлипнула я.
— Еще немного, сладкая моя, потерпи, уже скоро…
Стук в дверь повторился.
— Гр-р-р, — рыкнул мужчина.
Шайнер приподнялся между моих разведенных в стороны бедер. Глаза жениха были похожи на сверкающие сапфиры, я с нежностью смотрела на этого великолепного мужчину, стоящего передо мной на коленях и готовому открыть мне новый мир чувственных наслаждений.
— Ты прекрасна! — сказал он и раздвинул мои ноги еще шире, а я, распахнув глаза, ощутила, как кончик его возбужденного естества коснулся моего потаенного места, желание стало просто невыносимым.
— Шайн! — выкрикнула я его имя и услышала вновь раздавшийся стук в дверь, который теперь не прекращался.
— Трэкс! Убью, — мрачно пообещал Арриен. — Любимая, я быстро убью пришедшего, а потом вернусь к тебе.
Я радостно закивала, но на всякий случай залезла под одеяло. Вернулся жених спустя пару лирн, одетый в брюки, а затем стал натягивать еще и рубашку. Приказал:
— Одевайся! Шекрелла сказала всем, что слышала, будто ты сманивала и уговаривала, а потом угрозой заставила Арри лететь в Облачные горы.
— Ой! — испугалась я.
Шайнер с непередаваемой нежностью посмотрел на меня и произнес:
— Да знаю я, что это не ты. Я давно пытаюсь убедить отца обратить внимание на Арри и Янирру, он считает, будто его дочь все еще маленькая девочка, а жена глупая, благовоспитанная матрона. Но нам нужно будет доказать другим, что агатовая лжет!
— Отвернись, — попросила я Арриена, а сама залилась краской.
Он улыбнулся, но исполнил мою просьбу.
В бальном зале было многолюдно, но человеком среди всех была только я одна. Шекрелла сразу же подбежала к Арриену и со слезами на глазах объявила:
— Шайн, эта человечка заставила Арри страдать! Она угрожала ей, что превратит вас всех в статуи!
От подобной лжи я даже дар речи потеряла, обиженно заморгала и бросила взгляд на собравшихся в зале. Вздрогнула, поразившись лютой ненависти, горящей в их необычных глазах. Вирт, Ремиз, Леорвиль, Тарнион, Фелларин и Рион пристально следили за мной, но неприязни в их взглядах я не заметила.
— Сын, ты все слышал? — спросил Повелитель драконов.
— Ну слышал, и что? — спокойно отозвался Шайнер и, не гладя на Шекреллу, прижал меня к себе еще крепче.
— Эта девка угрожала твоей сестре!
— Отец!
— Опомнись, сын, это же высшая целительница, ее необходимо убить!
Я снова вздрогнула, перед глазами все закружилось, и я вцепилась в рубашку Арриена так, словно тонула. Жених обнял меня двумя руками. Потом начался настоящий кошмар, что-то кричали оба Повелителя, Шайн рычал на них.
— Ты не веришь собственной дочери? — бесновался он, глядя на своего родителя.
— Эта девка ее запугала!
— Прекрати так называть мою Равную! Иначе…
— Иначе — что?
— Шайн, твой отец прав, — вмешался Сульфириус, — расстанься с ней, пока еще не поздно, поверь, так будет лучше. Как только вы соединитесь, у тебя не останется ни единого шанса на спасение. Женщины из рода мир Лоо’Эльтариусов любить не умеют, мне это известно как никому другому. Я и сыну своему то же самое говорю, только он уперся, как и ты!
Арриен не обратил на эти слова никакого внимания, он смотрел только на своего родителя.
— Отец! Я еще раз спрашиваю тебя: отчего ты не веришь своей жене и дочери, а слушаешь постороннюю шерру?
— Моя жена глупа, а дочь просто запугана, — твердо произнес Рронвин.
Они снова закричали все втроем, а у меня перед глазами все поплыло. Я отрешенно слушала, как мой дракон доказывал всем, что наблюдал за мной целый год в академии и что я попросту не умею угрожать. Но Сульфириус и Рронвин не верили ему и требовали моей смерти. Когда эта троица умолкла, чтобы перевести дыхание, послышался еще один голос:
— Повелитель Сульфириус, Повелитель Рронвин, позволено ли будет мне высказаться?
На середину зала вышел Тарнион. Шайнер нехорошо прищурился, а его отец махнул рукой и устало произнес:
— У вас есть что добавить, сударь мир Лаэртэль?
— Есть.
— Говорите!
— Сегодня утром я стал случайным свидетелем разговора между принцессой Аррибеллой и шеррой Нилией. Я отчетливо слышал, что именно ваша дочь, Повелитель Рронвин, упрашивала шерру мир Лоо’Эльтариус сопровождать ее во время полета. Говорила, что Повелительница Янирра позволила ей отправиться на воздушную прогулку, а шерра Нилия до последнего старалась образумить принцессу.
Я с искренней благодарностью посмотрела на бирюзовоглазого демона, ведь в данный момент он рисковал всем, защищая меня.
— Тарнион, ты уверен в своих словах? — спросил Сульфириус.
— Готов поклясться на нагрудном медальоне, мой Повелитель! — последовал твердый ответ.
Я посмотрела на Арриена, а он вдруг разъяренно выдал:
— Это ведь ты! — Нехорошо улыбнулся и добавил: — Надо отвечать за свои поступки, демон.
Тарнион презрительно фыркнул. Шайнер зарычал и бросился на него. В прыжке он схватил бирюзовоглазого дуайгара за шею, молниеносно прижал к стене и стал душить.
Что он творит? Я с ужасом смотрела, как Тарнион пытался вырваться из захвата Шайна. Но последний оказался намного сильнее, поэтому демон только слабо трепыхался в руках дракона.
Моя голова болела, перед глазами все кружилось. Я видела, как Арриена пытаются оттащить от мир Лаэртэля, но все совместные усилия демонов и драконов были безуспешными. Повернула голову вправо и заметила стоящего рядом Ремиза, слева от меня обнаружился Фелларин. Мужчины с тревогой следили за поединком, но от меня ни на шаг не отходили. Я прикоснулась к одному из своих обручальных узоров и обратилась к жениху: «Шайн, оставь его, пожалуйста! Пойдем в нашу спальню, мне хочется остаться с тобой наедине, иначе я умру!»
Мой дракон послушно выпустил хрипящего Тарниона и направился в мою сторону. Кругом что-то кричали разгоряченные поединком мужчины, мир Лаэртэль сидел на полу и держался за поврежденное горло, а любимый шел ко мне и смотрел только на меня. В его глазах было столько любви, нежности и страсти, что я решила, будто медленно схожу с ума, а мой организм, которого с самого утра не соизволили угостить чем-нибудь вкусным и питательным, решил, что с него потрясений хватит. Я покачнулась и потеряла сознание.
Очнувшись, увидела сидящую у своей кровати Янирру.
— Тебе хоть немного полегчало? — поинтересовалась она. — Я очень слабая целительница, а никого, кроме меня, Шайн к тебе не допустил.
Я прислушалась к своим ощущениям и ответила:
— В целом все очень неплохо, но мне нужно выпить настойку терции и хоть что-нибудь съесть.
— А для чего нужна такая настойка? — живо поинтересовалась Янирра.
— Терция — это растение, которое восстанавливает силы. У меня с собой есть такая настойка в целительском сундучке.
— Я достану, — отозвалась драконица.
Капнула три капли лечебной настойки в стакан с водой, попутно объяснив Янирре, что, как и зачем я делаю. Она все внимательно выслушала и сокрушенно заметила:
— А у нас травников уже много лет нет!
— Как нет?
— Травы растут только в саду, но лишь немногие смарагдовые, включая меня, помнят древние знания по травоведению, хотя некоторые из них уже устарели. Арриен недавно стал уговаривать Рронвина, чтобы он разрешал молодым драконицам отправляться на обучение в академии Сверкающего Дола или Норуссии.
— А кстати, где Шайнер? — спохватилась я.
— У них очередное заседание Совета с дуайгарами.
— Переругались все, наверное, из-за меня?
— Ты о драке Шайнера с мир Лаэртэлем? Не обращай внимания! Демоны и драконы часто дерутся между собой. Этому уже давно никто не придает особого значения, как подерутся, так и помирятся. На то они драконы — повелители стихий, и демоны — повелители Хаоса. Но ты не отвлекайся, я распорядилась, и тебе доставят поздний ужин.
— На дворе уже ночь?
— Полночь, так что кушай, а потом спи. И ничего не бойся! Мой муж уже угомонился и поклялся Шайну, что не обидит тебя.
Когда Янирра ушла, я долго не могла уснуть. Арриен был занят, и тогда я попыталась связаться с кузинами. Лисса и Йена ответили, оказалось, что они тоже не спали, только что вернувшись с очередного бала.
Кузины сообщили, что Сульфириус устроил Ксимеру скандал по поводу того, что тот пригласил в Рильдаг трех женщин из ненавистного ему семейства. Хлопнул дверью и сказал, что ноги его не будет в Снежной империи, пока там гостят эти шерры. Демоницы относятся к Лиссе с неприязнью, говорят за спиной гадости, но рыжая только насмехается над ними в ответ. Каждый вечер Ксимер устраивает балы, где мои родственницы веселятся вовсю. По Рильдагу ходят слухи обо мне и Шайнере, в основном все сходятся во мнении, что я приворожила сына Повелителя драконов. Я возмутилась, а потом рассказала, что со мной приключилось в Торравилле. Лиссандра велела передать всем драконам, что если они посмеют обидеть ее кузину, то есть меня, она лично уничтожит весь Торр-Гарр. Мы пожелали друг другу удачи и прервали связь.
Поговорив с сестрами и тетей Ираной, успокоилась и быстро уснула.
Утром, открыв глаза, увидела, что Шайн сидит рядом и с улыбкой смотрит на меня.
— Солнечного утра, — сонно шепнула я и зевнула.
— Просыпайся, маленькая соня, пойдем в трапезную, — ласково обратился ко мне любимый.
— Не хочу, — капризно протянула я и повернулась на живот.
Позади послышался тяжелый вздох, а затем я почувствовала, как горячие пальцы Арриена проскользнули под мою ночную сорочку и ласкающими движениями пробежались вдоль всего позвоночника. Мое тело охватила знакомая чувственная дрожь.
— А чего хочется моей девочке? — тихо поинтересовался коварный соблазнитель.
Я сказала первое, что пришло на ум:
— Тебя! Мне хочется тебя!
— Искусительница, — слышится жаркий шепот, — ты не представляешь, как мне сложно устоять!
— И не надо! — Я резко перевернулась, обхватила шею Шайна руками и прильнула своими губами к его устам. Сладострастный мужской стон стал моей наградой, по венам побежал знакомый огненный поток.
— Нилия… — Шайнер отстранился.
— Что? — возмущенно выдохнула я.
— Нам с тобой нужно сходить на завтрак по двум причинам. Первая из них — тебе необходимо поесть, а другая состоит в том, что я всем должен показать, что ты — моя, и если кто-то осмелится причинить тебе боль, будет иметь дело со мной.
Выразительно поглядела на жениха, а он продолжал:
— Ма-шерра, я не хочу, чтобы твой первый раз случился вот так, впопыхах, ты должна запомнить наше первое воссоединение.
— И что? — недовольно спросила я.
— И я обещаю, что сегодняшний вечер и ночь станут для тебя особенными, — улыбнулся Арриен.
Не улыбнуться ему в ответ я просто не могла.
Идя по широкому коридору к трапезной, я слегка дрожала, меня пугала предстоящая встреча с драконами, потому что я слишком хорошо помнила вчерашнее.
— Нилия! — Шайнер остановился, серьезно посмотрел мне в глаза и твердо произнес: — Я с тобой, поэтому никого и ничего не бойся!
— Поцелуй меня, и я сразу перестану бояться, — шепнула я.
Он исполнил мою просьбу без возражений. Отвлекли нас друг от друга Ремиз и Виртен. Рыжий дракон безуспешно скрывал широкую ухмылку, глядя на нас, а наследник Драконьей империи озорно мне подмигнул и спросил:
— Нилия, а ты откуда узнала про тиллрит?
— Я видела ошейник из этого камня, — отозвалась я, а Шайн с улыбкой добавил:
— Я же рассказывал вам, как она лешего спасала.
— А, — припомнил мир Шеррервиль, — мы в то время по пещерам лазили, а тебе пришлось помогать ей спасаться от преследователей.
— Помнится, ты тогда безумно рассвирепел, — широко улыбнувшись, сообщил Вирт.
— Было дело! — Мой дракон посмотрел на меня.
— Так ты поэтому наказал Андера? — возмутилась я.
— Не наказал, а всего лишь устроил дополнительные тренировки, так всегда делают в Эртаре и Ширассе.
— А вот я удивлен, как парень до сих пор еще жив остался, — язвительно произнес младший брат моего дракона.
— Поверь мне, — ответил ему Арриен, — бедный парень уже и сам был не рад, что с ней связался!
— Что? — Я хлопнула нахала по плечу.
Все три дракона расхохотались.
— Когда ты возмущаешься, сладкая моя, — шепнул мне Шайнер по пути в трапезную, — твои щечки так очаровательно краснеют, и я не могу удержаться, чтобы не поцеловать их. — Губы любимого прикоснулись к моему виску, спустились к щеке, а потом Шайн вдруг замер, как и шедший впереди Вирт.
Братья посмотрели друг на друга, и старший вкрадчиво поинтересовался у младшего:
— Разве я не рекомендовал запереть эту озорницу в ее комнате до тех пор, пока дуайгары не уедут?
— Она отца слезно упросила не делать этого, — с досадой откликнулся Вирт.
— Ясно, — мрачно кивнул Арриен, глядя на меня. — Ма-шерра, мне нужно отлучиться. Ты сходи с Ремизом в трапезную, я доверяю ему, как самому себе.
— Что-то случилось? — огорченно поинтересовалась я.
— Арри проникла в комнату к мир Лаэртэлю и провела с ним ночь. Вернее, это она так утверждает, а демон все отрицает, говорит, что проспал всю ночь, находясь под воздействием целительского сна.
— Ой!
— И отец срочно требует меня, дабы я разобрался, кто из них говорит правду. Я лучший маг-менталист. Дождешься меня? — Он очаровательно улыбнулся.
С расстроенным видом кивнула, а жених поцеловал меня и шепнул:
— Не скучай, я скоро буду!
Завтрак для меня прошел просто отвратительно; все хмарные драконы, сидящие в трапезной, не стесняясь, разглядывали меня. Я даже не поняла, что было в моей тарелке. Взвар пришлось выпить весь, потому что мой спутник еще трапезничал.
Когда мы вышли в коридор, вздохнула с облегчением. Ремиз это заметил и сказал:
— Шерра, вы не переживайте, парни скоро успокоятся, да и шерр своих успокоят. Просто вы первый человек, который за последние три сотни лет ступил на земли Шерр-Лана. К тому же и дар у вас очень необычный, а весь молодняк вырос на рассказах про ненавистных высших целителей. Дайте им время, они постепенно привыкнут.
— Вы же не столь остро на это все реагировали?
— Шерра, я довольно долгое время нежил на Торр-Гарре, как ушел вместе с Шайном в Ранделшайн, так вернулся всего десять лет назад.
Я удивленно посмотрела на своего собеседника, но мир Шеррервиль разговаривать со мной не торопился, его явно занимали другие думы.
— Проводите меня в оранжерею, — попросила я.
Ремиз нахмурился, но мою просьбу выполнил. Правда, все помещение сначала проверил и только потом оставил меня одну.
Прогулялась между пестрых клумб, послушала журчание воды в фонтане, порадовалась газонам с изумрудной травой, а потом спряталась за пышным кустарником и присела на мураву.
Связалась с кузинами, рассказала им о разговоре с Кенарионом. Они дружно фыркнули и поведали мне все, что слышали о нашем дядюшке. По всему выходило, что он имел характер непредсказуемый, вспыльчивый и весьма склочный, а кроме того, полудемон не ладил со своим старшим братом, угрожая отобрать у него власть. Разумеется, Ксимер над братцем в открытую насмехался, доводил до бешенства и унижал, а Сульфириус не вмешивался во взаимоотношения своих сыновей, считая, что парни должны сами разобраться между собой.
Потом связалась с матушкой. Родительница в очередной раз прочла мне лекцию о том, как важно беречь девичью честь. Я скривилась — очень вовремя! Маменька, словно угадав мои мысли, напомнила, чем все это может закончиться лично для меня, и всплакнула, сказав, что не хочет меня потерять.
Я задумалась о предстоящей ночи. После разговора с матушкой в голове сразу возникли сомнения в правильности моего решения. Жених сразу почувствовал мой страх, и от него пришла волна нежности, ласки и любви. Мое сердце учащенно забилось, а тело охватил жар страсти. Я отринула прочь все сомнения и передала любимому свое желание поскорее увидеться. Его страстный ответ заставил меня позабыть сразу обо всем. Раскинулась на мягкой траве и счастливо улыбнулась.
Но мое блаженное состояние не длилось вечно, с тропинки за кустом, за которым я пряталась, послышались голоса Шекреллы и ее подруги. Как назло, драконицы присели на скамью, находящуюся с другой стороны моего куста, и я услышала то, что охладило весь мой пыл.
— Шекрелла, милая, ты просто вся светишься от счастья! Что случилось?
— Ой, Рамилла, я безумно счастлива, потому что он признался мне в любви!
Я насторожилась, а сердце замерло в моей груди.
— Он — это кто? Шайн? — осторожно спросила подруга ненавистной мне драконицы.
— Да, он самый. Мой сапфировый шерр очень близок к своей цели!
— О! Ты хочешь сказать, что он уговорил эту человечку провести с ним ночь?
— Ты же знаешь, что ему это ничего не стоило. Она такая же, как и все человеческие девки — млеет и тает от одного взгляда дракона, — с презрением ответила Шекрелла.
— И в итоге все получится так, как вы и хотели?
— Да, — пропела блондинка. — Мой Шайн исполнит приказ Фреста, осчастливит, — тут они обе захихикали, — эту человечку, а когда она родит ему сына, он выгонит эту глупую девку и женится на мне!
— А как же его узоры?
— Он же исполнит приказ Фреста, поэтому бог огня и расторгнет эти хмарные обручения.
— Ты не ревнуешь? — озадачилась Рамилла.
— Ревную, но что я могу поделать? С богами спорить нельзя. Ноязнаю, что мой сапфировый шерр любит только меня. И меня радует, что ему так легко удалось обмануть эту человеческую глупышку!
— То есть ты порадуешься, когда он выбросит ее, будто ненужную сломанную куклу?
— Да! Мы порадуемся вместе с ним!
— Пойдем и отметим это, несомненно, радостное событие, — предложила Шекрелле ее подруга, и они, смеясь, покинули оранжерею.
Я осталась лежать на траве, словно оглушенная. Так плохо мне еще никогда не было! В голове звучали слова ненавистных дракониц. Злые, горькие слезы жгли мои глаза, сердце обливалось кровью, а разум хладнокровно говорил: «Так вот для чего была нужна вся эта нежность, забота и ласка! С богами он, видите ли, спорить боится! И вот, значит, что придумал этот хмарный дракон для того, чтобы добиться своей цели. А я, глупая девчонка, попалась на его крючок. Как я могла ему верить? А ведь когда-то сам Шайн говорил мне, что это Фрест заставлял его найти меня. И на самом деле князь Ранделшайна равнодушен ко мне, этому дракону все равно, что я не смогу родить ему наследника! Он просто взял и заставил глупую девчонку полюбить себя, а я попросту позабыла о том, что Шайнер лучший маг-менталист. И очень хорошо, что между нами не произошло этого самого воссоединения! Сердце матушки чувствовало подвох, она не зря переживала за меня. А я глупая, наивная девчонка!» Всхлипнула, сразу же ощутив исходящее от жениха беспокойство, разозлилась и решила: «Нет, господин мир Эсморранд, я вам не глупая человечка и тем более не игрушка!» Поднялась на ноги, стиснула зубы — я Нилия мир Лоо’Эльтариус! Никто из женщин нашего рода так просто не сдается! Я справлюсь со всем на свете! Даже с тобой, хмарный дракон! Я направилась в спальню. По коридорам замка шла с таким видом, что встречные драконы шарахались от меня в разные стороны. От Арриена я спешно закрылась, чтобы не лез в душу со своей лживой заботой.
В комнате первым делом огляделась и решила, что мне нужно срочно бежать. Достала свою котомку и стала перебирать все амулеты, хранящиеся в ней. Руки тряслись, из глаз катились злые слезы. Глубоко вдохнула — время для рыданий еще не пришло. Прикусила губу, оглядела себя. Со злостью сорвала с шеи колье, подаренное драконом, следом на пол полетели серьги и два кольца. Мне от него ничего не нужно! Сердце бешено стучало, горькие, неудержимые слезы катились по щекам. «Главное — успеть убежать!» — сказала я сама себе, а плакать буду потом. Выдернула заколки с самоцветами из прически, их мне тоже подарил жених. Разревелась. И тут мой взгляд упал на запястье. Да! Браслет тети Ираны! Я спасена! Села на сундук, быстро огляделась, и в мою голову пришла грустная мысль: «А ведь в этой комнате я была по-настоящему счастлива… Хотя к хмару лысому такое счастье!» Сняла браслет с руки, попыталась успокоиться, — негоже являться в таком виде перед родителями. Дверь в комнату с грохотом распахнулась, и на пороге возник Арриен.
— Ма-шерра, любимая, что случилось? Кто тебя обидел?
А сколько лживого беспокойства, любви и заботы в его синих глазах! Мое сердце замерло, но разум напомнил горькую правду.
— Нилия, девочка моя, что случилось? — Шайн бросился ко мне.
Торопливо бросила браслет на пол. Последовала яркая вспышка, и картинка сменилась. Я оказалась посередине трапезной в родном тереме. Родители, сестры и тетушки с домовыми — все воззрились на меня в немом изумлении. Увидев родные лица, я разревелась.
— Мам, пап, он меня обманывал…
Родители переглянулись между собой, и батюшка осторожно спросил:
— В чем он тебя обманывал?
— Во всем, — всхлипнула я.
Матушка подбежала ко мне и обняла, а я спохватилась:
— Мам, он может и сюда заявиться!
— Беги в свою комнату!
— Нет! Он может появляться в любом месте, — вспомнила я.
— Не в любом, — ответил Василь, — а только там, где уже побывал.
Маменька бросила беглый взгляд на папеньку и торопливо произнесла:
— Тогда спрячься у Тинары, а мы позаботимся об остальном.
Я бросилась наверх. Села на кровать в комнате сестры, а чуть позднее появилась Леля и принесла мне успокаивающий взвар.
— Ой! — вдруг вскинулась домовая. — Он пришел!
Я задрожала так, что зубы застучали об край кружки. Леля пропала, а я почувствовала, как дрогнул терем. В панике схватилась за кулон-полумесяц. Лисса отозвалась сразу же:
«Нилия, что случилось?»
«Рыжая, он меня обманул, а я сбежала, но он меня и в Крыле нашел! Что мне делать?»
«Рыжулька, давай все по порядку», — ответила явно ошеломленная Лиссандра.
Я как могла все ей рассказала, даже про то, что чуть было не отдалась Шайну по доброй воле. Лисса хмыкнула:
«Знаешь, что при мне говорят эти хмарные демоницы? Что они чуть ли не всей толпой ночуют у моего Ксимера. Ты всему-то не верь, сестрица».
«Те драконицы не ведали, что я рядом!» — запальчиво опровергла я.
«Это ты так думаешь. Тебе не хуже моего известно, что все они обладают превосходным нюхом, а наш запах весьма необычен, и его нельзя перепутать ни с каким другим».
«Рыжая, я не нужна Шайну, он сам мне об этом когда-то говорил, просто я по дурости своей позабыла об этом!»
«Поговори с ним»… — начала Лисса, и тут в комнату вбежали взволнованные младшие сестры. С улицы раздался грозный рык:
— Нилия, я знаю, где ты прячешься от меня! Даю тебе ровно пять лирн на то, чтобы ты одумалась и вернулась ко мне! Иначе я не сдержусь и спалю всю округу!
Мне сразу вспомнились слова Тарниона о том, что Арриен когда-то сжег целую деревню в отместку за то, что понравившаяся девушка отказала ему. Прикоснувшись к узору, ощутила безграничное бешенство жениха. Потом пришло окончательное понимание того, кем на самом деле является мой любимый, и я испугалась еще сильнее.
«Лисса, — мысленно завопила, — он грозится спалить всю округу, если я не выйду к нему!»
«Так выйди и поговори с ним».
«Ты моей смерти хочешь?»
«Тогда спрячься получше!»
«Не могу! Арриен чувствует меня, мне нужно срочно бежать из Крыла! Куда угодно, хоть в Штравенбах!»
«Ты с ума сошла?»
«Сойдешь тут, когда разъяренный дракон грозится сжечь родной терем, если я к нему не выйду. Мне нужно бежать!»
«Погоди, — взвыла рыжая, — я скоро вернусь!» — Она оборвала связь.
Тинара и Латта испуганно жались друг к другу.
— Он очень зол! — потрясенно сообщила младшая кузина.
— Ага, — подтвердила Тинара, — того и гляди, покусает кого-нибудь.
— Или сожжет, — угрюмо заметила я.
Мы немного посидели в тишине, а с улицы раздался громкий крик:
— Ма-шерра, осталось всего две лирны! Выходи или хуже будет!
Узоры на моих предплечьях уже сожгли рукава платья и теперь пылали красным.
«Нилия, — снова связалась со мной рыжая, — собирайся, беги в мою комнату, оттуда тебя Ксимер заберет».
«Что? Он же друг Шайна! Он меня к нему вернет!»
«Не вернет! — буквально заорала Лисса. — Я обо всем договорилась!»
«Как?»
«Ты пойдешь к Ксимеру или нет?» — возмутилась Лисса.
Я выглянула в коридор, там тускло светились магические лампы. Проскользнула в комнату Лиссандры. В сумраке от стены отделилась высокая фигура. Младшие сестры, которые шли за мной, взвизгнули.
— Шерры, я настолько ужасен? — насмешливо спросил демон.
— Ма-шерра. — снова послышалось с улицы. — Ты куда это собралась? Я чувствую, что ты куда-то переместилась!
— Да чтоб ты охрип из-за того, что так шумишь на морозе! — в сердцах пожелала жениху я.
— Шерра, а вы не хотите поговорить с ним? — обратился ко мне Ксимерлион. — Не знаю, из-за чего вы обиделись на Шайна, но лучше вам с ним все спокойно обсудить.
— Нечего нам с ним обсуждать, с этим хмарным, несдержанным драконом!
— Шерра, поверьте мне, с вами он достаточно сдержан, и это значит только одно — вы небезразличны моему другу, — нахмурившись, высказался дуайгар.
— Небезразлична? — взвизгнула я. — Сдержан? Да он грозился сжечь всю округу!
— Да ничего он не сожжет! А то, что Шайн к вам неравнодушен, уже заметили все. Не верите мне, спросите у Ремиза.
— Солгите еще, что Шайнер не сжег когда-то целую деревню из-за того, что какая-то девушка не ответила ему взаимностью! — разозлилась я.
Ксимер хмуро сдвинул светлые брови и отозвался:
— Не знаю, кто вам рассказал об этой давней истории, но дело было несколько иначе, чем пересказываете это вы.
— Мне не интересно, как все было, мне важен итог.
— Сладкая моя, осталось ровно тридцать ирн! Ты сама выйдешь или мне подняться к тебе? — раздался с улицы очередной грозный рык.
Я посмотрела на демона, он протянул руку:
— Пойдемте!
Поправила на плече свою котомку, обняла всхлипывающих сестер и приняла протянутую длань дуайгара.
Спустя пару мгновений я попала в объятия к Лиссандре, Йене и тете Иране. Все они стали разом расспрашивать меня о том, что случилось. Я выразительно покосилась на Ксимерлиона. Лисса предложила:
— Пойдемте по саду погуляем. Нилия, ты не представляешь, какой здесь чудесный сад под куполом!
— Лучше я там погуляю, — хмыкнул демон. — А вам, шерра Нилия, я не рекомендую гулять по саду. Мои соотечественники не глупы и быстро поймут, кто вы такая, а слухи расходятся быстро. Комнату я вам предоставлю, да и безопасность дня на три-четыре гарантирую. Думаю, что Шайн за это время успокоится и вы сможете все с ним обсудить.
Я демонстративно скорчила пренебрежительную гримасу. Тетушка Ирана, выслушав подробный рассказ о том, что произошло в Западном Крыле, засобиралась домой. Ее желание уже к вечеру исполнил Ксимерлион, а затем вместе с моими кузинами отправился на очередной бал. Я осталась совершенно одна. Предоставленная мне комната оказалась просторной. На полу лежал светлый паркет, стены украшали резные деревянные панели и лепнина, потолок был покрыт чуть поблескивающей в свете магических светильников тканью. Я подошла к высокому стрельчатому окну, распахнула тяжелые драпированные портьеры и выглянула на улицу. Темное небо было усыпано звездами и казалось бесконечно глубоким, а внизу простиралась широкая долина, освещенная тысячами магических фонарей. Я рассмотрела разноцветные крыши домов, укрытые снегом. Они были очень необычной формы, в виде полусферы. Успела мысленно подивиться этому факту, а потом и вовсе ахнула. Прямо напротив меня в скальной стене светилось множество окошек. Не удержавшись, я связаласьс Йеной. Она объяснила, что дворцы высших дуайгаров высечены прямо в окружающих скалах и мы находимся внутри горы. Я еще раз осмотрела комнату и выглянула в коридор. Стены его были похожи на пещерные, только здесь камень был ровным и гладким, видимо, его обработали особым магическим способом. Освещали коридор такие же факелы, что я видела у драконов.
Вернувшись в комнату, удобно устроилась в кресле-качалке у камина. Даже не прикасаясь к узору, я чувствовала гнев Шайна, дракон в моем сознании рычал и изрыгал огонь, а после призывно махнул мне лапой. Я отыскала на самом дне котомки амулет-цветок, надела его и решила, что пришла пора связаться с матушкой. Она рассказала, что мой жених просто рассвирепел, поняв, что я исчезла из терема. Он пытался угрозами заставить моего папеньку сказать, куда я скрылась, потом сулил подарки моим сестрам, обещал помощь всем тетушкам, снова обратился к родителям… Под конец дракон попробовал подкупить домовых и Василину. Ничего не узнав, он просто отправился восвояси.
«Знаешь, дочка, мне показалось, что он искренне не понимает, в чем провинился перед тобой, оттого переживает, хочет тебя вернуть и ведет себя подобным образом», — серьезно сказала маменька.
«Конечно, хочет вернуть, этого же от него требует Фрест!» — фыркнула я.
«Мне показалось, что ты небезразлична своему дракону. Пойми, он растерян и не понимает, в чем дело, поэтому злится и пытается все выяснить, как умеет».
«Мам, это все обман!» — уверенно заявила я.
«Нилия, мы с батюшкой считаем, что тебе необходимо поговорить со своим будущим мужем».
«Не напоминай!»
«Нилия, вы Истинные. Знаешь, что это означает? Что нельзя просто взять и забыть об этом!»
«Арриен же об этом забыл!»
«Забыл? Это ты так называешь? Дочка, тебе нужно просто успокоиться и хорошенько все обдумать, потому что всю жизнь ты не сможешь от него прятаться».
«Успокоюсь со временем и все забуду, вот увидишь!» — в сердцах пообещала я.
Матушка лишь вздохнула в ответ.
Я задумчиво смотрела на огонь в камине. Языки яркого пламени танцевали свой особенный танец. Шайн напоминал мне этот огонь; горящий в камине, он был добрым и заботливым, его кормили дровами, и он помогал, даря долгожданное тепло холодной зимой. Но стоит только огню вырваться на свободу, если хоть одна искра попадет на ковер, то вспыхнет пожар, который выжжет все кругом. Вот и мой дракон был таким: пока все шло так, как он задумал, Арриен был добрым, но как только он потерял контроль над ситуацией, Шайнер обозлился и стал всем угрожать. Меня неоднократно предупреждали о том, что с этим драконом шутить не следует. Неуправляемая, бешеная, неукротимая стихия, которую никому и никогда не удастся приручить! Я, наивная и глупая девчонка, думала, что моя любовь сможет изменить Шайна. Я мечтала, что он полюбит меня и изменится. Но кто я такая? Обычная человеческая девица, не способная заставить гордого и самоуверенного дракона преклониться перед ней! Но и сама я никогда не подчинюсь ему, хоть и люблю его больше жизни. Я тоже гордая! Гордая… Только почему-то эта гордость не греет душу и заставляет страдать мое сердце. Я не выдержала и разрыдалась. А ведь Шайнер обещал, что сегодняшний вечер и ночь станут для меня особенными! Ода, он мне не солгал, хотя бы в этом. Я рыдала горько, навзрыд, позабыв обо всем. Я забуду тебя, хмарный дракон! Обязательно забуду! На веки вечные!
Уснула прямо в кресле, сильно измучившись от горьких, отчаянных слез.
Проснувшись, обнаружила, что кто-то укрыл меня мягким пледом. Все тело от неудобной позы затекло, но я даже не пошевелилась, мною овладело полнейшее равнодушие ко всему. Так бывает после того, как выплачешь все свое горе.
В комнату крадучись вошли кузины. Увидев, что я не сплю, они перестали таиться. Рыжая смерила меня недовольным взором и уперла руки в бока, а Йена сложила ладони на груди в молитвенном жесте.
— Я так плохо выгляжу? — прохрипела я.
— Ужасно…
— Ну, как тебе сказать, — одновременно ответили сестры.
— Ну и ладно, — махнула я рукой.
Кузины переглянулись между собой, потом Лиссандра подошла к окну и распахнула шторы. Солнечный свет ворвался в комнату, заблестел бликами на потолке, скользнул по моему лицу.
— Поднимайся, — велела мне рыжая. — Пойдем завтракать.
— Тебе чье платье принести, мое или Лиссы? — поинтересовалась Йена. — Да и лицо не помешает прикрыть мороком.
— Зачем? — отрешенно спросила я.
— Так дело не пойдет, — с возмущением подскочила Лиссандра и вытащила меня из кресла. — Бегом в ванную, а мы скоро вернемся!
Командовать потомственная боевая ведьма умела, и я подчинилась ей. Глянула в зеркало, мой вид напоминал обличье какой-нибудь нежити: бледная, со всклокоченными волосами и опухшими красными глазами. Нужно хотя бы расчесать волосы, — постановила я.
Когда мы вошли в трапезную, мой внешний вид значительно улучшился, только Ксимерлион все равно нахмурился.
— Шерра Нилия, почему вы не хотите поговорить с Шайном? Мой друг так же, как и вы, страдает. За прошедшую ночь Арриен выжег половину Коварной Пустоши, выплескивая свое горе.
— Свою злость, вы хотите сказать, — неприветливо отозвалась я.
— Я сказал именно то, что хотел.
— Значит, вы желаете, чтобы он сжег и меня? — мрачно осведомилась я.
— Да не обидит он вас, — возмущенно заявил демон. — У него к вам чувства!
— Я не желаю обсуждать эту тему, — неприязненно ответила я.
Дуайгар собирался что-то возразить, но Лисса положила руку на его плечо, что-то шепнув при этом. Ксимер обнял девушку и кивнул нам с Йеной. Мы сели за стол, но демон продолжал сверлить меня внимательным взором, а я вяло водила вилкой по тарелке — румяные оладьи и земляничное варенье совсем не привлекали меня.
— Шерра Нилия, я вижу, что вы страдаете, так и Шайн тоже переживает, поймите это! Почему бы вам просто не поговорить с ним? — произнес Ксимерлион.
Я из принципа отрезала кусочек, отправила его в рот и стала медленно жевать, совсем не ощущая вкуса.
— Я отлично пониманию Нилию, — вступилась за меня Йена. — Дракон едва не сжег все Крыло, ну как тут можно его не бояться?
Ксимер со стуком опустил ложку на блюдце и терпеливо повторил:
— Шайн не способен обидеть свою шерру, да и не сжег бы он просто так людское поселение.
— Угу! — эмоционально покивала я. — А что помешало бы ему сделать это снова? Ведь когда-то он уже сжег деревню людей. Так что бы его остановило на этот раз?
— Это было давным-давно! И причина на то была очень серьезная! — Демон не выдержал и раскричался. — Шайн тогда был молод, он только-только отметил свое совершеннолетие и стал княжить в Ранделшайне. И вот однажды мой друг встретил красивую девушку. Она соблазнила его, но кто же знал, что у той шерры был жених? Девица просто запуталась, не могла определиться, кто ей нужен больше, Шайн или тот парень, а Арриен нетерпеливым был…
— Был, есть и будет! — зло перебила я.
— Да вы дослушайте сначала! — рявкнул дуайгар и ударил кулаком по столу так, что жалобно звякнула вся посуда. Я умолкла, а он продолжал: — В общем, Шайнер похитил Амину и унес в Ранделшайн, но она сбежала оттуда. Переправляясь через озеро, глупая шерра утонула, не справившись с течением. Шайн очень сильно переживал и обвинял себя в этом несчастье.
— Ну а кого же еще он должен был обвинять? — не удержавшись, пробормотала я себе под нос. Но Ксимер услышал это и просто взревел:
— Вот на месте Шайнера я бы уже давно взял ремень и выпорол вас! А он только угрожал, что сделает это. Вы совершенно невыносимы, шерра Нилия!
Лиссандра подошла к своему мужчине, обняла его и прошептала:
— Мы все внимательно слушаем тебя, так что успокойся, мой любимый демон. — А мне рыжая украдкой показала кулак.
Дуайгар усадил Лиссу к себе на колени и уже менее грозным тоном стал рассказывать дальше:
— Жених Амины, собрав отряд глупых деревенских крестьян, отправился мстить. Но эти хмарные простаки, вооруженные вилами да ржавыми клинками, не дошли до Ранделшайна, а вусмерть упились в таверне, которая раньше была в Ласточкином ущелье. На беду, утром эти бравые вояки обнаружили играющих у родника детей, маленьких драконят, старшему из которых было всего десять лет от роду. Эти, с позволения сказать, люди убили беспомощных малышей, выплеснув на них свою ненависть ко всем драконам. Естественно, жители Ранделшайна, в особенности убитые горем родители, потребовали законного возмездия. Шайн решил проблему… кхм… самым простым способом: огнем и мечом. Но он был молод и горяч! Да и не мог князь Ранделшайна поступить иначе, у нас, перворожденных, законы такие — кровь за кровь!
Я смотрела в свою тарелку, еда вызывала тошноту. Рядом всхлипнула Йена, а демон тихо закончил:
— Шайнер уже заплатил свое, так не заставляйте его снова страдать.
Мое сердце замерло, но я запретила себе его слушать. Поднялась на ноги и холодно сказала:
— Спасибо за рассказ, сударь, хоть он и был весьма трагичен. Я пойду, пожалуй, все обдумаю.
Йена отправилась следом за мной, а позже к нам присоединилась и Лисса.
— Сегодня Сульфириус возвращается, — сообщила она, — нас с Йеной пригласили на обед. Ксимер обещал, что поговорит с отцом и тот торжественно представит нас всем, а ты, Нилия, останешься здесь, к сожалению…
— Найду чем себя занять, — вяло отмахнулась я.
— Скальные накроют тебе в трапезной, я сказала им, что ты неравнодушна к жгучему шоколаду.
— Скальные? — удивилась я.
— Ну, домовые по-нашему, здесь их так называют. Кстати, Йена, вечером состоится очередной бал, там будут все представители высших домов Снежной империи, — с досадой произнесла рыжая.
— Я лучше с Нилией посижу, — буркнула разноглазка.
— Ага! И оставишь меня одну на растерзание этим кровожадным демонам?
— Идите вдвоем, — проговорила я. — Мне все равно хочется посидеть в тишине и подумать о том, что делать дальше.
Лисса вдруг замерла, а потом промолвила:
— Пойдемте, нас Ксимер вызывает, случилось что-то важное!
— Погоди, — остановила я ее. — Скажи мне одну вещь, рыжая: как тебе удалось уговорить своего демона помогать нам? Ведь он явно не рад тому, что вынужден прятать меня от Шайна.
Лиссандра, поколебавшись, ответила:
— Я сделала Ксимеру предложение, от которого он просто не смог отказаться.
Мы с Йеной обменялись встревоженными взорами, и я с опасением спросила:
— Не скажешь, что именно ты ему предложила?
Сестрица вздохнула, отвернулась от нас и поведала:
— Я предложила ему себя, в эти каникулы я стану по-настоящему его шеррой.
Мы с Йеной ахнули, а потом кузина обеспокоенно поинтересовалась:
— А как же наше проклятие?
Лиссандра серьезно посмотрела на меня и произнесла:
— Нилия, скажи нам, когда ты была с Арриеном, ты вспоминала о проклятии?
Я прикрыла глаза и прошептала:
— Нет. Разве можно думать о смерти, когда рядом находится любимый? Когда его жаркие губы прижимаются к твоим устам, а руки ласкают безвольное тело, заставляя тебя хотеть лишь одного — стать частью любимого, раствориться в его ласках и принадлежать только ему…
Открыла глаза — и встретилась с обреченным взглядом рыжей. Потом послышался тихий голос Йены:
— Я думала, что это я одна такая, готовая на все ради любимого, а оказалось, что все мы обезумели от любви…
Мы обнялись, и Лисса шепнула:
— Мы все вместе, а значит, что-нибудь обязательно придумаем!
Чуть позже мы вошли в богато обставленную гостиную. Сквозь высокие окна лился солнечный свет, в котором плясали пылинки. В большом изразцовом камине пылал огонь. Недалеко в кресле с высокой спинкой сидел Ксимер и пил вино из серебряного кубка, вид у дуайгара был очень мрачный. Рядом с ним на белоснежном ковре развалился огромный серебристый волк. Странно знакомый волк с большими желтыми глазами. При нашем появлении зверь зарычал и поднялся.
— Ой, волк! — испуганно отпрянула Йена.
Я замерла, а рыжая создала огненный шар и встала в боевую стойку. Демон бросил на зверя странный взгляд, а волк равнодушно зевнул, обнажив острые белоснежные клыки, и лег на прежнее место.
— Почему мы раньше его не видели? — Лисса пристально рассматривала серебристого зверя.
Йена в задумчивости покусывала губы. Я же вспоминала слова учителя ир Биргана про глаза и разум. Я была почти уверена, что этот волк разумен. Более того, он был точной копией иллюзии Тинары, а еще по описаниям походил на того зверя, о котором рассказывал мне мир Берн.
— Шерры, — отвлек меня Ксимерлион, — вы чего испугались? Это наши… кхм… домашние волки. У вас — собаки, у нас — волки. А раньше вы их не замечали потому, что звери прятались и скрытно изучали вас. И давайте лучше я вас вином угощу!
— Ксимер, давай сразу поговорим о деле. Что тебя так встревожило? — Лиссандра подошла к демону, смело обогнув волка.
— Шерра Нилия, у меня для вас есть новости. — Дуайгар наполнил вином еще один кубок и предложил его мне.
Я отвернулась от волка и присела на стоящее у входа кресло. Йена встала за моей спиной. Ксимерлион залпом осушил свой кубок и промолвил:
— Нилия, вы должны знать об истории, происшедшей накануне вашего побега.
— Вы про Арри и Тарниона?
— Именно. Шайнер выяснил, что Аррибелла всех обманула, тайком проникнув в комнату к спящему мир Лаэртэлю. Но глупая девчонка вбила себе в голову, что влюблена в Тарниона, а Рронвин решил исполнить каприз дочери. Сегодня в Рильдаг прибывает Вирт, он попробует уговорить мир Лаэртэля жениться на маленькой лгунье.
— Но Арри на самом деле влюблена в Тарниона, а он даже не желает просто поговорить с ней, потому что… — Я досадливо умолкла.
— …Бегает за тобой, — закончила за меня Лисса, — и наверняка опять предлагал тебе выйти за него замуж.
— Шайн едва не придушил его, — сокрушенно поведала я.
— Н-да, — прокомментировал Ксимер, — я думал, что мир Лаэртэль уже угомонился, но дело не в нем, шерра Нилия. — Он пристально взглянул на меня.
— Рассказывайте, — махнула я рукой.
— Нилия, через два дня в Рильдаг прибывает Арриен, у нас состоится очередной Совет.
Арриен! От этого имени в сердце появилась щемящая боль. Я вспомнила синие глаза своего любимого, его счастливую улыбку, его жаркие объятия, страстные поцелуи. Вспомнила все, и на глазах выступили слезы, пришлось залпом выпить вино из кубка. После я удрученно спросила:
— Вы прогоняете меня?
— Нет, не прогоняю, но вы должны понимать, что Шайнер сразу почувствует, где вы прячетесь от него…
— Я поняла, — сумрачно рассматривала дно пустого кубка.
— Я пойду с тобой, — высказалась Йена.
— И я, — добавила рыжая, — одну мы тебя не оставим.
— Я доставлю вас всех в Крыло, — постановил Ксимер, — но только завтра, а сегодня… — Демон пылко взглянул на Лиссандру, она залилась краской.
На обед меня провожали скальные, одна из них подала столовые приборы, а потом они молча удалились, пожелав мне приятной трапезы. У самого окна расположился серебристый волк. Солнечные лучи подсвечивали его шерсть, отчего казалось, будто она светится, распространяя вокруг себя заманчивое сияние. Зверь смотрел на огонь, горящий в камине, и щурил свои желтые глаза. Его взгляд был очень красноречивым. Я сделала вид, что увлечена едой, а сама в это время размышляла, разумен этот волк или это просто мое богатое воображение играет со мной. Все решилось, когда зверь надумал покинуть трапезную. Когда волк проходил мимо меня, я заметила, насколько он велик. Мы ирну глядели друг другу в глаза, а потом я сказала:
— Слушай, блохастый! Если ты посмеешь обидеть мою младшую сестру, я тебя отравлю своими снадобьями. Хотя нет, не отравлю, а лучше превращу тебя в камень и продам кому-нибудь в качестве украшения для сада. — Отвернулась от зверя и продолжала размешивать суп.
Волка я не боялась, думая, что смерть поможет мне позабыть Шайна. Вдруг позади послышались странные звуки. Сначала показалось, что я услышала легкий шорох, затем что-то затрещало, а после я различила отчетливое хмыканье. Резко оглянулась, и глаза мои сами собой округлились. Моему взору предстал мужчина, виденный мной в храме во время обручения Лиссы и Ксимера, только на сей раз он был без одежды. Высокий, наверное, даже выше Арриена. Широкие плечи, мускулистая грудь, плоский живот и… Ой! Я перевела взгляд выше. Судя по квадратной челюсти, человек это был волевой и хладнокровный, да и весь его облик излучал уверенность и силу. Раньше я, наверное, сразу бы отвернулась от обнаженного мужчины, а теперь, достаточно изучив его и про себя отметив, что Шайн, безусловно, красивее, я смело заявила:
— Если вы намерены убить меня, сударь, не медлите, а если хотите поговорить, то для начала оденьтесь, все же перед вами сидит совершенно незнакомая девица!
Сказав это, отвернулась и сделала несколько глотков из чашки со жгучим шоколадом. Оборотень гордо прошествовал к окну, оборвал портьеру и обернул ее вокруг своих бедер.
— Такая одежда вас устроит, прекрасная шерра? — Голос у мужчины оказался низким, с приятной хрипотцой.
Кивнула, и он сел напротив меня. Не меньше лирны мы изучали друг друга, затем я не нашла ничего лучшего, как спросить:
— Вы настоящий оборотень?
— Истинный, если быть точным. Глава клана, мое имя Лардан мир Урбирель.
— Свое имя называть не стану, полагаю, вы его знаете.
— Знаю, шерра Нилия мир Лоо’Эльтариус.
— Вы соблазняете мою младшую сестру. — Я обличительно указала на него вилкой.
— Собираюсь, — глумливо улыбнулся мужчина, — а вы серьезно осложняете мою задачу.
— Не так серьезно, как мне бы хотелось, — досадливо откликнулась я.
Оборотень пристально посмотрел на меня и неожиданно поинтересовался:
— Шерра Нилия, что вы чувствуете, когда не можете коснуться своего шерра?
Я поперхнулась шоколадом, прокашлялась и недоуменно нахмурилась.
— Ваша сестра — моя шерра, — пояснил мне Лардан.
Я так разволновалась, что даже подалась вперед.
— Ваш шерр не рассказывал вам об отношениях драконов, дуайгаров и оборотней со своими Равными?
— Это Истинные избранницы или что-то другое? Кажется, наша бабушка была Равной Сульфириуса?
— Верно.
— И что это означает?
— Все, — с тоской в глазах пояснил сереброволосый, — демоны, драконы и оборотни носят на себе божественное клеймо. Так нас наказала Старшая богиня на заре веков. По-настоящему мы можем любить только одну женщину — ту, которую изберут для нас сами боги. Мы можем жениться, завести детей, нам позволено возжелать любую красотку, но любить мы способны только одну — Равную, Истинную. Такая женщина становится нашей половинкой. Если рядом нет шерры, шерр становится уязвимым и постепенно угасает. Даже зовем мы свою половинку по-особенному — ма-шерра. Только ее одну, а остальные — просто прекрасные шерры.
Я замерла и тихо, но встревоженно поинтересовалась:
— Я всегда думала, что так называют своих невест драконы и демоны…
— Нет, шерра, так драконы, демоны и мы, оборотни, называем свою любимую, свою Равную, — печально улыбнулся Лардан.
Сердце в моей груди заволновалось, но память сразу напомнила слова Шекреллы, где она звала Арриена своим шерром. Даже в этом хмарный дракон меня обманывал!
— Вот гад!
— Кто? — опешил оборотень.
— Да не вы, а мой хмарный жених!
Лардан нахмурился:
— Почему вы так называете своего шерра? И отчего сбежали от него?
— Потому что он мне лгал!
— Шерра, — собеседник посмотрел на меня, как на скудоумную, — шерр не способен лгать своей шерре. Вы с легкостью можете проверить любые его слова, вам достаточно прикоснуться к его узорам.
Я решила сменить тему, пока глупое сердце не поверило и не победило доводы разума.
— Вы считаете, что Тинара ваша Равная?
— Я знаю это точно. К тому же мне подарили вашу сестру еще до ее рождения.
— Что? Кто?
— Пусть это останется моим секретом, — улыбнулся сереброволосый.
— А если моя сестра отвергнет вас?
— Такого не случится.
— Вот уж новость!
— Нилия, я упрямый и не откажусь от своей цели, поэтому у вашей сестры нет ни единого шанса избежать замужества со мной.
— Моя сестра еще ребенок, а вы взрослый мужчина! — возмутилась я.
— Я знаю ваши законы, шерра, и подожду немного, тем более что до восемнадцатилетия вашей сестры осталось всего три года, — довольно ответил оборотень.
Внимательно посмотрела на него и отрешенно подумала, что сижу и обедаю в компании полуголого, довольно привлекательного мужчины, но остаюсь при этом совершенно равнодушной к его обаянию. Вот ведь как сильно влюбилась в синекрылого гада, что на остальных мужчин совсем не обращаю внимания! Надо что-то с этим срочно делать. Разозлилась и совершила одну из самых больших глупостей в своей жизни. Придумала образ, сняла амулет и прикоснулась к узору. Шайн, по моей задумке, увидел следующее: я наслаждаюсь обедом вместе с полуголым, потрясающе красивым магом. Отклик получила мгновенно — волна отчаяния, боли, гнева, ярости просто накрыла меня с головой. Дрожащими руками надела амулет, а разум живо подсказал: «Это все оттого, что замысел дракона не удался!»
Очнувшись от своих не слишком веселых мыслей, увидела, что на меня с ожиданием глядит оборотень.
— Вы о чем-то меня спрашивали?
— Я просил, чтобы вы вернули мой нагрудный медальон Тинаре.
— Зачем это?
— Мне необходимо общаться со своей Равной хотя бы таким образом. Клянусь, что не причиню вреда Тинаре. Но я должен видеть ее, по крайней мере, в снах.
Сидящий напротив меня мужчина был очень серьезен, но умолять глава клана оборотней не умел, поэтому я сказала:
— Я подумаю…
— Шерра, а хотите, я покажу вам то, чего вы лишаете свою младшую сестру? — вдруг предложил Лардан.
Я озадаченно посмотрела на него, но ответить оборотень не успел. Он вдруг странно напрягся и превратился обратно в зверя. На стуле осталась лежать бархатная штора, а волк лег у камина.
Спустя лирну в трапезную вихрем влетела рыжая, за ней шел Ксимер, а позади них показалась возмущенная Йена.
— Нилия, ты только представь, — Лисса подбежала ко мне, — этот хмарный Сульфириус заявил, что я не пара его сыну!
— Это не новость, — спокойно заметила я.
— Не новость, но этот хмарный старик — прости, Ксимер — уже подобрал невесту своему сыну и даже представил ее вместо меня. Представляешь? — Рыжая углядела на столе горшочек с грибами и мясом. Отняла у меня вилку и стала вкушать жаркое. Йена схватила со стола ложку и подвинула к себе тарелку с остывшим супом. Я отпила очередной глоток жгучего шоколада, а Ксимерлион, глядя на Лиссандру, произнес:
— Ма-шерра, если ты так голодна, я распоряжусь насчет обеда.
— Я уже обедаю, а твой мерзкий братец у меня тоже дождется!
— Он сказал, что все женщины из нашего рода недостойны любви, — пояснила мне Йена.
— Ма-шерра, — демон ласково поглядел на Лиссу, — хочешь, я Риону сверну шею?
— Нет! — выкрикнули мы с Йеной одновременно, но дуайгар ждал ответа только своей невесты.
Лиссандра покачала головой, а я перевела взгляд на Лардана. Он чуть заметно кивнул. Ксимерлион же узрел оторванную штору и, насмешливо оглядев меня и оборотня, произнес:
— Нилия, я рад, что вы не скучали, пока нас не было. — Он выразительно скосил глаза на портьеру.
Кузины с недоумением посмотрели на меня. Я быстро придумала:
— Я тут… мм… играла с ним, — указала на зверя.
— С кем?
— С волком? — возопили обе сестрицы сразу, а дуайгар расхохотался.
— Ну да, играла. — Я красноречиво посмотрела на Ксимерлиона.
Девочки даже жевать перестали, так их проняло.
— И во что вы играли? — с опасением глядя на зверя, осведомилась Йена.
— Мм… в прятки. Я скрывалась за шторой!
— А-а-а, — протянула рыжая, задумчиво разглядывая огромного волка.
Ксимер хохотал во весь голос, даже его хвост раскачивался из стороны в сторону, словно веселясь вместе со своим хозяином. Лардан лежал, широко раскрыв пасть и высунув язык, и тоже явно развлекался. Сестрицы с недоумением переглядывались между собой. Отсмеявшись, демон изрек:
— Нилия, я рад, что вам не дадут скучать, пока мы будем на балу. Кстати, шерры, вам пора собираться — скоро начало, а нам с вами опаздывать никак нельзя.
— Разве ты не голоден? — спросила у него Лиссандра.
Ксимерлион притянул ее к себе, в глазах его зажегся жадный огонек.
— Голоден, моя сладкая, и ты не представляешь себе насколько!
— Э-э-э, — покраснела рыжая. — Мне нужно переодеться к предстоящему балу.
— Я помогу, — с предвкушением ответил дуайгар и потянул Лиссу к выходу из трапезной. В дверях он оглянулся и произнес:
— Шерра Йена, вам тоже пора собираться на бал. Скальные вам помогут. Нилия, не скучайте. А ты, — Ксимер указал на Лардана, — исполняй любые ее пожелания, а то потом Шайн нам обоим головы откусит!
Я задумчиво смотрела вслед своей сестре и ее демону, а Йена высказала вслух мои мысли:
— Думаешь, она не устоит?
Я покосилась на оборотня и ответила:
— Не знаю.
Когда и вторая сестрица покинула трапезную, я стала мрачно обдумывать все происходящее, особенно меня волновала Лиссандра. В конце сама себе сказала:
— Мне срочно нужно повидать Риона!
— Он в Эр-р-ртар-р отпр-р-равился, — ответил мне Лардан.
Я внимательно посмотрела на него:
— Тогда и мне срочно нужно в Эртар.
Оборотень моргнул.
— Это очень важно, — добавила с мольбой.
— Собир-р-райтесь, я все р-равно хотел вас покатать. Только одевайтесь теплее.
Я радостно закивала и бросилась к Йене.
Шубка у кузины нашлась, а вот туники и брюк не оказалось.
— Они есть у Лиссы, — вспомнила кузина, а потом вдруг сникла. Я тоже с сомнением смотрела на нее.
— Пойдем вместе, — предложила иллюзионистка, — будем надеяться, что до ночи они все-таки дотерпят.
Стучались мы в комнату рыжей довольно долго. Йена в нетерпении дернула ручку двери, и она распахнулась. Мы осторожно вошли и обе покраснели. Лиссандра и ее демон сидели в глубоком кресле и страстно целовались. На сестрице был накинут легкий халатик, расстегнутый на груди, а Ксимер был только в брюках. Его камзол и рубашка сиротливо лежали на полу.
Я деликатно кашлянула. Дуайгар выглянул из-за плеча рыжей и очень неласково поглядел на нас с Йеной. Лиссандра оглянулась.
— Мне нужны брюки с туникой… срочно, — пискнула я.
— У меня нет, вот мы и решили потревожить тебя, — пролепетала Йена.
Сестра смерила нас очень недовольным взором, но слезла с колен демона.
— Нилия, а куда вы собираетесь? — озадаченно свел брови Ксимерлион.
— Гулять с Ларданом, — сообщила ему я.
Дуайгар нахмурился еще больше, а обе кузины переспросили:
— Гулять с Ларданом? А это кто?
— Ну, с волком, — пояснила я.
Демон хмуро кивнул, а я, практически выхватив одежду из рук рыжей, побежала переодеваться.
Оборотень вывел меня на просторный балкон, с которого открывался чудесный вид на Рильдаг. Я завороженно осматривала окружающий пейзаж. Дворцы были высечены прямо в скалах, на их вершинах находились остроконечные сторожевые башни и горели яркие костры, а внизу простирался укрытый снегом город, совсем непохожий на те, что я видела раньше. Дома основательные, украшенные колоннами, портиками и барельефами. Крыши разноцветные сланцевые, полукруглые, на них установлены разнообразные кованые флюгеры. Улицы, вымощенные темным булыжником, оказались достаточно широкими, и по ним ездили загадочные кареты без лошадей, впрочем, и всадники тоже были.
Волк тронул меня лапой:
— Пор-р-ра! — и опустился на колени.
Я взгромоздилась на него верхом, машинально отыскивая поводья. Но их не было, зато под густой пышной шерстью нашелся широкий ошейник. Удивилась, но спросить ничего не успела. Зверь прыгнул с перил вниз, я ухватилась за ошейник, не успев даже взвизгнуть. Душа ухнула в пятки, ветер бросил в лицо пригоршню снега, а потом мы понеслись прочь из города.
Сначала был стремительный бег по зимнему лесу; лапы волка, как ни странно, совсем не проваливались в снег. Зверь словно летел, петляя между темными древесными стволами. Иногда я успевала заметить, как позади нас с веток падали целые охапки снега. Мы неслись так быстро, что у меня захватывало дух. Перед глазами мелькал укрытый снегом хвойный лес, подсвеченный лучами яркого, но холодного зимнего солнца. Потом лес начал редеть, и мы выбрались на равнину, засыпанную нетронутым снежком. Зверь как будто воспарил над ней, а позади нас клубилась снежная крупка. Это было волшебно: белая равнина между холмами, освещенная лучами закатного солнца, а впереди маячат острые горные пики.
Когда солнце скрылось за горизонтом, мы оказались в ущелье, по обеим сторонам которого высились отвесные скалы с узкой полоской неба над ними. Здесь была ровная дорога, по всей длине которой то тут, то там виднелись кострища. Я смотрела на небо, усыпанное мигающими звездами, волк уверенно бежал вперед, а мои руки прятались в его густой теплой шерсти, держась за ошейник, как за поводья.
Дорога поднималась вверх, на ней из-под снега проглядывали серые камни. Лардан выбирал гладкие большие валуны и карабкался по ним, а я все сильнее сжимала ободок ошейника. И вот моему взору предстала одинокая башня, сотворенная из светлого камня, ярко выделяющаяся на фоне чернильного неба.
— Одинокий пик, Эр-р-ртар-р, — объявил волк, остановившись, и из его пасти вырвались белые облачка пара.
— Как можно попасть внутрь? — деловито осведомилась я.
— Женщин в Эр-р-ртар пр-р-риглашают только два р-раза в год. В остальное вр-р-ремя для вас вход закр-р-рыт.
— Выходит, мы зря проделали такой длинный путь? — огорчилась я.
— Готовы р-рискнуть? Ведь если нас поймают, то накажут обоих. Нас будет ждать тюр-р-рьма. Хотя нет, ваш жених слишком известен здесь, поэтому вас пр-р-росто пер-р-редадут ему.
Я подумала и кивнула:
— Я рискну, а вы?
— Р-разве у меня есть выбор-р? Ксимер-р велел мне исполнять любое ваше желание, — как-то горько ответил оборотень.
Я озадачилась, но Лардан уже несся по снегу к башне, в которой располагалась известная на весь Омур школа боевых искусств.
