Тем временем на территории университета «Деррисдир» Бен Боз в компании Оскара Стэплтона и двух его друзей — Джонатана Марлоу и Дэниела Либерманна — осматривал парк и университетские постройки. Эти трое парней представляли триумвират «Писательского клуба».

От Франклина и Шеридана они узнали, что Бен Боз, возможно, является убийцей и что, согласившись участвовать в подготовке «ловушки» для Боза, они подвергают себя большому риску. Однако студентов успокаивал тот факт, что, как им сказали, в окружающем лесу полным-полно агентов ФБР, которые напичкали повсюду малюсенькие микрофоны и держат все под своим контролем.

Оскар и его товарищи провели Боза в здание театра, построенное в итальянском стиле на триста мест, затем показали ему астрономическую обсерваторию и суперсовременную библиотеку. Стэплтон обратил внимание гостя на уникальность и закрытость университета «Деррисдир», упомянув при этом устав, сохранившийся еще со времен Якобса, и силу университетских традиций.

После этого Оскар заговорил о знаменитом литературном клубе, который существует в университете на протяжении уже многих и многих поколений и является абсолютно независимым, — о «Писательском клубе». Оскар рассказал Бозу о розыгрышах, издевательстве над новичками, злых шутках, инсценировках эпизодов того или иного литературного произведения, которые проводятся здесь в течение уже более ста лет, а также об отваге и высокой организованности, отличающих членов клуба. Бозу все это очень понравилось, и он с удовольствием отправился со студентами в глубину леса, к аллегорическим садам — «Шахматной доске», «Саду роз» и «Лабиринту Тесея».

«Шахматная доска» представляла собой квадрат восемь на восемь метров. На нем стояли шахматные фигуры высотой в человеческий рост.

— Эту «Шахматную доску» придумал наш бывший преподаватель литературного творчества Майкрофт Дойл, — пояснил Оскар. — Каждая фигура представляет какого-нибудь знаменитого писателя.

Боз догадался, что король белых — это Платон, а король черных — Аристотель. Он также узнал Эсхила по его лысому деформированному черепу, Сервантеса — по отсутствию одной руки, Гомера — по его слепым глазам, юного Гете — по конькам, Шекспира — по… потому что он — Шекспир. А кто тут был королевами? Аспазия Милетская и Алиенора Аквитанская.

После «Шахматной доски» настал черед «Сада роз».

— Это тоже идея Дойла, — продолжил Оскар. — Дань уважения произведению, созданному в средние века Гильомом де Лоррисом и Жаном де Меном, — «Роману о Розе».

Этот сад представлял собой ансамбль из розовых кустов, посаженных так, чтобы, если посмотреть на них сверху, они были похожи на одну гигантскую розу.

В заключение Бозу был показан «Лабиринт Тесея». Он состоял из высоких, в два с половиной метра, живых изгородей — настолько густых, что продраться сквозь них было просто невозможно. Тупики, замкнутые круги, параллельные проходы — в общем, настоящий лабиринт. В некоторых ответвлениях стояли гипсовые статуи Тесея, Миноса и Минотавра, бросавшие свирепые взгляды на тех, кто осмеливался потревожить их своим появлением. Трое студентов смело шагали вперед: они прекрасно знали здесь каждый поворот. Боз прошел вместе с ними к центру лабиринта, представлявшему собой заросшую травой круглую площадку, посередине которой находился водоем. Осмотревшись, Боз заметил следы костра: обуглившиеся куски дерева в ямке, обложенной по периметру камнями.

— Наверное, вы собираетесь здесь, чтобы обсудить свои новые подвиги? — спросил он. — И вы, конечно, знаете верный способ исчезнуть отсюда в случае неприятного сюрприза.

Студенты улыбнулись. Впрочем, Либерманну и Марлоу улыбка далась намного труднее, чем их лидеру Стэплтону: эти двое больше, чем он, тяготились обществом гостя-великана.

— Само собой разумеется! — бодро ответил Оскар.

Однако ни он, ни тем более его друзья не стали рассказывать Бозу о тайных подземных ходах.

Вскоре здесь появился и четвертый студент — Маколей Хорнбилл. Тот самый рыжеволосый юноша, который заблудился в подземелье и просидел там трое суток. В силу доказанной им преданности «Писательскому клубу» он сразу же стал одним из его руководителей. После того как Хорнбилл представился гостю, тот присел на стоявшую здесь скамейку.

— К счастью, ваш преподаватель Дойл не очень увлекался творчеством Данте, — сказал Боз, — а иначе у вас тут был бы водоем с горькой водой, изображающий реку Стикс, и чучела мертвецов и призраков, развешанные на деревьях!

Шутка Боза, однако, не вызвала большого восторга у студентов.

— Мистер Боз, — загадочно произнес Оскар Стэплтон, — как раз о мертвеце мы и хотели бы с вами поговорить.

«Ну да, о мертвеце», — подумал Боз. Он ждал, когда Оскар заведет разговор на эту тему, с той минуты, когда юноша сообщил о найденном им и его друзьями трупе. Боз заметил, что руководитель «Писательского клуба» смотрит ему прямо в глаза, а вот трое других студентов избегают встречаться с ним взглядом и ведут себя слишком скованно. То ли их смущало присутствие малознакомого человека — к тому же писателя, — то ли что-то еще…

На самом деле парней терзали сомнения, успеют ли сотрудники ФБР вовремя вмешаться.

— Расскажите мне поподробнее, — попросил Боз. — Что это за мертвец?

Оскар, как всегда, стал говорить от имени своих товарищей.

— Чуть больше четырех месяцев назад в десятке километров отсюда, на стройплощадке возле автострады, произошло какое-то странное событие. Мы услышали посреди ночи рокот полицейского вертолета и на следующий день отправились посмотреть, что там случилось.

— Ну и?..

— Там было полно полицейских. Однако ни тогда, ни позже в прессе по этому поводу не появилось ни одного слова, да и вообще во всей округе никто ничего не говорил. Увидев полицейских, мы пошли по лесу назад и по дороге наткнулись на улику, оставленную Патриком Тердом.

При упоминании этого имени Боз вздрогнул. Данный прием Стэплтон заранее отработал по указанию Франклина, который и надоумил Оскара назвать Бозу имя его сообщника. Это был смелый ход.

— Какую улику?

— Его визитную карточку. Он наколол ее на сухую ветку на уровне глаз. Она была вымазана кровью.

Боз молчал. Внешне невозмутимый, он держал свой левый кулак в ладони правой руки и, сжав челюсти, смотрел, не отрываясь, на Оскара, словно других студентов вместе со всем окружающим миром больше не существовало, — они потеряли всякую значимость в сравнении с тем, о чем сейчас говорил их товарищ.

— Продолжайте, — потребовал Боз.

— В лесу были следы, как будто там кто-то стремительно промчался. Наверное, этот парень пытался от кого-то убежать. А еще он хотел, чтобы об этом узнали и его нашли… В случае если все закончится плохо. Именно поэтому он, видимо, и оставил свою визитку.

Боз стал кусать изнутри свои щеки.

— Вы показывали ее полиции? — спросил он.

Оскар громко рассмеялся и выразительно посмотрел на своих друзей, пытаясь заставить их вести себя поактивнее.

— Конечно нет! Это было бы глупо. Вы только представьте, у нас появилась прекрасная возможность написать сенсационную статью в университетскую газету! О нас бы заговорили во всей Новой Англии! А может, даже и во всей стране. Нет, мы никому ничего не сказали и не скажем, пока не разберемся в этой истории сами.

Боз никак не отреагировал на заявление Стэплтона. Он лишь спросил:

— А что было дальше?

— Дальше? Ничего. В течение целых трех недель… А потом Либерманн, — Оскар показал рукой на своего товарища, и тот очень натянуто улыбнулся, — натолкнулся на труп. Недалеко отсюда. Труп лежал в снегу и был наполовину завален листьями.

— Я увидел его совершенно случайно, — решил вставить Либерманн. Однако он произнес эти слова неестественно быстро, как будто испугался собственного голоса.

Боз пристально посмотрел Либерманну прямо в глаза, и тот еще больше смутился.

Оскар, по-прежнему прекрасно контролируя себя, продолжил:

— Не нужно было быть судебно-медицинским экспертом, чтобы догадаться, что Патрика Терда задушили.

Боз машинально разжал свои кулаки.

— А вы уверены, что это был именно он?

— Конечно. До того как он оставил свою визитную карточку в лесу, она, вероятно, лежала у него в заднем кармане джинсов: мы заметили на ней прилипшие волокна джинсовой ткани. Эти волокна абсолютно идентичны волокнам его джинсов. Как ни странно, у этого парня не было при себе ни документов, ни каких-либо других бумаг, ни ключей, ни телефона, ни денег. Ничего. Не было даже хотя бы еще одной визитки.

Боз вдруг резко изменил свое поведение: он улыбнулся и развел своими гигантскими руками.

— Это поразительная история! — воскликнул он. — Я знаю немало людей, которые с радостью захотели бы оказаться на вашем месте — лицом к лицу с драмой такого масштаба! Труп задушенного человека? ФБР, наверное, наградило вас медалью?

— ФБР ничего не знает, мистер Боз. Мы никому не передавали этот труп. Он все еще у нас.

После подобного заявления руководителя «Писательского клуба», произнесенного с некоторым апломбом, наступило долгое молчание.

И вдруг у Боза начался нервный тик: пальцы на его руках стали дергаться.

— А вы не шутите? — недоверчиво спросил писатель. — Вы хоть понимаете, что вам грозит? Это ведь укрывательство преступления и воспрепятствование проведению уголовного расследования!

Оскар тут же подумал, что если он хорошо сыграл свою роль, то этот злодей сейчас наверняка начнет совершать одну оплошность за другой.

— Где сейчас находится труп? — поинтересовался Боз.

Все четверо членов «Писательского клуба» переглянулись.

— Сначала мы его спрятали в громадной морозильной камере в университетской кухне, — ответил Оскар. — Спрятали очень хорошо, так что можете быть уверены, что там его никто не видел. Затем мы решили, что нужно полностью исключить какой-либо риск, и перенесли его обратно в лес. Он лежит в герметичной упаковке в укромном месте.

— А чего вы, собственно, добиваетесь?

— Правды.

Боз сидел на скамейке, а Оскар стоял прямо перед ним, глядя на своего собеседника сверху. Боз пожал плечами.

— Какой правды?

— Мы сейчас являемся четырьмя активными членами «Писательского клуба» и четырьмя его руководителями. Мы будем работать над тем, чтобы распутать это дело. Как частные детективы.

— А с какой целью?

— С той же, с какой работаете вы. Чтобы написать хорошую книгу!

Снова наступило молчание. Боз обвел парней пристальным взглядом. Живые изгороди лабиринта вокруг них казались такими густыми, что создавалось впечатление, будто люди, находившиеся здесь, были отрезаны от остального мира.

— Кроме вас об этом никто ничего не знает?

— Никто. Это — тайна нашего клуба. Вы — единственный, кому мы об этом рассказали.

— А почему именно мне?

Оскар наклонился чуть ближе к Бозу и тихо произнес:

— Мы хотим, чтобы вы нам помогли.

Боз не смог удержаться от ухмылки.

— Каким образом?

— Мы приняли это решение еще сегодня утром, когда слушали ваше выступление. Мы поняли, что вы не остановитесь ни перед чем ради того, чтобы написать хороший роман. Именно такой подход нас устраивает. Мы сейчас всецело заняты только одним: как написать роман об убийстве Патрика Терда. — Стэплтон выпрямился и с самоуверенным видом продолжил: — Если вы отвергнете наше предложение и попытаетесь донести на нас властям, то мы будем все категорически отрицать. У вас нет никаких улик, и ваши показания будут противопоставлены показаниям четырех решительно настроенных парней. Что касается ночи третьего февраля, то у каждого из нас имеется железное алиби!

Боз покачал головой.

— Что конкретно вам от меня нужно?

Оскар, улыбнувшись, ответил:

— Чтобы вы помогли нам в проведении расследования убийства Патрика Терда! Здесь, в университете «Деррисдир», мы очень стеснены в своих действиях. Хотя у нас уже есть кое-какая информация об убитом, ее еще нужно перепроверить. Кроме того, нам требуется помощь при написании самого романа. Может, вы могли бы порекомендовать нам издателя? Или написать вступление? Разумеется, мы будем следовать рекомендациям, о которых вы упоминали сегодня утром: рассказывая о реальных событиях, нужно изменить имена, место действия, обстоятельства… Никто ни о чем не должен догадаться!

Оскар вел себя вызывающе: он стоял перед Бозом, скрестив руки на груди, с видом человека, который осознает, что переступает дозволенные границы, но которому на это наплевать. Более того, он даже наслаждался подобным экстремизмом.

— Ну, что скажете, мистер Боз? В нашем распоряжении имеется прекрасное начало сюжета: труп, разлагающийся весной в лесу Нью-Хэмпшира… В своем выступлении вы говорили, что писатель при создании детективных романов должен стремиться к точности и правдивости… Вы когда-нибудь сталкивались с более благоприятной для этого ситуацией, чем сейчас?

Боз медленно поднялся. Он был приблизительно на две головы выше Оскара. Настоящий великан.

— Это слишком рискованно, — заявил он. Его голос прозвучал довольно жестко.

— Но у нас в конечном счете может получиться прекрасный роман! Так что игра, как говорится, стоит свеч!

Боз положил свою правую руку юноше на плечо и очень серьезно, но при этом с легкой улыбкой сказал:

— Мне нужно подумать… Главным образом, проработать саму концепцию, как — в случае моего положительного ответа — мы могли бы заняться всем этим вместе. Я и вы четверо.

Когда через некоторое время члены «Писательского клуба» докладывали о своей встрече с Бозом Франклину и сотрудникам ФБР, они все единодушно заявили, что при этих словах у писателя на лице появилось странное выражение. Им всем невольно показалось, будто это не они завлекли его в ловушку, а он придумал способ, как припереть их к стенке…

Прежде чем покинуть университет «Деррисдир», Боз зашел попрощаться с Эмерсоном и Франклином и даже кое-что им предложил:

— У меня есть своя собственная коллекция настоящих вещественных доказательств, которые в разное время были обнаружены полицией. Они фигурировали в проводившихся когда-то давно расследованиях. Все они — подлинные.

Боз сказал, что его приятно удивил уровень студентов, с которыми он беседовал сегодня утром. Ему, признаться, хотелось бы еще раз сюда приехать и провести здесь, в здании университетского театра, своего рода конференцию, на которую можно было бы собрать полностью всех студентов, чтобы совместно с Франклином продемонстрировать им классические элементы детективного романа и поговорить о том, может ли реальность раствориться в вымысле. Боз собирался привезти с собой экспонаты и фотографии из своей коллекции, а еще предлагал проследить историю судебной медицины от XVIII века до наших дней. К этой работе он намеревался привлечь историков и других ученых мужей университета.

— Прекрасная идея! — восторженно воскликнул Эмерсон.

Общее собрание всех студентов в здании университетского театра? Вещественные доказательства? История судебной медицины?

Франклин не знал, что и думать.

— Давайте организуем все это недельки через две-три, — предложил Боз.

Когда в тот же день Франклин отчитывался фэбээровцам о своей последней встрече с Бозом, он признался, что у него появилось такое ощущение, будто ситуация полностью выходит из-под его контроля…