Я плавал в пространстве. Спокойно, не торопясь, с интересом оглядываясь и рассматривая миры, окружающие меня. Посмотреть было на что. Сначала я увидел космос. Глубокий-далёкий, празднично освещенный ярким сиянием миллиарда звезд, мирный какой-то, я бы даже осмелился произнести — тёплый на ощупь. Представляете? Будто вы как в юности на минутку задремали на пляже: в ушах смутно плывёт шум и гам, смех детей, разговоры ваших друзей, звонкие удары волейболистов по мячу, пахнет рекой, выброшенными на берег водорослями и немного шашлыком, а вашу кожу ласково гладит вечернее солнышко. Красота, истома, покой…

Потом что-то заставило меня резко обернуться. Еще улыбаясь от счастья, я посмотрел назад. Улыбка замерзла на моих губах. За своим плечом я вдруг увидел нереальную картину — гигантская фигура в странном космическом скафандре, скрываясь в тени вечной ночи, недвижимо сидела в огромном каменном кресле. Сказочного Святогора можете себе представить? Только без кольчуги и меча, а в скафе с зеркальным светофильтром на шлеме? Вот его я и увидел. Картинка была совершенно правдоподобна и целостна. Я вспомнил — подобное я уже видел однажды. Года три тому назад, когда отходил от наркоза после пустяковой операции… Операции? Больница?! Наркоз?!!

— Поднимайся! — вдруг гулко прогремело у меня в голове. — Вставай! Ты уже здоров.

Веки дрогнули и с трудом раскрылись. Плавно включился, набрал обороты и громко зашуршал обдув. Голую кожу обдало сначала холодным, а потом тёплым воздухом воздушного полотенца, убирая с неё последние капли геля. Привычно положив руки на борта капсулы, я подтянулся и заторможено сел.

Капсула! Чёрт! Как я в неё попал? Последнее, что я помню, это толчок в грудь и кровь, расплывающаяся на лицевой маске человека в скафандре… Где я?

— Где я? — В ушах проскрежетал хриплый голос. Ну да, после маски капсулы, подающей пациенту воздух в смеси с аэрозолью необходимых лекарств, голос частенько напоминает хрип пропойцы… Пальцы правой руки машинально скользнули по груди и остановились, нащупав какое-то незнакомое уплотнение. Я медленно посмотрел вниз. На правой грудной мышце белела отличающаяся по цвету кожи, неаккуратная трёхлучевая, немного похожая на мерседесовскую, звезда. Вот оно что… Значит, воспоминания меня не обманули.

— Кто ты? — Теперь мой голос звучал как надо: требовательно и сердито. — Ты не искин Шурка Балаганов…

— Я не искин Шурка Балаганов, как ты его называешь… — перебили меня. Причем — по мыслесвязи. О, как! Все чудесатее и чудесатее получается… — Этот искин временно отключён мною от управления кораблём. Ты на своем фрегате, капитан-лейтенант, в медотсеке. Только что завершилось твое лечение. Оно прошло вполне успешно. Ты здоров. Фрегат стоит на планетоиде, поле невидимости включено. Корабль к бою и походу готов.

Я поморщился.

— Как же вы меня задрали с этим капитан-лейтенантом… Ты еще и завлабом меня назови. Он тоже к бою и походу всегда готов… Кто ты?

— Мне не известен титул «завлаб». Поэтому не будем к нему пока прибегать. Но ты — действительно капитан-лейтенант флота? Тут нет ошибки в формулировке или взаимного недопонимания? Не спеши, подумай и ответь. Это очень важно.

— Действительно, действительно… Каплей запаса военного флота России. Права ношения чёрного мундира с золотыми галунами, фуражки с крабом и кортика не имею. А что это меняет? — Не знаю, я неосознанно так сказал. Именно этими словами. Врать и пудрить мозги неведомому собеседнику я не собирался. Ведь действительно я и был капитан-лейтенантом флота в запасе. Только не космического, а военно-морского. Да еще и на Земле. Однако тогда я сразу не уловил этот небольшой нюанс. Прохлопал ушами. А потом стало поздно.

— Это многое меняет и объясняет, капитан-лейтенант. Мне не известна планета Россия, но согласно заложенным в мои базы инструкциям, я обязан в любой, самой критической и угрожающей непосредственно мне гибелью ситуации, придти на помощь действующему офицеру флота Джоре, офицеру, находящемуся в резерве, отставнику, капитану космического корабля или другому должностному лицу по нисходящей служебной иерархии. Равно как и гражданам, не являющимся военнослужащими, в соответствии с ситуационным перечнем, определенным Административным Кодексом, Уставом Флота и другими нормативными документами расы Джоре. Разрешите представиться, капитан-лейтенант, — технический специалист II класса Звездного Флота, управляющий кристалл КА-117-ОН-6322899, командир ретрансляционного поста дальней космической связи!

Тут мне враз и поплохело. Я вдруг осознал, что неведомо Чудо-Юдо говорит со мной на русском языке…

— Так… КА-117… технический специалист, твою мать… короче — на каком языке ты со мной говоришь, а?!

— Это ваш родной язык, капитан-лейтенант, именуемый вашим сознанием как «русский». Доступ получен при ментоскопировании во время лечения… Конкретный клан Джоре, к которому вы принадлежите, по характеристикам и особенностям русского языка моим информационным банком памяти не определяется. Предположительно ваш язык относится к полностью утраченной и забытой в период «Тёмного Тысячелетия» языковой подгруппе погибшего в ходе войны клана «Ранеосс»…

— Хватит долбить меня этим «капитан-лейтенантом», специалист, — прервал я его. — У меня сейчас ум за разум зайдет… К чему ты еще получил доступ в моей голове? Докладывай! И почему ты думаешь, что я принадлежу к расе Джоре? Слушай, погоди минутку… Что-то мне нехорошо. Я сейчас…

У меня закружилась голова, и я бессильно откинулся назад. Моя чудо-капсула своими датчиками уловила дисбаланс и полный раздрай в организме, повышенное сердцебиение и карусель в мозгах, и сразу же из её стенок вылезли и озлобленно, по-змеиному зашипели несколько разноцветных шлангов пневмоинъекторов. Последнее, что я запомнил, был все тот же сидящий в каменном кресле гигант в незнакомом скафандре. Вдруг зеркальное стекло его шлема медленно пошло вверх, а за ним клубился мрак, и царствовала холодная пустота. А потом кто-то мне прямо в ухо огромной анакондой прошипел: «Дж-ж-оре-е-е»…

Наверное, о дальнейшем мне лучше все же рассказать самому. В общем, из зрительного зала киноэпопея выглядела примерно так…

Этот побитый метеоритами планетоид, на котором я просидел больше недели, пытаясь наладить систему маскировки, снятую с погибшего корабля-разведчика, имел своего хозяина. Да-да, совершенно верно. Управляющий кристалл КА-117-ОН-6322899, прошу любить и жаловать. Я потом пробрался к нему в погреба и взглянул на это чудо-юдо инженерной мысли. Точнее, на технического специалиста II класса и командира ретрансляционного поста дальней связи непосредственно я посмотреть не мог, он был надежно укрыт чёрной броней, но с полноразмерным видеоизображением управляющих кристаллов я познакомился. Красивая штука. Тридцатисантиметровый кристалл густого фиолетового цвета, в диаметре сантиметров двенадцать, наверное. Все это великолепие укрыто в подобие кукурузного початка метрового размера, это его внешние накопители и прочие устройства, а огромный початок спрятан в толстом бронированном цилиндре. Эдакая матрешка получается. «Смерть Кощея в игле, игла в яйце, яйцо в утке, а утка в духовке…» — дальше вы и сами помните. Или наша супер-пупер накрученная вакуумная бомба по размерам. Кстати — намного меньше, чем американская «Мать всех бомб». Но злее её раза в четыре. Как говорится умными людьми и русскими оружейниками: «Справный петух толстым не бывает»! Наше устройство «Отцом», кстати, называется. Об остальном сами догадаетесь, не маленькие.

Так вот. Ретранслятор не представлял собой ничего особенного. Пустынное место дальнего космоса, другими словами — настоящие задворки. Пыльный и пустынный планетоид с остатками металлических лохмотьев антенного поля на поверхности. Кроличья нора ретрансляционного поста с отдельным помещением для КАОНа, так я решил называть командира и технического специалиста, подземным уровнем для аппаратуры и аппендиксом для реактора. За три тысячи лет, прошедших с тёмных веков взаимного истребления кланов Джоре, реактор сдох, антенное поле разрушилось, и пост вышел из строя. Но это никого особо не расстроило — не стало и самой расы Джоре. Она полностью погибла в огне межклановой войны. Остались только ничем не подтвержденные слухи и сказки о ней, четыре Старшие расы, то ли бывшие слуги, то ли вассалы Джоре, да мертвые обломки некогда великой и мощной космической расы. Вроде этого поста, погибших и все еще Летучими голландцами бороздящих космос пустых и продырявленных боевых кораблей, разбитых и разграбленных военных баз на дальних планетах. А капельку энергии для выживания КАОНу давали спрятанные на экстренный случай среди железного лома бывших антенн поглотители жесткого излучения расположенного рядом красного карлика. Так командир ретрансляционного поста и дождался меня.

За время пока я ломал аграфскую аппаратуру маскировки, КАОН тихой сапой копал яму под меня. Точнее — под Шуру Балаганова. Это ему было сделать — как два пальца… оплевать. Все-таки управляющий кристалл II класса древних мастеров Джоре был несоизмеримо выше, чем искин «десятка» ранга «Крейсер», стоящий у меня в «Пиле». Несоизмеримо! Вот он и влез незаметно в мозги моего искина, подчинил его, а потом всласть покопался в базах данных Шурки. Заодно и скачав из его мозгов все, что понравилось. А понравилась, точнее, безмерно удивила КАОН моя медицинская карта из искина медкапсулы. Особенно данные моего генетического анализа. Они показывали 97, 8 % совпадения со средними показателями генома расы Джоре. Вот так-то, ребятушки! А это ведь совершенно иное дело! КАОН дождался, когда я в очередной раз залёг в капсулу по своей надобности, и повторил генетический анализ. Только он весь очешуел от примитивности и несовершенства моей чудесной капсулы. КАОН-то знал и помнил другую технику. Но анализ сделал. Он дал такие же результаты. Лезть ко мне в голову технический специалист побоялся. Это грозило ему немедленным уничтожением сознания. Однако хитрая кукурузина порылась в базах Шурки Балаганова и нашла другой выход. А именно — обучающую программу для комплекса «Гонерио», сделанную на основе моей мнемограммы. Самый первый, еще не редактированный вариант мнемограммы, снятой с моего спящего мозга, был на русском языке… КАОН мигом разобрался с ним и нашел несколько чрезвычайно далеких от оригинала языка Джоре, но вполне узнаваемых слов: «род», «твердь», «молот» и «пиво». Удивительно, правда? Не «Мукузани» какой-нибудь, а явно ячменное, мутноватое и водянистое «Пиво». Во-о-о, братцы! Знай наших! Выпил пива, взял молот и жахнул по тверди. Если это небо — то запулил молот вверх. И все! Род тебя сразу признал — ты уже Джоре!

Это открытие потрясло управляющий кристалл КА-117-ОН-6322899! Рядом с ним, можно сказать в одном строю, в двух шагах, плечом к плечу и локоть к локтю был капитан-лейтенант запаса Военно-космического флота расы Джоре. Правда, ни пойми какого клана… Но это дело десятое! Технический специалист приготовился радостно завизжать! Но вдруг его пробила мысль — не помешает еще одна проверка… Подозрительная какая каменюка…

Нужно сказать, что блюдя тишину и свой покой, технический специалист взял на себя в этой системе роль полтергейста, эдакого Барабашки. Он уже давно руку набил, взламывая искины кораблей мусорщиков и совершая всякие мелкие, но неприятные диверсии и пакости, устраивая аварии, толчки под руку и подножки этим работягам. Приходилось ему и убивать разумных, используя пушки и ракеты не так давно погибших в системе военных кораблей. Людьми он визитёров не считал. Людьми в его понимании были только Джоре. О нехороших делах, творящихся на здешнем кладбище, меня уже предупреждали Брегге и Полковник. Но я их не послушал. И правильно сделал. Но вернемся к нашим баранам. Уже немного осталось, баранов этих. Короче!

Совсем коротко — мысль замудрить последнюю проверку мне, и мой отлёт на буксире для проверки работы аппаратуры «Пелена» совпали по времени. А потом в это интимное действо грубо вломился штурмовик Легионера. Остальное вы знаете. Я убил его, а он убил меня. Ну, или очень уж хотел убить. Но тут не выдержал военный кристалл Джоре. От мысли, что он вновь останется один на очередные три тысячи лет, у КАОНа перекрутило всю кристаллическую решётку. Он испугался и заревел на искина Шурку, как марал в период гона. Шурка перетрусил до заикания и тетеревом-косачом защелкал на управляющий модуль «Гонерио». Тот, как простенький искин всего лишь пятого поколения, которому в принципе не доступны глубокие переживания и высокие, экзальтированные чувства его старших товарищей, совершенно не испугался. Он спокойно и продуманно дал своей железной банде команду отстыковать от хвоста дрейфующего буксира ТЗП, погрузил меня с пробитой и запененной наноботами грудью на «рыбий скелетик» и немедленно отбыл на планетоид. Благо, за это время буксир и сцепившийся с ним штурмовик практически подошли к нему. А там дело было организовано как в учебнике. Шурка дал луч на посадочную глиссаду, открыл люк и приготовил медкапсулу. Она и завершила всю эту суету, заштопав мне развороченную грудь, сделав что-то вроде дефибрилляции и продув легкие кислородом. И вот я вновь молодой и здоровый! Да еще с такой красивой трёхлучевой звездой на груди, которая, впрочем, должна скоро сойти. Позавидовать можно!

Я и завидую…

— Ну, и что дальше делать-то будем, КАОН? Ты меня спас от смерти, вылечил, объявил чистокровным Джоре. Все это хорошо. С одной стороны. А если посмотреть с другой, а? Что мне теперь делать, как жить дальше? Ты мне все жизненные целеустановки сбил и перетасовал. Все планы порушил. Что мне сейчас делать, завтра, через год? Я не знаю… Ты говоришь — я здоров, корабль к походу готов, лети, мол, голубок! А куда лететь? А лететь действительно надо. Всю жизнь у тебя здесь, на планетоиде, да под пологом, как таракан под тряпкой, не просидишь ведь…

Командир поста угрюмо молчал.

— Ты что молчишь, а, КАОН? Кстати, а ты можешь стать видимым? Ну, какая-нибудь голография, а?

— Могу… — буркнул технический специалист. Через пару секунд в кают-компании приглушенно сверкнула вспышка, и я увидел довольно молодого парня в серо-красном мундире. Я с любопытством уставился на него.

— Так вот ты какой, север… Хм-м… да-а… Откуда картинка?

— Это внешность специалиста в военной школе дальней связи, который готовил меня на должность командира ретрансляционного поста. От него же и слепок сознания… А уж создать и управлять голопроекцией мне, техническому специалисту II клас…

— Всё-всё! Всё мне понятно! Э-э, да ты ведь личность, КАОН?

— Конечно, капитан-лейтенант!

— Прекрати, КАОН! Я в запасе, и совершенно не ощущаю себя действующим офицером… Зови меня просто по имени — Стас. Пока ограничимся этим…

— Вот и я об этом хотел сказать, Стас. О нашем дальнейшем сотрудничестве. Боюсь, оно полностью невозможно. Ты в запасе, а я на службе. Меня от присяги и выполнения долга никто не освобождал. Я не могу покинуть пост и отправиться с тобой.

— Э-э, КАОН… — мягким голосом произнёс я. — Ведь давным-давно нет ни кланов Джоре, ни их флота, да и твой пост разрушен и не работает. Ты существуешь только благодаря сложившимся исключительным обстоятельствам…

— Я не могу нарушить заложенные в мою личность установки и ограничения.

Мы помолчали. Я с интересом продолжал рассматривать его. Все-таки легендарных Джоре я еще не видел. Ничего, так… Человек как человек. Только серо-красный костюмчик диковато смотрится.

— КАОН, а ты можешь сменить цвет и крой мундира? Все же он не очень похож на флотский…

— Есть одна лазейка…

Мы начали говорить одновременно, одновременно и замолчали, а потом заинтересованно уставились друг на друга.

— Продолжай, КАОН, что ты хотел сказать?

— Есть только один выход, Стас. Мне может отдать прямой приказ оставить пост и перейти под свое командование только действующий офицер Флота, капитан-лейтенант…

— Увы — запаса… — перебил я его. — Здесь, на твоём планетоиде, я на военной службе не восстановлюсь. Нужен штаб Флота. Причем, весьма высокого уровня! Не дивизион тральщиков, а дивизия крейсеров! А чтобы его найти — опять же нужен ты. Замкнутый круг получается. Тупик. Другого варианта нет?

— Другого? Другого варианта нет. Если только… — КАОН глубоко задумался. Я затаил дыхание, боясь сбить его с мысли.

— Изменить цвет и покрой… Цвет и покрой, — пробормотал КАОН и поднял на меня ошарашенные глаза. — Цвет и покрой мундира можно изменить лишь в одном случае, Стас. Если ты примешь мою личную присягу тебе, как вождю клана Джоре, и возьмешь меня под свою руку. Тогда ты дашь мне цвета клана, мундир клана и отличительные знаки клана. Переход в клан под личный вассалитет вождя не противоречит Уставу Флота и другим законам Джоре, Стас… Что означает титул «Завлаб» в клане «Ранеосс», Стас? Прошло так много лет, и я не знаю этот титул, его статус, возможности и полномочия…

И он с надеждой посмотрел на меня. Наверное, три тысячи лет одиночного заключения сделали технического специалиста II класса более гибким и способным к компромиссам и поиску нестандартных решений.

— Завлаб? Хм-м… Обычный, в общем-то, титул. Выше, чем «комот», равен «комвзвода» и «столоначальнику», пожалуй, но немного ниже «правителя канцелярии с портфелью». «Замкомпоморде» прошу не называть! Ну-у, в самом широком смысле эта должн… виноват, — этот титул — означает «Вождь», наверное. Как-то так… Хм-м… А на самом-то деле… Каган, князь, ярл, завлаб, понимаешь ты, — все это обозначает лишь одно: ты отвечаешь за всё! За жизнь и смерть твоих людей, за то, чтобы в их котелках не переводилось мясо, а в чашах — ставленный мед. За то, чтобы шумели свадьбы, чтобы в люльках семей клана орало больше младенцев, чем молчало в гробах покойников, за… За многое, в общем! Да! Завлаб — это вождь! И что это нам дает?

Фигура молодого человека в серо-красном мундире подошла ко мне на два шага и преклонила колено.

— Завлаб клана Джоре «Ранеосс»! Я прошу вас принять меня, управляющий кристалл КА-117-ОН-6322899, специалиста II класса дальней связи Звездного Флота Джоре, под вашу руку на службу клану «Ранеосс»! Обещаю отдать все свои знания и умения служению своей новой Родине, своим соклановцам. Долг и Клан!

Я неотрывно смотрел на него, молчал и думал. Дело, начавшись с пустячной оговорки, заходило слишком далеко. Но назад, пожалуй, пути нет. Путь был только один — вперед! И, возможно, он приведет меня к моему дому… На этом пути КАОН будет мне надежным попутчиком. Я встал и протянул к нему руку.

— Принимаю тебя под свою руку, нарекаю тебя именем Каон, даю тебе долг Служения и включаю тебя, Каон, в списки клана… Вот только за прошедшие три тысячи лет название «Ранеосс» немного изменилось. Некоторые фонемы редуцировались, и теперь наш клан носит имя «Росс»! Отныне ты — Каон Росс, первый по счёту офицер Флота клана. Даже вперед меня ухитрился проскочить…

Одухотворенный Каон поднялся с колена.

— Поэтому мы сейчас немного изменим твою форму, мичман. Их у тебя будет две — повседневная и парадная. Начнем, пожалуй, с парадки… Так, во-первых, цвет чёрный, цвет открытого космоса… Та-а-к… тут два ряда золотых пуговиц, они как звезды будут. Золотые галуны на рукавах, нет, не по количеству лет службы… Попробуй твои три тысячи лет на рукавах шевронами изобразить… Это не рукава получатся, а какие-то пожарные шланги… Теперь фуражка, кокарда, две золотые ветви на козырек… Отлично! Хм-м… еще кортик… Кортик хочешь? — Я посмотрел на члена клана номер раз. Он отчаянно закивал головой. — Будет тебе кортик, мичман… А что? Вроде, ничего смотрится? Глянь сюда, Каон.

Вновь с шорохом развернулась плоскость голографического экрана. В ней отразилась стоящая в свободной, полной достоинства и сдержанной силы позе, фигура молодого офицера в парадной военно-морской форме Советского Союза.

Да! И с кортиком. Мне самому понравилось.

— А теперь быстро мчимся в какой-нибудь флотский штаб и восстанавливаемся на действительной службе. Ну же, мичман! Ведь ты связист, ты же должен знать места их дислокации, коды «Свой-чужой» и цифровые пароли допуска на объекты. Знаешь? Тогда — летим!