– Говорю тебе, все со мной в порядке, – в который раз устало повторила Скарлет. – Последние месяцы выдались непростыми, вот и все.

– В порядке? – взвизгнула Эмили, единственная подруга, которая была у Скарлет в Рьё. Судя по тому, как расплывались на экране ее глаза и светлые кудряшки, она прижимала портскрин чуть ли не к носу. – О тебе несколько недель ничего не было слышно! Ты пропала, когда оборотни напали в первый раз, потом началась война, я наткнулась в твоем доме на самых разыскиваемых преступников планеты, а потом – тишина! Я думала, ты мертва. А теперь ты, как ни в чем не бывало, связываешься со мной и просишь подкинуть удобрений на грядки?!

– Эмили, все действительно в порядке. Смотри, я очень даже жива.

– Это я вижу! Но, Скарлет, тебя тут по всем новостям показывают! Все только о тебе и говорят. О том, что наша малышка Скарли очутилась в центре лунной революции. В городе тебя называют героиней! Жиль собирается повесить в таверне табличку о том, что сама Скарлет Бенуа залезала тут на барную стойку и кричала на посетителей. – Эмили наклонила голову, пытаясь рассмотреть, что там за спиной у Скарлет. – Ты где сейчас?

– Я… – Скарлет окинула взглядом окружавшую ее роскошь. Апартаменты королевского дворца даже близко не напоминали скромный домик на ферме, и она ненавидела их всей душой. – Я еще на Луне.

– На Луне?! Покажи! А там сейчас безопасно?

– Эм, пожалуйста, перестань кричать. – Скарлет потерла висок.

– Не говори мне «перестань кричать», мадемуазель У-Меня-Нет-Времени-Сообщить-Подруге-Что-Я-Жива!

– Меня держали в клетке! – воскликнула Скарлет, пытаясь остановить этот поток возмущений.

Эмили ахнула.

– В клетке! Они тебя мучили? Это синяк под глазом, или мой портскрин опять барахлит? – Эмили протерла экран рукавом.

– Послушай, я обещаю, что все тебе расскажу, когда вернусь домой. Только, пожалуйста, скажи, что ты присматриваешь за фермой и мне есть, куда возвращаться!

Эмили сердито уставилась на подругу. Скарлет искренне обрадовалась, увидев ее. Жизнерадостная красотка Эмили была невероятно далека от Луны, революции и всего, что выпало на долю Скарлет после исчезновения бабушки. И ее голос напомнил о доме.

– Конечно, я присматриваю за фермой. – Судя по тону, слова Скарлет оскорбили Эмили до глубины души. – Ты же попросила. А мне хотелось верить, что ты жива, хотя остальные твердили, что надеяться глупо. Я и сама под конец стала сомневаться… Как же я рада, что ты не умерла!

– А уж я-то как рада, – хмыкнула Скарлет.

– С животными все хорошо, плата за андроидов поступает вовремя… Ты, кажется, закинула на счет денег с запасом.

Скарлет коротко улыбнулась, вспоминая, что над счетами в свое время немножко поколдовала Кресс.

– Скар? – вдруг посерьезнела Эмили.

Скарлет вопросительно подняла брови:

– Ты нашла бабушку?

Скарлет думала, ее сердце уже обросло броней, чтобы не сжиматься от боли в такие моменты. Но воспоминания никуда не делись – и по-прежнему ранили. Невозможно забыть о тюремных камерах под оперным театром. Об искалеченном теле бабушки. О том, как Рэн вцепился ей в глотку, а Скарлетт стояла и смотрела, не в силах ему помешать.

Поэтому – и только поэтому – она боялась возвращения в родной дом. Без бабушки, пекущей хлеб на кухне, без ее грязных сапог в прихожей, ферма будет уже не та.

– Она умерла, – глухо ответила Скарлет. – Погибла во время первой атаки на Париж.

Лицо Эмили исказилось так, словно она собиралась заплакать.

– Мне так жаль…

Какое-то время подруги молчали, понимая, что больше тут ничего и не скажешь.

Потом Скарлет сменила тему:

– Помнишь уличного бойца, который заходил к вам в таверну?

– Зеленоглазого красавчика? – воскликнула Эмили. – Как его можно забыть!

Скарлет рассмеялась.

– Так вот, он оказался лунатиком.

– Нет! – ахнула Эмили.

– И я с ним вроде как встречаюсь.

Изображение на экране затряслось, потому что Эмили прижала руку ко рту.

– Скарлет Бенуа! – воскликнула она. – У тебя уйдет не одна неделя на то, чтобы все мне объяснить.

– Ничего страшного. – Скарлет перекинула волосы через плечо. – Я постараюсь. Ладно, Эмили, мне пора. Я просто хотела сообщить, что со мной все в порядке. Ну и узнать, как там ферма.

– Я всем расскажу, что ты жива. Но когда ты вернешься?

– Пока не знаю, но надеюсь, что скоро. И, Эмили, прошу тебя: не дай Жилю повесить эту табличку!

Эмили пожала плечами:

– Ничего не могу обещать. Ты наша маленькая героиня!

Скарлет отключила портскрин и бросила его на кровать. Взгляд ее невольно обратился к окну, за которым виднелся разоренный двор – и сотни людей, которые пытались привести его в нормальный вид.

Артемизия обладала особым холодным очарованием, но Скарлет соскучилась по свежему воздуху и домашней еде. Она хотела вернуться на Землю.

В дверь постучали. Скарлет обернулась и увидела Волка, который робко заглядывал в комнату. Она улыбнулась, и он рискнул зайти. В руках он держал букет синих цветов, и вид у него был очень виноватый.

– Я подслушивал, – признался он, втягивая голову в плечи.

– Какой прок в сверхчеловеческом слухе, если нельзя время от времени подслушивать? – подмигнула ему Скарлет. – Я не ждала, что ты вернешься так быстро.

Волк сделал еще шаг вперед и остановился. Он слегка хромал – ранение в бедро не прошло бесследно, – но быстро поправлялся. Королевские ученые определенно сделали Волка крепче. Во всяком случае, его тело.

Нахмурившись, Волк посмотрел на цветы и прикусил клыками нижнюю губу. Утром его отпустили в сектор РШ-9; хотя Маху уже похоронили на кладбище в бескрайних лунных пустошах, он хотел в последний раз навестить родной дом и взять что-нибудь, что будет напоминать ему о родителях или младшем брате.

Скарлет хотела поехать с ним, но Волк отказался. И она понимала почему. Иногда нужно побыть одному.

– Нашел что-нибудь? – тихо спросила она.

– Нет. Из моего детства ничего не осталось… а вещей у Махи было немного, ты сама видела. Так что я привез только это.

Стараясь не встречаться с ней взглядом, Волк протянул ей букет. Половина цветов была смята его грубыми руками.

– Когда я была маленькой, то часто собирала для бабушки полевые цветы, – задумчиво произнесла Скарлет. – Она ставила их в банку, а когда они начинали увядать, перекладывала пергаментной бумагой. Наверное, где-то на ферме хранится целый сундук засушенных цветов. – Она провела пальцами по мягким лепесткам. – С этими мы поступим так же. В память о Махе.

Скарлет поставила цветы в стакан с водой, который ей принесли вместе с завтраком. Когда она повернулась, Волк уже отодвинул портскрин и присел на краешек огромной кровати. Скарлет не сомневалась, что дорогое покрывало на ней было вышито руками рабов, и спать под ним ей было неуютно.

Едва присев, Волк начал беспокойно дергать ногой. Скарлет недоуменно посмотрела на друга. Он не выглядел печальным. Он выглядел… встревоженным.

– Что случилось? – спросила она, села рядом и положила руку ему на колено. Волк поднял на девушку зеленые глаза.

– Ты сказала своей подруге, что мы встречаемся.

Скарлет удивленно посмотрела на него, готовая рассмеяться, но Волк выглядел расстроенным.

– Это было проще, чем объяснять ей про альфа-самцов и самок.

Волк посмотрел на свои сжатые кулаки.

– И… ты сказала, что скоро вернешься на ферму.

– Конечно, вернусь. – Скарлет не нравился оборот, который принимал разговор. – Не завтра, разумеется, а когда мы тут со всем разберемся.

Волк снова начал нервно постукивать ногой.

– Волк?

– А ты… – Он почесал за ухом. – Ты все еще хочешь взять меня с собой? Теперь, когда я стал… – Волк судорожно вдохнул. – Я еще нужен тебе?

Казалось, он задал этот вопрос, превозмогая неподдельную боль. К горлу Скарлет подступил комок.

– Волк… – начала она и остановилась. – Зе’эв.

Он снова поднял на нее глаза; портскрин загудел, но Скарлет не обратила на него внимания. Она села к Волку лицом и твердо сказала:

– Нужен.

Волк медленно выдохнул.

– Просто… Я стал другим.

– В самом деле? Я рассчитывала на здоровяка, который будет рубить дрова и не спасует при виде сломанного трактора, и ты определенно подходишь. Мы с бабушкой, конечно, справлялись вдвоем, но теперь мне понадобится помощь.

– Скарлет…

– Зе’эв. – Она обхватила руками голову Волка и заставила повернуться к ней. Скарлет совершенно не пугал его новый облик. С острыми зубами, огромными лапищами, нечеловечески широкими плечами и выступающей челюстью он оставался ее альфой. Этого никто не мог бы изменить. – Ты мой единственный, Зе’эв. И всегда им будешь.

Волк услышал в ее словах эхо своих собственных.

– Да, мне понадобится время, чтобы привыкнуть. А соседские ребятишки первые месяцы будут от тебя шарахаться. – Скарлет убрала с лица рыжий локон, но тот упрямо вернулся на место. – И мы с этим как-нибудь разберемся.

Каменные мышцы Волка наконец расслабились.

– Я тебя люблю, – прошептал он.

Скарлет зарылась пальцами в его волосы.

– Да неужели? – лукаво улыбнулась она.

Портскрин снова загудел. Скарлет поморщилась, отключила его, не глядя, и наклонилась к Зе’эву, уткнувшись носом в его нос. Волк колебался всего мгновение, прежде чем поцеловал ее. И Скарлет с готовностью потянулась навстречу его губам. То был самый нежный поцелуй, на который способен полузверь-получеловек.

Впрочем, когда Волк прервал поцелуй, она заметила хмурую складку у него между бровей.

– Ты правда думаешь, что соседские дети будут меня бояться?

– Само собой, – кивнула Скарлет. – Но я уверена, что в конце концов ты их покоришь.

В глазах Волка мелькнули искорки.

– Я уж постараюсь, – сказал он, и губы его изогнулись в хитрой улыбке. Положив руку на спину девушки, он потянул ее за собой на кровать.

– Скарлет! Скар… ой!

Они замерли. Зарычав от досады, Скарлет приподнялась на локтях. Из-за двери выглядывала Ико. Пробитый корпус андроида был обмотан бинтами – Ико решилась на этот отчаянный шаг, потому что ей осточертели любопытные взгляды, а о ремонте до возвращения на Землю можно было даже не мечтать.

– Прости! Нужно было постучать. Но ты не отвечала на сообщения и… – Ико буквально лучилась от счастья; странно было видеть такие эмоции на лице существа из проводов и искусственных материалов. – Зола очнулась!