Дэн был прав. Перед началом церемоний в голове осталась только одна мысль: «Ну все, началось!»

Меня напоили тонизирующим средством, и господин Тиан пообещал подкреплять мои силы по мере надобности. В том, что сил понадобится много, ни он, ни я не сомневались.

День первый начался с суеты, не только слуги, но и придворные растеряли свою вальяжность, то и дело срываясь на бег и крик. Бедняги. Представляю, сколько работы выпало каждому из них. Хлопотное это дело — организация государственных праздников. Распорядители нагрузили всех по полной. Убранство залов и других помещений, распределение гостей, обеды и выпивка, развлечения и охрана, прием подарков и поздравлений. Также народные гулянья в столице и по всей стране. А моим фрейлинам в нагрузку досталась бестолковая невеста, которая с утра уже заявила, что от волнения забыла, что, где, когда надо делать и говорить. В пору валерьянку пить.

И вот я перед зеркалом, к балу невесты готова. На мне легкое платье бежевых тонов с небольшим шлейфом. Подбирали ткань с учетом родовых цветов Гертая. Двуцветная органза выгодно оттеняет золотые княжеские регалии, а длинные кружевные перчатки сочетаются с деталями отделки платья. В последний раз я надела княжеский венец и цепь. Отныне им суждено вернуться в королевскую сокровищницу, где хранятся регалии разных земель, входящих в состав королевства Лаэнтер.

Сюрпризом стали живые цветы на месте вчерашних хилых побегов: они увивали колонны, переплетались в арки, при этом пышно цвели, наполняя воздух ароматом счастья. Я не иду — парю по ослепительным залам навстречу волнующей мелодии. Но все меркнет перед мужчиной, ожидающим меня у входа в тронный зал. Он улыбнулся, и мне захотелось кинуться в его объятия. Я люблю тебя, Дэн. Однако корона, строгий мундир… дистанция по этикету — два локтя.

Зал был полон: соседние короли, их свиты, герцоги, маркизы, графы. Голос глашатая непрерывно гремел под сводами, и казалось, людской ноток никогда не иссякнет…

Неофициальная часть была веселее. Наши союзники, носители еще двух Таннов, все время отирались рядом. Один — лет под пятьдесят, второй — совсем молодой, с бородкой, какую недавно носил и сам Дэн. Их величества очень хотели знать, что же такое произошло вчера вечером, в корне изменившее взгляды королевы Хеннад. Жених, по совместительству глава Союза Четырех, равнодушно пожимал плечами и вдохновенно врал:

— Уверяю, господа, ничего особого после собрания, на котором мы имели честь присутствовать, не случилось. Ее величество, как вы помните, пребывала в расстроенных чувствах. Однако от услуг лекаря отказалась, а пожелала познакомиться с моей очаровательной невестой. Знакомство состоялось, но было весьма непродолжительным, и… собственно, все. Хеннад тотчас отбыла в Сиртан.

Этот краткий рассказ обеспечил мне пристальное внимание на все оставшееся время. Каннирский король Дранар, носитель голубого Ниррэ Тайна, тот, что постарше, задумчиво следил за моими перемещениями. Молодой же нахал Ньярелл, король Периана с зеленым Жадэ Танном на пальце, так щедро рассыпал комплименты, что Дэн в итоге не выдержал и пообещал выгнать его из Союза, если тот не прекратит заигрывать с его уже почти супругой.

Я исподтишка наблюдала, как дамы ревниво рассматривают наряды друг друга, а графиня Ликаэ с видом знатока популярно объясняет иностранкам, насколько они отстали от моды. Каково, а? Зато если уж она взялась за дело, можно быть уверенной, что корсеты и каркасы будут забыты в ближайшее время.

После началась танцевальная программа, которая с перерывом на ужин должна была продолжаться до самого утра. Нас все это уже не касалось. После первого выхода на двойной контрданс жених и невеста отправлялись переоблачаться для сложнейшей храмовой церемонии, которая закончится только завтра. Вкушение пиши тоже предполагалось не ранее завтрашнего свадебного ужина. Вместо вина в наших бокалах была чистая вода. Такой вот своеобразный пост, который играл какую-то немаловажную роль в предстоящем действе. Что нас ждет в храме, объясняли мне как-то туманно. Поскольку оба мы ранее состояли в браке, нам предстояло сначала пройти обряд очищения и только потом «найти друг друга». Смысл этой фразы никто не брался растолковать однозначно, потому что этот этан в храме у каждой пары проявлялся по-своему. Ленора Саэт мечтательно улыбалась, Элианель со смехом отмахивалась. А Дэн вообще сказал, что ничего особого не случалось при заключении как первого, так и второго брака. Когда о любви речи не идет, имена молодых просто заранее размещают в любом месте храмовой стены. Куда интереснее временной феномен: каким бы медленным или быстрым ни казался обряд будущим супругам, занимал он всегда время от заката до рассвета. Утром в храм входили родичи и прочие сопровождающие, после чего проводилось публичное бракосочетание.

Сборы заняли почти две свечи. Меня самым тщательным образом вымыли, натерли душистой мазью, соорудили на голове настоящий шедевр, содержавший эльфийские розы, ленты, косы и цветы из волос. Потом мастер макияжа тонкой кистью расписывал мне лицо. Традиция, чтоб ее. Обрядовая сторона королевской свадьбы не меняется с незапамятных времен, хотя мало кто неукоснительно соблюдает старые свадебные обычаи до сих пор. Все нормальные люди придерживаются модных тенденций, это мне так «повезло». Но жаловаться грех, в целом получилось довольно симпатично. Перламутровый цветочный узор в бело-голубой гамме на скулах и лбу совсем меня не портил и в точности копировал фрагменты вышивки на платье. Такое платье я бы даже в нашем мире предпочла инкубаторским нарядам российских невест — оно в своем роде вообще уникально. Открытый верх, пользующийся у нас бешеной популярностью, далеко не каждой девушке к лицу. Пышных юбок я на сто лет вперед натаскалась, декольте тоже в повседневной жизни хватает. Так что строгий силуэт двухслойного платья оригинален по меркам обоих миров. Нижний слой из плотной, очень дорогой ткани «лунное серебро» окутывал меня от горла до пят. Говорят, цена на нее такая заоблачная, потому что это остатки работы ткачей дроу. Кое-кто утверждал, что дроу ремеслом вовсе не занимались, а их ткани — продукция прирученных пауков. Отрезы «лунного серебра» были невелики — до двух метров, и каждый со своим, никогда не повторяющимся рисунком. Для работы с ними нужны специальные инструменты, с которыми еще не всякий портной справится. Как бы там ни было, кроме внешней красоты, ткань имела ряд интересных свойств — невероятную прочность, сравнимую с прочностью кольчужного полотна, заметную светимость в темноте, а на магическом уровне она действовала как оберег. Верхний слой платья примечателен ручной вышивкой вдоль краев, расходящихся на груди, на распашных свободных рукавах и на юбке. Это работа лаэнтерских мастериц. Широкий металлический пояс из какого-то редкого сплава платины составлял единый гарнитур с серьгами и каффами, которые сменялись в ходе обряда.

Накинув и закрепив фату, тонкой завесой отгородившую меня от остального мира, прислуга и фрейлины вышли, и я поступила в распоряжение храмовых служительниц. Покинуть покои, по сторонам не смотреть, на встречающих не пялиться. Через брошенный платок не шагать, серебро не поднимать, золото из рук не брать. Главное, ничего не перепутать. В последней галерее толпились гости из танцевальной залы. Несмотря на всеобщее молчание, полная тишина при такой массе народа невозможна.

— Хороша, — прошелестело в воздухе. Непонятно, мужской голос или женский.

Опустить глаза и смотреть только под ноги, тем более что сейчас ступени начнутся. Почетный караул по обеим сторонам лестницы протянулся до ее подножия. Дэна нет, он должен ждать у ограды храма. А мне еще полгорода проехать в гордом одиночестве. Как ни пытался Дэн скрыть свое волнение, рассказывая обо всех правилах, этот пункт его заметно нервировал. У последней ступеньки меня ждал роскошный открытый портшез. По бокам стояло оцепление из гвардейцев, хотя большой надобности в этом не было. Главная толпа колыхалась за дворцовыми воротами. Почетный эскорт уже насчитывал несколько десятков человек, мы синхронно двинулись к выходу, где ждал запряженный шестеркой лошадей экипаж. Перед самыми воротами возвышалась цветочная арка, у которой застыли в готовности девушки с корзинами цветов. Портшез мягко опустился на землю, меня осыпал цветочный дождь, и тут одна из девушек схватила меня за руку и прошептала:

— Сюда!

Я так удивилась, что непроизвольно шагнула за ней и впервые подняла глаза:

— Элиа?! Что ты…

— Тсс! Встань здесь.

Золовка задвинула меня в невидимую снаружи нишу посреди арки, а сама взмахнула руками, и среди девушек возникла точная моя копия. Она медленно прошла мимо, и сопровождение как ни в чем не бывало отправилось следом. Из-за ограды послышался восторженный рев толпы, «невесту» усадили в карету, которая тронулась в направлении храма. Я еще полюбовалась на мелькающую сквозь листву кавалькаду всадников, сопровождающих экипаж, и шепотом спросила:

— Зачем ты это сделала?

В том распорядке шествия, с каким меня знакомили накануне, ничего не говорилось о подмене невесты, хотя странностей, на мой взгляд, и без того содержалось предостаточно.

— Ваше высочество, следуйте за нами. — К нам подошли гвардейцы под предводительством знакомых мне лиц — руководил Дэйтон, рядом шествовал капитан Брауд.

На меня накинули длинный, до земли, но легкий плащ, Элианель осторожно поправила капюшон, чтобы не смять прическу и не задеть макияж.

— Все хорошо, — улыбнулась она. — Пришлось немного скорректировать планы. Пока фантом путешествует по центральным улицам на радость зевакам, ты отправишься в храм кратчайшей дорогой. Там в воротах тоже будет цветочная арка, где ты займешь свое место.

— Но… что-то случилось?

— Есть опасения, что в городе сегодня возможны беспорядки.

— Идемте, времени в обрез, — решительно прервали нас мужчины.

Я почему-то думала, что мы сейчас обойдем дворец и где-то на боковой аллее сядем в другой экипаж. Все оказалось не так. При виде телепорта стала очевидна вся серьезность положения.

— Это запрещено! В день свадьбы! — не удержала я вскрика.

Еще бы не кричать. Мне обстоятельно объясняли, что магия храма Судьбы — столь тонкая вещь, что посторонние магические помехи способны сломать жизнь молодым. В день королевской свадьбы запрещаются любые заклинания выше третьей степени. Телепорт — седьмая.

— Ваше высочество! Все не столь категорично. Ваши наставники несколько… преувеличили, дабы вам от полноты чувств не вздумалось поколдовать в храме. Радиус запретной зоны вокруг храма известен, мы выйдем за его пределами.

Не успела я возразить, как мы оказались в просторном зале с колоннами. Встречную прислугу хозяйскими окриками разогнал капитан. Судя по цветам ливрей, совпадающим с его гербовыми, он имел на то полное право. У бокового входа ждала карета без опознавательных знаков, зато с плотно зашторенными окнами. В ней мы и проделали путь до храма. Карета петляла узкими улочками, ни одна из которых мне не была знакома, так что оставалось лишь надеяться, что компания заговорщиков знает, что делает, и привезет меня вовремя и в нужное место. Один раз мы, видимо, приблизились на рискованно близкое расстояние к центральному проспекту и услышали крики и грохот. Господа помрачнели, сжимая рукояти мечей, и принялись наперебой уверять меня, что все под контролем.

— Гони! — велел кучеру Дэйтон, и остаток пути мы пролетели в сопровождении посвиста хлыста.

Господи, что же происходит?

А произошло нечто настолько серьезное, что фантом до храма так и не добрался. Я так не боялась даже в памятный день въезда в столицу, когда меня совершенно недвусмысленно попытались отправить па тот свет. Слишком быстро все тогда стряслось. Теперь же страху нагнали, а по сути, ничего со мной не случилось. Надо было видеть Дэна, когда меня передавали ему с рук на руки и одновременно что-то говорили с двух сторон. Видно, очень хотелось кого-нибудь прибить, но надо было держать лицо и улыбаться мне. Церемония шла своим чередом, жених крепко сжимал мою ладонь, а я жалела, что во дворце выпила тонизирующее, а не успокоительное.

Храм показался мне живым. Подобных построек я прежде никогда не встречала. Архитектура более чем странная, асимметричные стены, местами каменная кладка, а местами деревянные резные вставки. На пороге храма мне сменили фату на покрывало, гулкие шаги сопровождающих стихли за дверью, и рука об руку мы вошли в главный зал.

Обстановка внутри повергла меня в легкий шок. В центре большого зала возвышалась, как мне показалось с первого взгляда, необъятной толщины колонна. Уже со второго взгляда я поняла свою ошибку. Колонна оказалась стволом древа, крона которого занимала весь потолок и стены помещения. И все это было вырезано из дерева. Уж не знаю, кто был тот мастер, но объем работы не укладывался в голове. Да тут же сотни тысяч листьев! При ближайшем рассмотрении увидела, что листья испещрены письменами. Это были записаны судьбы людей. Между ними что-то просвечивало, но, чтобы рассмотреть, что именно, нужно подойти вплотную, а рука Дэна уверенно направляла меня вглубь, туда, где в полутьме смутно белела человеческая фигура на возвышении. Не пойму, статуя или человек? Рывок сзади предупредил мой следующий шаг. Я оглянулась: Дэн указывал глазами на пол, где виднелись две светлые отметины на темных плитах. Ой, мне же говорили, что дальше не ходят, тут надо преклонить колени.

— Зачем вы здесь? — раздался голос с возвышения, едва я успела опуститься.

— Мы пришли вернуть судьбу.

— Отрадно слышать это. Чисты ли ваши помыслы и души?

— Да, отче.

— Встаньте и войдите в реку Судьбы. Оставьте в ней прошлое. Смойте груз забот. Отриньте то, что гнетет. Примите судьбу свою.

В руках человеческой фигуры возник белый огонек, который стремительно рос. Пока мы поднимались, стало видно, что это маленький родник в руках женской статуи с отрешенным взглядом. А с кем тогда мы говорили? Мгновение назад я была уверена, что тут стоит старик. Светящиеся струйки взметнулись выше, бесшумно упали на пол и потянулись к нам. Танцующее белое пламя пробегало по поверхности ширящегося водоема. Оно слепило глаза, вызывая желание отступить. Но предстояло шагнуть навстречу потоку, из-за которого уже ничего вокруг не было видно.

Рука Дэна стиснула мои пальцы.

— Не бойся, идем.

Меня подхватило, закружило, заполнило белым пламенем изнутри. Вспыхнули и осыпались пеплом воспоминания: детство, родители, юность, встреча и прощание с Дэном, горечь разлуки, дни и ночи с Мишкой, нерожденные дети… В один миг двадцать семь лет жизни пронеслись передо мной. Это ничего, это даже хорошо, что пламя достало до самых потаенных уголков памяти, — чище будет. А зола — ценное удобрение, новым росткам на пользу: багровый отсвет Магических Врат, песня Ристала, Вианна с высоты птичьего полета… чьи-то знакомые глаза напротив.

Я почувствовала твердую поверхность под ногами и обнаружила себя стоящей у стены. Перед лицом качался зеркальный лист, в котором отражались мои глаза. Странно, я точно помню, что листья в храме были из дерева, а теперь они металлические, с гравировкой. «Соколова Мария Анатольевна» — гласила надпись на ближайшем.

— Обряд очищения свершен. Испей из чаши Судьбы, обнажи свою душу, — раздался рядом голос.

Позади меня стоял седой старик и протягивал серебряную чашу. Дэн исчез.

— А где же…

— Сейчас не время для вопросов. Пей.

Я приняла чашу и сделала глоток.

— До дна. Четыре сотни дней спустя ждет главное испытание. Не бойся потерять все — бойся себя потерять! Крепко держи нить жизни своей, она выведет тебя на истинный путь. Теперь ступай и найди свое счастье. Оно ждет тебя.

— Маша! — раздалось вдалеке.

— Дэн! — кинулась я навстречу.

Мелькнула и пропала мысль, что тут можно изрезаться об острые края листьев. Драгоценное покрывало с головы осталось где-то на ветке. Туфель на ногах, судя по ощущениям, не было, да и любой участок тела, какой бы я ни пыталась проверить, одежды не имел. И плоти не имел. Я была чем-то легким, летящим по залитому лунным светом ночному лесу. Окружающее играло шутки со зрением, слухом, с осязанием и даже обонянием, иллюзия выглядела совершенно реальной. От земли исходил теплый пар, на траве качались хрустальные росинки, пахло ночными фиалками, впереди что-то мягко светилось. Поляна, над которой я вдруг оказалась на большой высоте, заполнилась крохотными огоньками. Они хаотично летали и тонко пели, вместе напоминая рой мошки, стоящий в воздухе. «Души людей. Я сейчас выгляжу как они», — поняла я и снова почувствовала зов Дэна. Он где-то тут, среди этих светляков. «Вон тот, яркий, золотой», — определила я и спикировала к цели. На подлете комариный писк превратился в многоголосый гомон. Дорогу преградили сразу штук десять разноцветных огоньков. Красивые какие.

— Ты кто? — услышала я крик.

— Я… жениха ищу.

— Тут все ищут. Выбери меня, — игриво сверкнул зеленый.

— Не слушай его, он свою невесту давно приметил, только жениться не хочет и прячется.

— Ты не Дамея? — осторожно поинтересовался фиолетовый.

Мимо, переливаясь сине-оранжевым, пронеслась счастливая пара.

— Нет, не Дамея, — сам себе печально сказал несчастный, улетая прочь.

Я тоже поторопилась вперед.

— Ты не сказала, как тебя зовут, — не отставал цветной рой, но я сделала вид, что не расслышала вопроса в общем гуле голосов.

А шум вокруг стоял знатный. Сотни имен, выкрикиваемых на все лады, не давали шанса услышать, если позовут тебя. Я и не пыталась слушать, мое счастье сияло яркой звездой и посылало мне волны тепла.

— Маша! Дэн! — одновременно кинулись мы навстречу.

Вихрь чувств рассыпался искрами, когда меня окутало мягкое сияние любимого человека. Вокруг раздались разочарованные вздохи, и нас оставили наедине. Вот глупые. Слушать надо свое сердце, тогда не придется кричать и метаться.

— Я тебя сразу узнал, — признался Дэн. — Ты похожа на большую пушистую снежинку. Такая же тонкая, нежная и невероятно красивая.

— А ты ярче всех, трудно не заметить.

— Полетели куда-нибудь в тихое место?

— Полетели искать храм.

— Полагаю, он сам отыщется к рассвету. Я тут видел одно местечко.

Местечко оказалось водопадом, который мы облетели по кругу, любуясь с разных ракурсов, а потом погрузились в воду и обнаружили, что обрели человеческие формы. Было в этом что-то смутно знакомое — двое, охваченные искрящимся светом.

— Благословение Судьбы, — тихо сказал Дэн, беря мою руку и осторожно целуя в губы. — Мы его получили. Кажется, обряд завершен.

Сияние вокруг нас начало расширяться, и вокруг высветилось убранство храма. Это солнце заглядывало в верхний ярус купола.

То, что происходило потом, когда пришли люди, казалось глупым и лишним после волшебной ночи, проведенной где-то в другой реальности. Все слова и движения обратились в ничто перед таинством единения душ. Наверное, наши улыбки были очень говорящими, потому что никто ни разу не упрекнул и не укорил меня, хотя без подсказок я напрочь забыла, что полагается делать. Опомнилась, только когда начали менять украшения: кольцо, каффы и последнее покрывало заняли свои законные места. Мы в последний раз опустились на колени лицом друг к другу, и Прорицатель, тот самый седой старик, что давал мне выпить из чаши Судьбы, торжественно простер над нами ладони:

— Отныне вы едины пред людьми и вечностью. Берегите свое счастье.

В подтверждение этих слов он поймал лучик солнечного света, и тот, отразившись, высветил на стене лист с нашими именами. Один на двоих.

Поздравлять нас начали здесь же, в храме. Первой была Элианель с откровенно мокрыми глазами, за ней Дэйтон, крепко, по-мужски обнявший друга и единственный из мужчин, позволивший себе поцеловать меня в щеку. Маленький Илан не в счет, ему можно.

— Теперь нас ждет самое утомительное. Будь моя воля, на эту часть церемонии я бы запустил фантомы, — шепнул мне Дэн.

Мы продвигались какими-то рывками и через каждые десять метров принимали поздравления от очередной группы лиц. В какой-то момент мне показалось, что в храм сбежалось все королевство и нас никогда не выпустят отсюда, но оказалось не совсем так. Привилегию поздравлять короля и его супругу в храме имело строго ограниченное число людей, и каждый знал очередность. Поздравительный регламент определял, кто, когда и в каком месте имеет право поздравления.

На крыльцо мы вышли только спустя полсвечи. Насколько хватало взгляда, площадь и близлежащие улицы были забиты народом. Залп невидимых нам орудий слился с ликующим ревом толпы, и через минуту на головы присутствующих посыпался золотой дождь. Мы прошествовали по расстеленному белоснежному ковру к карете и вместе — вот счастье-то! — двинулись в обратный путь к дворцу. У парадного подъезда мне вручили ключи от ворот, потом ключ от входных дверей и по мере продвижения по залам и помещениям преподносили ключи и ключики всех форм и размеров. Согласно традиции супруга, входящая в дом мужа, должна познакомиться с хозяйством в день свадьбы. По этой же причине следующую пару часов мне предстояло принимать верительные грамоты земель, находящихся в личном владении короля. На этом этапе я временно отключилась от происходящего, поэтому церемонии дарения подарков и приема поздравлений от высшего дворянства, военных и крупных гильдий благополучно слились в одну пеструю картину. В перерывах появлялся господин Тиан, колдовал над нами, потом снова шла череда лиц, и так до вечера.

Залы впервые были освещены новыми электрическими люстрами. Гремела музыка, сотни танцующих пар представляли собой из галереи грандиозное зрелище. Но стоило оказаться в их числе, и величие танца сменилось главной заботой — не нарушить его строй и гармонию. Дэн выступал в качестве тонизирующего средства. Приглашая на танец, он выдал мне поцелуй запястья, причем проделал это так, будто собирался немедленно соблазнить меня: медленно и дразняще отодвинул краешек рукава указательным пальцем, не отрывая откровенного взгляда от моих глаз, нащупал пульсирующую ниточку и припал к ней губами. Каждый раз, когда мы сходились в танце, он подходил чуть ближе остальных, успевал прикоснуться плечом или рукой и шепнуть комплимент. После такого мне не потребовалось прилагать усилий, чтобы сиять улыбкой на весь зал.

Из всей вереницы событий самым ярким, врезавшимся в память, стал наш первый танец. Неожиданно для всех, включая меня, это был вальс, до сих пор не до конца признанный при дворе и потому произведший фурор. Еще запомнился ганец с саблями в исполнении двадцати мужчин и женщин, причем женщины, держа в каждой руке по сабле, скрещивали оружие наравне с мужчинами. Все это под ритмичную музыку и звон клинков. Завораживающе и очень красиво.

Песни мы слушали уже за праздничным столом. Пиршество выдалось масштабным: столы заполняли три огромных зала во дворце, а кроме того, на городских площадях угощали всех желающих. Перемены блюд следовали одна за другой, к каждой наливали свой напиток. С голоду я неосмотрительно налегла на легкие закуски и салаты и осознала свою ошибку, только когда пошла череда горячих блюд. Мы с Дэном сидели вдвоем в широком кресле, и кушанья нам подавали на общих тарелках. А окружающие ревностно следили, не отказывается ли кто из молодоженов от очередного шедевра кулинарии, да еще комментировали, кто отхватил кусок побольше. Кажется, с этим связаны брачные приметы.

— Дэн, я больше не могу! — взмолилась я при виде молочного поросенка, четвертого по счету мясного блюда.

Откуда ни возьмись из-за спины вынырнул Дэйтон, весело подмигивая:

— Для гарантированного зачатия мальчика ужин должен быть плотным и максимально жирным.

Золотой знак постельничего, гордо висящий на груди герцога, согласно колыхнулся, подтверждая правоту хозяина.

— Да иди ты… — беззлобно отмахнулся Дэн. — Помню я ваш свадебный пир и сколько вы на нем мяса успели съесть, прежде чем удалились. На первой перемене не утерпели.

— А вы еще не желаете? — хитро прищурился непрошеный советчик.

— Он издевается, — вздохнул мой супруг. — А десерт кто раздавать будет? Ты?

— Могу и я. С радостью полюбуюсь на лица отдельных гостей, которые искренне уверены, что их заслуги непременно отметят королевским пирогом.

Пресловутый свадебный пирог был огромен. И раздача его кусков королем на свадьбе традиционно приравнивалась к высшим наградам. Причем величина куска тоже играла немаловажную роль. Учитывая, что резать должна я, мне еще неделю назад начали поступать странные намеки от самых неожиданных людей. На самом деле все было высчитано и размечено заранее, мне оставалось не ошибиться, а пуще того слушать супруга и вовремя менять траекторию реза. Два раза он сказал уменьшить, а один раз увеличить порцию. Первым делом отметили Дэйтона — внушительного размера куском.

— И попробуй не оправдать наше высокое доверие, оставив хоть крошку, — мстительно сопроводил свой дар Дэн. Припомнил поросенка таки.

Пока серебряное блюдо не опустело, я успела подумать, что о брачной ночи придется забыть, — ни ног, ни рук, ни головы уже не чувствую. Отдайте мне мужа, мы пойдем спать! До утра беспробудно. Завтра ведь еще коронация.

Размечталась.

Сопровождение молодых в опочивальню было обставлено не менее пышно, чем все предыдущие церемонии. Торжественная пьяная процессия, напутствуя нас скабрезными советами, проследовала до самой кровати. Дэйтон как постельничий и трое его помощников убедились, что кровать на месте, зачем-то внимательно осмотрев узоры из лепестков на поверхности покрывала и дождавшись кивка мага. Когда Дэн начал снимать с меня фату, сопровождение еще и не думало выметаться, рассредоточившись по всей спальне и притиснув нас к брачному ложу, внимательно наблюдая за каждым движением. Я занервничала: они со своими обрядами совсем охренели? Может, еще коллективно свечку держать будут? Опасения оказались напрасны. После торжественного стирания свадебных узоров с лица невесты постельничий подал знак всем следовать на выход. Как я поняла, следили за жестами жениха и чего-то ждали. Судя по общему недовольству, не дождались. Может, у них принято публично набрасываться на полуживую от усталости невесту? Или встречаются бедолаги, которые вторую половину впервые видят без грима в брачную ночь? В любом случае спасибо Дэйтону, что увел этих шакалов. Выходя последним, он виновато улыбнулся другу:

— Я постараюсь продержаться хотя бы свечу, но сам знаешь, я один, а их много, и запоры на двери еще никого не останавливали.

— На этот случай у нас множество других вариантов, — усмехнулся Дэн.

— Только не исчезайте из дворца! — испугался герцог.

— Не будем, — покладисто согласился король. — Иди уже.

Неужели мы одни? Я не верю.

— Отойди подальше, — немедленно скомандовал законный супруг, уводя меня от кровати.

— Почему? — не поняла я, разглядывая рисунок, складывающийся из цветочных лепестков. Красиво.

— На постель наложено мощное заклинание, гарантирующее зачатие, а тебе беременеть пока нежелательно.

— Это господин Тиан сказал?

— Да, и я с ним согласен. После периода болезней организму нужно время на восстановление.

— И что же делать? — с сожалением взглянула я на оказавшееся таким коварным ложе.

— Первым делом разобраться с магией и избавиться от неприятных последствий дня. Господин Тиан сделал бы это качественнее и быстрее, но я не хочу его сейчас звать. Эта ночь только для нас. Мы ее так долго ждали.

Дэн обнял меня за плечи, ласково притянул для поцелуя и запустил пятерню в мои волосы, медленно, по одной, вынимая алмазные шпильки. Кожа на голове до того устала, что просила массажа. Я нетерпеливо рванула впившуюся шпильку и тут же почувствовала, как рука Дэна перехватила мое запястье.

— Ты что, с ума сошла? Я же твое заклинание расплетаю.

— Ох, прости! — дошло до меня.

Значит, неспроста у них муж после свадьбы должен сам разобрать прическу жены — на волосы заклинание неприкосновенности невесты завязано. Будь неладны эти магические сюрпризы! Вспомнить бы еще, все ли нужные обряды мы выполнили, а то выяснится потом, что где-то что-то не расплели и теперь брачной ночи ждать до морковкина заговенья.

Теплая искристая волна прокатилась по телу, унося усталость в ногах, тяжесть в желудке и звон в голове. Проворные пальцы, одну за другой освобождающие пряди волос, пробудили уже не только чувство благодарности за избавление от тяжелой прически. Мы дожили до этого счастливого дня! Теперь мы вместе по праву, и никто слова не скажет! Вместе будем спать и гулять, вместе выходить по утрам и уходить вечером, прилюдно касаться друг друга, забудем о дистанции и всех препонах, что предписывает этикет.

— Идем. — Дэн стряхнул последнюю ленту из моих волос и пристроил рядом на кресле свою корону.

— Ко мне? — предположила я.

— Там нас быстро найдут. Я приготовил тебе сюрприз, надеюсь, понравится. Пойдем тайным ходом, потому что все другие выходы обложены любопытствующей публикой. Запоминай путь, вдруг пригодится.

Пройдя через дверь, скрытую иллюзией у самого камина, мы оказались в темном и узком переходе, освещаемом тусклым фосфорным свечением стен. Коридор причудливо изгибался, неожиданно поворачивая или разветвляясь.

— Эти ходы пронизывают весь дворец и имеют выходы в городе и даже за его пределами. Потом нарисую тебе схему той части, что знаю сам, потому что в них легко заблудиться, а карты не существует в принципе.

Далеко мы не ушли, на третьем повороте спустились по лесенке и уперлись в дверь. Дэн развернулся ко мне, попросил закрыть глаза и прерывисто вздохнул:

— Я мечтал об этом десять лет.

Мы вышли… в ту самую комнату, где жили десять лет назад. Та же кровать под бордовым балдахином, скромная на фоне только что отвергнутой королевской, теснящиеся у стен дубовые шкафы и стеллажи, даже расписная ваза та же самая, что стояла справа от входа, — Дэн ее однажды чуть не разбил, демонстрируя акробатическую ловкость.

— Что это? — опешила я, пораженная сильнейшим состоянием дежавю, осторожно касаясь пальцами свисающих портьер. Настоящее или иллюзия?

— Мои бывшие покои, пустовавшие со времен коронации. Здесь нас никто не потревожит, — сказал муж, склоняясь для поцелуя.

Больше слов не понадобилось. За нас говорили наши чувства и наконец-то получившая выход нерастраченная страсть. Первыми на пол посыпались многочисленные мелочи: украшения, королевские регалии. Кружевная часть моего платья не сопротивлялась, поэтому осталась целой, основа из «лунного серебра» уцелела только благодаря своей крепости. Развернув меня спиной к себе, Дэн колдовал над застежкой из полусотни крохотных пуговок. Каюсь, не все они пережили экстренное расстегивание. Мысль, во что я буду одеваться утром, в тот момент мне и в голову не пришла. Знакомый интерьер всколыхнул щемящие воспоминания и породил хоть неуместный, но настойчивый вопрос: почему мы такой сцены в своих снах не видели? Экзотической одежды и не менее экзотических способов избавления от нее в них никогда не встречалось. Значит, то были обычные сны? Обжигающие через тонкий шелк поцелуи, покрывшие позвоночник от шеи до талии, подстегнули желание скорее оказаться на кровати и проверить, так ли крепки резные столбики, растущие по ее углам, как в тех далеких видениях.

Оставшись в нижней прозрачной рубашке, я принялась за супруга, до сих пор возмутительно одетого.

— Да, сударыня, вам придется постигать искусство раздевания мужа с нуля, — смеясь, озвучил оный мои неловкие попытки.

Конечно, откуда бы мне знать тонкости местного мужского гардероба, потренироваться-то случая не было. Одна портупея чего стоит, да и без нее задача не стала легче. Шейным платком можно неосторожно удушить любимого, о застежках молчу вовсе. Без прямой подсказки об их местонахождении на штанах я бы полчаса искала. Запонки просто слетели, укатившись под шкаф. Пуговицы обойдутся без моего внимания, сорочка вполне стягивается через голову.

Все-таки правы местные обычаи, воздержание перед свадьбой имеет великий смысл. Благодаря ему эта ночь получилась незабываемой. Как следует соскучившись друг по другу, мы дарили себя без остатка, вкладывая всю страсть, нежность и любовь, какая только может быть в арсенале двух взрослых людей, истосковавшихся в непосредственной близости от любимого человека и невозможности реализовать свои чувства в полной мере. В слиянии душ и тел мы обрели свое счастье. Отныне так будет всегда.

Утро началось с противоречивых желаний: в объятиях любимого было так тепло и уютно, что мысль о расставании даже на свечу казалась кощунственной. С другой стороны, грызло беспокойство: почему это до сих пор нас никто не потревожил, несмотря на поздний час. Мы так хорошо спрятались? Или коронацию отменили?

— Доброе утро, моя любимая жена. Ты готова стать моей любимой королевой? — склонился надо мной Дэн.

А сам уже целовал ямочку меж ключиц, ниже и… провокатор, в общем. Я ведь вполне способна отказаться от короны ради продолжения брачной ночи. Ох… я в самом деле куда-то собиралась? Полцарства за еще один час с королем!

— Нас что, до сих пор не нашли? — спросила я, нежась в кольце его рук.

Вставать категорически не хотелось. Если только с целью выглянуть из окна. Мне упорно казалось, что снаружи родной город, и может быть, даже десять лет назад.

— Это вряд ли, — кивнул Дэн на столик, уставленный яствами. Это что, пока мы спали, нам принесли завтрак? Или я ночью его не заметила? — Давай сходим в душ, быстренько перекусим и приступим к делам. Нас уже ждут.

— Тогда почему никто не врывается? Вчера, помнится, все были категорически настроены наблюдать процесс.

— Потому что я знал, кого выбирать в постельничие. Дэйтон свою задачу выполнил: нас не нашли до рассвета, а теперь уважаемые гости потеряли всякое право на любопытство.

— Дикость и варварство!

— Согласен. Но давай просто выполним традиционные требования и забудем о них. Осталась коронация, после которой ты будешь вольна в своих действиях.

Как же, вольна. Рассказывали мне об обязанностях королевы.

— Мне бы вполне хватило роли твоей жены. Свобода действий та же, а церемоний на порядок меньше.

— Маша, — серьезно взглянул Дэн. — Я не хочу повторения трагедии своих родителей. Ты должна короноваться.

— А не боишься, что я тебе нареформирую?

— Не боюсь. То, что назрело, только того и ждет, прочно устоявшееся не так легко будет сломать, а от подводных камней я тебя постараюсь уберечь. Так что реформируй сколько угодно.

— В таком случае, ваше величество, идем короноваться.

— Не называй меня величеством, когда мы одни, очень прошу!

— Не буду.

Все-таки хитро придумали люди с браком. То, что еще вчера было запрещено, сегодня открыто поощрялось.

Двери между нашими покоями были освобождены от мебели, и никто даже не ойкнул, когда к концу моих сборов вошел король, окинул зорким взглядом поле битвы и поцеловал не только мою руку, но и пока свободные от помады губы.

— Еще долго? — спросил он поверх моей головы.

— Нет-нет, уже заканчиваем, — поспешно ответили сразу три голоса.

Я пожала плечами. «Вот-вот закончить» мне обещали каждые пять тихих щелчков напольных часов, отсчитывавших слои. Как всегда, возникли неожиданные проблемы. Туфли давили на мизинцы обеих ног, а в пятках хлябали, и их срочно растягивали и стягивали в разных местах. Господин Тиан тревожно спрашивал, на какое минимальное расстояние я подходила к королевской постели, заряженной заклинанием. Неужели зачатие произошло вопреки предосторожностям? Я же теперь изведусь, пока точно не узнаю. Да еще явился Эрдал, извиняясь, сообщил, что возник один вопрос, который нужно срочно решить, и теперь указывал на какой-то документ в папке перед моим носом, добиваясь внятного ответа. Дурдом, в общем.

— Слушай последние новости. — Дэн уселся напротив, беззастенчиво любуясь моей босой ногой. — Из Сиртана пришел поздравительный адрес, подписанный королевой Хеннад. В послании ее самые искренние заверения в расположении и дружбе. Его торжественно огласили перед Союзом Четырех. Пришлось пересказать в лицах вашу беседу, и теперь все тоже жаждут увидеть твой свадебный подарок мне.

В голосе супруга звучали такие неподдельные гордость и радость, что мне еще не хватало влезть в советники по делам обороны. И когда они успели собраться и переговорить? На мой вопрос о вчерашнем происшествии на пути к храму Дэн уверил, что зачинщики схвачены и сегодня ничего подобного не повторится. Мне не стоит брать в голову, все пройдет как надо.

Если это не сиртанцы, тогда кто?

Наконец туфли показались мне вполне удобными, чтобы выстоять на них несколько часов, господин Тиан пообещал к утру сказать точно, Эрдал удовлетворился моей подписью, и мы отправились в тронный зал, где в ожидании коронации изнывали гости и придворные.

Церемония прошла без сучка без задоринки, с соблюдением необходимых формальностей, первой из которых было так называемое «подношение даров». Мне довелось полюбоваться на главные регалии всех земель, входящих в состав королевства Лаэнтер. При желании я могла выбрать любую из них и стать полноправной владелицей графства или баронства. По преданию, так короновался первый король Лаэнтера Лиад Раэл. Был он великим воином и после очередной победы так прославился, что жители окружающих земель одновременно отправили к нему представителей с предложением занять место князя на их престоле. Несколько дней провел в раздумьях герой и наконец повелел собраться всем делегатам у холма Судьбы близ реки Вианны, чтобы объявить о своем решении. В молчании прошел он мимо строя посланцев, принесших искусно выполненные золотые и серебряные венцы, цепи и браслеты, богато украшенные камнями, жемчугом и кораллами. И ни от одного не принял дара. Взойдя на холм Судьбы, он объявил, что примет власть при условии, что земли объединятся под его руку, а жители преподнесут ему в дар королевскую корону и выстроят белокаменный дворец. Так появилось королевство Лаэнтер и начала строиться его столица.

Обожаю легенды. В них столько милых подробностей. Например, что король Лиад взял в жены сразу полтора десятка девушек — по одной с каждой территории, чтобы никого не обидеть. Даже интересно, почему это королю до сих пор не вменялось в обязанности многоженство, раз они такие приверженцы древних традиций.

Как бы то ни было, обычай подношения входил в коронационный регламент, и никто не ждал, что я сейчас позарюсь на какую-нибудь графскую безделушку и променяю на нее королевскую корону. Точно так же мне пришлось таскать за собой связку ключей от дворцовых помещений в знак статуса хозяйки. Прибавьте к ней толстый кошель, набитый золотом, и вы примерно представите мою куркульскую роль рачительной супруги короля, которая по праву собирается короноваться.

Процессия из экипажей растянулась от дворца до самого храма: за нами ехал весь цвет дворянства, чтобы присутствовать при историческом событии. Это не считая гвардии и внутренних войск, выстроенных по линии главных улиц. Простой народ маячил где-то далеко на заднем плане и шансов приобщиться к действу имел мало.

Второй этап происходил в храме и начинался вновь с подношений. На этот раз представители земель должны были выстлать мне дорогу от ворот до дверей храма мехами либо дорогими тканями. Эти дары я принимала, и моя свита везла огромные сундуки, куда следовало уложить добро, честно заработанное на коронации. Все в дом, все в дом. Куда это барахло девать потом, отдельный вопрос. С Дэном мы разделились: я ждала сигнала к началу снаружи, а он ушел в храм. Там ему предстояло переоблачиться для проведения церемонии, надеть корону и мантию и взять в руки священный меч предков.

На этот раз храм был торжественно неподвижен, чудес и видений не являл, и все шло строго по канонам. Действо сопровождалось тихой музыкой, слов в которой было не разобрать, но у меня возникло ощущение, что где-то вдали поет хор. Я трижды обошла вокруг алтарного возвышения с изваянием Судьбы: в первый раз одна по полу, во второй раз — в сопровождении Прорицателя по первому ярусу, в третий — вслед за Дэном еще на ступень выше. Потом произносила заученные слова клятвы верности народу Лаэнтера и его королю. Это единственный раз в жизни любого монарха, когда он стоит на коленях перед подданными. Затем последовало символическое омовение рук и чела, и наконец королю поднесли большую корону для меня. Мне велели встать и склонить голову в ожидании венца и мантии. Холодная тяжесть драгоценных уборов легла на плечи и голову. Теперь бы не запутаться в пятиметровой мантии и корону не уронить! Хорошо, что фрейлины держат шлейф.

Дэн взял меня за плечи, запечатлел поцелуй в губы и, одобрительно прикрыв глаза, развернул лицом к залу. Масса народа, заполнившая храм от стены до стены, синхронно опустилась на колени. Всё. Я королева.

Первыми мне присягали герцоги тут же, пока я стояла на возвышении. Остальные будут присягать позже и в порядке очереди. На это уйдет еще два дня, после чего мы наконец сможем отправиться в свадебное путешествие.

Потом мы долго возвращались во дворец. Путь обратно был вдвое длиннее и втрое дольше. Мы замедляли ход и даже останавливались в ключевых местах, где при нас снимали драпировки, обнажая новые вензеля на мостах и зданиях. Помимо этого, мы благословили раздачу памятных даров горожанам, одарили золотом сельские общины, содержащие сирот и калек, и приняли новую больницу, построенную на средства жертвователей и названную в мою честь Раэл-Мариинской. Воздух звенел от витающей магии, и Дэн пояснил, что для обеспечения чистоты и порядка в городе применены массовые заклинания. Пять дней непрерывных празднеств потребовали напряжения сил лучших магов. Их работу мы и чувствовали в окружающем пространстве. В самом деле, на улицах чисто, а празднуют уже третий день.

Дворцовая программа в целом мне уже известна, с тем отличием, что сегодня в зале стояли два трона, а поздравляли персонально меня. Ну как поздравляли. Чистых поздравлений не так много — от иностранных делегаций. Остальные выражали верноподданнические чувства. Сменив платиновую корону на изумрудную, я смогла даже потанцевать. Бал был в разгаре, и против позавчерашнего количество дам в нарядах по новой моде удвоилось. Я и сама сменила тяжелый коронационный наряд на легкое платье и смогла вкусить радости жизни без опасения быть погребенной под пудом драгоценностей. Соседи-короли приветствовали меня уже как равную, и потанцевать мне довелось с каждым. Дэн не возражал, но бдел, поэтому попытка Ньярелла после очередного танца не возвратить меня супругу, а увлечь в уголок, была немедленно пресечена. Пока наглец рассыпался в утонченных комплиментах, а сам тем временем загораживал пути к отступлению, к нам подлетел капитан Брауд и лихо пригласил меня на вальс. Ошеломленный таким кавалерийским наскоком, величество не сразу нашелся что возразить, а его приспешники не посмели задержать меня.

— Спасибо, капитан, выручили в неловкой ситуации. Никто не осмелился вмешаться в беседу коронованных особ.

— Ваше величество! Уверяю вас, идти на абордаж вражеского судна не менее страшно. Но я солдат, и мое призвание — служить Лаэнтеру и его королю. А теперь и вам, моя королева.

Дэн уже ждал, поигрывая скипетром.

— Что он тебе говорил?

— Все шутил, что ты всегда норовишь отхватить самые лакомые кусочки, хоть я и сказала, что подобные шутки не в моем вкусе.

— Тогда я над ним тоже пошучу в качестве ответной любезности.

На следующий день груз земных товаров в Периан был задержан на границе Лаэнтера. Какой-то мелкий чин из таможенной службы нашел в сопроводительной документации ошибку, не позволяющую признать груз законным.

Этот анекдот мне рассказали позже, а в тот вечер короли как ни в чем не бывало беседовали и фальшиво улыбались друг другу.