Глава 58
Ей снилось, будто за ней гонится огромный белый волк с оскаленными клыками и глазами, блестящими в свете полной луны. Она бежала через фермерское поле, и отсыревшая земля липла к ее кедам. Сбивчивое дыхание облачками пара вырывалось наружу. В горле пересохло, мышцы ног горели огнем. Она мчалась изо всех сил, но с каждым шагом тело становилось все тяжелее. Сморщенные листья сахарной свеклы под ногами подгнили и стали скользкими. И тут вдалеке она увидела дом. Свой дом. Ферму, на которой ее вырастила бабушка. Из окон струился теплый свет.
Дом значил для нее безопасность и уют. Он значил для нее все.
Но с каждым новым шагом он будто отдалялся. Воздух вокруг стал плотным и влажным от тумана, и дом поглотили тени.
Она оступилась и упала на четвереньки. Забарахтавшись, перевернулась, попыталась подняться. Грязь липла к ее одежде и волосам. От почвы исходил холод, который пробирал ее до костей. Волк подошел к ней. Его точеные мускулы перекатывались под пышным мехом. Он зарычал, и у него в глазах зажегся голодный огонек.
Не отводя от него взгляда, она принялась шарить рукой по земле, пытаясь нащупать какую-нибудь палку, хоть что-то. И вдруг ее пальцы коснулись чего-то твердого и гладкого. Схватив неизвестный предмет, она вытащила его из грязи. Это оказался топор. Его острое лезвие блестело в свете луны.
Волк отскочил, разинув пасть.
Скарлет угрожающе подняла топор. Собралась с духом. И нанесла удар.
Лезвие рассекло волка ровно пополам — от головы до хвоста. Теплая кровь забрызгала лицо Скарлет, и останки волка упали по бокам от нее. Ее желудок будто сдавило со всех сторон. Казалось, ее вот-вот вырвет.
Уронив топор, она рухнула на землю. Грязь хлюпала вокруг, а высоко над головой лунный диск разросся на все небо.
А потом вдруг останки зверя начали содрогаться. Они вдруг поднялись, и на земле осталась только мягкая белая шкура. Скарлет начала различать в двух половинках какие-то человеческие очертания.
Туман рассеялся, и перед Скарлет стояли двое. Волк и ее бабушка. Они протягивали к ней руки.
Они звали ее домой.
Скарлет ахнула. И открыла глаза.
Она увидела стальные перекладины и тут же почувствовала густой запах мха и папоротника. Вокруг на разные лады шумело множество птиц: некоторые сидели в красивых клетках, другие порхали между древесными ветвями, обвивавшими гигантские металлоконструкции, которые поддерживали стеклянный потолок.
Волк коротко заскулил. В его голосе будто были человеческие эмоции — беспокойство и печаль. Скарлет приподнялась на локте и увидела напротив себя вольер, в котором сидел белый волк и смотрел прямо на нее. Затем он негромко завыл — коротко и с любопытством. Этот вой был совсем не похож на те, что Скарлет слышала в своих кошмарных снах. Ей почему-то показалось, будто волк спрашивает ее, все ли в порядке. Наверное, она билась или кричала во сне, и поэтому желтые глаза волка смотрели на нее с беспокойством.
Скарлет попыталась сглотнуть, но во рту пересохло, а слюна стала густой и терпкой. Наверное, она совсем сошла с ума, если ей кажется, что она говорит с полярным волком.
— Ты ему очень нравишься.
Ахнув, Скарлет от неожиданности упала навзничь.
Незнакомая девушка сидела в ее клетке, скрестив ноги по-турецки. Так близко, что Скарлет могла коснуться ее рукой. Но она, наоборот, попыталась отодвинуться подальше, как вдруг движение ладонью причинило ей резкую боль. Зашипев, она снова упала.
Руке тогда пришлось несладко, нож отрезал ей мизинец у второй фаланги. Она не отключилась, хотя пожалела об этом. Какой-то лунный доктор забинтовал ее с такой сноровкой, что сразу стало понятно — подобные случаи тут нередки.
Кроме того, у нее остались порезы на лице и жи-воте после всех этих дней в компании мастера Чарльсона, и все тело ломило из-за того, что приходилось спать на жестком полу. Она уже потеряла счет ночам.
Единственной реакцией девушки на болезненную гримасу Скарлет был долгий трепет полуопущенных ресниц.
Совершенно очевидно, что это была не очередная пленница — или «игрушка», как называли Скарлет проходившие мимо разодетые придворные. Тыкая в ее сторону пальцами, они отпускали презрительные насмешки по поводу того, можно или нельзя кормить животных в клетках.
Происхождение девушки сразу же выдавало шикарное платье. Легкая летящая ткань, серебристо-белая, словно свежий снег, обвивала ее плечи и бедра, как пышные сугробы в погожий зимний день окутывают сонные холмы и леса. Ее кожа теплого шоколадного оттенка была просто безупречной, ногти обточены в идеальную миндалевидную форму. Яркие глаза цвета топленой карамели с серыми крапинками смотрели пытливо и внимательно. И в довершение всего шикарные черные волосы, завивавшиеся аккуратными прядями, обрамляли ее благородное лицо, подчеркивая точеные скулы и алые губы.
Скарлет в жизни не видала никого красивее.
Но в ее лице была одна особенность. Или, точнее, три. Правая сторона ее лица была отмечена тремя вертикальными шрамами, которые спускались от глаза по щеке, словно вечные слезы. Как ни странно, этот изъян не портил ее красоту, а только сильнее подчеркивал ее. Вынуждал окружающих не сводить с нее глаз.
И тут Скарлет запоздало поняла, что это всего лишь чары. Просто еще один мерзкий фокус.
Восхищение сменилось обидой.
Девушка снова моргнула, взмахнув своими нереально длинными и пышными ресницами.
— Мы с Рю волнуемся, — сказала она. — Это был плохой сон? Или наоборот — хороший?
Скарлет нахмурилась. Осадок от сна только понемногу начал испаряться, как это обычно бывало с кошмарами, но вопрос снова напомнил ей о Волке и бабушке. О том, как они стояли перед ней, целые и невредимые.
И это было ужасно. Бабушка погибла, а последний раз, когда она видела Волка, его держала под контролем злобная ведьма.
— Кто ты? И кто такой Рю?
Девушка улыбнулась теплой и одновременно заговорщической улыбкой. От неожиданности Скарлет вздрогнула.
Дурацкие лунные люди с их дурацкими чарами!
— Рю — это волк, глупенькая. Вы — соседи уже четыре дня. Странно, что он сам не представился.
Потом она приблизилась к ней, понизив голос до шепота, будто хотела поделиться какой-то страшной тайной.
— А я теперь буду твоим лучшим другом. Но никому не говори, потому что они все думают, что я — твоя госпожа, а ты — моя новая игрушка. Они не знают, что мои игрушки на самом деле для меня друзья. Мы с тобой обманем их всех.
Скарлет озадаченно покосилась на нее. Теперь она узнала этот голос, вкрадчивый и обволакивающий. Девушка будто не говорила, а танцевала, аккуратно подбирая слова. Та самая девушка, которая пыталась спасти ее от пыток.
Протянув руку, она взяла грязную прядь волос, свисавшую Скарлет на лоб. Скарлет напряглась.
— Твои волосы похожи на пламя. Может, они и пахнут дымом? — Девушка приблизилась к ней и понюхала ее волосы. — Вовсе нет. Это очень хорошо. Я бы не хотела, чтобы ты загорелась или случайно подожгла что-нибудь.
Девушка села и подтянула к себе корзину, которую Скарлет до этого не замечала. Обычная корзина для пикника, только отделанная такой же красивой тканью, как и платье девушки.
— Я подумала, что сегодня мы могли бы сыграть в доктора. А ты будешь моей пациенткой.
Она достала из корзинки какой-то аппарат и прижала его ко лбу Скарлет. Тот зачирикал, и девушка посмотрела на маленький дисплей.
— У тебя нет жара. А теперь давай-ка проверим твои гланды. — Она достала маленькую пластиковую лопатку и потянулась к Скарлет.
Скарлет отбросила лопатку здоровой рукой и заставила себя сесть.
— Ты не доктор.
— Да. Мы же просто играем. Разве тебе не весело?
— Весело?! Меня пытали, и физически, и духовно, много дней подряд. Я умираю с голоду. Я хочу пить. Меня держат в клетке в зоопарке…
— В зверинце.
— И у меня болят такие места, о которых я даже не подозревала. И теперь какая-то сумасшедшая девушка приходит ко мне и пытается вести себя так, будто мы старые друзья и играем в доктора. Ну уж нет, из¬вини, мне совсем не весело, и я не поведусь на твои хитрые фокусы, что бы ты ни замыслила со мной сделать.
Огромные глаза девушки стали совершенно пустыми. Она не удивилась и не обиделась на пламенную речь Скарлет, но лишь выразительно посмотрела туда, куда вела извилистая тропинка, заросшая экзотическими цветами и деревьями.
Там неподалеку стоял гвардеец и хмуро смотрел на них. Скарлет его сразу узнала. Он был одним из тех, кто носил ей хлеб и воду. Когда ее только бросили в эту клетку, он грубо схватил ее за задницу. Она была так измотана, что смогла только отодвинуться подальше, чтобы он больше не достал ее. Если теперь ей представится возможность, она с удовольствием переломает ему все пальцы на его грязных лапах.
— У нас все в порядке! — громко сказала девушка и широко улыбнулась. — Мы делаем вид, будто я хочу отрезать ей все волосы и приклеить к своей голове, потому что я хочу быть похожей на свечку, а ей это не нравится.
Пока она говорила, гвардеец пристально смотрел на Скарлет, злобно прищурив глаза. Выждав какое-то время, он вразвалочку пошел прочь.
Когда его шаги затихли в отдалении, девушка поставила корзинку к себе на колени и принялась в ней рыться.
— Не стоит называть меня сумасшедшей. Их это очень раздражает.
Скарлет повернулась к ней и снова зацепилась взглядом за шрамы на ее щеке.
— Но ты ведь и правда сумасшедшая.
— А я знаю, — спокойно ответила она и достала из корзинки небольшую коробку. — Угадай, как я об этом узнала?
Скарлет ничего не ответила.
— Потому что стены этого дворца истекают кровью уже много лет, но больше никто этого не видит. — Она небрежно пожала плечами, будто говорила о чем-то обыденном. — Мне никто не верит, но в некоторых коридорах кровь покрыла пол таким толстым слоем, что уже никуда и ступить нельзя. Когда мне приходится бывать в таких местах, после этого за мной полдня остается тропинка из кровавых следов. И я боюсь, что королевские оперативники выследят меня по этим следам и ночью сожрут живьем. Иногда я даже не могу уснуть. — Ее голос перешел в шепот, в глазах появился лихорадочный блеск. — Но если бы кровь была на самом деле, прислуга бы ее вытерла. Как думаешь?
Скарлет содрогнулась. Девушка в самом деле сошла сума.
— А это для тебя, — сказала она, вдруг резко повеселев. — Доктор рекомендует принимать по одной таблетке два раза в день. — Она наклонилась к Скарлет. — Они не разрешают мне брать настоящие лекарства, поэтому это просто конфеты.
Она подмигнула, и Скарлет так и не поняла, что это значило: действительно ли в коробке были просто конфеты или наоборот.
— Я не стану ничего есть.
Девушка склонила голову набок.
— Но почему? Это подарок. В знак нашей вечной дружбы. — Она сняла крышку и показала ей четыре конфеты, лежавшие на подушке из сахарной ваты, — круглые ярко-красные шарики. — Кисленькие, с яблочным вкусом. Мои самые любимые. Пожалуйста, возьми хоть одну.
— Чего ты от меня хочешь?
Ее ресницы затрепетали.
— Я хочу, чтобы мы стали друзьями.
— Дружба у вас тоже основывается на лжи? Ну конечно же, как иначе. Ты ведь с Луны.
Впервые за весь их разговор девушка заметно поникла.
— За всю жизнь у меня было только два друга. — Она оглянулась на Волка. Рю лег, положил голову на лапы и наблюдал за ними своими умными глазами. — Конечно, не считая зверей. Но первая моя подруга обратилась в пепел, когда мы были совсем маленькими. В кучку пепла в форме девочки. А другой мой друг пропал… и я не знаю, вернется ли он когда-нибудь.
Она вся задрожала, так сильно, что чуть не выронила коробку из рук. Ее кожа покрылась мурашками.
Поставив коробку на пол между ними, девушка принялась задумчиво поправлять ткань на платье.
— И тогда я спросила у звезд, все ли с ним в поряд-ке, и они дали мне знак — по небу пронеслась комета. На следующий день назначили судебное разбирательство, ничем не отличающееся от остальных, и вдруг привели земную девушку с волосами цвета пролетающей кометы. Ты видела его.
— Ты хоть когда-нибудь говоришь серьезно?
Упершись руками в землю, девушка приблизила свое лицо к ней, так что они почти соприкоснулись носами. Скарлет решила, что не станет отстраняться, хотя чувствовала себя не в своей тарелке.
— Все ли у него в порядке? Когда ты видела его в последний раз? Сибил сказала, что он был еще жив, что его, может быть, заставят вести тот корабль, но она ничего не сказала о том, ранили его или нет. Как думаешь, с ним все хорошо?
— Я не понимаю, о чем ты…
Девушка прикрыла ей рот ладонью, заставляя замолчать.
— Ясин Клэй, — шепнула она. — Телохранитель Си-бил, со светлыми волосами, красивыми глазами и улыбкой, теплой, как восходящее солнце. Прошу тебя, скажи мне, что он жив.
Скарлет растерянно заморгала. Девушка не убирала руки от ее губ, но это ничего не меняло. Она слишком растерялась, чтобы говорить. Схватка на «Рэмпионе» вспоминалась ей кошмарным сном, состоявшим из криков, стрельбы, паники и крови. Она тогда не сводила глаз с ведьмы. Но, кажется, слабо припоминала еще одного человека. Светловолосый гвардеец.
Солнце в его улыбке? Я тебя умоляю.
Она ощетинилась.
— Я помню только двух человек, которые пытались убить меня и моих друзей.
— Да, и одним из них был Ясин, — согласилась девушка, совершенно не смущенная присутствием глагола «убить» в описании ее сердечного друга.
— Наверное. С ней был какой-то светловолосый гвардеец.
Лицо девушки засветилось от неподдельного счастья. Одним своим видом она была способна останавливать сердца и светить во мраке.
Но только не для Скарлет.
— И как он выглядел?
— Он выглядел как человек, который хочет меня убить. Но я уверена, что мои друзья успели убить его первыми. Обычно мы так поступаем с теми, кто выступает за твою королеву.
Улыбка исчезла, и девушка отпрянула в сторону, обхватив руками грудь.
— Ты имеешь в виду…
— Я имею в виду именно то, что сказала. И, поверь мне, он заслуживал смерти.
Девушка задрожала с головы до пят.
Не чувствуя ни капли вины, Скарлет решила, что не станет ей помогать. Она не будет ничего делать. Не станет звать гвардейцев.
Эта незнакомка не была ей другом.
За своей перегородкой волк поднялся на ноги и стал копать под прутьями вольера. Он жалобно заскулил.
Спустя несколько мгновений девушка пришла в себя. Закрыв коробку с конфетами, она убрала ее в корзину и встала, сгорбившись, потому что потолок клетки был слишком низок.
— Понятно, — сказала она. — Осмотр подошел к концу. Я рекомендую хороший отдых и… — Всхлипнув, она отвернулась, собираясь позвать гвардейца, но передумала. Медленно и напряженно обернулась. — Я не врала о стенах, которые истекают кровью. Я боюсь, что вскоре дворец промокнет насквозь и все озеро Артемизия покраснеет, так что даже земляне смогут это увидеть.
— Мне неинтересны твои бредни. — Неожиданная боль пронзила ту руку Скарлет, на которую она опиралась, и она повалилась на землю. Оставалось ждать, пока боль пройдет сама, но пока в ее локоть будто втыкали иголки. Она сверлила девушку взглядом, ненавидя себя за то, что стала такой слабой и уязвимой. Злилась на нее, потому что в ее взгляде читалось только искреннее сочувствие. От бессилия Скарлет чуть не зарычала. — И твое притворное сострадание мне не нужно! И твои чары. Твоя промывка мозгов. Ваш народ выстроил целую цивилизацию, основанную на лжи, и я не хочу иметь с ней ничего общего.
Девушка смотрела на нее так долго, что Скарлет уже пожалела о своих словах. Но способность держать язык за зубами не входила в число ее умений.
А потом девушка постучала по металлическим прутьям. На тропинке раздались шаги гвардейца. Она быстро залезла рукой в корзину, достала коробку и положила ее около Скарлет так, чтобы снаружи не было видно.
— Я не использовала чар с двенадцати лет, — шепнула она, глядя на Скарлет так выразительно, будто самым главным для нее сейчас было ее понимание. — С тех самых пор, как научилась их контролировать.
И поэтому ко мне пришли видения. Поэтому я сошла сума.
За ее спиной заскрипели дверные петли.
— Ваше Высочество.
Легко повернувшись на носках, она пригнулась и вышла из клетки. Пышные волосы каскадом спадали вниз, скрывая от окружающих ее страшные шрамы и ее красоту.
Ваше Высочество?
Пораженная, Скарлет лежала без движения до тех пор, пока пересохший язык не стал липнуть к небу. Насколько ей было известно, кроме Золы на Луне имелась только одна принцесса.
Падчерица королевы с красивым именем Зима.
Красота, которую не передать словами. Шрамы, которые, по слухам, она нанесла себе сама по приказу королевы.
Оглянувшись на вольер волка, Скарлет увидела, что тот отошел к противоположной стене. Ему дали гораздо больше места, чем Скарлет в ее клетке. Почти четверть акра, засаженные травой и деревьями, и даже поваленное дерево, под которым образовалась небольшая нора.
Вздохнув, Скарлет подняла голову и посмотрела на стеклянный потолок, за которым виднелись черное небо и мириады ярких звезд. Ее желудок болезненно скрутило, и она вспомнила, что съела свой маленький паек уже много часов назад. И, в отличие от Рю, и белого оленя в загоне неподалеку, и павлина-альбиноса, иногда проходившего мимо по тропинке, она сегодня больше не получит добавки.
Она долго собирала свою ослабевшую силу воли, думая о лежащих рядом конфетах. У нее не было никаких оснований доверять этой девушке. Она не хотела ей верить. Но после того, как желудок скрутило, а голова закружилась от слабости, Скарлет сдалась и открыла коробку.
Она достала одну конфету и положила в рот. На языке та казалась гладкой, как стекло. Глазурь легко растрескалась, и из-под нее вытекла теплая и тягучая сердцевина, наполнившая рот фейерверком кисло-сладких оттенков.
Застонав от удовольствия, Скарлет уронила голову на пол. Ничто, даже ее любимые бабушкины помидоры, не могло сравниться с этим дивным лакомством.
Но когда она начала облизывать зубы и десны, в горле началось странное покалывание. Оно разрослось, проникло в ее грудь и желудок, в руки и ноги и дошло даже до отрезанного пальца, оставляя за собой приятное тепло.
А когда оно исчезло, Скарлет почувствовала, что вместе с ним пропала и боль.
