Книга
ТРЕТЬЯ

Девушка вернулась из своей вылазки в бар и поставила бокал около запястья Торна.

Тот склонил ней голову и поднял вверх карты.

— Что скажешь?

Она коснулась косичками его плеча.

— Я думаю… — Она ткнула пальцем карты в его руке. — Вот эти две.

— В точности так же, как я и думал, — произнес он и взял две карты. — Наша фортуна переменится… прямо сейчас.

— Две для слепца, — сказал крупье, и Торн услышал, как две карты шлепнулись на стол. Он взял их в руки.

Девушка зацокала языком.

— Это совсем не то, что мы хотели, — сказала она с явным недовольством в голосе.

— Ну что ж, — сказал Торн. — Мы ведь не можем обыграть всех. Точнее, никого пока не можем. — Он дождался, пока все сделают ставки. Девушка придвинулась ближе и слегка пощекотала его шею.

— В следующий раз повезет больше.

Торн ухмыльнулся.

— Я и так чувствую себя везунчиком.

За столом дважды повысили ставки, и победитель сорвал куш на джокере и семерках. Торн представил себе обладателя хриплого грубого голоса мужчиной с растрепанной бородой и внушительным животом. Он уже успел вообразить портреты всех игроков, сидевших за столом. Крупье казался ему худощавым, высоким типом с холеными усиками. Дама по соседству с ним была уже в годах и периодически чем-то позвякивала, делая ход, так что Торну представилось, что она вся обвешана украшениями. Мужчина справа от него звучал, как неприятный костлявый субъект, покрытый прыщами, может быть, потому, что все время у него выигрывал.

И совершенно очевидно, что прильнувшая к нему девушка была до безумия горячей. И, как оказалось, не приносящей ни капли удачи.

Крупье раздал новую партию, и Торн взял свои карты. Девушка грустно присвистнула у него над ухом.

— Мне так жаль, дорогой, — шепнула она.

Торн надул губы.

— Совсем безнадежно? Какая жалость.

Игроки за столом начали делать ставки. Еще одна раздача. Ставки. Повышение.

Торн побарабанил пальцами по своим картам и тяжело вздохнул. Они были совершенно бесполезны, судя по поведению девушки.

Естественным, непринужденным движением он положил руку на фишки и подвинул всю стопку к центру стола, прислушиваясь к веселому щелканью. Не то чтобы их у него было очень много, но все-таки.

— На все, — объявил он.

Девушка рядом с ним молчала. Даже ладонь на его плече не дрогнула. Она никак не выдала себя и не возмутилась, что он пошел против ее совета.

Вот уж кто умеет держать лицо.

— Да ты болван, — прокаркал костлявый тип, но сбросил карты.

Затем бородач фыркнул таким тоном, от которого у Торна пошли мурашки по спине — не от беспокойства, а от предвкушения.

— Я бы поднял ставку, если бы тебе осталось что еще ставить, — проворчал он, и последовало щелканье фишек.

Два других игрока сбросили карты. Крупье раздал карты взамен сброса — еще две противнику Торна.

Торн оставил все свои карты. Если девушка его и не поддерживала, то никак себя не выдавала — ее рука замерла, как у статуи.

Они не стали делать ставок по второму кругу, ведь у Торна больше ничего не оставалось. Он просто выложил свои карты веером на стол. Крупье стал называть их вслух, постукивая пальцем по руке оппонента.

— Пара. — И затем: — Тройка на тузах! Выигрыш. Торн игриво изогнул бровь, а пожилая дама в украшениях довольно засмеялась.

— Ура слепцу!

— Неужели у меня тройка на тузах?

— Именно. Счастливая рука, — подтвердил дилер и пододвинул ему гору фишек.

Раздался грохот падающего стула.

— Ты, куча старого хлама! Ты должна была посоветовать ему сбросить эти карты!

— Я так и сделала, — совершенно спокойно ответила девушка из-за спины Торна, словно не слышала оскорбления. — Но он решил проигнорировать мои рекомендации.

Торн слегка отодвинулся от стола.

— Вы сами виноваты, что так хорошо обучили ее игре. Если бы мне удалось выиграть хотя бы пару раздач, я бы уже не держался так подозрительно. Даже у меня не так все плохо с фортуной. — Он помахал пальцами в воздухе, довольный, как удачно сложилось объяснение. — А мне просто понадобилось дождаться, когда она скажет, что у меня абсолютно безнадежные карты, и тогда можно было предположить, что я смогу выиграть.

Сияя от удовольствия, он наклонился и сгреб к себе все фишки, наслаждаясь ощущением тяжести в руках. Парочка фишек упала на пол, но он не стал унижаться и ползать за ними по полу.

— Но, — продолжил он, принимаясь складывать свой выигрыш стопкой, фишку за фишкой, хоть и не имел ни малейшего представления, какого цвета и какой себестоимости они были, — я хочу сделать вам предложение, если проигрыш еще не совсем выбил вас из колеи.

— Какое еще предложение? Я проиграл почти все подчистую.

— Сами виноваты. Нечего было жульничать.

Мужчина прокаркал что-то нецензурное.

— Но я в первую очередь бизнесмен. Я хочу выкупить у вас этого эскорт-дроида. — Торн махнул рукой в сторону кучи фишек на столе. — Как считаете, она стоит столько?

Мужчина сплюнул.

— Ты ведь ее даже не видишь!

Ухмыльнувшись, Торн похлопал по ладони, лежавшей на его плече.

— А она очень правдоподобная, — сказал он. — Но я достаточно наблюдательный человек, и у нее, кажется, нет пульса. — Он снова показал на фишки. — Справедливый обмен?

Он услышал скрежет ножек стула об пол и тяжелые шаги мужчины, обходившего стол.

— Ох-ох.

Торн схватил свою трость, которую он предусмотрительно прислонил к столу, и его тут же схватили за шиворот и подняли из-за стола.

— Послушайте, давайте оставаться джентльме…

Резкая боль сотрясла его череп. Торн рухнул на пол, челюсть запульсировала, и на языке появился привкус железа. Проверив, целы ли зубы, он закрыл ладонью лицо, понимая, что от удара останется большой синяк. — А это, — пробормотал он, — было политически некорректно.

Мужчина взревел, раздался скрип стульев, удары от падения мебели, звон битой посуды. Закричали люди, и в баре началась настоящая неразбериха, вокруг затопали десятки ног.

Торн свернулся в клубочек, выставив трость вверх, пытаясь хоть как-то прикрыться от хаоса. Чье-то колено задело его бедро, а на руки упал стул.

Затем его схватили под мышки и потащили куда-то назад. Торн лягался, отталкиваясь от пола, чтобы его поскорее вытащили из переплетения локтей и коленей.

— Все в порядке? — спросил мужчина.

Торн оперся на трость, поднялся и привалился спиной к стене, радуясь внезапной подмоге.

— Да, большое спасибо. Чего я терпеть не могу, так это людей, которые начинают беситься, если их ловят на шулерстве. Если уж ты этим занимаешься, то будь готов в любой момент встретить проигрыш как настоящий мужчина.

— Хорошая философия. Но мне показалось, что он взбесился, потому что ты оскорбил его женщину.

Торн поморщился и вытер кровавый потек на лице. Хорошо, что все зубы уцелели.

— Только не говори мне, что она — не эскорт. Я готов был поклясться…

— Нет, она, безо всякого сомнения, эскорт. И хорошенькая, кстати. Просто многие мужчины не хотят признаваться в том, что их спутниц можно продать или перепрограммировать.

Поправив бандану, Торн покачал головой.

— И опять-таки, если уж ты пошел на это, то веди себя как мужчина. Не хочу показаться грубым, но мы знакомы?

— Джамал, из каравана.

— Джамал. Точно. Спасибо за спасение.

— Не за что. Тебе не помешает приложить лед к глазу. Пойдем, пора выбираться из этой кутерьмы, пока ты не вывел из себя кого-нибудь еще.