Книга: Умолкшие
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11

Глава 10

Последний известный адрес Николь находился в шести кварталах от места ее убийства. Люси не могла назвать это место иначе как трущобы. Одно из самых убогих в округе Колумбия, очень расово ограниченное. Если соседние районы имели смешанное население, этот был стопроцентно черным. Люси тут явно выделялась, и это было не слишком хорошо. Летом в таких районах особенно погано, когда от влажности переполненные мусорные баки воняют в десять раз омерзительнее; когда знойный воздух дрожит над тротуарами и мостовой; когда люди забиваются полураздетыми в любую тень, которую только могут найти…
Возможно, из-за жары никто не потревожил их, когда они вышли из машины Джейни без опознавательных знаков, но явно полицейской, и подошли к двери пятиэтажного жилого дома, возвышавшегося над коротким кварталом. Над домом стоял непрерывный стон кондиционеров.
Джейни сначала позвонила управляющему, но кнопка звонка была сломана. На двери стоял хлипкий запор. Джейни открыла его одной левой, и они постучались в первую дверь, квартиру 1A, под номером которой виднелись разбитые буквы СВ, Р и П.
– Надеюсь, это не говорит о характере хозяина, – сказала Люси, показывая на дверь, за которой надрывался фоновым смехом телевизор.
– Ненавижу этот район, – пробормотала Джейни. – Я тут минимум дважды в неделю дело завожу.
Управляющая, полная чернокожая женщина шестидесяти с лишним лет, была одета в ядовито-розовую свободную хламиду в зеленый цветочек.
– И что копам нужно сегодня? – осведомилась она.
Джейни показала ей фотографию с водительских прав Николь.
– Николь Беллоуз, квартира 4-би.
– Такая здесь не проживает.
Хозяйка начала было уже закрывать дверь.
– Но проживала, – возразила Джейни.
Женщина тяжело вышла в вестибюль и закрыла дверь у себя за спиной, хотя Люси по-прежнему слышала картонный смех какого-то тупого ситкома.
– Дайте посмотреть.
Джейни протянула ей фото. Женщина надела очки и стала всматриваться.
– Из проституток. Съехала перед Днем благодарения. Думаю, нашла себе папика.
– Не знаешь, кого?
– Не спрашивай, не говори, ага? – Управляющая рассмеялась собственной шутке. – Знаю только, что она погасила задолженность за квартиру и еще заплатила мне за две недели вперед. Думаю, до Хеллоуина квартира оставалась за ней. С тех пор я ее не видела.
– Как долго она тут жила?
Женщина пожала плечами.
– Где-то с год. Или чуть больше. – Она сверкнула глазами. – Она не была плохой девочкой. Здесь с ней никогда проблем не было. Никаких наркотиков. Если я ловлю кого из моих жильцов на наркоте, второго шанса не даю. Наркотики убивают мой народ, я этой срани не потерплю.
– Значит, с Николь не было проблем, – сказала Джейни.
– Нет. Я и не думала, что она проживет здесь столько времени.
– У нее в этом доме не было друзей?
– Не знаю. Но одну подружку помню, она приходила сюда пару раз. Я как-то сказала ей: «Не ходи сюда по ночам, это опасно для богатой белой девушки».
Люси насторожилась.
– Вы не помните, как ее звали?
– Нас не представляли друг другу. Она была не отсюда. Наверное, они с Николь были знакомы по работе, если вы понимаете, о чем я.
– Кто-нибудь еще из этого дома дружил с Николь?
– Квартира 4-си. Кора Фокс. Она тут много лет живет, сучка любопытная…
– Она сейчас дома? Или мы зря будем подниматься на четвертый этаж?
– Дома, но наверху вы ее не найдете. Самое прохладное место в доме – подвал. Я поставила там несколько вентиляторов и положила блоки льда.
Наверное, изумление Люси отразилось на ее лице.
– Ты не поймешь, чика, – сказала управляющая.
Джейни усмехнулась.
– Было приятно познакомиться…
– Мэгги. Мэгги Принс.
– Спасибо, мэм, – сказала Люси, не понимая, что Джейни нашла тут смешного. Она до сих пор была ошеломлена тем, что ее назвали чика. Будучи наполовину кубинкой, Кинкейд могла сойти за латиноамериканку или белую, но в родном Сан-Диего она не выделялась на общем фоне и редко думала о цвете кожи. Это звучало банально, но ее так воспитали.
Люси и Джейни спустились по лестнице в подвал. Опорные балки тянулись через промежутки в шесть футов. Казалось, они поддерживают все здание, а потолок был таким низким, что Люси могла коснуться его, не вставая на цыпочки. Но тут явно было градусов на двадцать прохладнее. В каждому углу длинного узкого помещения лежала большая металлическая труба с тающим блоком льда внутри. Надо льдом стоял вентилятор, охлаждая воздух. Здесь сидели около двух десятков человек – разговаривали или смотрели один из трех телевизоров; по всем трем шел тот же самый ситком, который смотрела управляющая. Половина встала и ушла, когда Джейни и Люси вошли внутрь. Рейд останавливала каждую женщину и спрашивала, не она ли Кора.
Наконец из дальнего угла ответила тощая женщина средних лет, которая смотрела на них с того самого момента, как они вошли.
– Я Кора. – Глаза ее сузились. – Я не люблю копов.
– А я не люблю такого отношения, и что? – сказала Джейни.
– Я не стучу на друзей.
– А мне этого и не надо. Я хочу спросить о Николь Беллоуз.
– Николь мне не подруга, что я могу вам сказать?
– Она ваша соседка? – спросила Люси.
– Бывшая. Эта надменная шлюшка съехала в прошлом году. Может, в октябре. Хозяйка, вам что, не сказала?
– Сказала. А еще сказала, что вы с ней знакомы.
Кора пожала плечами.
– Не ближе остальных. Она считала себя лучше нас, прям будто срет фиалками.
– Уже нет, – сказала Джейни. – Она мертва.
Кора подняла руки и откинулась назад.
– Я и не знала…
– Мы пытаемся отследить ее передвижения. Это последний адрес, который у нас есть.
– Между «тогда» и «сейчас» много шагов.
– Так направь нас в нужную сторону. Ты знаешь, куда она переехала? Она дала тебе адрес?
– Нет. Я знаю только то, что она мне сказала. Будто переезжает в дом с двором. Считала, что вся такая, сечете? Я говорю: «Нашла фраера? Сутенера?» Я пыталась узнать, понимаете, потому что знала, что она по-прежнему ловит клиентов на улице. А она говорит: «Нет, я теперь получаю больше, работая меньше». А я говорю: «Завралась, подруга». – Она пожала плечами.
– Вы ей не поверили? – спросила Люси.
– Поверила, – призналась Кора. – Но, по мне, она во что-то вляпалась. Она все мечтала быть дорогой девушкой по вызову. Я сказала, никто не будет платить кучу бабла двухдолларовой шлюхе. Но она привела себя в порядок, перестала нюхать наркоту – прежде она на это все деньги спускала…
Может, Мэгги Принс знала не обо всем, что творилось у нее в доме, или же убедительно врала.
– Помню, как она была в ломке, – продолжала Кора. – Ее белая подружка сидела с нею, чтобы не дать ей слететь с катушек. Никогда не видела, чтобы пай-девочки оставались в этой помойке на ночь, но порой люди умеют удивлять.
– Ее подружка? – спросила Люси. – А имя у нее есть?
– Понятия не имею. Она была храброй девочкой, эта часть города не для белых, вы же понимаете меня? Но она проторчала у Николь три дня.
– Вы помните, как она выглядела?
– Блондинка. Ростом пониже Николь. Худышка. Одета, как богатая уличная шлюха, – новые джинсы, поношенная футболка, но не ширпотреб, и чистая. Она была просто как стеклышко чистой. – Она закатила глаза и громко прищелкнула жвачкой.
– А после этой пижамной вечеринки что было? – продолжала Джейни.
– Они съехали. Обе. Николь предупредила, но не думаю, чтобы она возвращалась. Сунула все свои шмотки в пару коробок и исчезла.
– И ты не знаешь, куда они уехали?
– Я уже сказала – в дом с двором. Это все, что я знаю.
– И вы с тех пор ее не видели?
В глазах Коры промелькнуло что-то, заставившее Люси подумать, что та все же видела.
– Может, не здесь, – добавила она, – где-нибудь по соседству?
Когда Кора не ответила сразу, Люси надавила:
– Ее убили в паре кварталов отсюда.
– Кора, это важно, – сказала Джейни. – Ты видела Николь Беллоуз когда-нибудь за те девять месяцев, что она не жила здесь?
Женщина стерла пот с носа.
– Ну да. Видела я ее и дилера в двух кварталах отсюда. Прошлой ночью, около десяти. Я там подрабатываю. Я подумала, что Николь вернулась на улицу, но она была не так одета. В толстовку с капюшоном, а жара та еще стояла. Я готовлю в заднем помещении, даже и не заметила бы ее, если б она была по-другому одета. Я подошла и сказала: «Привет, Ник, давно не виделись», – а она только и ответила: «Иди себе давай». Так вот. Ни здрасьте, ни до свидания. Когда я назвала ее по имени, вид у нее был испуганный. Может, ее какой парень преследовал или что еще…
– Она была одна?
– Вроде да. – Кора пожала плечами.
– Увидишь ту блондинку, дай нам знать, – сказала Джейни.
Они поблагодарили Кору, дали ей свои визитки и ушли.
– Она пряталась, – сказала Рейд. – Вернулась в старое место, где не выделялась на общем фоне.
– Ее описание было уж слишком расплывчатым, – пробормотала Люси.
– Здесь люди сидят тихо. Законопослушные жители не хотят проблем, потому и не поднимают шороха… Девять месяцев назад? Хорошая же у нее память. Николь общалась с молодой богатой белой девушкой. Я бы поставила на наркотики, если б не знала, что она стремилась стать девушкой по вызову.
– А это не проституция?
– Николь промышляла на улице, но раз она была умной и чистой, то могла заниматься нелегальными эскорт-услугами. Знаешь, сколько девушек по найму в таком городе?
– Увы, имею представление.
– Секс-клубы, эскорт-услуги, уличные проститутки… Что ни говори, есть полно мужчин, готовых платить за секс. – Они вернулись в машину Джейни. – Я прозондирую почву, но, думаю, мы еще раз навестим мисс Кору Фокс и покажем ей снимки – может, что вспомнит… Я высажу тебя у морга. Узнаешь что-нибудь важное – звони.
* * *
Майлз Уэст был заместителем коронера, назначенным вести дело об убийстве Николь Беллоуз.
– Две встречи за два дня после многомесячного молчания, – поддразнил он Люси. – Везет же мне…
После сокращений штата следователей в офисе коронера стало меньше, и старшим, вроде Майлза Уэста, приходилось брать на себя больше расследований, поскольку ветеранский опыт помогал быстрее их раскрывать.
– ФБР тоже участвует? – спросил он.
– По этому делу работаем вместе с полицией. Оно немножко необычное. – Кинкейд не хотелось объяснять свое непонятное положение. Вместо этого она показала Майлзу фото с убитой крысой и надписью.
Уэст закрыл глаза и медленно покачал головой.
– Все чаще хочется уйти на пенсию… Хочешь на мое место?
– У меня свое есть.
– Ладно, передумаешь – добро пожаловать. Нам тебя недостает.
– Я тоже немножко скучаю.
Работа в морге странно успокаивала Люси. Атмосфера была умиротворяющей, люди – профессиональны, и хотя день на день не приходился, все шло согласно устоявшемуся порядку. Каждый труп был загадкой, которую надо решить, – умер ли человек естественной смертью, в результате несчастного случая или преступления.
Майлз достал документы по Николь Беллоуз.
– Команда Шейлы готовит тело. Проститутка?
– Мы не знаем, работала ли она в последнее время, – сказала Люси.
– Я не осуждаю ее, Кинкейд. Никто не заслуживает такой смерти.
– Но нам важно точно узнать. Я надеялась, что вы замолвите за меня словечко. Чтобы мне разрешили присутствовать при вскрытии.
Он снова рассмеялся.
– Незачем мне за тебя просить. Одевайся. У нас не хватает рук, как и в любом морге. Твой диплом патологоанатома еще действителен. Ты ведь уже работала с Шейлой…
Люси помнила Шейлу. В морге была большая текучка среди ассистентов патологоанатома из-за низкой зарплаты, урезания бюджета и стажировки, но старшие патологоанатомы все же, как правило, задерживались, заняв свою нишу. Словно подтверждая ее мысли, когда Шейла вошла в помывочную, за ней вошли два ассистента, оба не знакомые Люси, мужчина и женщина.
– Шейла, вот тебе еще пара глаз, – сказал Майлз. – Эта перерезанная глотка интересует федералов.
– Как дела? – спросила Шейла. Она представила ей Энн и Бена, двух стажеров с биофака университета Джорджа Вашингтона. Не так давно Люси была в их положении.
Они поболтали, моя руки, и Люси сразу же почувствовала себя уютно в знакомой обстановке.
Ритуал вскрытия был почти убаюкивающим. Тело жертвы уже было взвешено, сфотографировано и вымыто – в случае убийства брали соскоб из-под ногтей, обрабатывали одежду, расчесывали волосы, делали все, чтобы найти следы хоть каких-то улик, которые запечатывали в пакетики и хранили в герметичной комнате. Кровь или влажный биоматериал сначала сушили, чтобы не дать заплесневеть или разложиться.
Жертва была обнаружена в трусиках и топе – стандартная ночная одежда для большинства женщин в жару. Все было в крови и теперь висело в сушилке.
Вне всякого сомнения, Николь Беллоуз истекла кровью из рассеченной артерии после того, как киллер перерезал ей горло, но им необходимо было все тщательно осмотреть и определить, была ли она перед смертью избита или изнасилована, или находилась под действием наркотиков. Биологические следы могли вывести на ее убийцу; коронер и судмедэксперт были важными членами следственной бригады, и, поработав в прошлом году в морге, Люси по-новому, гораздо выше оценивала эту важную часть расследования.
Она отошла в сторону, чтобы Шейла могла приступить к своему делу. Процесс был стандартным, и патологоанатомы сверялись с контрольной таблицей, чтобы удостовериться, что сделали все основные операции, – если дойдет до суда, все, что они делают сейчас, будет иметь куда большее значение.
Пока Шейла с помощниками занимались телом, Люси рассматривала запечатанные пакетики с уликами на дальнем столе. Пока ничто не показалось ей важным.
Она взяла телефон и поискала среди снимков те, которые сделала на месте преступления.
Убийца Венди Джеймс тоже оставил записку.
Явной связи между Венди Джеймс и Николь Беллоуз не было, но то, что убийцы в обоих случаях оставили записки, было странным.
В первом случае была импровизация. Эта болтливая сука уже не издаст ни звука. А во втором – явный перепев детской песенки. Смотри, как бегут шесть мышек слепых…
– Судя по углу раны, – сказала Шейла, отвлекая Люси от размышлений, – я могу с полной уверенностью заявить, что убийца был выше жертвы. – Она постучала по карте. – Убитая не ниже пяти футов шести дюймов. Не могу сказать, насколько высок убийца, но определенно на несколько дюймов выше.
– А если она стояла на коленях? – спросила Люси.
Шейла задумалась.
– Нет. Тогда разрез шел бы под углом вверх, особенно в конце. Этот под совершенно прямым углом. Лезвие не зазубренное. Он резанул ее с такой силой, что рассек несколько капилляров в ее гортани. Приставил нож к мягкому участку под подбородком и без промедления провел глубокий разрез, рассек трахею и сонную артерию. Она умерла сразу же от сильного кровотечения.
– Это точно не изнасилование, – сказала Люси.
– Никаких следов недавнего проникновения – ни вагинального, ни анального, ни орального. Но я нашла кое-что, что может показаться тебе интересным.
Люси посмотрела на стол. Грудная клетка и брюшина Николь были вскрыты. Кинкейд уставилась на полностью сформировавшийся зародыш.
– Она была беременна…
– Недель четырнадцать. Я сделаю стандартные анализы и ДНК. Найдешь подозреваемого, и я скажу тебе, он ли отец.
– Это хороший мотив, – сделал заметку Майлз.
Мотив мотивом, но крыса-то в умывальнике зачем? Беременность Николь никак не была связана с запиской на зеркале…
Люси вышла из комнаты, чтобы послать Ною сообщение о беременности Николь, затем вспомнила, что работает над этим случаем вместе с полицией. Она отправила сообщение Джейни, затем сделала пометку для себя составлять отчеты для Ноя в конце каждого дня.
Когда Кинкейд вернулась в прозекторскую, Шейла как раз закончила зашивать тело.
– Тут всё, – сказала она. – Ты знаешь, что знаю я; помимо результатов экспертизы, будет официальный отчет.
Шейла сняла перчатки и бросила их в бачок. Ее ассистент начал обмывать тело, чтобы его можно было положить в камеру до выдачи родственникам.
Кто хотел твоей смерти? От кого ты бежала? От отца ребенка?
Возможно, Ной прав и это обычное убийство. Но пока Люси занимается этим делом, она будет докапываться до правды. Мертвые не могут говорить, но за них говорят их жизнь и смерть.
Бен знаком подозвал Шейлу.
– Вы не знаете, что это такое? – Он приподнял левую руку Николь. Она была темнокожей, но ладони ее были на несколько тонов светлее. В середине одной из ладоней еле заметно виднелись три цифры.
– Она что-то записала, – сказала Шейла. – Комбинацию замка? Дату?
Люси наклонила голову набок. 565.
Она присмотрелась внимательнее.
– Похоже, тут еще что-то есть… Можете выделить чернила, чтобы можно было сказать точно? – На ладони виднелся намек и на другие цифры, такие бледные и непрописанные, что Кинкейд могла различить только 565.
– Возможно, но это займет некоторое время.
– У меня есть идея, – сказала Люси, открыла шкафчик с материалами и достала фонарик. – Вырубите-ка свет, пожалуйста.
Она подсветила фонариком тыльную сторону руки жертвы. Мощная лампочка просвечивала сквозь ладонь.
– Телефонный номер. – Она пыталась сдерживать возбуждение. Цифры были бледными, но Люси зачитала их вслух.
555-6598
Осталось позвонить Джейни. Возможно, это их звездный час. А ведь с момента убийства и дня не прошло!
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11