Посмотрите на него! Вот он стоит, живое воплощение беспомощности, при виде его невольно приходит на ум, что от старости никому не уйти. Как справедливо заметил Элсхот, «туман времени гасит огонь наших глаз». Дрожащий и скрюченный, опираясь на две трости, он мешкает на краю тротуара и не решается перейти улицу, потому что транспорт движется нескончаемым шумным потоком. Нам, молодым, шум и суета привычны. Бензин мы, можно сказать, впитали с молоком матери, и клаксон сопровождал наши детские игры. А у этого старикана способность ориентироваться формировалась в спокойные, я бы сказал даже, застойные годы карет, запряженных смирными лошадками.

До чего же он жалок, когда стоит вот так и озирается, видимо ожидая помощи, а люди проходят мимо, не обращая на него ни малейшего внимания. В такие минуты в голове у меня рождаются прекрасные и даже возвышенные мысли. Внутренним взором я как бы вижу себя самого в двухтысячном году: опираясь на палку, я медлю в нерешительности на краю широкого бульвара будущего, в страхе перед проносящимися мимо ракетами и низко плывущими самолетами городского транспорта. Неужели никто не протянет мне тогда руку помощи?

Я подхожу к старику и беру его за локоть.

— Пошли, — говорю я.

В потоке машин как раз наметился просвет. Я тащу его за собой.

— Молодой человек, — бормочет он.

О пресловутая стариковская благодарность! На ходу киваю ему и тащу дальше.

— Спокойно, — говорю я. — Мы почти у цели.

Но моего старичка просто распирает от благодарности.

— Молодой человек… — твердит он.

Я уже вытащил его на тротуар, и мы оба целы и невредимы.

— Пустяки, — говорю я с усмешкой. — Надо же помогать друг другу, на то мы и люди, верно?

И я по-приятельски хлопаю его по плечу, может, слишком сильно, потому что он весь как-то оседает.

Затем я поворачиваюсь и иду прочь. Но он окликает меня и, когда я оглядываюсь, делает мне знак вернуться. Я, улыбаясь, подхожу к нему. Кто-кто, а я-то знаю, что за этим последует: сейчас он предложит мне сигарку.

— Это совершенно лишнее, — великодушно заявляю я, останавливаясь перед ним.

Но старикан смотрит на меня очень сердито.

— Молодой человек, извольте отвести меня обратно. Я жду автобуса.