ГЛАВА 3
— Проходите, не задерживайтесь! — раздался голос принимающего мага, и мы спешно покинули круг стационарного портала.
Пока матушка и тетя Ирана разбирались с багажом, мы с сестрицами в окружении воинов сидели в зале ожидания.
— Мейск! — Йена с восторженным видом крутила головой по сторонам.
— Да что Мейск?! Вот завтра начнутся настоящие приключения! — охладила ее пыл Лиссандра.
Сидя в карете, я пыталась рассмотреть местные достопримечательности, но городок ничем не удивил: те же мощенные булыжником мостовые, что и в Лимани, и двухэтажные каменные дома с разноцветными черепичными крышами, кое-где виднелись небольшие островки зелени. Да по пути к дому местного градоначальника ир Кверса нам попалась небольшая круглая площадь с фонтаном посередине. Примечательным в нем было то, что вода лилась изо рта дуайгара, изображенного в боевой ипостаси. Больше ничего необычного я не углядела.
Сегодняшнюю ночь мы проведем в особняке по приглашению ир Кверса, потому что его жена и дочери пользовались услугами моей маменьки.
Вечером, как и положено, в честь нашего приезда был организован званый ужин. За столом разговаривали в основном старшие, а мы с кузинами и дочерьми градоначальника предпочитали отмалчиваться. Глава Мейска вещал:
— Вы, госпожа Лекана, не волнуйтесь. У нас нежити нет, особенно в предгорьях тихо, лишь каменные тушканы порой встречаются. Вы и сами понимаете, кто всю гадость извел в округе. Последнее время даже жители Северных Ворот спят ночами спокойно.
— Демоны не лезут на рожон? — спросила тетушка Ирана.
— Да куда там? Сидят в своем Рильдаге, правда, в последний год стали чаще в Воротах появляться, да и к нам нет-нет да выбираются. — Ир Кверс чуть заметно поморщился.
— Значит, отношения между нашими расами постепенно налаживаются? — поинтересовалась матушка.
— Вроде того… Это как ее? ДИПЛОМАТИЯ! Вот! Сам государь гостил в империи дуайгаров и даже сумел наладить торговые отношения.
— И чем же мы с ними торгуем?
— Крепкие напитки, меха, украшения. Говорят, в Снежных горах находятся большие месторождения алмазов и красных корундов, а еще этот их жгучий шоколад — любимое лакомство государыни. Я вот тоже специально повара своего отправлял для обучения. На десерт и вас угощу.
— Интересно! И что, никаких недовольств с их стороны не было? Ведь мир подписали всего сто лет назад, а жизнь у демонов гораздо длиннее человеческой, да и с нашей стороны еще много наемников, свидетелей и участников тех событий в живых осталось, — полюбопытствовала тетя Ирана.
— Да как не было? — недовольно скривился ир Кверс. — А все из-за наших ба… барышень. Так и липнут к демонам, хмар их побери!
— ???
— Ох! Даже говорить не хочу! Я теперь понимаю, отчего дуайгары посольство в столицу не отправляют!
— Настолько хороши? — со смехом осведомилась тетушка.
— Даже красивее эльфов, — мечтательно прошептала младшая дочка градоначальника Бияна.
За что получила весьма злой взгляд от своего родителя.
— Видите, — со вздохом констатировал он. — Может, они чары какие наводят, эти хмаровы демоны!
— А мужчины очень уважают их крепкие напитки, — поспешила сменить тему жена ир Кверса Ката.
— Да, — не стал отрицать градоначальник Мейска, — самогон у них то что надо! Ядреный! Ничуть не хуже гномьего! Вы не пробовали?
— Не приходилось.
— Я отправлю бутылочку вашему мужу на пробу. Думаю, что он оценит! Называется этот напиток «коньяк».
— Еще мы у них кое-какие секреты приготовления мяса переняли, — добавила Ката. — Вот попробуйте. Эта поджарка приготовлена на открытом огне и обсыпана специальными дуайгарскими специями. Они их острыми называют, как мечи, честное слово!
Я с интересом посмотрела на большое блюдо, где громоздились кусочки мяса с аппетитно поджаренной корочкой.
Уже в своей тарелке разглядела, что сверху они обсыпаны каким-то серо-красным порошком. Отрезала небольшой кусочек и отправила в рот. Мясо показалось мне горьким, поэтому следующий ломтик я как могла очистила от порошка. Так мне понравилось больше.
— Интересный вкус. — Маменька медленно пробовала новое блюдо. — Теперь понятно, почему эти специи называются острыми. В их составе есть жгучий зилийский перец. Это растение такое.
— Это значит, что демоны и зилийцы давно сотрудничают? — озадачился градоначальник.
— Сие мне не ведомо. Я лишь примерно определила состав данной приправы и думаю, что Оршану бы это блюдо понравилось.
— Мне тоже понравилось, — проговорила тетя Ирана. — Очень необычный вкус.
— Мы вам обязательно подарим баночку специй, — откликнулась жена градоначальника. — Вы ведь на обратном пути тоже у нас остановитесь?
Матушка кивнула в ответ.
Вскоре все мои мысли куда-то улетучились. К столу подали жгучий шоколад. Его вкус оказался просто божественным, и он лишь отдаленно напоминал вкус того шоколада, что я пила в Славенграде. Этот напиток был тягучий и ароматный, но не приторно-сладкий, а легкий, тающий во рту и оставляющий бархатное послевкусие настоящего шоколада. Я с наслаждением делала мелкие глотки, продлевая удовольствие.
Кузины тоже оценили этот невероятный вкус истинного жгучего шоколада. Лиссандра даже зажмурилась от удовольствия.
После ужина нас с сестрами сразу же отправили спать, так как завтра нам предстояла нелегкая дорога в предгорья Снежных гор.
Выехали ранним утром, солнце еще только взошло и освещало яркими лучами спящий город. Мы с кузинами и матушкой тряслись в большой крытой повозке, которой правила тетя Ирана. Позади громыхала еще одна такая же. Впереди верхом на коне ехал Ждан, а остальные воины располагались по бокам и позади повозок. По случаю похода нам разрешили надеть брюки с туниками. Мы радовались, а родительницы ухмылялись, мол, за последующие две седмицы эти костюмы вам успеют надоесть.
Ехали медленно, и я осматривала окрестности. Небо было голубым, безоблачным, солнце еще не сильно припекало, но от ранней прохлады уже не осталось и следа, даже роса на придорожной траве успела высохнуть. Совсем скоро солнце припечет всем своим жаром, но пока дует прохладный ветерок, и дорога практически свободна, а мое настроение чудесное. По пути матушка рассказывала нам, какие растения необходимо было собрать в первую очередь.
— В предгорьях Снежных гор растет такой незаменимый в лекарском деле цветок, как заснежник. Нилия его знает, а вам, девочки, я поясню, как этот цветок выглядит. Растение довольно небольшое, произрастает в укромных низинах или вблизи воды. Выглядит невзрачно: листья мелкие, слегка синеватые, стебель с ворсинками, а соцветие ярко-голубого цвета. Растут заснежники обычно по пять-шесть цветков. В общем, как увидите, то не медлите — выкапывайте одно-два растения вместе с корнями. В траволечении используются все его части, так что всему найдем применение.
Кроме заснежника, не забываем и про фиолетовый венник — тоже очень нужное и редкое растение. Выглядит оно так: на верхушке гладкого стебля располагается большая фиолетовая кисть мелких цветочков.
Еще расскажу протримтик. Такой вьющийся по земле стебель желтоватой окраски с мелкими колючками, так что будьте осторожны, когда прикасаетесь к нему. С этого растения нам нужны лишь семена, которые находятся в мелких круглых коробочках. Аккуратно обрываете пару-тройку и идете дальше.
А у ксепты собираете только листья. Ее увидите сразу — это высокое травянистое растение с крупными листьями и яркими цветами, похожими на соцветия солнечника, только белого цвета. Такие цветочки вы точно не пропустите, если они попадутся вам на пути.
Ну вот, вроде все. Естественно, не проходим мимо и собираем дикую мяту, подорожник, в общем, все то, что и в нашей местности растет. Только не увлекаемся. Все-таки мы сюда за редкими растениями пришли. Нилия, ты тоже собирай все, что посчитаешь нужным. Всему найдем применение.
— Мам, а почему ты не сказала про красный ольшаник? Он ведь тоже в Снежных горах растет, — припомнила я.
— В горах, а мы будем в предгорьях. Горы — территория дуайгаров, туда для нас проход закрыт!
— Значит, не видать нам красного ольшаника? Жаль, это одно из самых дорогих растений и одно из самых полезных.
— Если повезет, то найдем. Этот мох растет на камнях, а их и в предгорьях хватает.
Я продолжала смотреть, как дорога убегает в неизведанную даль, петляя между холмами, покрытыми лесом.
В полдень остановились на привал, чтобы переждать самый солнцепек под сенью раскидистых деревьев. Расположились на лесной полянке, покрытой мягкой муравой, а посередине этого зеленого великолепия журчал быстрый ручеек. Вода в нем была студеная. Мы с кузинами первыми подбежали к роднику. Я зачерпнула ледяную воду ладошками и с удовольствием умыла разгоряченное лицо.
Воины тем временем разожгли костер, расседлали лошадей и напоили их. Родительницы занялись приготовлением обеда. Для этого они подвесили над огнем большой котел, а в него стали опускать куски вяленого мяса, а также почищенные и нарезанные овощи. Не забыла маменька и про различные используемые в кулинарии травы. Мы помогали старшим по мере своих сил и возможностей.
После обеда вольготно разлеглись на траве. Лисса украдкой скользнула в кусты, где увлеклась чтением запрещенного романа. Спустя какое-то время она вышла оттуда вся пунцовая. Подойдя к нам с Йеной, Лиссандра воровато огляделась и прошептала:
— Это просто немыслимо! Даже представить такое сложно!
— Я же говорила! — многозначительно ответила я.
— Тогда я и читать подобное не стану, — нахмурившись, сообщила Йена.
— В ознакомительных целях, конечно, можно, но меня хватило лишь на двадцать страниц, а дальше даже представить невозможно, как будут развиваться события!
— Вот-вот, а то вдруг сразу захочется уйти в монастырь какой-нибудь из богинь, ведь как-то боязно после прочитанного замуж выходить! — согласилась я.
Йена задумчиво прикусила губу.
— Давайте оставим эту книгу тут! Пусть кто найдет, тот и читает! — предложила она.
— Вроде это подарок Этель. Нехорошо как-то получится, — засомневалась рыжая.
— Тогда спрячем куда-нибудь подальше, — решила я.
— Я бы выкинула, — отозвалась иллюзионистка. — Если даже Лисса засмущалась, то…
— Я с ней согласна! — после некоторого раздумья заявила рыжая.
— Делайте что хотите, — махнула я рукой и продолжила рассматривать плывущие в голубых небесах снежно-белые облака.
Когда жара спала, мы снова отправились в путь. И опять желтая лента дороги мелькала среди холмов, полей и перелесков, уводя нас все ближе и ближе к Снежным горам — месту жительства загадочной расы дуайгаров.
К вечеру добрались до развилки: накатанная дорога уходила вперед, а налево вело небольшое, заросшее травой ответвление. Свернули налево, и матушка пояснила:
— Если поедем вперед, то попадем в Северные Ворота, а эта дорога ведет к заброшенной веси. От нее до предгорья рукой подать, так что территории дуайгаров совсем рядом.
Когда подъехали к выбранному месту, то дело нашлось для каждого. Надо было позаботиться о лошадях и багаже, подготовить поляну и собрать две палатки: одну — для нас с кузинами, другую — для родительниц. Когда в котел засыпали крупу для каши, я смогла рассмотреть окружающую местность.
На горизонте высились горы, упирающиеся снежными вершинами в окрашенное закатными лучами небо, низковатые пушистые облака застряли между их пиками, а с опушки открывался чудесный вид на луг, полный разных цветов. Запах растений пьянил и будоражил воображение, воздух был полон приятной вечерней свежести. Я сделала глубокий вдох и поняла, что время здесь проведу замечательно.
— Нилия, — позвала меня маменька, — пойдем кое-куда прогуляемся.
Я удивленно посмотрела на родительницу, она кивнула и продолжила:
— Пойдем-пойдем. Бери свою котомку, сегодня мы уже не вернемся.
Девчонки изумленно посмотрели на нее, а тетя Ирана ничуть не волновалась, как будто все шло так, как и задумано.
Я быстро собралась в путь, а матушка в это время спорила со Жданом, который доказывал ей, что обязан нас охранять, поэтому должен отправиться с нами. Родительница что-то тихо ему отвечала. В итоге она победила, а недовольный Ждан отошел к костру.
Мы с маменькой пошли в лес. Идти по нему было приятно: запах хвои кружил голову, птичьи трели услаждали слух, легкий ветерок играл с волосами, а уходящие лучи красного солнышка согревали своим теплом.
— Куда мы идем? — спросила я, следуя за матушкой по неприметной тропинке.
— Увидишь, — последовал короткий ответ.
Я вздохнула и продолжила наслаждаться прогулкой.
Вскоре лес значительно поредел, и перед нами открылось поле, заросшее густой порослью молодых сосенок, березок и осинок.
«Совсем как у нас в имении», — подумалось мне. Потом вдруг я увидела покосившийся замшелый указатель, на котором еще можно было разглядеть полустершуюся надпись: «Демоновы кулички». Я хмыкнула:
— Так мы идем в заброшенную весь? Зачем?
— Нам в саму весь не надо, мы дальше пойдем. — Родительница даже не повернула голову в мою сторону.
Пройдя еще несколько десятков шагов по густой высокой траве, я увидела первый дом. Когда-то большой и добротный, теперь он представлял весьма жалкое зрелище. Ограда упала, крыша провалилась, дверь распахнута настежь и висит на одной петле, ставни сломаны.
Следующий дом находился в еще более плачевном состоянии, у него даже одна стена упала, а на просевшей крыше красовалась береза.
У третьего дома в траве валялись брошенные вещи: старые дырявые лапти, рваная одежда, разбитые горшки.
— Мам, а давно эту весь забросили? — поинтересовалась я.
— Да лет десять-пятнадцать назад.
— Почему? Не знаешь?
— Далеко от основного тракта, да и к дуайгарам совсем близко, люди в Мейск и Ворота перебрались. Оставались лишь старики, которые еще во время войны это поселение построили, вот и держались до последнего.
— М-да, — протянула я, с сожалением рассматривая разруху, царящую вокруг.
Внезапно краем глаза я заметила в кустах какой-то блеск. Тут же сорвалась с места и скрылась в сильно разросшемся малиннике.
— Ты куда? — послышался оклик маменьки.
Я целеустремленно лазила по колючему кустарнику.
— Нашла! — возвестила я, выкапывая из земли наполовину скрытый круглый медальон.
— Ого! — прокомментировала матушка.
— Что это?
— Это нагрудный знак одного из воинов дуайгаров, видимо, в этом доме в свое время проживал один из наемников, а знак у него остался в качестве трофея.
— То есть кто-то когда-то убил дуайгара, а потом сохранил его нагрудный знак?
Я с удивлением осмотрела круглый медальон с гравировкой и вырезанной посередине оскаленной пастью какого-то неведомого зверя. Если это дуайгар, то они действительно ужасны в этой их боевой ипостаси.
— Мам, а что здесь написано?
Маменька повертела медальон в руках.
— А хмар разберет! Это же дуайгарский язык. Я его не знаю.
— Кто тогда сможет перевести?
— Ты это лучше в академии спроси, — посоветовала родительница.
— Значит, мне можно забрать этот знак? — Я еще раз оглядела кружок из желто-красного металла.
— Это же красное золото! Считается, что уже сотни три лет назад все его месторождения иссякли.
— И что? — не поняла я. — Мне можно это взять или нет?
— Мм… — задумалась родительница. — Я слишком мало знаю про дуайгаров.
Я выжидательно смотрела на матушку, и она махнула рукой:
— Ладно, бери, когда вернемся, у тети Ираны спросим, а выкинуть никогда не поздно будет!
Я еще раз вгляделась в медальон, он изрядно потускнел. Я протерла его носовым платком.
Внезапно маменька шумно втянула носом воздух, как гончая на охоте. Я тоже принюхалась и ощутила едва заметный пряный запах. Насторожилась. Слева в траве послышался легкий шорох.
— Выползень! — догадались мы с матушкой одновременно.
— Ищи! — скомандовала родительница, глаза ее азартно заблестели.
Я с энтузиазмом кивнула и тихо юркнула влево. Выползень — это очень необычный корешок и очень дорогой. Растение это не имеет надземной части. Растет оно глубоко под землей, предпочитая укромные заброшенные места. На закате из-под земли показывается один из концов корешка толщиной примерно с мою руку. Именно этого момента и ждут все травники, ведь выползень весьма полезное растение. На его основе готовится снадобье, которое употребляют боевые маги, чтобы увеличить свою магическую силу перед боем. Мне бы очень хотелось поймать корешок, отрезать хоть кусочек и приготовить Андеру подарок. Поэтому я с усердием стала оглядывать почву у себя под ногами. Присела и замерла. Последние уходящие лучи высветили пятачок, и на нем показался выползень.
— Держи! — завопила я и не хуже болотной абки прыгнула вперед.
Мне удалось схватить самый кончик корешка, и он забился, извиваясь в моих руках. Я еще сильнее сжала пальцы. Выползень попытался скрыться под землей, я не отпускала, намертво прицепившись к нему.
— Держи крепче! — Ко мне уже подбегала матушка, доставая из своей котомки нож.
— Стараюсь… — сквозь стиснутые зубы прошипела я.
Корешок в попытках освободиться весь вылез наружу и попытался выкрутиться из моих рук.
— Держи! — взвыла маменька.
Я навалилась всем телом, выползень взвился в воздух и попытался меня сбросить, а затем пару шагов протащил по земле, убегая к другой норке.
— Не отпускай! — Родительница ухватила строптивый корешок за другой конец.
Я лишь лязгнула зубами, когда выползень в очередной раз дернулся. Но это сокровище я не собиралась выпускать из рук. Наконец матушке удалось откромсать небольшой кусочек от корня.
— Все… — выдохнула она.
Я ослабила хватку, корешок тут же выполз из-под меня и шустро скрылся в норе.
— Ничего, — сказала маменька, — от него не убудет! Через месяц снова отрастет, а нам польза и выгода!
Я с наслаждением растянулась на траве, матушка с благоговением, как младенца, укутывала добытый корешок в тряпицу.
Немного отдохнув, я села, поискала глазами свою котомку и поковыляла к ней. Проверила, все ли на месте, а затем оглядела себя. М-да, выглядела я не лучшим образом! Впрочем, как и маменька. Ее одежда тоже вся была испачкана грязью и травой, и в волосах виднелись былинки. Поймав мой взгляд, родительница небрежно махнула рукой:
— Ничего, скоро отмоемся. Она уже, наверное, баньку истопила.
— Она???
— Скоро познакомишься!
Я, сгорая от любопытства, поспешила следом за матушкой. Пройдя через заброшенную весь, мы снова оказались в лесу. Солнце уже зашло, на небе появилась желтая луна и красный месяц. В траве шумели насекомые, над ухом пищали комары, а желтый свет луны высвечивал сквозь ветки едва заметную тропку.
Вскоре моему взору предстала поляна со стоящей на ней небольшой, вросшей в землю избушкой, позади которой стояла банька, а над ней призывно вился ароматный дымок.
Не успели мы подойти к избушке, как дверь отворилась и в ярко освещенном проеме возникла чья-то фигура.
— Добро пожаловать, гости дорогие! — послышался спокойный женский голос. — Весь день вас поджидала. Проходите, не стойте на пороге!
Я попыталась разглядеть хозяйку дома.
— Нам бы сначала в баньку сбегать, а то мы по пути на выползня наткнулись. Вот и испачкались по самую маковку, — ответила маменька.
— Это всегда пожалуйста. Идите! А потом обязательно ко мне. Давно я мечтала увидеть твою дочку, Лекана! Это ведь Нилия?
Я удивилась еще больше, а родительница, бросив:
— Мы скоро! — увлекла меня к баньке.
— Мам, это кто? — ошалело спросила я.
— Познакомишься!
Матушка втолкнула меня в низенькую дверь баньки. Здесь нас уже поджидал банник.
— Входите-входите! Ну вы и грязнули! Давайте мойтесь и одежку постирать не забудьте! Я потом развешу, к утру все высохнет, вона какая ночь жаркая выдалась!
Когда смешной старичок вышел за дверь, маменька велела мне раздеваться. Я медлила, ведь под туникой был надет подаренный Этель комплект. Старшая кузина оказалась права: теперь я каждый день носила только это чудесное изобретение госпожи мир Ль’Виллен. Огорчало лишь то, что комплект был один, поэтому я каждый вечер его стирала, а утром надевала вновь. По приезде в Славенград я решила посетить магазинчик полуэльфийки и купить себе подобных комплектов и с бантиками, и с вышивкой, и с прочими изысками.
Хвала богам, родительница отправилась мыться. Я поспешила следом, держа свою одежду комом. В парилке пахло березовыми вениками, из печи шел жар. Я растянулась на полке, чуток отдохнула, а затем начала намыливать себя ароматным мылом. Потом облилась теплой водой из ковшика. Чистое тело охватила приятная истома. Я в очередной раз порадовалась тому, что мой обручальный узор прикрыт мороком.
Быстро ополоснула целебным отваром из склянки волосы и принялась за стирку.
Теперь я поняла, отчего матушка велела положить в мою дорожную котомку сменный комплект белья. Мне очень пригодилась длинная туника. Предполагалось, что в ней же я буду ночевать и в походе.
Вышли из баньки, на улице наступило короткое время тьмы. Весь небосклон был усыпан звездами. Луна и месяц освещали двор. Их света нам хватило, чтобы дойти до избушки.
В предвкушении я вошла в дверь. Маменька поклонилась кому-то, я последовала ее примеру. Распрямившись, я увидела перед собой женщину, довольно высокую и седую, но еще не старую и очень красивую какой-то зрелой красотой.
— Звездной ночи, Лекана. Рада познакомиться с тобой, Нилия, — произнесла она.
— Здравствуйте, — скромно ответила я.
— Проходите.
Я мельком огляделась. Мы находились в небольшой, но уютной комнате. Посередине нее стояла большая печь, сбоку круглый стол с пышущим жаром самоваром и блюдом ватрушек, чуть в глубине виднелась узкая лесенка, видимо, она вела на чердак, а по стенам были развешаны ароматно пахнущие пучки трав.
— Знакомься, дочка, это Олия ир Озарон…
Я вытаращила глаза, а матушка продолжала удивлять:
— Это дочь Мэши…
— Кого? — самопроизвольно вырвалось у меня. — Той самой Мэши?
— Именно, — последовал четкий ответ.
Я принялась усиленно вспоминать. Мэша ир Озарон — та самая легендарная разбойница, о которой в семейных хрониках сказано немного. Жило-было семейство ир Озаронов: папа — купец, мама — представительница обедневшего боярского рода, сын — мореплаватель и две дочки — Лисвета и Мэша. Отец семейства сосватал старшей Лисвете жениха не из простых, но девица любила другого. Сделав вид, что согласна с выбором батюшки, Лисвета втихомолку бегала к любимому на свидания. Отчего вскоре понесла. Отцу семейства пришлось смириться с выбором старшей дочери, а отвергнутого жениха обручить с младшей. Мэша согласилась и даже вышла замуж по воле родителя, но, вот незадача, молодую жену похитили разбойники прямо из свадебной кареты, пока новоиспеченный муж отлучился по нужде. Впоследствии этот самый муж отказался платить выкуп за свою жену. Так бы и закончилась жизнь Мэши, если бы она не полюбила атамана разбойников и не стала его подругой. С ним вместе она грабила, дралась и прослыла одной из самых умелых и удачливых воровок. Даже атамана своего из петли вытащила, когда тот попался, а потом вдруг пропала, подарив часть награбленного своим брату и сестре. Доля этого богатства до сих пор хранится в нашем семействе, еще часть затерялась на просторах имения. Но это было много лет назад! Как эта женщина может быть дочерью Мэши?!
— Сколько же вам лет? — вслух потрясенно выговорила я.
— Садитесь к столу. Проголодались небось… А лет мне много, деточка, почитай, уже шестую сотню разменяла.
— Сколько?!
Я посмотрела на маменьку.
— Садись и слушай, — только и сказала родительница.
Я послушно присела на лавку перед столом. Передо мной поставили кружку с ароматным травяным взваром, а ватрушку с блюда я взяла сама, уж очень аппетитно она выглядела. Да и на вкус оказалась просто восхитительной.
— Шестьсот сорок шесть лет мне, если быть точной, в этом году исполнилось, — рассказала Олия. — Это дар мой такой. Необычное наследство ир Озаронов. У матушки моей был дар время замедлять, Лекана может становиться невидимой, ты, Нилия, высший целитель, а я вот даром долгожительства владею.
— Ого!
— Это не означает, что я не старею совсем, но процесс идет медленно, как у перворожденной.
— А почему тогда вы совсем седая?
— Нилия!
— Я отвечу, — улыбнулась Олия. — Деточка, я пережила всех своих правнуков, последнего из них я похоронила сто десять лет назад. Он умер у меня на руках дряхлым стариком. Как тут не поседеть, когда видишь, как умирают твои родные и близкие?
— Тяжело, наверное, — с сочувствием произнесла я, а потом вдруг спохватилась: — Ой! Так значит, Мэша не пропала, а осталась жива? Вышла замуж за своего атамана?
— Осталась и всю жизнь прожила со своим атаманом, с моим папенькой, вернее, всю его жизнь, так как он был из простых и прожил всего восемьдесят два года.
— Это была любовь?
— Еще какая! Деток вот народили. Меня и двух моих братьев, правда, где их потомки, я не ведаю. Все разбрелись по Омуру.
— Вот так история!
— Да, — кивнула матушка. — Я тоже сначала не поверила, когда Олия меня нашла и рассказала обо всем. А потом я портрет Мэши нашла на чердаке и поняла, что Олия говорит правду.
Я посмотрела на родительницу, подумала и спросила:
— Тетушки не знают об этом?
— Нет, — сообщила маменька. — Я им говорю, что это моя учительница, которая ведет затворнический образ жизни.
Я недоуменно захлопала глазами, а Олия пояснила:
— Я столько лет на свете живу, что устала от людского внимания. Теперь вот знахаркой тут служу. Из Ворот и Мейска приходят ко мне за помощью. Декану я случайно почувствовала. Я ощущаю родню, если кто-то близко от меня находится, особенно тех, у кого дар необычный. Вот я и решила общаться только с Леканой и просила ее никому про меня не рассказывать. А с Ираной, Рацеей и Гораной я знакома, да и ты, Нилия, забегай в гости ко мне, когда будешь в этих краях. Кузин приводи, только, чур, не говори им, кто я такая. Не люблю я лишнего внимания.
Я кивнула, озадачившись новой проблемой.
— Что мы все обо мне говорим? — сменила тему новая родственница. — Давайте рассказывайте про себя.
Маменька принялась повествовать о событиях, происходящих в нашем семействе: об эльфе в основном и обо мне. Я призадумалась. Если Олии почти семь сотен лет, то наверняка она слышала о драконах, а может, и видела этих зверей. Да и про обручальные узоры она ведает куда больше нашего. Вот только как ее об этом спросить, не вызвав подозрения у родительницы? Хотя Олия предлагала приходить к ней с кузинами. Вот тогда, может, и представится возможность все выспросить!
— Вот так дела! — подвела итог Олия, выслушав рассказ моей маменьки.
— И что мне прикажешь делать со всем этим?
— Хм… а давай карты раскинем? А? Я в свое время была отличной гадалкой.
Я заинтересовалась, а матушка задумалась, поглядела в окно и неуверенно произнесла:
— Так ведь рассвет скоро. Время Лютого…
— Во время Лютого и надо гадать. Открою вам один секрет — именно во время Лютого и выходят самые достоверные гадания.
— Мам, давай!
Маменька еще пару ирн подумала, а потом разрешила. Олия достала старые потрепанные карты. Перетасовала колоду, велела мне прикоснуться к ней, а затем снова перетасовала.
— Так-с, посмотрим…
Она что-то прошептала над колодой и велела мне вытащить одну карту. Я потянула, на картинке был нарисован дом.
— Отчий дом, — пояснила Олия, — ну с этим все ясно… Ведь все свое детство ты провела в отчем доме, рядом с родителями. Теперь узнаем, что дальше…
Олия начала быстро выкладывать карты на стол. Одну за другой она вытащила девять карт и разложила их в три ряда.
— Так-так… поглядим… Ого! Здесь я вижу какое-то потрясение, и да, вот она ваша клятва, клятва пятерых. Ну с этим тоже все ясно… Так, давайте смотреть дальше…
Олия снова перетасовала колоду и раскинула девять карт.
— Большой город… и много мужчин: молодых и не очень. Друзья, возлюбленные и перворожденный… Самый главный в твоей жизни…
— Эльф, — хмуро констатировала матушка.
— Ох как все запутано, — бормотала Олия, — ничего не ясно… Вот он, твой перворожденный. Со своими заботами и проблемами. Непрост он, ох как непрост! А это твой возлюбленный, и они как-то связаны… не пойму только, как именно.
— Эльлинир и Корин родственники, — сказала я.
— Корин, значит, — кивнула Олия, — погляжу… вот он. Где-то недалеко, но не до тебя ему в эти лирны…
— Корин в Эртаре, а это в государстве дуайгаров. Практически рядом с нами, — поведала я, а затем подумала: «А то, что не до меня ему, и так понятно. Если рыжик добрался до Эртара, то наверняка занят учебой».
— Так-с, а здесь все интереснее. — Олия призадумалась.
— Что? — не выдержали мы с матушкой.
— Здесь все очень интересно, — повторила она. — Интересно и запутано. Вот твой перворожденный. Вот — ты, и есть ваше совместное предназначение. Вернее, одно твое, другое — его, но они связаны между собой…
— Ясно все! — угрюмо изрекла маменька.
— Чего тебе ясно? — строго глянула на нее наша родственница. — Даже мне, шестисотлетней старухе, ничего не ясно! Я вижу предназначение твоей дочери, и ей никуда от него не скрыться…
— И оно наверняка несет ей смерть? Ты же знаешь, что эльфам нужен Спаситель и им все равно, что нам нельзя рожать сыновей! — перебила ее матушка.
— Ты об этом, что ль? Так найдите брата, делов-то!
— Так где я его найду?!
— Вы и не пытались даже это сделать! Я тебе уже говорила, что начинать нужно с Бейруны.
— Мы и начали! Сама знаешь, что ничего там не нашли!
— Плохо искали! А на могиле Товилии и вовсе сколько лет не были?
Маменька опустила взор, Олия махнула на нее рукой и вернулась к гаданию.
— Так, что у нас с предназначением? Ага! Девица и перворожденный, вот они…
— Ты скажи, как можно избежать этого предназначения?
— Никак! Это выбор богов!
— Ну и чем он грозит моей дочери?
Олия достала очередную карту, перевернула ее. Там был нарисован Зест.
— Я так и знала! — с досадой проговорила родительница.
Наша гадалка замолчала, а я изрядно заволновалась:
— А можно мне как-нибудь избежать такого мрачного исхода дела?
— Посмотрим, узнаем. — Олия собрала все карты, что-то прошептала над ними, дунула и протянула мне, — Вытаскивай одну карту.
Я призадумалась и потянула из колоды карту. Перевернула. На рисунке был изображен букет цветов. Причем все цветы были разными: здесь и розарусы, и лилии, и колокольчики, и астерники, и еще такие цветы, названия которых я не знала.
— Что это? — Мы с маменькой недоуменно переглянулись.
— Это? — задумчиво повторила гадалка. — А ну-ка, Нилия, вытащи еще одну карту.
Я потянула. Из колоды выпало изображение мужчины в короне.
— Теперь все ясно, — радостно хмыкнула Олия.
— Что? — одновременно взвыли мы с матушкой.
— Это любовь! К мужчине. Любовь поможет тебе исполнить твое предназначение и остаться в живых!
— Она что? Должна полюбить этого эльфа? — возмутилась родительница.
— Я повторяю то, что рассказывают мне карты! А они говорят, что смерти противостоит любовь!
— То есть, — подозрительно осведомилась маменька, — чтобы Нилия избежала смерти, ей нужно полюбить эльфа, от которого ей предстоит родить?! Бред!
— Повторюсь, карты говорят, что от смерти при исполнении предназначения твою дочь спасет любовь. А уж кого именно она должна полюбить, карты не указали!
Я задумалась. Это кого я должна полюбить? Эльфа, чтобы он спас меня от дракона? Или дракона, чтобы он избавил меня от необходимости рожать ребенка Эльлиниру?
— Я совсем запуталась! — призналась я вслух.
— Вот и я тоже, — вздохнула матушка.
— Зато мне теперь все ясно! — Олия убрала карты и принесла бутыль, в которой плескалась какая-то светло-красная жидкость.
— Давайте за любовь выпьем по маленькой… настойка у меня то что надо: на ягодах да на травах.
Олия разлила напиток в три деревянные стопочки и предложила нам:
— За любовь, дорогие мои!
Я сделала большой глоток и тут же закашлялась. Выпитое оказалось настолько крепким, что у меня даже слезы на глазах выступили.
Маменька и Олия пристально следили за мной. Я сглотнула и снова пригубила. На сей раз сделала небольшой глоток. Напиток оказался даже приятным на вкус, терпким, с легкой кислинкой. Я быстро осушила свою порцию.
Матушка обрадованно посмотрела на Олию. Последняя улыбнулась и залпом осушила свою стопку, а потом сообщила:
— Молодец, девочка, настойка моя такая же обжигающая, как и любовь перворожденного. Раз ты смогла допить ее, значит, все у тебя сладится с твоим избранником. Так что никогда не сдавайся, борись до последнего, как бы страшно тебе ни было!
«Знать бы еще, кто он — мой избранник!» — вздохнула я про себя.
В конце посиделок у меня стали слипаться глаза. Я рисковала просто-напросто свалиться со стула. Олия, заметив это, предложила:
— Девоньки, давайте-ка идите спать. Домовой вам уже лежаки на чердаке подготовил.
Пожелав хозяйке приятных сновидений, мы поднялись по скрипучей лестнице наверх. В небольшое окошко было видно, что на дворе уже рассвело.
— Засиделись мы, — заметила я.
— Это ночи летом короткие!
Я легла на пахнущий травами матрас, подушка тоже была набита сеном. Уже засыпая, почувствовала, как зачесалось левое предплечье. И что ему все неймется?! Обругав про себя дракона последними словами, я перевернулась на другой бок и уснула.
Утром проснулась в полдень под жужжание многочисленных мушек, набившихся к оконцу, через которое слышались редкие птичьи вскрики, видимо, все пернатые попрятались от жары. Матушки рядом не было, а моя одежда аккуратной стопкой была сложена на стуле. Одевшись, я спустилась вниз.
— Солнечного дня, Нилия, — поприветствовала меня Олия, — давай умывайся и садись за стол. Я блинов напекла, а еще с утра земляники насобирала. Лекану тоже зови, она на огороде за моими растениями ухаживает.
Я вдохнула аромат свежеиспеченных блинов и, уже выбегая на улицу, крикнула:
— Светлого дня! Я мигом…
На дворе светило яркое солнце и стояла одуряющая жара. Умывшись холодной колодезной водой, я отправилась разыскивать маменьку. Родительница нашлась среди грядок небольшого огородика.
— Вот, растениям помогаю. Кого надо, от вредителей спасаю, а кому просто сил нужно придать для роста. Ты меня не жди и Олии скажи, что я приду, как закончу, — объяснила свои действия матушка.
Я кивнула и поспешила укрыться от полуденного зноя в избушке. Олия усадила меня за стол, где высилась горка аппетитных блинов, а в миске стояла ароматная земляника. Я незамедлительно приступила к угощению.
Когда наелась до отвала и допивала вторую кружку взвара, то решилась спросить:
— Сударыня, скажите, вы столько лет на свете живете, а вам, случайно, не доводилось видеть драконов?
— Зови меня просто Олией или бабушкой, как тебе больше нравится, какая я тебе сударыня?!
— Хорошо, — ответила я. — Так что вы скажете про драконов. Олия?
— Драконы? — Она ненадолго задумалась. — Хм… я их видела, но издали… Красивые они, даже очень, и самые жестокие из перворожденных. Дуайгары и те проигрывают им в этом, хотя и они тоже добротой не отличаются!
— Да. Матушка говорила мне, что драконы и демоны уничтожили всех высших целителей.
— Всех, да не всех. Ты жива, твои предки спаслись, значит, есть еще где-то такие же, как и ты.
— Хотелось бы верить, да и какой ценой Рейн заплатил за свое спасение?
— Знаю, деточка. — Олия подошла и обняла меня. — Но мы все за что-то платим. Боги порой бывают очень жестоки, и, чтобы что-то получить, необходимо что-то отдать взамен!
— Это вы про меня?
— Это я про себя. И скажу тебе одно — главное, ничего не бойся и никого не слушай! Поступай так, как велит тебе твое сердце. Если небезразличен тебе этот эльф, то и добивайся его любви, старайся сделать так, чтобы и он тебя полюбил.
— Мм… А если это не эльф? Если это кто-то очень плохой?
— Плохой — говоришь? Для кого плохой? Вспомним Мэшу и ее атамана! Для всех других мой отец был разбойником и убийцей, а матушке моей он жизнь спас и счастье подарил… так что не оглядывайся ни на кого, а поступай так, как велит твое сердце!
— Я еще пока не знаю, что оно мне велит, — со вздохом призналась я, — иногда я уверена, что Корина люблю…
— Корина забыть тебе надо! Твоя судьба быть с перворожденным! — уверенно заявила Олия.
— Вы же сами сказали, чтобы я поступала так, как велит мое сердце?
— А ты ответила, что еще не знаешь, чего оно тебе велит!
— Мм…
— Ты разберись в себе, девонька, присмотрись к своему перворожденному и слушай свое сердечко. Оно, в отличие от людей, никогда не обманет!
— Присмотреться — говорите, — призадумалась я. Только к кому именно? К жениху или к нареченному?
— Вижу, осмысливаешь то, что услышала. Правильно! Подумай, время у тебя есть! Я вот когда-то ошиблась и теперь коротаю свои деньки одна-одинешенька. А могла бы с эльфом сойтись…
— ???
— Не удивляйся… Я тогда молодая была, глупая. Чуть старше тебя. Война в то время была — люди воевали с перворожденными. Меня отряд эльфов в плен взял. Я ни людей, ни эльфов не оправдываю, все тогда свирепствовали, время такое было… Всю мою деревню уничтожили эльфы, а девиц молодых, и меня в том числе, в полон взяли. Путь ожидал нас неблизкий. Тогда-то и приглянулся мне один из врагов. Дэйнором его звали. Вроде как ухаживать за мной начал: где кусочек побольше да повкуснее подаст, где погулять выведет. Так и влюбилась я потихоньку. Но и зверств эльфам простить не могла, все внутри себя злость копила. А Дэйнор предложил мне сбежать, тайную тропу показал, правда, не просто так, а за ночь, проведенную с ним.
— Вы согласились???
— А что делать было? Свободной стать хотелось, да и любила я его… Но он все честь по чести сделал, ничего против моей воли не происходило. Все вопросы, какие надо, задал, а я на все ответила: «Да». Знаешь, что это означает, деточка?
— Что? — Я даже поперхнулась от снедавшего меня любопытства.
— После этой ночи перворожденный со своей избранницей становятся мужем и женой…
— ???
— Да. Без всяких обручений и свадеб. И чтят эти клятвы посильнее многих других!
— То есть эльф сделал вас своей женой?
— Именно, а я глупая была… — Олия замерла, глядя перед собой невидящим взором.
Я, немного помолчав, не выдержала и поинтересовалась:
— Что дальше было?
— Дальше? Я его предала… Видишь ли, Дэйнор отпустил меня, но у избранницы с перворожденным возникает мысленная связь, поэтому мы могли общаться между собой и на расстоянии.
— Ментальное воздействие?
— Тьма разберет, как это вы, маги, теперь называете. Так вот, мы с Дэйнором могли общаться и на расстоянии, а я встретила отряд воинов людей, шедших по следам эльфов, чтобы освободить моих подруг по несчастью. Они и рассказали мне, что девиц эльфы уводят для своих бесчеловечных экспериментов, и уговорили меня показать тайную тропу. Я была зла на всех эльфов и привела к ним наших богатырей. Ночью. Тайно. Всю свою оставшуюся жизнь во сне я вижу глаза моего мужа и его мысленный крик: «Прости…» Он, мой эльф, просил у меня прощения…
— Вы видели, как его убивают? — потрясенно осведомилась я.
— Да. Стояла и смотрела, как ему в спину воткнули меч. Не знаю, как он оглянулся и из последних сил посмотрел на меня перед тем, как упасть и умереть. А я именно в тот самый миг и поняла, как сильно я его люблю!
— Это ужасно!
— Да. И Зест спросит с меня за это, а Дэйнор… С ним, возможно, мы и в царстве мертвых не свидимся…
— Это ужасно, — повторила я.
— Это мое наказание. Я уже говорила, что за все в жизни приходится платить. И я несу это бремя уже сотни лет…
— Невероятная история!
— Именно поэтому я и советую тебе слушать только свое сердце. Я вот свое не послушала, хотя оно кричало и умоляло меня не предавать мужа. Разум победил мои чувства, за что и расплачиваюсь теперь.
Я обняла Олию. Так мы и просидели несколько лирн. Затем я решила сменить тему:
— Олия, а что вы знаете про обручальные узоры? В каких случаях узор проявляется сразу же после первого обручения? И можно ли расторгнуть эти обручения?
Она внимательно посмотрела на меня.
— Ой, девонька! Чует мое сердце, что не просто так ты этим интересуешься!
Я опустила взор, а Олия продолжила:
— Ладно, расскажу, что знаю. Слушай и запоминай! Если узор проявился сразу, еще во время первого обручения, то союз одобрили боги. Обычно они даже оставляют свои подписи на узоре…
Я вскинулась, припомнив свой рисунок.
— И какие именно боги организуют первое обручение?
— Обычно Старшие боги, но бывают случаи, когда и младшие соединяют судьбы жителей Омура.
— Даже Шалуна и Фрест?
— Вероятно. Боги влияют на наши судьбы, поэтому Шалуна и ее брат могли договориться между собой и обручить своих подопечных.
— Мм… А как расторгнуть такое обручение?
— Что боги соединили, то и расторгнуть могут только они.
— Значит, никак…
— Эльфийский Владыка расторг свой союз с первой женой.
— Вы не знаете, как он это сделал?
— Вероятно, поднимался в Обитель богов.
— Где это?
— Сие мне неведомо, говорят, где-то за Снежными горами.
— Разве за ними что-то есть?
— Слухи, деточка, мне ведомы лишь они, а проход к Обители богов знают эльфы, да и драконы знали. У них даже книга подходящая была.
— Книга баронов существует?
— Существовала, как и Ранделшайн.
— Вы там бывали?
— Мой сын был, говорил, что прекраснее города не существует на Омуре и…
— Все, я закончила на сегодня. — В избу вошла матушка.
— Входи скорее! Блины, правда, уже остыли, — ответила Олия и бросила на меня извиняющийся взгляд.
— Ничего страшного, я подогрею с помощью бытовой магии, да и на улице жарища. Хочется прохлады. — Маменька села рядом со мной и принялась за еду.
Уходили мы с гостинцами для кузин и тетушки, а на прощанье Олия сказала:
— Вы приходите завтра вечерком все вместе. Я пирогов с ягодами напеку, а еще грибы пошли, я их соберу и поджарю с хрустящей картошечкой так, что пальчики оближете!
— Мм… вкусно, — размечталась я.
— Приходите-приходите. Я еще баньку вам истоплю. Только помните: про то, кем я являюсь на самом деле, — молчок.
Мы кивнули и, попрощавшись, ступили на едва заметную тропку. Пока шли по лесу, я раздумывала, как бы мне скрыть это все от кузин.
— Нилия, — окликнула меня родительница, — ты чего такая задумчивая? И по сторонам не глядишь! Вдруг какое полезное растение пропустишь!
— Я думаю, — мрачно изрекла я.
— О чем?
— О том, как бы не проболтаться об Олии кузинам. У нас ведь нет друг от друга секретов!
— Нилия! — Матушка даже остановилась и серьезно посмотрела на меня. — Это не твой секрет, поэтому ты не вправе говорить о нем кому бы то ни было! О своем, если хочешь, рассказывай, но это чужое! Поняла?
— Поняла…
— Лучше придумай, о чем можешь им рассказать. Да и по сторонам смотри — вон тысячелистник розовый пропустила!
— Где???
Я кинулась с тропы следом за родительницей собирать редкий розовый тысячелистник.
В лагерь мы вернулись ближе к вечеру, нагруженные разными травами. Угостили сестер блинами, я рассказала им, как мы с матушкой ловили выползня. Кузины потянули меня к реке, там воины ловили рыбу. По пути сестрицы поведали, как они провели ночь.
На ужин была уха, а потом мы сидели у костра, а воины распевали походные песни. Над головой сияли звезды, пламя в костре весело плясало, а настроение у меня было превосходным даже несмотря на то, что от сестер появился маленький секрет.
Утром маменька разбудила меня раным-рано. Солнечные лучи светили ярко, в лесу щебетали птицы, а на улице было довольно прохладно. Вода для умывания оказалась ледяной, зато бодрила, так что спать мне быстро расхотелось.
Наскоро перекусив, я по настоянию родительницы и в сопровождении Ждана отправилась прогуляться вдоль реки в поисках заснежников. С нами отправилась Йена, а Лиссандра осталась в лагере готовить обед.
Шли по высокому берегу реки, трава под ногами была мокрой от росы, и солнышко переливалось в каждой капельке. Влицодул прохладный ветерок, а слева журчала быстрая, широкая, но неглубокая речка.
Йена и Ждан шли чуть позади меня и молчали, я же наслаждалась прогулкой, не забывая смотреть под ноги, ведь главным на этот момент был поиск заснежников.
Мои усилия увенчались успехом. В зеленой траве показался синеватый пятачок невзрачных низеньких цветочков.
— Нашла! — Я выбрала пару подходящих растений с краю и указала на них. — Сударь, будьте любезны, выкопайте вот эти два цветочка.
Ждан незамедлительно приступил к делу. Быстро выкопал один заснежник, а пока он занимался другим, я очистила от земли и упаковала первый в специальный короб.
Йена отошла от нас и прогуливалась по лугу. Пока я обрабатывала второе выкопанное растение, Ждан тихо обратился ко мне:
— Сударыня, вы можете поговорить со мной о вашей сестре?
— Хм? — Я поискала глазами кузину. — А что именно вы хотите обсудить со мной?
— Мне интересно, почему ваша сестра так изменилась за прошедший год? Что случилось с той веселой девчонкой, которую я знал?
— Э-э-э… а почему бы вам не поговорить об этом с самой Йеной?
— Я пытался, но она меня стойко игнорирует!
— Вот как? Я, право, не знаю, что вам сказать… Думаю, будет лучше, если вы все-таки сумеете разговорить мою сестру сами.
Я упаковала и второй цветок, а затем махнула Йене рукой, мол, идем дальше. Снова отправились вдоль речного берега.
— Нилия, — раздался крик Йены, — иди сюда!
Я сорвалась с места, Ждан топал следом.
— Это веник? — спросила кузина, указывая на фиолетовые кисти еще одного очень полезного цветка.
— Фиолетовый венник, — поправила я сестру и тут же похвалила: — Молодец! Запомнила!
Ждан вновь принялся откапывать выбранные мной растения. Закончив здесь, решили пройти дальше. Впереди виднелся холм. Мы поднялись на него.
— Сударыни, давайте вернемся. — Ждан внимательно огляделся по сторонам.
— Зачем? Ведь до гор еще далеко.
— Хорошо. Спускаемся с холма, но далее тех камней не пойдем.
Нам с кузиной пришлось согласиться с воином. Хотя прогуляться хотелось и дальше. Неизвестность всегда представляется заманчивой для юных и неискушенных девиц. Мне хотелось подойти к самым скалам, я подозревала, что найду там драгоценный красный ольшаник.
Спускаясь с холма, обнаружили тримтик. С великой осторожностью я собрала несколько коробочек с семенами. Затем поднялась и огляделась. В том месте, где мы стояли, берег полого спускался к самой реке, образуя небольшой песчаный пляж, который так и манил к себе. Выступающие берега на крутом повороте незнакомой речки образовали небольшую заводь. Прибрежные кусты пышно разрослись и надежно скрывали кромку берега от посторонних взглядов. Мы с Йеной понимающе переглянулись: вот бы здесь окунуться или хотя бы просто побегать по воде, распугивая мальков. Обе с недовольством покосились на стоящего рядом воина, а затем заговорщически подмигнули друг другу, запоминая понравившееся место. Я еще и на огромные валуны чуть поодаль нацелилась. Вот выберемся сюда с кузинами, и я обязательно прогуляюсь между ними.
На обратном пути тоже останавливались, собирая зверобой, подорожник, дикую мяту и много других лекарственных растений. Вернулись к самому обеду, с удовольствием съели запеченные овощи и запили все ягодным взваром.
После обеда все попрятались от жары, мы с Йеной втихомолку поведали Лиссе о нашей находке. Рыжая воодушевилась и предложила сгонять искупаться немедленно. Мы с Йеной огляделись и приуныли: родительницы сидели неподалеку. А заметив наш интерес, моя маменька предложила помочь ей разложить для просушки собранные растения. Тетя Ирана напомнила Лиссе о том, что ее ждет поиск и истребление каменных тушканов. Лиссандра выразительно посмотрела на нас.
Вечером все вместе, в сопровождении двух воинов отправились к Олии.
Снова шли через заброшенную весь. Мы с матушкой, вспомнив про выползня, предложили немного покараулить, вдруг еще один корешок покажется из-под земли.
Все разбрелись по зарослям. Мне надоело сидеть в траве, и я решила зайти в один из домов. Этот на вид казался еще вполне крепким, даже крыльцо сохранилось. Ступив на скрипучую ступеньку, я открыла дверь.
На пороге чуток помедлила, прислушиваясь. В сенях стояла оглушительная тишина. Сквозь треснутое стекло небольшого окошка лился дневной свет, дай входную дверь я предусмотрительно закрывать не стала. Огляделась. Слева был проход в хлев, справа располагалась дверь, ведущая в жилые помещения. У входа в хлев стоял большой деревянный ларь, еще вполне пригодный для использования, а на дне лежало несколько зерен. Рядом стояли чуть рассохшиеся деревянные бочонки, в них лежала какая-то труха. Поднявшись по приставной лесенке, я оказалась на сеновале. Здесь на полу до сих пор сохранилась копна примятой пожухлой серой травы. В ней копошилось мышиное семейство. Вынув из котомки краюху хлеба, я положила ее рядом с грызунами — пусть порадуются.
Затем прошла в жилые комнаты. Посередине первой, самой большой, стояла давно небеленная печь. Она была почти целой. Видимо, хозяева этого дома покинули весь одними из последних. Больше в этой комнате ничего не было.
Я прошла в другую. Это была спальня, причем она явно принадлежала девице. Стены оклеены выгоревшими розовыми обоями, а на полу лежала самодельная тряпичная кукла и моток ниток. Оба предмета выглядели новыми, вот в чем была странность! Красные нитки почти не выгорели, моль тоже не поживилась ими. Я подняла куклу. Ее глаза-пуговки, казалось, неотрывно смотрят на меня. Эта игрушка была явно не простой, как и нитки. Я знала, что подобные вещи лучше всего не трогать совсем, но всем известно, что «любопытство и кошку сгубило». Рассудив, что на дворе день, а рядом тетя Ирана и воины, я подняла оба предмета. Чувствуя себя скудоумной, я перво-наперво спросила:
— Госпожа кукла, можно я заберу вас и этот клубок с собой?
Вгляделась в кукольное лицо. Мне показалось, что игрушка кивнула или это была игра солнечных лучей, пробравшихся в окно? Я поблагодарила заброшенный дом за дары и поспешила на улицу.
— Мам! — Я бежала по веси, разыскивая родительницу.
Она стояла в окружении других спутников.
— Что случилось?
— Тетя Ирана, что это? — слегка запыхавшись, спросила я, протягивая куклу и клубок.
Тетушка, озадаченно нахмурившись, приняла обе вещи. Тут же подскочили любопытные кузины.
— Где ты это нашла?
— Там. В заброшенном доме.
— Где? — настороженно поинтересовался Ждан. — Сударыня, вы знаете, как опасно заходить в такие дома? А еще вы понимаете, чем грозит такая пробежка по заброшенным весям? Дом может обвалиться, а в спешке вы можете не заметить разрушенный колодец или погреб!
— Нилия, он прав!
Я виновато опустила взор, но потом все же подняла глаза на тетушку. С воином спорить не стала, понимая, что он прав.
Тетя Ирана тем временем указала на куклу:
— Это оберег. Очень мощный. Сразу чувствуется, что сильный маг ставил защиту. Темной или черной магии я не чувствую, и похоже, что амулет принял тебя, Нилия, поэтому можешь оставить его себе.
— Оберег? Амулет? А от чего он защищает?
— Жизнь оберегает, если тебе так понятнее.
— Его же неудобно носить с собой, — вскользь заметила Лисса. — Да и по-детски это как-то… кукла!
— Возможно, что именно для ребенка и делали, — ответила тетушка. — И я удивлена, как можно было такую вещь просто бросить! Бери, племянница, пригодится!
Я молча положила куклу в свою котомку, потом подумаю, как можно ее использовать.
— А что это такое, я не знаю! — огорченно покрутила в руках клубок тетя Ирана. — Чувствую, что магическая вещица, а что именно, разобраться не могу! Ты уверена, что это было в заброшенном доме?
Я многозначительно посмотрела на нее, а маменька предложила:
— Пойдемте к Олии, покажем ей, может, она сумеет понять, что это за предмет.
— Выползня больше ждать не будем? — разочарованно полюбопытствовала Лиссандра.
— Я думаю, что это бесполезно. Слишком мало времени прошло с нашей последней охоты. Теперь корешки поостерегутся показываться на поверхности, — сказала матушка.
Рыжая расстроилась, но пошла следом за всеми по узкой тропке.
Вскоре мы вышли к знакомой избушке, родительница шепнула мне:
— Не удивляйся. Постарайся сохранить невозмутимый вид.
Я озадаченно посмотрела на нее, а затем чуть было не открыла рот. Из избушки с трудом выбралась пожилая женщина, с ног до головы укутанная в плащ, несмотря на жару. Я не сразу, но поняла, что перед нами Олия.
— Это что за старая ведьма? — тихо спросила стоящая рядом Лисса.
Матушка и тетя Ирана поспешили к Олии. Обнялись. Затем представили моих сестер. Воинов быстро снарядили в лес за дровами, а мы пошли в баньку.
Напарившись и постирав одежду, зашли в избушку. На столе стоял самовар и благоухал круглый открытый ягодный пирог.
Чуть замешкавшись на пороге, я дернула маменьку за рукав. Она спокойно ответила на мой немой вопрос:
— А ты считаешь, что моя сестра не удивится, увидев, что Олия ничуть не постарела за прошедшее время?
Я понятливо кивнула, наконец уразумев, к чему весь этот маскарад. Когда мы сели за стол, то нам тут же подали горшочки с тушеной картошкой и грибами.
Кузины подозрительно косились на Олию. Я же уплетала за обе щеки обещанное угощение, как и родительницы. Хозяйка подала к столу и свою настойку. Сестры с величайшим сомнением смотрели на напиток. Но все-таки подняли стопочки за встречу. Йена сразу закашлялась, едва пригубив настойку, да и у рыжей выступили слезы. Олия и наши маменьки прищурились, глядя на девчонок. Я вспомнила свою реакцию на этот напиток и слова Олии, поэтому поспешила пнуть ногой под столом обеих кузин. Лисса первой поняла, чего от нее ждут. Она подняла стопочку и отпила, зажмурилась, распробовала и залпом опустошила деревянный стакан. Йена, следуя ее примеру, медленно, но выпила свою порцию.
Олия едва заметно кивнула нашим родительницам. Те расслабились.
Меня разморило, но матушка напомнила мне про найденный клубок.
Я достала его из котомки. Олия протянула руку, испещренную явно нарисованными старческими пятнами. Если бы кузины и тетушка внимательнее пригляделись, то смогли бы разобраться что к чему.
Рассмотрев клубок, Олия моргнула, затем хорошенько ощупала моток ниток и произнесла:
— Вот уж не думала, что путевые клубки еще остались на Омуре. Где ты это взяла, деточка?
— В заброшенном доме по пути сюда.
— А что такое путевой клубок? — подскочила на месте Лиссандра.
Да и мы все с ожиданием смотрели на хозяйку дома, она услужливо пояснила:
— Путевые клубки когда-то использовали для путешествий. Скажешь ему маршрут и идешь за ним.
— Ого!
— И что, в любой город на Омуре мог привести?
— Мог. Такие клубки очень ценились. И неудивительно, что Нилия нашла его в заброшенной веси. Демоновы кулички в свое время основали наемники, а их потомки спустя два века покинули поселение, видимо, про клубок они не ведали, вот и бросили за ненадобностью.
— Повезло тебе! — с завистью во взгляде покосилась на клубок Лисса.
— Да. Боевой ведьме нужна такая вещь! — кивнула тетя Ирана.
— Пользуйтесь. Мне не жалко, — пожала я плечами и зевнула.
Олия посмотрела на меня и произнесла:
— Девочкам пора спать. На чердаке уже все готово, а вы, старшие, еще посидите со мной, уважьте старую! Воинам вашим на сеновале все приготовлено, попрошу домового, чтоб накормил их, а банник помыться проводит.
Пожелав звездной ночи оставшимся за столом, мы с кузинами пошли на чердак.
— И откуда только эта старая ведьма взялась? — прошептала рыжая, укладываясь на лежак.
— Никакая она и не ведьма! — запротестовала я, очень обидевшись за Олию. — Она травница, когда-то маменьку мою учила, да и судьба у нее нелегкая!
— Ты лучше скажи, — отвлекла меня Йена, — что это за дела такие с этой настойкой?
— Вот-вот, — согласилась с ней Лисса. — Ты чего нас под столом так старательно пинала?
— А вам понравился напиток? — лукаво прищурилась я.
Кузины переглянулись и поделились своими ощущениями:
— Сначала обжигает, а потом легкий терпкий вкус.
— Ага! Кажется, что пьешь само лето.
— Значит, вы, так же как и я, полюбите перворожденных. Так Олия мне в прошлый раз сказала. Вроде я правильно поняла, — отозвалась я.
— Ого! — удивилась Йена. — А что было бы, если бы мы не выпили?
— Честно говоря, я сама не совсем поняла, в чем смысл всей этой проверки, но в прошлый раз Олия сказала мне, что ее настойка такая же обжигающая, как и любовь перворожденного. А раз я ее выпила, то, значит, все у нас с ним сладится… Хотите, спросите сами.
— Погоди! — Лиссандра озадаченно свела брови. — Это что получается? У тебя все сладится с драконом, у Йены — с эльфом, а кто станет моим избранником?
— Демон, — буркнула я, досадуя, что рыжая запросто спровадила меня к дракону, может, я тоже эльфа хочу, только не Эльлинира, а другого!
— Ой! Чур меня! — испугалась Лисса.
— Действительно, Нилия, что такое ты болтаешь? — возмутилась Йена.
— Звездной ночи, — махнула я рукой и отвернулась к стенке. Тут некстати вспомнился найденный дуайгарский медальон. Его бы тоже надо показать Олии и тете Иране. Впрочем, это я успею сделать и потом. Теперь же только спать! И ничего больше! О медальоне к утру я благополучно снова забыла.
