20. Договор и доверие. Переворот в Киеве и ответ Путина в Крыму

Картинки, мелькающие на телеэкранах 19 февраля 2014 года в немецких и российских квартирах, очень похожи: горящие баррикады и полицейские, избивающие людей на Майдане и прилегающих улицах, демонстранты, уже получившие опыт боевых действий, в стальных касках, с лицами, скрытыми масками, забрасывают бутылками с зажигательной смесью наступающие силы правопорядка. Невероятные сцены с полицейскими бронетранспортёрами и водомётами, взрывающимися гранатами со слезоточивым газом. Тяжело раненные люди в форме и в гражданской одежде. Идёт сильная стрельба, сражение продолжается и на следующий день.

Напротив, комментарии к этим событиям, которые делают в микрофоны репортёры непосредственно на улицах города и ведущие в телестудиях, на Западе и на Востоке разительно отличаются друг от друга. Российские журналисты интерпретируют противостояние как насильственную попытку правых радикалов свергнуть правительство и избранного президента Януковича. По немецкой версии, речь идёт о восстании демократически настроенных украинцев, которые хотят уничтожить тоталитарную систему. Если потребуется, даже с применением насилия. В конечном счёте каждая революция, как известно, развивается по собственным законам.

Непосредственным поводом для конфронтации стала попытка антиправительственных сил собраться за день до этого перед зданием парламента, сообщает немецкая информационная телепрограмма «Tagesschau». Демонстрация превращается в кровавое уличное столкновение. Его итоги в ранние утренние часы: убиты одиннадцать демонстрантов и семеро полицейских. Эскалация нарастает после приказа правительства очистить Майдан. Число убитых множится.

Франсуа Олланд и Ангела Меркель, которые в это утро встречаются в Елисейском дворце в Париже в рамках немецко-французских консультаций, предлагают своё посредничество и звонят Владимиру Путину. Лидеры двух государств хотели бы, чтобы министры иностранных дел Германии и Франции вместе с польским и российским коллегами прилетели в Киев и провели посреднические переговоры между оппозицией и Януковичем.

Путин колеблется. Исходя из информации последних часов, он почти не видит у посреднической миссии каких-либо шансов на успех. Когда в одной из наших бесед я спрашиваю его о последовательности событий в те дни, Путин подтверждает, что Меркель и Олланд тогда действительно обратились к нему с просьбой прислать министра иностранных дел Лаврова; однако он был настроен достаточно скептически и не хотел, чтобы российский министр иностранных дел подписал документ, который нельзя было выполнить. Так Путин объясняет свою сдержанную реакцию. Он видит в попытке переворота в Киеве не спонтанное возмущение, а спланированную акцию. В конечном счете, он даёт согласие на участие России. Вместо министра иностранных дел он направляет – чтобы не оставить не использованной хоть какую-нибудь возможность – специального представителя, который пользуется его доверием.

Владимир Петрович Лукин, 1937 года рождения, в начале девяностых годов был российским послом в Вашингтоне, а затем депутатом от либеральной оппозиционной партии «Яблоко» в Государственной думе. В 2004 году Путин назначил его уполномоченным по правам человека в Российской Федерации. Помимо всего прочего, у Лукина хорошие связи на Украине. Во время нашей встречи в его московском офисе он во всех подробностях вспоминает об обстоятельствах своей антикризисной миссии.

Когда во второй половине дня 20 февраля Путин спрашивает его, может ли он выехать в Киев, Лукин соглашается, собирает вещи и едет в Кремль, чтобы получить точные инструкции. «Моё поручение заключалось в том, чтобы вместе с министрами иностранных дел и представителями оппозиции найти приемлемый выход из взрывоопасной ситуации; под словом “приемлемый” понималось законное решение, с которым могли бы согласиться все стороны. Как бы там ни было, Янукович стал президентом в результате свободных выборов», – так Лукин описывает условия миссии, как их ему разъяснил Путин. «Что вам ещё требуется?» – спрашивает Путин, который только что переговорил по телефону с Меркель. Лукин просит дополнительно включить в состав миссии в качестве сопровождающих лиц высокопоставленного чиновника из министерства иностранных дел и одного из членов национального Совета безопасности. Также он хотел бы на время переговоров иметь быстрый доступ к информации о развитии ситуации.

Дни волнений в Киеве совпали с последними днями зимних Олимпийских игр в Сочи. Владимир Путин иначе представлял себе эти дни. Вместо того чтобы на хоккейном турнире подбадривать собственную национальную сборную или праздновать победу российских биатлонистов, он просиживает время в Москве на бесконечных заседаниях Совбеза или ведёт телефонные переговоры о кризисе с Меркель, Олландом, Януковичем и Обамой. Правда, дела у российских хоккеистов в эти дни обстоят не лучшим образом. Претенденты на золотые медали, в победе которых в стране никто не сомневался, на своём поле проигрывают в четвертьфинальном матче Финляндии и выбывают из дальнейшей борьбы.

Далеко за полночь человек Путина в Киеве входит в зал переговоров президентского дворца, наглухо оцепленного бойцами «Беркута», специального подразделения министерства внутренних дел. Во главе стола сидит президент Янукович с двумя помощниками, рядом с ним Франк-Вальтер Штайнмайер и польский министр иностранных дел Радослав Сикорский, а также представители оппозиции Арсений Яценюк, Виталий Кличко и лидер правоэкстремистской партии «Свобода» Олег Тягнибок. Французский министр иностранных дел Лоран Фабиус из-за срочного визита в Китай опять покинул встречу. Проект договора, который обе стороны разработали в качестве компромисса между правительством и оппозицией, предусматривает в частности, что Янукович досрочно уйдёт в отставку, хотя установленный законом срок его президентских полномочий заканчивается в марте 2015 года, и что не позднее декабря текущего года состоятся новые выборы на этот пост. В течение последующих дней должно быть сформировано переходное правительство и восстановлена старая конституция, которая предоставляет парламенту более значительные полномочия.

Завершению переговоров препятствует один пункт: уступки оппозиции. Демонстранты, в свою очередь, должны снести баррикады на Майдане и покинуть площадь. Арсений Яценюк отказывается вносить в текст договора слово «Майдан». Он не хочет, чтобы Майдан – мощный символ борьбы на протяжении многих недель – упоминался вместе со словом «снести». Впрочем, как вспоминает Лукин, Яценюк в ту ночь действовал, руководствуясь старым советским правилом: «Что моё, то принадлежит мне, давай договариваться о том, что принадлежит тебе». В конечном счёте участники переговоров соглашаются с менее эмоциональным словом. Лукин так описывает найденное семантическое решение: он предложил вместо «Майдана» нейтральный вариант «площадь», что по значению слова одно и то же.

Около пяти часов утра переговорщики попрощались, чтобы получить одобрение своих политических сил. На полдень намечена следующая встреча для подписания документа. Лукин просит Москву дать ему указания. На этот момент он рекомендует подписать договор. По мнению Лукина, предложенное соглашение является единственным выходом, какой-либо иной возможности решить проблему мирным путём уже не существует.

Совет Майдана, которому лидеры оппозиции в отеле «Киев» представили результаты переговоров, сначала отклоняет договор. Только после бурной дискуссии собрание голосует «за». В парламенте депутаты заняты тем, чтобы превратить договорённости в законопроект. Между тем Владимир Путин вновь звонит Януковичу: Меркель и Олланд просили его удержать украинских коллег от того, чтобы в сложившейся взрывоопасной ситуации использовать против демонстрантов армию. В тот день, по словам Путина, он неоднократно разговаривал с Януковичем, в том числе и об этом. Ответ Януковича был таков: хотя оппозиция уже частично вооружена, но тем не менее он не будет вводить в действие армию. Когда же Янукович в результате согласился на досрочные выборы, вспоминает далее Путин, стало очевидно, что тем самым он фактически сдал власть. Хотя сам он, возможно, продолжал верить в то, что ещё сможет остаться у власти. Однако дело было проиграно. Речь теперь шла только о том, чтобы во избежание хаоса обеспечить упорядоченную передачу власти.

Информация, которая в пятницу 21 февраля во второй половине дня поступает в Москву, не обещает ничего хорошего. Ситуация всё больше выходит из-под контроля. Ранним утром вновь гибнут десятки людей. Счёт тяжелораненным идёт на сотни. Через Тwitter и по другим соцсетям распространяют ужасные картинки с места событий. По толпе стреляют снайперы. Они стреляют не только для того, чтобы сдержать противника. Они стреляют специально для того, чтобы убивать людей. Жертвами становятся не только демонстранты, но и полицейские. Положение продолжает обостряться. Во время атаки на казармы на западе страны оппозиционеры захватили сотни автоматов. Министр внутренних дел заявляет послам западных стран, что автоматы могут быть переправлены в столицу, это информация, которую дополнительно подтверждает комендант Майдана Андрей Парубий.

В Кремле руководители спецслужб и военные эксперты в национальном Совете безопасности анализируют агентурные сообщения и информируют президента. Теперь уже Путин не сомневается, что ситуация в Киеве вот-вот завершится переворотом. Его опасение, что договор – это не более чем бумага, находит своё очевидное подтверждение. Путин не хочет брать на себя ответственность за то, чего он, учитывая развитие событий, не может гарантировать. Спецпредставитель Владимир Петрович Лукин получает указание не подписывать документ. Переговорщик из Москвы сообщил об этом немецкому министру иностранных дел. По словам Лукина, Штайнмайер был очень разочарован. Лукин проинформировал его о причинах такого решения, но Штайнмайер ему не поверил.

Западные министры иностранных дел, президент Янукович и представители оппозиции подписывают соглашение. «Мы достигли договорённости, которая, разумеется, не полностью удовлетворяет пожеланиям всех сторон», – заявляет в Киеве немецкий министр иностранных дел. Перед телекамерами он выглядит явно усталым, но на его лице читается надежда. «Возможно, это был последний шанс, чтобы найти выход из ситуации растущего насилия», – продолжает Штайнмайер. Очевидно, он не очень хорошо информирован о драматических событиях на Майдане. То, что договор – не более чем ничего не стоящая бумага, он поймёт спустя пару часов после возвращения в Германию.

После подписания Янукович ещё раз звонит Путину. Намерение украинского президента теперь, после достижения согласия отвести специальные подразделения Министерства внутренних дел Путин находит рискованным. Он предупреждает, что это ещё больше ускорит процесс потери власти правительством. Он советует не делать этого, предлагает подождать с этим решением до тех пор, пока ситуация не успокоится. Путин также считает неправильной идею Януковича покинуть Киев и переехать в Харьков – город на востоке страны. Украинский президент выслушивает аргументы и решает всё сделать по-своему. Подводя итог состоявшихся разговоров, Путин вспоминает, что Янукович, признав обоснованность его озабоченности, тем не менее, поступил ровно наоборот: он приказал отвести полицию и улетел в Харьков; это было его решение и стало окончанием этой истории, причём не слишком хорошим.

Настроение на Майдане в этот пятничный вечер отнюдь не эйфоричное, хотя новость о достигнутом компромиссе распространяется всё шире. Перед трибуной в открытых гробах лежат тела участников протеста, погибших за последние 48 часов. Большинство из них были убиты из огнестрельного оружия. Когда Виталий Кличко и Арсений Яценюк с трибуны начинают сообщать результаты переговоров, их встречают громким свистом и криками «Фу!». Это реакция на то, что они вообще сели за один стол с Януковичем. Владимир Парасюк, воинствующий националист из Львова, который в прошлом назывался Лемберг, выбегает на сцену и хватает микрофон. Парасюк – командир одной из тех воинствующих сотен, которые совет Майдана создал за прошедшие недели из бывших военнослужащих для активного противодействия правительственным силам. О его прошлом «Spiegel» пишет: «Он прошёл военную подготовку не менее, чем в четырёх военных лагерях, где обучался стрельбе и приёмам рукопашного боя». «От имени моей сотни я хочу сказать, – громко говорит он, – что если вы до десяти часов следующего утра не заявите об отставке Януковича, мы с оружием в руках начнём штурм. Клянусь вам в этом». Ультиматум Парасюка – это конец попытки не допустить с помощью переговоров дальнейшего кровопролития.

Владимир Путин ночью продолжает телефонные переговоры по поводу кризиса, в течение часа он разговаривает с Бараком Обамой. Путин призывает его использовать своё влияние на украинскую оппозицию с тем, чтобы она соблюдала достигнутые договорённости. Обама также видит в них шанс, – так заявляет после телефонного разговора Белый дом. Российский президент вспоминает, что тогда Обама заверил его, что разделяет его мнение и выскажется за выполнение договора, чтобы не допустить дальнейшего обострения положения; что из этого получилось – известно всем. Между заверением Обамы и конкретными событиями в последующие часы и дни не было ничего общего.

Бегство Януковича ставит точку в перевороте. Власть режима распалась в течение нескольких часов. Отряды самообороны коменданта Майдана Андрея Парубия на следующий день 22 февраля занимают стратегически важный центр Киева, здания парламента и правительства и требуют отставки президента. Спустя ещё несколько часов 328 депутатов из 450 голосуют за отстранение Януковича от должности. Украинские военные заявляют, что армия не будет вмешиваться в политический конфликт. Накануне на свободу выходит Юлия Тимошенко (тем самым выполнено условия Запада для подписания соглашения об ассоциации); она заявляет, что выставит свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах. На востоке Украины, который ранее был опорой свергнутого президента, начинает формироваться фронт сопротивления новой власти в Киеве. Украина стоит на пороге гражданской войны.

Спецпредставитель Лукин, покидая президентский дворец в Киеве, становится свидетелем того, как военнослужащие «Беркута», специального подразделения Министерства внутренних дел, покидают места недавнего противостояния. Ситуация принимает всё более неуправляемый характер. Охрана Лукина настаивает на его скорейшем отъезде в аэропорт.

Во второй половине следующего дня Лукин приезжает на Красную площадь, чтобы поприсутствовать на ещё одном важном мероприятии конца недели. 23 февраля – праздник, День защитника Отечества. Как и всегда в этот день, Владимир Путин возлагает венок к Могиле Неизвестного Солдата в Александровском саду. После церемонии он приглашает своего эмиссара в Кремль в рабочий кабинет на третьем этаже. Лукин должен рассказать о киевских впечатлениях.

В помещении Путин не один, вместе с ним половина членов Совета национальной безопасности, руководители спецслужб, министр обороны. У всех усталые после бессонной ночи лица, но все собравшиеся хотят узнать как можно больше – о спорных вопросах, об атмосфере переговоров, о том, как спецпредставитель оценивает ситуацию. Личные наблюдения Лукин суммирует следующим образом: трудно сказать, когда точно сложилась революционная ситуация; в любом случае Янукович уже не мог ни остановить движение, ни договориться, в последние дни он постоянно находился в состоянии между эйфорией и страхом.

В тот же день в Кремль позвонили из личной охраны украинского президента и сообщили, что конвой Януковича передвигается с места на место по Восточной Украине и один раз даже попал под обстрел. На Украину направляется российское спецподразделение, чтобы сопроводить его в Россию.

Для Владимира Путина со свержением украинского президента была окончательно пересечена красная линия. Несколько лет подряд он предупреждал не игнорировать российские интересы. С начала первого срока президентства в 2000 году он постоянно напоминал об обещании, которое западные страны дали после распада Советского Союза, а именно: дальнейшего расширения НАТО на восток не будет. Об этом он говорил в 2001 году в бундестаге, а также в 2007 году на конференции по вопросам безопасности в Мюнхене и в 2008 году на саммите НАТО в Бухаресте. Это одно из условий, на которых бывший Советский Союз согласился с объединением Германии.

С Бараком Обамой, как и до него с Джорджем Бушем, Путин уже не один год находится в конфликте из-за нежелания США отказаться от создания системы противоракетной обороны в Европе, которая якобы направлена против Ирана. Однако, по мнению Путина, она в первую очередь является угрозой для Российской Федерации, поскольку ракеты с ядерными боеголовками, размещённые в Румынии или Польше, могут в течение нескольких минут поразить цели на территории России. Несмотря на неоднократные возражения, военный альянс уже давно вышел на границы с Россией.

В одной из наших бесед Путин ссылается на исторические параллели: он спрашивает меня, помню ли я кубинский кризис и речь американского президента Кеннеди с угрозами начать войну против Советского Союза, потому что в «холодную войну» тот хотел разместить свои ракеты по соседству с США? В полном драматизма телеобращении 22 октября 1962 года американский президент предостерёг кремлёвского руководителя Никиту Хрущёва от установки ракет у своего тогдашнего союзника Кастро. «Ни Соединённые Штаты Америки, ни мировое сообщество наций не могут терпеть сознательное введение в заблуждение и агрессивные угрозы со стороны какой-либо нации – будь она большая или малая. Ядерное оружие обладает такой разрушительной силой, а баллистические ракеты летают так быстро, что каждая существенно выросшая возможность их использования или любое внезапное изменение места их постоянной дислокации вполне могут быть расценены как явная угроза миру». Вооружённые силы на Востоке и на Западе были приведены в состояние повышенной боеготовности, и мир находился тогда в шаге от третьей мировой войны.

То, что ситуация сегодня поменялась на противоположную и теперь Россия находится под прицелом американских ракет, по мнению Путина, никак не отменяет обоснованности аргументации Кеннеди.

На основании своего опыта в международной политике Путин сделал вывод, что Соединённые Штаты систематически пытаются лишить Россию её исторической сферы влияния. Во всемирном крестовом походе Вашингтона за демократию и мир он видит не столько этическую миссию, сколько испытанное средство борьбы, которое США используют, чтобы обеспечивать и постоянно расширять свою геополитическую сферу влияния. Примеров, подтверждающих его точку зрения, у Путина предостаточно. Он вспоминает о том, как американская администрация и западные неправительственные организации пытались в бывших республиках Советского Союза, таких как Грузия или Украина, подогревать обоснованное недовольство населения лозунгами о «революции роз» или «оранжевой революции», чтобы добиться смены политического режима. Он не забыл, как Джордж Буш-младший после переворота в Грузии поддержал агрессивную антироссийскую политику нового президента Саакашвили, которая в конечном счёте в августе 2008 года привела к войне с Грузией. И он также видел, как во всех этих событиях Европа всё больше склонялась к тому, чтобы следовать тем же курсом. То, что Европейский союз также пытается расшириться на восток, нисколько не учитывая при этом экономические интересы России, он только что увидел на Украине. Теперь красная линия, на которую Путин постоянно указывал, окончательно пересечена.

После событий на Майдане Владимир Путин полон решимости защитить интересы России, опираясь только на свои силы, и он начинает действовать. Речь идёт о российских соотечественниках в Крыму и на востоке Украины, а также о будущем Черноморского флота, который с незапамятных времён дислоцирован у берегов полуострова. Наконец, речь идёт о том, чтобы открыто заявить о своих интересах.

После возложения венка и заслушивания доклада Лукина в Кремле во второй половине дня 23 февраля 2014 года Путин вылетает в Сочи на церемонию закрытия зимних Олимпийских игр. Игры всё-таки стали триумфом, о котором он мечтал. Без серьёзных «проколов», да и снега было достаточно, к тому же страна-хозяйка завоевала больше всего медалей. Несмотря на огорчительный проигрыш хоккейной команды, Россия в национальном зачёте занимает первое место, оставив позади себя Норвегию, Канаду и США.

«Почему так трудно признать, что Игры прошли успешно? – комментирует «New York Times» их итоги, косвенно намекая при этом на то, что многие критики Сочи в прошедшие месяцы руководствовались не столько интересами спорта, сколько политическими соображениями. – Возможно потому, что их успех также является символом силы и влияния президента Путина». «Но если бы Игры проводились в другом месте, много ли людей в мире услышали бы возмущённые крики по поводу закона против гомосексуалистов в России наряду с другими репрессивными законами? Путин получил Олимпиаду, и его страна расцвела. При этом на всеобщее обозрение была выставлена менее привлекательная сторона России, что, видимо, предлагается рассматривать как самый важный итог этих Игр».

В этот вечер российский президент стоит в ложе для почётных гостей. Улыбается, машет рукой, празднует, – в его поведении нет ни намека на то решение, которое он принял за несколько часов до этого. Он вернёт Крым России. Операция уже началась.

В конце февраля 2014 года на крыше здания регионального парламента Крыма развевается российский флаг. Депутаты значительным большинством голосов поддержали присоединение полуострова к России. В Крыму в составе соединений Черноморского флота находятся около 20 тысяч военнослужащих. Соглашение о его размещении действует до 2042 года. Подразделения российских военнослужащих без опознавательных знаков государственной принадлежности захватывают аэропорт Симферополя и окружают казармы украинской армии. Украинские военнослужащие могут выбирать – перейти на сторону России или отправиться в сторону Киева. Одни остаются, другие решают покинуть места своей службы на Чёрном море.

В ходе организованного Москвой референдума в последующие дни подавляющее большинство жителей полуострова высказалось за присоединение к России. 93 процента из двух миллионов граждан, имеющих право голоса. Явка избирателей составляет более 80 процентов. Тот факт, что большинство жителей Крыма проголосовало за Россию и против правительства в Киеве, подтверждают и данные вашингтонского Исследовательского центра Пью – авторитетного института общественного мнения. Путин невозмутимо выслушивает обвинение возмущённой Меркель, что решением осуществить «неприемлемую российскую интервенцию в Крыму» он «нарушил международное право», как и упрёк госпожи канцлер в том, что Путин заранее не сообщил о своих планах в отношении Крыма. Спокойным тоном он заявляет Меркель, что меры, принятые Россией, после переворота в Киеве являются совершенно уместными. По словам сотрудников канцлера, она была в полной растерянности.

Заявление Обамы, что Россия дорого заплатит за это, также не производит на него никакого впечатления. 18 марта 2014 года Путин в ходе торжественной церемонии в Кремле подписывает договор о вступлении Крыма в состав РФ. Угрозы из Вашингтона исключить Россию из «Большой восьмёрки» индустриальных государств отскакивают от него так же, как угрозы Меркель ввести санкции. Он предвидел отрицательную реакцию. Против американских военных кораблей, которые Обама направил в Чёрное море, Путин распоряжается разместить на побережье Крыма новейшие ракетные системы «Бастион», причём таким образом, чтобы они были легко распознаны на фотографиях американских спутников-шпионов.

«…Нас раз за разом обманывали, принимали решения за нашей спиной, ставили перед свершившимся фактом», – защищает Путин действия по возврату Крыма под бурные аплодисменты собравшейся политической элиты страны. Присоединение прошло без кровопролития. В Крыму не было сделано ни одного выстрела. Рейтинг Путина в России поднимается до рекордного уровня.

Спустя месяцы он всё так же убеждён, что Запад сознательно поддержал и фактически осуществил смену режима в Киеве, вместо того, чтобы сделать ставку на достигнутые договорённости между оппозицией и Януковичем, соглашение по которым было подписано в числе прочих министрами иностранных дел Германии и Польши, а также представителем МИД Франции. Он с самого начала был настроен скептически и не верил, что соглашение будет выполнено. Путин говорит, что причины такого развития событий, которые ему некоторое время спустя называли Меркель, Олланд и Обама, всегда были одни и те же: ситуация просто вышла из-под контроля, и какой-либо альтернативы не было. Владимир Путин считает это отговоркой; для него европейцы, если только они не были соучастниками, в лучшем случае служили бутафорским прикрытием переворота, инсценированного Америкой. Даже если его предположение неверно, то, как он полагает, у Меркель и Олланда всё ещё оставалась возможность политического вмешательства: они могли заявить, что не поддерживают переворот.

Во время нашей встречи ранней весной 2014 года, продолжая эту тему, Путин говорит, что они этого не сделали, а поскольку американцы приводили ему точно такие же аргументы, у него к ним остаётся вопрос: почему они тогда не выступили с совместным заявлением? Как считает Путин, это было совсем несложно сделать, если бы европейские послы вместе со своим американским коллегой собрали в Киеве представителей оппозиции и сказали им, что они не признают смену власти, что надо вернуть президента и организовать выборы, как это было согласовано, на законной основе. Тогда не было бы сегодняшних конфликтов, и на Украине не было бы тысяч жертв.

Шла ли речь о демократическом восстании или о банальном путче, что и когда точно произошло и кто виноват, – ожесточённая дискуссия по этим вопросам не закончена и на Западе. До сих пор остаётся неясным, что за снайперы были на Майдане, стрелявшие и по демонстрантам, и по полицейским. Вне всякого сомнения, именно эта бойня сыграла решающую роль в том, что смена власти произошла насильственным путём. Также очевидно, что «Беркут» поддержало другое подразделение специального назначения под названием «Омега», в составе которого были снайперы. Это в интервью журналу «Spiegel» признаёт бывший украинский министр внутренних дел Виталий Захарченко. Всё ещё не выяснен вопрос о снайперах на крышах зданий вокруг Майдана: были ли это люди Януковича или их расставила оппозиция, чтобы «подогреть» революцию? И не была ли замешана в событиях какая-то третья сила?

Записанный непосредственно после переворота телефонный разговор между министром иностранных дел Эстонии Урмасом Паэтом и бывшим верховным представителем ЕС по иностранным делам Кэтрин Эштон ещё больше подстегнул дискуссию. Паэт рассказал Эштон о своём посещении Майдана. Женщина-врач якобы показала ему фотографии и сообщила, что демонстранты и полицейские были убиты пулями одного и того же типа; врач также рассказала: все улики свидетельствуют о том, что люди на противоборствующих сторонах убиты одним и тем же снайпером. Также вызывает недоумение отказ руководства Майдана расследовать все обстоятельства смертельных выстрелов, это тоже следует из записи подслушанного разговора, которая была выложена в Интернете и стала сенсацией. Суммируя результаты своих бесед с активистами Майдана, эстонский министр иностранных дел сказал, что всё это усиливает подозрение, что «за спиной снайперов стоял не Янукович, а кто-то из коалиции Майдана». Паэт подтвердил, что этот телефонный разговор действительно имел место, заявив при этом, что ничего к сказанному добавить не может.

Сомнения в версии нового руководства, согласно которой все убитые являются исключительно жертвами преступных действий свергнутого правительства, так и не были развеяны. То, что бойцы с Майдана были вооружены, доказывают видеозаписи. Лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош, который вместе со своими бойцами тесно сотрудничал с комендантом Майдана Андреем Парубием, «начиная с января призывал своих соратников стрелять в полицейских и, таким образом, в большой мере способствовал кровавой эскалации», – пишет «Spiegel». В свою очередь Европейский совет, который создал комиссию для расследования роковых выстрелов на Майдане, резко критикует расследование украинской юстиции и заявляет об «обструкции» и «недостаточной объективности».