Глава 16. Осень 50 г. до Р. Х. Галлия
Командирские
Они сбежали с холма, ударяя длинными мечами об овальные щиты, синие, с золочеными умбонами и желтым рисунком в виде священного кабана. Неистовые арверны – амбакты благороднейшего Эльхара, едва не обгоняя всадников, неслись со всех ног навстречу малочисленному врагу, окруженному в узкой долине.
О, на этот раз им не уйти! Будут знать, как поднимать мятеж против славного Верцингеторикса. Мятеж, который так легко оказалось подавить.
Восседая на вороном коне, на плоской вершине горного кряжа, благороднейший Эльхар довольно щурился от бьющего в глаза солнца, силясь рассмотреть, а что же все-таки происходит там, в долине?
Кругом расстилались земли эдуев, и арверну Эльхару доставляло огромное удовольствие ощущать себя успешным завоевателем, грозным воином и удачливым полководцем, ничуть не хуже верховного вождя или даже самого Цезаря, хоть тот и враг.
Потрясая копьями, коршунами летели на мятежников всадники, истошно вопила копьеносная пехота, каждый из воинов – и благородные, и простые амбакты – стремился выделиться личным мужеством и полным презрением к врагам… и к смерти. Кое-кто – по старинному обычаю – сражался голым, лишь прикрыв срам щитом. Мускулистые, покрытые густой татуировкою тела и устрашающие прически должны были вызывать ужас. Однако не вызывали, ведь войску Эльхара противостояли точно такие же галлы – эдуи – пусть и испорченные уже давним римским влиянием, однако не до такой степени, чтобы пугаться вздыбленных гениталий голых арвернских бойцов!
– Нетубад, бери бойцов – и на левый фланг! – несмотря ни на что, благороднейший Камунориг деятельно руководил боем. – Помоги деревенским.
– Сделаю, – с усмешкой подкинув в руке окровавленный меч, атаман птицей вознесся в седло и поскакал к лесу, где ополченцы вергобрета Орданикса из последних сил отражали атаки превосходящих сил врагов. Пока еще отражали…
Свистели над головами дротики и стрелы, звенели клинки, ломались от ударов копья, а кто-то самый хитрый, спрятавшись за шеренгою, то и дело высовывался, поражая черепа зазевавшихся острой, прикрепленной к длинной ручке секирой. Словно дрова рубил:
– Хэк! Х-хэк!
Укрывшаяся в кроне высокого дуба, Лита давно выцеливала поганца, да все никак не могла – мешали то свои, то чужие. Девушка затаилась, держа в руках нож, кои так успешно метала…
Вот послышались крики – кто-то скакал. Свои! Благородный Камунориг послал на подмогу Нетубада. Ах, как лихо вынеслась конница, как с разгона врубилась в гущу врагов… да так там и застряла – слишком уж много было арвернов, битуригов, карнаутов…
– Бей милый, руби! – не выдержав, высунулась из-за ветвей девушка. – Давай же! Осторожно там…
Вот он снова высунулся, тот, самый хитрый – с длинной секирой. Однако на этот раз юная жрица была наготове, прицелилась и тут же метнула нож… угодив врагу в шею!
– Ага-а-а! Вот тебе!
Один из врагов под дубом поднял голову, посмотрел… выхватил лук…
Просвистев, стрела угодила девчонке в плечо… хорошо еще так! Впрочем, все же не очень-то хорошо: хватка ослабла, и Лита просто не смогла удержаться на дереве. Словно раненая птица, цепляясь за ветки, девушка камнем полетела вниз… ударилась, да так и застыла.
А никто на нее особо-то и не смотрел – сражение разгорелось с новою силой!
Всадники Нетубада, среди которых выделялся расторопный Кармак, бились с неистовой отвагой, вселяя надежду в совсем уж было отчаявшихся селян.
Увы, надежды оказались беспочвенны из-за численного – раз в десять – превосходства врагов. Эдуям оставалось лишь умереть, умереть с честью – это сейчас понимали все: и благородный Камунориг, и юный насмешник Вергобрадиг, посылавший меткие стрелы, и Летагон Капустник, некрасивое лицо которого светилось азартом битвы. Это понимал и разбойничий атаман Нетубад, и вся его немногочисленная шайка, и, конечно же – деревенские.
– Что ж, погибнем! – размахивая коротким копьем, подбадривал друзей Арпай, сын вергобрета. – Погибнем со славу наших богов!
Отбив вражеский дротик, Нетубад обернулся к нему:
– Не спеши помирать просто так, парень! Надо послать гонца… Пусть твой отец и друид уводят людей в леса – детей, стариков, женщин…
– Да, я пошлю… Благородную жрицу!
– Литу?! – встревоженно переспросил атаман. – Она что, здесь?
– Была там, на дереве, – парнишка показал рукой, но больше ничего уже не успел пояснить – истошно крича, враги ринулись в атаку.
И опять бой закипел с новой силой, сражение обреченных, ибо если на место убитых врагов сразу вставало двое, то выбывших из строя мятежников заменить было некому. Ряды смелых эдуйских воинов таяли, словно залежавшийся в овраге снег в жаркий мартовский день.
– Эй, Каргис, парень… – улучив момент, вскричал Арпай. – Беги в деревню тайной тропой, скажи всем – пусть уходят!
– Скажу…
Мальчишка бросился бежать, да, на беду, замешкался, обходя целую кучу мертвых тел… и получил меж лопатами стрелу. Ни Ар-пай, ни благороднейший Нетубад этого уже не видели – сражались! Бились из последних сил, как только могли, желая прихватить с собой на тот свет как можно больше арвернов.
Но ясно уже было, что все кончено, что оставалось недолго – враги просто задавили массой. Это понимали все и, конечно же – радующийся скорой победе Эльхар, тучная фигура которого, возвышалась в седле над утесом.
А враги валили стеной, и мечи обреченных эдуев уже выпадали из рук от усталости, и не было уже больше надежды… Никакой…
И вдруг…
И вдруг где-то недалеко, за утесом, взревели трубы! Послышался рокот барабанов, и дрогнули от гордой поступи горы!
Раз – два, раз – два…
Так чеканили шаг только непобедимые римские легионы!
Пронзив врага мечом, Нетубад повернул голову: в распадке, за рощицей, золотом сверкали на солнце знаки когорт и увенчанная орлом эмблема легиона. Враги в замешательстве дрогнули…
И вот уже можно стало рассмотреть эмблему…
– Римляне?! – в изумлении повернул голову благородный Эльхар. – Откуда они здесь? И… как их много! Неужто – целый легион?!
– Пятый легион, алауды – «жаворонки», – присмотревшись, с готовностью доложил слуга. – Их ведет легат…
– Сам вижу… – вельможа прищурил глаза. – А кто это рядом? Неужели…
Побледнев, Эльзар закусил ус и, махнув рукой верным воинам стражи, развернул коня:
– Поехали. Нечего нам здесь больше делать!
– Но, благороднейший…
– Умри, недостойный слуга!
Проткнув грудь амбакта мечом, вельможа хлестнул коня плетью. Скорей! Скорей доложить! Римляне. Снова появились римляне… Неужели… Да-да, это так, уж никак нельзя ошибиться – ведет их изменник Беторикс! Гнусный предатель.
Спустившись в распадок и четко печатая шаг, «жаворонки» умело построились «черепахами». Большинство этих воинов были галлами – эдуи, лингоны, сеноны… Все те, кого римляне называли «братьями». Галлы… Но, как они двигались, как держали строй, ничуть не выделываясь, повиновались своим центурионам. Построились… Центурион первой когорты оглянулся на легата, готовясь отправить своих воинов в бой…
– Господин легат, – поспешно подъехал к командующему Беторикс, одетый, как римлянин – в сверкающих на солнце доспехах лорика сегментата и шлеме. Правда, на перевязи болтался не гладиус а привычный галльский меч с длинными клинком. Подарок благородного Нетубада.
– Что такое? – легат – римский всадник Тит Вителий Лонгин скосил глаза.
Этот проводник… странный парень. Бывший гладиатор – фи! Но, похоже, пользуется полным благорасположением самого Цезаря, а за Цезаря полководец готов был умереть. Вот прямо сейчас – запросто.
– Разреши мне поговорить с этими людьми, – Беторикс указал на столпившихся у склона кряжа арвернов. Тех, кто еще не сбежал, тех, кто пока еще оставался в живых.
– Это не люди – враги, а с врагами нечего разговаривать – их нужно уничтожать!
– И все же! Ведь попытка не пытка.
– Попытка… не пытка? – повторив, легат неожиданно улыбнулся. – Странный каламбур. Господин Беторикс, вы что же, не только гладиатор, но и поэт?
– Я еще и философ, – скромно признался молодой человек. – Так разрешишь?
– Пробуй! Но имей в вид, если тебя убьют…
Беторикс лишь улыбнулся и, коротко кивнув, погнал коня к арвернам.
– Ого! – всмотревшись, изумился благороднейший Нетубад. – Не мой ли дружок там скачет? А, Арпай?
– Да, – весело подтвердил подросток. – Это именно он.
– Ха!!! Так он все-таки привел легион! А я, признаться, не верил… – атаман вдруг прислушался. – Слушай, кто там так стонет под дубом?
– Кто-то из раненых.
– Я понимаю, что не убитый… Пока есть время, посмотри – может, помощь нужна.
– Сделаю, благороднейший… Прямо сейчас.
Мальчишка рванулся к дубу, бросился в траву… И тут же закричал:
– Здесь жрица! Ее в плечо ранили… да и похоже, ребра сломаны…
– Жрица? Лита?! О, боги…
Спрыгнув с коня, Нетубад бегом бросился к невесте, подхватил на руки…
– Что сделать для тебя, милая, что?
– Ой, как хорошо, – через силу улыбнулась девчонка. – Но больно… в груди болит, вот тут, слева…
– Потрепи, милая, потрепи. Ларкес-друид тебя обязательно вылечит.
– Я знаю.
Самого-то интересного благороднейший Нетубад, поглощенный более важным делом, и не увидел. Того, за чем во все глаза наблюдали воины – и «жаворонки», и мятежники, и селяне. А ведь было на что посмотреть!
Благороднейший Беторикс, которого конечно же узнал и Камунориг, и Летагон с Вергобрадигом, да многие, в сопровождении молодого парня, в котором так же многие тотчас признали Кариоликса – не спеша, шел в гущу врагов, на ходу выбрасывая в траву шлем, меч, пояс…
Вот остановился:
– Приветствую вас, славные воины арвернов. Здравствуй, сотник Мердан из славного рода Картина. Что нахмурился? Ваш благороднейший командир, Эльхар, уже уехал.
– Это его дело, – угрюмо пробормотал сотник. – Но, мы не сдадимся!
– А я и не собирался уговаривать вас сдаться в плен!
– Зачем же пришел?
– Просто предложить выпить. У нас в обозе есть изрядная амфора вина, и бочка галльского пива. Вот и будем с тобой соревноваться – кто кого перепьет? Если ты… сражение будет продолжено, если же я – вы просто уйдете к себе домой, поклявшись, что больше не причините нам зла.
– А кто не захочет клясться?
– Того мы убьем.
– Хорошо, – оглянувшись на своих воинов, сотник отбросил в сторону щит и копье. – Я согласен с тобой потягаться. И выбираю – пиво. Говоришь, у вас его целый бочонок?
Виталий выиграл. Но с какой ценою! Не так-то легко было перепить старого воина, хоть аспирант и привык к крепким напиткам, а сотник – нет. Пиво-то было, на взгляд Беторикса, слабенькое… вот толок что – слишком много. Одну кружку выпили, вторую, третью… на десятой пошли петь песни… На двенадцатой сотник, наконец, уснул, захрапел…
С трудом поднявшись на ноги, Галльский Вепрь помахал рукою и под приветственные крики, пошатываясь, побрел к своим, опираясь на плечо Кариоликса:
– Слушай, братец… а где тут у вас уборная… где? Не, не, к жене меня не веди, не… она ругаться будет… да и не могу я в таком виде… мне в таком виде нельзя… принять ванну, выпить… чашечку кофе…
Проигравшие и пристыженные арверны поклялись и ушли, прихватив с собой храпящего сотника. Клятву, впрочем, принесли не все – с десяток разрисованных воинов гордо отказались. Их тут же убили.
А все свои дела Беторикс оставил на завтра. Сегодня уже ничего делать просто не мог. Вот, даже супругу хотел поцеловать. Сделал шаг – и споткнулся, покатился в траву… Одно словно – пьяница.
Новоявленную сестрицу Алезия с Кари восприняли можно сказать – радушно, вовсе не оспаривая право старшего принимать в род. Тем более, Лита престала перед новыми родственниками в виде всеми уважаемой жрицы, покровительницы Священного озера. Да и жених ее – совсем скоро была назначена свадьба – благороднейший Нетубад имел весьма благоприятные перспективы.
В отличие от Виталия… Алезию он отыскал, и теперь можно было возвращаться домой. Другое дело – как? А как и всегда – на бывшей своей вилле: пробовать…
И еще Замятину не давал покоя билет на римский общественный транспорт. Ведь кто-то же был здесь, кто-то же был… И, может быть, даже сейчас где-то скрывается… или уже вернулся. Каким-то образом. Вряд ли через виллу – там чужака, уж всяко, заметили бы. Значит, имеется какой-то другой путь?
Проснувшись рано, Виталий поцеловал спящую жену и, натянув тунику, вышел на просторный двор вергобрета. Сам хозяин, да и слуги его тоже уже встали и теперь занимались делами – перекрывали крышу сарая, поправляли ворота, девушки выгоняли на выпас домашнюю птицу и мелкий рогатый скот.
– Пойду к озеру, – поприветствовав старосту, улыбнулся Беторикс. – Помолюсь.
Там, у озера мертвых голов, на дальнем его берегу, у него была назначена встреча с Летагоном Капустником – пожалуй, единственным человеком, который мог бы хоть что-то рассказать о несчастном хозяине «Алого лотоса» и – самое главное – об одном его постояльце.
Били в глаза яркие лучи восходящего солнца, радуясь погожему осеннему дню, на ветках деревьев весело щебетали птицы.
Как и договаривались, Летагон поджидал благородного Беторикса на берегу: сидел у самой воды, что-то выстругивал ножиком. Заслышав шум шагов, повернул голову:
– Да будут благословенны к тебе боги, друг!
– И ты не хворай.
Подойдя ближе, молодой человек присел рядом и вытащил из поясной сумы билет:
– Никогда не видал такой штуки?
Парень с удивлением покрутил картонку в руках:
– Нет, а что? Странная вещь… судя по надписи – римская.
– Ну, да римская. Мне б ее хозяина отыскать. Помнишь, не так давно ты жил в Риме у несчастного Венуция Лимака? Ну, я тебе рассказывал – его убили…
– Да, жил, – Летагон кивнул. – Когда искал тебя, благороднейший.
– Случайно, не видел в таверне какого-нибудь необычного человека, отличающегося от всех… скажем – поведением, разговором, жестами? Может, у него какие-нибудь непонятные вещи были… типа вот этой.
– Нет, не видал… – покачал головой собеседник. – Но о ком-то подобном слышал.
– Слышал?! – Беторикс вскочил на ноги. – Ну, так говори, не молчи! Что ты слышал-то?!
Летагон отбросил в сторону обструганный прут:
– Я и говорю… Как-то спросил Венуция об алом лотосе, почему, мол, такой цветок? У нас он почти не растет, редкий… А Венуций в ответ: сей тайный знак умный человек придумал. Потому и редкий, что случайно с другим не спутать – люди ведь любят вещи свои украшать – лилии, васильки, ромашки… А тут – лотос! Правильно говоришь – редкий.
– Ну, ну, ну!
– Так спросил – что за человек такой? Уж больно любопытно стало.
– И что кабатчик?
– А жил у него с год назад – скрывался, бежал, вот как супруга твоя, из Галлии. Мятежник – из тех, что против римлян был, а нынче – против арвернов. Чужой был человек, умный, вежливый, но чужой – именно так и сказал Венуций: словно бы не от мира сего!
– Так-так-так… А как он выглядел?
– Ну, уж этого я не спрашивал.
– А куда делся?
– Исчез. Просто вышел в одно утро на улицу и больше уже не вернулся. Даже не попрощался. Кабачик сказал – последний раз видели его жильца в таверне на Тибуртинской, а уж куда он оттуда пошел – одни боги знают. Может, уехал куда, а, может, – пришибли, в тех местах это запросто. Ограбили да бросили тело в кусты – лихих людишек в Риме хватает.
На этом, собственно, вся информация и заканчивалась. Да-а, не густо…
Простившись с Летагоном, молодой человек обошел озеро и направился обратно в деревню. Не доходя до околицы, услыхал позади чьи-то торопливые шаги, обернулся:
– Куда так спешишь, Арпай?
– О, господин!
Мальчишка был явно взволнован, браки его вымокли от росы, в волосах застряли листья и паутина. Видать, мчался, не разбирая дороги.
– Я видел незнакомых людей! Целый отряд – три десятка! Они разбили шатры на дальнем лугу у старого пня.
– Что за люди? – Беторикс озабоченно вскинул глаза. – Откуда взялись? Как выглядят?
– Оттуда взялись – не знаю, а выглядят – страшно! – возбужденно замахал руками подросток. – Лохматые, в шлемах, с мечами, с секирами. Мечи – длинные, похожи на наши, секиры – широкие, не как у нас. Щиты, шлемы из толстых железных полосок – ни у нас, ни у соседей таких нет! Говорят непонятно – я подслушал, подполз…
– Так-так, – на ходу протянул Виталий. – Придется собирать совет. Расскажешь все всем. Те воины… Они тебя не заметили?
– Ну, конечно же, нет!
– Так, может, это были римляне?
– Нет, не римляне, – подросток мотнул головой. – Что я, римлян не видал? Эти – совсем не то. Не римляне и не галлы – мохнатые, в разноцветных плащах… Я фибулу одну стащил и браслетик… ну, чтоб показать.
– Ох, ты ж… – Беторикс всплеснул руками. – И что молчал-то? Давай, давай, показывай, сейчас определим – что за люди!
Да уж, по фибулам и браслету – манере изготовления, рисунку, материалу – в эти времена многое можно было определить: имущественное положение, народность – запросто!
– Вот… фибула!
Арпай вытащил из-за пазухи ярую бронзовую вещицу, довольно таки изящную, с рисунком из разноцветной эмали в виде какой-то волшебной красноглазой птицы.
– Германцы! – с ходу определил молодой человек. – Тут и гадать нечего. Да-а… еще только их не хватало. Говоришь, всего три десятка?
– Угу… А вот – браслет.
– Дай сюда… Что-о?!!!
Виталий очумело хлопнул глазами – хорошенький оказался браслет, наверняка принадлежал не простому воину, десятнику, по крайней мере. Серебристый… с зеленым циферблатом, с трехцветным российским флажком! Часы! Командирские!
– Вот что, парень, беги, доложи отцу… А я пока сам сбегаю, гляну…
Сколько времени он мчался со всех ног, молодой человек не помнил – волновался, да и до дальнего луга не добежал, наткнулся на одного человека… в коротком варварском плаще, крашенном крапивой с квасцами, в вендельском шлеме, при бороде…
– Хо!!! – незнакомец вдруг распахнул объятия. – Здорово, Виталя! И ты тут? Васюкин не говорил, змей такой.
– Макарыч! – тут же признал Беторикс. – Эх, черт старый! Дай-ка я тебя обниму! Чего летом-то не приезжал?
– Занят был, в командировке…
Обычно реконструкторы по фамилиям-именам-отчествам друг друга не помнят, предпочитают псевдонимы-прозвища, у Виталий вон, весь мобильник забит был всякими там Альфдангами, Рагнарами, Хальвданами и прочими. Так и у всех – не принято по фамилиям обзываться, да и стремно как-то звучит – тевтонский вождь Николай Тихомиров! Все так… Но вот с Макарычем – Ингульфом Старым – молодой аспирант всегда общался накоротке. Макарыч, – старый волк, был, кстати, бывший прокурорский следователь – ныне на пенсии.
– Виталь, слышь, ты тут грузовик не видал? Такой старый «Урал» с кунгом.
– «Урал»? Не, не видал.
Беторикса не покидал странное ощущение нереальности этой случайно встречи да и всей беседы. Стоят тут двое варваров – германец и галл – военный грузовик ищут.
– Черт, – германец с досадой покачал головой. – Вчера ведь вот на этой полянке поставил… Или не на этой. Тут дорога еще была – грунтовка, рядом ЛЭП.
– Вы, вообще, как здесь? – еще толком не представляя всех своих дальнейших действий, справился молодой человек.
Макарыч улыбнулся:
– Да собрал ребятишек, ну, кто летом на игрища не успел, связались с Васюкиным – он же тогда все устраивал – сговорились… Ну. Пусть мало, да – зато люди какие! Хальвдан-сварщик, Гадаульф Пивная Бочка, Бальдр Белые Усы!
– Ха! И Хальвдан с вами? Тоже давненько не видал.
– Как же без него-то! Тоже где-то здесь шнырять должен – часы искать. Понимаешь, часы свои потерял, командирские – подарочек от любимой женщины.
Виталий вытащил из-за пазухи часы:
– Не эти случайно?
– О! Они! Ну ты молодец, нашел. Уж как Хальвдан обрадуется. Слушай… а что мы стоим-то? Давай, пошли к нашим, посидим.
– Пошли, – пожал плечами молодой человек.
– Только это… – Макарыч вдруг хлопнул себя по лбу. – Кунг-то я должен найти! Давай во-он на той полянке поглядим?
– Давай.
Старый военный «Урал» там и стоял, на полянке, и почему-то вовсе не выглядел инородным телом, правда вот только колеи видно не было… или она просто терялась в густой желтой траве?
Виталий покачал головой:
– И как только ты сюда забрался? Твой, что ли?
– Не, васюкинский… Я за водителя нынче.
– Васюкинский? – Замятин насторожился, внимательно осматривая машину. – Ого! Тут что – генератор?
– Он самый и есть. Васюкин, вишь, в усадьбе своей что-то мастырит. Нас просил поспособствовать. Вчера в шесть часов собрал, выстроил в круг со щитами… особые такие щиты, и не германские вовсе, от каждого к генератору – кабель. Ну, мы встали… бухнуло что-то… Васюкин, гад, куда-то исчез… Но нас просил снова ровно в шесть собраться, составить щиты, генератор включить…
– В шесть вечера, да? – волнуясь, переспросил молодой человек.
– Ну да, в шесть. Да скоро уже.
– Слушай, Макарыч… друг ты мой дорогой… Я за женой сбегаю, а? И потом с вами… Я быстро!
Ровно без пяти шесть «германцы» и их случайные гости в лице Виталия и его дражайшей супруги выстроились ровным кругом вокруг старого «Урала»… Хальвдан-сварщик подключил щиты…
– Ишь ты, – ухмыльнулся Макарыч. – Словно электрогитары в каком-нибудь ВИА.
– Отсталый ты человек, – поправляя висевший на перевязи меч, засмеялся седовласый Бальдр Белый Усы, по профессии – звукорежиссер, кстати. – Гитары давно уже без проводов. Да и ВИА давно нет, одна попса да рок-группы.
– Ага, как же нет? – обернулся от генератора Хальвдан-сварщик – длинный волосатый парень с узким лицом. – А «Сливки»! Там такие девки, такие титьки, такие…
– «Поющие трусы» называются! – под общий смех заключил Бальдр. – Ну, ты там закончил, что ли?
– Угу… Сейчас включаю… Внимание! Ух-х-х!!!
Ничего не произошло. Ровным счетом. Паутинка на росшей рядом с кунгом рябинке как висела себе, так и висела. И дубок был тот же самый, и поляна, и пень… и вон, рощица…
А за ней…
Виталий прищурился, крепко взяв за руку жену. Показалось или… Нет! Точно линия электропередач! И там, на холме – бывшая колхозная ферма. Усадьба.
– Ну что, все, что ли?
– Все.
– И зачем только это все Васюкину надо?
notes
