Глава 23
«Huston, we got a problem…»
«Поехали!»

Израненный корабль плыл в бездушном безвоздушном пространстве, окруженный облачком обломков, застывшими кристалликами воды и замерзших газов. Сейчас искусственное сооружение уподобилось Солнцу, окруженному «планетарной системой» космического мусора. Природа, как известно, любит повторять себя и в большом, и в малом. Но в данном случае сторонний наблюдатель, если бы он смог появиться в бездонной пустоте между Луной и далекой сейчас голубой планетой, колыбелью человечества, мог сравнить эту картину как раз с гибелью планетарной системы.

Космический корабль умирал медленно, но неотвратимо, и троих представителей того самого человечества ждала весьма печальная участь. Трое отважных людей боролись с величайшей стихией во Вселенной, которая многократно превосходила их собственные силы. Но каждый раз, когда очередная жизненно важная задача была решена, злой рок, витающий над кораблем, подкидывал новую, столь же смертоносную неприятность.

Теснота обитаемого пространства, отвоеванного у безжалостного космоса, холод, сырость внутри единственного оставшегося отсека, смертельно опасный рост концентрации углекислого газа, с которым не справлялись фильтры, поглотители системы жизнеобеспечения, простуда одного из пилотов космического корабля…

Все это померкло перед новой бедой – из строя вышла система ориентации в космосе. Космический корабль приближался к Земле, но расчеты показывали, что он или пройдет мимо планеты, или врежется в атмосферу, сгорев ярким метеором. А грубая коррекция курса может привести с большой вероятностью к тому, что угол входа в атмосферу будет критическим, и спускаемый аппарат попросту сгорит в плотных слоях атмосферы. Так или иначе – но троих астронавтов ждала неминуемая, медленная и мучительная смерть.

– Huston, we got a serious problem!.. – был вынужден констатировать командир экипажа «Аполлона-13» Джеймс Артур Ловелл.

Опытный «космический волк» – своеобразный рекордсмен, выполняющий уже четвертый космический полет, понимал всю безысходность тринадцатой, поистине проклятой миссии программы «Аполлон». Трое астронавтов сделали все, что возможно, но теперь могли только молиться…

Их молитвы услышали в стране, где атеизм был возведен в ранг новой религии.

Американцы все же вырвались вперед в «космической гонке» с Советским Союзом. После знаменитого полета Главы СССР Василия Сталина Соединенные Штаты с их технологической и военной мощью были посрамлены окончательно. Никто из глав государств в целом мире не решился более на орбитальный полет вокруг Земли.

Новой целью в «космической гонке» двух сверхдержав стала Луна.

Еще 2 января 1959 года в непосредственной близости от ночного светила пролетел советский исследовательский аппарат «Луна-1». Конечно же, хотели попасть непосредственно на Луну, но подвели расчеты ученых. Хотя определенное достижение все же было: автоматическая станция «Луна-1» стала первым земным аппаратом, который развил вторую космическую скорость в 11,2 метра в секунду.

Американцы, кстати, тоже промахнулись. Их аппарат «Pioneer-4», запущенный 3 марта 1959 года, пролетел в 60 000 километрах от Луны.

14 сентября 1959 года в наш естественный спутник все же «попали». Ни о какой мягкой посадке речи не шло. Станция «Луна-2» вообще двигателей не имела. И все же именно она стала первым земным аппаратом, достигшим нашего естественного спутника. Так на Луне оказался впервые в мире герб СССР.

Уже 4 октября 1959 года аппарат «Луна-3» впервые в мире сфотографировал невидимую с Земли сторону Луны. А 31 января 1966 года наконец-то была выполнена первая в мире мягкая посадка на Луне аппаратом «Луна-9».

Вторым на Луне совершил мягкую посадку американский аппарат «Сервейер-1», произошло это 2 июня 1966 года.

24 декабря 1966 года советская автоматическая станция «Луна-13» мягко села на поверхность Луны. Автоматический научный комплекс производства СССР выполнил впервые в мире инструментальное определение плотности и прочности поверхностного слоя реголита. Станция держалась семь земных суток, отсняла и передала на Землю несколько фотопанорам окрестных пейзажей.

Всем было ясно, что следующий этап лунной программы будет пилотируемым. Претенденты на лавры первенства уже в «лунной гонке» тоже были ясны сразу. Но – не все так просто.

В 1964–1966 годах на финансирование НАСА уходило до четырех процентов всего валового дохода Соединенных Штатов Америки. Так много денег, как в самые первые годы запуска программы «Аполлон», НАСА никогда не тратило. В самом Космическом агентстве на эту программу работали 34 тысячи человек, еще около 375 тысяч были задействованы по контрактам в программе за пределами штата НАСА.

Но над новой программой «Аполлон» будто бы витал злой рок. Еще во время наземных испытаний «Аполлона-1» 27 января 1967 года произошел пожар внутри герметичной кабины. На стартовом комплексе на верхушке ракеты в замкнутом объеме пламя в буквальном смысле пожрало троих астронавтов. В кабинах американских космических кораблей для дыхания использовался чистый кислород при пониженном давлении – так было проще для устройства систем жизнеобеспечения. Но на Земле давление в «Аполлоне-1» было не пониженным, а повышенным. Вероятно, из-за короткого замыкания и произошел этот страшный пожар. Американцы не успели вовремя открыть люки «Аполлона-1». Вихрь пламени в тесноте герметичной кабины полыхнул практически моментально. Он пережег кислородные шланги скафандров, и трое американских астронавтов: Вирджил Гриссом, Эдвард Уайт и Роджер Чаффи погибли всего спустя 14 секунд после начала пожара.

Впоследствии 34-й стартовый комплекс был демонтирован, а на сохранившихся конструкциях установлена мемориальная доска. Надпись на ней гласит:

И все же, несмотря на неудачи американцев, 21 декабря 1968 года «Аполлон-8» взлетает с помощью ракеты-носителя «Сатурн-5» и делает десять витков вокруг Луны.

Дата 21 июля 1969 года стала практически такой же значимой, как и 12 апреля 1961 года: на поверхность Луны вышли Нил Армстронг и Эдвин «Базз» Олдрин. «That’s one small step for man, one giant leap for mankind – Это один маленький шаг для человека – гигантский скачок для человечества». Фраза Нила Армстронга, произнесенная на поверхности Луны, стала такой же эпичной, как и гагаринское «Поехали!».

Да, Юрий, как и все советские летчики-космонавты, понимал, что американцы – это соперники Советского Союза, а в этом варианте параллельной реальности, куда закинула его судьба, – еще и враги. И все же в этом случае не было русских и американцев – были люди Земли.

Как вспоминал потом Алексей Леонов: «У нас на Комсомольском проспекте была военная часть 32103, которая обеспечивала космическую трансляцию, так как ЦУПа в Королеве тогда еще не было. Видели мы в отличие от всех остальных людей в СССР и высадку Армстронга и Олдрина на Луну, транслировавшуюся США на весь мир. Американцы выставили на поверхности Луны телевизионную антенну, и все, что они там делали, передавали через телекамеру на Землю, было также сделано несколько повторов этих телеэфиров. Когда Армстронг встал на поверхность Луны и все в США захлопали, мы здесь, в СССР, советские космонавты, тоже скрестили пальцы на удачу и искренне желали ребятам успеха».

Семь кораблей радиолокации отслеживали полет «Аполлона-11», а локаторы в Крыму отслеживали всю трассу до Луны и принимали сигналы с ее поверхности.

В том же году, 14 ноября, состоялась и вторая экспедиция «Аполлона-12» с высадкой на Луне.

А вот с «Тринадцатым» не задалось…

Одно нажатие тумблера при рядовой технологической операции по перемешиванию сжиженного кислорода на борту «Аполлона-13» на этот раз «включило» аварию. Взрыв кислородного баллона № 2 разнес вдребезги две из трех аккумуляторных батарей. Сразу же «лунную сцепку» закрутило вокруг продольной оси. Вырывающийся из взорванного баллона № 2 газ сыграл роль своеобразного «реактивного двигателя». Сила действия равна силе противодействия – в невесомости Второй закон Ньютона имеет непреложную правоту. Именно поэтому импульс взрыва расстабилизировал состыкованные вместе командный модуль «Одиссей» и посадочный лунный аппарат «Акварис» ко всем демонам Глубокого космоса.

Гироскопы системы стабилизации и пространственной ориентации сошли с ума от неконтролируемого вращения и колебаний «лунной сцепки». «Тринадцатый» беспорядочно раскачивался и уносился все дальше от запустившей его планеты. Космическая драма, несмотря на весь свой трагизм, еще и близко не подошла к своей кульминации.

Внутри командного модуля тройка американских астронавтов даже и не пыталась хотя бы стабилизировать «Аполлон-13» на генеральной траектории. Ситуация осложнялась тем, что маршевый двигатель командного модуля «Одиссей» использовать было нельзя. Странный взрыв, уничтоживший кислородный баллон № 2 и энергетические батареи, мог привести к взрыву всего американского космического корабля. И в Хьюстоне, и на корабле небезосновательно боялись повреждения топливных магистралей, электрокабелей питания и прочей технологической «начинки».

В командном модуле «Одиссея» электропитания осталось на пятнадцать минут. Джеймс Ловелл, Джон Суайгерт и Фред Хейз судорожно перебрасывали параметры ориентации «Аполлона-13» с навигационного компьютера командного модуля в память ЭВМ посадочного аппарата. В обычных условиях сверка параметров длится два-три часа, но сейчас условия были, мягко говоря, не совсем обычные.

А потому «биокомпьютер» под сводом черепа командира экипажа Джеймса Ловелла чуть ли не дымился от обилия цифровых данных. Игра в смертельный «испорченный телефон»: ошибка всего лишь в одной цифре из нескольких сотен неизбежно превратила бы космический корабль в первую гробницу открытого космоса.

Кастаньетное клацанье тумблеров «обрубает» все лишнее электропитание «Одиссея» в тщетных попытках хоть немного продлить агонию. Еще никогда человек так сильно не зависел от порожденной им самим техники.

Наконец-то задраивается герметичный люк переходного лаза в командный модуль «Одиссея». Теперь для троих астронавтов последним пристанищем стало еще более тесное пространство спускаемого аппарата «Водолей». Все лишнее отключено, в том числе и система обогрева лунной кабины. Внутри – облачка пара, срывающиеся с губ, и капли конденсата на приборных панелях. Жуткая холодина. Конечно, почти нулевая температура в «Акварисе» не шла ни в какое сравнение с абсолютным нулем температур открытого космоса, но все же троим астронавтам сейчас небо казалось с овчинку.

– Красиво! – Джон Суайгерт выглянул в иллюминатор.

– Из-за этой гребаной красоты мы не можем нормально сориентировать космический корабль! – скрипнул зубами командир экипажа Джеймс Ловелл.

Вырывающиеся струи газа заледеневали и окружали американский лунный корабль серебристым, переливающимся бриллиантом облаком. Кроме того, и мелкие обломки после взрыва окружили терпящий бедствие «Аполлон-13». Законы небесной механики обернулись против американских астронавтов: в космосе любой материальный объект определенной массы создает вокруг себя гравитационное поле. Для кристаллов замерзшего газа и обломков «Аполлон-13» был центром притяжения. Они остались кружить миниатюрными «звездами» вокруг несчастного «Тринадцатого». Все бы ничего, но «искусственные звезды» затеняли реальные созвездия, которые были необходимы астронавтам для коррекции траектории. Без этого «Аполлон-13», вероятнее всего, врезался бы в наш естественный спутник со скоростью 11,2 метра в секунду.

Опытный астронавт Джеймс Ловелл ругался сквозь зубы, припомнив даже несколько мексиканских словечек, острых, как перец чили. В иллюминаторах – круговерть Солнца и чернильная глубина космоса. И вся эта картина передавалась сквозь туман водяного пара внутри кабины и затуманенную сферу вокруг корабля.

Третья лунная миссия (а с «Аполлоном-8» – четвертая) вместо мягкой посадки у кратера Фра-Мауро на плато Хэдли рисковала стать первым в истории человечества космическим «Летучим голландцем».