Глава 4
КУРС АДАПТАЦИИ
Вечером под моим балконом пели. Фрейлины еще не разошлись. Посиделки в тесной девичьей компании имели целью ненавязчиво внушить дамам мысль, что не стоит бояться перемен, они неизбежны и являются частью естественного хода вещей. Приходил портной, приносил на примерку спортивное платье-брюки, и я дала возможность дамам рассмотреть его, объяснив функциональность и удобство такого решения. Никаких каркасов — это главное. Ткань на амазонки шла особая, легко пропускающая влагу и не впитывающая запахи пота — конского и человеческого. То есть совсем. Хорошо они тут устроились с магией в кармане. Поэтому ткань и характерные детали отделки мы оставили. Силуэт в целом тоже — верх плотно прилегает, низ свободен. Собственно, в складках и не заметно, что юбка на самом деле не юбка, а разделена на две брючины. Толще обычных дамские перчатки, предназначенные для уздечки, остались, чтобы не мерзли пальцы при касании льда, шляпку с креплениями под подбородком тоже оставили. Даже кокетливый бантик над правым бедром красовался на прежнем месте. Завтра проведем полевые испытания.
Не менее важным было обсуждение свадебного платья. Тут я тоже собиралась биться до последнего: на свадьбе придется танцевать, а мне бы так-то освоить пару танцев, совсем не до кринолина. Но местные традиции приятно удивили. Королевская свадьба испокон веков проходила в национальных костюмах. Образ невесты, ночью набросанный Дэном, мне понравился: воротничок-стоечка, широкий распашной рукав поверх длинного узкого, юбка скромной ширины, обязательный поясок из серебра или другого белого металла, три покрывала на голову, которые сменяют друг друга в ходе церемонии. Возможны лишь варианты отделки. В семейной галерее есть свадебные портреты, надо изучить.
Музыка и голос откуда-то из-за окна прервали нас. Пели на улице. Самая молоденькая из фрейлин, юная баронесса Алиэр, быстро провела разведку и, сияя, сообщила, что под балконом некто в черном плаще и маске обращается явно к моим окнам. Оживившиеся дамы повлекли меня наружу: поклонников надо поощрять. А хорошо поет, стервец! Концерт продолжался минут двадцать, лиричный напев сменила веселая песенка о похождениях странствующего менестреля, поднявшая настроение, так что аплодисменты были заслуженными. Цветы из напольной вазы, расхватанные предприимчивыми девицами, полетели к ногам артиста. Блеснуло несколько монет. Откуда-то сверху спланировал батистовый платок.
— А насколько это приличествует? — усомнилась я, вертя в руках поданную мне пышную розу.
— Ну вам же понравилось?
— Понравилось, но…
«Насколько это понравится Дэну? Откуда вообще взялся этот певун?»
Пока я размышляла, мужчина внизу снял шляпу и почтительно склонился, не отводя от меня взгляда. Я склонила голову в ответ.
Дэн не преминул высказаться на этот счет за завтраком.
— Правду ли говорят, сударыня, что минувшим вечером вы имели возможность наслаждаться пением непревзойденного Крамидена? — громко спросил он, прищурив глаза.
«Ого, успели доложить», — подумала я, мысленно похвалив себя за осторожность.
— Не имею чести знать имени того господина, но пением наслаждались, это правда.
— Правдива ли молва, будто он был осыпан цветами? — непринужденно осведомилась герцогиня Тэо.
— Все верно, ваша светлость.
— Говорят также, что его голос не тронул вашего сердца, — ехидно улыбнувшись, добавила она. — И вы пожалели для бедолаги цветка.
Ах ты, зараза! Я встретила взгляд Дэна и отчетливо ответила:
— Я не скрываю, что мое сердце принадлежит одному-единственному мужчине. И не могла отдать цветок из букета, присланного его величеством накануне.
Возможность отчитать фрейлин и допытаться у них, должна была я бросить этот дурацкий цветок или нет, выдалась далеко не сразу. Расписание в папке Эрдала все уплотнялось. Господин Тиан два раза прерывал мои уроки, чтобы совершить какие-то таинственные магические процедуры. Чувство недомогания теперь длилось почти непрерывно, и он «порадовал» меня, что так будет продолжаться еще две-три декады. Меня пичкали снадобьями, держали на диете, мазали вышибающими слезу мазями и обкладывали припарками. Энтузиазм лекаря граничил с одержимостью. Как он сам признался, такой интересной задачи перед ним еще никогда не стояло. Полностью адаптировать человека в новом мире в столь сжатые сроки стало делом государственной важности и одновременно делом профессиональной чести лекаря. Что в данном случае было важнее для самого господина Тиана, еще неизвестно. Подопытному кролику, то есть мне, оставалось терпеть. Красочные описания болезней, которые мне прививались в ослабленном виде, не располагали к протестам. Уж лучше диета, чем кишечные колики или сыпь свекольного цвета по телу.
Ночами кто-то из больничной обслуги дежурил у моей постели, что с учетом плохого самочувствия часто раздражало. Сиделки строго выполняли предписания лекаря и по свечам будили для проведения необходимых процедур или вливания очередной порции зелий. Конечно, бываю, что я сама радовалась присутствию квалифицированной помощи, как, например, в случае, когда однажды получила куриную слепоту в качестве осложнения и страшно перепугалась, проснувшись среди ночи и не обнаружив в серой мути даже очертаний мебели! Меня тогда успокоили и привели в чувство, бодрым голосом до утра читая книгу. К следующей ночи недомогание прошло без следа. Но бывали случаи, когда мне очень хотелось побыть с Дэном или хоть в Даан’Элию с ним сходить, а тут такая помеха!
Единым решением всех проблем представлялась свадьба. Личное счастье, положение в обществе, даже здоровье — все должно было кардинально измениться после нее. Окажись я в таких условиях в свои восемнадцать, точно бы не дождалась. Сейчас поединок ума и воли, который продолжался с первого дня в новом мире, даже доставлял некое удовольствие. Поначалу я еще дергалась, а потом как-то сами собой выработались многообещающий взгляд и улыбка, заставляющие нервничать как женщин, так и мужчин. Это было заметно, несмотря на всю их невозмутимость и умение держать лицо. А мне с каждым днем требовалось все меньше усилий, чтобы вызвать в себе чувство превосходства. Скоро не вы меня, а я вас на зубок пробовать буду. Первый удар ждет модниц.
Когда дошло наконец до катка, я поняла, почему Дэн так уклончиво говорил о своем участии в тренировках. Мне самой было некогда! Приходилось выбирать: коньки или танцы, выступать в роли учителя либо ученицы. Для будущего было важнее второе. А может, и нет. Первый же урок на льду посбивал спесь с самоуверенных господ и прибавил мне баллов. А я их предупреждала! Велела соорудить поручни по периметру. Но как же, непревзойденные мастера фехтования да чтобы не удержали равновесие на ледяной поверхности! Мне бы несдобровать после первого же прилюдно расквашенного носа, но слухи об увлечении короля скользким спортом закрепили за катком славу элитарности. Тот факт, что король сам крайне неохотно отпускает поручень, а когда отпускает, тут же норовит уронить себя, слухи деликатно замалчивали. Вообще, у Дэна, кажется, целая служба распространения слухов имеется, и главные придворные сплетники давно на крючке.
Дамы оказались осмотрительней и потребовали закрытых занятий без посторонних глаз. Очередь на мои уроки была внушительная, но времени катастрофически не хватало, поэтому требования к одежде удалось внедрить быстро. Те, кто хотел, обзавелись спортивной амазонкой, а разделили ее на отдельные верх и низ даже без моей подсказки. Плату за уроки я не брала, потому что пока не придумала, что запросить с учеников.
Напор общественного интереса с каждым днем усиливался. Пришлось даже выделять приемные часы, чтобы в другое время никто не ломился. Музыканты под окном стали традицией, разнообразя мои познания в местной музыке. С вознаграждением худо-бедно разобрались, Элианель подсказала хороший выход — обзавестись кошельком и бросать монеты. Принцесса появилась спустя несколько дней после зимнего солнцестояния, благодаря за каникулы, проведенные с сыном, и с тех пор стала нередкой гостьей у меня.
Я училась. Среди прочих занятий особое значение имела магия, поскольку именно она давала принципиально новые знания и возможности. Все, конечно, оказалось совсем не так радужно, как можно себе представить, живя в мире без магии. Первым делом пришлось привыкать к мысли, что базовый уровень — это, так сказать, «прожиточный минимум», который практически не дает магу преимуществ перед обычными людьми. Здесь не найдется человека, который не имел бы оберега и пары-тройки заряженных магией вещиц. Сила их воздействия и степень защиты зависят от платежеспособности владельца: чем богаче человек, тем более сильные амулеты он может позволить себе купить. Знатные фамилии имеют собственных магов, зачастую из поколения в поколение служивших данному роду. Война несколько сместила акценты в этой схеме, подчинив гильдию магов нуждам государства и подняв на борьбу с врагом даже самых слабеньких магов. С наступлением мира система была доведена до логического завершения, и теперь служить короне даже выгоднее, чем оставаться вольным магом. Для меня принципиальное значение имел тот факт, что на всякое заклинание имеется ряд контрмер, и уйма сил уходит только на поддержание необходимой защитной базы либо на преодоление защиты объекта воздействия. Иными словами, в нашем мире, где фон магии нулевой, Дэн был выдающимся магом, а у себя — далеко не магистром.
В Лаэнтере существует градация магических способностей и уровней воздействия. Наиболее многочисленны маги ниже среднего уровня, которые не способны шагнуть за рамки своей специализации, да и в ней звезд с неба не хватают. К слову сказать, в лекарской профессии Дэн чего-то достиг только в травматологии, в остальном же был таким вот середнячком, который далеко не всякую болячку исцелит, а если причиной болезни стала магия, то заведомо проиграет. Элианель в этом деле поднялась на ступень выше, а меня так вовсе не тянуло копаться в человеческом теле даже в виде проекции. Зато кое в чем, например в ментальной или боевой магии, король значительно превышал средний уровень. Я пока даже до базового не дотягивала, кроме сферы снов, где все давалось легко и естественно. В связи с этим отводила душу на практике по магическим снам. По велению учителя завела свой маленький уголок как убежище от любых попыток перехвата в магическом пространстве. Мне бы Даан’Элии хватило, но своя ниша должна быть, только она способна гарантировать полную безопасность, так мне объяснили. Сначала мой мирок напоминал тесную кладовку — дверь, за которой ровно один шаг пространства. Но потом я вошла во вкус и успевала выполнить задание и еще чуть-чуть расширить комнатку за счет захваченных по пути магических потоков. Когда коридорчик вырос до пяти шагов, мне захотелось иметь в нем выход под открытое небо. И надо узнать, где берут хранителей.
Увы, магия была лишь одним из множества умений, которые мне предстояло освоить в экстренном порядке. Этикет и церемониал, география, история и риторика. Ритмика и танцы. Не так они, по сути, сложны, но, кроме собственно танцевальных движений, обнаружилась еще куча условностей и хитростей. Танец был представлением, роль в котором каждый выбирал по своему усмотрению. Для молодежи это возможность знакомства и общения, для тех, кто постарше, — флирт без риска получить обвинение в нарушении табу. Дельцы во время танцев умудрялись решать дела, а политики — плести интриги. Как-то один король сумел предотвратить народное восстание, выйдя на рамбильон посреди площади. Признаться, история впечатляла. Вот тут и возникла загвоздка. В танце нужно было жить. Под усиливающим память заклинанием я усвоила направление движения, ритм и повороты, но как быть с остальным? Фрейлины помогали по мере сил, а потом я решилась и пригласила наиболее благодарных учеников с катка составить компанию на уроках танцев. Все шло замечательно, пока Дэйтон не провел ревизию моих учеников-учителей. Почти одновременно из моего окружения пропало пять человек. В кулуарной беседе с герцогом мне открылось много новых фактов, причем о некоторых я бы предпочла не знать. Начали мы с простых ответов на простой вопрос: с какого перепугу герцог влез не в свои дела?
— Нет, король не в курсе, и не стоит его посвящать в такую ерунду. Поверьте, ваше высочество, сделано это ради общего блага. Да, я уверен в правильности своих поступков, ибо не каждый молодой человек, даже из самой хорошей семьи, достоин проводить время в обществе королевской избранницы.
— И на кого вы намекаете? На лорда Сэлта или виконта Трэя?
Эти двое вместе начали ходить на каток и так же в один день под благовидными предлогами отказались от дальнейших уроков.
— Речь, в частности, о лорде Маленнире.
Маленнир — деверь маркизы Леарц, приходится ее мужу сводным братом. Юноше титула маркиза не досталось, но о чине в королевской гвардии отец позаботился. Сейчас он был каким-то там особым порученцем с перспективой повышения. В мою свиту он не входил, но на катке появился одним из первых, а позже был рекомендован невесткой как прекрасный танцор.
— Так в чем же провинился несчастный Маленнир, что его в срочном порядке услали за тридевять земель?
— Тем, что руки в танце держал неправильно, — ошарашил меня Дэйтон.
На мой изумленный взгляд он ответил стальным немигающим взглядом. А после минутной паузы пояснил:
— Руки, как и мысли, а также чувства надлежит держать при себе. Гвардейцу не зазорно любить свою королеву. Это даже почетно, ибо гвардеец должен быть готов умереть за нее в любой момент. Но это не значит, что он должен оспаривать у других право на очередной танец и на песни под балконом королевы. Да-да, ваше высочество, вы не узнали в незнакомце в красной полумаске своего ученика и партнера по танцам? А меж тем он уже троих подвинул в череде желающих долгим зимним вечером усладить слух княжны Гертая. Две драки и одна дуэль, хвала Творцу, окончившаяся легким ранением.
Я похолодела.
— Даанэль знает? — сорвался главный вопрос.
— Нет. В гвардии не принято доносить друг на друга.
— Вы уверены?
— Докладывать королю о подобных… происшествиях — моя прерогатива. Я счел своим долгом поговорить с вами, прежде чем нарушать сто покой. Данэй окрылен своим счастьем, а ревность — острый клинок для крыльев.
— Вы… подозреваете, что я поощряла интерес лорда?
— Упаси высшие силы! Если бы я в чем-то подозревал вас, мы бы не беседовали здесь и сейчас. Вы иностранка, хуже того — иномирянка. И дворцовая жизнь для вас в новинку. Многие иносказания и жесты вам незнакомы. Зато вашим фрейлинам вполне заметны.
— Значит, маркиза Леарц неспроста покинула столицу? Она замешана в этой истории?
— Как ни странно, причина ее отъезда правдива и не касается деверя. Виновницей была другая.
А кто у меня еще пропал? Баронесса Алиэр? Но это глупо. Она сама влюблена в Маленнира. И уехала вслед за ним, прислав путаное письмо о срочных делах.
— Да, ваша маленькая баронесса, влюбленная настолько, что потакала своему избраннику в желании видеть вас. Полагаю, она будет благодарна, если вы поможете маркизу Леарцу в устройстве женитьбы своего непутевого сына на ней. Одно ваше слово его величеству — и баронесса получит возлюбленного в мужья, Маленнир обретет желанный титул, а корона — продолжение рода баронов Алиэров. Вам известно, что баронесса — последняя из своего рода и ее титул перейдет к мужу?
Меня передернуло. Женить неугодного поклонника? Вот уж дудки! Сами пусть разбираются, интриганы чертовы! И маркиза от меня получит на орехи, хоть и преследовала собственную цель. Наверняка ведь действовала по указке тестя — свести эту парочку. А малолетка Алиэр пусть только явится. Бегать за парнем и радостно устраивать ему встречи с другой — уму непостижимо! Родителей нет, некому вправить мозги? Заготовим ремень.
— Вы расстроены? — прервал мои планы мести Дэйтон.
Да, я расстроена, я зла на весь этот аристократический мир с его дурацкими подводными течениями! Подмывало ответить согласием на предложение Дэйтона, чтобы наказать идиотов. Останавливало понимание, что нельзя так играть с судьбами людей. Счастье баронессы будет очень недолгим. Ровно до того момента, пока новоиспеченный барон Алиэр не прикрикнет на ненавистную жену и не упрячет ее куда-нибудь в дальнее поместье. Да и рановато этой девчонке замуж. Шестнадцать лет, пусть сперва ума наберется. Надо придумать ей занятие. Вот, кстати, как у нас с системой женского образования? Дэну я, пожалуй, кое-что расскажу и попрошу не спешить с замужеством моей фрейлины, если к нему обратятся с таким предложением.
— Не печальтесь. Ничего непоправимого не произошло благодаря бдительной графине Саэт. Я попрошу супругу, чтобы зашла к вам.
С Элией и правда стало легче. Чай из эльфийского сервиза успокоил расстроенные нервы, и разговор потихоньку свернул на более насущные дела. Я взялась просветить принцессу в истории моды, чтобы заручиться поддержкой на ближайшую перспективу. Впереди череда балов и приемов, и я твердо намерена на первом же продемонстрировать платье нового типа — эпохи Великой французской революции — легкое, без жесткого каркаса, что устраивало меня как с точки зрения удобства, так и с позиции вкусовых пристрастий. Кроме того, существенно приближало к заветной цели — упрощению и осовремениванию моды. Если мы выйдем в таких платьях вдвоем, эффект будет сокрушительным. Рассматривая на экране ноутбука картинки, любовно стянутые мной из Сети еще дома, Элианель, сама того не понимая, прдала совершенно замечательную идею.
— Выходит, наша мода значительно отстала от вашей?! — ужаснулась она, когда мы дошли до Первой мировой войны.
Мне захотелось расцеловать золовку в обе щеки.
— Элиа, ты гений! — сообщила я.
На следующий день начал осуществляться мой блицкриг. Первым делом в дома жертв были отправлены под разными предлогами несколько самых болтливых служанок. Всем было строго наказано, выполнив основное дело, выспросить как бы невзначай у товарок, где их хозяйки доставали последние кружева, ленты, фурнитуру и ткань на аксессуары. Трех модниц я вычислила сама, еще два имени подсказала принцесса. Номером один шла графиня Ликаэ. Список нужной прислуги принес Эрдал. Где он его взял, спрашивать не стала, достаточно того, что Дэн о моей просьбе не забыл. За утренним чаем я сообщила «по большому секрету», что на ближайшем приеме хочу поразить двор, и для этого мой портной шьет особое платье. Весь день мы обменивались с Элианелью записками с мнениями и новостями о подготовке нарядов, а встретившись вечером, устроили бурную дискуссию в обществе самых приближенных дам. Несколько следующих дней я с удовольствием наблюдала, как раскручивается маховик, и выбирала время для решающего удара. К нашему заговору присоединялось все больше дам, но все же их было недостаточно для однозначной победы. Через три дня удача мне улыбнулась: мы встретились с графиней Ликаэ на нейтральной территории — на верхнем уровне внутреннего сада. Графиня любила покрасоваться под окнами дворца.
Внутренний сад только назывался внутренним, поскольку доступ в него был строго ограничен. Он имел три уровня и зеленел круглый год. С дворцовым публичным парком, в который, к слову сказать, тоже кого попало не пускали, внутренний сад разделялся старой тисовой аллеей. Законодательница мод прогуливалась со своей собачкой, а кого вел на поводке ее спутник, мне было не видно из-за кустов. Фрейлины сопровождали меня в зимний сад, где расцвели голубые эльфийские розы, но, заметив графиню, я срочно захотела подышать воздухом. На пересечении дорожек мы встретились, и графиня представила нам своего кузена — морского офицера, у ног которого присела крохотная желтая обезьянка. Капитан Брауд был одет в синий мундир военного образца, как многие мужчины при дворе, с тем отличием, что сухопутные войска носили форму зеленых и коричневых тонов. Единственная примечательная черта, которая мне запомнилась в этом мужчине, — загорелое до черноты лицо и такая же рука, мелькнувшая при приветствии. Потом мы с графиней чуть выдвинулись вперед, а сзади происходил оживленный разговор, до которого мне не было большого дела. Пока фрейлины занимали капитана беседой, я одержала молниеносную победу над его сестрой. Рыбка уже прочно сидела на крючке, поэтому дело стояло за малым.
— Наша встреча не случайна? — в лоб начала графиня.
Боже, мадам, кто вас учил этикету? Дайте мне этого человека, я пожму его руку за то, что не придется полчаса ходить вокруг да около.
— Вы необыкновенно проницательны! — похвалила я собеседницу. Пусть напоследок потешит свое эго, сейчас придется больно падать. — Мне крайне необходим ваш совет в одном деликатном деле.
— Всегда готова помочь, — совершенно искренне отозвалась графиня Ликаэ.
Глаза ее горели торжеством. Как же, к ней на поклон явилась выскочка, которую окружающие уже прочили в новые королевы моды — автоматически, по статусу.
— Посоветуйте, кому продать отличный китовый ус в больших количествах? Вы ведь знакомы со всем высшим светом и знаете основных потребительниц этого ценного товара.
Конечно, знает. Каждый день в зеркале видит. Говорят, у нее даже халаты с утяжкой.
Графиня почуяла подвох, но удержала на лице любезную улыбку. Приподняла левую бровь, которая служила хвостом гербовой черно-бурой лисе, изображенной на виске.
— Вам не по нраву пришелся откуп Сиртана? — блеснула она осведомленностью.
Королева Хеннад действительно за бесценок отдала целый морской караван в подтверждение дружеского расположения к королю Лаэнтера. Среди прочих товаров была большая партия китового уса. Его-то я и сватала графине.
— Ее величество необычайно добра к нам, поэтому мы готовим ответный дар. Китовый же ус, несмотря на свою ценность, вряд ли будет востребован при дворе, как раньше.
— Вы ошибаетесь! Каркасные платья на пике своей популярности. Всем хочется иметь тонкую талию и изящный силуэт. Последнее нововведение — косточки под лифом, очерчивающие грудь. Могу порекомендовать лучшую швею, которая идеально выстрочит бюскьерки вам на платья.
— Видите ли… мне даже неловко говорить вам об этом. Вы женщина изысканного вкуса и тонкой душевной организации… — «смутилась» я.
— Продолжайте, ваше высочество, вы можете доверить мне любые тайны, — покровительственно улыбнулась графиня.
— Я не могу носить такие платья, потому что… у нас они вышли из моды.
Аннис Ликаэ застыла на полушаге как громом пораженная. Лицо стремительно сменило несколько оттенков — от ярко-розового до зеленоватого.
— Вы хотите сказать…
— Представьте, каково мне при моем статусе ходить в вышедшей из моды одежде.
Белая как полотно графиня беспомощно обернулась на брата, но постаралась взять себя в руки:
— И что же у вас носят теперь?
— Приходите завтра, я покажу вам изображения.
Демонстрировать я собиралась стиль ампир.
Встречи на следующий день не получилось. За завтраком, к моему вящему удивлению, присутствовал капитан Брауд, который передал извинения от сестры и сообщение, что по состоянию здоровья она не сможет явиться во дворец.
— После вашего вчерашнего разговора графиня слегла и была вынуждена отказаться от всех визитов на сегодня.
В голосе капитана слышалась насмешка. Кто из нас его насмешил? Я оглянулась. Во взгляде Дэна читался немой вопрос, который не преминула озвучить герцогиня Тэо:
— Что вы сделали с несчастной графиней?
Мне даже неловко стало.
— Не обращайте внимания, графиня болеет каждый раз, когда кто-то умудряется обойти ее в делах моды, — шепнула мне Ленора Саэт.
Да уж, дамочка и впрямь оказалась тонкой душевной организации. Может, не надо было с ней так прямолинейно?
После обеда я забыла о страданиях экс-модницы, потому что мы репетировали свадебный танец. Дэн, как обещал, пришел на урок. Сначала моя танцгруппа разыгрывала двойной контрданс, где главное — не прозевать смену пар в каждой фигуре. При этом нужно было кивнуть кавалеру справа и коснуться рукава дамы слева. Со стороны этот танец напоминал строго упорядоченный и регламентированный обмен любезностями. Несмотря на то что пары определялись до начала действа, в процессе все успевали протанцевать со всеми. На балах было принято заканчивать с тем партнером, с которым начинаешь. Если кавалер упустил или перепутал даму, позор ему и грош цена как танцору. Что характерно, ошибки дамы тоже вменялись партнеру. Так что пока мне все прощалось, а доставалось кавалерам.
Явление короля вызвало волну оживления, но, поскольку музыку он не прервал, никто не остановился. Дэн прошелся вдоль ряда пар и выбрал наилучшее для обзора место. По окончании музыки партнер подвел меня к его величеству и откланялся. Свадебный танец представлял собой главную партию новобрачных среди массы остальных участников. К концу в центре зала оставалась лишь одна пара, остальные примыкали к наблюдателям. Очень красивый танец и очень ответственный. Исполнять его предстоит перед сотнями гостей из десятка стран. Поскольку его мы тренировали прежде всего, движения я помнила. Хореограф — седовласый, немолодой, но очень пластичный — намертво вбил их в мою память. Но я продолжала путаться с наклонами головы и улыбками в разные стороны.
— У тебя хорошо получается. Ты быстро все освоила, — сделал комплимент Дэн.
— Плохо у меня получается, — вздохнула я. — Не успеваю сделать, что должна.
— Кому ты что должна?
— Ну, хозяйка бала каждому должна оказать внимание во время танцев.
— Не забивай себе голову всякими глупостями. Это тебе будут оказывать внимание. Танцуй для удовольствия. Тогда улыбка будет искренней, и не придется вспоминать, кому ты уже улыбалась, а кому еще нет.
— Когда ты рядом, это просто.
— Тогда мы сделаем совсем просто.
— Как?
— Пусть это будет мой сюрприз для тебя.
Сюрпризы начались уже вечером. На королевской половине было подозрительно оживленно. Начальник караула перераспределил стражу, усилив охрану в жилом крыле за счет присутственных мест. За ужином мужчин почти не было, а Дэн прислал цветы и записку: «Сто раз „прости“! Совершенно неожиданно образовались дела. На ужин не жди. Люблю. Целую. Твой Дэн». Я бы, конечно, предпочла лицезреть мужа вживую, но хоть предупредил. Вскоре ласточка с вестью прилетела к графине Саэт. Развернув клочок бумаги, она подхватилась было, потом оглянулась на нас, зарумянилась и села обратно. Сунув записку за манжету, графиня нетерпеливо принялась постукивать ножом, трогать запястье, где спрятала таинственное послание, и вообще вела себя нетипично.
— Что-то случилось? — улучила я момент, чтобы спросить.
— Граф, мой муж… приехал, — шепнула она, сияя глазами.
— Так что же вы молчите? Вы же, наверное, хотите увидеться? Идите скорее.
— Нет-нет, он сейчас у короля, и когда освободится, неизвестно. Я останусь с вами.
Так-так. Николай Андреевич здесь. Значит, мой заказ из нашего мира должны привезти! И Эрдал, как назло, запропастился. Отправив слугу разыскать секретаря, я с не меньшим нетерпением, чем графиня, принялась дожидаться конца ужина.
На вечерних посиделках к нам присоединилась Элианель, хмуро сообщившая, что важные государственные дела, на которые туманно намекал в записке Дэн, на самом деле — сборище мужской компании, а ее супруг — один из главных зачинщиков. К свадьбе прибыли старые боевые товарищи… к тому же традиция велит жениху совершить подвиг во имя невесты. Так что предсказать, чем обернется этот «мальчишник», невозможно.
— Нашу свадьбу Дэйтон «зарабатывал» в пещерах дроу. Когда я узнала, какого подвига король потребовал от лучшего друга, примчалась с другого конца страны, но остановить не успела, поэтому набросилась с обвинениями на брата. Он мне сказал, что ничего не требовал, и его ответ был однозначным: никаких свадеб до безоговорочной капитуляции темных эльфов быть не может. Сейчас мир, но эти люди вместе — взрывоопасное зелье. Так что будь готова ко всему.
— Чего хоть ждать?
— Не знаю, — развела руками принцесса.
— Перед его предыдущими браками были подвиги?
— Какие подвиги, Маша, ты о чем? Мрачнее тучи король, все вокруг ходят на цыпочках, и так четыре года. Один траур за другим. Все уже забыли, что такое праздники.
М-да, стало быть, не мне одной балы в новинку.
День закончился самым невероятным образом. Под мой балкон явился целый ансамбль в масках со струнными и духовыми инструментами. Нас порадовали хоровым пением и состязанием в комплиментах дамам. Своих мужей Элианель и Ленора узнали сразу. Кто были остальные, гадали вместе. С уверенностью опознали капитана Брауда, а Дэна я, к своему стыду, не смогла вычислить.
— Его среди них нет, — пожала плечами Элианель.
В голове просквозили варианты местопребывания суженого. Сотоварищи отправили его на подвиги? Или на «подвиги» отправился он сам, пользуясь последними свободными деньками, а дружки прикрывают? Убью гада! И этих до кучи. Об ногу потерлась Варька, и я с горечью спросила у нее: «А твой приятель знает, где носит его хозяина?» Наклонившись погладить любимицу, я обнаружила под голубым бантиком на ее шее свернутую в трубочку торопливую записку: «Скоро буду. Не бойся, у меня все рассчитано».
Визитеры под балконом еще расточали любезности, когда из тени сбоку выступил менестрель в сером неприметном плаще и с дорожным мешком за плечами. Лицо сверху было не видно из-за капюшона.
— Какая неожиданная встреча, сударь! — обратился к нему незнакомец, определенный нами как кузен графини Ликаэ. — Все же решились спеть? Или вступить в схватку с Тенями?
Новоприбывший вместо ответа поклонился в мою сторону, вызывающе развернулся к конкурентам и протянул руку за лютней. Выбрав из трех предложенных инструментов один, он коснулся струн, и я услышала простой и уже знакомый мотив знаменитой песни Ристала. Песни о любви и долге — песни о нас. Голос был не столь сильным, как у маячивших под этим балконом ранее, но чистым и завораживающе красивым. Озноб пробрал до костей — так светло и грустно стало, пришлось даже напомнить себе, что все позади, а впереди свадьба.
— В последний раз я слышала, как он поет, в день оглашения победы над врагом, — еле слышно выдохнула Элианель над моим плечом. — С тем отличием, что в тот раз звучал военный марш и все вокруг были изрядно пьяны, включая четверку королей. С твоим появлением все изменилось. Я наконец узнаю своего брата и очень благодарна тебе за это.
Певец, взяв последний аккорд, вернул лютню владельцу, послал в мою сторону воздушный поцелуй, поправил плащ и рывком преодолел ажурное ограждение первого этажа. Схватившись за сердце, я наблюдала, как он забирается все выше, пользуясь лепниной и балясинами балконов. Через минуту певец поднялся на мой четвертый этаж, и я, оглянувшись, поняла, что на террасе мы одни. Сомнений в личности смельчака не было… почти. А вдруг не он?
— Ходят слухи, сударыня, что за песни вы расплачиваетесь золотом. Увы, мне в качестве платы золота мало. Моя цена — поцелуй самой прекрасной женщины на свете.
Я улыбнулась. Ну кто еще полезет на мой балкон ради поцелуя, кроме короля с примесью эльфийских кровей. А тот подхватил меня на руки и поцеловал, хотя из гостиной за нами наблюдал десяток фрейлин. Когда мы оказались у низенького ограждения террасы, было поздно что-то предпринимать.
— Только не пугайся, а лучше закрой глаза, — шепнул Дэн, крепче прижимая меня, и я поняла, что мы падаем…
— Ваше ве… — раздался наверху крик.
— Портал! — ударил в уши громкий голос, и мы провалились в темноту, приземлившись на что-то мягкое.
Следующие полчаса я выплескивала свой ужас, колотя Дэна по груди:
— Дурак! Дурак ненормальный! А если бы мы разбились?!
— Ну прости, прости, мое солнышко. По-другому бы не вышло. Эти умники поставили мне условие подвига: выкрасть невесту из-под носа у Теней и до утра скрываться ото всех. Никакой охраны, никаких помощников. В одиночку. Дело чести, понимаешь?
Я понимать не хотела — жуткое видение из снов, когда падаешь, в реальности оказалось еще страшнее. Тогда Дэн применил безотказное средство — от слов перешел к действиям. Сначала просто обнимал и гладил, потом целовал, а когда начал стягивать платье, я очнулась:
— А что, нам уже можно, заклинание снято?
— На месте, — вздохнул он. — Но тебе надо переодеться. Вот, я тут кое-что захватил для тебя.
Дэн снял из-за спины мешок и извлек из него невзрачное и мешковатое, ничуть не напоминающее мой дворцовый наряд, платье.
— Очаровательно! — оценила я, рассматривая обновку в полумраке. — Зачем это?
— До утра возвращаться нельзя, предлагаю провести время с пользой, а для этого нужно изменить внешность. Скорее переодевайся, замерзнешь.
— Ты уверен, что в таком виде меня можно показывать людям? — пытаясь без зеркала представить себя со стороны, спросила я.
— Чудно выглядишь, — улыбнулся Дэн, помогая со шнуровкой. — Еще волосы переплести в простую косу, и будет совсем хорошо.
Ночь, над Вианной едва вступившая в свои права, на юго-востоке Лаэнтера уже растаяла без следа. Снять сонливость мне удалось самостоятельно, продемонстрировав Дэну новые магические умения и заслужив его одобрение, после чего мы отправились на ярмарку в приграничный город Яр.
Ох, как же здорово хоть на время вновь ощутить себя свободным человеком! Мой кошелек, содержимое которого музыкантам сегодня не досталось, пришелся как нельзя кстати: в нем я обнаружила не только серебро, но и медную мелочь, которую припасла для своей коллекции. Гулять так гулять — заново соберу. Золото, в спешке прихваченное Дэном, решили оставить на случай, если по ходу встретится что-то стоящее внимания.
Заплатить (кстати, недешево, по золотому с носа) пришлось еще при перемещении — несанкционированные телепорты в населенных пунктах, особенно в крупных городах, запрещены во избежание несчастных случаев, а общественными порталами Дэн не пользовался и координат не знал. За пределами столицы личные привязки у него имелись либо в резиденциях, куда нам было нельзя, либо в чистом поле, куда мы не стремились. О сокрытии наших следов король не заботился: все ж таки мы не в бегах, поэтому мое платье осталось гордо стоять среди тюков шерсти, и на телепортационную площадку мы явились в открытую. Услышав о конечной цели, маг понятливо кивнул — видимо, ярмарка была действительно крупной и привлекала даже столичный люд. Очередные желающие попасть туда, только и всего.
Ярмарка оказалась огромной! Выползая с окраины невеликого городка, она растекалась на добрых две его площади. Торговая жизнь кипела. Местные жители вряд ли вообще знали, что такое зима, поэтому отличались более открытой одеждой и легкими жилищами. Женщины — без привычных уже накидок и головных уборов, многие с голыми руками. Зато украшений больше. Поначалу я опасалась, что нас узнают, но вскоре убедилась, что бояться нечего. Масса людей, которых раньше я видела лишь с высоты королевского кортежа, с неизменно обращенными на меня взорами, здесь была занята своими делами. Перчатка на левой руке скрывала главную улику, и король в серой хламиде привлекал внимание не более чем любой другой покупатель. Благо новые монеты с профилем «без бороды» еще не вышли в обращение. От аристократов, правда, мы держались подальше и стражу обходили стороной, но в остальном были вольными птицами.
Первым делом прошли до лошадиных рядов, где Дэн расспросил какого-то степенного мужичка о заморских породах и потянул меня в дальний конец проулка. В отдельном загоне стоял черный белогривый жеребец. Эол?
— Это же твой…
— Тише. Не мой. Эола давно нет. И порода в Лаэнтере исчезла. Думаю возродить.
— Хочешь купить?
— Судя по собравшимся, не удастся. Видишь господина в пурпуре? Наш знаменитый толстосум — граф Ликаэ. А вон тот тощий — заядлый коннозаводчик Бэйл. Намечается потеха, давай посмотрим.
Ну не знаю, я бы не назвала забавным зрелищем двоих едва не сцепившихся из-за коня соперников. Сначала торговались их поверенные, а когда суммы превысили все разумные пределы, в дело вступили сами господа. Дэн переводил внимательный взгляд с одного на другого, и как только последнее слово осталось за мужем нашей модницы, выдохнул и усмехнулся. Бледный от злости коннозаводчик бессильно сжимал кулаки, пока заключалась сделка, но крутился рядом.
— Мой выход, — объявил Дэн, надвинул капюшон поглубже, снял левую перчатку и потер перстень.
Поиграв пальцами, дунул в сторону коня, что вызвало немедленную реакцию. В первый момент все застыли в ступоре. Затем господин Бэйл издал торжествующий вопль, граф Ликаэ судорожно вцепился в продавца, а тот изумленно таращился на бок лошади. Заинтересованные зрители подтянулись поближе.
— Пора выбираться.
— Что ты сделал? — тихо спросила я, сдерживаясь, чтобы не оглянуться, пока мы покидали место действия.
— Пустячок. Отправил дорогому графу привет. Позже расскажу, когда убедимся, что нас не раскрыли.
Повеселевший супруг повел меня в съестные ряды, где мы перекусили свежими пирожками с рыбой, грибами и зеленью, а также обалденно вкусными фруктами в пузырчатой прозрачной заливке. Сладостей вокруг было море, так что хотелось попробовать все. Ажурные кренделя, воздушные булки, пончики, тянучие разноцветные настилки, орехи в меду и патоке. Ароматы, витающие в воздухе, способствовали слюноотделению и здоровому аппетиту.
— Сознайся, ты пришел на ярмарку ради коня, — решила я поделиться умозаключениями, пока смаковала тающий во рту десерт и слушала деловитое гудение голосов вокруг. — Однако покупать его не стал, а вместо этого сделал какую-то гадость графу. Кстати, какую?
По магическим ощущениям, кроме послания, ничего не было. На его содержимом фантазия буксовала.
— Я поставил на жеребца свою печать и поблагодарил за подарок к свадьбе.
Кхм. Не замечала за Дэном подобной нагл… непосредственности. Почему бы просто не купить коня? Да, дорого, но для короля не существует такого понятия. Даже я за два неполных месяца поняла, что главным мерилом ценности являются вовсе не деньги.
— Круто.
— Но ты не одобряешь.
— Я не считаю вымогательство правильным.
— Иногда это единственно верный путь. Во-первых, от Ликаэ не убудет. Согласна? Во-вторых, он давно напрашивается. Скромнее надо быть. В-третьих, я положил глаз на этого жеребца раньше. Отсюда мораль: лошадей королевской породы буду разводить я, и никто иной. В-четвертых, что бы ни думали окружающие, не на всякую прихоть у короля есть средства. Я прекрасно знаю, что деньги нужнее в других проектах, поэтому предпочитаю не тратить их на то, что могу получить даром. Тем более такой удобный повод. И наконец, в-пятых, граф мне обязан. Будем считать, что долг чести им уплачен.
— Чем он тебе обязан?
— Спасением своих близких во время войны. Правда, у меня было ощущение, что больше он радовался за свои освобожденные рудники. Теперь скажи, что я все-таки прав, и пойдем дальше, пока есть время.
— Ну, если все так, то ты прав.
Дэн счастливо улыбнулся и повел меня смотреть ткани, ювелирку и магическую продукцию. По пути мы полюбовались экзотическими животными: яркого окраса рептилиями, голубоглазыми желтыми тиграми, певчими и декоративными птицами. Меня покорили белые павлины. Хочу такую красоту!
— Уже есть.
— А почему я их не видела?
— Потому что холодно, они в птичнике. На свадьбу выпустят.
И все-таки мне как женщине не хватает вот этой торговой суеты. Одно дело, когда тебе приносят все готовое на блюде, и совсем другое — ходить между прилавками и выбирать среди сотни наименований. Я завороженно смотрела на каффы — впервые увидела их в таком количестве. Скоро мне предстоит их носить. Наверняка среди фамильных драгоценностей найдутся подходящие, и подаренная Дэном пара уже есть, но тут глаза просто разбегались. Сначала было удивительно, что все лежит вот так, в открытом доступе, но при прикосновении возникло чувство, будто ниточка натянулась. Магическая сигнализация. Оригинально. Очень мне понравились серебряные, с голубыми топазами лилии. Маленькие, изящные… увы, вряд ли они пригодятся. Королевское бытие подразумевает украшения классом выше. Продавец мои колебания трактовал по-своему:
— Боишься, что у жениха денег не хватит? Посмотри вот эти, поменьше и без камня, дешевле отдам.
Жених уже вскинул голову, чтобы ответить, как откуда-то сбоку раздалось:
— Командир! Данэй! Глазам не верю!
К нам наперерез толпе пробирался здоровенный мужик, не по погоде одетый в овчинный тулуп и сапоги. Дэн на мгновение застыл, а потом просиял, разворачиваясь на голос:
— Баэд! Живой?!
— О-хо-хо! Сколько лет, командир! — пробасил мужик и по-медвежьи сгреб короля в охапку.
Тот подмигнул мне, отстранился на расстояние вытянутых рук и протянул Баэду ладонь на манер армрестлинга. Во дворце я таких жестов не видела.
— Ну, чем живешь, где обретаешься? — посыпались вопросы.
Казалось, я присутствую при встрече двух старинных друзей. Непонятно только, откуда у короля подобные знакомства?
— Слушай, пошли к нам, мы сегодня опоздали, все занято. Завтра торговать будем. Там Заг и Старшой… и моя Сайка.
— Выросла, наверное?
— А то! Уж на выданье! — Баэд подпихнул Дэна в бок. — Все вздыхает, тебя вспоминает, парням в пример ставит.
Это еще что за девица с хлебобулочным именем? Я многозначительно кашлянула.
— Прости, Баэд, приглашать придется нас двоих, — подхватил мою руку Дэн. — Вот, знакомься: Маша, моя…
— Невеста, — понятливо кивнул мужик на прилавок с каффами.
— Больше, чем невеста. Судьба и любовь всей жизни.
За ярмаркой и вокруг городка вырастал огромный гостевой лагерь, осматривал который Дэн так внимательно и придирчиво, что становилось ясно — приложил руку.
— Был тут у нас… инцидент в прошлом году. С трудом замяли дело. Конфликт у ярских с иноземными купцами случился — гостиный двор не поделили. Ярмарка международная, а места для размещения в городке не хватает. В итоге решили временное жилье возводить, — просветил он меня.
На постоялом дворе было людно, но в сравнении с ярмарочным гулом — очень спокойно. Люди встречались разные. Молодые, старые, большей частью мужчины. Компания, в которую привел нас Баэд, держалась особняком. Сначала все шумно обнимались, искренне радуясь встрече. Громко и простодушно хвалили удачный выбор командира — меня. Одна Сайка, круглолицая девчонка лет четырнадцати, стояла в стороне, обиженно надув губы.
— А ты что же, не рада встрече? — удивился ее отец.
— Он… он обещал… жениха, а сам с невестой! — уткнулась та ему в грудь, шмыгая носом.
Громогласный хохот прокатился по комнате.
— А ведь и правда — обещал, как только запомнила? Ей же в ту пору лет пять было, не больше, — вполголоса пробормотал Дэн. — Придется заняться.
— Ты с ума сошел! — одернула я его. — Какие ей женихи? Она же в этой жизни ничего не видела! От кукол сразу к пеленкам да кастрюлям? Девчонке учиться надо!
— Маша, школ для девочек у нас нет.
— Заведем! — решила я и поспешила на помощь, пока мужики не довели ребенка до истерики: — Не плачь! Будет тебе жених. Когда…
Чуть не ляпнула «подрастешь», но вовремя сообразила, что для девушки, уже пережившей войну, это будет оскорблением. Особенно учитывая, что окружающие вполне считают ее невестой. Будь я королевой, могла бы еще не так сказать, но я здесь и сейчас — первая встречная. Вот вернемся, всерьез займусь женской реформой. Пора кончать с этими дикостями — ранними браками.
— Когда выучишься и настоящей мастерицей станешь.
— Я? Выучусь? — изумленно обернулась девушка.
— Ты, — подтвердила я. Руки-то у этой Сайки не кривые. Вон как платье украшено, да и по отцовой рубахе мережки тянутся. Вдохновение придало смелости: — Школу закончишь, грамоту и счет освоишь. Не деревенской вышивке, а кружевоплетению да кройке и шитью научишься. Тогда женихи сами в очередь выстраиваться будут.
На меня смотрели все. Таращились, как на диковинное диво. Даже Дэн. Чтобы пути назад не было, я добавила:
— Разве не слыхали, что по всему Лаэнтеру летом девичьи школы откроются? Верно, любимый?
Дэн огляделся, понял, что все глаза устремлены на нас, сжал мое плечо и кивнул:
— Верно. Королевский указ будет подписан в честь свадьбы. Так говорят, — спохватился он.
Вокруг загудели, обсуждая прозвучавшую новость. Сайка от счастья расцвела. Видимо, уже представила себе штабеля женихов.
— Только мне какой попало жених не нужен, мне, как он, хороший нужен, — ткнул пальчик в сторону Дэна.
Не пропадешь, девка, хватка есть. Только прости уж, этот мужчина занят.
— Ишь, чего тебе запонадобилось, — вмешался Старшой, пожилой мужчина со шрамом на щеке. — Таких, как он, во всем Лаэнтере больше не сыщешь.
И по тому, как он глянул, стало ясно, что, в отличие от товарищей, Старшой-то догадывается, кто перед ними. Или знал и раньше. По итогам дальнейшей беседы я склонилась ко второму варианту. Не зря, видимо, свое прозвище получил. Кремень-мужик, такую тайну десять лет хранить. Посиделки продолжались целый местный час. Я беспокоилась, как бы нам не прокараулить утро в Вианне, поэтому украдкой посматривала на часы под рукавом платья, а в зале успели сменить свечу, отмерявшую время. Не вернись мы в срок, Дэйтон поднимет на уши все королевство.
— А говорили, что ты чуть не у самого короля в советниках! — пытаясь сдерживаться, но постоянно срываясь на крик, вопил Заг, высокий худой сотоварищ Баэда.
— Как ушел ты в баронский замок, мы только и успевали раненых возить да других беженцев принимать. А тут слух прокатился, дескать, молодой наш король вернулся, защитник и заступник перед проклятой нелюдью. Ну и тебя видели, раз с капитаном, а потом на башне с твоим диковинным оружьем. Вот и решили, что при твоем-то уме не грех и королю подсобить, — обстоятельно пояснил Баэд.
Старшой в углу усмехнулся в усы. Улыбку Дэна народ списал на нелепость тех давних слухов.
— Все мы помогли, не королю — Лаэнтеру, каждый на своем месте. Те, кто стоял насмерть и жизнь отдал; те, кто лечил и круг магической обороны держал, кормил, обогревал, защищал женщин и детей; деревни и города возвращал, магию копил, пещер дроу не боялся. За всех нас, мертвых и живых! — прозвучал тост, вслед за которым помолчали о павших и от воспоминаний переключились на дела нынешние.
Дэн говорил мало, зато ловко направлял разговор так, что собеседники преимущественно рассказывали о себе. В итоге мы много узнали о житье-бытье в селении Ново-Каменном, где второй год происходят чудеса, доселе невиданные и неслыханные. На горные разработки, куда ранее пригоняли только каторжников, явилась тьма магов, которые наставили охранных заклинаний втрое против прежнего, установили постоянный телепорт, и теперь там днем и ночью грохочет и лязгает железо. Более того, стали зазывать местных жителей на работу, обещая хорошую плату. И те, кто рискнул, не остались внакладе. Работа не тяжелее, чем за скотом ходить или на пашне трудиться, зато деньги водиться стати. И вот рассказывают они про железные громадины, каждая из которых заменяет труд десятков людей: породу долбят, дробят и моют, ямы копают, крепи готовят. А люди вроде как нужны, чтобы помогать и управлять. Ну да на управление никого из каменских покуда не взяли — тут без подготовки никак.
— Едет оно, значица, прет себе, хоть без колес и лошадей, а грохоту — криков не слышно! И землю гребет, гребет без устали! Одним словом, магия.
Я заинтересовалась рассказом с первых слов. Все-таки магия в промышленных масштабах даже в этом мире мне пока не встречалась. Дэн в ответ на мой удивленный взгляд только загадочно улыбнулся. Когда описываемое стало мне кое-что напоминать, он разулыбался еще шире. Позже я узнала, что в экономике Лаэнтера появилась такая отрасль, как техническая магия, и в нее вкладываются немалые средства. Зато и отдача от содружества техники и магии превзошла все ожидания. Машины нашего мира, работающие на чистом магическом топливе, являются предметом государственной монополии и коммерческой тайны. А над их модификацией и дальнейшей магизацией трудятся самые одаренные специалисты. Среди дворянской молодежи постоянно проводится поиск технических талантов. Те ребята, что учатся в нашем мире, — первые ласточки в большом новом деле. Увы, для широких масс этот путь пока закрыт. Нужно обладать немалыми знаниями и широким кругозором, чтобы вообще понимать, о чем речь.
А вот зря списывают со счетов простой народ. По опыту нашего мира можно с уверенностью сказать, что простолюдины способны дать стране не меньше гениев, чем самые древние аристократические рода. Сдается мне, в Лаэнтере назрела реформа образования. Эта мысль во время посиделок не давала мне покоя.
В компании каменских жителей оказалось так тепло и просто, что спонтанное решение провести с ними остаток свободного времени ощущалось единственно верным. На столе была немудрящая снедь: жареное мясо, крупная краюха хлеба, твердый сыр, пиво в глиняном кувшине да бутылка вина. И вот диво, король ничуть не брезговал общей трапезой и кисловатое вино пил наравне с другими. Он сам же все это и оплатил, втихаря сунув хозяину золото и велев нести лучшую выпивку. И вообще у него был вид абсолютно довольного жизнью человека. Правда, ложка дегтя в медовой бочке все-таки попалась. Речь зашла о делах крестьянских, и тут выяснилось, что не все так гладко в нашем королевстве.
Бесплатной магической помощи на пахоту и сев в этом году в Ново-Каменном так и не дождались, пришлось по старинке. Мужик из-за соседнего стола, прислушивавшийся к разговору, тут же ввернул:
— Да россказни все это, про бесплатных магов! Залесские вон перекупили мальчишку-мага, тот у нас и не появился, все лето им дожди нагонял.
Его товарищи поддержали заявление нестройными выкриками.
Лицо Дэна потемнело не хуже грозовой тучи.
— На чьих землях живете? — отрывисто спросил он. Расслабленности и добродушия как не бывало.
— Известно на чьих — на герцогских.
— Которого из герцогов? — выцедил Дэн, хрустнув пальцами.
— Да уж не кого-нибудь, самого Лисэйта личные владения.
— Лжешь! Того мага я сам…
— Дэн, — тихо толкнула я его плечо.
На нас глядели не только сотрапезники, но и из-за соседних столов. Но любимый мой не замечал, высматривая в лице своего визави признаки обмана.
— Еще жалобы есть?
— Есть, как не быть. Как налоги сбирают, так залесским недоимки списывают, а с наших завсегда лишка… Ой, батюшки, — осекся и тихо охнул мужик. Стрельнул взглядом в меня, губы его задрожали. — Как есть король, — просипел он, от криков враз сползя на шепот.
— Король, король… — пронеслось по залу.
Люди задвигались, поднимаясь и вытягивая шеи, застучали отодвигаемые стулья. Взгляды устремились на нас. Дэн потянулся было за плащом с капюшоном, который давно покоился на лавке, но передумал. Только подтянул меня поближе. Выпрямился во весь рост, оглядел толпу.
— Склонитесь пред королем, олухи! — рявкнул сбоку голос.
Старшой выступил из-за стола, и народ, очнувшись, поспешно явил спины.
— Спасибо за прекрасно проведенное время. Вот возьмите, в память о былом и об этой встрече. — Дэн вложил кошель с золотом в большую мозолистую ладонь Баэда. — А с магами разберемся, виновные будут наказаны!
— Здоровье короля и королевы! — громогласно провозгласил тот. — Хозяин, бесплатную выпивку всем!
— Да здравствует король! И-иттэа-а-а! — взревел зал, вздымая кружки.
Двое мужчин споро вкатили большую бочку и тут же начали разливать пенное пиво в подставленные емкости.
Дэн, пользуясь заминкой, указал мне за стойку, куда мы не мешкая ретировались.
— Такая честь, — подобострастно согнувшись, попятился толстый трактирщик.
— Выведи нас! — последовало короткое распоряжение.
Мужик, слава богу, сразу сообразил, что от него требуется, сдвинул шторину, за которой были подсобные помещения, шуганул попавшуюся на пути разносчицу и указал на тесную комнатку, уставленную тюками, корзинами и бочонками:
— Здесь выход во двор, а из него…
— Не важно. Выйди!
Как только толстяк скрылся из вида, Дэн активировал телепорт, и в следующее мгновение мы были далеко и от постоялого двора, и от города Яр.
На этот раз вокруг царила предутренняя тишина. Мы оказались на небольшой скальной площадке, высоко парящей над миром. Было свежо, поэтому плащ, едва не забытый в спешке, как раз пригодился.
— Главное, вовремя уйти! — назидательно изрек мой супруг, набрасывая плащ на меня.
— Это точно. Хотя в принципе все было неплохо. Люди так обрадовались…
— Это по отдельности они — милые люди, а вместе — толпа. Никогда не имей дела с толпой! Никогда! Ее поведение непредсказуемо.
— А что там за бесплатные маги, из-за которых ты так вспылил?
— Ты себе не представляешь, сколько денег и усилий вложено в этот проект. Поднять сельское хозяйство после войны. Магией помочь людям! Ты бы видела радужные отчеты за последние годы! А тут… сразу двое в одном трактире! Вопрос, сколько же таких недовольных по всему королевству, в то время как мне рапортуют, что реформа успешно воплощается? К тому же выплыло имя Дэйтона… мне и так слишком часто приходится защищать его от наветов. Но от меня он так просто не отделается!
— Бедняга Дэйтон. Вряд ли он подозревает, что кто-то в его владениях химичит с этими магами.
— Значит, получит за это. В его положении неосведомленность непозволительна! Герцог Лисэйт слишком на виду.
Пока мы говорили, картина внизу стремительно менялась. Лучи солнца брызнули из-за горного хребта справа, но мы оставались в тени вершины, наблюдая за наступлением утра. Граница солнечного света быстро ползла по дну котловины, выхватывая все новые детали, высвечивая сперва верхний ярус леса, потом спускаясь ниже, перепрыгивая через низины и дороги, и вот-вот должна была коснуться города, похожего на огромного кита.
— Смотри, рассвет в Вианне! Никогда мне не надоест этот пейзаж. Вон те шпили — следи за ними.
— Что это?
— Храм Судьбы, самая высокая точка города. Столица выросла вокруг него в незапамятные времена, и рассвет всегда приходит с крыш храма.
Это было потрясающе. Первой вспыхнула центральная башня храма, следом четыре угловые, и в это же время граница света наконец достигла городских стен.
— А где дворец? Не вижу.
— Во-он в той ложбинке.
— А загородная резиденция?
— Прямо под нами. Только не пытайся заглянуть, тут почти отвесная скала.
— И в мыслях не было.
— Моя Вианна. Лучший город в мире, — с нежностью произнес Дэн, двумя руками обнимая меня за плечи.
— Ты здесь часто бываешь?
— Реже, чем хотелось бы, — со вздохом указал король на цветные брызги, окропившие скалу, и перед глазами сразу мелькнула мастерская и та неоконченная картина на мольберте. Кажется, я знаю, что там: залитая солнцем Вианна с высоты птичьего полета. — Что ж, рассвело, пора возвращаться. Всегда мне не хватает времени — на любимые места, занятия, людей. Одно обещаю — медовый месяц будет полностью нашим. Скоро, совсем скоро.
