Глава 7
КОРОЛЕВСКАЯ ЖИЗНЬ
Вот она — королевская жизнь! Все за тобой бегают, хвост заносят (причем в буквальном смысле — шлейфы у моих платьев после коронации удлинились вдвое), пылинки сдувают, складочки расправляют, в рог заглядывают. Только что па руках не таскают, но это пока случая не было. Особо отличился кухмистер, который стал регулярно ходить ко мне для обсуждения меню, обязательно уточняя, не желает ли мое величество чего-то особого. Это «что-то особое» все чаще стало проскакивать в речи моего окружения и в совокупности с ожиданием во взглядах постоянно сбивало меня с толку. Куда уж еще особей? В блаженном неведении я прожила несколько дней. Одно смущало — какие-то странные кривые ухмылки Дэна, адресованные прислуге и всякому, кто ко мне приближался с выражением абсолютной преданности на лице. Причем ухмылялся он так, чтобы никто не заметил. Я и сама обратила внимание далеко не сразу. А обратив, пожалела бедняг. Ну похожи люди слегка на идиотов с такими лицами, так для меня же стараются. Мы находились на тенистом пляже, и Дэн, тщательно выглаживая песок, на котором вырисовывалась моя фигура, на прямой вопрос уже рассмеялся:
— Так ведь они поголовно уверены, что ты беременна, и ждут, когда это начнет проявляться. Ничего-ничего, пусть тренируются.
Черствые люди эти короли. Окружающие переживают, беспокоятся, а ему весело. Хоть бы намекнул кому, что тревога ложная. Господин Тиан на второй день удовлетворенно констатировал, что беременность в брачную ночь не наступила и в ближайшее время нам можно об этом не беспокоиться. Свое дело он знал и рисковать моим здоровьем и головой одного придворного лекаря не собирался.
Мы наслаждались уединением. Небольшой домик в распадке над кристально чистым голубым озером стал нашим пристанищем на ближайшую перспективу. Никакого расписания, никаких встреч, никаких государственных дел! Данное мне слово касательно того, что медовый месяц будет всецело нашим, Дэн свято держал, лишь один раз отступив от него, и то не по своей вине. Я спала и видела сладкие сны, прелестью не уступавшие яви, когда в них ворвались посторонние звуки. Кто-то разговаривал звенящим шепотом в гостиной. Обнаружив, что спину никто не согревает, я сделала вывод, что мой возлюбленный дезертировал из супружеской постели. Не иначе вездесущая соперница по имени «власть» настигла нас.
— Какого… хаоса ты сюда явился?! Или тебя мои приказы не касаются? — яростно шептал Дэн.
— Тише, жену разбудишь, — отвечал, судя по фамильярности, Дэйтон.
Никто, кроме него, не позволял себе общаться с королем на «ты».
— Если она проснется и узнает, что кто-то явился по делам, я тебя разжалую из советников и отправлю посланником в Сиртан.
— Мы всегда можем сказать, что я пришел вас проведать и по-родственному пригласить в гости в родовое имение Лисэйтов. У Илана скоро день рождения. Так ты подпишешь мне документы?
«Ох, конспираторы», — сонно подумала я, передумав возмущаться. Если переживают, как бы я не проснулась, значит, совесть есть. Да и Дэйтона жалко, наверняка припекло, раз пренебрег приказом.
За завтраком Дэн, предварительно удостоверившись, что его ночная отлучка останется без последствий, и превентивно загладив свою вину самым действенным способом, небрежно помахал надушенным конвертом:
— Элиа и Дэйтон зовут нас в гости в свой замок. Поедем?
Ловко! Это Дэйтон с собой принес или после отправил?
— Мы же сегодня собирались на водопады.
— Нет-нет, не сегодня, а как выдастся свободное время. Просто знай, что там нам всегда будут рады.
Нисколько не сомневаюсь, что в герцогстве Лисэйт королю и королеве будут рады. Нам везде рады.
Второй зафиксированный случай нарушения идиллии случился со мной. Я ждала Дэна на веранде, чтобы вместе отправиться обследовать древние развалины, когда из-за угла, тревожно озираясь, показался Эрдал:
— Доброе утро, ваше величество. Нижайше прошу простить за вторжение, но дело не терпит отлагательств. Нам срочно нужна ваша высочайшая резолюция по вопросу женского образования.
Я мысленно выругалась. Как главное заинтересованное лицо я прекрасно осознаю, что без меня они там заварят кашу, но если секретаря увидит Дэн!.. Получится, будто я сама же нарушаю наше соглашение.
— Эрдал, вы понимаете, насколько его величество будет недоволен, если застанет вас здесь?
— О, я отдаю себе отчет, чем рискую, но ваше мнение нам крайне важно.
И что с ними делать?
В результате мы едва успели обсудить проблему, и я в двух фразах поделилась своими соображениями, после чего поторопилась отправить секретаря восвояси. Как только он скрылся, на лестнице раздались королевские шаги. Уф, надеюсь, пронесло!
Дэн ничего не сказал, но меня потом преследовало чувство, что он все слышал, — уж больно вовремя появился.
За время отдыха мы побывали в красивейших уголках страны: загорали на морском побережье, гуляли под сенью тропических лесов, наблюдали за непугаными животными в королевском заповеднике. Были в Южных Андорах. Этот крупный горный массив имел массу достопримечательностей. Среди них необыкновенной красоты высокогорные луга, где встречаются реликтовые растения и даже животные, давно исчезнувшие в других местах. Там водятся драконы, и я их видела! Что на земле, что в воздухе эти твари необычайно быстры. При габаритах с небольшой самолет они подавляют своей мощью. Зрелище весьма устрашающее, но завораживает. Любой палеонтолог от зависти бы удавился. Если бы не магия, ареал их обитания не ограничивался бы горами, люди это понимали, поэтому предпочитали не трогать Андоры и их природную Силу. На первом этапе войны даже дроу обошли горы стороной, но при отступлении выжгли Андорское место Силы… впрочем, им самим от освободившихся драконов досталось гораздо больше, чем людям. Королевские перстни отпугнули рептилий, да и магией с человеческих земель не пахло. Но до сих пор четыре чешуйчатые особи числятся неучтенными. Возможно, были уничтожены и пока на их тела не наткнулись люди, а могут и спать. Этот вариант в будущем чреват неприятностями.
А вот пещерных собратьев летучих драконов, как сказал Дэн, дроу умели приручать. Проверить слухи об этом ему случилось десять лет назад, когда пещерный дракон загнал его в Магические Врата, ведущие в никому не ведомый мир без магии. На Землю.
В Андорах мы прожили пять дней, совершили прогулку по знаменитым Андорским пещерам, главной достопримечательностью которых был Хрустальный грот — уникальное творение природы, ослепительно красивое и изящное. Если бы не было так холодно, я бы пожелала остаться на ночь в этом чудесном месте. Дэн мое настроение уловил очень точно, и вечером меня ждал сюрприз в виде совершенно реальной иллюзии грота, с тем отличием от подлинника, что тут имелась роскошная кровать. В свете звезд с прозрачного потолка падали загорающиеся на долю секунды капли и тут же исчезали в маленькой каменной чаше. Я была в восторге, но на всякий случай спросила, не стали ли стены нашей спальни такими же прозрачными снаружи, какими мы видим их изнутри. Дэн только рассмеялся, а утром с самым серьезным видом сообщил, что из коридора открывается такой шикарный вид на обнаженную королеву среди хрустальных друз, что на него накатило бешеное вдохновение, и вот результат. Я сперва по его лицу определила, что любимый шутит. Он в последнее время вообще много улыбался и смеялся. Более того, все, кто имел честь знать короля раньше и мог сравнить, отмечали, насколько он изменился: повеселел и помолодел. Но тут Дэн повернул ко мне лист бумаги, и я обомлела: чуть искаженные толщей хрусталя пропорции совершенно не скрывали ни моего умиротворенного лица, ни вопиющего бесстыдства голого тела. Рисунок своей откровенной эротичностью напомнил те давние наброски, которые Дэн втайне от меня прятал в секретере в пору нашего первого знакомства.
Это что же, все желающие этой ночью могли наблюдать порнуху в нашем исполнении? Убью! Сначала своего веселого супруга, ни капли не смущенного и не взволнованного возмутительным открытием. А потом сровняю с землей всех остальных. Покушение с треском провалилось на третьей секунде. Дэн перехватил меня вместе с орудием будущего убийства — подушкой и в стихах расписал, как мы в следующий раз будем шокировать окружающих, подглядывающих через прозрачные стены. Потом признался, что пошутил, стены надежно скрывают от посторонних наши бурные ночи, и мы дружно воплотили рифмованные строки в жизнь.
Благодаря неистощимой фантазии Дэна нам никогда не было скучно. В его арсенале имелась сотня мест и предложений, куда еще съездить и что посмотреть. Везде нас ждали, были готовы услужить и достать хоть из-под земли то, что вдруг понадобилось бы королевской чете. Словом, медовый месяц стал раем, который очень хотелось продлить на неопределенное время.
В конце отпуска мы посетили мою вотчину — княжество Гертай. Это первое мероприятие, носившее полуофициальный характер. Нас встречал цвет гертайского дворянства, которое давало обед и устраивало танцевальный вечер. Торжества перемежались частными прогулками, негласными встречами и экскурсиями. О делах при этом почти не говорилось, так что поездка вышла довольно приятной. В Гертае давно наступила весна, пробивалась молодая трава, цвели сады и полевые цветы. После тропических пляжей здесь было прохладно и как-то по-домашнему хорошо. Перед княжеским дворцом в нашем присутствии высаживали молодые березки, привезенные из России. Мы лично посадили по деревцу, после чего катались на лодочке по пруду. Когда возвращались мимо новой березовой аллеи, Дэн шепнул мне, чтобы я взглянула на нее магическим зрением. Все саженцы были будто окутаны дымкой, а два в одном ряду сверх того переливались разноцветьем заклинаний.
— Это наши. Помимо общего заклинания благополучного укоренения, вижу ускоренный рост, защиту от вредителей, непогоды, ветра и умышленной порчи.
Вот это да! Какая забота. Как бы не додумались мемориальную табличку навесить.
В целом Гертай произвел на меня благоприятное впечатление. Никто не лез, не спешил с выражением верноподданнических чувств. Тихо, спокойно, с достоинством. Здесь можно отдыхать от столичного шума и дворцовой атмосферы.
Владения Дэйтона оказались по соседству, и мы решили доехать до них, чтобы поздравить Илана со вчерашним днем рождения. По пути обозревали мое хозяйство. Несмотря на то что никакого объявления не давалось и решение стало спонтанным, народ каким-то хитрым образом прознал о нашем появлении и восторженно сопровождал нас на протяжении всего пути. Между делом я узнала, что герцогство Лисэйт до войны было маленьким, но независимым государством. Дроу устроили в нем базу для продвижения на северо-восток. От населения в Лисэйте почти никого не осталось, от правящей верхушки тоже. После освобождения земель войсками Лаэнтера пустынные территории использовались объединенной армией четырех королей как плацдарм для наступления. В общем, потоптались здесь солдатские сапоги основательно. Зато теперь многострадальная земля в хороших руках. Вряд ли, конечно, Дэйтон сам заправляет всеми делами — у него масштабы не те, но порядок полный. Дома справные, люди сытые, защитная лесополоса вдоль дороги тянется, оросительные каналы вычищены и полны воды, поля готовы к севу.
Нас ждали хозяева. Мы расцеловались с Элианелью, Илана Дэн подхватил на руки, констатировав, что мальчик вырос и потяжелел. Дэйтон должен был прибыть попозже, так что обедали без него. Сидели на солнечной лужайке, согретой весенним теплом. Легкая плетеная мебель радовала тело, ветерок колыхал кружевные оборки зонта над столиком, воздушный десерт таял на губах.
Король возился с племянником, разбирая с ним коробки с привезенными подарками. Среди них — большая коллекция минералов, поднесенная нам в горах, и объемная модель дракона, работающая на принципах магических иллюзий. Очень забавная штука. Сделана в виде уменьшенного драконьего яйца, разворачивающегося во взрослую особь, размеры которой можно варьировать от кошки до натуральной величины дракона. Игрушку Дэн вручил Илану в руки, но предупредил, что пользоваться ей можно только под присмотром взрослых. Еще когда мы сами рассматривали это чудо, я выразила сомнения в целесообразности такого подарка пятилетнему малышу. Это просто небезопасно. Дэн удивленно заметил, что Илан носит кинжал с двух лет и ни разу им не порезался. Разумеется, он понимает, что такое «нельзя» и «опасно».
Глаза принца горели. Видно было, что ребенку не терпится испытать своего ящера. И тем не менее он безропотно ушел в сопровождении слуги расставлять минералы по полкам, потому что так сказал дядя.
— А мама пока придумает место, где можно выпустить твоего дракона, чтобы он ничего не сломал, — утешил Дэн племянника, подсаживаясь к нам.
Элианель рассказывала последние дворцовые новости. Мода на ампир стремительно завоевывала сердца женщин, причем уже не только высшего круга. Реформа образования стала не менее популярной темой в светских кругах. Принцесса рассказывала, а сама будто чего-то ждала, ласково посматривая на сына. Улыбнувшись витиеватому комплименту брата, воспевающего красоту двух самых дорогих ему женщин, Элианель заметила:
— Вижу, вы счастливы. Как отдохнули?
— Прекрасно! — в один голос ответили мы и наперебой начали рассказывать о путешествии.
— Как ты мог! — нахмурилась принцесса при упоминании живых драконов. — Подвергнуть жену такой опасности! В Машином положении…
Элианель замолчала, заметив, как мы переглянулись.
— Простите, — потупилась она. — Я знаю, что до официального объявления не принято говорить… но весь двор только и болтает о беременности королевы.
— Во-первых, пока драконы находятся под магическим контролем, они не причинят вреда человеку. «Занимательное драконоведение», Элечка. А во-вторых, в твоем возрасте пора бы перестать верить сплетням.
— Так, значит, вы не… Но как же… А брачное ложе? Мастер не мог ошибиться!
— Разве Дэйтон не говорил тебе? Мы ночевали в моих старых покоях.
— При чем тут Дэйтон, мы вместе заходили в опочивальню утром. Постель выглядела, словно… э-э… Заклинание отсутствовало!
— Забавно. То есть кто-то злодейски воспользовался предназначенным нам заклинанием. Решил, чем добру пропадать…
Мы рассмеялись.
— Нет, мне в принципе не жалко, но какие наглецы! — хохотал Дэн. — Прискорбно, что наказание возможно осуществить лишь наполовину.
— Почему?
— Не стану же я сечь беременную женщину. Но герой-любовник свое получит.
— Осталось его найти.
— Это несложно. Беременность среди служанок долго не скроешь. А вычислить отцовство — дело техники.
— Думаешь, парочка была из прислуги?
— Уверен. Благородному человеку подобное и в голову бы не пришло.
Обсудив загадочное происшествие, Элианель взгрустнула. Прибежал Илан, и она рассеянно дала разрешение играть с драконом на лугу перед замком. Дэн отправился с ним, чтобы показать и объяснить тонкости обращения с игрушкой.
— Ничего не могу с собой поделать. Каждый раз, как он уводит его за собой, сердце не на месте, — с отчаянием смотрела им вслед принцесса. — Но вы тоже хороши! Почему не воспользовались заклинанием? Ведь оно гарантированно работает! Данэй так хотел наследника! А теперь что? Уповать на милость небес — как глупо. Все наши старания пошли прахом, того мастера уж след простыл, а нового искать не один год.
— Глупо? После двух выкидышей глупо лекаря не слушать! А он сказал — пока нельзя.
Повисла неловкая пауза. Элианель смотрела на меня во все глаза.
— Прости, — выдохнула она наконец. — Я не думала, что и у тебя были подобные проблемы.
— Ничего, — поднялась я. — Мы уверены в благоприятном исходе дела. За сына не переживай, он останется с тобой.
— Откуда ты знаешь? Даанэль что-то говорил?
— Это я говорю. Значит, так и будет.
Приезд Дэйтона вечером означал конец нашего отпуска. Мужчины надолго закрылись в кабинете, а ко мне напросился Эрдал. Меня ждали корреспонденция и длинный список кандидатов на аудиенцию. Я выудила из пачки письмо родителей, а все остальное оставила до завтра. На ночь глядя работать вредно, мне и так предстоит нелегкое дело.
Укладываясь спать, я завела разговор с мужем об Илане, спросила, как ему понравился дракон, хотя мальчишка и без того прожужжал отцу уши о чудесном подарке, и мы все это слышали. Дэн очень тепло отзывался о племяннике, а я чувствовала, что рвусь на две части: жаль любимого, который в мальчике души не чаял и, пожалуй, видел в нем сына, и не менее жалко Элию, чье материнское сердце исходило ревностью. В любом случае это ее ребенок, и нам бы лучше оставить их обоих в покое.
— Пожалуй, будет честным вознаградить Дэйтона с семьей отпуском. Мы возвращаемся, он и так долго тебя подменял.
— Надо обдумать, я без него как без рук.
— Это будет справедливо. И Элиа обрадуется такому подарку, у нее столько идей для Илана!
— Пожалуй, но…
— Дэн… как думаешь, господин Тиан скоро снимет свою блокаду? Может, у него и для успешного зачатия найдется зелье?
— Не знаю, в любом случае торопить события мы не станем. Как бы ни хотелось, твое здоровье мне дороже. Пусть все идет своим чередом.
В результате этого разговора Илан остался с родителями, а я решила поговорить с лекарем: досконально выяснить степень риска и поторопить его с отменой контрацепции.
Первым делом по возвращении я наслушалась комплиментов от свиты, как необыкновенно похорошело мое величество после замужества. Врут, конечно. Дэн каждый день меня уверяет, что дальше хорошеть некуда. Самочувствие за время медового месяца улучшилось — это да, а красоту и лоск на меня навели с первого дня пребывания в Лаэнтере. К каффам я почти привыкла и все реже вспоминала о непривычной тяжести на ушах и висках. Новый фасон платьев прижился при дворе и уже стал обыденным, поэтому я задумалась о дальнейшей его трансформации и распространении так называемого спортивного костюма. В повседневности костюмы-двойки с брюками никто не носил, и мне предстояло подвести окружающих к мысли, что спортивный стиль, как и спортивный образ жизни, королевой поощряется. Стратегия была проста: я каждый день объявляла прогулку с активными развлечениями, и дамы, желающие сопровождать меня, были вынуждены одеться соответственно. Игры с мячом здесь и без меня знали, бадминтон был принят благосклонно, значит, и теннис не за горами. До роликов и велосипедов мы пока не доросли, но это потому, что для них нужны специальные поверхности. Для роликовых коньков взамен ледового катка готовили площадку: те, кто всерьез увлекся коньками, не хотели терять форму до следующей зимы. Для велосипедов прокладывали дорожки в стороне от пешеходных, а я думала, куда девать широкие штанины, чтобы не попадали в цепь. В итоге моей бурной деятельности количество спортивных костюмов у каждой дамы выросло раз в пять — не ходить же каждый день в одном и том же. Лично у меня их полтора десятка, и каждый последующий модернизировался в сторону практичности. Пусть наши костюмы пока являлись пародией на тренировочную одежду, но, взглянув на нашу компанию со стороны, я чувствовала себя победительницей: дюжина элегантных дам в умопомрачительных брючных костюмах среди земного бомонда произвела бы фурор. Еще немножко, и мои модницы дойдут до мысли, что такая одежда пригодна и для повседневной носки.
Новый статус значительно изменил распорядок дня: разграничил личную жизнь и публичную деятельность. Мы с Дэном получили право на уединенные трапезы, совместные выходы в театр, прогулки и прочие семейные радости. Вместе с тем появились обязанности присутствовать на разного уровня мероприятиях, олицетворяя собой власть. Теперь я бывала на заседаниях Государственного совета и ведала делами комитета реформ. Плюсом в этой официальщине стало то, что восседала я рядом с мужем, а он вполголоса комментировал происходящее, которое я далеко не всегда понимала. Временами он говорил, что можно даже не вникать в процесс, без нас разберутся, и принимался нашептывать планы на вечер. Иногда он вежливо спроваживал меня с заседаний, и после первого случая я знала, что дальше будет обсуждаться нечто неприятное, так что лезть на рожон и перечить мужу не стоит. Господа могли рассобачиться не хуже базарных баб, и Дэн всеми силами стремился оградить меня от подобного зрелища. А может, наоборот, удалить сдерживающий фактор, даму, и тем самым дать государственным мужам возможность высказаться более прямо и свободно. Говоря без экивоков — король устраивал провокации. Умные люди на это не велись, а дураки надолго в верхах не задерживались. Ограниченных и скандальных Дэн терпеть не мог и извлекал пользу в каждом случае. Один раз таким образом вскрылся вопиющий случай. Обсуждался закон о повышении брачного возраста, и незнакомый мне господин противился больше других. Дэн прищурился и вслух заметил, что споры утомили королеву. Я начала возражать, но под его взглядом осеклась. Позже любимый рассказал, что после моего ухода этот зарвавшийся дворянчик учинил форменный скандал. С ним уже никто не спорил, и союзники выдохлись, а он все ораторствовал на тему безлюдья и недалекости королевы-чужестранки, препятствующей естественному росту населения. Постоянные члены совета смотрели на короля. Король молчал. А после заседания снарядил ревизоров во владения пламенного борца за демографию. К вечеру в распоряжении комиссии оказались факты, грозящие виновнику как минимум лишением дворянского титула с конфискацией имущества, а как максимум — лишением того же самого, только вместе с головой.
— Он ввел на своих землях право первой ночи и активно им пользовался. Особенно если невеста помоложе…
Меня передернуло. Вот мразь!
— Я знаю, у вас давно такого нет. У нас тоже. Поэтому первым делом будет выявлено количество пострадавших, в зависимости от этого суд назначит меру наказания. Состояние пойдет на выплату компенсаций семьям, остатки имущества отойдут казне. Процесс будет открытым, дабы другим неповадно было.
В итоге закон о брачном возрасте благополучно вступил в силу, и оспаривать его никто не решился. Остальные мои реформы полным ходом готовились к запуску. При всем желании сдвинуть такую глыбу за один год оказалось практически невозможно. Но если король сказал — сделать, все взяли под козырек и пошли исполнять. В результате мои желания и реальные возможности сошлись на следующем: мы открывали школы первой ступени с ремесленными отделениями для девочек и мальчиков. Обучение бесплатное, вначале сугубо добровольное. Учителей катастрофически не хватало, поэтому одновременно организовывали пять девичьих институтов с уклоном в педагогику — кузницу будущих преподавательских кадров. Сюда принимали девушек с пятнадцати лет, имеющих базовые знания. В большинстве своем, увы, дворянского сословия, просто по причине отсутствия нужных знаний у девушек других сословий. Со временем я надеялась переломить данную ситуацию. На второй год планировали удвоить количество школ, для чего построить отдельные помещения. По итогам первой трехлетки представлялось возможным ввести обязательность обучения для всех детей с семи лет, когда в школы придут первые выпускницы институтов.
Дальше становилось еще интереснее. Из общей массы детей постепенно отбирают имеющих магический дар. В них корона особо заинтересована, поэтому масштабная программа уже разрабатывалась до меня. Маги априори считались выгодным вложением средств. Я собиралась доказать опытным путем, что специалисты из других отраслей не менее полезны. Та же техномагия в равной степени опиралась на комплекс научных знаний, которыми в настоящий момент в Лаэнтере владели считаные единицы. Мои школы имели целью выявление талантов в тех слоях населения, которые прежде не принимались в расчет. Уникумы вроде Гритала, волей случая попавшие в поле зрения королевских служб, только подтверждали правило. Дэн по здравом размышлении признал, что мои расчеты не лишены смысла и количество вполне способно перерасти в качество. А рывок в развитии страны на фоне соседей позволит закрепить за Лаэнтером звание лидера.
После отпуска я вернулась к занятиям и смогла продолжить строительство своего магического мирка. Днем в одиночестве, ночью с Дэном или… с Нэлем. Да, мы наконец пересеклись, причем так неожиданно, что сам собой напрашивался вывод: хранитель караулил момент, когда я буду одна. А что мне одной делать в магических снах? Если ночью, так я вместе с Дэном, а днем практика по снам случалась примерно раз в пять дней и в сопровождении преподавателя. Слишком насыщенной была программа обучения, и требовалось от меня не красоты наворачивать, а работать с потоками и сознанием человека. Причем как из реальности, так и из снов. В тот раз я сдавала зачет по преодолению препятствий на пути к прямому контакту с разумом спящего. Препятствиями служили защитные амулеты и охранные заклинания. Различать их в магическом пространстве я уже научилась, преодолевать тоже. В теории. На практике это каждый раз была головоломка, для решения которой существовал ряд методов: математический, пяти чувств, четырех стихий и прочее подобное. Я их не любила, предпочитая поднапрячься и пройти напрямик. В этот раз не вышло. Стало быть, магистр поставил обещанную заглушку. Я вздохнула и продолжила распутывать сложное переплетение потоков (уже третья попытка, и снова за мельтешащими обрывками не видать основной преграды), как из-за спины раздалось вежливое покашливание:
— Вам помочь?
Я от неожиданности вздрогнула и обернулась. Господи, Нэль! Каким же ты остался… юным! С Дэном теперь точно не спутаешь. Такой детский чистый взгляд для короля совсем не типичен. Да и не к лицу он взрослому человеку. Как Нэлю не к лицу эта серьезность. А также аккуратная прическа и придворный костюм.
«Мы больше не встретимся. Или встретимся, но это будешь уже не ты», — вспомнила я его слова, сказанные на Туманном мосту. А ведь действительно, от той девочки во мне почти ничего не осталось. И я со всей ясностью поняла, что просто-напросто переросла этого мальчишку.
— Ваше величество, — почтительно склонился хранитель.
— Здравствуй, Нэль.
— И вам доброго здоровья, ваше величество, — вновь поклонился он.
— Не надо меня так звать.
— Вы королева, как же мне к вам обращаться? — удивился Нэль.
— В твоих устах это обращение звучит как оскорбление.
— Оскорбление? Нет! Я просто… на самом деле не знаю, как теперь вас называть.
— Перестань! Ты с королем всю жизнь на «ты», а я коронована без году неделя и другой от этого не стала.
— Как вам будет угодно.
— «Тебе». Мы тоже были на «ты».
— Как пожелаешь. А что ты тут делаешь?
— Вообще-то я тут зачет сдаю.
— Помочь?
— Уже… сообразила.
Я достала из кармана спички и запалила махровый конец ближайшего потока. Конструкция вспыхнула, как тополиный пух в жару. Осталось стряхнуть пепел и открыть ключом дверь. Говорят, обычному магу даже ключ не всегда удается подобрать, а уж преграду одолеть и вовсе не по силам. Мой ключик был универсальным, хождение сквозь стены и иные преграды — тоже, но меня натаскивали на уровень мастера, а мастеру полагается знать все виды защиты и методы их преодоления.
— Ух ты! — Нэль сунул нос в открытую дверь. — Ловко ты его. А чей это сон?
— Моего учителя. Ничего не трогай! — предупредила я, шаря глазами по полкам.
Сон напоминал лабораторию химика. Колбы, реторты, реактивы… мне нужна подходящая поверхность, чтобы оставить на ней свой автограф. Это будет подтверждением выполненного задания. Ага, вот есть листок бумаги. Росчерк пера — можно быть свободной. Скоро я проснусь. Обычно в остаток времени я мчалась в свой уголок и что-нибудь в нем пристраивала.
— А ты откуда здесь взялся?
— Случайно шел мимо.
— Так-таки случайно? — прищурилась я.
— Возвращался из гостей. От Рэя. Это хранитель снов художника Рафаэля, — протараторил Нэль, видя мой скепсис.
— Ты знаком с Рафаэлем?! Слушай, мне очень нужно с ним встретиться, — ухватилась я за эту возможность. — Позарез нужен подарок для Дэна. Знаешь, как сложно найти королю достойный подарок! Я лошадь хотела, кобылу королевской породы, но это оказалось нетривиальной задачей. Вряд ли успею ко дню его рождения. А больше и идей нет.
Я немножко покривила душой. Идеи у меня есть. Например, всегда актуальны интересные магические артефакты. Но картину Рафаэля Дэн точно оценит! Он его величайшим художником считает.
— По-моему, он не вправе требовать от тебя подарков. Ты и так по-царски одарила его, согласившись на сомнительную роль уже третьей по счету жены. Кстати, поздравляю.
Я метнула в сторону Нэля проникновенный взгляд, который переняла у Дэна. Люди от него обычно начинают нервничать. У хранителя оказался иммунитет, поэтому я пояснила на словах:
— Вот спасибо! Будто тебе неизвестно, что в смерти двух жен его вины нет. И он ничего от меня не требует. Как и ты, говорит, что я лучший подарок для него. Но мне хочется порадовать любимого человека. По-моему, это естественно.
Нэль опустил глаза:
— Ладно, спрошу при встрече.
— Спасибо! — уже искренне отозвалась я и почувствовала, что вот-вот проснусь. — Извини, мне пора.
— Забегай в гости, я сообщу результат переговоров! — крикнул хранитель напоследок, и сон растаял.
Следующая наша встреча состоялась опять днем, когда я уже выполнила задание и копалась у себя в мирке, пытаясь понять, как же это в Даан’Элии хитро устроены деревья, чтобы одновременно цвести и плодоносить. Когда Дэн показывал, вроде все было просто, но сейчас повторить не получалось. Эх, сходить и посмотреть не успею, в другой раз сразу к Нэлю рвану, чтобы двух зайцев убить: вдруг он уже побывал у своего приятеля Рэя, ну и попытаю про деревья.
Стоило подумать, зазвенел сигнал, возвещающий, что ко мне гости. Обычно это означало, что я накосячила и учитель пришел указать на ошибку. Вздохнув, отпустила бесполезный поток, который никак не желал присоединяться к дереву, и отправилась в «прихожую». На пороге маячил Нэль.
— Тебе не говорили об осторожности? А если бы это был враг?
— Говорили. Но разве враг станет вежливо звонить?
Не сознаваться же, что я увлеклась и автоматически открыла вход, потому что не ждала никого, кроме учителя.
— Железная логика! — усмехнулся хранитель.
И все же иногда его интонации в точности копируют дэновские.
— Я рада тебя видеть, но времени в обрез, занятие заканчивается. Ты по делу или просто заскочил?
Парень насупился и вздохнул:
— Знаешь, чем короли отличаются от обычных людей? Им вечно некогда. Даже во сне.
— Что поделать. Когда хочешь объять необъятное, всегда так. Сейчас проснусь — и за парту.
— Сможешь прийти ночью? Сходим вместе к Рэю, он хочет на тебя посмотреть.
— Ты с ним говорил? Он согласился? — заторопилась я, чувствуя, что меня вытягивает в реальность.
— Приходи одна! Я ему объяснил, но…
Что «но», услышать уже не удалось. Однако Нэль оказался расторопным, раз так быстро выполнил мою просьбу. Уж конечно я не стану портить сюрприз и приглашать на секретные переговоры мужа. Остается уповать, что ему самому не придет в голову полетать со мной по снам.
Ночью хранитель ждал, вольготно развалившись в траве.
— Я уж не надеялся, — буркнул он, вставая навстречу и кидая быстрый взгляд.
Небось воображает, чем мы там занимались, что я так задержалась. А вот и не угадал. Мы были на приеме, вернулись поздно. Лично мне едва хватило сил сполоснуться и упасть на кровать. Думаю, Дэн тоже сразу уснул.
Первым делом я допросила Нэля, есть ли все-таки шансы добыть картину Рафаэля. Тот неопределенно пожал плечами, но все же ответил:
— Конечно, есть. Иначе зачем бы ему встречаться с тобой?
— Так зачем?
— Затем, что я с Рэем в хороших отношениях. И мое ходатайство — не пустой звук. Но ему тоже придется объяснять все хозяину. Вот для этого и нужна ваша встреча — уточнить тонкости и присмотреться лично.
Пока мы летели до отдаленного сна, Нэль меня наставлял:
— Рафаэль — отшельник. Круг его общения очень узок. Он никогда не берет денег за свои полотна, но это не значит, что каждому встречному он готов подарить картину. Это случается в том случае, если человеку действительно нужно. Каковы критерии, никому не известно, просто Рафаэль что-то видит в человеке. Возможно, это особый душевный настрой или выражение глаз. Ни мне, ни Даанэлю картины не перепало, хотя трудно найти больших ценителей, чем он и я. Зато Элианели он прислал подарок после встречи во сне. Так что шанс у тебя есть. Мнение Рэя в большинстве случаев совпадает с мнением самого Рафаэля.
Я хмыкнула про себя. Вот, значит, с чего повелась мода Нэля наобум дарить свои картины посетителям галереи в замке. Он тоже завел свои критерии и выбирает того, кому «нужно».
Хранитель Рэй оказался полной противоположностью Нэля: невысокий блондин, очень серьезный. И… не человек. Возможно, эльф, хотя по виду отличается от канонического описания эльфов. Совсем не факт, что знаменитый художник придал своему хранителю облик себя любимого, я ж его портретов не видела. Рэй, казалось, не слушает даже, зачем мне понадобилась картина, а придирчиво оценивает внешность. Разговор был кратким и закончился обещанием передать мою просьбу Рафаэлю.
— Ну? — не утерпела я, едва мы вернулись в Даан’Элию.
— Не знаю, — протянул Нэль. — По-моему, он «за», но что скажет Рафаэль?
— А ты как выбираешь, кто достоин твоего полотна?
— Кто сказал? Даанэль? — пристально уставился на меня хранитель.
— Да, а что, это большой секрет?
— Растрепал, — презрительно скривился парень.
— Вовсе нет. Дэн очень гордится тобой и немало завидует. У короля не остается времени на творчество.
Помолчав и тщетно поискав в моем лице следы насмешки, Нэль наконец ответил:
— Я это чувствую или вижу по окраске ауры. Продемонстрировать?
Телепортнувшись прямиком в замок, мы устроились на небольшом балкончике над галереей. Под нами ходили люди, а Нэль показывал мне ауры и зависимость их окраски от интереса человека. Все бы ничего, но хранитель начал почесываться, сначала украдкой, потом более явно, а когда он яростно поскреб кисть руки, я уже решила пошутить насчет этой странной почесухи и спросить, не передается ли она через сны. Предвосхитив мой вопрос, Нэль хмуро извинился и буркнул:
— Подожди, я сейчас.
— Эй! Куда ты? — подалась я за ним, но его уж и след простыл.
Пока я вспоминала, как тут отследить портал, вышла как раз, чтобы полюбоваться на феерическую картину: черное грозовое облако, щедро посыпающее градом спины и головы разбегающегося народа. В центре лесной поляны, над которой разбушевалась непогода, стоял Нэль, зажав в горсти бороду средних лет мужичка, и что-то тому втолковывал. Что именно, за порывами ветра и раскатами грома я не расслышала. До меня долетела только одна фраза:
— Я хранитель! Хранитель, а не бог, ясно тебе, садовая твоя голова?!
Заметив меня, парень выпустил бороду и толчком в спину придал мужику ускорения в направлении дороги. От пинка удержался, но было видно, что очень хотелось. С оглушительным треском в центр поляны ударила молния, от которой вспыхнул квадрат любовно уложенных просмоленных толстенных бревен. Нэль прошел напрямую через стену огня, вызвав у меня легкий инфаркт, плюнул через плечо и сказал:
— Идем отсюда.
— Подожди! А как же пожар?
— Сейчас догорит и потухнет.
— А… что это было?
Только сейчас я огляделась и поняла, что поляна эта — искусственного происхождения, вокруг полно срубленных деревьев, частью ошкуренных, а полыхающая конструкция в центре напоминает нижний венец сруба. Град ушел вслед за людьми, и над нами проглянуло голубое небо.
— А-а! — досадливо махнул рукой парень. — Богомольцы, чтоб их! Этот вот бородатый — зачинщик. Каждый день спозаранку возносит молитвы за свое благополучие. Это я еще переживу. Но он опять за свое взялся — подбил народ храм построить.
— И… что тебе не нравится?
— А у меня аллергия! На идиотизм людей! Я им сразу сказал, чтобы бросили эту дурацкую затею!
— Знаешь, людям с верой легче жить. Надо в кого-то верить.
— Пусть, но не в меня же!
— А ты-то при чем?
— Так они же мне молятся! В прошлый раз идола вырезали, чтобы жертвы приносить. Я этому козлобородому тогда доходчиво объяснил, что прекрасно слышу их без жертвоприношений и молитв, равно забочусь обо всех, мне это не в тягость. Вроде понял, перестал народ мутить. Ан нет, снова за свое!
И смех и грех. Каюсь, я не удержалась. А отсмеявшись, поделилась опасениями, как бы после сегодняшнего инцидента Нэля в дьяволы не записали.
В целом королевская жизнь оказалась такой насыщенной, что оглядываться было некогда. Оказывается, от власти все же можно получать удовольствие. Каждому успеху я радовалась как ребенок, особенно когда Дэн хвалил. Мы с ним вполне могли бы работать вместе, в одном кабинете, но он убедил меня, что порознь можно больше успеть, а значит, больше времени останется на личные дела. В итоге спектр моих занятий дробился на множество составляющих, но очень мелкими порциями. Утром — салон красоты, после которого самый взыскательный взгляд не дал бы мне больше восемнадцати. Потом краткий отчет секретаря. Пара аудиенций по самым неотложным делам. Затем уроки, которые не думали кончаться, а перечень дисциплин только рос. Одни я ждала с нетерпением, например практику по магии, которую вынесли за пределы дворца, другие просто терпела, осознавая их необходимость, и предпочитала усваивать, помогая себе магией. Перед обедом я обязательно гуляла, пропагандируя активный отдых (и новую моду). Визиты, советы, прочие королевские заботы. Вечером культурная программа. Дэн часто вклинивался в мой распорядок, и я совершенно не возражала, если он отвлекал меня в неурочный час. Иногда ему требовалась моя консультация (чаще всего это касалось связей с Землей), бывало, что ему просто хотелось поделиться радостью или, наоборот, печалью. Но нередко он честно объявлял, что соскучился, и тогда мы сбегали ото всех, уединяясь в укромном уголке сада или в подходящей комнате дворца.
Не обходилось без казусов. Как-то во время перерыва мы удалились «на чашку чая» в каминную за кабинетом. Поскольку до ночи было еще далеко, а снос крыши от близости друг друга у молодоженов — нормальное явление (да-да, даже у королей), мы обнаружили, что замечательное бюро в углу вполне соответствует нашим запросам в данный момент. В перерывах между жаркими поцелуями Дэн передал мне благодарность от мужской половины населения за новую моду, значительно облегчившую их труд. При старых каркасных платьях «вот так» было невозможно. Мы посмеялись. Действительно, снять, а потом надеть на женщину платье с кринолином один мужчина вряд ли способен. А ампир даже снимать не обязательно. Думаю, дамы тоже оценили мою мудрость.
Хорошо нам было ровно до того момента, пока мы не услышали, что в кабинет снова начали запускать людей. Это значит, сейчас кто-то из секретарей постучит к нам, чтобы пригласить продолжить работу. Дэн подхватил меня за талию, чтобы спустить на пол, и я почувствовала, как подол натягивается, угрожая остаться на бюро.
— Стой! — крикнула я и пояснила: — Зацепилась.
Хорошо, что с реакцией у моего мужа порядок. Он замер.
держа меня на вытянутых руках, и аккуратно водрузил обратно на столешницу.
И тут в дверь постучали.
— Не входить, — не оглядываясь, ответил король на стук и заглянул мне за спину в поисках причины.
— М-да… — хором протянули мы после нескольких безуспешных попыток.
Тонкая газовая ткань, декорированная кружевными оборками, оказалась в надежном плену острых золотых накладок на ящичках бюро. Сразу в нескольких местах.
— А я-то все думал, для чего тут данный предмет мебели, которым никто никогда не пользовался. Оказывается, это была ловушка для королевы. Ты на крючке, моя дорогая, — резюмировал Дэн. — Что будем делать?
На меня напал истерический смех.
— Сейчас кто-нибудь войдет, а-ха-ха, а тут королева, о-ох-хо-о!..
Дальше я смеяться уже не могла, только тихо стонать, потому что в дверь снова постучали. Дэн, сдвинув меня, уселся рядом и невозмутимо ответил:
— Войдите.
Уткнувшись ему в спину, я рыдала от смеха, представляя, что сейчас думает Таллар, увидев короля и королеву верхом на письменном бюро.
— Вызовите горничных, ее величеству срочно нужно новое платье.
Закончилось все вполне благополучно, если не считать все-таки порванного подола и на полсвечи задержанного заседания. С тех пор слово «бюро» имело для нас особый подтекст и неизменно вызывало улыбку.
Еще один случай произошел во время бала, и связан был опять-таки с нашей несдержанностью. Дэн утанцевал меня за портьеры, рассчитывая, что в ближайшее время нас не должны хватиться.
— Тут есть удобное местечко, где никого не селят, — пообещал он.
После шампанского и вальса голова кружилась, поэтому на странное выражение лиц стражников мы не обратили внимания. А зря. Скользнув в слабо освещенные покои, Дэн притиснул меня к стене, развязывая ленты, стягивающие платье под грудью. Я уже выпростала одну руку через декольте, когда раздался сердитый окрик:
— Кто посмел?! А ну, вон отсюда!
Дэн быстро развернулся на голос, закрывая меня собой.
— Граф Ликаэ? Как интересно, — холодно заметил он.
Я рискнула выглянуть из-за его плеча и разглядела парочку, подскочившую на постели. Мужчина потрясенно смотрел на нас:
— Ва… ваше величество? Чт-то вы здесь делаете?
— Очевидно, то же, что и вы. С одним отличием: я здесь со СВОЕЙ женой.
Действительно, девица на графиню Ликаэ никак не тянет.
— По-позвольте мне уйти?
— Любовницу не забудьте. Нам она ни к чему.
Когда граф проходил мимо, Дэн тихо сказал ему:
— Я был о вас лучшего мнения.
Несмотря на то что конкуренты ретировались мгновенно, пыл успел пропасть. Неприятно было. Поэтому мы поправили одежду да и вышли в коридор с другой стороны. За углом располагался пост дежурного офицера. Дэн пообещал шкуру с него спустить за караульных, впускающих кого попало в резервные помещения.
— Устроили бордель во дворце, — буркнул он напоследок, и мы направились к себе.
На следующий день Эрдал сообщил, что граф Ликаэ жаждет моей аудиенции.
— Гнать в шею, — распорядилась я.
По большому счету семейство Ликаэ меня мало волнует, но Дэн за обедом говорил, что к нему граф уже наведался. Умолял о прощении, юлил, заверял в верноподданнических чувствах и всемерной поддержке великодержавных деяний и помыслов.
— Я ему ответил, что оскорбление, прежде всего, нанесено тонким чувствам королевы, и пока она не сменит гнев на милость, несчастный прелюбодей может даже не заикаться о появлении при дворе.
Три дня я игнорировала настойчивые попытки графа, а на четвертый он меня достал.
Мы обсуждали школьную реформу и намерение северного купечества взять на попечение вновь создаваемые школы северного края. Взамен купцы просили снизить ввозные пошлины, якобы неоправданно задранные на земные товары.
— Не понимаю, зачем было подавать сие творчество на высшую резолюцию? — недовольно сморщился Дэн.
— Это я настояла, — подключилась я, видя замешательство окружающих. — Мы же сами искали способы уменьшить бюджет школьной реформы.
— Родная моя, — перешел супруг на русский. — Масштабы затрат на твой проект и прибыли от торговли с твоим миром примерно сопоставимы. Однако таможенные сборы обеспечивают драконью долю выручки. Эти хитрованы надеются покупать товары но курсу земных цен? Три раза «ха-ха». Школы мы и без того вытянем, уже ведь все подсчитано, а торговля на подъеме и доходы стабильно растут. Отказ без вариантов.
— Подожди писать. Тут ведь нигде не указано, какую скидку они надеются получить. Возможно, удастся достичь компромисса. Не считают же они твоих казначеев полными идиотами. Школы тоже, знаешь, не разовая акция, их оснастить надо, а потом содержать.
— Ну хорошо. Хочешь их послушать? — спросил Дэн.
Я кивнула.
— Ее величество проявила необычайное великодушие и желает задать несколько вопросов. Податели проекта готовы его защитить и ответить на вопросы королевы Марии?
Купчины, явившиеся на зов, шли не с пустыми руками. Они несли нечто объемное и пушистое. Серебристую шубу с белыми полосами по подолу.
Подношения стали уже привычными, поэтому я не удивилась. Поначалу было неловко и непонятно, что с ними делать, а потом мне популярно объяснили, что дары, получаемые королем и королевой, совершенно ни к чему их не обязывают. Это прописано законодательно. Считается, что даритель делает подношение от чистого сердца, в знак уважения и любви к монарху. Часто сам монарх их даже не видит, есть специальная служба приема даров, их приходуют, составляют список, выделяя что-то более-менее интересное, и регулярно представляют пред светлые очи. Если у короля либо у королевы есть желание, можно посмотреть на эти дары, если нет, ими распорядятся хозяйственные службы. Но сейчас шубу несли лично, а значит, и решать предстоит на месте. Первой моей мыслью было: «Не по сезону подарочек, но мошной тряхнули неплохо». Тем временем делегаты сообщили, что сей дар был доставлен из мира Земля и предназначен королеве как напоминание о далекой родине. Действительно, что-то напоминает мне этот мех. Не норка и не соболь. Я прикинула, во сколько шуба должна была обойтись купцам с учетом таможенных расходов. Хм, намеки на пошлины слишком уж прозрачны.
Купцы расхваливали шубу, подчеркивая редкость и уникальность меха, демонстрируя серебристые переливы, пока не прозвучало слово «нерпа».
Меня обдало кипятком, потом к горлу подступил комок. Белыми бывают только новорожденные нерпы — бельки, а серебристый мех появляется у них после первой линьки. Байкальский тюлень — настолько милое существо, что, заглянув один раз в его глаза, проникаешься самыми теплыми чувствами. Нужно быть живодером, чтобы носить шубу из детенышей нерпы.
Что говорили дальше, я не слышала, вмиг возненавидев и этих болванов, и их проекты. Подобрав ноги, чтобы ненароком не коснуться отвратительного подношения, я невежливо оборвала соловьиные трели верноподданных:
— Достаточно. Уберите с моих глаз эту ужасную шубу. Можете быть свободны.
Не дожидаясь, пока визитеры очистят зал, я обратилась к Дэну:
— Пусть отправят меня во дворец прямо сейчас.
— Не понимаю. Из-за чего ты так расстроилась?
— Из-за шубы. Охота на нерпу запрещена, это редкий вид. Даже будь это не так, я бы не надела шубу из нерпы. Она такая, такая!.. Чтобы понять, надо увидеть ее вживую.
— Прости невежество наших подданных. Думаю, они хотели как лучше.
— А получилось как всегда. По проекту решайте без меня.
Надо было такому случиться, что при выходе из телепорта меня поджидал граф Ликаэ. И поднес он мне… догадайтесь с первой попытки что? Ту же самую шубу. На самом деле не ту, но тоже из нерпы. Тонкости я узнала позже, а в тот миг обрушила свой гнев на голову блудного графа. Тот побледнел, позеленел и в тот же вечер уехал из столицы.
Утром Дэн распрощался со мной на несколько дней: Союз Четырех собирался в Каннире для урегулирования пограничных споров с южными соседями. Нас ждала первая разлука, поэтому настроение было убитое. Гнет государственных дел ложился на мои плечи, от этого становилось и вовсе не уютно.
На следующий день я ездила по северным районам с инспекцией богоугодных заведений и сделала неприятное открытие. Нерпу возят, и довольно активно. В горной местности было еще прохладно, и дамы для встречи со мной оделись в лучшие свои наряды. Среди разнообразия меховых манто, накидок, шляп и муфт я трижды встретила серебристый мех нерпы. Дабы не ошибиться, специально каждый раз отправила фрейлин поинтересоваться происхождением экзотических изделий. Вернувшись домой, я не стала дожидаться встречи с мужем, а сразу вызвала уполномоченного по связям с Землей. Разговор, по сути, оказался бессмысленным и оставил неприятный осадок. Импорт предметов роскоши был одной из самых прибыльных статей в торговом обороте с Землей. На все, что было в диковинку в этом мире, цены устанавливала казна по своему усмотрению. Поэтому требование запретить ввоз меха нерпы было воспринято как женский каприз моего величества. Меня уверили, что да, конечно, как будет угодно, всенепременно. Сразу как король подпишет соответствующий указ. Руки у вас, дражайшая государыня, для самодержавия коротки.
Как обязанностей навешать, так можно, а самый малюсенький указик — не моги. А вот мы с его величеством потолкуем, когда он соизволит вернуться.
Отложив вопрос, я занялась приготовлениями к собственному дню рождения. Мы давно решили, что устроим маскарад. Себе я придумала костюм русской царицы, а Дэну царский тяжелый балахон пришелся не по вкусу, и он заказал стрелецкий костюм семнадцатого века. Подготовка праздника оказалась хлопотным делом и в совокупности с остальными заботами изрядно выматывала каждый день.
За четыре дня без Дэна я извелась, считая свечи, сменяющие друг друга, а тут еще все вяжутся со своими бесконечными делами. Эрдал стал невыносим, он ходил за мной как тень и постоянно требовал моего внимания. Раньше я не замечала за ним привычки касаться моего рукава или поправлять локоны в прическе, а тут как подменили. Пару раз я рявкнула, но он ответил таким преданным несчастным взглядом, что стало его жалко. Человек старается, помогает с первого моего дня в Лаэнтере, а я его ругаю.
Последний день перед приездом Дэна длился бесконечно. Я спалила на уроке магии модель человека, сфальшивила на музыке, на уроке истории обозвала короля Ириада Иродом, сменила четыре наряда, на долгожданный велосипед с приветом от Николая Андреевича даже не взглянула, раз пять отправила Эрдала куда подальше с его папкой; отменив ужин, смотрела то на последнюю свечу, пламя которой лениво лизало красный слой, то на наручные часы, стрелки которых, казалось, застыли. Вдруг в гостиной раздался шум, я вскочила навстречу. Приехал! Створки распахнулись… и вместо объятий любимого мужа я оказалась в руках своего секретаря. На мгновение тот опешил, а потом крепче прижал меня и жарко заговорил:
— Я должен вам сказать. Всего пару слов…
— Эрдал, что вы делаете? Отпустите меня.
— Постойте, не уходите. Мария, я… люблю вас. Полюбил с первого взгляда.
— Вы с ума сошли? Сюда идет король. Отпустите немедленно!
— Да, он идет, но другого шанса не будет, потому я решился. Будьте моей!
И секретарь решительно припал к моим губам. Железная хватка сдавила ребра, но попытка протеста неожиданно увенчалась успехом. Секретаря оторвало от меня и с такой силой швырнуло об стену, что он сполз на пол без сознания. По комнате прошел порыв ледяного ветра.
Я оглянулась: от одних дверей к бесчувственному телу бежали Тени, от других ко мне приближался Дэн. За ним мелькали встревоженные лица свиты. Я лихорадочно соображала, много ли он видел и что подумал.
— Лекаря! — громко позвал кто-то.
— Я здесь! — раздался рядом голос господина Тиана.
Только спешил он не к поверженному Эрдалу, а ко мне.
— Что произошло? — тихо спросил Дэн, пока лекарь усаживал меня в кресло и мыл руки.
— Я… он…
— Говори, малыш, скорее, пока нас никто не слышит.
— Он меня поцеловал. Совершенно неожиданно. Я растерялась и…
— Значит, не показалось, — помрачнел любимый.
— Пожалуйста, Дэн, не думай… — При виде его каменной физиономии сердце екнуло.
Но супруг уже не смотрел на меня.
— Кроме испуга, ничего, — доложил лекарь. — Необходим душевный и телесный покой.
— Этого — в тюремный лазарет, — распоряжался король. — А вы, сударыня, будьте добры не покидать покои до особого распоряжения.
Холодно глянув на меня, супруг вышел. Сопровождающие обменивались непонимающими взглядами. А некоторые — очень даже понимающими.
Это означает… домашний арест?! Вместо встречи, которой я так ждала!
Господин Тиан дал мне что-то выпить, посоветовал лечь в постель и забыться сном. Я послушно легла, но уснуть не смогла, а отстраненно думала, что сначала был Маленнир, теперь Эрдал. Многовато одержимых мной претендентов. Обиднее всего, что Дэн даже не выслушал, сразу отстранился. Хотела всплакнуть — не вышло. Какое-то оцепенение охватило тело и мысли. Наверное, это конец моего краткого счастья, но на сем размышления замыкались в круг и неизменно возвращались к событиям двух месяцев безоблачной любви и их печальному окончанию.
Ночевать Дэн не пришел, и фрейлины, пряча глаза, сообщили, что ничего не могут сказать о местонахождении его величества. Уснуть удалось лишь под утро и поспать меньше одной свечи, но действие седативного средства, видимо, кончилось. К приходу прислуги я уже умылась, оделась и была готова к бою. Королева я или кто? За свою любовь буду драться! Дэн еще сам у меня прощения просить будет, когда узнает, как был неправ. Сейчас прическу доделают, и начну. Черт, как без секретаря плохо. Господин Тиан, опоздавший к обычному осмотру, хотел по-быстрому улизнуть, а в моем плане ему отводилась немаловажная роль. Поэтому на вопрос о самочувствии я пожаловалась на синяк, все-таки посаженный предателем-секретарем на бок, и попросила его посмотреть. Мне требовалось удалить лишние глаза и уши. Надо сказать, эффект превзошел все мои ожидания. Едва лекарь зашел ко мне за ширму, он забыл, куда так торопился еще минуту назад. Наоборот, провел полную диагностику, азартно кивая в ответ на мою возмущенную тираду, и тут же согласился выступить посредником в столь щекотливом деле, как защита моей чести и достоинства перед королем.
Не успели мне подать завтрак, как зашел делопроизводитель из суда чести, которого я запомнила еще по прошлому разу, и потребовал удалиться всех посторонних, потому как его величество желает приватной беседы с супругой для выяснения некоторых моментов вчерашнего происшествия.
Дэн не заставил себя ждать, буквально влетев в комнату. Едва дождавшись, пока створки дверей сомкнутся за его спиной, он подхватил меня на руки, сияя ярче солнца:
— Господин Тиан мне все рассказал. Я так счастлив!
Нормальная такая реакция. Значит, прийти и поговорить он не удосужился, а когда я нашла способ передать ему свою версию произошедшего, возрадовался, аки помилованный перед виселицей. Да мой супруг еще больший ребенок, чем мне иногда кажется. Вернув меня наконец на грешную землю, он уже совершенно серьезно опустился на колени, осторожно взялся за мой живот и торжественно изрек:
— Благословенно будь чрево твое, носящее мое дитя.
Вот тут, ей-богу, у меня у самой ноги подкосились.
— Как ты сказал?!
— Что-то не так? Это ритуальная фраза, и, по-моему, она как нельзя лучше подходит к случаю.
— Погоди! Это господин Тиан тебе сообщил? А мне, значит, ничего не сказал?
— А разве не ты его послала с этой счастливой вестью?
У нас будет ребенок?! Это только со мной возможно — узнать о собственной беременности из третьих рук.
— Он уверен? Я не чувствую никаких изменений.
— Бесценная моя! Лекари его класса не ошибаются в диагнозах!
— Мне нужен тест! Хочу убедиться своими глазами. Ты понимаешь значение этого события?
— Разумеется, понимаю. Теперь все изменится.
— Если я беременна, значит, мы победили! Я думала, после двух выкидышей шансов нет.
— Вот об этом надо крепко подумать. Уберечь тебя, мое счастье, от любых невзгод — главная моя забота на ближайшую перспективу. Первым делом увеличить число охраны…
Даже предварительный план но сбережению моей беременности поверг меня в трепет. Я понимаю все! Сама очень боюсь повторения всех наших прошлых неудач. Пять против одного — таков наш общий счет. Но, помимо телесной сохранности, надо еще вынести моральный груз. В атмосфере круглосуточного надзора «на всякий случай» это будет нелегко.
Мы говорили долго и даже забыли о предшествующих событиях. Я спохватилась первой, когда уже переступила порог своих апартаментов, — мы собрались прогуляться.
— Дэн, а я же под домашним арестом? Это не было шуткой? Ты так легко поверил, что я могла тебя предать?
— Ох, тр… ф… — Муж резво впихнул меня обратно. — С этими новостями у меня один розовый туман в голове. Действительно, нельзя гулять.
Мы вернулись в гостиную и прошли на балкон. Дэн о чем-то сосредоточенно думал, постукивая по балюстраде.
— Присаживайся. История будет долгой. Я бы не хотел вообще об этом говорить, но тебе нужно понимать, что происходит вокруг. Я не сомневался в тебе. Да и в Эрдале, если честно, тоже. Мы ведь знакомы с ним намного дольше, чем вы. Очень жаль, что так обернулось.
— Ему грозит наказание?
— Ночью я присутствовал на дознании и магическом обследовании. Бедняге не повезло, его даже не пытались подкупить, осознавая бессмысленность этого. Поэтому кинули на него «любовные путы». Это сильнейший приворот. Завязан персонально на тебя. В ближайшую пару лет он не сможет не то что работать, даже просто общаться с тобой. Привороты быстро не лечатся. Он будет оправдан, но не сразу. Как и ты. Нам требуется время, чтобы выявить заказчика. Или он сам проявит себя, пользуясь опалой, в которую попала королева.
— А я попала в опалу?
— Прости, это вынужденная мера, но в сложившихся обстоятельствах придется подыграть. Домашний арест — все, что я смог с ходу придумать. Кто-то из твоего или моего окружения работает против нас. Он должен передать хозяину, что план сработал. Или будут тормозить твои проекты, или добиваться ссылки. Если мои подозрения верны, скорее второе.
После покушения я уже ко всему готова, поэтому даже не вздрогнула.
— А если и нас так же — напоят приворотом?
— С нами ничего не выйдет. Мы под надежной охраной магов и собственных чувств.
— А если решат устранить физически?
— Убийство королевы — не шутка. На такое они не решатся. Опасаться нужно повторных провокаций.
— Ты знаешь, кто это?
— Пока не могу быть уверенным на сто процентов, но расследование всех акций против тебя каждый раз уводит за пределы страны.
— Опять Сиртан?
— Хеннад для этого недостаточно хитра. Кроме нее, есть две кандидатуры, но это слишком скользкая и неприятная тема, чтобы говорить о таком сейчас. Как только я разберусь, то обо всем расскажу. Пока тебе надо думать о самом светлом и лучшем событии будущего — о нашем малыше. А игру мы выстроим так…