Глава 4

Боль начиналась от груди и уходила к конечностям.

«Возможно, в меня стреляли», – подумал Роган.

Было очень холодно. Пахло плесенью и сыростью. И Шон вспомнил: он находился в подвале мерзавца, который похитил Люси. Холод и снег вокруг…

Он сделал глубокий вдох, боль обострилась, и Шон окончательно пришел в себя. Нет, он не в подвале; тот кошмар закончился несколько месяцев назад. Он отбросил мрачные воспоминания, сообразил, что преследовал парнишку и тот заманил его в ловушку.

Сорок лет назад Спрюс-Лейк был процветающим шахтерским городом. Но с тех пор рудники давно заброшены. Его никто не найдет.

Роган слегка пошевелился, и острая боль пронзила правую руку, распространяясь по всему телу. Он сломал руку? Нет, это плечо… И что-то не так с ногой, но он ничего не мог разглядеть в темноте.

И тут он услышал какой-то далекий звук. Его имя. Потом громче. Шон уловил панику в голосе, и это заставило его раскрыть глаза и попытаться ответить.

Он не мог говорить; в его легких осталось совсем мало воздуха после удара о жесткую землю. Он сделал осторожный медленный вдох и почти ощутил вкус влажной заплесневелой земли. В голове мучительно застучал пульс. Хуже самого ужасного похмелья.

– Шон, пожалуйста! – закричала Люси сверху.

Теперь ее голос звучал более четко, она находилась не так далеко, как он подумал сначала.

Острый камень упирался ему в бедро, Роган попробовал отодвинуться, но сильная боль заставила его вскрикнуть, и он попытался замаскировать крик кашлем.

– Шон?

Он снова раскашлялся. Кашлять было больно, и он начал тревожиться из-за сломанного ребра. У него уже была трещина в ребре, и тогда мало не показалось.

– Люси, – с трудом позвал Роган.

– Слава богу!.. Ты в порядке?

– Все прекрасно.

Он лежал лицом вниз, рот был забит землей, сдавленное плечо делало правую руку бесполезной. Он оперся левой рукой, перевернулся на спину и снова не смог сдержать крика. Вывихнутое плечо несложно поставить на место, но сейчас боль была почти невыносимой.

– Что случилось? Шон?

Он не смог ответить, пока не отступила волна боли – даже испугался, что снова потеряет сознание. Шон дважды выбивал плечо и мог сам поставить его на место, но для этого было необходимо подняться на ноги. Он пошевелил ногой. Нет, она не сломана. Огромный плюс. Но с нею что-то не так.

– Проклятье, отвечай мне, Шон Роган!

– Я все еще здесь, принцесса.

Он старался говорить нормально, но слышал, каким хриплым и слабым стал его голос. Теперь Шон с трудом различал слабый свет над головой, но перед глазами все расплывалось. Вход в шахту частично перекрывали деревья и кусты, но света было достаточно, чтобы Роган смог увидеть тени. По его прикидкам, отверстие имело восемь футов в поперечнике, а глубина шахты достигала двадцати пяти футов. Но у него снова потемнело перед глазами, и Шон попытался сосредоточиться на том, что рядом. Он закрыл глаза, хотя понимал, что этого делать не следует – пульсирующая боль в голове говорила о том, что он получил сотрясение мозга. Как долго он пролежал без сознания?

– Со мною Тим. Мы тебя вытащим.

Несмотря на мучительную боль, Шон сумел сесть, опираясь спиной о стену. Боль помогла ему оставаться в сознании, и он не знал, ругаться на нее или благодарить.

Поменяв положение, Роган обратил внимание, что из его джинсов торчит кусок сгнившего дерева. Из раны сочилась кровь, и Шон не знал, насколько она глубокая.

Он оперся о стену шахты, задев вывихнутым плечом за камень, и застонал.

– Шон? Ты ранен?

– Я вывихнул плечо.

Он ощутил сильную тошноту – плохой знак. Голова продолжала кружиться.

– Я спускаюсь, – заявила Люси.

– Нет!

Все его силы ушли на крик. Он не хотел, чтобы Люси оказалась рядом. А что, если он умирает? Она не должна это видеть.

Проклятье, но он чувствовал себя так, словно смерть уже стояла за его плечом.

– Если ты не скажешь мне, что сможешь выбраться наверх, когда я брошу тебе веревку, я спущусь к тебе через две минуты.

– Люси…

– Шон, – послышался низкий мужской голос, – у меня в пикапе есть снаряжение, которое поможет вытащить вас обоих. Дай мне пару минут, и я спущу Люси вниз.

Спорить было бесполезно. Как еще он сможет выбраться из ямы? Просто Шон не хотел, чтобы Люси видела его таким.

Впрочем, Роган не сомневался, что она справится. Она справится с любыми испытаниями, которые ей подбросит жизнь. Даже с нынешним состоянием Шона. Просто он… проклятье, он и сам не понимал, о чем думает. От боли он потерял способность ясно мыслить.

Шон снова закрыл глаза. Он слышал голос Люси, но теперь откуда-то издалека.

– Шон? Подожди минутку, ладно? – Кинкейд опустилась на колени рядом с ямой.

Она заставила себя успокоиться, когда Шон не ответил, сказав себе, что сейчас не должна плакать. Обычно она легко справлялась с эмоциями, но Шону было плохо, и она не сомневалась, что он снова потерял сознание.

– Люси, давай принесем снаряжение, – послышался из-за ее спины голос Тима.

Кинкейд не хотела оставлять Шона одного, но понимала, что чем быстрее они все приготовят, тем раньше она сможет спуститься вниз и осмотреть его раны. Вывихнутое плечо она сумеет вправить. Но он наверняка повредил что-то еще. Упасть с такой высоты без серьезных последствий невозможно. Может быть, он сломал руку или ногу. Или позвоночник. Или получил сотрясение мозга. То, что он не отвечал, тревожило Люси больше, чем его плечо.

Пикап Хендриксона был недалеко, и у него там имелась длинная веревка и различное горное снаряжение.

– У меня есть комплект только на одного, – сказал Тим. – Сначала я спущу вниз тебя, ты пристегнешь Шона, и я его подниму.

– Ты не справишься в одиночку.

– В одиночку? – Он похлопал по капоту пикапа. – У меня есть лебедка.

Люси попыталась улыбнуться, но получилось у нее не слишком убедительно. Тим сжал ее плечо.

– Мы его вытащим. С ним все будет в порядке.

Она сказала себе, что должна ему верить.

Люси смотрела, как пикап Тима медленно приближается к шахте. Деревья ему не мешали, но кустарник и ветки, оставшиеся после зимних бурь, затрудняли езду даже на машине с приводом на все четыре колеса. Наконец пикап добрался до нужного места.

– Шон? – позвал Хендриксон. – Ты в порядке?

– Да. – Голос Рогана был совсем слабым.

Девушка проверила снаряжение. Система была простой и легкой, но ее обычно использовали для спуска, а не для спасения людей. Однако на ней имелось металлическое кольцо, ведь Шон не сможет сам вытянуть себя.

Люси надела систему и проверила карабины.

– Ты ведь уже пользовалась таким снаряжением, – сказал Тим, протягивая ей небольшой фонарик.

– Только на тренировках. Я специализировалась на подводных спасательных работах, а не на «вытаскивании-моего-парня-из-шахты». – Попытка пошутить получилась не слишком удачной, но мужчина улыбнулся.

Она быстро спустилась на веревке вдоль стены шахты, довольно сильно ударилась ногами, но устояла.

– Впечатляюще, – напряженным голосом сказал Шон.

– Я живу для того, чтобы производить на тебя впечатление, – сказала Люси, снимая ремни и веревки.

Она не была расположена к шутливой болтовне, в особенности сейчас, когда никак не могла справиться с напряжением, но Шон заметно успокоился. Внизу царил мрак, и Люси включила фонарик.

Роган с большим трудом сумел приподняться, опираясь на стену. Люси уловила запах крови и внимательно оглядела Шона. Из его ноги торчал деревянный обломок, джинсы пропитались кровью. Она на секунду отвела глаза, собираясь с силами.

– От тебя пахнет дымом, – сказал Шон.

– Я немного испачкалась, когда тушила пожар.

– Ты в порядке?

– Куда в большей степени, чем ты, – сказала Кинкейд. – Я думаю…

Она заколебалась, уловив знакомый запах. Вдохнула и почувствовала запах сажи и собственного пота. Тогда она сделала более глубокий вдох.

И только теперь поняла.

Разлагающийся труп.

Люси год проработала в морге и знала, как пахнут мертвые тела. Сейчас запах казался не слишком сильным, но вполне узнаваемым – влажность в туннелях, плесень, бактерии, питавшиеся плотью в подобном месте. В холодильнике тела пахли примерно так же, когда органические вещества разлагались медленно.

Здесь было заметно холоднее, чем на поверхности. «Насколько тут холодно летом?» – подумала Люси. Она понятия не имела. Но уже наступила весна, и если кто-то упал в шахту в прошлом году, тело могло замерзнуть, а сейчас начало оттаивать.

Она вытащила более мощный фонарь из рюкзака и посветила вокруг. Обломки дерева, какие-то старые ржавые инструменты и темный коридор, уходивший в сторону от шахты, – она не могла предположить, куда ведет туннель. Но мертвого тела поблизости Люси не обнаружила.

– Ты собираешься исследовать пещеры? – попытался пошутить Шон.

– Конечно нет.

Она опустилась рядом с ним на колени, чтобы осмотреть ногу.

– Это всего лишь щепка, – пробормотал Роган. – Больно, но плечо беспокоит меня гораздо больше.

Девушка обследовала вывихнутое плечо. Она не была врачом и сначала подумала, что у Шона перелом. Но она верила его оценке.

– Нам нужно зафиксировать…

– Просто поставь его на место.

Люси посмотрела на него в свете фонарика, и его лицо показалось ей очень бледным. На лбу, несмотря на холод, выступил пот.

– Что? – Она прекрасно понимала, что Шон имеет в виду, но надеялась, что он не станет просить ее об этом.

– Обычно мне помогает Дюк. Ты должна…

– Я знаю, что делать, но я не хочу.

Ее слова прозвучали как-то по-детски. Предстоящая процедура была чрезвычайно болезненной, и Люси не хотела причинять Шону страдания.

– Я не в состоянии сделать это сам, Люси. Мне нужна твоя помощь.

Она вздохнула:

– Хорошо. – У нее не оставалось выбора.

– Постарайся сделать все быстро.

– Подержи. – Она протянула Шону фонарик. – Расслабься.

Роган напрягся.

– Может быть…

– Расслабься, – повторили она. – Если твои мышцы будут напряжены, я могу их повредить.

– Ладно.

Она видела, как Шон пытается успокоиться, но потом его стала бить дрожь. Здесь было холодно, к тому же сказывалась большая потеря крови; у него мог быть шок.

– На счет «три», договорились?

– Да.

Она еще не прикасалась к нему, но подняла руки так, чтобы одним движением нажать и поставить плечо на место.

– Один, – начал он и заставил свое тело расслабиться.

Люси сжала плечо Шона одной рукой, другую прижала к груди, чтобы удерживать у стены. Потом сильно надавила и услышала, как сустав с легким щелчком встал на место. Шон не сумел сдержать крика боли.

Люси прикусила губу. Плечо действительно необходимо было вправить, но из этого не следовало, что она должна получать от этого удовольствие.

Роган зажмурил глаза, мышцы на его шее напряглись. Он уронил фонарик, который откатился на несколько футов, отбрасывая вокруг жутковатые тени.

– Мне очень жаль, очень жаль, – повторяла Люси.

Его трясло. Она вытащила из рюкзака одеяло и накрыла им Шона. Люси боялась задеть торчащую из ноги щепку и причинить ему новую боль. Роган сжал ее руку и прошептал сквозь стиснутые зубы:

– Всё в порядке.

– Я не могу причинять тебе боль. – Кинкейд поднесла к его губам бутылку с водой, и он сделал несколько глотков.

Она сидела рядом с ним долгую минуту. Вывихнутое плечо причиняло сильную боль, но вправление вывиха было еще тяжелее. К счастью, острая боль быстро проходила, оставляя лишь общую слабость.

Шон сглотнул, выпил еще воды.

– Теперь лучше, – сказал он.

– Твоя голова…

– Да, вероятно, у меня небольшое сотрясение. Я на несколько минут потерял сознание. Но, если не считать шишки и головной боли, ничего страшного. Даже кровотечения нет.

– Ты ошибаешься. – Люси смочила чистый кусок марли и стерла засохшую кровь с его лица и головы. Шон был очень похож на ее братьев – даже после хорошей трепки они продолжали драться, хотя следовало бы немного отдохнуть. – Сегодня ночью я буду внимательно за тобой наблюдать – не сомневаюсь, что ты не позволишь нам отвезти тебя в больницу.

– Я должен лишиться сознания, чтобы ты смогла отправить меня в больницу.

– Мне нужно заняться твоей ногой, – сказала Люси. – Выпей еще воды.

– А ты строгая сиделка, верно?

Она улыбнулась:

– И я уверена, что тебе далеко до образцового пациента.

– О, я стану замечательным пациентом. В особенности если буду прикован к постели рядом с тобой.

Она фыркнула:

– Ты опять за свое.

– Мы все еще в отпуске, принцесса. – Роган немного помолчал, а потом слабо улыбнулся. – Мы были в отпуске, пока кто-то едва не сжег дом. Ты ведь понимаешь, что это значит?

– Только не надо…

– Вот именно. Теперь это нельзя считать отпуском. Мне не следовало слушать Дюка, который говорил, что дело быстрое и простое.

– Ну, если забыть о твоем падении, я рада, что мы можем помочь Тиму. Происходящее разбивает ему сердце. – Она осветила ногу Шона фонариком. Кровотечение практически прекратилось, но у нее не было уверенности, что оно не начнется снова. – Я собираюсь разрезать твои джинсы.

Когда ее рука задела щепку, Шон стиснул зубы от боли.

– Извини.

Люси понимала, что ему необходим укол от столбняка и антибиотики. Она осторожно разрезала ткань.

– Как ты оказался на дне шахты?

– Мне повезло.

– Мы нашли твой вездеход неподалеку от шоссе.

– Парнишка испортил свой вездеход. Я начал его преследовать, он в последний момент отскочил в сторону, и я оказался здесь.

Люси замерла и посмотрела в лицо Шона.

– Он сознательно заманил тебя в ловушку?

– Полагаю, это была импровизация.

– Ты сказал, парнишка?

– Да, не старше семнадцати или восемнадцати лет. И он занимается этим не один. Он кого-то боится. Я обязательно его найду. Я почти сумел убедить его мне довериться, но в последний момент парень обратился в бегство. Подозреваю, он планировал описать круг и угнать мой вездеход, если я оставил ключи в зажигании.

– Но ты их там оставил.

Шон покачал головой:

– Да, я сглупил. Ошибка новичка.

Люси осторожно сдвинула в сторону ткань, потом вытащила специальный жгут из аптечки, созданной центром передовых технологий – их использовали военные и фельдшера «Скорой помощи». В обычной аптечке таких не найдешь, но Люси заранее позаботилась о том, чтобы подготовиться к экстренным ситуациям. Она наложила жгут на бедро Шона выше раны и зафиксировала его.

– Сейчас я вытащу щепку и полью рану водой, а потом…

– Начинай, не надо ничего рассказывать.

Люси разложила все необходимое и пристроила фонарик на рюкзак. На этот раз она не стала считать и, прикинув угол, одним движением вырвала из бедра Шона щепку, которая вошла в тело почти на дюйм. Затем обильно полила рану водой.

Глаза Шона оставались закрытыми, он стиснул челюсть, на лице выступил пот. Кожу покрывали пыль и грязь рудника, темные волосы закрыли один глаз. Люси понимала, что его необходимо доставить в чистое, теплое и сухое место.

Она накрыла рану толстым слоем марли и проверила кровотечение. Жгут сделал свое дело. Судя по положению раны, крупная артерия не пострадала, решила Люси, но она не собиралась снимать жгут до тех пор, пока не вытащит Шона из ямы.

Женщина довольно долго прижимала марлю к ране.

– Люси? Шон? – позвал сверху Тим.

Она подняла голову. Солнечный свет стал ярче. Было уже одиннадцать утра, но ей казалось, что прошло гораздо больше четырех часов с того момента, как они с Шоном почувствовали запах дыма.

– Сейчас я забинтую ему ногу, и его можно будет поднять наверх.

Люси подняла марлю и увидела, что кожа покраснела и стала приобретать пурпурный оттенок. Она насыпала на рану антисептик, и Шон вздрогнул. Люси проглотила еще одно прости, взяла чистый бинт и перевязала рану.

– Я закончила, – сообщила она.

– Одну минуту, – сказал Роган.

Люси сложила медицинские принадлежности, присела рядом с Шоном и взяла его за руку.

– С тобой все будет в порядке, – сказала она, скорее для себя, чем для него.

Он обнял ее за плечи, и она положила голову ему на грудь, с трудом сдержав слезы. И почему она собралась заплакать? С ним все хорошо. Несколько дней Шон не сможет бегать, но он ничего не сломал. И не умер.

И все же она тихонько всхлипнула.

– Люси?

– А, ерунда…

– Я в порядке. И ты это знаешь.

– Да, знаю.

Он поцеловал ее в макушку, и из ее глаз хлынули слезы. Люси не понимала, почему так расстроена. Она вытащит Шона из ямы, отвезет его в хижину, позаботится о том, чтобы у него не было осложнений после сотрясения мозга, и к завтрашнему дню…

Она так многое хотела ему сказать, но не знала как. Мысль о смерти Шона приводила ее в ужас. Люси уже теряла людей, которые были ей близки. Ее кузина. Бывший парень. Брат Патрик, пролежавший в коме два года, и, хотя Люси молилась о нем каждый день, она не надеялась, что он придет в себя. То, что он выжил и стал прежним, оказалось настоящим чудом.

Несмотря на обретенную силу и способность сдерживать эмоции, Люси чувствовала, что вся ее защита рушится, когда представляла себе мертвое тело Шона на дне шахты.

Следовало отдать Рогану должное – он не стал говорить с ней об этом. Возможно, понимал ее лучше, чем она понимала себя.

– Ты готов? – наконец спросила Кинкейд.

Он посмотрел ей в глаза. У нее перехватило в горле, когда она увидела, что оно исказилось от эмоций.

– Я люблю тебя, Люси.

Она хотела ему ответить, но только не здесь. Сейчас все чувства смешались – страх и облегчение, радость и боль.

Вместо этого Люси его поцеловала.

– Как твое плечо?

– Болит, но я снова владею правой рукой. Пожалуй, пришло время выбираться отсюда.

Люси помогла Шону надеть ремни, пока он продолжал сидеть – ему трудно было перенести вес на забинтованную ногу. Потом – встать. Ему пришлось опереться на нее, и Кинкейд поняла, что он испытывает сильную боль, которую всячески пытается скрыть.

– У тебя будет много синяков, – сказала она.

– Я рассчитываю, что ты поцелуешь каждый из них. И не исключено, что тебе придется меня искупать.

– Я готова на жертвы.

«Интересно, сумею ли я уговорить врача навестить Шона», – подумала Люси.

Она вновь ощутила запах разложения. На этот раз Шон также что-то почувствовал и посмотрел в сторону уходившего в темноту туннеля.

– Я почувствовала этот запах, как только спустилась сюда, – сказала Люси.

– Нет, – сразу возразил Роган, поняв, что она намеревается делать.

– Я не собираюсь уходить далеко, обещаю. Просто проверю. Если я ничего не увижу через несколько футов, то сразу вернусь обратно. – Она отстегнула пояс. – Я не стану рисковать, Шон. Скорее всего, это какое-то животное. Но на всякий случай… – Она не договорила.

– И если ты не проверишь сейчас, то вернешься сюда завтра.

– Ты хорошо меня знаешь.

Мужчина легко поцеловал ее в щеку.

– Лучше, чем ты сама себя знаешь.

Его последние слова смутили Люси.

– Он готов! – крикнула она Тиму.

– Ладно, Шон, я включаю лебедку, – ответил тот.

Сначала Роган ощутил рывок, потом начал медленно подниматься наверх. Здоровой ногой он отталкивался от стенки, а руками держался за веревку.

Как только раненый оказался наверху, Люси с облегчением вздохнула.

– Позаботься о том, чтобы Шон пил воду и был в тепле. Я буду готова через несколько минут.

Люси взяла палку, чтобы помечать свой путь – ей совсем не хотелось заблудиться, – и направила луч фонарика в туннель, отходивший от вентиляционной шахты.

Она знала о рудниках совсем немного, но понимала, что они могут быть очень опасными. Этот рудник давно закрыли, поэтому главную угрозу представляли обломки, мусор и тупики, оставшиеся от прежних работ.

Она царапала палкой стену, чтобы оставить след. По большей части стены были каменными, но попадались и деревянные опоры.

Как только Люси оказалась внутри туннеля, резкий запах гниющей плоти усилился. Она медленно продвигалась вперед; коридор уходил вправо, и Кинкейд направляла луч фонарика вниз, освещая путь перед собой. Она оглянулась – свет в начале туннеля стал совсем слабым, и Люси отметила, что проход не только уходит вправо, но и вниз. Ей показалось, что потолок стал ниже. На мгновение ею овладела клаустрофобия, она заставила себя дышать глубже и постепенно успокоилась.

Однако тишина продолжала давить на нее и пугала сильнее темноты. Ни журчания воды, ни шелеста ветра, ни шороха грызунов. Разве здесь не должны быть мыши или какие-то другие существа? Она не знала, но это было бы логично; впрочем, ей совсем не хотелось встречаться с больной крысой, по которой скачут блохи. Сейчас тишину нарушал только звук ее шагов.

Запах трупа становился все сильнее.

Люси начала считать шаги, каждый из которых делала с большой осторожностью. Один. Два. Еще пять футов. Свет у нее за спиной исчез окончательно. Она задела головой потолок, и ей пришлось пригнуться. На нее накатил очередной приступ паники, посылающий сигналы в мозг.

Однако она повторяла себе, что здесь никого нет. Ей нечего бояться, если не считать собственного страха, но она не позволит ему победить. Люси считала шаги, чтобы отвлечься от пугающих мыслей.

Неожиданно она оказалась на открытом пространстве, где было даже холоднее, чем в яме, куда упал Шон. Она остановилась, чтобы оглядеться, и запахнула куртку, безуспешно пытаясь согреться. Не в силах унять дрожь, направила свет на противоположную стену и обнаружила, что находится в длинном узком помещении размером двадцать футов на десять. В центре Люси увидела четыре деревянные балки, но они выглядели такими старыми, что едва ли могли что-то поддерживать.

Здесь шахтеры хранили инструменты и свое снаряжение. Самодельный стол лишился одной ножки и перекосился. Металлический стул, старый и ржавый, лежал на боку возле стены, укрепленной деревянными стойками. Вправо и влево отходили два коридора – один узкий, как туннель, по которому она пришла; второй шире, с рельсами, исчезающими в темноте. На границе света стояла старая тележка с металлическими колесами.

Люси понимала: идти дальше рискованно, к тому же она беспокоилась о раненом Шоне, который ждал ее наверху. Кинкейд решила, что осмотрит помещение и вернется. Кроме того, здесь было очень холодно, и ее дыхание поднималось вверх белыми облачками.

Она пошла вдоль стены, освещая все вокруг фонариком.

Ей пришлось прикусить щеку, чтобы сдержать крик.

Рядом с туннелем, из которого она вышла, находилась горизонтальная ниша шести футов в ширину и четырех в высоту. Ее стены были отделаны деревянными планками; вероятно, здесь что-то хранили или стояла кровать, где отдыхали шахтеры.

Но сейчас это место превратилось в каменный гроб.

Длинные светлые волосы потемнели от грязи и влаги. Руки были сложены на груди, ноги выпрямлены. Темные брюки и когда-то белая блузка покрылись грязью и угольной пылью. Глаза были закрыты, а кожа приобрела восковой оттенок.

Сглотнув, Люси приблизилась к телу и посмотрела на него, не зная, чего ищет, – может быть, следы борьбы или что-то еще, чтобы определить, насильственной или случайной была смерть.

Сначала ей показалось, что женщина мертва всего несколько дней, но потом она увидела, что кожа не соответствует такому предположению. Впрочем, делать какие-то выводы мешали длинные брюки и блузка с длинным рукавом. Запах разложения здесь был значительно сильнее, из чего Люси сделала вывод, что бактерии давно занялись своей работой.

Помещение напоминало холодильник в морге, и низкая температура вполне могла приостановить разложение. Возможно, женщина умерла несколько дней назад… или несколько месяцев. Без вскрытия установить это было невозможно.

Затем взгляд Люси переместился к рукам жертвы – они странным образом были сложены под грудью.

Краем глаза она заметила какое-то движение и подпрыгнула от неожиданности.

Рот жертвы дернулся, и Люси с трудом сдержала крик, уверенная в том, что видит то, чего нет на самом деле. Она направила луч фонарика на лицо женщины. Щеки двигались. Рот был частично открыт. В свете фонарика Люси увидела тысячи червей, шевелившихся во рту.

Девушка моргнула, на мгновение застыла на месте, и вдруг перед ее глазами предстал Шон. Насекомые и грызуны поглощали его тело, пока оно не превратилось в скелет. Если б они с Тимом его не нашли, он бы умер в этом же руднике.

Люси побежала обратно, жалея, что увидела тело.