В 1977 году в годовщину 60-летия Октябрьской революции была принята новая Конституция СССР. В ней подчеркивалась естественная, органическая связь социализма и демократии, принцип единства прав и обязанностей граждан, их взаимное соответствие. В новой Конституции СССР было зафиксировано, что диктатура пролетариата выполнила свою задачу, советское государство стало общенародным. Конституция закрепила систему органов власти и управления, сложившуюся к тому времени. Высшим органом власти являлся Верховный Совет СССР, состоявший из двух палат: Совета Союза и Совета Национальностей. Полномочия его были увеличены с 4 до 5 лет (в связи с пятилетними планами развития народного хозяйства страны).

В новой Конституции появились новые виды прав граждан: право на охрану здоровья и право на жилище. 24 июня 1981 года Верховный Совет СССР принял основы жилищного законодательства Союза ССР и союзных республик. В новой Конституции СССР было записано, что правосудие в СССР осуществляется только судом.

За шестое десятилетие удвоился экономический потенциал, созданный за первые полвека существования Советского государства. Преобразована экономика села, выполнена самая широкая социальная программа, возросли реальные доходы населения, вдвое увеличился выпуск товаров народного потребления, треть всей жилой площади, построенной за годы советской власти, приходится именно на это последнее десятилетие.

Однако юридическое законодательство, ряд его положений явно устарели. Щелоков добивался переработки уголовного и процессуального кодексов, ставя в пример другие социалистические страны. Он прямо говорил о том, что советское уголовное право, уголовное законодательство на несколько лет отстало от новых условий, отстало от развития общества.

Нормы права в ряде случаев не базировались на глубоком изучении жизни, на знании природы человека, психологии, социологии и других наук и во многом носили субъективный характер.

О том, как ужесточилась советская уголовная репрессия, свидетельствуют такие факты. В 1973 году на Украине по уголовным делам было осуждено 98500 граждан (один осужденный на 487 человек населения). В то же время в Англии и Уэльсе, где такая же численность населения, за уголовные преступления было осуждено всего 43131 человек (один осужденный на 1100 жителей). При этом необходимо подчеркнуть, что наказания там значительно мягче.

На Украине количество лиц, приговоренных к лишению свободы, составляло 264 человека на 100 тысяч населения, в Англии и Уэллсе — 79; во Франции — 59, в Италии — 50 человек.

На Украине мерам уголовного преследования и административного наказания ежегодно подвергалось свыше 5,5 млн. человек, то есть каждый восьмой. В Англии с Уэльсом — 1600 тыс., то есть каждый тридцатый.

При этом карательная практика на Украине была более мягкой, чем, например, в Российской Федерации.

В целом по стране ежегодно в орбите административных санкций оказывалось свыше 32 млн. человек. При этом общее количество правонарушений продолжало расти. О неэффективности сложившейся системы карательных мер говорил и тот факт, что каждый второй отбывший наказание в ИТУ, снова возвращался туда за повторное преступление, становился рецидивистом.

Министр Щелоков считал, что карательная политика и практика, тем более ее избыточная суровость и жесткость в отношении лиц, впервые совершивших менее опасные преступления или по неосторожности и т. п., осложняют социальную обстановку, плодят незаслуженно недовольных суровостью наказания.

Щелоков выступал за проведение реформы уголовно-правового, процессуального законодательства системы исполнения наказаний, не связанных с лишением свободы. Должен был быть издан специальный закон или введены соответствующие главы в УК и УПК о понятии уголовного проступка и, следовательно, предусмотрен такой вид наказания, с упрощенной (протокольной) формой предварительного следствия по малозначительным правонарушениям.

Министр настойчиво ставил вопрос о необходимости разработки и применения уголовно-правовых и административных мер не только к тем, кто совершает преступления, но и к тем, кто не принимает мер к их предупреждению, не устраняет причин и условий, способствующих правонарушениям (закон о профилактике антисоциального поведения).

К 60-летию Октябрьской революции Центральное телевидение подготовило серию документальных кинофильмов «Города и люди». Самым первым, 16 июля 1977 года, вышел на экраны цветной документальный фильм «Днепропетровск». Власть «днепропетровских» получала широкое информационное освещение.

В этот знаменательный год страна также отметила 60-летие Советской милиции. Эта дата стала поистине крупным политическим событием.

Членов коллегии МВД принял и Л. И. Брежнев, на другой день — руководитель правительства А. Н. Косыгин. Для участия в праздновании в Москву прибыли делегации органов внутренних дел и общественной безопасности социалистических стран — Болгарии, Венгрии, Вьетнама, ГДР, Кубы, Польши, Румынии, Чехословакии, Югославии, возглавляемые министрами.

Все руководители иностранных делегаций выступили на торжественном собрании с приветственными речами, выразили благодарность МВД СССР за постоянную помощь, которая им оказывалась, чувство восхищения от успехов в переустройстве деятельности советской милиции, призвали к объединению усилий в борьбе с преступностью.

В праздновании приняли активное участие деятели искусства и культуры. Открылась Всесоюзная художественная выставка «Всегда начеку». Свои работы представили около четырехсот художников. На торжественном концерте выступили известные артисты и популярные эстрадные коллективы. В том числе недавно созданный ансамбль песни и пляски внутренних войск МВД СССР.

Состоялись всевозможные творческие конкурсы. МВД совместно с Госкино СССР провели смотр-конкурс кинофильмов о советской милиции. Открылся он просмотром нового художественного фильма «Трактир на Пятницкой», затем зрители увидели такие киноленты, как «Свет в конце тоннеля», «Я следователь…», «Черный принц», «Два билета на дневной сеанс», «Несовершеннолетние», «Всего одна ночь» и др. Сегодня это уже классика советского кино. Первую премию жюри присудило сценаристу Б. Васильеву, режиссеру и исполнителю главной роли народному артисту СССР Михаилу Ульянову за фильм «Самый последний день». После Михаила Жарова и его участкового Анискина, Михаилу Ульянову удалось создать еще один замечательный образ участкового инспектора, погибающего в неравной схватке в последний день работы перед выходом на пенсию.

Столь масштабные мероприятия были под силу только министру Н. А. Щелокову. В наше время столь торжественное празднование назвали бы предвыборной кампанией, а министру приписали бы президентские амбиции.

— Мы все ему помогали, чем могли, — вспоминает Павел Перевоз-ник, — но решение вопросов в ЦК партии и на государственном уровне — только его заслуга, следствие его напористости, целеустремленности.

Сегодня остается только смотреть на тот юбилей с чувством горького сожаления. Незадолго до празднования 90-летнего юбилея отечественной милиции в Москве произошел скандал вокруг экспонатов Третьяковской галереи, отправляемых в Париж на выставку «Соц. Арт. Политическое искусство в России», которая должна была укрепить имидж России за рубежом. Одна из отправляемых картин изображала скабрезно целующихся среди берез мужчин-милиционеров.

Несколько слов о соратниках министра. С большим уважением Н. А. Щелоков относился к министру внутренних дел Татарстана Салиху Зелялетдиновичу Япееву, который также одним из первых понял и поддержал Николая Анисимовича и его новую обновленческую политику в МВД СССР. Как и Щелоков, Салих Зелялетдинович — фронтовик, высокообразованный и культурный человек, государственный деятель. Министр Япеев вошел в историю не только татарстанской милиции, но и союзного МВД как настоящий профессионал, незаурядная и яркая личность. При нем МВД Татарстана прочно захватило по оперативно-служебным показателям передовые места среди всех регионов Союза и до нынешнего дня, уже в современной России, удерживает эти позиции.

В республике строились в то время Нижнекамск и Набережные Челны. Оперативная обстановка сложнейшая. Министр Япеев всячески поддержал организацию Штаба. Предъявлял к нему требования значительно более высокие, чем к другим подразделениям. В МВД республики, по воспоминаниям ветеранов, сложился уникальный тандем двух умных людей: министра С. 3. Япеева и его верного помощника — создателя и начальника Штаба, историка по образованию, Германа Львовича Клячкина.

Активно внедрялась работа по предупреждению и раскрытию правонарушений. Впервые в республике было внедрено в практику проведение лагерных учебных сборов участковых инспекторов милиции, когда на базе какого-либо крупного органа внутренних дел арендовался пионерский лагерь, где днем сотрудники занимались теоретической подготовкой, а вечером несли службу по охране общественного порядка, участвовали в раскрытии преступлений.

На участках инспекторов создавались общественные пункты охраны правопорядка, определялись головные предприятия, активисты которых тесно взаимодействовали с участковыми.

На момент утверждения Япеева министром в 1954 году всего в кадрах МВД ТАССР числились 2993 человека. Только 32 из них имели высшее образование, 265 — среднее, 1188 —неполное среднее, 1448 — начальное.

Приведу данные на 1 января 1976 года.

Всего в штате 11070 человек. Высшее образование имели 1417, незаконченное высшее — 266, средне-специальное — 2452, среднее — 3053, неполное среднее — 2792, начальное — 219.

Именно при Япееве в 1974 году открылся Казанский учебно-консультационный пункт Академии МВД СССР. До этого Татария была прикреплена к Пермскому заочному отделению Высшей школы МВД СССР, где обучалось буквально несколько сотрудников, и они по окончании составляли резерв руководящих кадров. (Даже при разнарядке из Москвы на 20 мест, от силы принимали 8—10 человек, а фактически заканчивали и того меньше. Естественно, это негативно влияло на качество кадров министерства). При наличии в Казани юрфака КГУ, открыть здесь филиал учебного заведения МВД СССР было сложно. Но Япеев за год добился открытия своего учебного заведения с ежегодным приемом 105 человек.

Когда в 1978 году Япеев покинул пост министра (в связи с возрастом), он попросил у министра должность начальника этого учебного отделения. Щелоков своим приказом преобразовал учебно-консультационный пункт МВД ТАССР в Казанское отделение Московского филиала юридического заочного обучения при Академии МВД СССР, и обучалось там уже 500 слушателей. Салих Зелялетдинович Япеев был назначен его начальником (при этой должности Щелоков также сохранил Япееву министерский оклад).

Надо сказать, что Н. А. Щелоков был против ухода С. 3. Япеева с поста министра, отстаивал его перед партийным руководством. Летом 1977 года он направил в республику своего заместителя по кадрам К. И. Никитина, авторитетнейшего в союзном МВД руководителя.

— С кем он встречался и о чем говорил, не знаю, — вспоминает заместитель по кадрам полковник Р. Ш. Мугинов. — Но перед отъездом мы с Никитиным обедали в отдельной комнате, чтобы никто не мешал нашему разговору. Во время обеда он вроде бы мимоходом бросил фразу, которая положила конец моим иллюзиям: «Я свою миссию (читай поручение Щелокова) здесь не выполнил». И я понял, что вопрос об отставке Япеева предрешен.

Николай Михайлович Брадулов — министр внутренних дел Молдавской ССР, знаковая в своей республике фигура, еще один из сподвижников Н. А. Щелокова. Генерал Брадулов на посту министра был с 1961 года, придя на эту должность с поста первого заместителя прокурора МССР. Он пользовался большим уважением. Ветераны до сих пор с благодарностью вспоминают Николая Михайловича не только за его высокие организаторские способности, но и за чуткое и внимательное отношение к подчиненным. Как мне рассказывали о нем ветераны, Николай Михайлович был строгий, порой суровый, требовательный к себе и окружающим, справедливый, честный руководитель. При Брадулове началось массовое строительство жилья для сотрудников, созданы автоматизированные системы, активно внедрялась профилактика и т. д.

С полным правом можно назвать соратником Н. А. Щелокова заместителя министра Брадулова — генерал-майора милиции, выпускника первого набора Академии МВД СССР Михаила Севастьяновича Райляна. Щелоков, высоко отзывался о его профессиональных качествах руководителя.

В независимой Молдове генерал Райлян станет одним из главных организаторов ветеранского движения в системе МВД. Сегодня он является председателем Совета ветеранов органов внутренних дел и войск карабинеров МВД РМ и передает опыт и традиции советской милиции молодым сотрудникам полиции. Большую помощь ему в этом оказывают Михаил Бадя, Вадим Мишин, Владимир Моложен, Анатолий Харченко, Александр Козлов, Владимир Деордица, Григорий Бутеску, Юрий Бондаренко, Людмила Мишина, Владлен Лыюров, Петр Степанов и др.

Если говорить об Украине, то нельзя не вспомнить такую колоритную и легендарную фигуру в истории МВД СССР, как начальник УВД Донецкой области (1956–1973 гг.) генерал Михаил Степанович Поперека. Фронтовик, награжден пятью орденами Боевого Красного знамени!!! Генерал-лейтенант Поперека пользовался колоссальным авторитетом, как у партийных властей, так и у простых шахтеров.

В течение пятнадцати лет (1969–1984 гг.) руководил ГУВД Московской области Василий Константинович Цепков. Фронтовик! До службы в органах внутренних дел он работал в советских и партийных органах Подмосковья. Избирался первым секретарем Ленинского и Люберецкого ГК КПСС. В ГУВД Московской области был направлен с должности заведующего отделом административных органов МК КПСС. Генерал Цепков многое сделал для подмосковной милиции: улучшилась материально-техническая база райгорорганов внутренних дел, укреплялось взаимодействие с населением области, улучшился кадровый отбор и др.

Ветераны, говоря о В. К. Цепкове, отмечают, что он был «миниатюрой министра Щелокова в Московской области».

Можно сказать, что во главе большинства МВД-УВД республик, краев и областей стоял «свой Щелоков». Стиль и методы работы министра перенимались и его подчиненными.

Отдельно расскажу о генерал-полковнике внутренней службы Иване Федоровиче Шилове, к воспоминаниям которого мы не раз обращались. Иван Федорович прошел путь от солдата внутренних войск в Сибири, оперуполномоченного уголовного розыска, следователя ОВД г. Советская гавань Хабаровского края до 1-го заместителя министра внутренних дел СССР.

После окончания Калининградского военного училища МВД СССР он прослужил почти десять лет на Дальнем Востоке. Учеба в Москве, потом служба в Кемеровской области: в качестве старшего оперуполномоченного уголовного розыска УВД г. Новокузнецка, начальником отделения, райотдела 10 лет, затем начальником управления уголовного розыска УВД области и заместителем начальника Управления внутренних дел Кемеровской области. После был назначен в Москву главным инспектором МВД СССР. А вскоре министр Щелоков возложил на него новую ответственную миссию.

Вот как сам Иван Федорович вспоминает одну из главных в своей жизни встреч с министром:

— В десятом часу вечера мне раздался звонок по прямой связи с министром, я посчитал, что это техничка трубку телефона протирает, и сигнал случайно мне поступил, и так лениво отвечаю: «Да… да…»

— Что это такое… Как разговариваете с министром…, — услышал ироничный голос Николая Анисимовича.

— Ой, извините, я думал, это техничка телефонный аппарат протирает, — оправдываюсь я.

— Да ты, сибиряк, думаешь, один работаешь до десяти вечера. А министр не работает… Ты и так тут служебную сумятицу внес в работу аппарата. У нас ведь, как 18 часов, в здание МВД зайти нельзя, такая толпа идет навстречу, словно проходная Кировского завода в Ленинграде.

И Николай Анисимович попросил зайти к нему. Разговаривали мы на разные темы: о результатах работы, что положительного и отрицательного в аппарате МВД, как в семье дела и т. д. Я поблагодарил министра за возможность работать в аппарате, ведь это ценно для работы на местах, поблагодарил министра за недавно полученную квартиру в Москве и доложил, что супруга готовит контейнеры с вещами для переезда в Москву.

Вдруг неожиданно небольшая пауза, министр встал и сел напротив меня за приставной столик и говорит: «Служить-то Вам придется ехать на край».

Министр, когда сказал «на край», то как раз в это время уходил в отставку начальник УВД Краснодарского края. И у меня мелькнула очень шальная мысль: «Ага! Краснодар, Туапсе, Сочи, Черное море…»

Затем снова пауза: «А служить-то надо ехать на Дальний Восток».

Я так и приподнялся. Никак не мог подумать, что снова там буду служить. Ведь я уже отслужил десять лет на Дальнем Востоке, а это, по существующему положению, означало три срока службы.

— Я могу извиниться и перед Вами и перед Вашей семьей, — продолжил министр, он поднялся и, обойдя приставной столик, остановился рядом со мной, поясняя. — Мне неоднократно делали замечания в ЦК партии: «В крае везде по всем направлениям отмечается успешное развитие в промышленности, сельском хозяйстве, рыболовстве и т. д. А что у вас творится по линии МВД в Приморском крае? Когда вы наведете там порядок?» Вы, Иван Федорович, на штабной карте видели Приморский край, он весь закрашен в красный цвет». (Это означало регион со сложной оперативной обстановкой и низкими результатами работы, где за последние годы ряд руководителей служб органов внутренних дел УВД были отстранены от должностей, в том числе и несколько начальников УВД края).

Министр подошел ближе и слегка приобнял меня: «Я прошу Вас дать согласие поехать служить в Приморский край в качестве начальника УВД и прошу снять позор с МВД, снять позор лично с меня!»

После таких проникновенных, по-отечески сказанных слов Николая Анисимовича, как можно было не согласиться».

Так Иван Федорович был назначен начальником УВД Приморского края. С его приходом оперативная обстановка в крае резко изменилась в лучшую сторону. Был осуществлен комплекс мер по усилению борьбы с преступностью, широкому привлечению к этой работе общественности.

Начальнику краевого УВД удалось быстро найти общий язык с руководством крайкома партии Виктором Павловичем Ломакиным, председателем крайисполкома Дмитрием Ивановичем Карабановым, руководителями силовых структур, местных органов власти. Например, председатель Находкинского горисполкома и начальник УВД города ежедневно, не исключая выходные и праздничные дни, на площади перед зданием горсовета проводили инструктаж работников УВД города и народных дружинников. По его окончании отдавался приказ заступить на охрану общественного порядка, и под звуки марша советской милиции все выезжали в 16 микрорайонов города, вытянувшегося на 38 км по берегам бухты.

Щелоков внимательно следил за работой Шилова.

Приведу такой случай. Однажды в колонии края начался бунт с поджогами и массовыми беспорядками. Шилов посчитал, что если ввести внутренние войска, то неминуемы большие жертвы, и решил сам пойти в зону (естественно, без оружия и охраны), чтобы успокоить и убедить заключенных в необходимости прекращения беспорядков. Это было нарушение всех существовавших приказов и инструкций! Когда об этом узнал Щелоков, он немедленно распорядился освободить от должности первого заместителя начальника УВД, заместителя по линии УИТУ и командира отдельной бригады внутренних войск за то, что они пустили начальника УВД к бунтующим уголовникам.

В результате долгих переговоров Шилову удалось остановить бунт и нормализовать обстановку. Вернувшись в Управление, он сразу позвонил министру:

— Докладываю ему: «Товарищ министр, начальник УВД Приморского края Шилов. Николай Анисимович резко прервал доклад и говорит: «Вы уже не начальник УВД, Вы уже освобождены!»

Много наговорил всего. Мне оставалось только выслушивать его гнев…. Слышу, приостановился: «Теперь расскажите, как это было и почему Вы пошли…»

Когда я ему все подробно доложил и попросил: «По мне решение Вы приняли. Тут вопроса нет. Но я прошу отменить Ваше решение по моему первому заместителю, заместителю по линии УИТУ и командиру отдельной бригады внутренних войск. Они ведь не могли мне препятствовать».

Министр еще немало высказал мне острых слов, но все-таки отменил свое решение, удовлетворил мою просьбу.

А затем спрашиваю: «Товарищ министр, когда и кому мне сдавать дела?»

«Ты надо мной еще и издеваешься?…» — и снова резкое слово.

По сравнению с министром, я был молод, и он проникновенно, не по имени и отчеству, не по должности и званию, а по-отечески обратился ко мне: «Я тебя, Ванюшка, прошу беречь себя в будущем. И спасибо тебе за то, что взял на себя ответственность, подвергая свою жизнь опасности. То, что ты сделал, это героизм. Вопросы есть?»

— Николай Анисимович, так все-таки кому сдавать дела? — опять спрашиваю я.

— Ты мое возмущение не понял, что ли? Это как отмена моего решения, — подытожил Николай Анисимович.

Иван Федорович проработал начальником УВД Приморского края еще пять лет, ему было присвоено первичное генеральское звание «генерал-майор» и он был назначен начальником Главного управления Уголовного розыска МВД СССР. С приходом на пост министра В. В. Федорчука за возражение ему за огульный подход, связанный с безосновательным увольнением генералов и старших офицеров, его понизят, назначат начальником ГУВД Московской области. Но вскоре, после освобождения В. В. Федорчука, И. Ф. Шилова назначат заместителем министра, первым заместителем министра внутренних дел.

Когда наступит перестройка, и начнет рушиться Советское государство, когда друг за другом менялись министры внутренних дел, то И. Ф. Шилов делал все возможное для организации борьбы с растущей преступностью и поддержания в стране общественного порядка. Он постоянно находился в «горячих» точках: Сумгаите, Нагорном Карабахе, Армении, Азербайджане, Фергане, Намангане, Фрунзе, Оше, Душанбе, Тбилиси и т. д. и выполнял личные поручения первого руководителя государства.

В тех сложнейших условиях это было невероятно трудно.

Генерал-полковник внутренней службы Иван Федорович Шилов — последний первый заместитель министра в истории союзного МВД! А тогда по штатному расписанию в МВД Союза было всего две должности такого звания — это первый заместитель министра и командующий внутренними войсками МВД Советского Союза.