Глава 24
ЧТО РАССКАЗАЛ ДОКТОР КУК О ГОРЕ МАК-КИНЛИ
Полностью маршрут Кука и Баррилла на вершину континента был повторен только в 2006 году, однако часть пути от седловины Карстенс до Южного пика Мак-Кинли в разные времена прошли многие альпинисты. Группы идут вверх по леднику Малдроу. Перед Большим ледопадом прижимаются к Северо-Восточному хребту и в районе седловины Карстенс взбираются на Северо-Восточный хребет. Далее, как и Кук, они следуют по хребту, преодолевают Кокскомб, от скалы Браун-Тауэр уходят вправо на ледник Харпер и так далее. Подобным образом шли в 1912 году Браун и Паркер и так же в 1913 году взбирались навстречу победе участники экспедиции Стака. И Том Ллойд в ходе успешной экспедиции аляскинских старателей в 1910 году тоже частично прошел этот путь, но от ледника Харпер направился к ближайшей вершине — Северному пику Мак-Кинли.
В книге «Мое обретение полюса», издание 1913 года, доктор Кук пишет о двух попытках Брауна и Паркера:
В первом предприятии они повернули назад от Северо-Восточного хребта, не сделав даже серьезной попытки восхождения. Этот хребет (хребет, по которому я поднялся на вершину горы Мак-Кинли) был объявлен непроходимым, и, следовательно, мое восхождение, по их мнению, было придумано. Весной 1912 года те же наемники атаковали этот хребет с запада и достигли точки около вершины. В сообщении Associated Press о данном достижении говорилось, что основным результатом экспедиции стало то, что Северо-Восточный хребет (хребет, по которому я поднимался) — проходим. Следовательно, те же самые люди, которых послали и которым заплатили мои враги, чтобы они опровергли мою работу, подтвердили, помимо своей воли, мое первовосхождение на гору Мак-Кинли .
Ральф Кэрнс, попытавшийся в 1912 году подняться на Мак-Кинли, попросил Фредерика Кука написать предисловие к его статье в журнале Overland Monthly, и Кук, согласившись, в этом небольшом эссе еще раз подтвердил свой маршрут:
Мы совершили первое восхождение [на Мак-Кинли] по самому восточному из трех северных хребтов в 1906 году. Гершель Паркер, поднимавшийся позднее, заявил, что Cеверо-Восточный хребет непроходим и что, следовательно, наше первовосхождение невозможно. В 1912 году он стартовал с севера, дошел до верхней части того же самого хребта, по которому мы совершили свое восхождение с востока, и заявил о том, что поднялся на вершину. Следовательно, он опроверг собственное обвинение, что мы не поднялись на гору .
Уже известный читателю Эдвин Балч в книге «Северный полюс и Земля Брэдли» приводит очень понятное рассуждение. Некий человек, одолевший неведомый путь, рассказывает о нем миру и хочет, чтобы все поверили ему. По своему собственному выбору он предъявляет доказательства: инструментальные вычисления, географические факты и прочее, но все они основаны только на его словах, поэтому многим приведенные доводы не кажутся убедительными. Но вот через некоторое время тот же путь проходят другие и повторяют то же самое, что рассказал первый. Теперь свидетельства первопроходца становятся куда весомее. Истина не связана с тем, все ли поверили исследованию; для того чтобы найти ее, необходимы сравнения и выводы .
Вслед за Куком по Северо-Восточному хребту Южный пик Мак-Кинли штурмовала в 1912 году экспедиция Брауна — Паркера. Балч в книге «Гора Мак-Кинли…» рассуждает о том, что Браун мог бы сделать и чего он не сделал:
После сражения с ветряной мельницей Фальшивого пика Браун, вероятно, думает, что нет никакой необходимости аналитически обсуждать восхождение Кука от ледника Руфь до вершины горы Мак-Кинли. Он не обращает ни малейшего внимания на длинное, подробное и скрупулезное повествование Кука о его восхождении в 1906 году на гору Мак-Кинли по точному маршруту выше 12 000 футов, по которому, по заявлению Брауна, он сам поднимался в 1912 году. Он не затрагивает ни один из вопросов альпинизма, должных рассматриваться любым горным историком, изучающим данный предмет; он не обсуждает ни высоты подъема, ни расстояния, которые проходились ежедневно. Он не говорит об описаниях Северо-Восточного хребта и Верхнего ледника Мак-Кинли, сделанных Куком. Браун просто игнорирует все, что связано с восхождением Кука на гору Мак-Кинли от ледника Руфь до вершины.
Указатель книги Брауна «Завоевание горы Мак-Кинли» сам по себе подтверждает эти высказывания. К рассказу о путешествии 1910 года дан указатель, где имя Кука появляется в девяти случаях. Также имеется указатель к рассказу о путешествии 1912 года, и в нем имя Кука вообще не встречается. Указатель книги «Завоевание…» — это элементарное доказательство того, что Браун оставил безо всякого внимания восхождение Кука.
Но ни одному альпинисту не удастся таким образом избавиться от притязаний альпиниста-конкурента. Определенное количество альпинистов сыграли роль критиков, но не Браун. Чтобы критиковать кого-либо или что-либо, нужно говорить или писать об этом лице или предмете. Вы не можете критиковать Леонардо да Винчи, оскорбляя Рубенса. Я говорю «оскорбляя Рубенса» ввиду того, что сегодняшняя критика стала означать неблагоприятное или неприязненное мнение о каком-то поступке или о какой-то высказанной мысли и критика почти всегда имеет оттенок язвительности. Но Браун никаким образом не обсуждал с точки зрения горного историка восхождение Кука на гору Мак-Кинли от ледника Руфь до вершины. А человек, пытающийся рассмотреть заявления разных восходителей на гору Мак-Кинли, должен был это сделать .
О преподобном Стаке.
Читатель помнит его аргументы в споре с геологом Бруксом: «Кук — франт… Мне трудно подавить в себе сильное подозрение, что он просто осел. А франт и тот, кто вызывает сильные подозрение, что он просто осел, никогда не поднимется на гору Мак-Кинли» ().
В январе 1910 года — Кук в это время покинул страну, а Пири, ликуя, праздновал свою пиррову победу — архидиакон Хадсон Стак писал Пири:
Обман уже выявлен и раскрыт, и я так сильно обрадован этими новостями, что не могу сдержаться и осмеливаюсь выразить вам свои самые горячие поздравления.
Иногда приходится сожалеть, что у нас в Америке нет таких известных способов вознаграждения выдающихся достижений, какие есть в Англии. Там они сделали бы вас лордом Пири Северного полюса, а герольды установили бы для вас Полярную звезду на лазурном поле, чтобы ваши потомки в течение многих поколений гордо носили символ вашего великого подвига.
В мировом рыцарстве географических исследований ваше место закреплено навсегда [Цит. по: ].
Невинные слова «франт» и «осел» — видимо, под впечатлением успехов Роберта Пири — превратились в куда более хлесткие эпитеты, о чем пишет Брайс:
В своей частной корреспонденции (историк перечисляет первоисточники — Д. Ш.) Стак называл Кука «великим обманщиком», «необычайным лжецом и жуликом» и «мошенником» и во время полярной полемики выступал против его «наглой попытки украсть последний большой приз географических исследований», который «принадлежал другому» .
В 1915 году Стак высказался следующим образом:
Я осмелюсь сказать со всей уверенностью, что любого человека, прочитавшего книгу доктора Кука и затем поднявшегося на вершину горы, никакие самые веские аргументы не убедят в том, что человек, написавший эту книгу, поднялся туда, куда он якобы поднялся, и стоял там, где он якобы стоял [Цит. по: ].
Очевидно, что после успешного восхождения на Мак-Кинли к неприязни к доктору Куку, жившей в сердце священнослужителя, прибавилась неизмеримая личная заинтересованность. Пири и Стак стали братьями по самозащите: доктор Кук угрожал их первенству на Северном полюсе и на Мак-Кинли. Объективности от Стака ждать не приходилось.
Эдвин Балч.
Фотография предоставлена Историческим обществом штата Пенсильвания
Сравнения Балча
В 1913 году в книге «Северный полюс и Земля Брэдли» Балч писал, что вопрос о реабилитации Кука «может быть решен в течение нашей жизни, через сто лет или двести, но совершенно определенно, что в конечном итоге это свершится верховным судом географических открытий, историко-географами, которые вынесут вердикт, и этот вердикт не будет пристрастным из-за приверженности кому-либо или из-за страха быть осмеянным; это будет вердикт, основанный исключительно на фактах» .
Балч не боялся потерять свое реноме, защищая Кука, как полагал Брайс, и в 1915 году первым выступил на слушаниях в поддержку первооткрывателя Северного полюса в Комитете по образованию Палаты представителей американского Конгресса. Верно не то, что Балч боялся, верно то, что его боялись. Сразу после выхода книги «Северный полюс и Земля Брэдли» генерал Хаббард направил Бриджмену встревоженное письмо:
Джентльмен из Филадельфии по фамилии Балч недавно опубликовал книгу с целью доказать, что поскольку Пири был на полюсе, то и Кук должен был там побывать, причем первым. Мистер Балч, я полагаю, окончил Гарвард и обладает определенными литературными достижениями [Цит. по: ].
Теперь процитируем замечательную главу «Сравнения» из книги Балча «Гора Мак-Кинли…» Балч сопоставляет описания Кука и свидетельства тех, кто шел за ним: Брауна, Стака и Ллойда. Всего в главе 19 сравнений. С небольшими сокращениями и опуская большую часть рассуждений, касающихся группы Ллойда, процитируем восемь наиболее важных:
Сравнение 4. Кук говорит, что он поднялся на Северо-Восточный хребет. Ллойд, видимо, поднялся на Северо-Восточный хребет. Браун говорит, что он поднялся на Северо-Восточный хребет. Стак говорит, что он поднялся на Северо-Восточный хребет. Чем же объясняется такое единодушие? Вероятно, тем, что Северо-Восточный хребет — лучший маршрут для подъема на гору. Но кто же явил миру тот факт, что Северо-Восточный хребет — это верный путь? Кук! До восхождения Кука о Северо-Восточном хребте ничего не знали, потому что на много миль вокруг не было ни души. И кто же первым присвоил этому хребту имя «Северо-Восточный хребет»? Кук! Об этом историческом факте забывает упомянуть архидиакон Стак, когда говорит, что обозначение «Северо-Восточный» этому хребту дал отряд Паркера — Брауна. Одно только сообщение о том, что Северо-Восточный хребет — наиболее простой путь на гору Мак-Кинли, само по себе — решающее доказательство в пользу Кука.
Абсолютную невозможность того, что кто-либо знал о Северо-Восточном хребте до восхождения Кука, показывает история пика Аржантьер. Картографическая служба Сардинии подготовила карту цепи Монблан и отметила на ней два пика: пик Аржантьер и пик Плин с разницей в высоте в 672 фута на расстоянии полутора миль друг от друга. И так было до 1863 года, пока мистер Адамс Рейли не открыл, что эти предполагаемые пики на самом деле — один и тот же пик, ошибочно топографически определенный как два при рассмотрении с разных сторон. И если уж такая ошибка оказалась возможной при правительственном исследовании, практически рядом с таким центром, как Шамони, очевидно, что никакой отдельный путешественник в дикой местности Аляски, на расстоянии многих миль и на тысячи футов ниже Северо-Восточного хребта, не смог бы рассказать о крутизне его склонов или о том, что это был самый легкий путь вверх на гору Мак-Кинли. Чтобы это выяснить, нужно туда попасть, и Кук был тем человеком, кто сделал это за четыре года до остальных.
И что же рассказывают нам четверо альпинистов о Северо-Восточном хребте? Кук предпринял попытку и примерно от высоты 12 000 футов до 14 000 футов двигался по заснеженному острому гребню «с отвесными обрывами около 4000 футов с каждой стороны». Браун следовал по этому гребню настолько близко к пути Кука, что если бы он прибыл туда несколькими годами ранее, то мог бы воспользоваться следами Кука. Говоря, что гребень был таким острым, что приходилось обрубать его вершину, и что слева он опускался на 5000 футов под головокружительным углом, а справа он ниспадал почти отвесно на 2000 футов, Браун почти в точности поддерживает Кука. То, что Браун провел так много дней на этом хребте, обусловлено тем фактом, что он продолжал бегать вверх и вниз, перетаскивая грузовые вагоны имущества. Стаку Северо-Восточный хребет показался беспорядочной зубчатой грудой из камней и льда. Чтобы сделать шаг, нужно врезаться в лед, а Стак был нагружен огромным количеством вещей, чем и объясняется то, почему он провел так много времени на Северо-Восточном хребте.
Сравнение 5. Относительно гребня Северо-Восточного хребта на высотах около 14 000 футов Кук говорит, что уклон составлял приблизительно 60°. Браун подтверждает это, сообщая, что при подъеме до 13 200 футов он с помощью угломера произвел одно измерение уклона в 50° и переходил склоны в 60° или больше, где он не рисковал задерживаться достаточно долго для проведения замеров. Относительно верхней части Северо-Восточного хребта Стак говорит, что хотя она и менее изломанная, чем нижняя часть, она адски крутая. Таким образом, и Стак, и Браун поддерживают Кука и полностью подтверждают правдивость его слов, а также своих собственных, приводя те детали, которые первый не мог выдумать, а должен был наблюдать, и которые, вероятно, не собирались выдумывать его последователи.
Сравнение 6. Кук поднялся с высоты 14 000 футов до 16 300 футов за один день. Он обнаружил, что острый гребень исчезает выше его лагеря, находящегося на высоте 14 000 футов, и в тот день «вскоре после полудня мы повернули от гребня на восток к леднику». То есть это должно было произойти на высоте около 15 000 футов. Браун рассказывает об острой, как нож, кромке хребта до отметки 14 400 футов, а на отметке 15 000 футов разбивает лагерь под огромными гранитными плитами. Стак приблизительно на высоте 15 000 футов сходит с гребня на Верхний ледник Мак-Кинли и идет прямо к большим вертикальным гранитным плитам. То есть относительно описания на высотах приблизительно между 14 000 и 15 400 футами Кук, Браун и Стак проявляют полное единодушие в своих утверждениях о Северо-Восточном хребте и об огромных гранитных скалах около вершины. Это означает, что они следовали одним и тем же путем; первопроходец ничего не выдумывает. Последователи могли подражать своему предшественнику, но первопроходец не имел ничего для отчета, кроме своих наблюдений. Это доказательство правдивости Кука.
Сравнение 7. Приблизительно на высоте 16 300 футов Кук разбил лагерь на Верхнем леднике Мак-Кинли на небольшом снежном поле в форме амфитеатра, где снег оказался подходящим, чтобы нарезать блоки для снежного дома. Браун устраивал привалы на высоте 15 800 футов и 16 615 футов на точно таком же небольшом снежном поле на Верхнем леднике Мак-Кинли. Лагеря Стака располагались на высотах 16 000 футов, 16 500 футов, 17 500 футов и 18 000 футов на снежных полях Верхнего ледника Мак-Кинли. Браун и Стак вновь подтверждают слова Кука.
Сравнение 8. После лагеря на высоте 16 300 футов Кука удивило огромное пространство. Еще с предгорий он увидел два пика, но только оказавшись на Верхнем леднике Мак-Кинли, он обнаружил, что к ним подходят несколько небольших хребтов. Браун в своем лагере на высоте 16 615 футов упоминает об огромных голубых ледяных склонах, в северном направлении ведущих вверх к гранитным опорам Северного пика, и о застывших снежных полях, в южном направлении спокойно простирающихся до скалистых очертаний Северо-Восточного хребта в пологом подъеме до Южного пика. Фотографии Брауна и Стака показывают огромное пространство. Но где, до того как Кук опубликовал свой рассказ, можно было найти какой-либо отчет об этом широком безбрежном снежном поле, окаймленном двумя хребтами, ведущими, соответственно, к Южной и Северной вершинам? И ответ таков: вы не найдете никакого подобного описания ввиду того, что до Кука никто не знал об этом снежном поле и этих хребтах. Их открыл Кук, и он первым рассказал о них миру.
Сравнение 9. Кук говорит, что после 16 300 футов восхождение было до смешного легким. Браун рассказывает о заключительных этапах подъема на вершину так: «Просто, как по наклонному теннисному корту, покрытому снегом». Стак утверждает, что, за исключением Северо-Восточного хребта, гора Мак-Кинли не представляет собой «особых сложностей для альпинистов с точки зрения техники». Верхний ледник Мак-Кинли в действительности стал просто долгой прогулкой по снегу. Заметим, что ничего не было известно ни об альпинистских особенностях восхождения, ни о легких участках, ни о препятствиях, прежде чем Кук опубликовал свой отчет.
Сравнение 12. Покидая лагерь на отметке 18 400 футов, Кук заметил «ледовый отблеск от громадных ледниковых полей, лежащих к северу от массива Святого Ильи». Это говорит опытный полярный путешественник, наблюдатель, проведший зиму в Гренландии и зиму в Западной Антарктике. Его наметанный глаз инстинктивно определил ледовый отблеск, исходящий от гигантской покрытой льдами территории, простирающейся в окрестности гор Врангеля, Блэкберна, Логана, Святого Ильи и других, территории, начинающейся на расстоянии менее 200 миль от горы Мак-Кинли. И ледяной отблеск над этим громадным заснеженным хребтом был бы хорошо заметен на расстоянии в 200 миль наблюдателю, находящемуся на высоте 18 400 футов на горе Мак-Кинли. Отблески ото льда и от поверхности земли видимы на огромные расстояния. Лейтенант-командор Рингголд с палубы своего корабля наблюдал «обычный для высокогорья отблеск» над островами Баллени (Восточная Антарктида) на расстоянии около 100 миль. Сэр Джеймс Кларк Росс с палубы своего корабля видел ледовый отблеск над Южной Землей Виктории (Восточная Антарктида) на расстоянии не менее 150 миль. Если бы Рингголд и Росс стояли на высоте 18 000 футов, а не находились бы на уровне моря, они легко заметили бы отблеск и ото льда, и от поверхности земли на расстоянии в 200 миль.
Наблюдение Куком ледяного отблеска — одна из тех кажущихся мелкими деталей, которую никто не будет выдумывать и которая поэтому несет уверенность. Более того, во всей литературе об Альпах нет, пожалуй, ни одного зарегистрированного случая наблюдения ледового отблеска горной цепи с другого горного хребта. Причина одна — за пределами полярных областей находится мало горных образований, где оледенение достаточно обширное, чтобы давать ледовый отблеск. Другая причина — немногие альпинисты являлись также и исследователями полюса, и, следовательно, мало кто из них заметит ледовый отблеск. По этим двум причинам наблюдение Кука — фактически единичное, если вообще не уникальное в истории альпинизма, и эта чрезвычайная исключительность становится отличным доказательством честности Кука. Возможно, во всем повествовании Кука нет ни одного более убедительного факта, подтверждающего его восхождение на гору Мак-Кинли, чем наблюдение ледового отблеска над горами Врангеля и Блэкберна.
Сравнение 17. Примечательным доказательством успеха Кука и успеха Стака служат их наблюдения за небом на вершине. Кук в 10 часов утра пишет, что «небо было темным, как в полночь», и далее: «необычное низкое темное небо» и «нейтральное серовато-голубое пространство». Стак, в свою очередь, пишет: «Мы впервые заметили темнеющий тон неба в Большом бассейне, и он усиливался по мере того, как мы поднимались. Это был глубокий, насыщенный, яркий, прозрачный синий цвет, темный, как берлинская лазурь, но с большей голубизной». Это — одна из тех деталей, которую человек не выдумает: он либо наблюдает, либо вспоминает то, что читал. Однако сообщения о данном феномене встречаются редко, поскольку, как отмечает Стак, такое иссиня-черное небо почти никогда не упоминалось в печати. Чуть ли не единственная запись, которую мне удалось вспомнить относительно темного неба на больших высотах, сделана мистером Чарльзом Пэком, когда он пишет о Сьерра-Неваде в Испании: «Казалось, что небо, если посмотреть вверх, сохраняет свой обычный бледно-голубой оттенок. Но ни при этом, ни при других наших восхождениях я не видел такого глубокого темного оттенка индиго, почти всегда преобладающего в Альпах и Пиренеях на высотах более 10 000 футов».
Однако возникает сомнение: является ли такое темное небо постоянным феноменом на высоких пиках? То, что Кук говорит о нем как о темном или серовато-голубом, а Стак — как о голубом, может объясняться цветом стекол в очках наблюдателей: вероятно, у Кука стекла обычного дымчатого цвета, а у Стака — желтого оттенка. Более того, несомненно, что наблюдателю в темных стеклах небо кажется темнее, чем если глядеть на него без очков .
Прервем Балча. Этот пункт «Сравнений» стоит дополнить еще одним высказыванием Стака, в котором упоминается «темное небо» над вершиной горы Мак-Кинли. Соответствующие его слова прозвучали в 16-й главе нашей книги: «Мы поняли одно — выдержка на такой высоте должна быть более продолжительной, чем внизу; вероятно, из-за темноты неба».
Балч завершает 17-е сравнение словами:
Наблюдения Стака относительно темного неба также подтверждают правдивость Кука, и, возможно, ни одно утверждение Стака не доказывает факт его собственного восхождения так полно, как его наблюдение темного неба на вершине. Но странно, что лучшее сравнительное доказательство восхождения Стака представлено Куком .
Страх
Сенатор от штата Вашингтон Майлз Пойндекстер опубликовал в Congressional Record следующее заявление:
До начала так называемого полярного спора все, кто когда-либо сталкивался с Куком в исследовательских экспедициях, хорошо отзывались о его характере и компетенции. Когда полярная полемика разгорелась и стала более ожесточенной, была предпринята попытка дискредитировать Кука атакой его отчета о восхождении на гору Мак-Кинли. В данном случае, как и в своей более поздней полярной экспедиции, доктор Кук опубликовал доклад о проделанных исследованиях. В майском номере журнала Harper’s Monthly за 1907 год он описал физико-географические условия и особенности рельефа во время восхождения на гору Мак-Кинли. А в 1908 году изложил все это в книге.
До этих публикаций никто не описывал вершину Мак-Кинли. Никто не утверждал, будто знает ее внешний вид или условия на ней. Кук тщательно описал Северо-Восточный хребет, его остроконечную вершину и путь к самой высокой точке горы; огромные вертикальные гранитные скалы на подступах к Срединному леднику или Большому бассейну, лежащему между северным и южным пиками, и указал, что южная вершина — более высокая из двух. Никто никогда не приводил этих данных до их публикации Куком.
В журнале Skribner’s Magazine за ноябрь 1913 года архидиакон Хадсон Стак опубликовал отчет о более позднем собственном восхождении на гору. В нем он подтвердил каждую физическую особенность, отмеченную Куком в ранее опубликованном докладе: и острый гребень Северо-Восточного хребта, и трудности восхождения, и огромные гранитные скалы на входе в Большой бассейн, и северный и южный пики, и тот факт, что южная вершина — более высокая.
Трудно объяснить ранее опубликованное точное описание этих особенностей, представленных впервые, если не признать действительным восхождение Кука на вершину горы [Цит. по: ].
Террис Мур приводит интервью, которое альпинист Норман Брайт взял в июле 1937 года у Уильяма Тейлора, участника экспедиции Тома Ллойда.
Вот любопытная часть их диалога:
Билли рассказал мне, что они выбрали Северную вершину, чтобы поставить флагшток, потому что снежная Южная вершина не видна из Фэрбанкса.
— Знали ли вы, что другая вершина выше?
— Когда мы смотрели на два пика, нам не казалось, что какой-то из них выше, но говорят, что другая вершина выше на 300 футов .
В своей книге Кук говорит о Южной вершине: «Этот пик был самой высокой точкой, и к ней стремились наши изнуренные души» ().
Кук — первый, кто за четыре года до Тома Ллойда объявил, что вершина Северо-Американского континента двуглава, подобно вершине Европы, нашему Эльбрусу, имеющему две макушки — западную и восточную.
Первопроходец назвал высоту Южного пика — 20 390 футов. В течение многих лет высота Мак-Кинли определялась как 20 320 футов. Точность Кука, право, поразительна.
Доктор Кук заявил, что два пика — Южный и Северный — находятся на расстоянии двух миль один от другого. Исторически существовала большая цифра — четыре мили, однако современные измерения подтвердили точность глазомера Кука: действительно, две мили!
К этому великолепному перечню географических открытий Брайс добавил следующее:
Кук описал естественное место для лагеря на высоте 12 000 футов. Стак поставил лагерь именно на этой высоте, описав его теми же словами, и многие современные альпинистские руководства говорят, что это единственное хорошее место для лагеря на Северо-Восточном хребте. Доктор Кук точно описал такие особенности рельефа, как «гигантская скала» в конце хребта, скала, которая в наше время называется Браун-Тауэр; второе естественное место для лагеря на высоте 16 300 футов, сегодня привычно используемое альпинистами; сравнительно легкий склон и снеговые условия на верхнем леднике между вершинами; «несколько миниатюрных горных цепей, восходящих к двум главным пикам» и «ряды гранитных вершин», которые можно увидеть на фотографии Стака в его книге. Кук также упоминает «ледяной шельф» под самой вершиной, замеченный другими самыми первыми восходителями, включая Гранта Пирсона, чей рассказ о восхождении в 1932 году упоминает «довольно ровное плоскогорье у основания купола вершины» .
Уолтер Гоннасон, профессиональный горный инженер, привел свой, уже не географический, а геологический аргумент. Вот статья из газеты Arizona Daily Star, журналисты которой взяли у Гоннасона интервью в 1994 году:
«Маршрут, выбранный Куком, подводит к мысли, что вершина из сланца, — сообщил Гоннасон. — Весь Северный пик состоит из сланца или аргилита. Если бы я собирался высказать догадку, из чего состоит вершина, не бывав на ней, то я бы сказал, что она из сланца, так же как и Северный пик, тем не менее она вся из гранита».
Одной из причин, заставляющих Гоннасона верить в то, что Кук достиг вершины, была следующей: человек, имея практические знания в области геологии, заявил, что вершина из гранита .
Рассуждение не совсем корректно, поскольку в 1906 году геологическое строение Северного пика было неизвестно. Но тем не менее дилемма «гранит или аргилит?» возникла. Геологические наблюдения Кука (гранит!) оспорил Уошборн, который, по словам Теда Хекаторна, «категорически заявил, что это аргилит» . Далее журналист рассказывает, что в июне 1996 года Верн Теджес достиг вершины и, спустившись на 60 футов, нашел выходы породы, образцы которой определили как гранит .
Удивительно много фактов говорят в пользу доктора Кука! Невозможно представить себе, что все перечисленные открытия и совпадения удачно выдуманы, или, по Брайсу, выстроены гениальным умом Кука, или, по Уошборну, подсмотрены с больших расстояний в 1903 и 1906 годах (вспомним прекрасный пример Балча по поводу пиков Аржантьер и Плин). Но зачем громоздить эти экзотические предположения? Не проще ли (естественнее и честнее) произнести слова, буквально просящиеся на язык: «Доктор Кук в сентябре 1906 года достиг вершины Мак-Кинли, он был первым»? Что мешает?
Есть два ответа.
Один — обобщающий, исторический. Мешает то, что меньше чем через год после победы над Мак-Кинли Фредерик Кук отправился открывать Северный полюс, а вернувшись спустя два года, объявил, что открыл его. И тогда зависть и послушные деньги ударили по Куку, сбили с ног, погубили. Но это — глобальная истина. Услышав такой ответ, Браун, Стак, Мур, Уошборн, даже Брайс пожали бы плечами, а первые четверо покрутили бы пальцем у виска.
Второй ответ, напротив, донельзя конкретен. Мешает то, что врагами Кука участок от Амфитеатра ледника Руфь до Северо-Восточного хребта объявлен непроходимым. Каждый из пятерых оппонентов уверенно заявлял об этом.
Браун:
Там был промежуточный ледник и полный хаос из вершин между ним [Куком] и его предполагаемым маршрутом по настоящему «Cеверо-Восточному хребту» [Цит. по: 12].
Стак:
Если доктор Кук, подходя к вершине с юга, поднялся бы на нее по северо-восточному острому гребню горы, то он должен был пересечь по крайней мере две или, вероятно, три очень высоких ледяных хребта, подниматься на их гребни, спускаться на тысячи футов к ледникам внизу и взбираться по противоположным склонам [Цит. по: ].
То, что подобное осуществимо за столь короткое время, которое назвал Кук, обсуждать бессмысленно, — подытожил Стак.
Мур:
Паркер и Браун продемонстрировали, что последняя верхняя миля «маршрута» Кука, заявленного им в 1906 году, на самом деле проходима. Но этот действительный факт так или иначе ничего не говорит о безнадежно трудных 20 милях в середине «маршрута», опубликованного доктором Куком в 1906 году .
Вот она — оценка одного из знатоков, летописца Мак-Кинли: «безнадежно трудные 20 миль».
Уошборн:
Никто еще не проходил от Восточного хребта до хребта Карстенс. Девственные стены между двумя этими хребтами — одна из самых обрывистых и опасных территорий Северной Америки .
Картина, данная Брауном, наиболее правдоподобна. Хаоса, правда, нет — вполне можно идти к цели. Комментарий Стака говорит о его географической некомпетентности, вполне простительной. Мур и Уошборн дружно запугивают читателей.
Теперь Брайс. Он пишет:
Маршрут ледник Руфь — хребет Катакомбы, а это самый вероятный маршрут Кука, никто не повторил до 1969 года. Отряду Джозефа Дэвидсона потребовался 21 день, чтобы достичь вершины, и понадобилось навесить 10 500 футов перил .
Помимо веревок Брайс перечисляет другое специальное альпинистское снаряжение, использованное группой. И, наконец, окончание мини-лекции: «Гипотетический маршрут Ваале — гораздо менее прямой, а технически в некоторых местах более сложный» .
Смысл прежний: Восточная версия крайне трудна, а версия Ваале еще труднее, стало быть, приблизиться к Мак-Кинли Кук не мог. Брайс поддерживает своих кумиров и союзников, но присмотримся повнимательней к его словам. Это ведь Уошборн на первый план выдвинул Восточную версию, заявив, что она — наиболее приемлемый маршрут для доктора Кука; мы предположили тогда, что знаменитый фотограф относится с таким пиететом к Восточной версии, потому что хочет отвлечь нас от версии Ваале. Брайс, называя Восточную версию «самым вероятным маршрутом Кука», на том же пути. И сам себе резко противоречит. В главе 19 мы цитировали его слова, что «на основании топографии и на основании почти всех приведенных направлений» маршрут Кука «был тем самым маршрутом, по которому следовали все первые экспедиции».
Статья в журнале DIO: «Большинство — если не все — описаний, данных в его [Кука] повествовании о восхождении, указывают на хребет Карстенс как на основу маршрута» .
Так сделаем очевидный вывод: самый вероятный маршрут Кука — и есть путь по Северо-Восточному хребту! Но Брайса, как и Уошборна, столь очевидный вывод категорически не устраивает. Страх царит. Царит нежелание допустить Кука на Северо-Восточный хребет. Господствует удобный опыт Брауна, Паркера и Раска, говорящий о том, что пересечь Восточный хребет невозможно.
Экспедиции 1910 года Брауна — Паркера и Раска достигли двух результатов. Были сделаны выводы о фотографиях доктора Кука, и появилось заключение, что дороги из Амфитеатра ледника Руфь к Северо-Восточному хребту нет. Первое открытие было ожидаемым, но тем не менее стало сенсацией. Второе оправдывало беспомощность участников обеих экспедиций и давало в руки главных преследователей Кука сильную карту — выходило, что Кук физически не мог достичь Мак-Кинли. Первый результат был бесспорным, и он словно гарантировал, что и вердикт «невозможно» так же надежен. В главе 14 мы видели, что этой надежности грош цена. Раск, следуя стрелке, нарисованной Барриллом в Доказательстве С, попал, как говорится, не в ту степь и сказать по существу ничего не сумел. Веселой компании Брауна, которой удалось выполнить задание человека, «всю свою жизнь посвятившего исследованиям на благо человечества», не хватило «переносного стального моста протяженностью 150 футов», чтобы преодолеть ледопад, который в последующие годы многие и многие обошли без особых трудов.
